***
Уворачиваясь от краски из вражеских «пушек», не забывая пригнуться от летящего над головой подержанного мини-вена, взметнувшего вверх после ловко закинутой в ров под ним гранаты, Эрен Йегер, пять лет назад вступивший в Кадетский корпус, несется прямиком к своей мечте, попутно высматривая красные нашивки на привычных песочных формах. Попасть в своих же было бы глупо и нерационально, учитывая, что на данный момент их осталось меньшинство. Сегодня его шанс доказать, на что он способен. — Вперед! — яростно бросается он вместе с еще парой силуэтов, выскочивших из песчаной пелены. Протаранив одного из солдат, Эрен умелым захватом заваливает его на землю, успевая в последний момент выхватить пушку. Снаряд из рыжего дула синей струей попадает прямо в грудь, ликвидируя очередного соперника. После чего шатен поднимается с колен, вытирая выступившую каплю пота. — Нужно… Рассеявшаяся дымка позволяет ему уловить лишь удручающую картину лежащих на земле тел, над которыми возвышается непрошибаемая стойка подтянутой женской фигуры в облегающих брюках, девственная белизна которых кажется практически казуистической в подобных условиях. — Отбой. Микаса уже все зачистила, — выдохнув, констатирует Жан Кирштайн, опуская дуло сжимаемого в руках ружья. Местами самодовольный и эгоцентричный, Жан является обладателем одной из наиболее элегантных и метких техник по стрельбе, за что он законно получил шестое место среди всех кадетов сто четвертого выпуска. Однако факт того, что мало блещущий талантами Эрен Йегер, привыкший брать свое напором и непрошибаемой упертостью, обскакал его на одну позицию, по-прежнему задевает его до глубины души, пусть в вооружении Жана помимо прочего оставалась голливудская улыбка, пускаемая в ход при необходимости. — Вставай, Армин, — дернув за шиворот приятеля, рассевшегося у его ног, добавил Кирштайн. — Нет, это слишком, — сжимая блондинистую голову, мотает тот головой, продолжая сидеть за вытянутым контейнером, создающим искусственные укрытия на открытой местности полигона. — Я не пройду! Все кончено! Не блещущий физической силой, Армин Арлерт и вовсе не попал в десятку лучших кадетов, выплывая на необходимый минимум, препятствующий отчислению, лишь за счет теории. Дипломные работы на весь выпуск, не считая пары принципиальных учащихся, еженедельные тесты «на 100%», доклады, красочные презентации о всевозможных темах и прочая теоретическая «мишура» позволили ему наскрести очки, необходимые для выпуска. Однако каждая практика для меланхоличного Арлерта, ввязавшегося в эту авантюру лишь из-за прихоти лучших друзей, оборачивается крайне паршиво. — Армин, — с легким рычанием, Жан берет его за грудки, рывком поднимая на ноги. — Без тебя мы не пройдем через них, — указывая в сторону вражеской базы оранжевой пимпочкой сжимаемого в руках пистолета, на эмоциях выдает он. Чистейшие голубые глаза, поочередно оглядывают ребят, с надеждой смотрящих на него. — Базу охраняют Райнер и Бертольд, — без тени колебания взирая на обмякшего в руках Жана Арлерта, поясняет Эрен, пытаясь донести щекотливость их положения. Немногим уступающие Микасе в физической силе и навыках, «второй» и «третий» номера их выпуска представляют поистине грозную опасность, работая вместе со своей приятельницей по команде Энни Леонхард, вероятно, запрятавшейся со снайперской винтовкой, дуло которой нацелено прямо на открытую местность защищаемой ими базы, что делает практически невозможным успех их отчаянного рейда. — Райнер вообще танк, — удручающе подмечает Конни Спрингер, — Напролом идти — самоубийство. Выходец из провинции, Конни Спрингер стал гордостью семьи еще в день своего поступления в Кадетский корпус, заслужив уважение односельчан одним фактом возможности получения образования выше захудалой средней