Rumores de arcoiris

Реборн считался эталонным мафиози. Сильный, умный, хитрый, живучий, хладнокровный, прекрасно владеющий оружием — Реборн был превосходным киллером. И крайне требовательным и жёстким учителем. И любимцем дам и не только. И много, много кем ещё... Характер. Не секрет, что Реборн был, есть и наверняка будет той ещё заразой (по словам собратьев по ремеслу; произносить с любой интонацией — в зависимости от отношения). Ехидный блеск в глазах, тонкая полуухмылка, напоказ выставленный жар пополам с кофейной горечью холодности — Реборн умел с одного взгляда внушить уважение, опаску и восхищение с сигаретным дымом ужаса. Реборн был лютиком: простым полевым цветочком, отвоевавшим себе одно из лучших мест в роскошном королевском саду, чей сок едок и ядовит. Как и цветок, Реборн когда-то жил обычным мальчишкой, скромным бутоном, но распустились, потянулись к небу хрупкие лепестки, и безобидное с виду растение вдруг оказалось ядом, жгучей болью для неосторожных рук и глаз, пряным раздражением в горле. Реборн страшный: лучший стрелок, лучший киллер, сильнейшее Солнце. Реборн ухмыляется, смеётся выстрелами CZ75 1ST, прячет лицо тенью шляпы, и жёлтая лента предупреждающим сигналом по каёмке вьётся; у Реборна под кожей вспышки-вспышки-вспышки, огненные полукольца — кружатся, адреналиновым потоком в крови ложатся, подталкивая пахнущие порохом насмешки на язык. Реборн сам себе актёр и игрок, сцена и казино, русская рулетка и арена Колизея. Но зрители ему всё же нужны. И люди смотрят, люди боятся-восхищаются-желают-быть-такими-же. Реборн улыбается щелчком взведённого курка, набрасывает на плечи плащ из нежных гортензий и лавровый венок заменяет верной шляпой. Реборн практически сфалеритом стал: такой же обманчивый, коварный, двойственный — вроде обыкновенный, но способный выплавить ценнейшие металлы, скрытный, не терпящий внимания, но всё же обожающий его и резкую кислоту успеха; невероятно яркий в огранённой форме. Реборн был именно таким: ослепительным, полыхающим почище закатного неба, яростным. Где там холод, так тщательно демонстрируемый? Кипящая магма, активный вулкан — и ни следа ледяной вязи, только идеально контролируемое марево огня. Пламя Реборна переливается от кислотно-жёлтого до терпкой сладости янтаря. Оно своевольное, непосредственное, любящее поиграть, словно кошка. Оттеночная палитра, смех заката, острые стрелки хризантем… Солнце Реборна играет бархатным золотом ликёра в рюмке. Жёлтый — концентрация и активность, общительность и интеллект, интуиция и озарение. Жёлтый — разделение: лёгкие искорки счастья и старое золото предательств, лунное увядание и рождение загадок в кошачьих глазах, нежность цветочных лепестков и ярость болезней. Жёлтый — цвет желания. Закручивает оттенки в танце водоворотов, повсюду есть и всё же отсутствует, манит и страшит. Дистанция. «Реборн» равняется «средняя дистанция». Точнее, не так: Реборну нравилась средняя дистанция, поскольку с неё одинаково легко можно было как уйти в ближний бой, так и отступить, поражая противника издали. Удобно, легко — с его-то Пламенем, — так к чему ограничивать себя другими вариантами? Солнце даровало носителю полное безразличие к использованию любых видов боя; Реборн знал, что выживет и победит, вероятно, в каждом случае. Но предпочитал всё же огнестрельное оружие вроде пистолетов: элегантно, легко, достаточно далеко, чтоб не запачкаться, достаточно близко, чтобы позволить противнику осознать его личность. Обычно выглядящий, но очень даже недешёвый тёмный костюм, стильная, но удобная обувь, чёрный галстук, жёлтая рубашка — мягкой гордостью Пламени, извечная шляпа — Реборн прекрасно знал, насколько важно внешнее впечатление, и одевался, в общем-то, безупречно. А если бы и нет, то