Ангел-хранитель

Россия вошёл в здание, благодаря всех Богов, кого не лень, за то, что никто не увидел, что парень делал за стенами больницы. Пока шёл, Росс обдумывал всю сложившуюся ситуацию, а так же предполагал, где можно найти того седого врача. Россия смог запомнить только этот элемент его внешности, о чём сейчас жалеет, но понимает, что тогда он при всём желании не смог запомнить его образ, да и вовсе не хотелось от него узнавать о том, что парню было совершенно не интересно. – "Если я сейчас пройду в палату, где он, возможно, будет, то встречусь со всеми... – Россия слегка вздрогнул, то ли от смены температуры с улицы на тёплое помещение, то ли от осознания того, что сейчас ему от вопросов из разряда: "почему ты помог своему врагу вместо того, чтобы бросить его на произвол судьбы?" никак не отделаться, а с каждым его ответом они будут размножаться в геометрической прогрессии. Да и смотреть на лежащее на койке тело Америки... Росс сглотнул, остановившись у лестницы, и, посмотрев в сторону единственного прохода, - налево - пошёл туда. – Ладно, тогда стоит заглянуть в кабинет глав. врача и он скажет мне, кто оперировал Америку." Россия шёл вдоль кабинетов, смотря на золотые таблички с такими же золотистыми названиями, но не находил нужный. Наконец, парень вышел на план здания около входа/выхода и ресепшена. Ушанка осмотрел план беглым взглядом, ища нужное слово и натолкнулся на кабинет на третьем этаже около лестницы в северо-заподной части больницы. Порадовавшись своей находке, Россия ускоренный шагом, почти переходящим в бег, направился в сторону лестницы, от которой недавно отходил.        Парень подошёл к кабинету и застыл. Он дотронулся кончиками пальцев дверной ручки и, издав полустон полувздох, сжал её, а другой постучал в кабинет. Услышав короткое: "Да, входите" он прошёл в кабинет. Помещение произвело впечатление отлично обставленного кабинета, в котором специально создали все удобства, чтобы только из него не выходить. Но, противостоя яркому свету, который внезапно атаковал глаза, последние сфокусировались на вещах рядом со стенами и обнаружили то, что в кабинете много растений. Неприлично много растений. Наконец свет пощадил глазные яблоки России и, перед тем, как желание крикнуть: "Вам что, так интересно органы рассматривать?" ушло, он полностью погас. Быстро проморгавшись, убирая начавшие вылезать слёзы, Росс взглянул на глав. врача. Это был пухлый мужчина средних лет с, по-видимому, париком на голове, ибо казалось, что тёмные волосы, свисавшие шваброй на плечи, приклеены к голове. Сам мужчина был одет в голубую рубашку, на которую был прицеплен бейджик с именем и отечеством врача. «Геннадий... Григорьевич". Чтож, это было близко. – Здравствуйте, Вам что-то нужно? – мило спросил врач, пытаясь скрыть своё недовольство за дружелюбным лицом, хотя его гримасса явно заставила бы детей зажатся в угол от ужаса сие картины. – Да. Не могли Вы бы подсказать, есть ли у Вас список всех врачей? – Конечно же есть, присядьте, я его сейчас же найду. – Мужчина указал на стул перед столом и стал рыться в глубоком ящике. Россия решил присесть и снова оглядел комнату. Она была похожа на лагерь в джунглях. Вдоль стен расположились высокие и низкие пальмы, но в большинстве случаев это были небольшие хвойные и лиственные деревья, а также кустики. Всё они располагались в классических коричневых горшках из глины, к которым были приклеены бумажные полоски с... Именами? Маленькую ёлочку звали Екатерина, а пальму, чуть ли не доходящую до потолка, назвали Иннокентием. Кустик с какими-то искусственными ягодами, в отличие от растений, похожими на землянику. А возможно это она и есть. На одной из веток куста была прицеплена миниатюрная кормушка для птиц, в которой находилась протухшая земляника. На кормушке было написано: "Она единственная, кто тронул моё сердце! Раньше она была прекрасна!". Бедная земляника Елизавета, она умрёт не выполнив свой печальный долг. Росс усилием воли заставил себя повернуть голову к доктору и застал его пялящимся на него яростными глазами. Врач больше не улыбался, а его губы представляли собой бледную полоску. ""Похоже, я посягнул на что-то святое" – подумал Росс перед тем, как... – Да куда же Вы пялите, дорогой посетитель! Вы же напугаете своим взглядом моих же малюток! Посмотрите, ну же, посмотрите, до чего Вы их довели! Ох, бедная Елизавета... Почему, почему же Вы так ошеломлены?! Наверняка не знали же, что у растений же есть чувства! И