Нулевой меридиан

- Ты, блядь, сошел с ума! - Беннер меряет шагами лабораторию, и Тони даже любопытно: не станет ли он причиной ее немедленного разрушения зеленым парнем. - Ты материшься! - восхищенно восклицает Старк, закидывая в рот порцию арахиса из шуршащего целлофанового пакета: как будто доктору и без того мало раздражителей. - С чего ты, черт возьми, решил, что это хорошая идея?! - Брюс падает в кресло и закрывает лицо руками. - Почему не пришел ко мне сразу? - Ты бы начал меня отговаривать, - пожимает плечами Старк. Брюс смотрит на него, как на умалишенного. Впрочем это не редкость. И как на того, с кем видится последний раз. А это уже, пожалуй, редкость - все, по мнению Тони, привыкли, что он выходит сухим из воды. - У меня ни черта не получается с этим мостом Эйнштейна-Розена, - тихо произносит Старк после продолжительной паузы. - У нас с Джейн было уже семь неудачных попыток. Время поджимает. - И ты решил его сократить, - выдыхает Брюс. - Тони, мы с таким трудом убедили Фьюри в том, что ты был заколдован Локи, и вот ты буквально совершаешь во имя него отложенное самоубийство. - Это могло меня спасти! - возражает Старк. - Я все просчитал. Почти. Просто не учел многолетнего воздействия…прочих элементов на организм. Поэтому эффект регенерации получился своеобразный, да. - Обратный, Тони! Прямо противоположный, - Брюс ударяет рукой по столу, и маятник Ньютона на столе жалобно звенит. - У тебя была только Пеппер и ее кровь - с чего ты взял, что это достаточная выборка для ТАКОГО эксперимента, господи! - Я просто хотел его дождаться, Брюс. Ему кажется, что в глазах Брюса стоят слезы. - Надо было проверить тебя тогда еще раз, - глухо произносит Беннер спустя несколько мгновений вязкой тишины. - Этот чертов жезл, вероятно, подействовал как-то не так. - Это не жезл, знаешь, - Тони подходит вплотную к креслу и разворачивает его на себя, чтобы смотреть самому близкому другу в глаза. - Я почувствовал еще в чертовом квинжете: как будто вся моя жизнь вела меня к той точке встречи. И это, признаюсь тебе честно, показалось мне полной херней - я же не верю в такую ерунду, я не малахольная девица. Но потом, когда я падал из окна собственной башни, я осознал, что мое падение замедляется, словно кто-то удерживает меня в воздухе, давая фору броне. А кроме него, там больше никого и не было. И тогда я понял, что он почувствовал тоже самое. - Все еще звучит, как сказка для малахольных девиц, - сдавленно усмехается Брюс. - Ага. Но пока мы искали точку стабильности тессаракта, чтобы отправить братьев домой и не призвать новую инопланетную армию при этом, я провел исследования с остаточной магией самого Локи. И понял, что смогу на какое-то время скрыть ее шлейф. Тогда я решил выкрасть его и понять. - И что понял? - в голосе Беннера нет даже намека на сарказм. - Кое-что, - Тони отходит от кресла и закидывает в рот как можно больше арахиса, поэтому следующие его слова звучат едва ли разборчиво. - Если бы он был человеком, хрен бы вы его у меня забрали. Судьба, и все такое. Брюс шумно выдыхает через нос, и Тони уже хочется поинтересоваться, не принести ли ему сюда коврик для йоги. - Судьба - это не повод вкалывать себе чертов… *** - Экстремис! - внезапно выкрикивает Роджерс. - Он говорит про экстремис. Прошлый Тони вколол его себе, чтобы извлечение реактора стало возможным, и все пошло не по плану, но структура ДНК изменилась. - Что это, черт возьми, за штука? - рычит Локи, не сводя с Тони глаз. - Буквально огонь в крови, - отвечает за капитана Барнс. - Пиздец. - Именно так, - Эрик, наконец, подходит к Локи так близко, что их буквально разделяет плечо Тора. - Моментально он не самовоспламенится, но ты можешь смотреть, как он медленно сгорает изнутри. Как надоест, попроси у брата кинжал. Глаза одного из переродков вспыхивают желтым, хотя он и продолжает болтаться в пяти сантиментах над землей, удерживаемый путами Ванды, и в этот момент монотонность спектакля уступает место хаосу. Локи словно со стороны слышит свой крик: - Ванда, останови это! Ванда окружает Тони полем, которое, судя по его плотности и мерцанию, куда мощнее прежних чар, одновременно пытаясь сдерживать переродков. Однако, Рокшата как-то странно подергивается и как будто расплывается, и красная спираль осыпается вокруг нее огоньками гаснущего фейерверка. Она кидается к Ванде, и Баки бросается ей наперерез, однако она резко перехватывает занесенную металлическую руку, а потом раздается отвратительный скрежет, и она повисает плетью. - Баки! - Стив, прикрывающий Ванду щитом, кидается на подмогу. - Она как-то