Запах благовоний

Лифт едет мучительно долго. Тусклый свет и меняющиеся цифры этажей на табло. «…19…20…21» - лифт останавливается, и девушка выходит, поворачивает к лестничной площадке и пешком поднимается еще на один пролет. Небольшой коридорчик, и одна единственная дверь. Прихожая и большие стеклянные двери. Потолки здесь были действительно высокие. Она заходит в квартиру. Ключи привычным жестом кидаются на узкий столик у стены. Металл брякнул и проехался прямо по вороху конвертов. Кажется, там были счета и письмо от родственников. Надо будет разобрать. Под столик же ставится обувь. Она смотрит на свое отражение в зеркале. Во мраке комнаты его все равно можно было разглядеть и Мей, который раз, думает о том, что нужно обновить цвет волос, который успел уже порядком вымыться. Взгляд неизбежно переводится на трещину в стене, что паутиной поднимается выше к потолку. Зеркало совсем не отвлекало от нее взгляда. Щелкает выключатель и в комнате загорается свет. Мей идет на кухню, оставляет там пиццу. Верхняя одежда, штаны и носки оставляются в спальне, а она возвращается к еде. Щелкает чайник, девушка привычным движением с ногами забирается на кухонный стол и, усевшись по-турецки, открывает коробку. Чайник закипает, а китаянка обводит взглядом кухню. Шикарный кухонный гарнитур в индустриальном стиле достался от владельца квартиры, у которого Шэн и снимает ее. У девушки не было столько посуды, чтобы пользоваться всеми шкафами, но смотрелось эта мебель чертовски красиво. Не двигаясь с места, она вытягивает руку и достает большую чашку чая, керамическую баночку с чаем. «Ох, Прапра, надеюсь, ты этого не видишь.» - Мей совершенно богохульным образом пальцами вылавливает щепотку чая и заливает кипятком в большой кружке. Задумчиво жуя свою маргариту, девушка наблюдает за тем, как крохотные сухие листочки раскрываются большими листьями, заполняя дно кружки. Нос щекочет приятный аромат, но это не перебивает запаха сырости, который царил в квартире. Китаянка зябко шевелит пальцами на ногах. До холодов было еще далеко, но неприятное ощущение сырости в квартире, перманентно холодный пол, некоторыми местами голые стены не добавляли особого уюта. Квартира была очень просторной. Но настолько же пустынно холодной. Накидав пиццу в тарелку, Мей берет ее вместе с кружкой чая и идет в гостиную. Приходится обогнуть большой железный бидон и пятна сырости, которые в этой части квартиры уже не пропадали. Когда-нибудь она займется протекающей крышей. Из гостиной девушка открывает еще одни стеклянные двери и выходит в помещение, которое когда-то было зимним садом. Несколько больших кадок с растениями так же были здесь и до ее переезда. Конечно же, когда Мей не забывала, она поливала их. Вроде бы выживали и даже зиму переживали, не смотря на то, что в то время года панорамные окна сильно промерзают. Угловой диван и тарелка с кружкой ставятся на кофейный столик. Она зажигает свет, и уютно устраивается с книгой. Это была ее любимая часть в квартире. Шэн переводит взгляд на каменную кладку стены, наблюдает за помигивающими огоньками гирлянды. Здорово, что она тогда ее купила. Взгляд бегает по строкам книги, только вот их смысл никак не запоминается. Это раздражало. Шумный вздох и книга все-таки откладывается в сторону, а Мей откидывается на спинку дивана. Кажется, чувство усталости стало уже хроническим. Хотелось превратиться в желеобразную массу и просто лежать. Веки медленно смыкаются. Через какое-то время на нее из темноты смотрят алые глаза. Этот взгляд изучающий, но кажется, еще и требовательный. От нее что-то хотят, но девушка не понимает, что именно. И ей это не нравится. Кажется, что где-то в отдалении опять слышатся отзвуки мужского голоса, который пытается что-то донести до нее. Шэн рывком распахивает глаза. Хватит. Она забирает грязную посуду и идет на кухню, чтобы убрать все. Включается свет, звук