они куда дружелюбные же, чем Ваши! – Россия никогда ещё не слышал столько «же» в одном сумасшедшем потоке слов. Видимо, кому-то нравились осы аж до интимной близости. Отойдя от шока, парень хотел уж было сказать что-то о некомпетентности врача, но тот лишь устало закатил глаза, издав звук, похожий на медвежий рык, и положил на стол папку с большим количеством бумаг. Хоть больница и была большой, но точно не вмещала в себя людей, которые поместились в этой книге, в которой минимум тысяча бумажек. – Кто же Вам нужен? В каком году этот человек впервые посадил дерево? В каком году он вырастил первый арбуз на заднем дворе во Флориде? Зачем же ему арбуз? – Мужчина задал этот вопрос и, оттолкнувшись одной ногой, принял позу расслабленного студента, который думает: покупать курсач или писать его скопировать информацию из Википедии? – И вправду, зачем же Вашему врачу арбуз? – А после он двинулся обратно на стол и хлопнул руками по столу с такой силой, что статуя ангела с аптечкой в руках на шкафу предвинулась к краю ещё на пару миллиметров. Геннадий посмотрел на статую и тихо цыкнул, прошептав: «Чёрт, ангелы слишком живучие...», а после вновь принял серьёзный вид и сказал: – Чтобы разбить его себе об голову. – А после послышался звук бьющейся статуэтки.        Россия вышел из кабинета и сразу же побрёл в сторону лестницы, собираясь спуститься на первый этаж, где, по словам ненормального, была столовая, где после проведения операции или просто от скуки толпились доктора. Если Евгения Морозого, как звали врача (он выбил эту информацию путём пыток самого себя), там не будет, то он скорее всего подойдёт позже. Чтож, второй вариант был бы лучше, потому как нужно найти правильные слова, кроме как: "я отдаю ему своё сердце", ведь шутить на счёт буквальности этого выражения ему не особо хочется. Дойдя до нужного поворота налево, проходя рядом с ресепшеном, он краем глаза подметил беснующего Мексику, который приходится Америке лучшим собутыльником и, уже после этого замечательного определения их отношений, хорошим другом. Росс лишь успел рассмотреть то, что страна явно наспех оделся и быстро прибежал сюда, как только узнал, что случилось с его "дружбанчиком", ведь его чёрная куртка съезжала на край плеча, а сзади на месте нашивок с флагами, виднелось пятно, словно, от кофе. Ну, или кто-то плюхнулся в грязь. Момент быстрого и незаметно го разглядывания, технику которого Росс случайно выучил, будучи писателем, чьи книги были мало кому известны, закончился и Россия подошёл к широким дверям, над которыми красовалась табличка: "столо_ая" с фразой "верните нам букву «В», черти" в промежутке. Видно, кому-то нравится эта буковка, аж до вандальской скорби. Пройдя в помещение, Россия огляделся и увидел виновника его похода к помешаному среди своих коллег рядом с полкой с кружками и чайниками, на которых написано: "холодная кипяченая вода" и "горячая кипяченая вода" соответственно. Раньше парню было бы неловко подойти к врачу, выдернув его из разговора, но сейчас, пройдя круги ада любителя ёлочек, он плевал на все существующие правила дисциплины. Евгений, завидев как Росс приближается, тактично отступился от своих друзей, сказав что-то на подобии: "сейчас буду" и лёгкой походкой пошёл навстречу с кружкой в одной руке, пока вторая была в кармане белого халата. Возможно, у врачей уже выработалось шестое чувство на пациентов. – Приветствую, чем могу помочь? – спросил он настолько бархатным голосом, которого Россия даже вообразить себе не мог. – Здравствуйте, я знакомый одного из недавно оперируемых Вами пациентов, у которого были проблемы с сердцем. Хотел спросить... – Врач понял, что собирается спросить русский, поэтому, помотав головой, ответил: – Нет, к сожалению, у нас и вправду нет запасных сердец, но, судя по его внешности, у него припрятано пара-тройка чужих. – пошутил врач, хихикнув над своей же шуткой. – Ясно. – коротко ответил Росс, а после нескольких секунд, борясь со своими чувствами, добавил: – А если ему хочет отдать сердце сбрендевший пацан, то как на это отреагирует главным по сердечным делам? – тоже попытался пошутить Росс, но после их его уст изреклась довольно грустный смешок. У врача округлились глаза и он промолвил: – Вы точно всё хорошо взвесили? Да, понимаю, У Вас шок, но не нужно делать необдуманные решения. – Непринужденная улыбка доктора в миг испарилась, как и, по-видимому, настрой шутить. – Точно. Я перед ним в пожизненном долгу. – И его пора отдавать.