школы. Подстриженный под «0.5», словно только недавно покинул колонию для несовершеннолетних, Конни в отличие от изнеженного Армина, давал волю инстинктам и безукоризненным природным рефлексам, обеспечившим ему почетное седьмое место среди всего выпуска. Оттого удар по голове не окажет на него никакого эффекта, ежели, конечно, она по-прежнему останется на плечах. — Армин, — проникновенный взгляд Эрена тщательно вглядывается в лицо друга детства. — Ты нам нужен. Мало обращая внимание на фоновый шум однокурсников, Микаса тщательно проверяет свою экипировку, цепляя внимательным взором сквозную трещину на корпусе одного из пистолетов. — Сломался, — тихо выдает она, несколько раз нажав на курок, что не принесло необходимого эффекта. — Микаса, — нарушив длительное молчание, наконец-то подает голос Армин, вытаскивая из-за спины свое оружие, не успевшее пройти боевое крещение. — Возьми мой. Тебе он пригодится куда больше, — на ее непонимание, мелькнувшее в глазах, он лишь кивает головой. — Есть одна идея.***
— Случившийся пожар девятилетней давности, произошедший на станции… катастрофа человеческого масштаба, — поясняет Крис Шадис, по-прежнему взирая на плоды своего пятилетнего труда с небольшой смотровой площадки. — Наша задача — не допустить повтора этой трагедии и быть готовыми… — Что там происходит?! — обратив внимание на бегущего за его спиной юношу, указывает Ханджи, резко переключая внимание на учащихся. Схватив тощего высокого парня за ногу, шатен едва ли не зубами цепляется за его брюки, отчего кадет, имитируя пляску святого Витта, трясет конечностью в попытке скинуть его. — Берт! — срывается на ор Райнер, грозными шагами двинувшись в их сторону. Яркий курок его винтовки тотчас ползет вверх. — Отцепись, Эрен! — сквозь зубы цедит Бертольд Фубар, не способный в подобном положении наставить на него пушку. Наконец-то хватка Йегера ослабевает, и он по инерции летит прямиком на песок, прочерчивая спиной полосу. Пистолет в руке Фубара в момент ловит его на мушку. — Я всех вас убью, — без тени колебания произносит он. — В том нет вашей вины. Мы просто по разные стороны. — Ну уж нет! — раздается над его головой, после чего Бертольд и вовсе теряет из виду не только Эрена, но и сам полигон, проваливаясь в темноту. Суетно мотая головой в попытке скинуть со спины цепкого Армина, ладони которого и заслонили его взор от солнечного света, Фубар роняет пистолет. — Эрен, давай! — вопит развевающийся словно плащ на ветру Армин, силуэт которого тотчас окропляют красные брызги прямо на глазах Йегера. Устранив Арлерта выстрелом в спину, Райнер наступает все ближе, принуждая Эрена действовать незамедлительно, на время и вовсе забывая о «жертве» Армина. Выстрел — и Бертольд, широкими зрачками уставившись на него, падает на колени, притягиваю руку к синему пятну, расплывающемуся на его животе. Широкий силуэт Райнера, глаза которого уже налиты красным, приближается все ближе, размахивая накачанными руками, со скрипом сжимаемыми в кулак. Еще шаг — и ловко подставленные подножки с обоих сторон в момент вынуждают его потерять равновесие, свалившись на землю прямо у ног возникшей из ниоткуда полуазиатки. — Твой черед, Микаса! — подает голос Жан, по-прежнему лежащий у подножия небольшой ступеньки, где они с Конни и сумели нанести синхронные удары, вставив Райнеру пусть и не палки в колеса, но собственные голени уж точно. — Игра окончена, — форменный сапог стучит по пластмассовому корпусу, разбивая вылетевший из рук Райнера пистолет вдребезги. Рыжее дуло смотрит прямо в его рот, открытый из-за царапающей землю челюсти. — Ребята… Затянувшаяся битва мгновение спустя оканчивается вжатым спусковым крючком и привкусом краски на его губах. — Армин, — по-пластонски подползает к нему Эрен, переворачивая на спину изгвоздившегося