его Солнце идеально дополняло образ носителя, одаривая окружающих необходимой аурой, подспудной тревожностью и пониманием, что держать дистанцию очень важно для сохранения жизни. Люди знающие мгновенно понимали, кто перед ними. Гражданские (или абсолютно глупые) удивлялись яркости вроде как обычного делового костюма (Реборн сиял, но свою «иллюминацию» гасить никогда и не думал, сделав визитной карточкой), но подсознательно решали, что это не их дело, и старались держаться подальше. Как известно, самые ядовитые существа — самые яркие. А ядовитые и умные, опасные вдвойне, комбинируют яркость цветов, блеск света и коварную полутень. Излечись! Ходили по миру слухи, что Реборн не может лечить Пламенем. И были они не то чтобы враньём, но полуправдой уж точно. Реборн действительно по возможности своё Солнце для исцеления других не использовал. Но причина была вовсе не в невозможности: приученная убивать сила, конечно, дарить жизнь противилась, но не могла ослушаться хозяина. Солнце Реборна было сильным, очень сильным. И, как любая нормальная пламенная звезда, невероятно горячим. Лечить им можно было только при наличии такого же сильного Дождя под боком, способного тормознуть солнечный жар. В противном случае жадное и недовольное Пламя могло запросто превратить «пациента» во всё ещё живое подобие пустыни. Не лучший вариант. А ещё такой метод требовал траты огромного количества сил и ресурсов как со стороны Реборна, так и со стороны исцеляемого. А ещё Реборн не лечил никого, кроме членов своей Семьи. Но даже они старались под «длань дарующую» киллера не соваться, предпочитая дотерпеть до лаборатории Верде, у которого лечиться тоже было опасно, но всё же менее страшно, чем у Реборна. Отчасти потому, что их Солнце после такого ходил на весь свет злым и раздражительным втрое больше, чем после самых неудачных заданий. А злой Реборн — катастрофа для всего дома (как минимум потому, что он сорвётся на Скалле, Скалл поднимет крик, на крик зашипит змеёй страдающий головой Вайпер, которого попытается успокоить Фонг, которого будет отчитывать за травмы Верде, над Верде будет шутить Колонелло, который отхватит от Лар за разговорчики — цепная реакция прямо-таки). Пристрастия. Все знали, что Реборн любил кофе. Знакомые чуть больше, чем «слышал о нём», могли точно сказать, что не просто кофе, а конкретно эспрессо. Входящие в постоянный круг общения узнавали, что киллер ценит мисо-суп за полезность и вкус. Но только Семья знала, сколь многое Реборн любит на самом деле. Реборну, как и всякому мафиози, нравится хорошее оружие и выпивка. Он умеет также любить и азарт, пряность опасности и хмельную остроту победы. Но ещё он любит спокойствие. Тихие тёплые деньки, сладкий виноград, холодные сливки, запах свежескошенной травы, розмарин и кориандр, джаз и рок, шалые огни ночных городов. Вишнёвые пироги, ликвирцию, чили, перебрасываться остротами с Колонелло, фейерверки, поспорить с Верде и Вайпером в математике, стрелять с Лар, иногда перечитывать «О дивный новый мир» Хаксли и критиковать его, тренироваться с Фонгом, учить Скалла, спать на нагретой террасе дома, чай с шиповником, пёстрые шейные платки… И обожает пазлы. И нет разницы, окажутся ли пазлы только красивой картинкой или вдруг обернутся настоящими людьми, чей образ Реборн кропотливо собирает по маленьким деталькам, чтобы после аккуратно «повесить на стену» памяти. Среди Аркобалено Реборн — тот самый передовик-лидер, зовущий за собой. Кубик адреналина, подстёгивающий что-то делать, куда-то спешить, жить, двигаться, скорее, скорее!.. Иначе говоря, хотя чаще всего зачинщиком неприятностей называют Облако, но среди Аркобалено почётная роль шила в пятой точке отдаётся именно Солнцу. Хотя, конечно, ему в этом никто не признается.