льющейся воды. Она выкидывает пустую коробку, моет тарелку, высыпает в мусор содержимое кружки, опять разворачивается к раковине и пораженно замирает. Во рту пересыхает, а ноги невольно подкашиваются. На руках была вязкая кровь. Отвратительное чувство еще теплой, густой, а удушливый запах металла забивается в самые легкие. Чувство загнанного зверя и дрожащие руки. Кружка швыряется в раковину, а девушка шарахается в сторону. Первобытное чувство ужаса сжимает грудь обручем. Несколько глубоких и медленных вдохов, она вновь опускает взгляд на ладони. Чисто. Лишь влага поблескивает на ладонях. «Что за…» - Мей проводит ладонями по лицу, массируя виски. Ей просто померещилось. Весьма некстати вспоминается та мертвая крыса. Тихонько чертыхнувшись, она вновь подходит к раковине. Кружка ожидаемо разбилась. - Твою мать. – на выдохе шепчет Мей, раздраженно собирая ее разбитые части и швыряя в мусорное ведро. Кажется, у нее крыша совсем едет и пора уже выбираться из этого состояния. Она идет в спальню, переодевается в коктейльное платье, захватывает сумочку и ключи от квартиры. Машина остается на стоянке. Этой ночью она вернется довольно поздно. Место гнетущих мыслей в голове займет приятная расслабленная дымка алкоголя. На следующий день девушка как всегда сидит на своем рабочем месте и пытается управиться с кучей работы, которую на нее свесил Диего. Она уже четко была уверена в том, что начальник делал все, чтобы девушка попала впросак. «Не дождется.» - упрямства ей было не занимать, а потому, Шэн была готова сидеть на работе ровно столько, сколько потребуется, чтобы закончить. - Простите. – тихий голос у стола и Мей поднимает взгляд. Перед ней стояла пожилая женщина. Копна седых волос в беспорядке, а наряд создавал впечатление какого-то многослойного вороха. Кажется, она кого-то неуловимо напоминала. – Мне сказали, что я могу к Вам обратиться, мисс… - Шэн. Можно просто Мей. Присаживайтесь. - она жестом указывает на стул рядом со столом и думает о том, что наверняка очередная пустышка, шумные соседи или какой-нибудь параноидальный бред старушки, начинающей страдать старческим слабоумием. Женщина садится и так внимательно смотрит на детектива, будто знает, о чем та думает. Стало даже стыдно. Стушевавшись, Мей откашливается. – Что у вас случилось? - Я владею антикварным магазинчиком ниже по улице. – худые морщинистые пальцы мнут ручку холщовой сумки-мешка. От аляпистой ткани рябит в глазах. – Сегодня ночью кто-то забрался в него и ограбил. - Что-то пропало? – Мей становится максимально сосредоточенной и достает бланки заявления. - Еще не знаю. – старушка качает головой, - Я ничего не трогала до приезда полиции. - Это правильно. – кивает детектив, и начинает заполнять бумаги. – Простите, как Вас зовут? - Миссис Хилл. – старушка тепло улыбается, а от кивка головы седые волосы легко покачнулись. - Сейчас заполним бумаги и поедем с Вами на место. С формальностями заканчивают довольно быстро. Мей звонит экспертам, и они вместе со старушкой выходят из участка. Пятнадцать минут и вот он небольшой антикварный магазинчик, который пристроился на первом этаже многоэтажки, между аптекой и закусочной. Старушка открывает дверь своим ключом и они заходят внутрь. Помещение было действительно небольшим, но очень захламленным. К тому же, здесь царил беспорядок, явно говоривший о том, что что-то искали. Мей расспрашивает старушку, а сама мучается от стойкого ощущения déjà vu. Обстановка магазина, эта женщина… Все кажется смутно знакомым. - Осмотритесь, может быть, скажете, что пропало. – Мей сомневается, что что-то будет обнаружено. – Камеры в магазине есть? - О, что Вы, какие камеры. – старушка даже руками махнула. Она послушно принялась проверять полки. – Это так дорого, а магазинчик приносит не такой доход как хотелось бы. Шэн кивает и обращает внимание на второе помещение. - А там что? - Лестница