с ног до головы в грязи приятеля. — Ты герой. Микаса, сразу же сорвавшись к ним, присаживается на одно колено. — Энни… — отплевывая грязь, тихо шепчет Армин, медленно разлепляя веки, отчего голубые глаза на общем коричневом фоне смотрятся чересчур ярко. — …осталась еще Энни. Свист выстрела со стороны вражеской базы — и Микаса дергается в сторону, прижимая Эрена и Армина к земле. Шар с краской разбивается о ее плечо, отчего по руке растекается алая жидкость. «Задела», — со злостью думает она, всматриваясь на крышу небольшого барака, где и нашла укрытие снайпер. — Конни! — только и успевает прокричать Жан, в замедленной съемке замечая попадание резинового шарика в его затылок. По инерции теряя равновесие, Спрингер с растянутой гримасой падает прямо на его грудь, отчего Кирштайн оказывается прижатым к земле. — Твоя натуралистичная игра может стоить нам победы, — пытаясь спихнуть с себя тушку поджарого Конни, не подающего никаких признаков жизни, пыхтит Жан, вжимая голову в плечи при очередном характерном свисте. — Еще одно ранение, — всматриваясь в снайперское дуло, в котором мелькает женский силуэт с двумя кровавыми пятнами, на подошве и плече, роняет Энни, нацелившись в темную макушку, — …и с монстром будет покончено. — Энни! Словно в классическом вестерне пятидесятых, Эрен встает в характерную стойку прямо перед вражеской базой, удерживая руку у пояса, куда по дурости своей он додумался засунуть пистолет. Хваленое благородство, вызванное тем, что перед ним женщина. — Эрен! — кричит Микаса, проносясь мимо подзывающего ее Жана, по-прежнему неспособного сдвинуть неудачно завалившегося на него сокурсника. Резво выскользнув из-под базы, Энни выстраивается в стойку перед ним, продолжая удерживать оружие вдоль тела. Сухое перекати-поле, пронесшееся между ними, накаляет обстановку до кипения. Пальцы в напряжении ждут момент, чтобы схватить пластмассовую рукоять. Сжимаемая в ее руках винтовка резко дергается на него. Выстрел. Эрен ощущает жар на собственной щеке, от проехавшегося по ней шарика, частично измазавшего его в краске. — По касательной, — завороженно произносит Жан, приманивая прищуренный взгляд «восставшего из мертвых» Конни. — Формально, он мог выжить. Дуло винтовки Энни смотрит прямо на Эрена, с яростным ревом бегущего на базу напролом. Уже готовая добить его контрольным выстрелом, она жмет на курок, осознавая лишь после, что патроны остались на базе. Сбитая с ног противником, она умудряется нанести сильный удар по челюсти Йегера, отчего он ненадолго впадает в ступор, помимо пятна на побагровевшем щеке получая нехилый отек из-за треснувшего зуба, отчего глаз на одноименной стороне начинает заплывать. Быстро подорвавшись к базе, зацепившись за крышу барака пальцами, Леонхард слишком поздно замечает капли синей краски на собственных руках. Эрен все же задел ее при обоюдном выстреле. Толчок в плечо, сопровождаемый брызгами краски, испачкавшей соломенные волосы, как и нависшая над ней тень, вынуждают по наитию поднять голову. — Падай, Энни, — Микаса проносится прямо над ней, на лету выстреливает во вторую руку, отчего Леонхард получает третье «смертельное» ранение, срываясь с барака прямиком на только поднявшегося Эрена. — База! — свисток в губах помощника Шадиса знаменует окончание смертоносного противостояния «островитян» с синими повязками и «туземцев». — Извини, — выдавливает припечатанный к земле Йегер, на спине которого и распласталась потерявшая равновесие Энни. — И ты меня, — заметив заплывшее лицо сокурсника, протараторила хмурая блондинка, быстро поднявшись на ноги. И, бросив беглый взгляд в сторону испачканного в песке юношу, унеслась прочь, более не попадаясь ему на глаза.***
