Усаги
— Вряд ли Сейя хочет встречаться с тобой, — недооценивала меня Луна. — В половине случаев ты сама создала неловкие ситуации. — Она гуляла все выходные с Артемисом и теперь делала выводы, выслушав мой пересказ дня с Сейей. Уверена, она так спокойна только потому что её не было в той кабинке и она не мерила напряжение между нами своей шерстью. Четверолапая советница немного успокоила меня, но полностью не растворила страх идти в школу и видеться с ним. — Кажется у меня температура. Можно я не пойду? — Я канючила перед мамой, для важности покашливая, натянув одеяло по самые уши. Она еле коснулась моего лба и тут же выгнала из дома. Не справедливо. Я себя чувствовала разбитой и совершенно больной пока нехотя плелась в школу. — Подумаешь температуры нет. Это ещё не показатель! — Я пнула камень и схватилась за ногу, потому что он был частью бордюра, а не самостоятельным элементом, как оказалось. — За что? За что? — Я заныла на всю улицу с удивлением отмечая, что палец болит меньше, чем комок в груди. Когда и зачем он там образовался, я не знала, но крики на всю улицу словно делали его меньше. — Усаги, перестань, не так уж сильно ты ударилась. Лучше расскажи как прошло свидание с Мамору. Ты только о Сейе и говорила, но накануне вы смотрели кино. — Луна заставила задуматься над её вопросом. Мы смотрели кино и почти не говорили. Кажется, Мамору даже уснул. Из-за того, что ему было не интересно и не нравилась супергероика, моё впечатление от фильма словно стало хуже, чем могло бы. То, что говорил Мамору после расстроило не меньше. Идею о косплее он не поддержал, даже попробовать не хотел, а вдруг ему бы понравилось! Я была уверенна, что понравилось. А может, так сильно этого хотела, что не позволяла себе думать иначе. — Замечательно сходили в кино. Мамору меня не злит. Не то, что этот Сейя. — Моё лицо сделалось боевым, потому что именно в тот момент я заметила парня в компании братьев. Они двигались к воротам школы, а я сразу вспомнила как нагло он напросился на ужин и создал мне кучу проблем, которые ещё разгребать и разгребать. Я ускорила шаг, чтобы заслуженно навалять ему и услышала: — Зато Джин Грей такая секси, да Ятен? Ты же любишь рыженьких. — Сейя игриво посмотрел на брата. — Отвали, — буркнул блондин. Раньше меня отталкивала его грубость, но со временем я начала понимать почему он вечно огрызается. Жить с Сейей под одной крышей столько лет, мне стало его жаль. — Эх, а я бы стал её Циклопом. — Как ни в чём не бывало продолжал брюнет. — О, куколка! — Он заметил, что я плетусь позади и бросил братьев, чтобы идти со мной. — А ты уже посмотрела Феникса? — Смотрела, — буркнула я на манер Ятена. — Жаль, а то я бы пересмотрел с тобой. Моя злость куда-то испарилась. И я бы пересмотрела фильм с ним. Я не могла злиться на человека, который с тем же увлечением относился к моим интересам. Может, он бы и на косплей со мной согласился. Но я ни за что не попрошу его. Моим Циклопом может быть только Мамору, даже если он того не хочет. Я загрустила, зачем-то проводя параллель между косплеем и словом «любовь». Я прошу Мамору любить меня, а он «просто не хочет этим заниматься». Я думаю, что Сейя бы согласился, но не могу его просить, потому что нахожусь в отношения с Мамору. Комок в груди отозвался болью. Так вот откуда он взялся. Сейя совсем не подавал виду, что у нас было свидание. В какой-то момент с трудом называемое дружеским. Тем самым он избавил меня от чувства неловкости, которого я боялась всё утро. Легко и беззаботно протекало общением с ним, возможно Луна была права и парень совсем не имел на меня видов, а ведёт так себя со всеми. Уже к третьему уроку он непостижимым способом вовлёк меня в спор о том, кто из нас лучше сдаст алгебру. Я очень хотела утереть ему нос хоть где-то. Слишком быстро рос неоплаченный счёт. На физкультуре, когда в меня летел мяч, он словил его будто хамелеон мошку. Вся жизнь пролетела перед глазами, а парень умудрился спасти