Devil may cry: D

      День начался на удивление обычно: в агентство поступил заказ. Почему-то мир не хотел выделить легендарному охотнику на демонов персональную паузу, чтобы он мог окончательно прийти в себя после весьма помпезного возвращения брата в его ранее спокойную и размеренную жизнь. Однако, возможно, это было даже к лучшему: деньги после необходимого ремонта офиса слишком сильно приблизились к нулю, а после скорой оплаты штрафа за порчу городского имущества грозились снова перебраться в отрицательную область. А тут шанс быстро подзаработать и хотя бы выйти в ноль. И, пускай Вергилий вовсе не был зациклен на деньгах, долгие годы почти обычной жизни среди людей научили его ответственно относиться к своим финансам.       Задание ему подкинули совсем не сложное (возможно, даже недостойное для его высокого статуса, только платили ой как хорошо) — нужно было стать охранниками на благотворительном аукционе. И нет, на этом аукционе не продавали каких-нибудь могущественных артефактов, которые одним своим блеском могли бы уничтожить весь мир, — вовсе нет. Это был простой аукцион с совершенно обычными лотами в виде полотен именитых художников или всякой антикварной лабуды (и она даже не принадлежала какому-нибудь демону или оккультисту).       Но зачем же было тревожить именитого демоноборца для такого несерьёзного задания? Да просто мистер Бёкер — организатор данного события — был давним знакомым Вергилия (ещё с не лучших времен) и доверял ему как никакому другому специалисту — это во-первых. А во-вторых, этот человек уже неоднократно совершенно неожиданно подвергался нападениям демонов (из-за чего, собственно, и стал знакомым Вергилия) и к пожилому возрасту у него развилась паранойя на этой почве. Так что такое масштабное мероприятие без обеспечения должной, пускай излишней охраны мистер Бёкер оставить не мог и попросил Вергилия с сыном посетить аукцион за «скромное почасовое вознаграждение».       Однако сам Вергилий брать сына не планировал: тот был наказан и за разрушение города, и за самовольную вылазку в Фортуну. Поэтому Неро остался дома с указаниями провести генеральную уборку (отмыть свои кровавые следы и деревянную пыль с пола было необходимо), а его место занял Ди, потому что… на это был ряд причин: для начала, Вергилий не хотел бы более оставлять своего брата наедине с сыном, и, к тому же, Ди должен был отработать свою часть (то есть — всю часть) стоимости ремонта лестницы, двери, рояля и других мелочей. И, чем быстрее он начнёт работать, тем больше шансов, что он хотя бы что-то отработает.       Естественно, Ди не загорелся желанием тут же трудиться на благо общества и даже отчаянно отговаривался тем, что такая работа не для него, что он способен работать только с демонами, притом исключительно с летальным исходом кого-то, но старший и не ждал, что тот согласится. Данте всегда пытался отлынивать от работы, если не было чрезвычайной нужды. Но и Вергилий знал действенные способы заставить того шевелиться, один из которых и применил. Шантаж:       — Если ты не пошевелишься, то я сожгу все твои «журнальчики», — брезгливо сморщившись, пообещал он.       — Эй, девочки тут ни при чём! Не тронь их! — мужчина попытался запихнуть за пазуху сразу несколько старых эротических журналов, однако те ни в какую не хотели быть запихнутыми куда-то, и их страницы просто сминались с отвратительный хрустом.       Прямо перед носом человека так, чтобы невозможно было увернуться, возник полупрозрачный голубой клинок, и тот тяжело сглотнул, скосив взгляд на тонкое острие. Журналы выпали из его рук, а потом Ди очень весело улыбнулся Вергилию и поднял руки вверх, сдаваясь:       — Эй, ну с тобой уже и пошутить нельзя… — он достал Айвори из кобуры и ею медленно и аккуратно отвёл лезвие от себя в сторону, всё так же бесстрашно улыбаясь. — К старости чувство юмора потерял? — второй меч пролетел прямо у него над макушкой, срезая несколько взлохмаченных волосков.       — Вы тут ещё всё разнесите… — едва слышно, но очень недовольно пробурчал недовольный Неро, натирающий полиролью ступени новой лестницы.       Третий меч пролетел уже над его головой (однако значительно выше) и исчез, не достигая стены. Подросток затравленно сжался и стал натирать деревянные доски куда усерднее.       — Пойдём, — холодно позвал Вергилий брата и направился к машине, а Ди ничего и не оставалось, как последовать за ним.       Машина у Вергилия была собственная, купленная пару лет назад после особо успешного дельца в соседней стране. И Ди она совсем не понравилась: она была слишком безликой и будто бы не тронутой. Обычно, глядя на вещи, можно хоть что-то узнать об их владельцах, но в этом конкретном случае ничего — ни вещей в бардачке, ни наклеек на стекле, ни особенных чехлов на сидения. Было ложное ощущение, что машину только что пригнали из салона.       В голову мужчины закрадывалось и с каждой секундой подтверждалось предположение, что Вергилий нарочно всеми способами скрывал свои привычки, свою личность, предпочитая использовать стерильные инструменты. Зачем? Сложный вопрос. Всё же, хоть для него их расставание длилось меньше года, на самом деле прошло почти двадцать лет, и мало ли что могло измениться в брате за такой длинный промежуток времени.       Он забрался на переднее пассажирское сидение прямо с ногами, пачкая грязными подошвами безупречно чистый чехол. Вергилия это, естественно, взбесило:       — Сядь нормально и пристегнись, — строго сказал охотник, плавно поворачивая ключ в замке зажигания.       Ди хотел уже было возмутиться, что для него ремень безопасности просто бесполезен, но вовремя вспомнил, что теперь это не так. Мужчина недовольно поставил левую ногу на коврик, закинул на неё правую и пристегнулся, как того и требовал от него водитель.       — Спасибо, что так переживаешь за мою задницу, — сухо прокомментировал он.       Вергилий недовольно поглядел на брата, пристегнулся сам (больше для приличия, чем необходимости) и толкнул мешающую ногу локтём, пока переключал передачу, чтобы наконец тронуться. Однако ничего не сказал. Ди ему — тоже. Нельзя же отвлекать человека во время вождения, так? Так что он просто уставился в окно, рассматривая знакомо-незнакомые пейзажи за стеклом. Очень не хватало музыки, однако просить о чем-то брата он был не намерен, обидевшись. Хотя, возможно, музыка могла бы чуть-чуть развалить это чувство неловкости у него внутри.       Ещё более неловко Ди ощутил себя, когда уже переоделся и разглядывал своё отражения в зеркале. Не то, чтобы он раньше не любил переодеваться в крутые костюмы на заданиях (а форму охранника можно было считать крутым костюмом, отчасти) — очень даже любил и пытался пользоваться такими шансами. Однако сейчас в этой одежде он, тощий и ощутимо слабый, смотрелся слишком неестественно и даже чуждо, оттого в нём росла неуверенность, подпитываемая также нехорошим предчувствием.       Чёрный пиджак с элементарной нашивкой — самый маленький из всех — был слишком велик ему в плечах, оттого собрался некрасивыми складками на рукавах. Штаны висели на нём только благодаря вере и его неуместному в этом образе ремню с бляшкой в виде черепа. Татуировки, выглядывающие из-под воротника белой рубашки и странная прическа с бритыми висками делали его похожим на экспрессивного подростка, который никак не мог подходить на роль охранника чего-либо. Единственными, что внушало ему хотя бы незначительную уверенность, были его милые крошки в кобуре, которых ему разрешили оставить на поясе.       — Ты скоро? — недовольный Вергилий открыл дверь в раздевалку без какого-либо предупреждения, поскольку ему уже порядком надоело ждать неизвестно зачем прихорашивающегося напарника. — Сейчас уже начнётся.       — Угу, — тихо пробурчал он в ответ, а потом резко усмехнулся и показушно поправил волосы, чтобы они не спадали на лоб, как и у Вергилия. — Веди меня, дорогой брат.       Вергилий уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и молча развернулся, чтобы выйти из комнаты. Вот на нём эта дуратская форма смотрелась просто изумительно, будто была пошита специально на заказ: классический крой пиджака выгодно подчёркивал мужественные широкие плечи и массивную грудь, а ткань штанин отлично обтягивала стальные мышцы ног (на них, кстати, и засмотрелся Ди, следуя за братом по пятам). Верная Ямато была надёжно закреплена лентами на поясе, что придавало образу мужчины ещё больше силы и превосходства. Вот уж кто точно чувствовал себя если не хозяином ситуации, то её начальником.       