Серый Волк и Красная Шапочка

      Я уже и забыл, что такое метро. Отвык напрочь от этой безумной какофонии звуков и валящего с ног обилия различных ароматов.       Одиннадцать лет… Вроде немного, а как будто целая жизнь прошла.       И ведь хотел поехать на такси. Так нет. Ностальгия, мать ее… Вспомнил то чувство, когда юнцом неоперенным на занятия ездил. Романтика, шум вагона и прочая молодежная чепуха. Да уж, правду говорят, тридцать лет ума нет — и не будет. И не важно, что фраза про жену. Про ум в моем случае больше подходит.       Хорошо хоть мать живет недалеко, всего полчаса на дорогу. А иначе точно бы сдох. Ну ничего, вылечу ее, на ноги поставлю и, глядишь, уговорю ко мне перебраться. Сам-то давно в Америке обосновался, как уехал на учебу в заграничный колледж, так и зацепился.       Всем, чем только мог, цеплялся. Руками, ногами, когтями, зубами даже. И удалось. Свой бизнес открыл. А вот мать перевезти не смог. И так и сяк к себе зазывал, ушла в глухой отказ. Мол, на родине и стены помогают. А то, что от родины той ничего хорошего уже давно и не видела, в упор не замечает. Ну, ничего. Уговорю! Или я не я буду.       Выпустив на очередной станции возбужденно галдящую стайку студентов, продвинулся чуть дальше в вагон. И тут же попал в одушающий плен чужого парфюма под мозгодробящее чириканье двух дам «слегка за».       Вдох-выдох.       Сегодня же машину арендую, жаль заранее не получилось этого сделать. Точнее, не то, чтобы не получилось. Просто забыл и забил. И так в последний момент вылетел. Уже хотел звонить отцу, говорить, что на первые пары не попадаю, но, вроде, срослось.       Отец тоже хорош! Жучила! Знал, что я к матери рвану и подсуетился. Преподавательница у него, видите ли, в последний момент с мужем заграницу свинтила, замены нет. А тут я. Понимал, что отказать ему не смогу. Ведь это он меня тогда по обмену отправить смог, вину свою за уход из семьи заглаживал. Ну, что сказать, загладил. Благодарен я ему за это, конечно, безмерно, но вот за мать не простил. И не прощу, наверное, никогда. Что бросил ее. Променял на малолетку зеленую. Ух, как я тогда зол был. Даже помню билеты ему в лицо швырял, да мать дурь из головы вышибла. Объяснила, что это моя путевка в другой мир, и что этим шансом грех не воспользоваться. Хорошо, что послушал.       Чтобы хоть как-то изолировать себя от подробностей личной жизни некоего садового товарищества, о которой сейчас с превеликим энтузиазмом вещала одна из женщин, заткнул ухо наушником, без колебаний выбрав сборник группы «Rammstein». Именно то, что мне нужно сейчас, в это утомительное утро.       Я всегда любил качественную музыку, не размениваясь на всякие мелочи и не поддаваясь новомодным веяниям. Американские друзья считали меня консерватором, но в «загадочную русскую душу» не лезли. И на том спасибо. Их всех с лихвой всегда заменяла Вероника. Николь, как она сразу при первом же знакомстве десять лет назад и попросила ее называть. На американский манер. Она тогда стала моим спасением, отдушиной. Дочка русских эмигрантов, свободно изъясняющаяся на родном языке. Ну и… закрутилось.       Из воспоминаний меня выкинуло резко, толчком. На что же среагировал мой мозг, рассылая импульсы по всему организму? Заставляя вынырнуть из пучины сонного созерцания обшарпанной стены вагона. Огляделся и тотчас понял, что.       Точнее, кто.       Девушка. Маленькая, хрупкая. Она настолько сильно выбивалась из безликой толпы народа, что не заметить ее было решительно невозможно. Еще и чемодан этот.       Улыбнулся, глядя, как «воробушек» заталкивает чемодан в вагон, заставляя шипящий на нее клубок потных тел потесниться. Да, в это время в вагоне аншлаг. Чем она только думала, выбирая рейс на это время? И почему не воспользовалась такси? Хотя, возможно, у нее есть на это свои причины, ведь я-то тоже здесь.       Пробравшись в вагон, девушка устроилась рядом со мной и, выдохнув, прикрыла глаза. Печать усталости на лице, ни грамма косметики и удобная одежда без лишней вычурности. На голове легкая взъерошенность и этим она еще больше напоминает мне встрепанного воробушка.       Интересно, сколько ей? Двадцать три? Двадцать четыре? Явно, уже не студентка, раз может позволить себе в первый учебный день лететь в отпуск.       