меня, будучи в другом углу поля. Я зарделась. Как он умудрялся быть популярным певцом, отличным спортсменом и хорошо учиться? — Смотри в оба, Куколка. С третьей шишкой на лбу, ты меня в алгебре не переплюнешь. — Предостерёг он, включаясь в игру. — Три — четыре. Командовал Сейя, а я кричала: — Зачем тогда помогал? Выиграл бы сам и радовался. — Мне нравится твоё лицо таким. — Он убежал не забывая добродушно подмигнуть мне. Вечером я изо всех сил карпела над математикой вместе с Мамору. Оказывается, если сосредоточиться на чем-то одном, то понимание и успех приходят быстрее. Я осознала, что из-за Сейи ни разу не подумала о губах Мамору, требовалось срочно наверстать упущенное, он не лишит меня этой радости! Мы стали целоваться. Парень необычайно распалился и повалил меня на диван. Затем впервые сжал мою грудь. Не так часто случается что-то впервые. По телу пробежала волна жара, я не ожидала такого и нервно вскрикнула. Мамору сразу отшатнулся от меня, как от прокаженной. Его словно разбудили ото сна в который он не сможет вернуться при всём желании. Я села, не понимая его поведения и предложения идти гулять. Всё ведь было хорошо, мы могли продолжить. Судя по резкому заявлению Мамору, он не просто хотел этого, ему было нужно. Не смотря на то как сильно я смущалась даже думать о том, чтобы пойти до конца, я предложила сделать это. Может тогда у нас наконец всё наладится. Да, я была уверена, что хочу быть с Мамору полностью, но он отвернулся. Не верилось, что мне надо было ещё уговаривать! Я стала поочерёдно жать на те кнопки, которые неизменно работали, но они дали осечку. — Может быть ты меня разлюбил? Молчание. Сердце тревожно ускорилось, оно словно предостерегало не задавать следующий вопрос, но я сглотнула и спросила. Потому что в случае ошибочного предположения, он моментально возражал, чтобы я не думала ни о чем таком. — Может быть у тебя появилась другая? Молчание. Оно длилось достаточно, чтобы я вспомнила обещание, данное друг другу зимой. Если будет что-то серьёзное, он скажет мне. Тогда что если Мамору не может произнести это вслух, но пытается сказать именно то, что так небрежно озвучила я? На первых тридцати секундах я тешилась тем, что он думает или может не расслышал вопрос, но когда прошла минута, а он даже не обернулся ко мне, я поняла — Мамору прекрасно слышал вопросы, просто молчание — его ответ. Слёзы бесшумно скатились по щекам и начали капать на руки. «Нет. Не может быть.» Тем не менее, ситуация ясно отвечала мне — да. Я побежала прочь. Они не кончались, словно с кранов сорвали резьбу, я ничего не видела хоть сколько-то отчетливо. Не знала куда я бегу, да было и не важно: я захлебывалась, я задыхалась. — Усаги! — Позвал меня голос и я обернулась. Чёрные волосы, яркий костюм, я поняла… — Сейя! — Так было даже лучше, я кинулась в его объятья словно он родная мать. — Ты был прав. Ты во всём прав! — Я вжималась в него изо всех сил, причитая. Я хотела спрятаться в нём от этой страшной боли, раствориться и не видеть мира в котором истиной любви не существует. — Он мне изменял, — нагнетала я, утираясь о пиджак парня и рыдая, рыдая без остановки.Сейя
Я решил двигаться к своей цели крохотными шажками: быть вежливым и обходительным, чтобы Усаги смогла влюбиться в меня. Однако с исполнением задуманного то и дело возникали проблемы. Усаги воспринимала мои попытки раскрыться с хорошей стороны в штыки и я срывался, превращаясь в младшеклассника, которому очень нравится девочка, но он не знает, что делать. Только когда я прекращал притворяться крутым, забывая про заработанные очки, у меня что-то начинало получаться. Например, когда я спас её от несущегося в лицо мяча, она посмотрела на меня с такой искренней нежностью и благодарностью, которой никогда до того не удостаивала. Правда длилось это недолго. Она снова принялась выискивать в моих действиях подвох, а я был слишком смущен теми чувствами, которые ей удалось пробудить в сердце одним только теплым