Она - жена моего отца

Через несколько дней всё наладилось. Хотя, как наладилось? Мари всё же пришлось провести ночь с Габриэлем, от супружеского долга не уйти. Как бы Дюпэн не старалась смирится, ей было противно спать с Агрестом. А сам мужчина, понимая свое положение, не спешил обучать свою жену всем тонкостям ремесла модельера. Он знал на что давить и чем манипулировать. Но Чэн даже не подозревала, что ей уже, по сути, нечему учиться. Девушка чудесно шьет, рисует, в конце концов, из-под её иголки создаются шедевры! Как-то раз, когда Мари была слишком занята «помощью» мужу, Адриан вошел в комнату, где, чаще всего, проводит ночи Дюпэн. Если говорить кратко, где девушка зачастую прячется от супруга. В комнате Чэн Агрест-младший нашел блокнот. Там были собраны все рисунки Маринетт, которые девушка рисовала ещё с подросткового возраста. На некоторых страницах были пометки, в виде слов. Частенько встречались слова поддержки самой себе, реже рассказы о проблемах. Это был а-ля дневник, только с добавлением оригинальности в виде эскизов. Как бы Адриану не хотелось это признавать, но Мари — действительно талантливая девушка. Возможно, не самая талантливая за всю его жизнь, но одна из индивидуальных и необычных. Когда Чэн вернулась в свои «покои» после встречи с мужем, она упала на кровать. Слёзы лились сами по себе, но девушка, несмотря на то, что находилась в комнате одна, всё равно старалась скрыть боль, быстро их вытирая рукавами кофты. Вдруг, возле кресла, включился свет. Дюпэн лишь думала, что одна, на деле, за этой немой картиной наблюдал Адриан. — Что ты здесь забыла? — сурово спросил он. — Я…? — девушка натянула улыбку, — Хах, я же говорила… Я не от лёгкой… — «Не от лёгкой жизни на это подписалась»… Я помню, — после его слов Чэн сглотнула, ей было страшно думать, какие действия предпримет парень, — С такими работами, — он бросил на кровать дневник, даже не вставая с кресла, — Ты можешь превзойти отца. Габриэль бывает таким трусом… Мой собственный отец боится девчонки, вот поэтому подавляет её таланты. — Н-нет… это не правда. — Взгляни правде в глаза, мадам Агрест, — съязвил Адриан, хоть и потешаясь, но стараясь помочь, — Я буду помогать тебе. Буду стараться пропихнуть твои работы. Не думай, что это с хороших намерений, ты мне абсолютно безразлична и я могу открыто заявить, что ненавижу тебя, но… Я не хочу делить власть и деньги, которые перейдут ко мне от моего «любимого» папочки. — Адриан… — она улыбнулась, — На самом деле, ты же любишь своего отца. Правда, немного ревнуешь меня к нему. Прислушайся же к се… — Умолкни, Маринетт. Не пристало тебе меня отчитывать. Ты спишь с ним, не любя и терпишь, не хотя. Ты никчемная. Другая бы на твоем месте — уже собрала манатки и ушла. Почему ты это не можешь сделать? — Если тебе так будет легче… то из-за денег. Моим родным нужна помощь. Я им высылаю деньги. А ещё я учусь. Да, мне противен твой отец, когда касается меня. Я это не скрываю лишь при тебе, в остальном я надеваю маску и веду себя как «жена, любящая своего мужа». Мне тяжело. Да, я тварь, но по-другому никак. Но, несмотря на то, что твоего отца я не люблю… он гений. И я хочу у него учится, и пускай он меня не учит. Я наблюдаю. Этого достаточно. А чем ты лучше меня? Ты так же спишь с девушками! Только вот… мне, по факту, платят за сношение, а тебе нет, ведь ты платишь, а не тебе. — Я не заказываю ночных бабочек. — А в клубе? А? — она развела руками, — Сотня коктейлей и она твоя! Разве, ты не платил за неё? Это, такой себе, залог. Предоплата. Не смей меня судить, Адриан Агрест, потому что ты не лучше! Никто не лучше! Нет святых людей! Я каждый день терплю и ты потерпишь!!! В комнату настойчиво постучались. Это был Габриэль, он явно был не трезв. Около часа, может двух, у него, с его супругой, были «любовные» утехи. Напившись, мужчине показалось, что ему мало. Он пришел за ещё одной дозой наслаждения. — Открывай, Мариннеточка! Я слышал шум, а значит, ты та-а-а-а-ам! — он рассмеялся. Из-за его смеха по телу девушки прошли мурашки. Из недавно бойкой Мари, которая высказывала свою позицию, не осталось ничего. — Адриан, выйди, пожалуйста, через ту дверь, — она указала пальцем, — Мне нужно его принять, я бы не хотела, чтобы он увидел тебя здесь. Ты можешь пострадать. После её слов Агрест-младший направился в сторону двери, Мари, не дожидаясь ухода Адриана, поспешила открыть дверь своему супругу. Она не может постоянно препятствовать, запирать дверь, выдумывать причины или глотать таблетки, которые заставляли бы девушку спать. — Мари… — он, одурманенный пойлом, шатаясь, подошел к ней. Адриан, смотря на дрожащую Чэн, не выдержал. Он взял фарфоровую вазу, ударив ею отца по голове. Габриэль упал моментально, так и не коснувшись своей жены. В глазах Маринетт читался немой вопрос, на который Агрест-младший поспешил ответить. — Я не мог на этот позор смотреть. — Он очнется и тебе конец. Адриан, не стоило. Уходи лучше… Он пьян, я скажу, что это была я и… — Замолчи, наконец-то, — Агрест взял Чэн за руку и повёл её быстрым шагом к машине. В спешке Дюпэн пыталась натянуть на себя кофту, ведь уже был вечер, прохлада царила вокруг. — Куда мы едем? — спросила Мари, уже будучи в машине. — Я сниму отель тебе. Ты поживешь там. Через некоторое время я разведу тебя с отцом. И плевать, что он чертов гений, это не стоит жертв. — Адриан… Девушке просто не нашлось, что сказать. С одной стороны — он был прав, а с другой — она во всём виновата, и это должно было не так закончится. Да, Габриэль выпивал, иногда мог даже приударить Маринетт, принуждал её к близости. Если задуматься, последний пункт — это долг каждой супруги, но не каждая обязана делать это. Принуждать к подобному нельзя. И Чэн это понимала, но не могла препятствовать воли супруга. Он выше по статусу, сильнее по духу. Девушка не любила его, хотела полюбить, но не смогла. Адриан, несмотря на то, что не смог понять Дюпэн, он прочувствовал её боль. С этой причины Агрест-младший и помогает девушке. Нет другой причины, кроме этой.