Никто не знает, что случится завтра.

Той ночью Милли не могла заснуть. Как бы она не старалась сомкнуть глаза и провалиться в сладкие оковы сна, подавляющие и нагнетающие мысли о произошедшем не давали ей заснуть. А ещё этот чудаковатый и загадочный парень, который очень привлёк Милли. Он также засел в мыслях Браун, и это начинало немного раздражать. Она даже не знала его имени, а он уже не выходил из её головы. — Сегодня мы отлично станцевали, девочки, впрочем, как и всегда! — с радостной и искренней улыбкой на лице проговорила Лилия, заходя в раздевалку после очередного жаркого футбольного матча, победу в котором одержала их школьная команда по футболу под названием ‘Чёрный Кубок’. Черлидинг действительно был неотъемлемой частью жизни Лилии, это занятие приносило блондинке колоссальное удовольствие. В будущем девушка собиралась заниматься черлидингом профессионально. — Да, всё круто прошло, — согласилась Айрис, начиная переодеваться. На слова подруг Браун лишь измотанно улыбнулась, опуская глаза вниз. Она ощущала себя так, будто из неё выжали все соки и эмоции. Ей не хотелось много говорить и смеяться, это казалось неправильным. Вдруг брюнетка почувствовала чьё-то легкое касание рук на своём плече. — Милли, ты в порядке? Такое чувство, что с тобой все стало только хуже. Что-то ещё произошло? — Браун подняла взгляд и увидела перед собой заботливые и такие глубокие глаза Мэддисон Зиглер. Они никогда не были лучшими подругами, но всегда заботились и переживали друг о друге. Милли ценила её. Лилия, Айрис и Сэди согласились с Зиглер, ожидая ответ от Милли и буквально сверля её глазами. В раздевалке уже не было никого из посторонних и Милли решилась рассказать. Она надеялась, что таким образом ей станет хоть немного легче. Ведь лучше рассказать, чем держать всё в себе и накручивать себя. — Мой отец изменил моей матери, и кажется, это уже не впервые. Из-за этого она начала пить. И они, скорее всего, разводятся, — голос Браун предательски дрогнул, а глаза заблестели. Она начала нервно перебирать пальцы, смотря в пол. — Милли, мне так жаль, — тихо сказала Сэди. Девушка почувствовала, как множество рук окольцевали её для объятий. — Ничего, всё обязательно будет хорошо. Я справлюсь, но без вашей помощи мне не обойтись, естественно, — приглушённо сказала Милли и впервые за последние дни счастливо улыбнулась. — Если вы все не задушите меня сейчас, конечно же, — и подруги отпустили её, звонко рассмеявшись. Браун вернулась домой раньше обычного и вновь застала свою мать в одиночестве и не в трезвом состоянии. Она сидела и на диване и как-то пусто смотрела в одну точку. Сердце Милли обливалось кровью, когда она видела самого близкого человека таким разбитым. Браун была уже взрослой восемнадцатилетней девушкой, и после услышанного разговора прекрасно понимала, что ее мать ни в чем не виновата. А вот отец виноват. И злость на него возрастала с каждой секундой, Браун даже видеть его не хотела. Этот человек резко, буквально в одно мгновение, стал мерзким и чужим для Милли, и всё, что она испытывала к нему на данный момент — жуткое отвращение. — Мамочка, — Милли присела рядом с матерью и обняла её. — Пожалуйста, оставайся сильной. Не отчаивайся из-за этого, прошу, — девушка взяла Сару за руку. — Я постараюсь. Но это не так важно. Я знаю, что отец был для тебя самым лучшим человеком на планете. И....Милли, мне так жаль, я знаю, что тебе итак тяжело. А здесь ещё и это, — старшая Браун постаралась незаметно утереть слезы тыльной стороной ладони. — Плевать на меня. Именно тебе здесь тяжелее всех. И я прошу об одном, оставайся сильной. К черту отца! Помнишь, ты сама меня учила этому. Не обращать внимания на мудаков! — сквозь накатившие слезы рассмеялась Браун. — Милли! — удивленно воскликнула Сара и сама рассмеялась, обнимая дочь. — Что? Прости, но это правда так, — улыбнулась Милли и встала с мягкого дивана, направляясь наверх и оставляя мать наедине с собой. Браун открыла дверь, ведущую на крышу, и заперла её за собой. Она села на перегородку и закрыла глаза, представляя перед собой образ того молодого человека. Ещё ни один парень не вызывал в Милли такую бурю эмоций, и это правда настораживало девушку. Ей показалось, что она начинает влюбляться, а ведь она видела его один раз и даже не знает, кто он и как его зовут. Тёплый ветер развевал каштановые волосы, а также нежно ласкал смуглое лицо Браун. Милли ненадолго оторвалась от реальности, начиная мечтать и фантазировать. Она обожала это делать, и ей было необходимо уходить в другой мир, где всё по-другому, чтобы хоть немного разрядиться. Если бы не её воображение, то сейчас она была бы в самой глубокой депрессии. — Хэй, Милли, — девушка вздрогнула, выходя из своих фантазий. Она посмотрела на прервавшего её мысли человека и узнала в нём того парня, о котором слишком много думала в этот день. — Ч-что? Эм...Откуда вы знаете, как меня зовут? — На твоей именной футболке написано. И почему бы тебе не начинать диалог с приветствия? Кстати, я не настолько старый, чтобы ты со мной на ‘вы’ разговаривала, — усмехнулся кудрявый, вглядываясь в её лицо. — Я просто приличная девочка, и обращаюсь к людям на ‘ты’ только с их позволения. И раз уж ты знаешь моё имя, то как же зовут тебя? — немного смущённо проговорила Браун, теребя края красной футболки, не в силах контролировать своё внезапное стеснение. — Меня зовут Финн Вулфард. Приятно познакомиться, приличная девочка, — вновь усмехнулся Финн, и Милли почувствовала, как ещё ярче загораются её щеки. — А чем ты занимаешься здесь? Работаешь, учишься? — спросила Милли, чуть склоняя голову набок и ощущая, как волосы щекочут ей шею. — Ладно, думаю, на сегодня хватит общения. Пока, — его лицо вмиг помрачнело, глаза стали какими-то холодными, и он скрылся из виду. Милли удивленно смотрела ему вслед. Как настроение человека может меняться настолько быстро? ‘Этот Финн Вулфард чертов человек-загадка’ — подумала Браун, когда ложилась спать.