Шум утекающей в канализацию воды, окрашенной алым оттенком, сменяет скрип проржавевших ручек, туго поддающихся какой-либо манипуляции, отчего Эрена хорошо обдает кипятком перед тем, как он окончательно завинчивает небольшой кран. Едва не поскользнувшись на мокрой плитке при выходе из душевого отсека, он проходит к собственному шкафу, протискиваясь в узком проходе, помимо него и двух рядов лавочек, заполненным еще дюжиной полуголых кадетов. — Сегодня была и вправду жаркая тренировка, — потерев отмытую шею полотенцем, подметил Райнер, пустив взгляд на поникшего головой Бертольда. — Да и практика тушения прошла на «ура», — отозвался Жан, вытаскивая рубашку. — На этот раз Конни обжег лишь одну руку. Словно в знак подтверждения, не сразу вынырнувший из горловины собственной футболки Спрингер помахал перебинтованной рукой, вероятно испытывая неподдельную гордость за свои успехи. — Через пару недель наше обучение закончится, — наконец-то расправив непослушный элемент одежды, подметил он. — Все уже решили, кто куда? — Есть несколько мест в офисе полиции. Там обещают неплохой рост, быть может, даже в отдел нравов удастся пробиться, — делится своими размышлениями Райнер. — Золотая жила. — Да и шанс попасть туда выпадает далеко не каждому, — имея в виду лишь лучшую десятку каждого выпуска, подхватывает Жан, с замкнутыми на груди руками облокачиваясь плечом на дверцу. — Грех не воспользоваться. — Энни, вроде как, уже точно решила, что пойдет в Лейб-гвардию, — надушившись резким дезодорантом, что вызвало у остальных недолгий приступ кашля, поделился Райнер. После чего повернулся к копошащемуся в вещах Йегеру. — А ты, не передумал? Всматриваясь в «стенгазету», собственноручно расклеенную им на дверце шкафчика из обрывков статей, Эрен фиксирует взгляд на выцветшей фотографии под жирным заголовком «И з с а м о г о п е к л а», на которой изображен испачканный в саже мужчина с тонкими нахмуренными чертами. — Я хочу в пожарные, — решительно заявляет он, с шумом закрывая шкафчик. — Неужели все еще лелеешь надежду попасть в ряды самоубийц? — с легким оттенком надменности комментирует Жан. — Они рискуют днем и ночью. Нужно тебе это? — более серьезно добавляет Конни. Присев на скамью, Эрен лишь тяжело выдыхает через нос, проваливаясь в гнетущие воспоминания прошлого, отчего вокруг едва ли не заискрил воздух. — Хотя, можешь не отвечать, — всматриваясь в мрачную фигуру Йегера, вполголоса роняет Жан. — Сегодня ты, как обычно, продемонстрировал все на деле. Я пришлю тебе фото своего офиса из полиции, — с наигранным снисхождением похлопал он по напряженному плечу. — Только сначала ты лет пять угробишь на заполнения бумажек в подсобке, — смахнув нахальную руку Кирштайна, огрызнулся очнувшийся Эрен, абсанс которого приказал долго жить. — Тихо, мирно и безопасно. Об усердных действиях лейб-гвардии в раскрытии преступлений и улучшении общественного правопорядка не чесал языком разве что ленивый, при любом удобном случае журя элитное подразделение всеми возможными определениями. Если где-то случилось несерьезное преступление, способное обогатить кошелек привилегированной организации, полиция оказывалась на месте незамедлительно. Другое дело, когда речь шла о чем-то куда более серьезном, способном нанести ощутимый вред здоровью или даже жизни, что резко замедляет скорость отважных сотрудников. — О том-то и речь, — пожимает плечами Жан. — Форму то выдадут настоящую. От девочек отбоя не будет. — Пожалуй, и я в полицию, — резко оживился Конни, услышав ключевые слова. — Мамуле давеча приснилось, что я в офицерской форме. А с внуками она мне уже давно на мозги капает. В моем возрасте они с отцом уже двоих заделали. В сельской местности все происходит быстро. Совершенно по-другому дела обстоят в городской сфере, где бьет ключом холостятская жизнь лет до тридцати-сорока, побуждая молодых и не очень людей строго