на второй этаж, там моя квартирка, и подсобное помещение. От мыслей отвлекает грохот. Один из экспертов неудачно оступается и едва не роняет стеллаж с какими-то побрякушками. Со стороны того самого подсобного помещения раздается собачий лай. - У вас тут животные? – девушка настораживается и идет в комнатушку. - На передержке, пока хозяев им не найду. – мелко кивает хозяйка. Мей лишь краем глаза заглядывает в комнатку, чуть приоткрыв дверь. Действительно какие-то клетушки, стойкий запах животных и, почему-то, подгнившей листвы в лесу. Соваться туда не было никакого желания, потому дверь закрывается. Работы и без этого хватало. - Пропали деньги из кассы. – старушка удрученно качает головой, стоя над стареньким металлическим кассовым аппаратом. Настоящий винтаж. - Сколько? - Несколько тысяч. Детектив вздыхает. Что же, работаем. В итоге, хорошо знакомый алгоритм работы и обещание старушке сделать все, что будет в силах полиции. Сегодня удается попасть домой даже не слишком поздно. Мей в кои-то веки оказывается в продуктовом и готовит себе нормальный ужин. Отметка благодушного настроения стремительно ползет вверх. Девушка ужинает перед телевизором, когда до слуха доносится писк. Приглушив звук, Шэн прислушивается. Мыши опять дали о себе знать. Она же уже заделывала одну из их нор, неужели опять? Взгляд скользит по полу и вот вдоль плинтуса у стены торопливо бежит темное пятнышко. Быстро-быстро и скрывается где-то за стеллажом у входа в квартиру. «Позвонить дезинсекторам.» - это она обязательно сделает, только завтра с работы. Ужин, вечер перед телевизором. Наконец она идет в ванную. Горячая вода и душный пар, окутывающий комнатушку. Лежа в воде, Мей рассматривает стену, прослеживает путь очередной трещины, которую нужно будет заделать. «Как скоро обои отвалятся и здесь?» - в доброй части квартиры обоев не было – лишь каменная кладка. Нет, совсем не дизайнерское решение, хоть и могло показаться таковым. Результат очередного психа девушки, когда надоели эти вздувшиеся и пожелтевшие стены. Проводилась невеселая аналогия с ее жизнью. Все в трещинах, сыро, глупо, некрасиво. Потяжелевшая после воды рука касается трещинки в стене, оставляя влажный след пальца. В отпуске она займется ванной. Здесь состояние квартиры было плачевнее всего. Хотя бы потому, что несколько слесарей так и не смогли найти протечку под раковиной, из-за чего на полу регулярно собиралась лужа. Рука вновь погружается в воду. Окончательно разомлев, Мей вылезает из ванной и закутывается в полотенце. От пара зеркало стало совсем мутным. Подойдя к раковине, девушка выдавливает на ладошку горошину геля и намыливает лицо. Опершись руками о края раковины, она рассматривает раму узкого длинного зеркала. Деревянная, когда-то покрашенная зеленой краской. Со временем и от влаги краска попортилась и пошла сеточкой трещин. Подушечка пальца ведет по неровным чешуйкам краски, пока не находит ту, что отошла сильнее всего. Ноготь подковыривает краешек. Щелк! Крупная чешуйка отлетает куда-то за корзину с бельем. Завтра она все равно будет менять под ней газеты, тогда и уберет. Мей наклоняется над раковиной, смывая с лица пену. Выпрямившись, она ищет на полочке губку для умывания, но краем глаза она замечает что-то в зеркале. Большое темное пятно, где-то у стены. Девушка оборачивается. Ничего. Дверь, все те же стены. Дурацкое предчувствие в груди, а сердце от чего-то пропускает удар. Она вновь склоняется над раковиной, окончательно смывая мыло. Нащупав рукой полотенце, она вытирает лицо и смотрит в мутное зеркало. Опять что-то темное. Только будто бы оказавшееся еще ближе к ней. Шэн резко разворачивается, махнув полотенцем. - Что за черт! – взгляд шарит по комнате, а после она зло и быстро вытирает зеркало от остатков влаги. Ну не могла же у нее поехать крыша! Мей выходит из ванной, невольно хлопнув дверью. Только вот в зеркале