Sputnik

Говорят, кости, срастаясь, становятся крепче, чем раньше. Наташа ломала каждый палец на руке как минимум однажды. Она всегда приходила на все тренировки первая, чтобы размяться и разогреть тело раньше остальных, а уходила самая последняя. — Не успокоюсь, пока не выйдет идеально, — говорила она тренерам, раз за разом отказываясь выходить с ринга или покидать полигон. За это ее ценили больше всех. Когда КГБ утвердил экспериментальную программу «Красная комната», Романова была первой, кому сообщили о переводе. — Для тебя новое задание, Наташа. — Выполню его с удовольствием. Времени осознать происходящее не было. Наташу и ещё несколько девушек в тот же день перевели в корпус, о существовании которого ни одна из них даже не знала прежде. Переселили со всеми немногими вещами, что у них были, сказали отныне каждый день быть готовыми на рассвете. Подробностей не дали, а задавать вопросы было не принято. Три другие девушки Наташу недолюбливали. Они прилежно занимались от начала до конца каждой тренировки, делали все, что им говорили, но смотрели все всегда только на Романову. Нужно отчитаться перед руководством — приводите Наташу. Показать новые приемы, которые всем нужно выучить, — зовите Наташу. Если была возможность получить вознаграждение за успехи, оно в первую очередь доставалось Наташе, без вариантов. Она всегда смотрела прямо перед собой и не видела ничего, кроме поставленной цели. В ее жизни не было другой задачи... ...пока в их штаб не привезли Солдата. Романова хорошо помнила то утро. Главный куратор «Красной комнаты», полковник Лидия Петровна Степанова, собрала их четверых у себя в кабинете перед выходом на полигон, построила по стойке смирно. — Вскоре формат ваших тренировок изменится, — сообщила она тогда, и голос ее был исполнен серьёзности. — Когда ваше обучение закончится, и вы подтвердите свой уровень подготовки на всех проверках, вам предстоит начать принимать участие в более сложных, чем сейчас, международных операциях. Зачастую они будут связаны с положением страны на международной арене, а потому вам пригодится весь спектр ваших навыков. Тех, что вы уже приобрели, и тех, что вам ещё предстоит освоить. Степанова говорила дальше, но Наташа погрузилась в свои мысли слишком глубоко. В ее голове крутилось так много разных вариантов: некоторые приводили в восторг, другие — в ужас. Ожидать можно было чего угодно. Их с детства учили нескольким языкам, разным стилям и техникам боя, обращению с оружием, искусству соблазнения и даже управлению летательными аппаратами. И каждым навыком Романова владела на должном уровне. Что же ещё могло штабу от них понадобиться? На следующий день, когда они как обычно построились перед началом тренировки, в зал зашло все руководство, их тренеры, надзиратели, несколько солдат в форме и пара человек из медицинского блока. Они стояли чуть в стороне, обсуждали что-то между собой. Иногда поглядывали в их сторону. Степанова что-то сказала генералам, стоявшим поодаль. Вышла вперед, поздоровалась с девушками, кратко, как это обычно бывало, ввела в курс дела, после чего перевела взгляд за их спины. — Выйдете в центр, Солдат. Наташа тогда не без опасения подняла глаза, впервые увидев того, о ком все шептались уже неделю. Крупное мускулистое тело, широкая грудь и мощные руки — каждая в обхвате почти как ее нога. Полное обмундирование. Плотный пуленепробиваемый жилет на толстых ремнях с высоким защитным воротником. Брезентовые штаны и тяжёлые шнурованные ботинки, кобура на поясе и груди. Лицо закрыто маской и очками, темные волосы собраны в короткий хвост на затылке. Сложно было сказать сходу, человек это или робот. Он был высоким, выше Наташи минимум на голову, и шире раза в полтора, при этом двигался абсолютно беззвучно, словно его ноги и вовсе не касались пола. Он послушно подошёл и остановился в двух-трёх шагах от них, и только тогда девушка поняла, что это не серебристая ткань рукава его униформы. Вся рука от плеча до кончиков пальцев была из металла, на ладони — кожаная перчатка. — Снимите маску, Солдат. Два отточенных движения, щелчок крепления на затылке. Наташа смотрела на него с восхищением и страхом одновременно, думая о том, что перед ней едва ли было живое существо, но, увидев его лицо, она поняла, что ошиблась. Все-таки это был человек. Молодой