соблюдать устав ЗОЖ, дабы ко времени семейной жизни сохранить не только более-менее презентабельный вид для свадебного альбома, но и сексуальную активность, весьма быстро притупляющуюся на фоне избытка алкоголя, никотина и холестерина. — А как же Саша? — Заканчивает кулинарный техникум. А что? — не уловив связи с упоминанием подруги детства, недоумевает Конни. — О, Микаса уже оделась, — на автомате переключается он, замечая в коридоре училища сокурсницу. — Она как часы, — чуть остановившись, подмечает Жан, рассматривая складки темно-синей юбки, оканчивающейся на нижней трети бедра. — Вы очень долго, — констатирует она, поправляя ремешок сумки, разместившийся между аккуратной груди, сокрытой под матроской с темным воротничком. Кобальтовые гольфы, окончательно завершающие ее образ над хрупкими коленками, не отпускают внимание Жана ни на секунду. — Где Армин? — уточняет она, на ходу подстраиваясь к Эрену. — В лазарете, — на автомате выдает он. — Сказали, что отпустят только завтра. Оказавшись на площадке рядом с основным корпусом, они мгновенно окунаются в объятия весны. На обожженной земле полигона под палящими лучами солнца совершенно теряется всякое ощущение погодного сезона. Однако аромат распустившейся сирени, фиолетовые, лиловые и белоснежные гроздья цветков которой раскинулись прямо на фоне холмистых гор и прочей свежей растительности, довольно быстро возвращает ощущение реальности, призывая вдохнуть полной грудью. Небольшая велостоянка с навесом от дождя рассчитана мест на двадцать от силы. Однако забитая в несколько рядов велосипедами и иными малогабаритными средствами передвижения, она с горем пополам уместила более сотни, отчего стала напоминать склад металлолома. Пробравшись со стороны перил, выступающих ограждением, Конни, раздвинув рамы парой толчков собственной ступни, не с первой попытки вытягивает подарок отца из общего ряда. — Что, так и не освоил два колеса? — усмехается Жан, демонстрируя свое «ненавязчивое» чувство юмора, прущее из всех щелей. — Это не для меня, — с видом матерого мотогонщика, протягивает Спрингер. — Ты ведь знаешь, риск, скорость — мое все. — Поэтому ты по-прежнему ездишь на самокате? — Это лишь временно. Устроюсь в полицию, буду гонять на харлее. — Ну, конечно, — закатив глаза, пробубнил под нос Жан, когда рядом с ним остановился силуэт, по щелчку пальцев сменив его самодовольство приступом нерасторопности. Ненавязчивым движением убрав за ухо дегтярную прядку своего каре, Микаса принялась распутывать гибкий велозамок, потянувшись к нему через несколько велосипедов, отчего ей пришлось подняться на носочки, оголив подошву кед. Белая оборка ее юбки, выглядывающая из-под темной ткани, небрежно поползла вверх, увеличив расстояние с широкой резинкой гольф. — Ты домой? — срывается глупый вопрос, сразу привлекающий внимание окружающих, что вынуждает его и вовсе отвернуться от нее, скрывая беглый взгляд. — Подвезти? Серые глаза, на долю секунды сокрытые под плавным изгибом ресниц, взирают на него из-за плеча. Улавливая подступающее тепло на скулах, Жан на счастливое мгновение ощущает себя на страницах хентая. И морская тематика в ее нынешнем облике, как и азиатские черты лица, лишь добавляют фантазии красок. — Ты же на велосипеде, — не совсем понимая целесообразность его предложения, на прямую выдает она. — Эм… У меня есть багажник, — немного замешкавшись, молодой человек улыбается во все тридцать два, наглаживая руль скоростного «двухколесного коня» подобно морде хваленого жеребца арабской масти, выставленного на аукционе. Несмотря на сокрушающее все на своем пути обаяние, способное расположить к себе любого, на Аккерман подобные чары не действовали. Ни единого раза. — Спасибо. Но у меня есть свой, — одним рывком вытаскивая розовый велосипед с небольшой