Долгая Зима

Провожать их вышли всем городом. От любопытных глаз было попросту некуда деваться. Локи заранее чувствовал себя и глупо и неуютно, но кажется провожающие волновали только его. Дмитрий и Константин спокойно и деловито проверяли лодку. Лаувейя подавала им котомки с берега. Верный Хват лежал рядом с ней молчаливой грудой меха. Волхв Кеша стоял в кругу бояр и неторопливо с ними что-то обсуждал. Тор старался помочь Лаувейе, а Локи наоборот, старался не мешаться никому. Наконец подготовка была завершена, и Дима велел им лезть в лодку. Сам же подошел к князю, обнял его на прощание и хлопнул по спине. Локи помог матери забраться в лодку и сам сел рядом с нею. Под ноги ему тут же рухнул Зай, весело завиляв пушистым хвостом. Хват по прежнему молча стерег хозяйку. Ласка только отяжелела щенками и ее решили оставить дома. Следом за ними в лодку забрались Константин и Тор. Закончив прощается с князем Дима ухватил Кешу за плечо и потянул к лодке. Тот коротко что-то сказал. И бояре наконец со вздохом вытащили мешок и вручили его лжеволхву. Тот сразу схватил его, улыбнулся и проворно скользнул в нос лодки. Дима взошел на борт последним. Новгородцы длинными шестами помогли оттолкнуть лодку от помостьев, и та, тяжело погрузившись в воду, медленно поплыла по течению. - Ну, пусть боги сделают легкой нашу дорогу, - возвестил Кеша, провожая глазами берег. - Это уж вряд ли, - хмыкнула Лаувейя. - А что тебе бояре в дорогу дали? – полюбопытствовал Костя у волхва, налегая на весла. Они с Тором сидели на второй гребной скамье, мерно работая веслами. А Дима на первой. - Плату за мою вам помощь, - усмехнулся волхв. Новгород как раз скрылся за поворотом реки и Кеша, потянувшись скинул с себя личину, вернув молодой облик. - Какую еще плату? – не понял Костя. А вот Дима только хмыкнул. - И как ты с этакой тяжестью пойдешь на север? – уточнил он у колдуна. - А никак не пойду, - фыркнул Кеша. – Зачем мне она на севере? В землю зарою, а на обратной дороге заберу. - А что там у тебя? – не сдержал любопытства Тор. Кеша закатил глаза и развязал горловину мешка. На ярком весеннем солнце заблестели золотые монеты, украшения и жемчуг. - Мать сыра земля! Да это же грабеж! – воскликнул Костя. Дима снова хмыкнул. - Не больше чем ваши бояре могли дать, - пожал плечами Кеша, завязывая мешок. - Тебе не кажется, что ты на север не один идешь? – заметила Лаувейя. - Ну, со всеми кто со мной оттуда вернется, я готов поделиться, - улыбнулся Кеша. - Серьезно? – оторопел Костя. - Конечно, - кивнул Кеша. – Ну сам подумай, куда мне столько золота? Я вольный странник. Хожу по всему белу свету, и везде найдется добрый человек что пустит меня в дом, да накормит. При том без всякой платы. - Плут ты, Кеша, - хмыкнула Лаувейя. Колдун улыбнулся и прижмурился, греясь на солнышке. *** Путь по реке продлился несколько дней. На ночь путешественники приставали к берегу. Мужчины вытаскивали лодку на сушь и крепко приматывали к деревьям, чтобы не смыло. Лаувейя с сыном готовили им всем ужин. Потом рассаживались у костра тесным кругом, пили душистый взвар и слушали сказки. Лаувейя рассказывала про старуху Лоухи и северных духов. Про тридцать три зимы и морских чудищ. А Кеша рассказывал про далекие земли, населенные удивительными и странными людьми. Его рассказы были полнее, выразительнее и казалось, что ты видишь, как встают на горизонте красные пики гор. Как блестят зеленой синевой пучины южного моря. Как пляшут во дворе могучего князя красавицы в ярких широких юбках… Тору нравилось это путешествие. Оно совершено не было похоже на военный поход. Сама атмосфера вокруг была такой дружеской, домашней, словно все они стали одной семьей. Неумолимая Ладога встретила их шквальным ветром и седыми высокими волнами. Поэтому еще несколько дней они провели на берегу, охотясь на мелкую дичь и дожидаясь пока вернется погода. И все эти дни были пронизаны тонким, словно хрусталь, осознанием скорой разлуки. Тор ничего не говорил Локи, но видел, как отчаянно побратим цепляется за мать. Как старается проводить все время с ней. Это было странно, смотреть как взрослый парень не может проститься с матерью, но вместо желания смеяться, Тору хотелось его обнять. - О чем думаешь, Тор? – Дима возник рядом и тоже посмотрел на то, как Локи с Лаувейей сноровисто потрошат мелких зайцев. - Да… ни о чем, воевода, - Тор покосился на Диму. – Думаю о дороге. - Он с ней справиться, - Дима