мужчина, на вид немного старше неё. Совсем светлые глаза смотрели, почти не моргая. Кожа бледная, нос по-детски слегка вздёрнут, тонкие губы сжаты. Наташа не повернула головы, но этого и не было нужно, чтобы почувствовать возбуждение девушек на молекулярном уровне — воздух вдруг словно наполнился их восторгом. Глаза сразу же загорелись, и это неудивительно. Солдат был красив, даже очень. На фоне старых пузатых генералов, то и дело посматривавших на них, он казался произведением искусства, машиной для убийств с внешностью ангела. — Солдат будет тренировать вас несколько раз в неделю, — вновь заговорила Степанова, и девушки нехотя оторвали взгляд от него. — Эти тренировки будут повышенного уровня сложности, поэтому, если вы не будете соответствовать, вас отстранят ради вашей же безопасности. Люди позади неё переговаривались между собой, посматривая то на полковника, то на Солдата. Он стоял недвижимо, но они не убирали руки далеко от оружия, будто готовились чуть что выхватить пистолеты и разрядить в него обойму. Это настораживало. — Наташа. — Степанова обратилась к ней лично, и девушка, стоя по стойке смирно, уже знала, что за этим последует. — Продемонстрируйте, что вы умеете. — Есть. Тихий шёпот возмущения в три голоса, гневные взгляды сверлили спину девушки, пока она шла к рингу. Почему ей достаётся все первой, даже красавец-солдат? Видел Бог, в тот момент Наташа сама задавалась этим вопросом, не представляя даже, как драться с ним. Солдат расстегнул поясной ремень с пристёгнутым к нему оружием, опустил на скамейку вместе со своей маской. Наташа не знала, сколько ещё всего таилось в его карманах, но даже безоружным он был гораздо, гораздо сильнее неё. Она следила за ним глазами, пытаясь найти хотя бы намёк на слабое место, слепую зону, пока он шёл к ней, но тщетно. Он двигался с совершенно особой, устрашающей грацией. Беззвучные шаги, вымеренные жесты. За все это время Солдат не проронил ни слова, даже не назвал своё имя, — лишь следил за Наташей острым как лезвие взглядом светло-голубых глаз. Остановившись напротив неё, занял стойку вполоборота. Плечи расслаблены, кулаки сжаты. Романова перевела дыхание, сердце стучало так сильно, что, казалось, заглушало все звуки вокруг. — Начинай, Наташа. Приказ Степановой прозвучал отрезвляющей пощечиной. Девушка сделала первый небольшой шаг к Солдату, выбросила вперёд руку для удара. Он с легкостью уклонился. Ни один его мускул не дрогнул, он даже бровью не повёл. Наташа попробовала ударить еще раз, уже быстрее и с большей силой, но и вторая попытка потерпела неудачу. Отскочив на несколько метров, тут же замахнулась сильной ногой, перенося вес тела на руки, но для него это было игрой с котёнком. Все в зале наблюдали молча, даже остальные девушки перестали шептаться. Наташа Романова — лучшая из всех, а не может даже попасть по Солдату. Сдаваться она, конечно, не планировала. С разбегу напрыгнула на него, собираясь обхватить бёдрами, но одно движение металлической руки — и девушка полетела обратно на пол. Перевернувшись в воздухе, чтобы не упасть на спину, приземлилась на корточки — и снова в атаку. Удар за ударом. Он больше не уворачивался, но блокировал все ее удары, а сам даже не нанёс ни одного. Несколько прядей огненно-рыжих волос выбились из тугого хвоста, на щеках выступил румянец. Наташа жадно хватала воздух ртом, а у него даже дыхание не сбилось. Снова стойка на руках, сильный удар, тут же подсечка. Коснувшись подошвой его колена, Наташа возликовала, но Солдат тут же выбил пол из-под ее ног. За все это время она задела его всего раз, и то почти случайно. Кувырок по полу и, чудом не попав в его быстрые руки, Наташа вскочила на ноги прямо за его спиной. Схватила за плечи, отталкиваясь, запрыгнула на них, на этот раз уже более проворно. Обхватила шею, зажала между плечом и предплечьем, вкладывая всю силу в удушающий. «Вот оно!» — подумала девушка, ухмыляясь, но не прошло и полсекунды, как Солдат закинул левую руку за спину и скинул ее с такой лёгкостью, будто она вообще ничего не весила. Наташа упала на пол с глухим звуком, воздух на секунду покинул ее лёгкие. Если бы она не сгруппировалась, скорее всего, было бы очень больно. Раздалось несколько громких хлопков как сигнал прекратить. Один из генералов, Красин, шагнул вперёд. — Достаточно. Давайте