изменяет структуру своего тела! Тор, помочь не хочешь? Ответ Тора долетает до Локи словно сквозь толщу воды. Сам он бросается к Тони, замирая в миллиметре от границы купола Ванды и всматривается в него внутренним зрением - первым помощником мага. Он видит, как кровь Тони медленно закипает, переливаясь золотыми искорками, и хочет банально закричать, но из горла вырывается только хрип. - Почему не получается, почему…, - он видит, как Клинт стреляет электрической стрелой в пирокинетика, но она буквально гаснет на подлете. - Локи, это кровь Роуг. Кто-то из переродков выращен на ней! - Ванда делает резкий пас, отбрасывая всех противников обратно к стене, но волна силы, прокатившаяся по комнате, бумерангом возвращается обратно. - Мой щит делает только хуже! Красная пелена исчезает в момент, и Тони как будто бы облегченно выдыхает, но потом - Локи наблюдает за этим со священным ужасом - его лицо начинает мерцать. Металлические пальцы хватают его за руку. - Не надо, - шепчет Старк на грани слышимости. - Чтобы ты там не решил - не надо. Я второй раз этого не вынесу. - А я вынесу? - хрипит Локи. - Теперь твоя очередь. Тор, дай кинжал! Ему кажется, что брат должен услышать его даже сквозь лязг металла и шум их крошечной битвы - эта сцена работает по фонам и не подсвечена софитами, но ведь должен же он хоть когда-то его услышать… - Сэлвиг, останови это! Я отдам тебе кровь и все, что ты захочешь! Сэлвиг поднимает руку в воздух, подавая своим сигнал. Локи почти выдыхает. Почти. - Прости, олененок, - шепчет Тони, и его кожа начинает полыхать ярче. - Я вспомнил, как этим пользоваться. А ты вспомни, что я все-таки невыносимый эгоист. История ходит по кругу. Что-то в нас неразрывно связано с другими, поэтому круг не разорвать. Локи смотрит на него так, словно видит впервые. Как в тот самый раз в квинжете. Как в тот самый раз, у себя в башне. Он хочет так многое ему сказать, слова буквально разрывают диафрагму, не достигая рта. Прости меня, хочет сказать Локи. Я люблю тебя, хочет сказать Локи. Но вместо этого магия, бушующая внутри него, требующая выхода, жаждущая смерти своего носителя и очередного витка разрушения, говорит: - А я Бог Огня. *** В воздухе все еще пахнет озоном. - Мне очень жаль, правда, - Клинт думает, сколько раз он сам говорил эти слова. Говорил кому-то в Нью-Йорке, в Заковии, в Африке - механически, потому что они никак не отражали даже сотой доли той вины, которую он нес на своих плечах. Механически, потому что к грузу вины он привык. Ванда произносит их иначе: черт знает, что их в действительности связывало с Локи, раз она смогла добраться сюда аж с Геноши, откуда не вылезала затворником после каких-то событий. Каких - Бартон помнит едва ли, а вот Локи, оказывается, было до этого дело. Ванда жалеет его так, как будто чувствует тоже, что и он. Или чувствовала когда-то. - Помоги встать, - хрипит Клинт. - Руку не чувствую. - Что произошло? Сложно сказать, - Ванда аккуратно помогает ему сесть и внимательно осматривает руку. - На вид цела. Там была девочка, чья мутация производная от мутации Роуг: та умела отнимать чужие силы, эта умеет обращать их воздействие вспять. Мы с Локи с подобными переродками уже сталкивались. Против магии они бессильны, но я больше не Алая ведьма, и я не смогла ничего сделать, прости. - Что Локи сделал? - Призвал к себе огонь, который жил внутри Тони. Но потом его магия вышла из под контроля, и я едва успела поставить купол, чтобы нас не спалило заживо, но от обрушений это спасло не всех. Переродкам досталось. А Локи…Магия высосала его до дна и…я думаю, она вернулась к первоисточнику. Клинт медленно поднимается на ноги, отталкивая протянутую руку. Вторая рука ощущается словно чужой - он вспоминает, что именно с этой стороны Локи в свое время колдовал над спиной. Что ж, возможно, тогда у него был шанс остаться инвалидом, но его личный Бог отстрочил этот позорный финал. Насколько смог. - Сэлвиг жив? - спрашивает он, оглядываясь по сторонам. Стив сидит на корточках перед Баки, рука которого по-прежнему искрит, и, судя по поджатым губам Зимнего солдата, причиняет ему немалую боль. - Стив заковал его в наручники. Почти все переродки мертвы, оставшихся двоих передадим Щ.И.Т.