Vesta:en busqueda de la verdad

      Кай медленно шёл по улицам деревеньки. Всё здесь казалось одновременно и чужим, и родным, и ещё каким-то волшебным, нереальным. Казалось, планета, действительно, подстраивалась под них, с радостью приветствуя все обновления. Электроэнергия — пожалуйста, канализация — да без проблем. Это настораживало, и хотелось понять почему не сохнут деревья и журчит пруд возле одного из домов.       Омега неосознанно подошел к кромке воды, заглядывая в пруд, любуюсь яркими водорослями и плавающими рыбками. Опустив руки в воду, Ким ощутил прохладу. Вопросов в голове стало ещё больше.       Ноги сами повели его к дому, ведь он ещё не видел того, кто живёт в нём и поддерживает эту чистоту и красоту. Несмело постучав, Кай стал ждать. Вскоре послышались лёгкие шаги, а потом дверь открылась, и омега опешил. Перед ним стояло существо с полметра ростом в ярком рабочем комбинезоне. Существо напоминало то ли бобра, то ли суриката, но смотрело на омегу осмысленным взглядом.       — Чем могу помочь? — спросил незнакомец, с интересом глядя на Кая.       — Простите, что вот так вторгаюсь, но мне не даёт покоя загадка вашего пруда. Он настолько прекрасен, что я теряюсь. Здесь, в столь суровых условиях, он выглядит волшебно. Не поделитесь секретом? Я бы тоже хотел обзавестись такой красотой.       — Спасибо за столь лестный отзыв, — улыбнулся незнакомец. — Проходите в дом, с удовольствием поделюсь с вами. Благо сегодня Нур дал нам выходной.       — Вы работаете здесь? Но я… Я никогда вас не видел. Простите моё невежество, но я даже не могу предположить откуда вы.       — Мы с семьёй прибыли сюда по просьбе майора Кима. Наша планета дошла до опасной черты перенаселения, поэтому часть из нас направилась искать удачу в других галактиках. Планета Бромос много веков славилась своей рабочей силой. Наша нация способна работать там, где другим доступа нет. Лучше всего у нас получается рыть подземные тоннели. Здесь на Анваре мы занимаемся созданием коммуникаций. Прокладываем трубы, кабеля, объединяем новые дома с общей сетью. Мы работаем под землёй, поэтому вы нас не видите, но работу нашу вероятно уже сумели оценить.       — О, — выдохнул Кай. — Значит свет, вода это ваших рук дело?       — Ну да. Что же вы стоите, присаживайтесь, — указал на диван собеседник. — Меня зовут Шимл. Я старший в нашем клане.       — И много вас тут? — опустился на диван омега.       — Два десятка взрослых особей и десяток ребятишек, — улыбнулся Шимл, видя ошеломлённый вид парня. — Нур обещал отдать нам подземелье, если мы поможем ему создать полноценный город. Сегодня в шахтах много народу, поэтому мы на время прекратили работу, чтобы не вызвать обвал. Когда работа закончится, мы возобновим строительство нашего будущего поселения. Анвар очень интересное место, в его недрах сокрыто много полезных веществ: продукты гниения, окаменелости, семена растений, что ждут своего часа. Нам удалось добраться до источника пресной воды, именно он послужил для создания пруда, подпитки растений и положил начало водопроводу. У нас получилось вывести часть этих вод на поверхность, но климат истощает запасы, к тому же толстый слой пепла и пыли не даёт воде вернуться в свое былое русло. Очень надеюсь, что скоро все смогут любоваться чистотой анварских рек, озёр и морей.       Кай был увлечен рассказами Шимла о подземном мире. Пару раз он заметил выглядывающие из-за двери любопытные детские мордашки. Омега снова поймал себя на мысли, что очень мало знает не то чтобы о космосе, но даже о Единой Космической Вселенной. Пообещав себе восполнить этот пробел, он попрощался с Шимлом и отправился в сторону карьеров. Именно там сейчас стучали своими кирками кворки.       Кай думал о том, что эта планета должна снова жить. Если верить рассказам Шимла, то под этим слоем пепла она прекрасна, и они непременно это увидят.       Ещё издалека Кай заметил Лукаса, Хендери и Жмоули. Они серьёзно что-то обсуждали. Командир кворков вызывал странное чувство. С одной стороны это была тревога, с другой благодарность за то, что эти существа так отчаянно защищали Доёна.       Жмоули был почти на голову выше Лукаса, его натренированное тело было обтянуто чёрной кожей со вставками металлических доспехов. В его пушистой черной гриве можно было заметить светлые волоски. Неужели седина? Карие почти звериные глаза были серьёзны. Мужчины явно были чем-то недовольны.       — Что-то случилось? — спросила омега, подходя к ним.       — Если верить Квону в карьерах не больше пяти уровней. Но мы уже расчистили почти все завалы и ничего не обнаружили, — ответил Хендери.       — Мне уже начинает казаться, что эта армия всего лишь плод больной фантазии сумасшедшего ученого, — хмыкнул Жмоули. — Если это так, то у нас нет шансов против Свышека.       — Рано опускать руки, — сказал Кай. — Не думаю, что этот Децзюнь стал бы так рисковать из-за иллюзии. Что-то определённо должно существовать.       Из карьера послышался грохот и крик. Жмоули рванул внутрь. Лукас, Кай и Хендери переглянулись и сорвались следом. Ходы и пещеры были переполнены энергией камня, и Кай старался ни о чём не думать, чтобы ненароком не переместиться, но сердце тревожно билось в груди.       — Что произошло? — спросил Жмоули одного из солдат.       — Мы разбирали один из завалов. Ковли оступился. Камни посыпались на него. Он попятился, а потом пол под ним словно провалился, и он полетел вниз.       Солдат указал на провал в полу.       — Дерево, — хмыкнул Лукас, исследуя края ямы. — Почти гнилое, веса не выдержало.       — Там видно что-нибудь? — спросил Хендери.       — Тьма кромешная. Фонарь нужен. Лейтенант, принесите фонарь и один комплект снаряжения, — скомандовал Жмоули. — Нужно туда спуститься.       — Почему один? — спросил Лукас.       — Я на разведку, — ответил кворк. — Я крупнее, а потом, если что, вас позову. Мало ли что в этой тьме обитает. Сюда даже бромасцы не рискуют лезть без надобности.       После того, как Жмоули облачился в снаряжение и взял в руки фонарь, солдаты начали медленно спускать командира в образовавшуюся яму. Блики света скользили по фиолетовым стенам. Кай с замиранием сердца смотрел на происходящее, хоть ему и запретили подходить близко, чтобы ненароком не упал, он всё равно видел свет, видел неровные стены и слишком отчётливо слышал голос кворка.       — Твою за ногу, — выругался Жмоули. — Это жуть несусветная.       — Что там?       — Призраки, — ответил кворк. — Я сейчас прицеплю Ковли. Он кажись живой. Несите его в лазарет. Здесь есть какая-то дверь. Я попробую её открыть. Вы должны это видеть.       Кай метался по помещению, пока Жмоули пытался взломать хитрый замок на двери. Вдруг раздался щелчок, и одна из стен разъехалась в стороны, открывая вид на широкую лестницу. Переглянувшись, парни начали спускаться вниз. Стены тоннеля были покрыты плесенью. Было тяжело дышать из-за спёртого воздуха, но они спускались всё дальше, пока не оказались в огромном тёмном зале. Кворк копошился у какого-то постамента.       — Тут можно разжечь огонь. Думаю, что он послужит дополнительным освещением.       Огонь в поддоне вспыхнул, а за ним словно по цепной реакции начали зажигаться факелы на стенах, открывая вид на по истине пугающее зрелище. На полу в позе лотоса сидели люди, много людей. Казалось не было им конца и края. Они были как живые, размеренно дышали. Ровно держали спину, и Каю казалось, что они вот-вот откроют глаза.       Омега неосознанно вцепился в стоящего рядом Лукаса, прячась за его широкой спиной.       — Да уж, впечатляет, — выдохнул Хендери.       Стройные ряды спящих солдат вызывали мурашки. Их бледная кожа покрылась пылью, одежда обветшала, а воздух вокруг них, казалось, сверкал.       Кай, набравшись смелости, выглянул-таки из-за Лукаса и сделал шаг к ближайшему солдату, но был перехвачен за запястье. Вон выглядел встревоженным, даже несмотря на то, что они были знакомы всего ничего, альфа волновался за него, и это подкупало. Омега знал, что Доён собирает возле себя лучших, и сегодня он снова убедился в этом.       — Я не думаю, что это безопасно, — сказал Лукас. — За то время, что они здесь, даже их кожа могла стать ядовитой. Думаю лучше ничего не трогать.       — Но у меня есть возможность разбудить одного из них, — ответил омега. — Проверить теорию.       — А если он нападет? — спросил Хендери.       — Я не думаю, что у него будут на это силы, — пожал плечами Кай. — Но если и нападет. Он один. А вас трое.       — В этом есть доля логики, — задумчиво сказал Жмоули. — Пообщавшись с одним, мы сможем понять, что на уме у остальных. Выяснить, что они умеют и чего нам стоит опасаться. Но ты уверен, что это не причинит вреда тебе? Ты что-то упоминал о восстановлении.       — Эта процедура ослабляет меня ненадолго, но это такая малость, что я готов рискнуть.       Альфы переглянулись.       — Ладно, — кивнул Хендери, осматривая спящих солдат и останавливая взгляд на одном из них. — Наряд этого анварца немного отличался от других. Давай попробуем с ним. Кажется, он командир этой роты.       Омега подошел к спящему солдату. Тот был статен. Сильные руки сжимали рукоять меча. Казалось, что в этой комнате время когда-то просто остановилось, погребая под завалами бесспорно одну из прекраснейших наций вселенной. Светлые локоны мужчины волной спадали чуть ниже плеч. Голова была опущена. Грудь под кожаной жилеткой и портупеей с парочкой разряженных бластеров медленно поднималась и опускалась.       Кай осторожно опустил руку на плечо мужчины, чувствуя холод. Этот человек никак не вписывался в атмосферу. Да, в подземелье было не так жарко, но этот человек будто был изо льда.       Ким попытался сосредоточиться на мысли о том, что этот человек должен жить. Должен очнуться, открыть глаза и быть счастлив. Омега чувствовал, как его энергия стремилась к незнакомцу. Чувствовал, как кожа под пальцами становится теплее, а силы покидали. Ноги задрожали. Лукас хотел было броситься к нему, но омега покачал головой. Процесс был ещё не завершён.       Спустя минуту, чтобы показалась вечностью, веки мужчины дрогнули, а Жмоули и Хендери покрепче сжали свои бластеры. Лукас поймал оседающего на пол омегу.       — У меня получилось? — спросил Кай, крепче цепляясь за альфу.       — Сейчас узнаем, — ответил Лукас, усаживая омегу на ближайший камень и неторопливо двигаясь в сторону анварца, что дышал чаще, но глаза пока не открывал.       — Эй, парень, ты помнишь кто ты? Где ты и что с тобой произошло?       Веки дрогнули, а потом на Лукаса устремили свой взгляд чистые глубокие синие глаза.       — Я-то помню, а вот вы кто такие и что делаете на моей планете? — сказал мужчина глубоким бархатным голосом, а потом попытался резко подняться, чтобы атаковать, но тело не слушалось и парня занесло. Меч звякнул, встретившись с каменным полом. — Что вы со мной сделали? Почему моё тело меня не слушается? Что происходит?       Анварец огляделся, наконец замечая своих сородичей, что больше напоминали живых мертвецов.       — Ты был в отключке почти двадцать лет, — ответил Хендери. — Мы тебе не враги.       — Как же? — мужчина подбегал к спящим солдатам, тряся их за грудки, но те не реагировали. — Что с ними? Почему они такие? Планета погибла? Сокджин? Где мой муж?       Мужчина метался между рядами, но солдат было слишком много и найти среди них одного-единственного было очень трудно.       — Ты можешь продолжать свои поиски или выслушай сперва нас, — заметил Жмоули. — Даже если ты его найдёшь, он будет вот такой же спящей пустышкой. Мы не сможем его разбудить. Пока не сможем. Давай попытаемся поговорить без эмоций. Расскажи всё, что помнишь. Я так понял, что ты был командующим этой машины убийцы.       Анварец, утомленный метаниями, опустился на пол, путаясь пальцами волосах.       — Я помню не так много, память возвращается частями и обрывками. Меня зовут Накамото Юта. Я действительно был командующим армией Анвара. У меня был прекрасный муж. Мы жили счастливо, пока один из местных учёных не сошел с ума. Ему захотелось использовать возможности анварцев на полную катушку.       Началось всё это как безобидный эксперимент, но вылился в катастрофу. Сперва разделение сущности было добровольным, а потом они загнали в карьеры почти треть населения. Мне не нравилось происходящее, ведь чем глубже они копали, чем раскалённей становился воздух. Я пытался достучаться до властей. Я пытался доказать, что этот Децзюнь занимается чем-то страшным и Совет его покрывает, но меня никто не хотел слушать. Тогда я решил действовать сам. Собрал отряд неравнодушных и двинулся к карьеру. Масштабы подготовки поражали. Сяо, действительно, тренировал убийц. Они хотели разжечь войну. Я не мог этого допустить. Вот только эта сволочь сбежала, а его твари выбрались наружу. Они уже не имели ничего общего с теми, с кем когда-то были одним целым. Они хотели убивать. Власти, осознав какую ошибку совершили, призвали военных уничтожить тварей, но если духовная связь была разрушена, физическая никуда не делась. Стоило одной половинке погибнуть, вторая подала без чувств. Жар Аурса добавлял обстановке накала. Совет перестал отвечать на наши сигналы бедствия, ведь именно их мы обвинили в разжигании войны. Анвар был полностью отрезан от вселенной. Улицы горели. Эти безумцы наступали. Мы прощались с жизнью, когда на наш сигнал бедствия откликнулся корабль.       