***
День выдался странным. Мало было осознать, что наша связь с Китнисс раскрыта и не понимать до конца, что будет дальше. Оказалось, что место в конкурсе за ней сохранилось только благодаря подковерным играм, что вели Хеймитч с Боггсом против Койн. Которая, как оказалось изначально вела не честную игру, пытаясь продвинуть наверх своих участников. Битый час мы пересматривали записи и сверяли протоколы, на предмет подтасовки результатов. Еще больше времени слушали стратегию Боггса о дальнейшей судьбе конкурса и конкурсантов. К концу дня я плохо соображал, но когда меня, одним из последних, наконец-то отпустили все равно поехал к Китнисс. Я прислонился к стене возле ее комнаты, не решаясь войти. Из-за двери слышались приглушённые голоса, но из-за людей сновавших туда сюда по коридору было не разобрать слов. Я едва успел приоткрыть дверь, как в секундном затишье услышал: — Я люблю тебя Гейл, ты знаешь… Кровь мгновенно вскипела, что-то ударило в затылок, даже чудовищная усталость улетучилась, я не заметил как оказался внутри комнаты и столкнулся с двумя парами серых глаз, таких похожих и таких разных. — Пит… Испуганно произнесла Китнисс, будто не ожидала увидеть меня, хотя может так и было всё-таки я влетел в комнату в момент такого признания. — А ещё говорила, что актриса из тебя никакая — бросил я, глядя ей прямо в глаза, и черт, в душе что-то снова перевернулось и заныло, почему её глаза такие? — Ты не так понял… — Да что ты! Интересно из слов «Я люблю тебя Гейл», что можно не так понять? — Пит — Гейл сделал шаг в мою сторону, я резко вскинул руку. — Хоторн, лучше заткнись. Я глубоко вздохнул не отводя взгляда ее от бездонных глаз. Паника, вот что плескалось в них в тот момент. Её руки подрагивали, как и губы, она не пыталась сказать что-то, оправдаться. Действительно, зачем и так все понятно. Я вздохнул пытаясь успокоиться, вспомнил о папке с документами, что держал в руках. — Здесь правила и контракт на дальнейшее участие в конкурсе — сказал я понимая, что больше не могу находиться с ними в одной комнате. Ещё немного и я просто сгорю изнутри от злости, обиды и чего скрывать, разочарования. — Он будет проходить в закрытом формате с полной изоляцией участников от внешнего мира. Я то дурак думал это будет проблемой, ведь мы не сможем видеться, но… — Я посмотрел в растерянные глаза этой парочки и усмехнулся, — Проблемы нет. Удачи вам. Я бросил папку с документами на ближайшую постель, развернулся и вышел, со всей злостью хлопнув дверью. Быстро шёл по коридору, пол потолок стены которого сливались в одно, превращаясь в темный тоннель в конце которого не брезжил свет, а будто горел огонь. И я приближался туда ведомый только одной целью: убраться подальше от этого места. Я не помню как оказался в своей машине, не обернулся на стук сзади. Дал по газам и рванул с места. Как же так получилось? Как можно было быть таким слепым? Выходит предположение про ее интриги на конкурсе правда? — Нет, нет, нет! — в бешенстве я несколько раз ударил по рулю. Машина вильнула на тротуар, но я успел вернуть управление. Почему-то я не мог поверить в эту теорию? Возможно мне бы стало легче, но нет внутри всё просто протестовало против того что Китнисс могла так поступить. Хотя может быть я зря её оправдывал. С бешеной скоростью машина неслась по городским улицам. Я, кипя от гнева, давил и давил на газ и не заметив, что приблизился к перекрёстку с междугородней трассой. Занятый своими мыслями, я слишком поздно спохватился и под оглушительный аккомпанемент гудков нескольких машин, вылетел прямо под колеса большегруза…Всё к лучшему?
20 августа 2023 г. в 00:15
Ничто не может длиться вечно. Хорошее ли плохое, а оно поздно или рано заканчивается. Верно отец?
Эффи говорит ты был неутомимым оптимистом, всегда верил в лучшее и в людях старался видеть только хорошее. Она говорит я такой же… Но нет, это не совсем так. Я хуже. Злее. И прощать умею с трудом.
В мире где я вращаюсь видеть только хорошее — опасно для жизни. Чуть зазеваешься и тебя разорвут, втопчут в грязь, а то и вовсе выкинут за ненадобностью. Вся наша жизнь это гонка, за славой, признанием.
У каждого из нас одинаковая вероятность попасть в забвение и взлететь на олимп, впрочем вероятность быть похищенным каким нибудь фанатом, чтоб любимый артист пел только для него, тоже присутствует.
Я мало чем отличаюсь от своих друзей и коллег по сцене. Разве что только никогда не гнался за признанием. Я просто жил жизнью которая мне нравилась. Очень нравилась. И я никогда не хотел отказываться от этого.
Как, впрочем и не планировал отказываться от отношений с Китнисс. Казалось и она думает так же.
В город мы вернулись ближе к рассвету. Столица, умытая осенними дождями, еще только пробуждалась ото сна. Люблю это тихое время, когда улицы еще не заполнены спешащими кто куда людьми, а на дорогах свободно.
Не смотря на бессонную ночь, которую я провел за рулем, чувствовал себя отлично. Даже слишком. Казалось могу свернуть горы, попадись они на пути.
Но свернуть пришлось далеко не их.
То утро началось с кофе навынос и поцелуев, а закончилось заседанием организационного комитета в кабинете директора нашей академии.
— Ну и что вы нам на это скажете мистер Мелларк?
Койн уставилась на меня постукивая ручкой по столу. Я сжал ледяную ладонь Китнисс и осмотрел присутствующих.