взглядом и поэтому, наверное, снова брякнул что-то не то. Приемы соблазнения, которые теоретически беспроигрышно работали с другими девушками, на Усаги не оказывали никакого влияния. Я пребывал в замешательстве. Мне всего приходилось добиваться хитростью, даже чтобы она просто добавила меня в «друзья» в соцетях, пришлось попотеть. После свидания, я предложил скинуть фотки и попросил, чтобы она добавила меня на своей странице. Но Усаги в ответ написала мне адрес электронной почты. Тогда пришлось надавить на неё, пригрозив выложить фотографии в сеть, если она не примет меня в список «друзей». — Не боишься, что фанатки решат, что я твоя девушка? — насупилась она, убежденная будто эти доводы могут заставить меня свернуть с пути. — Нет. Мне плевать, — дерзко заявил я. — Ты этого не сделаешь! — наигранно бодро усмехнулась она. — Хочешь проверить? — я потянулся к своему смартфону. — Нееет! — завопила Усаги, хватаясь за мою руку. — Я добавлю тебя в друзья. Но только для того чтобы ты скинул фотки. И ты не станешь мне писать. И не будешь выкладывать их у себя! — она выдвигала все новые и новые условия. — Я не стану выкладывать наши фотки, — снисходительно улыбнулся я. — Я вообще почти ничего не пощу лично со своей страницы, за меня это делает менеджер. А ты не знала? Я от души рассмеялся, любуясь как от злости дымится ее светлая макушка. — Они что и переписку твою читают? — обиженно просопела Усаги. — Надеюсь, что нет, — меня одолели сомнения. — А что ты собираешься писать мне что-то интимное? Она огрела меня подвернувшимся под руку учебником и заставила выскочить из класса из опасения получить добавки. Вечером я праздновал свою маленькую победу, закрывшись в комнате в темноте и погрузился в изучение её профиля и фотографий. Все альбомы Усаги я скачал к себе на телефон и несколько часов выбирал какое изображение любимой поставлю на заставку. Вначале я не собирался просматривать профиль Мамору. Он итак попадался на фотографиях, так что я уже имел представление о том, как он выглядит. Но потом решил, что чем больше буду знать о своем враге, тем лучше, и залез на его страницу. На аватаре он красовался в строгом костюме при галстуке и в очках. Выглядел, не смотря на окуляры, надо признать, неплохо. Представительно. Но что странно, на фото с Усаги он был без очков… Хотя очкарики ведь часто стесняются своего недуга… С другой стороны, тогда бы он не поставил неудачную с его точки зрения фотку на аватар. Получается, собственный внешний вид его не смущал и особой необходимости постоянно носить очки у него не было. Я долго и придирчиво сверлил глазами это изображение. Неужели Усаги нравятся ТАКИЕ парни?! Он почти ничего не постил на своей странице, крайне редко выкладывал фотки и если и удостаивал что-то своим вниманием, то это были какие-то стенды с выставок, и я не нашел ни одного изображения Усаги. Что за странный тип? Записи на его стене сплошь состояли из поздравлений от фолловеров с праздниками или с его днем рождения. Сам он изредка писал сообщения такого типа «Группа такая-то лекции такие-то завтра отменяются» или переносятся, или еще какую-то подобную фигню. Ничего из того что помогло бы понять какой он человек. Хотя если взглянуть на его профиль иначе, пожалуй, некоторые выводы напрашивались сами собой. Он оберегал свою жизнь от посторонних, а выкладывал только то, что могло заинтересовать коллег, но не касалось личного. В наше время, когда каждый чих становился достоянием общественности люди вроде Мамору казались динозаврами. Он выглядел подозрительно. С другой стороны, как бы он не шифровался, маркетологи и к нему свой подход найдут. Может быть он свято верит, что один не попался в паутину, но также как и остальные, давно барахтается в ней. Чем дольше я копошился в его записях, тем больше меня бесил Мамору. От него веяло каким-то снобизмом. «Посмотрите какой я правильный!» — кричали его фотки и записи. Амбициозный, ответственный, трудолюбивый. Нет, нормальный