Кай дёрнулся, понимая, что сейчас он услышит то, что терзало его столько лет. Но хочет ли он узнать это сейчас, когда все любимые люди рядом, когда у него есть настоящая семья?       — Так вышло, что не все наши омеги в состоянии выносить ребёнка. Это природная особенность. Все органы функционируют. Приходят регулярные течки, но это проходит, не оставляя ничего. Мой муж входил в их число. Он был врачом, самым известным на планете. У него было много связей, и он пошёл мне навстречу. Мы собирались воспользоваться услугами медицинского центра, но в тот момент, когда планета рушилась на глазах, хотелось чтобы хоть кто-то выжил. Сокджин отдал гостям весь биологический материал, умоляя спасти нашу нацию. Гости обещали помочь, но после их отлёта Аурс словно взбесился. Мы уходили всё глубже в карьеры, пока армия Сяо сгорала на поверхности. Мы понимали, что рано или поздно наша планета разлетится на куски, но верили, что тот кого мы спасли, однажды вернется за нами. Мы разделили сущности, погружаясь в сон.       — Выходит, что Децзюнь зря надеялся? — хмыкнул Хендери. — Ожив, это армия вряд ли побежала бы его спасать.       — Я хочу придушить эту тварь собственными руками, — прорычал Юта.       — Поздно. Он уже разлагается. На Морте, — ответил Лукас. — Поднимайся, тебе многое предстоит узнать, ведь двадцать лет прошло.       — Но я жив, — хмыкнул Юта.       — Вон, омеге спасибо скажи, — кинул в сторону Кая Жмоули. — Он тоже один из ваших. Чудоковатых.       Юта поднял голову и голубые глаза встретились с зелёными, чтобы были наполнены слезами. Кай мелко дрожал, глотая тихие всхлипы. Он не мог, не хотела верить в то, что этот молодой красивый человек был тем, кто дал старт его жизни. Юта никак не походил на отца, и вообще у него уже был отец. Самый настоящий. И больше ему никто не был не нужен.       Юта тоже выглядел растерянным. Он смотрел в зелёные глаза и видел них своего папу. У него были такие же. Это генетическая особенность их рода. Все омеги в семье имели изумрудный взгляд, вот только почему этот мальчик так напуган? Почему плачет? Почему стоит Юте сделать шаг в его сторону, омега срывается к выходу. Почему он убегает от него?       — Кай? — срывается за ним Лукас. — Что-то случилось?       Омега бежит не останавливаясь, пока не падает в ноги растерянного Бэкхёна.       — Малыш? Родной мой, что-то случилось? Почему ты плачешь? Исин, сбегай за Тэном, пожалуйста.       Омега, что сидел рядом с генералом. Поднялся.       — Не надо, — остановил его Кай. — Я сам успокоюсь.       Но в противовес своим словам заплакал ещё сильнее.       — Сынок? — дрожащим голосом спросил Бэкхён. — Кай, милый, если ты не скажешь из-за чего ты плачешь, не смогу тебе помочь.       — Боюсь, что это всё из-за меня, — послышался бархатный голос. Юта стоял напротив омеги. — Мальчик оказался слишком впечатлён моим рассказом.       — А вы… — растерянно посмотрел на альфу Бён.       — Накамото Юта — генерал независимой армии Анвара. Ваш сын был так любезен, подарив мне новую жизнь.       Из карьеров к ним подошли Лукас, Хендери и Жмоули.       — Я потерял двадцать лет своей жизни, но не постарел ни на грамм. Даже странно. Эта планета изменилась, я бы сказал лучшую сторону. Я помню лишь огонь, войну и смерть.       — Надеюсь, что вы не сильно в обиде за то, что мы заняли ваши территории, генерал? — улыбнулся Бэкхён. — Нам пришлось прятаться и выживать.       — Мне очень жаль, что и вас не минула эта участь, — выдохнул Юта. — А теперь прошу меня извинить. Моё тело пока не до конца меня слушается поэтому, думаю, что мне стоит вздремнуть ещё немного и чего-нибудь перекусить.       Альфа медленно направился за Хендери, но самого входа в казарму обернулся.       — Малыш, прости меня. Я не хотел, чтобы так…       Юта скрылся за дверью, а Кай заплакал сильнее.       — Что же между вами произошло? Вполне воспитанный молодой человек. Он…       — Он мой биологический отец, — тихо так, чтобы услышал только Бэкхён, сказал Кай.       Бён оцепенел. Рука так и замерла в волосах младшего. Он ведь и не надеялся, что когда-нибудь встретится с тем, кто подарил ему это чудо. Возможность почувствовать себя полноценным. Почувствовать себя омегой. Юта был молод. Он выглядел не старше Доёна, и это впечатляло.       — И чего-то разревелся то? — спросил Бэкхён, погладив сына по голове.       — Но у меня уже есть отец, — ответил Кай. — Сехун — мой отец и не нужен никто другой.       — Глупый, — улыбнулся Бен. — Ты радоваться должен. Помнишь, как в детстве задавал мне много вопросов. О твоей природе, особенностях, но я не мог тебе ответить, а Юта может. Мы все навсегда останемся твоими родителями, потому что мы вырастили тебя, а Юта… Он может подарить тебе знание. Он может связать тебя с твоим родом, нацией, планетой. Поговори с ним. Я уверен, что у вас будет много тем для разговоров, А мы… Мы всегда будем рядом. Мы любим тебя, малыш.       — И я вас люблю, — обнял родителя Кай.       Чэнлэ и Донхёк сидели в гостиной периодически поглядывали на часы. Мик и Грей копошились на полу, пытаясь отобрать друг у друга игрушку — яркую погремушку, что смастерил Кун из подручных средств.       — Всё-таки они милые, — хмыкнул Ли, когда Грей повалил Мика на пол и залез сверху, чтобы вытянуть из рук того погремушку.       — Есть такое, — ответил Чэнлэ. — Только я и представить не мог, что в восемнадцать лет буду возиться с детьми. Я мечтал стать великим исследователем космоса.       — А я наоборот мечтал о семье, о детях, о собственном доме. Хотел быть где-нибудь подальше Vesta, а получилось…       — Но ведь тебя никто туда не тянул, — заметил Чжон, опустив голову на колени старшего и вытягивая ноги.       — Не тянул, — кивнул Донхёк. — Но я, наверное, пошёл туда назло всем. Отцу, которого хотелось ткнуть носом в то, что я не простачок какой-нибудь, что и омеги могут добиться небывалых высот космической отрасли. Он всегда называл меня неженкой, это закалило характер. Отчасти и папе хотелось насолить, в то время он уже был в Vesta, я чувствовал на нём запах Тэиля. Он снова и снова говорил что Vesta не прощает слабости, а мне хотелось доказать, что я не слабый, что меня они точно не сломают. Знаешь, все эти годы я только и делал что носил маски, иногда начиная забывать какой я на самом деле. Тэилю удалось вернуть мне себя. Я снова мечтаю о доме. О малыше, что скоро появится на свет, о том, чтобы воспитывать из Мика достойного представителя своей нации. Я знаю, что справлюсь, потому что у меня есть любимый муж и близкие друзья.       — Хен, расскажи каково это — быть замужем? Я… Я ведь совсем не опытен в этих делах. Я был увлечен учёбой, а потом появился Донгван. Он особо не церемонился со мной. У меня не было сил сопротивляться. Было больно. Я…       Щёки омеги покраснели.       — Мне нравится Кун. Очень. Он сильный, надёжный, заботливый. С ним тепло и легко. Когда он меня целует, я забываюсь, но стоит его рукам коснуться моего тела, меня трясёт от страха. Я снова вспоминаю тот день, боль, свои слёзы. Тэн сказал что для малыша полезны положительные эмоции, что я могу ни в чём себе не отказывать, но… Моя память меня подводит, а Кун слишком понимающий и осторожный, и ещё у него был муж, которого он любил, а я… Я боюсь, что не смогу соответствовать его ожиданиям. Сейчас, когда его нет рядом, моё сердечко бьётся тревожно. Даже малыш внутри. Он ещё так мал, но мне иногда кажется, что он ликует при его появлении. Кун согревает нас своим теплом, и мне очень бы хотелось отплатить ему тем же, но я ничего не знаю и ничего не умею.       — А ты думаешь я умел? — улыбнулся младшему Донхёк. — У меня до Иля вообще альф ни было. Но знаешь, что я тебе скажу. Это всё работает на уровне инстинктов, стоит лишь посмотреть своей половинке в глаза, и руки знают, как надо ласкать, губы знают, как поцеловать, а тело… Тело жаждет получить любовь и отдавать её. Это невозможно описать словами. Это надо почувствовать. Ты должен сам понимать, что хочешь этого. Не нужно приравнивать это к долгу. Кун не такой, ему не нужно от тебя то, что ты дать ему не хочешь.       — Я хочу, но мне страшно, — ответил Лэ.       — Тогда не торопись. Просто попробуйте постепенно привыкать друг к другу. Вы же спите вместе?       Чэнлэ смущенно кивнул, вспоминая, как в особо тяжёлые моменты он засыпал на груди Куна, чувствовал лёгкий поцелуй в макушку.       — В одежде? — спросил Донхек, поглаживая младшего по светлым волосам. Этот мальчишка нравился ему всё больше и больше, а ещё ему льстило то, что Чжон пришёл за советом именно к нему, хотя вокруг было много взрослых, более опытных омег. Чэнлэ носил под сердцем его брата, и Хёк решил, что ни за что не откажется от него. Да и Кун был дорог Ли как командир, как друг, как старший товарищ.       — Он спит в трико, — ответил Чжон. — А я в пижаме.       — Ну вот, — кивнул Ли. — Начни с малого. Попробую лечь с ним без пижамы. Пусть твоё тело привыкает к теплу его тела. Привыкает к неосознанным прикосновением, попробуй начать ему доверять. Ты же знаешь, что он никогда не причинит тебе вреда.       — Я это чувствую, — сказал Чэнлэ, опуская руки на уже заметный животик.       Послышался визг и хныканье. Омеги подскочили с дивана, но увидев то, что послужило источником шума, едва сдержали улыбку.       Мик и Грей сидели на полу и накуксившись смотрели друг на друга. В руках каждый из них держал клочок разорванный игрушки.       — Вот и поиграли, — улыбнулся Донхёк.       — Надо сказать Куну, чтобы в следующий раз делал сразу четыре.       — Думаешь, что это их остановит?       На улице послышался шум, а потом на полигоне появилась огромная куча металлолома, и элмосцы, крепко сжимающие свои посохи. Звездолёты появились спустя минут десять. Их было ровно два раза больше. Машины с Центриона выглядели потрёпанно, но внушительно.       Омеги поднялись с пола и усадив паллорцев на плечи, поспешили навстречу своим героям.       Джемин уже обнимал Джисона. Доён, Сехун и Чекинс направились прямиком в штаб, где их уже ждали Лукас, Хендери и Жмоули, а Кун с Тэилем поспешили к своим омегам.       — Как всё прошло? — спросил Донхёк, осматриваем мужа на наличие повреждений.       — Никогда не переходите дорогу Квону, — хмыкнул Тэиль. — Этот парень может быть безжалостным к своим врагам.       — Это что? — заметив свежую рану на руке Куна, спросил Чэнлэ.       — Царапина, — отмахнулся Цянь. — Попал под перекрестный огонь, зацепился за торчащую железяку. Там этого мусора на каждом шагу.       — Да, один из ребят Чекинса хорошо так напоролся, — поежился Тэиль. — Ногу сильно рассекло, как бы ампутировать не пришлось. Мало ли какая зараза скопилось на этих отходах промышленной деятельности.       Чэнлэ побледнел.       — Ты бы завязывал с этим, хён. Ты пугаешь Лэ. Малыш, успокойся, я уже всё продезинфицировал, мне ничего не грозит.       — А эти чего такие хмурые? — спросил Ли, кинув в сторону Нура и компании.       — Во-первых, Квон сообщил нам о том, что Каю удалось разморозить генерала армии Анвара, а во-вторых, — задумчиво свел брови Кун. — Приборы установили, что в последний месяц Аурс сделал рекордный скачок и движение продолжается. Медлить больше нельзя.       Джемин, Джисон и несколько кворков занялись кучей металлолома. Пак ловко руководил альфами.       — А как тут поживают наши малыши? — спросил Тэиль, потрепав Мика за ушком. Грей заверещал, перебираясь с плеча Чэнлэ на плечо Куна и потеревшись о немного колючую щеку альфы.       — Не подлизывайся, — усмехнулся Чэнлэ. — Не думаю, что это лучший выход в вашем положении.       Мик, что уже перебрался на Тэиля, заверещал громче, эмоционально размахивая ручками, словно что-то рассказывая, на что Грей лишь надувал щеки и фыркал.       Тэиль делал вид, что внимательно слушает ребёнка, а Чэнлэ хотелось смеяться с его серьёзного выражения лица.       — Что же у вас случилось? — шепнул Кун, когда Грей перебравшись на другое плечо альфы, пытался дотянуться ручками до всё ещё вещающего что-то Мика.       — Они не поделили игрушку, — ответил Чжон. — Подрались, и в итоге просто разорвали её на части.       — Безобразники, — покачал головой Мун, а паллорци синхронно и виновато опустили глазки. — Но детям без игрушек, действительно, скучно. Надо попросить Хана купить им чего-нибудь, когда они в следующий раз отправятся за продуктами, да и вообще надо налаживать связи, торговлю.       — Думаю, стоит поднять этот вопрос за ужином, — кивнул Кун. — А сейчас надо немного отдохнуть. Если будет что-то важное, Квон нам сообщит.       Между тем все уже действительно разошлись. И только кворки таскали металлолом в мастерскую.       Грей зевал, сидя на плече у Куна, а стоило им войти в комнату, он тут же спрыгнул занимая своё любимое кресло и, свернувшись клубочком, заснул.       — Устал, — улыбнулся Кун.       — Ещё бы, — ответил Чэнлэ. — Они тут целую битву устроили. Это ещё ладно Ренджун Найта вовремя забрал.       — Они помогли тебе отвлечься? Я понимаю, что потеря родного человека причиняют огромную боль. Твой отец…       — Знаешь, — перебил Цяня омега. — Я уже и сам не знаю, что чувствую. Сперва я его боготворил. Он был тем, кто вызывал восхищение. Я хотел, чтобы мой альфа был таким же, как он. Потом я понял, чем он занимается эти годы. Понял, скольким омегам он сломал жизнь, ведь именно с его лёгкой руки они попадали к Донгвану. Я пытался его ненавидеть, представляя в роли такого бесчувственного монстра, а теперь… То, что он не знал чем закончится полет NCT, его ничуть не оправдывает. Он переживал всего за одного омегу, а должен был просить прощения у сотни. Да, мне жаль, что его жизнь закончилась именно так, но я решил что не буду больше плакать. Я отпустил его, и с сегодняшнего дня моя семья здесь со мной. Это ты, Грей, наш малыш, Донхёк и ребята, что были рядом.       Кун подошёл к омеге, крепко обнимая, а Чэнлэ в этих объятиях чувствовал себя, как за каменной стеной. Донхёк был прав, нужно было учиться доверять.       За ужином снова собрались все: и профессор Пак, и учитель Лю и незнакомый мужчина с поразительным синими глазами, не хватало лишь Жмоули и Чекинса, что решили ненадолго вернуться на свои планеты, чтобы не вызывать подозрений, да Яняна с Сяо Джуном, но Чэнлэ очень хотелось верить, что и они скоро сядут за этот большой стол, счастливо улыбаясь.       — Итак, раз все в сборе, — начал Доён. — Разрешите вам представить генерала независимых войск Анвар — Накамото Юту. Рады приветствовать его в наших рядах. Три генерала на армию — это сильно.       — Ты же знаешь, сынок, что много лет мы следуем за тобой, доверив тебе своей жизни. Я думаю, что генерал Накамото тоже с радостью встанет под твое начало, — сказал Бэкхён, что сидел аккурат между Ютой и Сехуном. Оба альфы выглядели немного печально, но с гордо поднятыми головами.       — Бесспорно, — ответил Юта. — Двадцать лет немаленький срок. Я совсем не ориентируюсь в современных технологиях, но моя память, мой опыт и моя армия, как только она сможет функционировать, к вашим услугам.       — Как там Джун? — спросил Доён, посмотрев на Джено.       — Показатели в норме. Организм перестраивается, возвращая утраченные функции и особенности нации. Не самый приятный процесс.       — Сколько времени ему понадобится?       — Думаю, с неделю, но если представители его нации помогут ему адаптироваться к новым особенностям тела и разума, дело пойдет быстрее.       — Кай? — посмотрел на младшего Нур.       — Я сам мало знаю, — ответил омега. — Тебе ли не знать, как мне самому тяжело давались эти изменения. Юта-ши упоминал своего мужа, что был врачом, если нам удастся его найти и разбудить, он наверняка поможет Джуну.       — Но это грозит тебе очередном истощением, — взволнованно сказал Доён.       — На этот раз я буду не один, — сказал омега, бросив мимолетный взгляд на Юту. — Альфы обладают этой силой в разы меньше, как нам удалось выяснить, но того, что скопилось вполне хватит на десяток человек.       — Мы поднимем лучших пилотов, — заметил Юта. — Вам нужны люди для того, что вы задумали. Элмосцы хороши лишь в военных операциях, пилоты из них посредственные. Да я сам могу сесть за штурвал этой птички, если будет необходимость.       — Будет, — кивнул Доён. — У нас пятнадцать кораблей. Люди нам не помешают. Что там с концентрацией и размерами камней, профессор Рос?       — Ведём финальные подсчёты.       — Связь?       — На высшем уровне, — отозвался Пак. — Все передатчики готовы. Я раздам их вам со дня на день.       — Звездолёты?       — Нам необходима помощь, — ответил Джемин. — Нужно запустить кузню в карьерах. Придётся для каждого звездолета выплавлять отдельный набор. Привезённый материал очень токсичен и чувствителен, нужна ювелирная точность и постоянная вентиляция.       — Квон, — сказала Доен. — Свяжись, пожалуйста, с мастером Шимлом.       — Уже, — отозвался компьютер. — Он сказал, что вентиляция это дело пяти минут, а его ребята засиделись без дела.       — Вот и славно, — кивнул Нур. — Джемин, тебе когда-нибудь приходилось работать бромосцами?       — А то, — хмыкнул На. — Лучшая рабочая сила вселенной.       — Они в твоём распоряжении, — ответил Доён. — Квон, предупреди Шимла.       — Так точно.       — Что ж, теперь у нас есть время на отдых. Нам нужно набраться сил. Я… — майор оглядел присутствующих, остановив взгляд на Чжоне. Чэнлэ, ощутив на себе внимание Нура, понял, что сердечко бешено заколотилось в груди, а в сознании замелькали картинки того, как его страстно целуют, укладывая на кровать. Как каждая его клеточка превращается в раскалённый уголек, как воздух вокруг накаляется, как его сердце готово разорваться от любви и желания. Он безумно хочет этого альфу, до судорог, до изнеможения, вот только умом Чэнлэ понимает, что глаза Нура не чёрные как обычно, а шоколадные, как к Куна. Его любимого Куна. Осознание этого бьет под дых, а наваждение проходит. В глазах темнеет. Всё кружится, кажется, что нечем дышать, но в миг всё проходит. Омега понимает, что лежит на диванчике, а рядом с ним сосредоточенный Тэн, напряженный Нур, взволнованный Кун и напуганный Донхёк, позади которого серьёзный Тэиль. Больше никого. И когда они успели выйти?       — Лэ, ты меня слышишь? — спросил Тэн, на что младший лишь кивнул, понимая, что голос его не слушается. — У тебя что-то болит?       Омега покачал головой, а потом посмотрел на Куна, что тут же оказался рядом сжимая его ладонь.       — Ну и напугал же ты нас, малыш. Что произошло?       Чжон сам не понимал, но стало как-то спокойнее на душе. Он крепче прижался к Куну, что обнял его, целуя в макушку.       — Простите, — послышался голос Квона. — Я не знаю уместно ли говорить это сейчас, но полчаса назад в камере предварительного заключения Ли Донгван вскрыл себе вены.       — Сам? — сорвалось с губ Доёна.       — Не могу знать, майор, — отозвался компьютер. — Так заявили официальные представители Единой Космической Вселенной.       — Но он точно мертв? — спросил Тэиль. — Может это очередная попытка сбежать?       — Могу предоставить кадры из тюремного морга, но думаю что это не совсем то зрелище, что стоит видеть двум беременным омегам.       — Полагаю, что смерть всё же не подставная. Ребёнок потерял связь с родителем и отреагировал, вызывая обморок. По времени всё сходится. Донхёк уже вышел из того возраста, когда ощутима эта утрата, а вот малыш Чэнлэ смог её почувствовать, — заметил Тэн.       — Это Свышек, я уверен. Он заметает следы, — сказал Доён. — Енмин будет следующим. Мы не должны этого допустить.       — Но что мы можем? — спросил Кун, укачивая объятиях Чэнлэ.       — Мы можем потребовать заключения Енмина в независимую передвижную тюрьму, — сказал Бэкхён, что всё это время наблюдал за ними через дверной проём. — Я могу потребовать. Я всё ещё руководитель Vesta. Меня не снимали с должности, не объявляли мёртвым. После отстранения Енмина, я имею право встать во главе корпорации.       — Но ты же не хотел возвращаться, — заметил Доён.       — Если ради того, чтобы Енмина судили, мне нужно встать во главе Vesta, я согласен, — ответил Бён. — Квон, наладь трансляцию.       — Так точно, генерал.       — Я выступлю перед Единой Космической Вселенной. Я покажу им то, как они были слепы всё это время.       — Ладно, вы отдыхаете, если что-то будет не так, зовите, — сказал Тэн. — Лэ, тебе не мешал бы поспать. И тебе, Хёк, тоже. Вы переволновались.       — Отдыхайте, и да Лэ, перед тем как ты отключился, я хотел сказать, что распорядился о том, чтобы элмосцы принесли твой дом сюда. Он теперь пустует и здесь, я думаю, вам должен пригодиться.       — Спасибо, хён, — улыбнулся омега.       — Не за что, — ответил Нур. — Пойду поддержу папу.       — Доён, — окликнул его Тэиль. — Ты же понимаешь, что это твой шанс вернуть себе честное имя. Не упусти его.       Нур кивнул и вышел, оставив парней наедине. Донхёк медленно опустился в кресло. Он выглядел задумчиво, но улыбнулся опустившемуся рядом Тэилю.       — Все хорошо? — спросил альфа.       Ли кивнул, крепко обнимая старшего. Теперь они были свободны. Теперь никто не будет мешать их счастью.       Кун всё ещё крепко прижимал к себе Чэнлэ. Омега медленно дышал и, казалось, каждая клеточка наполнялась чарующим ароматом альфы. В голове снова всплыли картинки того, что он видел перед тем, как отключиться. Стало жарко, дыхание сбилось.       — Что-то случилось? Что-то болит? — с волнением спросил альфа, глядя в глаза младшему.       — Всё хорошо, — тихо ответил омега. — Давай вернемся в комнату. Грей, наверное, там заскучал. Нехорошо его одного надолго оставлять. Он ещё совсем крошечный.       — Идём, — кивнул Кун, а потом посмотрел на Тэиля с Донхеком. — Вы тоже идите. Утро вечера мудренее.