поаплодируем, бой был достойный. Солдат наклонился к Наташе, протягивая ей руку. Нерешительно посмотрев на него снизу вверх, она поймала не выражавший почти ничего взгляд и взялась за раскрытую ладонь. Холод металла коснулся кожи, одним движением он помог ей подняться на ноги. — Не ударилась? Первые произнесённые Солдатом слова заставили Наташу вздрогнуть от неожиданности. Голос низкий, с легкой хрипотцой, как будто он был немного простужен. Не слишком сильный, но различимый акцент. — Нет. Генерал Красин говорил о том, что им ещё заниматься и заниматься, чтобы достичь такого уровня подготовки, но Наташа слушала его лишь в пол-уха. Она рассматривала Солдата, стоявшего в метре от неё, изучала взглядом его металлическую руку, поднявшую ее как лист бумаги. Три другие девушки уже не смотрели на неё с прежней завистью — она уступила место злорадству, когда Наташа упала на пол. Не так уж Романова и хороша, как думает. Тогда они ещё не знали, что никому из них ещё долгое время не удастся даже задеть его ни на одной из совместных тренировок. Каждую неделю было по одной общей и одной индивидуальной тренировке с Солдатом, но на практике все оказалось совсем не похоже на женские грезы. Все провокации и незаметные попытки пофлиртовать проходили мимо, и одна за другой девушки падали на маты, отлетали к бортикам, оказывались на лопатках с перебитым дыханием и раскрасневшимися лицами. Девушки соперничали между собой за каждую секунду его внимания. На совместных тренировках готовы были драться не с ним, а между собой, чтобы он только посмотрел. Злились все время, ведь этого не происходило. Ещё сильнее возненавидели Наташу за то, что он время от времени хвалил ее, — из четверых она единственная хотя бы иногда умудрялась удивить его неожиданным приемом, заставить изменить запланированной траектории. — Ты можешь лучше, забываешь дышать. — Максимум, которого он удостаивал девушек даже после всех их усилий, тогда как Романовой иногда удавалось услышать в свой адрес «молодец». После этого она обычно тоже отправлялась на маты с глухим звуком или оказывалась в захвате, из которого не могла выбраться, но сам факт признания был важен. — Не понимаю, как она это делает, — жаловалась Лена, стоя после второй совместной тренировки в общей душевой. — Объясни, мне, Марин, ну как ей это удаётся? Лена Белова была красоткой, каких в КГБ ещё поискать даже среди женской части спецагентов. Длинные русые волосы, кукольное лицо с пухлыми губками и огромными глазами. Пока их четверых не отделили, она нравилась многим ребятам из общей группы, но тем не менее всегда была второй после Наташи. На тренировках, на занятиях в балетном классе — предпочтение всегда отдавали Романовой. — Не знаю, — пожала плечами Марина, заходя под открытую воду. Первые капли упали на ее кожу, и девушка прикрыла глаза, проводя уставшими после тренировки руками по забившимся плечам. Завтра двигаться будут с трудом. Каждый раз, отрабатывая с Солдатом ближний бой, они буквально выползали из зала, тогда как он, казалось, уставал не больше, чем от короткой утренней пробежки. Его одного с лихвой хватало на четверых. — Может она кого-нибудь из генералов трахает? — предположила Оля, держа ушибленное плечо под холодной водой. — Ну а что? Это бы объясняло, почему ее все руководство так любит. Как ещё такого добиться? В крайней слева кабинке скрипнул кран, вода перестала литься. Лена с Мариной испуганно переглянулись, понимая, что совершенно не заметили присутствие в душевой четвёртого человека. Оля закусила нижнюю губу, заливаясь красным. Послышалось несколько шагов босыми ногами по мокрому кафелю, мелькнули влажные после мытья огненно-рыжие волосы. — Н-Наташа... Зеленые глаза смерили трёх девушек из-под полуопущенных ресниц, уголок губ приподнялся в ухмылке. Романова держала чистое полотенце одной рукой. По обнаженному телу, на котором уже начала проявляться очередная порция синяков, ещё стекали капли воды. — Тебе интересно, как? — спросила она Олю, после чего бросила взгляд в сторону двух других девушек. — Я просто пашу как лошадь. Советую тоже попробовать. Три пары глаз стыдливо сверлили пол, пока Наташа шла к двери, уверенно смотря прямо перед собой. В ту ночь она рыдала ещё сильнее, чем обычно, но, как и всегда, никто этого не слышал. Толстые стены не пропускали звуки.