Главное — начинка

В суперсолдатской гардеробной царит полумрак. Тони сто раз предлагал заменить доисторическую лампочку на светодиоды дневного света, но Стив хотел хотя бы дома сохранить привычный, как это теперь говорится, винтаж. Свою часть комнаты Стив проходит молча и быстро, тут для него ничего интересного нет. Его глаза шарят по полкам и ищут кое-что определённое на половине, принадлежащей Баки. Костюм Зимнего Солдата. Аккуратно сложенная куртка, брюки и коробка с амуницией. От одного вида чёрной стопочки у Стива сладко теплеет внутри, будто он залпом глотает шот русской водки. В ушах уже начинает пьяно шуметь, когда он бережно ведёт пальцами по кевларовым складкам. Трогать этот боевой комплект Стив не привык. Когда Баки его носил, им было не до разбора ощущений от качества ткани. Позднее Т'Чалла сделал новый, улучшенный костюм, который Баки надевал на общие задания, и вот его как раз Стив неплохо знал на ощупь. Он мог бы расстегнуть все его застежки и молнии с закрытыми глазами и не совсем в здравом уме. Собственно, он так уже делал. После миссий у них с Баки не всегда хватало терпения дойти до подходящего для страсти места. Костюм Зимнего Солдата был и остаётся притягательной тайной. Стив до сих пор помнит свои ощущения, когда он увидел Баки в нём впервые. Шок. Радость. Страх. Возбуждение. Он и сам был удивлён такой неоднозначной реакцией, но от одного воспоминания о мощной, угрожающей фигуре, смертоносно-грациозной и чёрной, как ночь, с модельной походкой и упорством танка у него внутри до сих пор всё дрожит. Баки наотрез отказывается надевать старую форму, но выкинуть её Стив не позволяет. Каждый раз, когда Баки уходит из дома, у Роджерса руки чешутся достать её и потрогать. Посмотреть. Поиграть. Горечь, восторг, благоговение и страх смешиваются в гремучий коктейль и заставляют плавиться от желания. И вот сегодня настал тот день, когда Стив решил, что с него хватит. Он имеет полное право на всё, что хочет сделать в своём собственном доме. Он имеет право хоть раз поддаться своим тёмным желаниям. Он имеет право хоть на часок снять с себя тяжёлую, высокую национальную мораль и побыть просто мужиком, у которого встаёт на суровый брутальный образ своего парня. Куртка слегка звякает и шуршит, когда Стив расправляет её перед собой. Одного рукава нет, металл на груди и спине делает её тяжёлой, но ему приятно держать этот вес. Внезапно в его светлую голову приходит одна очень странная, можно сказать, опасная мысль, от которой под яйцами всё поджимается и пускает по позвоночнику вверх горячую волну. Не давая себе времени на раздумья, Стив берёт с полки всё, что принадлежало Зимнему Солдату, и возвращается в спальню. Баки ушёл в магазин, а учитывая, как тщательно он обычно выбирает продукты, ближайшее время его можно не ждать. Никто не сможет помешать. Никто не увидит стыдного грехопадения Американского Идеала. Стив избавляется от своей одежды за мгновение. Он стоит и смотрит на разложенный на диване комплект и смакует предстоящее шоу. Сквозняк слегка холодит обнаженную кожу. Стив примеряет куртку. Он выше Баки и шире его в плечах*, так что ткань растягивается на нём, расправляется без единой складки. На футболку или лонгслив она бы и не налезла. Согнуть руку и напрячь спину Стив не решается, боясь что-нибудь порвать. Рука, на которой нет рукава, выглядит странно, но двигать ей не в пример удобнее. Стив привык видеть тут металл, поэтому ему кажется, что его собственная, светлая чистая кожа резко контрастирует с чёрным цветом. Молния сходится на удивление легко, но глубоко вздохнуть Стив не может. Рёбра стянуты металлическими укреплениями и пластинами, их крепко держит кевларовый футляр куртки и раздвинуться им некуда. Стив чувствует себя дамой в корсете, и эти неудобства ещё больше подогревают его желание. Брюки не застёгиваются до тех пор, пока Стив не снимает бельё. Только тогда, с большим, просто неимоверным трудом ему удаётся удобно устроить уже вставший член и нигде его не пережать, а следом притянуть ширинку. Ткань штанов шершавая и грубая, но это сухое трение прибавляет ещё больше остроты. Баки был тут. Вот прямо здесь, внутри. Его грудь тоже касалась этой гладкой подкладки, его пах тёрся в тех же местах, что сейчас трётся пах Стива. Штаны крепко облегают бедра и задницу, шов давит так, что половинки чётко отделяются друг от друга. Стив видит это, потому что смотрит на себя в зеркало — Баки настоял на шкафе-купе в комнате, хотя Стиву хватило бы и гардеробной. Там и помимо оружия, костюмов и обуви достаточно места для повседневной одежды. Но сейчас Стив рад, что у них есть шкаф-купе. Задница у него и правда ничего. Из-за разницы в росте штанины ему слегка коротки. Высокие ботинки должны скрыть этот недостаток. Пока Стив ходит за ними в холл и шнурует многочисленные заклепки, его организм приходит в такое состояние, что малейшее прикосновение отдаётся током напрямую в яйца. Тело сдавлено в нужных и в ненужных местах, Стив дышит через раз, на живот будто что-то давит, а пах словно кто-то держит в крепкой горсти. Нежная кожа подмышек и бёдер наверняка уже покраснела от грубого трения. Ботинки Стиву пришлись в самый раз. В них ноги кажутся ещё длиннее и изящнее, укрепленные мыски и сверхпрочная