человек не может быть настолько идеальным! У него должна быть хотя бы одна дурная привычка, но, конечно, глупо искать информацию об этом в сети. Тут можно увидеть только отретушированную сторону жизни и ничего настоящего. Глупо было вообще идти на поводу у любопытства и надеется, что я отыщу здесь что-то полезное для себя. Напоследок я все-таки поинтересовался тем, что же он написал о себе и обнаружил цитату Платона: «Стараясь о счастье других, мы находим свое собственное». Пришлось гуглить кто такой Платон. Пижон этот Мамору! Да кем он себя возомнил? Я вспомнил собственное описание и покраснел. У меня в графе о себе был написан забавный каламбур: Последний романтик и однолюб ответит взаимностью всем, кто откликнется! Еще недавно меня от души веселила эта фраза, а теперь я её стёр. Разница между мной и Мамору казалась колоссальной, и явно не в мою пользу. Если Усаги в самом деле нравятся такие парни, то у меня нет шансов. Мамору со стороны казался воплощением девчачьих фантазий о «каменной стене». Эдакий добрый, заботливый папик рядом с которым можно быть маленькой и не взрослеть. Все потому что исторически землянки привыкли подчиняться своим мужчинам. Мужчины были защитниками, добытчиками, господами. Не могу не признать, что эти дикарские представления мне самому нравились. Но… Я не готов был принять собственное поражение. Только не в этом примитивном мире… Однако пока я со своими шутками на фоне безупречного Мамору казался шутом в колпаке с бубенцами. Я пытался убедить Усаги в искренности и глубине своих чувств, но иронизировал о любви и легко флиртовал с другими девчонками. Почему? Да, потому что не мог поверить, что кто-то воспримет всерьез то, что я говорил смеха ради. Отчего-то в памяти всплыл разговор с бывшей подружкой. «Я такая же влюбчивая» — как-то заявила мне она. Меня будто укололи булавкой, хотя тогда не понимал, что именно меня задевает. Больше чем уверен, что сам спровоцировал тот разговор. Какая-то часть меня наверняка была согласна с характеристикой, которую мне приписали. Однако «влюбчивый» глубоко в моем подсознании всегда было синонимом к слову «неверный». Разве я такой? Нет. В моем сердце есть место только для того, кого я люблю по-настоящему. Я умею видеть хорошее в людях, замечать их красоту, искренне восхищаться чужими талантами, но это не имеет ничего общего с влюбчивостью. Если бы я тогда нашел верные слова, быть может они уберегли меня от дальнейших ошибок. Я смог бы объяснить свою позицию правильно и был безошибочно понят. Может быть она подразумевала тоже самое, а я искал подтверждение её неверности и находил в каждом взгляде, брошенном не на меня. Я ждал доказательств, подтверждения, что для неё я единственный, но не находил, а рядом всегда были другие парни, которых она одаривала почти таким же вниманием. Проблема была во мне самом, теперь, когда я встретил Усаги, мне все стало ясно. Когда любишь — не сомневаешься, не пытаешься сопоставить силу собственных чувств с чувствами другого. Следующий день прошел как обычно: до обеда учеба, потом репетиции и тренировка. Вечером мы возвращались домой в служебной машине, и вдруг я увидел Усаги бегущую по улице в слезах. — Остановите, я выйду! — крикнул я водителю. Ятен недовольно на меня уставился, но ничего не сказал. — Возвращайся не слишком поздно, — напутствовал Тайки, обернувшись вполоборота. — Хорошо, — заверил его я и побежал следом за Усой. Мне всегда казалось, что Усаги не дружила с физкультурой, но сегодня она спешила будто на пожар. Пришлось окликнуть её по имени, она услышала и обернулась. Я был прав, Усаги плакала. Слезы нескончаемым потоком лились из ее глаз. — Сейя! — вскрикнула она, метнулась ко мне и угодила в дружеские объятья. — Ты был прав. Ты во всем прав! — твердила она, все сильнее прижимаясь ко мне. — Он мне изменял. Мои руки, только что успокаивающе гладившие девушку по спине, напряженно застыли. — Да, ладно…- выдохнул я шокировано. Этот ботан изменял