у, когда очнутся. Если очнутся. Клинт ее уже не слушает. Он движется в сторону Сэлвига, который полусидит в груде камней, дергая скованными руками в каких-то бессмысленных попытках освободиться. - За нами придут и другие, - говорит он, когда видит Бартона. - Пусть сперва посмотрят на твою могилу, - обрывает его Клинт. Левую руку он не чувствует. Но для банального выстрела из пистолета достаточно и одной руки. Стив вскидывается на выстрел, но Бартону нет до него дела. Ему кажется, что он катастрофически не успевает - что именно, когда все поздно, он не может объяснить даже сам себе. Тот роман плохо заканчивается. Он подходит к Локи, лежащему на клочке земли, заботливо расчищенной от последствий обрушения. Цветом кожи Локи буквально стремится к этой самой земле - вот теперь он действительно похож на инопланетянина, думает Клинт. Надо же, я всю жизнь любил инопланетянина - хоть какая-то интересная строчка в биографии, тоже думает Клинт, а потом внезапно для самого себя смеется. Тони даже не поднимает взгляда. Он что-то шепчет одними губами, глядя куда-то перед собой. И Клинт знает - с ним говорит бездна. Та самая, что изводила Локи с утра до ночи, и от которой Бартон, как верный страж, старался его уберечь. Тор вскидывается на его смех, и его взгляд - взгляд раненого зверя. Он держит Локи за руку так осторожно, словно боится, что его тело вот-вот рассыпется песком. Хотя черт его знает, как умирают такие вот полукровки. Время поджимает. - Это все еще хреновая сказка, - отсмеявшись произносит Клинт. - Но я, кажется, понял, как работает магия. Тишина в ответ его совершенно не удивляет. Потому что он говорит с Локи, а тот, в силу обстоятельств, не может ему ответить. И уже никогда не сможет лично. - Я как-то сказал тебе, - теперь Бартон говорит в полголоса, чтобы Роджерс не примчался на его слова. - Что хочу умереть служителем опального бога. Я все еще хочу, если позволишь. Ванда! Тор вскидывает на него непонимающий взгляд, и Клинт улыбается ему уголками губ, а затем говорит почти беззвучно: - Можешь оттащить Старка? И остановить Стива, если придется? Максимофф подходит к нему вплотную и внимательно смотрит в глаза. - Ты больше не Алая Ведьма, - констатирует Клинт. - Да. - Но энергия есть энергия, правда? Сможешь мне помочь? - Клинт Бартон, что ты собираешься сделать? - спрашивает Тор так громко, что Стив отвлекается, наконец, от руки Барнса и оборачивается на них. - Ты не понял, - заговорщицки усмехается Клинт. - Его нужно было удержать, а не оповещать. Ты говорил, что Локи создал всего два накопителя. Но я боюсь, ты ошибся - он создал три. - Что ты…, - громовержец резко замолкает. - Ты хочешь отдать остатки магии Локи? - Ну, погоды она не сделает, и Тони, пожалуй, придется научить его создавать голограммы вместо иллюзий, но сколько-то еще он проживет. Как человек. По ощущениям, в этот раз у них есть пара десятков лет - все лучше, чем месяц или несколько дней. - Ты уверен? - Ванда не выглядит удивленной. И даже не выглядит грустной. - В чем уверен? - подскочивший Роджерс разворачивает Бартона к себе, но тот вырывается из хватки. - Ванда, мое тело - тело человека, которое и так прожило куда дольше положенного. Даже магия не в силах и дальше поддерживать его целостность, и после моей смерти, она просто уйдет в никуда. Локи она точно будет нужнее. К тому же он умный, в отличие от Старка, если уж придумает что-то для продления жизни, то это явно будет не версия экстремиса. - Будет хуже, - улыбается Ванда. - И то правда, - хмыкает Клинт и, наконец, поворачивается к на удивление молчащему Стиву. - Не отговаривай меня, ладно? - Не буду, - Роджерс смотрит так, как будто эти слова даются ему сложнее всего. - Я бы сделал для Баки то же самое. Несмотря на все, что он совершил или может совершить. - Ну не надо, в вопросе любви к плохим парням я тебя победил! Пока, отмороженный! - кричит он Баки, и тот взмахивает человеческой рукой в пародии на прощание. Словно он единственный знал, что так и будет, с самого начала. Клинт опускается на колени перед Локи и кладет руку ему на грудь. Взгляд Тони вспыхивает осмысленностью: такова уж видимо судьба Бартона - вытягивать людей из Бездны. - Прости, Старк, сегодня не твоя очередь быть героем. Ты хотел свалить в закат, Локи хотел свалить в закат, но теперь вам придется сколько-то лет терпеть друг друга. А Локи перейти с экзистенциальных драм на сценарии ситкомов. Он поглаживает Локи по груди, с запоздалым ужасом понимая, что не слышит биения сердца. Продолжая шутить он вовсе не пытается сбежать от страха смерти, он пытается сбежать от страха ошибки. От огромной вероятности того, что у него, наконец, поехала крыша, а не древняя магия шепчет ему подсказки о том, как правильно умереть. - Живи, - шепчет он Локи. - И ты живи, Старк. Еще не время Рагнарека. Ванда опускает руку ему на плечо, и ему кажется, что он медленно погружается в сон. Во сне Локи выговаривает ему за сигаретный дым.