все равно отражается высокая тень. На ходу она вытирается и промакивает волосы. В спальне было свежо. Сегодняшний день был на удивление погож, и нельзя было упустить такую возможность, и не проветрить в доме. На крыше соседнего дома сидит человек. Его фигура скрыта тенью стены выхода на крышу. Он уже несколько дней проводит вечера вот так. С бутылки свинчивается крышка, и он делает глоток. Здесь было довольно удобное расположение. Дом, на крыше которого располагалась нужная ему квартира, находился рядом и был на несколько этажей выше. Наблюдающего не видно, зато ему видно окна спальни и, кажется, частично кухни. Панорамные стеклянные двери открыты и он смутно может разглядеть очертания кирпичного узора стены. Погода сегодня была прекрасной, и сидеть вот так на воздухе было даже приятно. Наконец в комнате намечается движение. Он подается вперед, силясь разглядеть. Да, вот ее фигура в чем-то белом. Кажется, полотенце. Следующее действо и мужские брови удивленно приподнимаются, а губы облизываются. Мей считала расположение ее квартиры крайне удачным. Да, со стороны гостиной и террасы были высотные дома, но вот со стороны спальни… В округе все дома были ниже и из окон квартир нельзя было разглядеть, что происходит в ее окнах. Именно поэтому Шэн порой позволяла себе чуть больше, чем другие. Полотенце кладется на кровать и она выходит на балкон. Сладко потянувшись, обнаженная девушка опирается на каменные перилла и смотрит на город. Ветер приятно холодит кожу и обещает скоро высушить волосы. Взгляд опускается на кофейный столик. На его полочке лежит початая пачка сигарет. Особо не раздумывая, Мей берет ее. Дождь не смог намочить картонную упаковку. Внутри находится зажигалка и она закуривает. Тонкая струйка дыма срывается с губ, и она горбится, утыкаясь лбом в предплечья. Что это, черт возьми, было? Не может же она сходить с ума? А пальцы против ее воли чуть подрагивают. И это не от холода. Она выкуривает еще две сигареты, пока во рту не становится совсем горько, а горло не начинает раздирать кашель. Наверное, от этого должно было стать легче. Никотин легко кружит голову, только где-то внутри становится только гаже. Потушив последний окурок, Мей заходит в дом, закрывая за собой двери. На следующий день Мей возвращается домой поздно. Уже оставив машину на парковке, она вспоминает, что нужно купить ловушки для мышей. Девушка решает пройтись пешком до круглосуточного магазина, благо, он находился в этом же квартале. Стоя на кассе Шэн смотрит на экран мобильника. 1:12 a.m. «Быстрее домой и спать.» - она просто мечтала об этом. Расплатившись, девушка выходит из магазинчика. На улице были лишь редкие прохожие. Сунув пакет под мышку, детектив засовывает руки в карманы и шагает в сторону дома. - Мей. Она думает, что ослышалась, слишком тихим был этот звук. Девушка все-таки замедляет шаг. - Мей. Китаянка останавливается. Холодок по спине и ей кажется, что она уже слышала этот голос. Такой тихий и вкрадчивый. Почти шелестящий где-то внутри сознания. Звучащий откуда-то из недр прошлого. - Мей. Тот, кто зовет ее, находится позади. Кажется, будто внутренности сжались, в крохотный комок, так стало пусто внутри. «Не оборачивайся.» - яркой вспышкой проносится мысль, и она срывается с места. Мей бежит так быстро, как никогда раньше. В сознании лишь стойкое желание быстрее оказаться дома и дыхание, которого катастрофически не хватает. Нужная высотка, она влетает в холл и видит открытые двери лифта. - Подождите! Крик звучит пронзительно, и она влетает в уже закрывающиеся двери. - С Вами все хорошо? – в лифте какая-то девушка, смотрит на нее перепуганными глазами. Шэн вжимается затылком в стену и пытается отдышаться. Ноги становятся ватными и слишком велик соблазн усесться прямо здесь на полу. Сердце колотится где-то в глотке и получается лишь неуверенно кивнуть. - Мне… на… последний. А сама чуть не плачет. Чего она так испугалась?! Глупого суеверия?