Она выглядела такой маленькой, такой невесомо-легкой, стоя рядом со мной. Вызывая какое-то иррациональное чувство защитить, укрыть. Полная противоположность моей Ники. Та всегда предпочитала одеваться ярко и броско, привлекая к себе всеобщее внимание и купаясь в слепом обожании множества поклонников. Да уж… И я когда-то на это повелся…       Никогда не верил в симпатию с первого взгляда. Обычно, чтобы составить мнение о человеке, мне надо с ним пообщаться, увидеться несколько раз, в идеале выпить кофе. И только после этого я мог с уверенностью сказать, будем мы общаться дальше или наши пути дорожки разойдутся, оставив перекресток встречи далеко позади. А тут. Смотрю на нее и понимаю, что хочу познакомиться. Давненько такого не было. Вот только проблема, она и не смотрит по сторонам. Не дает мне и шанса пересечься с ней взглядом. И тоже в наушниках. Интересно, какая музыка играет у нее? Что-то легкое и заводное? Или тяжелое и внушительное? А может, она любит рэп? Вгляделся в тонкие черты лица. Нет, не рэп. Скорее уж, что-то классическое.       Внезапно поезд качнуло, заставляя людей вокруг меня материться сквозь зубы, удерживаясь на ногах. Всех, но не меня.       Вот же! Вот он шанс! Она же упадет на меня, а я как галантный рыцарь придержу. У нее не будет шанса отвертеться от знакомства. И я…       Глядя, как она судорожно цепляется за поручень, вставая на цыпочки, ощутил укол разочарования. Но в то же время залюбовался. Тонкая, как тростинка, с небольшой аккуратной грудью и аппетитной попкой, затянутой в тесные джинсы. Как там пел Максим Леонидов? Не девушка, а видение? Во-во, именно так!       А видение уже вовсю завозилось рядом со мной. А, ясно, наушник улетел за спину и найти его она никак не может.       Уже собираясь помочь, подцепить пальцем тонкий проводок и отдать хозяйке, почувствовал, что меня куда-то тянет. И чуть не заржал. Все-таки судьба! Ибо ничем другим объяснить, что нащупала она мое «ухо» я не могу. И я не могу сдержаться от небольшой шутки. Останавливаю на плеере песню, иначе она сразу поймет, что ошиблась. А мне это не нужно.       Слушая тишину, отчетливо видел в отражении стекла, как меняется ее лицо. Сначала непонимание заставляет ее слегка нахмурить брови и тут же горькое разочарование поселяется на красивом лице. Ну конечно, подумала, что сломался. И я аккуратно нажимаю кнопку «play».       Вот это гамма эмоций! Она разве только не подпрыгнула. Улыбаюсь, как мальчишка. Что это со мной? Давно уже не испытывал чего-то подобного.       Дождавшись, пока она вытащит из уха мой наушник, незаметно переводя дух, наклонился прямо над макушкой, выдыхая в каштановые прядки, торчащие в разные стороны пушистым ежиком.       — Неужели не понравилось?       Вот это глаза! Не глаза… Глазища! В таких и утонуть недолго. Большие, на пол лица, насыщенного карего цвета. Так, Серый, тебя походу куда-то заносит.       — Простите, думала, это мой, — смущенно улыбается, одновременно пытаясь нащупать свой провод. О, удалось.       — Я так и понял. В отпуск?       А что? Чем не повод продолжить разговор? Она одна в вагоне с чемоданом, так что не придерешься. Было бы странно, спроси я, не на лекцию ли она едет.       — Что, простите?       Похоже, она не шибко-то настроена на продолжение разговора, вон как на наушник косится. Но пока она меня прямо не послала, я хочу попробовать удержать ее внимание. Чем черт не шутит? Почему-то мне кажется, что это сейчас очень важно.       — Я спрашиваю, вы в отпуск? Ведь это же ваш чемодан?       — Ах, чемодан. Да, мой. Только не в отпуск, а скорее с него.       Что? А вот сейчас не понял совершенно. Пробежался еще раз взглядом по фигуре, лицу, волосам. Отмечая и темные круги под глазами и почти прозрачно-бледную кожу.       И…       Не понимаю…       Какой отпуск?       Тут отпуск только в проекте должен значиться. Но, не похоже, что врет. Смущается, правда, но не врет.       — Надо же, а по вам и не скажешь.       Улыбаюсь, пытаясь погасить ее неловкость природным обаянием. Обычно действует.       — Почему?       Так и знал, что сработает. Нежные губы тронула улыбка. Настолько солнечная, настолько трепетная, что в ответ улыбаюсь еще сильнее, кажется, даже не осознавая, что несу.       — Ну, сами посудите, девушки из отпуска обычно привозят что? Шоколадный загар и благоухающий внешний вид. А у вас, к сожалению, отсутствует и то, и другое.       Улыбка тотчас меркнет, сменяясь глухим раздражением.       — Ну, спасибо…       Она отворачивается, а я готов язык себе вырвать. Ну вот что я сморозил? Не мозги, а желе какое-то.       — Я вас обидел?       Даже не спрашиваю, и так видно, что да, обидел и сильно. Ну, а какой девушке хочется услышать, что выглядит она не на пять баллов? Правильно, никакой. Поздравляю, Серый, ты долбоеб!       — Простите, пожалуйста. Что-то я никак в форму не приду после перелета. В самолете толком выспаться не удалось, вот и несу всякую ересь.       Это, конечно, чистая правда. Никогда не умел спать в самолетах, вот и эта ночь выдалась такой. Да и после успел только сумку дома кинуть, в душ заглянуть, переодеться и через полчаса уже выходил. Вот только это совсем не оправдание.       — Не берите в голову.       Нет, Серый, ты точно все испортил.       Вот только Господин Случай вновь подкидывает мне шанс и девушка все-таки летит на меня, почти утыкаясь носом в грудь. Она пахнет чем-то легким и цветочным, словно лесная полянка и на моих губах снова улыбка. А кожа, кожа словно бархат. И меня прошибает током.       — Похоже не у меня одного день не задался.       Неловко шучу, пытаясь заглянуть в глаза. Но там ничего. Ни заинтересованности, ни кокетства. Лишь усталость и легкое раздражение. А это обидно… девушка отшатывается, как только появляется такая возможность и я не могу сдержать разочарования.       — Мне кажется, что я вам неприятен, и вы всячески пытаетесь от меня избавиться.       — Не неприятны, но не у вас одного был тяжелый перелет. Поэтому, если вы не против, я бы хотела послушать музыку.       Все, Серый. Это фиаско, брат! Полное и безоговорочное.       — Что ж, жаль.       И мне действительно жаль, но не в моих правилах вести себя, как навязчивый мужлан. И я пытаюсь переключиться на что-то другое. Зацепиться взглядом за кого-то еще. Не прокатывает. Я как загипнотизированный раз за разом возвращаюсь к ней. И в какой-то момент вижу, как она придирчиво разглядывает себя в отражении. Как смешно морщит нос, как сдувает со лба выбившиеся прядки, как устало разминает затекшую шею. И такое тепло от этого. Она такая уютная, настоящая.       Оп, кажется, меня спалили. Ну и ладно. Я уже давно не мальчик, чтобы скрывать свой интерес к девушке. А эта девушка меня явно заинтересовала. Интересно, когда она выходит? Мне-то уже на следующей. И словно в ответ на мои мысли, «воробушек» начинает возиться со своим монстром на колесиках.       Неужели все-таки судьба? Тогда есть шанс, что я ее еще встречу. Она поворачивается ко мне и вскидывает голову, чтобы поймать мой взгляд. Неужели наушники это просто предлог отгородиться от нежелательного разговора?       — Вы решили все-таки со мной пообщаться?       Нет, не слышит. Морщится и вытаскивает из уха динамик.       — Вы решили все-таки со мной пообщаться?       — Вы выходить будете?       Значит, не решила…       — Я вас выпущу, не переживайте. И не волнуйтесь, не в моих правилах настаивать, если девушка против общения.       Решил успокоить. Вижу же, как она вся подобралась и напряглась. И думает, думает. Даже к гадалке не ходи, и так все ясно, о чем. Голову на отсечение даю, не может понять с чего это я решил ее успокоить.       — Просто у меня богатый жизненный опыт, а у вас чрезвычайно красноречивый мысленный процесс.       А вот это уже против правил.       Глядя, как на ее щеках расцветает румянец стыда, ощутил, что внутри меня что-то сворачивается в тугой, тянущий комок, заставляя сжать руку в кулак. Но нет, настаивать не буду. Желание девушки — закон. А она знакомиться со мной явно не хочет.       Смотрю, как она вцепилась в чемодан, и понимаю, что она скорее останется тут, чем выйдет из вагона. Перед нами, похоже, мало кто выходит. А значит, хоть что-то я для нее сделать смогу. Поэтому, без колебаний подхватив ее вещи, двинулся напролом. Благо рост позволяет.       — Эй, погодите, вы куда?       Слышу ее пыхтение за спиной и не могу сдержать улыбку. До чего же она смешная.       — Ну, ваше нежелание со мной общаться не распространяется на здоровую мужскую помощь. Вы бы с этим чемоданом отсюда долго бы выбирались.       Поставив ее вещи на платформе, пристально смотрю в глаза, пытаясь запомнить каждую черточку. Если судьбе будет угодно, мы еще встретимся, но пока что, видимо, не время. Я ее напрягаю, это не просто заметно, это ощущается, осязается и душит.       — Спасибо.       — Что ж, тогда имею честь откланяться. Простите, что был навязчив.       Мне не остается ничего другого, как развернуться и уйти.       Господин Случай, ты уж не подведи.       Пожалуйста.