ton nom.

пять лет назад Джемин всегда был наблюдателем. Он замечал все до мелочей, следил за всем и всеми, сидя далеко от них, даже уже мог знать некоторые привычки кого-либо. Знал, как тот поведет себя в следующей ситуации; знал, что человек будет делать со своими руками, дабы деть их куда-то; мог определить, на каком факультете находится он, хоть и не мог даже пересекаться с ним на занятиях, потому что разные курсы. Уже ко второму месяцу пребывания в Хогвартсе Нана смог заметить закономерность передвижения лестниц и даже подружился с ними так, что они не начинали свое движение во время его ходьбы на них. Но единственный человек, чьи движения и слова он не мог предугадать — Ли Донхек. Хека знали буквально все, кому не лень. На перерывах его всегда окружало несколько людей. Причем каждый день разные. И со всеми он общался так, будто все они давние друзья, которые пережили и беды, и счастье вместе. Джемин то и дело слышал его звонкий смех и громкий голос, а в следующее мгновение объятья с его однокурсниками и просто различные рукопожатия, которые имели свои разные движения. Каждый раз, когда Ли проходил мимо, младший мог ощущать его ауру, излучающую бесконечную энергию и любовь ко всему. Чуть позже, уже будучи друзьями, узнав, что числом Донхёка является пять, На лишь усмехнулся, понимая, что он был прав в догадках. Девизом пятерки всегда была фраза «Идти лишь вперед и не останавливаться», а характерными чертами — активная подвижность, новаторские идеи и излучение оптимизма практически всегда. Нана сторонился слишком энергичных людей, отчего в Слизерине ни с кем не общался и с рукой на лице следил за многочисленными ссорами между Донхеком и Марком. Из-за того, что канадец был правой рукой старосты Гриффиндора с самого начала пребывания его на факультете, ему приходилось частенько навещать общежитие Слизерин. Джемин даже мог бы поспорить о том, что именно с войны этих двоих два факультета начали ненавидеть друг друга еще больше. — Где Юта? — спросил как-то Марк, зайдя в гостиную и заметив лишь двух парней в ней, Донхека и Нану. Первый сидел в кресле, закинув ноги на стол, и поедал черешню, а второй читал учебник по заклинаниям, пытаясь запомнить их и понять, как они действуют. Вообще-то, первокурсники не должны были учить их через такой учебник, потому что обычный был гораздо проще, но Джемин считал, что тот слишком по-детски написан, поэтому взял из библиотеки учебник для третьего курса. — Там же, где и Дэцзюнь, — усмехнулся Ли-младший, вытаскивая косточку от ягоды изо рта и кидая ее прямо в Марка, который тут же поймал ее рукой, зажав между пальцами. — Ого, отличный прием! А я-то думал, за что тебя взяли в сборную по квиддичу. — А где находится Дэцзюнь? — проигнорировав замечание слизеринца, спросил старший. — Там же, где и Юта, — рассмеялся Хек. — Удивительно, не правда ли? — У них сейчас тренировка, — подал свой голос Джемин, не намереваясь дальше слушать их перепалку, зная, чем это может закончиться. — Спасибо, — кивнул Марк, кинув последний взгляд на Ли и фыркнув. Выйдя из общежития, он лишь оставил легкий аромат корицы. Оба слизеринца сидели в тишине еще несколько минут, пока Донхек, не оставив свое поедание черешни, не повернулся лицом к Нане, который бормотал себе под нос правильное произношение очередного заклинания. — Вот он тебя не бесит? Джемин, подняв голову и встретившись взглядами с Хеком, удивленно разинул рот. — Ты… мне? — Ну, да? Сейчас, вроде как, кроме нас с тобой, больше никого нет, — пожал плечами Ли. — Ну, так что? Нана отрицательно покачал головой, отложив книгу на стол. — Почему он должен меня бесить? — У него большие глаза, странный смех, он непонятно как морщится, показывает все свои белые ровные зубы во всю ширь, двигается так, будто танцует, голос какой-то дурацкий и слишком детский, а еще на занятиях по защите от темных искусств он слишком неуклюжий, когда пытается смешать нужные ингредиенты. Он даже уронил ложку вместе с песком, когда пытался добавить его, представляешь? А ведь песок был редким! Или когда он ест в столовой, он до тошноты аккуратно берет еду в руки и не оставляет после себя ни крошки. Нормальный человек так не может делать! — дулся Донхек, активно жестикулируя руками и показывая свое возмущение, пытаясь одновременно донести до Джемина, почему Марк должен бесить. — Почему ты не можешь просто признать, что он тебе нравится? — прямым текстом спросил первокурсник. — Что? С того дня Нана стал первым человеком, кому Донхек рассказал о своей влюбленности в гриффиндорца. С того дня Донхек стал первым и единственным лучшим другом Джемина за всю его учебу в Хогвартсе вплоть до пятого курса младшего.