кивнул на Локи. - Конечно справится, - вскинулся на защиту Тор. - Теперь братья? – воевода показал взглядом на выпавший из-под ворота оберег Локи. - Да, - Тор снова смутился и отвел глаза, поскорее пряча свое сокровище. - Это хорошо, - Дима серьезно кивнул. – Защити его в своих землях Тор. Язык у Локи без костей, да ума пока мало держать его за зубами. - Локи умный, - не согласился Тор. – И он колдун. - Точно. Это не всегда хорошо, когда ты слишком не такой. - Локи мой брат, - отрезал Тор. – И я люблю его. У нас все будет хорошо, воевода. Дима внимательно посмотрел Тору в глаза, словно проверяя крепость его слов. Но Тор лишь упрямее сжал челюсть. - Да, - наконец сказал Дмитрий. – Будет. Они снова замолчали. Тор перевел взгляд на Локи, чувствуя, как внутри ворочается что-то огромное и странное. Чувство, которого раньше не было. Чувство, которое он никак не мог понять, разбуженное словами воеводы. Желание… оберегать? - Завтра погода встанет, - наконец сказал Дима. – Мы двинемся в путь и к вечеру доберемся до Невы. А значит через день нам предстоит расставание. - Да… - Тор удивленно посмотрел на воеводу. – Откуда ты знаешь? - Солнце садится низко. Пахнет по-другому, - Дима пожал плечами. – Просто знаю, Тор. Лодку мы оставим вам, а сами пойдем на Север пешими. Справишься с ней? - Хорошо, - Тор неуверенно посмотрел на огромную лодку, но кивнул. – Справлюсь. В моем народе ходить по морю учат раньше чем по суше. - Да, Тор, - улыбнулся Дима. – Я знаю. Хочу тебе подарок подарить. Последний. Он отстегнул от пояса широкий охотничий нож. Рукоять была покрыта хитроумной резьбой: среди вьющихся побегов прятались божественные знаки, наверху рукояти скалил зубы медведь, а внизу ножа, где лезвие выходило из рукояти, казалось будто его сжимают медвежьи лапы. Само лезвие было выше всяких похвал. Добрая сталь, широкой полосой, с острой кромкой и ложбинкой для стока крови. С ножом воевода отдал и простые кожаные ножны. - Спасибо, - искренне ответил Тор, оценив подарок по достоинству. Замялся, пытаясь придумать чем бы отблагодарить, но тут воевода положил ему руку на плечо. - Пусть он вас с Локи убережет, - Дима кивнул и широким шагом пошел вниз к костру, не дав Тору достойно ответить. Сын Одина снова посмотрел на нож, потом на воеводу и хмыкнул. Пожалуй, Локи был не прав в своей ревности к Дмитрию. Тот стоил Лаувейи своими странностями и чутьем. *** День прощания наступил неумолимо. Сменивший непогоду ясный и солнечный день вовсю торжествовал вокруг. Лодка мягко качалась на прибрежной волне. Тор и Локи стояли перед остальными, переглядывались и молчали. - Нам пора в путь, - наконец проронил Тор, чувствуя неловкость. Локи судорожно кивнул. - Боги в помощь, - веско произнес воевода, кивнув ему. - Нам бы тоже идти, - Кеша сощурился на небо. – Пока дожди не пришли. - Удачи Тор, - кивнул им Костя, первым взвалив котомку. – И тебе Локи. - Ага, - отозвался Локи, глядя только на мать. Дима снова кивнул, подхватил свои вещи, и они вереницей пошли по незаметной тропинке на небольшой холм. Лаувейя шагнула к сыну и обняла его. Локи тут же вцепился ей в плечи. - Все будет хорошо, - тихо прошептала она сыну на ушко. – Ты обязательно еще расскажешь мне о своих приключениях и подвигах. Будь осторожнее, мой мальчик. И всегда будь умнее. Она поцеловала сына в лоб, почувствовав, как сердце разорвалось пополам и заболело. - Я люблю тебя, мама, - тихо прошептал Локи ей в плечо. – Мне тебя будет не хватать. - Мыслями я всегда буду с тобой, родной мой, - она улыбнулась и отстранила его. – А теперь ступайте. Тор поклонился ей. - Спасибо вам, - тихо поблагодарил. – За мою жизнь. И за моего обретенного брата. Лаувейя дернулась удивленно и испуганно посмотрела на него. - Пойдем? – Тор кивнул Локи. Тот вздохнул и решительно вскочил в лодку. Тор толкнул ее и запрыгнул следом. Выпрямился, помог себе веслом и помахал оставшейся на берегу Лаувейе, когда лодка выбралась на стремнину. Локи тоже обернулся и махнул матери. У ног неожиданно залаял Зай, заставив ведьму прийти в себя. Она помахала им в ответ. Едва слышно прошептала наговор на удачу, для сына и его… брата. А потом развернулась. Поправила на плечах котомку и пошла догонять своих спутников. Впереди подымались золотые сосны. Лес пах новой весной и новой жизнью. Под ногами мягко проседал мох. А дорога, огромная и длинная стелилась под ноги. Лаувейя всем сердцем чуяла, что Север уже ждет ее.