* Сейчас бы в 21 веке бояться старых примет. Комок подступает к горлу, Мей делает глубокий рваный вдох. Соседка выходит на седьмом. Двери лифта закрываются, а китаянка все-таки оседает на пол, разрыдавшись. Кажется, о себе дало знать все то, нервное напряжение, что скопилось в ней. Конечно же, причина была в этом и ни в чем ином. Очнулась Шэн, лишь, когда поняла, что уже несколько минут смотрит в стену напротив, крепко прижимая к груди шелестящий пакет. С трудом поднявшись на ноги, она покидает лифт. В квартире еще более неуютно, чем обычно. Мей обхватывает себя руками, не решаясь переступить порог. Тоскливо обведя комнату взглядом, она заходит, попутно включая свет во всех комнатах. Сейчас оставаться в темноте казалось невыносимой пыткой. В такие моменты так не хотелось оставаться одной. Хотелось быть рядом с тем, кто поймет и утешит. Просто, даже не спрашивая, что случилось. Просто потому что девушка сама толком не понимала в чем дело. Просто одиночество медленно изгрызало душу. В такие моменты она вспоминала прапрабабушку. По совершенно непонятным для семьи причинам она переехала в небольшой городок, находящийся черт знает где. «Кажется, это был Сентфор…» - Шэн перебирает упаковки рассыпчатого чая. Она знала этот город, в детстве бывала там и, кажется, какое-то время даже жила. Только вот толком не помнила этого города. Зато хорошо помнила Прапра. Ее уютную кухню, вкусное печенье, ароматный чай и ловкие руки, что мастерили удивительных кукол и шили чудесные наряды. «Когда на душе худо, сожги парочку благовоний и выпей чашку чая.» - словно наяву звучат ее слова. Может, это и было неплохой идеей. Мей направляется в спальню, там, в комоде, среди прочих вещей лежали ароматические палочки, завернутые в пергамент. Там же нашлись и пара подставок под них. Щелчок зажигалки и красная точка ярко загорается на конце тонкой палочки. Шэн задувает ее и вот уже дымок окутывает женскую фигуру. Одна подставка оставляется на тумбе у кровати, другая уносится на кухню. Китаянка сидит с чашкой чая, наблюдая за тем, как потихоньку тлеет ароматная тростинка. Вдохи как можно более глубокие, будто она старалась сделать все, чтобы этот аромат окутал ее с головы до ног, замещая собой все тревоги скопившиеся в ее душе. Постепенно запах благовоний заполняет легкие. Мей идет в спальню, так и оставив на столе тлеющую палочку и уже остывший чай. В голове так много мыслей, но поделиться ими не с кем. Девушка забирается под одеяло и сворачивается клубком, наблюдая за тем, как тонкий дымок окутывает ее постель и комнату. Словно защитный кокон из тончайшей паутины, кокон который прогонит дурные сны и мысли. Хотя бы на одну ночь. - И каков результат? Ночь была поистине волшебным временем. Маски срываются и видно истинное лицо детей ночи. Женщина сидит в глубоком кресле, а тонкие пальцы порхают над пламенем свечи. Тонкий оранжевый язычок трепещет от каждого движения. - Мы не успели поговорить с ней. - Почему? – рука на миг замирает. - Ее что-то испугало. Понеслась по улице как сумасшедшая. Мы и приблизиться не успели. - Свободны. – исполнители более не задерживаются, удаляясь в тень. Женщина разворачивается к окну и соединяет кончики пальцев. Темные глаза разглядывают небо. «Кто-то кроме шабаша пытается предъявить на нее свои права?» Она задумчиво постукивает пальцами, поднимается с кресла и подходит к окну. Изящная кисть опирается на раму. В отсвете луны изгибы женской фигуры в облегающем платье смотрятся особенно завораживающе. Справа раздается тихое шипение. - Я знаю, дорогой. С этим нужно что-то решать и узнать, кто пугает нашу малышку Кумо. *Согласно китайским поверьям, находясь на улице ночью после 00.00, если сзади слышите свое имя – нельзя поворачивать голову. Повернув голову – теряешь душу. Призрак легко проникает в тело и остается в нем жить.