В общем зале они разошлись по заранее обговоренным позициям: старший встал за колонной неподалёку от центрального входа, чтобы иметь возможность наблюдать за всем помещением, а младший — сбоку между кулисами и служебной дверью, тоже за колонной с живыми цветами. Естественно, кроме них в зале было ещё с десяток других, обычных охранников с рациями, дубинками, электрошокерами и, эм, другими штучками охранников. И все они были, как один, огромные, мускулистые и приятные на вид мужчины тридцати-сорока лет, отчего Ди ещё сильнее ощущал себя белой вороной, и именно в данном раскладе его это злило. Он выглядит слишком слабым на общем фоне, самым уязвимым.       Спустя несколько минут в зал начали заходить гости: это были обычные богачи в неприлично дорогих костюмах и платьях с такими маленькими, ничего не вмещающими женскими сумочками. Они расходились по залу и занимали приглянувшиеся им места. Ещё через десяток минут на сцену вышел сам мистер Бёкер, поздоровался со всеми гостями и начал своё шоу. Ди это не интересовало — он всматривался в лица приглашённых людей, персонала и других охранников, пытаясь делать свою работу, а именно — вычислить демонов среди людей. Однако таковых здесь (кроме Вергилия, конечно) не оказалось, поэтому мужчина быстро заскучал и, прислонившись спиной к стене, стал лениво наблюдать за продаваемыми безделушками.       Из-под молотка один за другим уходили различные лоты, в виде непонятных абстрактных картин, скучных портретов, подзавявших натюрмортов, цветастых ваз, пыльных стульев — словом того, за что бы он никогда своих денег не отдал бы (даже никаких сомнительных карт сокровищ не было, ну вот что за ужасно скучное событие?). Вот другое дело красивый плащ, добротные сапоги, хорошая пушка, ванильное мороженое с клубничным сиропом или пару коробок пиццы без оливок. Правда, он прекрасно понимал, что присутствующие вовсе не разделяли его мнения (правда, не понимал, почему) и с радостью скупали весь предложенный хлам, ещё и соревнуясь друг с другом в то, кто больше денег за это отдаст.       Вот один парень предложил цену, трижды превышающую первоначальную, за какую-то старинную чернильницу ручной работы, хотя кому вообще в двадцать первом веке сдалась чернильница, Ди решительно не понимал. От этого смуглого, немного вспотевшего парня, судорожно сжимающего свой портфель, не ощущалось никаких потусторонних сил, однако в нем было что-то такое, что заставило мужчину стать натянутым, как стрела. И не зря: когда девушка из персонала проводила того к месту выплаты и получения купленного товара (Ди срать хотел, как это правильно называется), как и любого другого победителя аукциона, они тоже проходили мимо самого хлипкого охранника в помещении — Ди. И этот парень резко достал пушку из портфеля и приставил её дуло прямо ко лбу Ди.       — О, — только и успел вымолвить он.       На самом деле он заранее увидел это суетливое и очень неровное движение парня и мог бы сделать много чего, чтобы этой ситуации не произошло, однако он просто растерялся. Потому что перед ним был не демон — просто человек, психованный человек. А Данте (ох, наверное, даже Тони) никогда не убивал людей без резкой на то причины. Хотя, стоит признать, пригрозить своими детками на самом деле бы совсем не помешало, тут он сглупил.       — Р-руки з-за голову! — заикаясь, потребовал нервный парень. — Быстро!       На самом деле он был в довольно уебищном положении, поскольку они находились за живой завесой из всяких блядских бесполезных цветов, которые неплохо так скрывали от остальных охранников, так что те ещё даже не заметили небольшого инцидента. Поэтому Ди максимально добродушно улыбнулся и послушно завёл руки за голову, так и не дотронувшись до своей кобуры.       — Для тебя всё, что угодно, парень, — он подмигнул, экстремально быстро пытаясь придумать, как выкрутиться из данной нехорошей ситуации: пистолет, направленный ему прямо промеж глаз, был снят с предохранителя, и любой резкий звук мог отправить его обратно к Мундусу на бескрайние серые просторы Преисподней.       