корзинкой, расположенной перед рулем, Микаса режет без ножа, нанося контрольный удар по самую рукоять грациозным запрыгиванием на седло. Складки ее юбки, в один момент рассыпавшиеся на бедрах, слегка подпрыгивают, по-прежнему скрывая необходимое, когда она совершает проворот колес, доводя езду до безусловного рефлекса. — Увидимся, — дернув рукой у виска, пробубнил Эрен, быстро подхватывая руль, из-за неустойчивого управления накренившийся на одну сторону, отчего он едва не врезался в ближайшие мусорные ящики, от которых его отвадила поравнявшаяся с ним Микаса. — Я сам, — недовольно пробурчал он, продолжая пребывать в угрюмом настроении. Узкая тропинка, крутым спуском ведущая к жилым зданиям, расположенным в километре от территории полигона, проходит сквозь лесной массив. Зафиксированная на рычаге тормоза рука позволяет удержать равновесие, более плавно проскакивая торчащие из земли корни, при переезде которых сидения нещадно бьет по самому ценному, вынуждая и вовсе подняться с него, удерживая тело на весу. — Что-то стряслось? — раздается возле его уха, когда они наконец-то выезжают из лесополосы на широкую дорогу. — На тебе лица нет. — И как он только не понимает, — выдержав недолгую паузу, нарушает устоявшееся молчание Эрен. — Ведь… пожарная служба — это бравое дело. Как можно забыть о том, что произошло девять лет назад? Я поклялся, что расправлюсь с ними. Микаса, будучи десятилетней девочкой, нашла желанного принца в своем ровеснике, поклявшись самой себе, что будет ему верна до последнего вздоха. О клятве, как и многие принцы, Эрен и понятия не имел, в девичьем сознании заполонив образ Дон Кихота, о приключениях которого ей доводилось читать еще в школе. И Йегер полностью оправдал романтичный шлейф, имея при себе верного Санчо Панса в лице Арлерта и юношескую трагедию, подстегивающую к странствиям и приключениям, по итогу которых он по закону жанра должен обрести свою Дульсинею. Страсть к борьбе с природной стихией в нем так же присутствовала, пусть Эрен предпочитал выплескивать свой гнев не на ветряные мельницы, а на пожары, в его сознании представляемые самыми настоящими чудовищами. — Жан прав. Отчасти. — на прагматику ее тона Эрен с недоумением поднимает голову. — Тебе не нужно рисковать своей жизнью просто так. Пусть в пожарные идут более крепкие и талантливые ребята. Тебе будет безопаснее в полиции. — Пылиться в архиве, пока не зарасту плесенью? Ты считаешь, это жизнь? — скрип колеса, подмявшего под собой щебенку, въедается в слух, вызывая легкую гримасу. Остановившись на перепутье, он спрыгивает с сидения, уверено вставая на ноги. — Я хочу ощутить запал. Быть уверенным в том, что наша с тобой участь, как и половины Шиганшины, больше никого не настигнет. — Приехали, — спокойно заключает Микаса, выкручивая переднее колесо своего велосипеда в сторону женского общежития. Разговор явно зашёл в тупик, и каждый предпочёл придерживаться своей версии. «Мальчики — налево, девочки — направо». Судя по всему, именно этим правилом руководствовался планировщик кадетского городка, разделив жилую зону по гендерному признаку. — Не пропадай, ладно? — остановившись, ненадолго оборачивается она. — Да, я понял, — немного остудив пыл, кивнул Эрен. — Созвонимся. Незаметно подкравшийся вечер сгущает над головой сумерки, пока он всматривается в удаляющийся силуэт, немногим позже и вовсе растворившийся на фоне серого фасада здания, мелькающего сквозь листву. Подсохшая цепь слегка скрипит при очередном повороте педалей. Кривое колесо с частично погнутыми спицами, едет по краю, неспешно приближаясь к мужскому общежитию, когда несосредоточенный взгляд зеленых глаз улавливает густой дым. Ненавязчивый запах гари ударяет в ноздри следом, вызывая рефлекторное сжатие колодок, останавливающих транспорт...