***

Зайдя в столовую на следующий день, Джено и Ренджун сели на свое привычное место, куда через пару минут рядом приземлился Марк. Вместо того, чтобы приступить к еде, Ли начал искать глазами того парня. Ему все еще было стыдно за свой поступок. Хуан, конечно, сказал забить, оправдывая это тем, что слизеринец не достоин каких-либо извинений, но Джен просто не мог так поступить. Первое впечатление всегда должно быть приятным, а не… таким. Он обнаружил его в самом конце стола Слизерин в компании с… — Марк, это что, рядом с ним сидит Донхек? — тыкнув в плечо, спросил Джено, указывая на тот угол. Канадцу пришлось повернуться и посмотреть на двух парней, сидящих рядом и касающихся плечом. В его сердце что-то кольнуло, когда он увидел, что оба парня о чем-то разговаривали и смеялись, широко улыбаясь. — Да, — сглотнув, ответил гриффиндорец и натянул на себя улыбку, повернувшись обратно. — Ого, прикол. Они общаются, — подперев голову рукой, усмехнулся Ренджун. — Тогда тем более с ними лучше не связываться, да, Марк? — Ага, — равнодушно ответил тот в ответ, вставая из-за стола. — Простите, надо готовиться к уроку. До скорого. Ренджун с Джено удивленно переглянулись, ведь старший обычно не покидал их даже тогда, когда практически уже все ушли из столовой. — Что случилось? — спросил китаец, на что его друг в ответ лишь пожал плечами. — Марк странный. Зайдя в аудиторию истории магии, гриффиндорец тут же посмотрел на парту, за которой сидел слизеринец, и обнаружил снова его за чтением какой-то книги. Или учебника. Скорее всего второе. — Я сейчас, — бросил Ли своему другу, направляясь прямо в сторону незнакомца. — Эй, я не успел тогда изви… Джено вздрогнул, когда парень захлопнул с громким звуком учебник, подняв на него свой взгляд. Гриффиндорец, посмотрев в них, почувствовал легкую дрожь в теле, потому что они не выражали каких-либо положительных эмоций. Ли на мгновение даже подумал, что парень сейчас превратится в демона или кого-нибудь злого. — Какого черта? — прошипел тот в ответ, словно змея. — Если я не дал тебе извиниться, значит я не хочу слышать что-либо от тебя в свою сторону. Ты все сказал тогда на уроке. Почему ты сейчас лезешь ко мне? Неужели я тебе не противен, как ты выразился в своей речи? — Я… я правда не хотел… Мне стыдно, — прикусив губу, произнес Джено, чувствуя, как на него давят невиданные силы сверху. — Прошу… Но договорить ему не дали, потому что он просто не смог больше издать какого-либо звука. Будто у него выключили громкость до минимума. Как рыба в воде, которая никогда не могла издать что-либо из своего рта. Пытаясь сказать что-либо, Ли смог произнести целое ничего. Он в шоке раскрыл свои глаза, смотря на спокойное лицо слизеринца, который без какой-либо тени насмешки или чего-то еще сейчас смотрел на него. Показав на свой рот, Джено хотел, чтобы его расколдовали, ведь сейчас на него наложили заклинание немоты, что, на минуточку, проходят только на шестом курсе. Ли попытался выразить всю свою боль через свой взгляд, но тот лишь хмыкнул и вновь перевел взгляд на свой учебник, открывая его на нужной странице. — Еще раз попытаешься заговорить со мной — наложу заклинание отказа ног, и ты не сможешь вдобавок ходить, — листая страницы, монотонно проговорил слизеринец. — Если я чего-то не хочу, значит я не буду этого хотеть до конца. Уходи и не загораживай мне свет. Джено не мог узнать голос того милого парня, которого он увидел недавно. Не только голос изменился, но даже и внешность. Это пугало, вообще-то. Причем сильно. — Ты какой-то бледный. Все в порядке? — спросил Ренджун, когда друг вернулся на место. Вместо ответа Джено пришлось написать на листочке то, что он хотел ему сказать.

Он наложил на меня заклинание немоты. Я теперь не знаю, как его снять. Ты шаришь?

— Я тебе говорил не лезть к нему, — нахмурился Хуан, прочитав записку. — И нет, я не знаю это заклинание, потому что мы его даже не проходили. Есть подозрения, что оно вообще из запретных. В глазах Ли читался вопрос «И что теперь делать?». — Не ебу, если честно. Давай сходим после этого урока к Марку. Может он знает. Джено кивнул и, тяжело вздохнув, уже устроился поудобнее, потому что начался урок, и он молился всем богам, чтобы его не спросили, ведь вряд ли смог бы объяснить учителю, что произошло с ним.

***

— В смысле ты не знаешь? — удивился Ренджун, осев на диван и обреченно схватившись за голову, за что получил те же самые движения и от Джено, сидящего рядом. — Ну, я либо проспал этот урок по заклинанию, либо мы его вообще еще не проходили, — виновато ответил старший, присаживаясь на кресло рядом. — То есть вы хотите сказать, что этот парень, что так решил пошутить на уроке над Джено, теперь еще и лишил его голоса? — Прикольно, да? — усмехнулся китаец. — Еще плюс один аргумент в копилку под названием «Причины ненавидеть Слизерин». — Мне кажется, что у них есть такие же копилки, — рассмеялся Ли. — Может обратитесь к Тэену? Хотя он вряд ли сам знает… Или лучше пойдите к Юте. Не думаю, что он вас пошлет, потому что, возможно, это заклинание принадлежит самим слизеринцам. Кто знает, на что они способны? — Ты хочешь, чтобы мы пошли в логово змей?! — Там у них, вообще-то, очень уютно… — Ну, да. Змеи тоже сами по себе теплые и отлично высиживают своих детенышей под собой. И Юта среди них главная змея-мать, — подтвердил китаец. — Тогда пусть Джено продолжает быть немым. Я не против. Меньше болтовни, — пожал плечами канадец, вставая с кресла и уходя в свою комнату. — Тоже мне, друг называется, — фыркнул Ренджун. — Выбора нет. Идем?