подошва тянут ногу вниз и создают тот самый шаг, как на подиуме. Учитывая, что таз и колени тоже лишены особой подвижности, потому что Стив боится, что брюки разойдутся по шву, то его походка приобретает совсем уж провокационный ритм. Дело за малым. Стив всего секунду раздумывает над тем, стоит ли ему лезть в коробку с мелочами или содрать с себя форму и подрочить прямо сейчас. Привычка доводить всё до конца толкает его к коробке. Он методично обвешивается ремнями и ножами, чувствуя, как утяжеляется костюм. Перчатка на голой руке смотрится совсем странно, поэтому Стив откладывает её в сторону, но вот маска... Это — священная реликвия. Элемент, завершающий самый горячий образ, который Стив только видел в своей жизни. Лежит на дне коробки и будто даже поглощает свет. Он нагибается за ней и морщится от давления на болезненный стояк. Ещё немного. Последний штрих. И он сможет, наконец, заняться собой. Маска садится на него, как влитая. Идеально закрывает нос, рот и подбородок. Дышится через неё легко, даже без присвиста, только воздух приобретает лёгкий резиново-кожаный запах. Стив не в силах удержать стон. Его до безумия заводит не только то, что эта маска когда-то была на Баки, но и то, что она — элемент контроля, мрака, зла и символ подчинения. Да, конечно, у неё есть всякие фильтрующие свойства, защита челюсти и скул, но... Для Стива она в первую очередь — символ. Он смотрит на себя в зеркало. Медленно. Не торопясь. Впитывает каждую черту. Он будто и не себя видит — человек в зазеркалье больше, мощнее и злее него. Олицетворение угрозы. Грех как он есть. Волосы кажутся ещё светлее, чем на самом деле, голубые глаза будто светятся, на контрасте с привычным темноволосым и сероглазым образом. Маска утяжеляет нижнюю часть лица, притягивает к себе взгляд и выглядит на Стиве совсем не так, как на Баки. Шея крепко сдавлена высоким воротником, как будто сам Зимний Солдат держит на горле готовую вот-вот сжаться ладонь. Между маской и воротником не видно кожи. Стиву кажется, что чёрный материал стал ещё чернее, а он сам в нём — светлее. Холоднее. Острее. Жёстче. Очертания члена под штанами отчётливо видны, влево и вверх, до самого кармана. К головке сходятся складки, а молния топорщится и бугрится. На пробу Стив становится в боевую стойку и тут же шипит от дискомфорта. В паху всё огнём горит и, судя по ощущениям, там уже становится влажно. Молнию на штанах заедает на движении вниз. Стив рычит и мучается от невозможности добраться до изнывающего ствола, сжимает его через штаны и снова рычит. Наконец молния сдаётся, и от облегчения у Стива темнеет в глазах. Ткань не слезает с бёдер, если не приложить к этому особых усилий, так что он просто выправляет наружу член, лишь слегка спустив штаны с пояса. Стиву жарко. Изнутри и снаружи, от висков до лодыжек. Он с трудом стоит прямо, шатается и упирается в зеркало безрукавой, обнаженной рукой, а другой, чёрной, более похожей на руку Зимнего, охватывает покрасневшую блестящую головку. Стив знает, что долго не сможет. Ему и не нужно. Дыхание сбивается, но выровнять его нет никаких шансов, вдохнуть глубже тоже не получается. Он отклоняет голову назад и горло сдавливает сильнее. Ему становится трудно дышать. Рука на члене начинает двигаться быстрее. С каждым движением кисти плечо туго перехватывает в районе бицепса, а при движении тазом тянет на бёдрах. Ритмичное, пульсирующее сжимание мышц крепкой тканью доставляет дополнительное удовольствие. Стив стонет, но через преграду на лице прорывается только глухое мычание. Он высовывет язык и лижет изнанку маски, гадая, делал ли так когда-нибудь Баки. На этой куртке оседала чужая кровь. Об эту маску разбивались чужие кулаки. Стив чувствует себя то ли Архангелом Михаилом, карающим демонов, то ли Смертью, вышедшей на жатву. Будто изнанка костюма измазана афродизиаком. С каждой секундой Стиву хочется всё больше. Ему хочется Баки. Почти до слёз. Неумолимого, дикого, в чем-то даже жестокого. Баки-Солдата. Такого, какой смотрит сейчас на Стива из зеркала. Пусть будет маска, пусть он не сможет его целовать. Пусть будут ботинки, куртка, брюки, скрывающие уязвимые места. Пусть будут ремни и заклёпки, и пусть они царапают кожу и отдают металлом на языке... Стив закрывает глаза, не в силах видеть метаморфозы, происходящие с ним. Он плавно становится Баки. Баки — Зимним. Зимний — снова Стивом. И у всех у них одинаковый, подёрнутый дымкой и поволокой взгляд пьяных холодных глаз. Удовольствие нарастает, пока всё тело не начинает дрожать, пока каждый участок кожи, мышц и вен не взрывается. Стив кончает с долгим и протяжным стоном, и по зеркалу стекают густые белые капли. Сквозь них не видно деталей, они будто пачкают сам костюм, а не его отражение, и от этой мысли Стива накрывает снова, второй раз, без перерыва. Он продолжает выдаивать себя, пока не остаётся пустым, пока его не начинает дёргать от неосторожных касаний уздечки. Губы под маской искусанные и припухшие, и Стив надеется, что к приходу Баки они заживут. Он совсем не хочет объяснять, что тут случилось. Он не сможет пересказать это и не возбудиться снова. _________________________________________ *Имеется в виду оригинальные комиксные размеры суперсолдат, ну, или хотя бы близкие.