Кроме всех кто был причастен к конкурсу из работников академии, сегодня за столом сидели ещё несколько человек которых я видел впервые. Однако было совсем не важно, что я не знал их, а эти люди почти ничего о нас не знали, они уже заранее нам не верили.
— Ну так что мистер Мелларк? — с улыбкой победителя повторила Койн.
А что тут можно сказать?
— Да мы встречаемся…
— Есс! Я так и знала! — воскликнула Джоанна, за что получила косые взгляды со всех сторон и повелительное от Койн:
— Мисс Мейсон, пожалуйста тише.
Она буквально протыкала нас своими прозрачными глазами.
— Вы понимаете, что это значит?
— Думаю все понимают…
Меня вообще не сильно интересовало каким образом в прессу попали наши снимки. Папарацци вездесущи и никогда не стоит забывать об этом. Сейчас они не скрываясь толпились у всех дверей академии желая урвать очередной кусок сенсации.
На самом деле если бы опубликованы были только та часть фотографий которая относится к вечеру ссоры Китнисс и Гейла, как-то еще всё можно было спихнуть на банальные слухи, но пара фотографий сверху, из нашей недавней поездки перечеркнули этот вариант.
Мы засветились, да. Конкурс оказался под ударом. И участие в нём Китнисс тоже. За свое место в жюри я не переживал, а вот за место Китнисс планировал побороться, хотя и понимал что это будет не просто.
Ни мне, ни Китнисс не верили.
Теории которые звучали повергали шок. Заговор, интриги, хитросплетения, на которые она якобы решилась чтобы продвинуться в этом конкурсе. Серия фото в одной из газет с того самого вечера когда всё закрутилось, только подливала масло в огонь.
Вот Китнисс и Гейл о чем-то разговаривают, вот Гейл стоит, а Китнисс сидит на земле держась за щёку, дальше уже я держу Китнисс в объятиях, а Гейла держит несколько человек. Вот его уводят, а мы остаёмся с девушкой, далее я отпускаю её, а на следующем фото уже держу на руках…
В слова не вчитывался, какая разница, что там написано, всё равно почти все там выдумка, но только от взгляда на них всё внутри снова закипало и хотелось врезать Гейлу.
— У неё был доступ к его вещам, — сказала кучерявая дама, — она могла списать тексты.
— Согласна, — кивнула Коин.
— Я вас умоляю, — едва не рассмеялась Джо — у Мелларка почерк как кардиограмма. Покажите его блокнот любому врачу и он найдёт там тахикардию и инфаркт поверх синусового ритма, но точно не прочитает ни одного слова.
Смешки в сопровождение согласных кивков наполнили зал заседаний.
— Эффи ты ведь тоже ни черта не понимаешь в его записях, верно?
Фея кивнула улыбнувшись.
— Да и потом Пит узнал бы свои песни, — добавил Финник.
— Тем более, значит они были в сговоре и он специально писал их ей. — вещала все та же дама.
— Это неправда, Китнисс пишет сама! — воскликнули мы с Гейлом одновременно и перехлестнулись взглядами.
Он явно хотел сказать больше чем мог в тот момент и я его понимал. Он тоже кипел об гнева. Имел право.
Китнисс всё это время молчала. И только крепче с какой-то неистовой силой сжимала мою ладонь.
А споры все нарастали, теории выдавались одна другой смешнее и нелепей. Радовало, что наша команда не принимала в этом участие. В большинстве своем мы все молчали. Эффи нервничала и сочувственно смотрела то на нас с Китнисс, то на Хеймитча. Он кстати, как ни в чем ни бывало, покачивался на стуле с совершенно невозмутимым видом. Хотя именно от него я ожидал ехидных замечаний, или его коронного «я же говорил…»
Я слушал теории и боялся представить реакцию публики, раз уж люди которые, волей не волей, оказались вовлеченными в эту историю думают так, страшно было представить, что подумают простые люди, поклонники и фанаты, хотя последние это самое непредсказуемое явление, от них не знаешь чего ждать даже в спокойные дни, а уж в подобный момент тем более…
Страшно было за Китнисс. Я закален уже несколькими годами известности, научился с этим жить, она же только ступила на эту тропу.
За своими мыслями я не сразу заметил как один человек поднялся из-за стола и призвал к тишине. И только первые его слова вернули меня в реальность.
— Как главный организатор конкурса, хочу прояснить, что я сразу был против подобной схемы судейства, — сказал Боггс оглядывая присутствующих, — однако я согласился на доводы миссис Койн и не могу сказать, что не доволен результатами.
От него шла невероятная энергетика. Под его темным взглядом смолкали самые говорливые и, меньше минуты спустя, в помещении воцарилась полная тишина.
— Шоу удалось скажу я вам — Боггс криво усмехнулся и внимательно посмотрел на Койн, — так ведь?
Альма заметно вздрогнула, и сжала ручку, которую до этого крутила между пальцев. Все взгляды сосредоточились на этих двоих, я же смотрел на Хеймитча и понимал одно, чтобы сейчас не происходило, он точно в курсе. Боггс же продолжал:
— И так господа, имею право сообщить, что наш канал берет право на проведения финального тура в свои руки, но — Он обернулся к нам. — мисс Эвердин, прошу покинуть помещение, Вас оповестят о новых правилах позже.
— Она остается? — недоуменно спросил кто-то.
— Все остаются. — твердо сказал Боггс внимательно глядя на Койн, — Вот и посмотрим кто тут главный жулик от эстрады.
Я даже не успел удивиться этому странному разговору, момент разлуки с Китнисс показался чем-то неправильным. Словно мне не нужно было отпускать ее, но это было не минуемо.
— Идите мисс Эвердин, Вас проводят, — сказал Боггс кивком указывая на дверь где уже ждали два человека вероятно из службы безопасности.