Девушка, что несла лот, застыла в испуге, ошарашенно переводя взгляд с парня на пистолет, а потом — с пистолета на Ди, и Ди не мог понять, почему парень не мог пройти десяти метров вперёд за треклятую дверь и не взять в заложницы её, почему именно ему досталась такая честь.       — Т-ты, — он указал на девушку, — ни звука! Отдай мне мою чернильницу, иначе я вышибу ему мозги! — парень прислонил дуло вплотную ко лбу неудачливого охранника.       Она так и не смогла пошевелиться, поэтому парень просто выхватил у неё из рук коробку с антиквариатом и, не отпуская ствола от лица заложника, торопливо запихнул её в портфель. И только тогда девушка завизжала.       Ди, воспользовавшись секундным замешательством грабителя, успел ударить локтем его руку, тем самым изменив траекторию мгновением позже совершенного выстрела со своих мозгов до штукатурки стены. А потом попытался ускользнуть вправо и достать деток для устрашения, но парень успел огреть его рукояткой пистолета по лицу раньше. С непривычки — первое ощущение боли в этом теле — Ди забыл обо всем на свете, зашипел и схватился рукой за ошпаренную болью скулу, позволяя захватить себя полностью.       От звука выстрела в зале поднялась паника. Несколько охранников бросились к источнику шума, среди них был и Вергилий, который недовольно прикинул, что видел здесь только одного человека с огнестрельным оружием. Каково же было его удивление, когда он увидел, что его Данте… Ди прижал спиной к себе и наставил на его голову пушку какой-то жалкий человечушка.       Вообще, вся проблема могла решиться в сей момент, призвал бы Вергилий хотя бы один клинок — этого было бы вполне достаточно, чтобы убить бедолагу. Однако он был слишком сильно поражён тем, что его брата, бывшего почти всесильным существом, мог удержать какой-то обычный парень. И этот обычный парень так сильно скрутил его брату руку за спиной, что тот сжал зубы, чтобы позорно не закричать от боли.       Парень нёс какой-то бред про то, что он просто возвращает ценную реликвию в семью, которую у них бесчестным образом украли, но Вергилию это было не интересно. Ему было интересно смотреть на беззвучную ярость младшего брата от собственного бессилия, легко читавшуюся в потемневших глазах. И его тоже переполняла ярость за то, что какой-то человек причиняет его брату боль.       Теперь завизжал грабитель, что собственными глазами наяву увидел перед собой леденящего кровь демона, в которого внезапно превратился один из пришедших на подмогу охранников. И Ди, в очередной раз воспользовавшийся моментом, без промедления выхватил из кобуры Эбони и застрелил грабителя, пока тот не застрелил его. Так он хотел отплатить за перенесённое на глазах у всех унижение.       Пробивная пуля с легкостью пробила слабый человеческий череп и взорвалась внутри. Как будто в замедленной съёмке кровь вперемешку с мозгами залила лицо и одежду несостоявшегося грабителя, стены, дверь и немного попала на самого убийцу.       На мгновение во всём зале воцарилась тишина, а потом хаос наполнил всех свидетелей убийства. Часть охранников и простых свидетелей с криками ринулись в бегство от вида свирепого дьявола и крови (кого-то даже вырвало), меньшая часть подбежала к трупу, пытаясь либо помочь, либо точно удостовериться в том, что он непременно умер. Ди, бесстрастно, стирая капли чужой крови с шеи и плеча, ловко просочился меж бежавших к нему (к трупу) людей и подошёл к брату.       — Спасибо, что всё ещё переживаешь за неё, — не глядя в глаза, сказал он брату, что уже стал обретать свой человеческий облик.       Вергилий кивнул и последовал за мужчиной сразу к кабинету заказчика. Шли они молча, не проронив более ни слова друг другу.       После долгого и нужного разбирательства с полицией, ехали домой они всё так же молча, без музыки. Ди на сей раз специально улегся на задние сидения, не пристёгиваясь, а Вергилий то и дело поглядывал на него в зеркало заднего вида, отмечая, как наливается синяк у брата на лице. У Данте такое пустяковое ранение уже давно бы зажило, потому что в нём текла демоническая кровь. Но Ди — и сейчас старший брат это особенно осознаёт — он обычный человек, которого может убить любой дурак с ножом. И Вергилий, несмотря на всю свою неприязнь и недоверие, не хочет, чтобы это произошло. Он этого не допустит.