самой лучшей девушке на свете? Не может такого быть! Может Усаги излишне драматизирует? С другой стороны, даже если и так, что с того? Может быть эта ссора мой шанс заполучить её сердце? Большим пальцем я стер дорожки слез с её щек. — Тише-тише, — приговаривал я. — Все хорошо… Расскажи, спокойно, что случилось? Она всхлипнула и спрятала глаза. — Не могу это слишком стыдно. Не спрашивай ни о чем… И тут я всерьез забеспокоился. Что такого сделал Мамору? Она застала его в объятьях другой? Он сказал, что между ними все кончено? Я должен был знать непременно, но вместо этого проговорил: — Хорошо, не стану. Проводить тебя домой?Усаги
Я, конечно, не знала изменял ли мне Мамору в самом деле, но увидев Сейю, сразу вспомнила те колючие слова на колесе обозрения. «Он тебе там, наверное, изменяет». Для меня они всё объясняли теперь и могли разложить по полочкам странные события, что происходили с Мамору, его поведение и слова. Многие упрекали меня в недальновидности, легкомыслии и может я действительно не всегда способна сразу прийти к правде благодаря сложным умозаключениям, но чувства не подводили меня, я это знаю. Я верю, что всегда могу положиться на них и много раз тревожные звоночки я выключала кувалдой благодаря оправданиям Мамору, а теперь он мне их не дал. Неизвестность толкала меня искать объяснения, заполняя пробелы в наших отношениях и в представлении моего парня. Только теперь отнюдь не полные веры и надежды образы толпились в моей голове. Мне было так больно, что я словно увидела в ином свете любовь всех моих жизней. Без прикрас, иллюзий, как есть. Закрытый, скучный, холодный. В один момент я стискивала друга в объятьях, представляя, что душу благоверного. Нет, я не знала изменял ли мне Мамору, но разве можно полюбить кого-то не изменив? — Тише-тише, — Сейя стёр мои слёзы и я наконец разглядела его добродушное лицо. Сейчас больше, чем кого-либо я хотела видеть его. Никто из моих подруг не поймёт в полной мере какую боль и злость я испытывала. Мне нисколько не хотелось слышать оправданий и защит в адрес Мамору. Непременно все они попытались бы. Рей бы точно сказала, что я сама виновата, а Луна поддержала её, Ами попыталась найти рациональное зерно в нашей истории и объяснение всему. Мако принесла мне крепкий чай, обняла не менее крепко и заверила, что наваляет по первое число Мамору, если вина будет доказана. А Минако заверила бы, что всё исправит, ведь она Воин Любви и обязательно нас помирит. По-другому и быть не могло, но прямо сейчас я думать о принятии нисколько не могла. Артемис, будучи единственным мужчиной, сбежал бы, чтобы не попасть под раздачу, что все мужики такие растакие. Сейя же был тем ещё шутником, но я знала правду — он такой же как я, поверхностный для других, а в душе глубоко чувствующий и он бы точно не стал оправдывать Мамору, а сказал мне всё как есть. Хоть кто-то был готов просто сопереживать мне. Я не ошиблась, такого серьёзного лица и я у парня ещё не наблюдала. — Все хорошо… Расскажи, спокойно, что случилось? Я начала вспоминать события с момента жаркого поцелуя, откровенного заявления Мамору и краска мигом залила моё лицо, зато прекратились слёзы. — Не могу это слишком стыдно. Не спрашивай ни о чем… — Я ведь сообщила сухой остаток и мне казалось, что подробности этой позорной раны излишни. Сейя снова меня понял, я кивнула на предложение проводить до дома и парень взял за руку, сориентировался и повёл в нужную сторону. Я была готова во всём довериться другу. «Другу», — пробуя на вкус это слово, тепло разливалось по всему телу. Да, он точно был моим другом, я была готова это признать. Даже наши уколы стали возникать реже, становясь при этом куда более доброжелательными. Как-то раз я возмущалась на него снова, а он лишь смеялся и я не понимала отчего вдруг. Обычно наш бой шёл до победного. А Сейя ответил: — Да, я так и вижу как в старости ты точно также на меня ворчишь. — Он принялся пародировать деда. — Чего тебе, старушка моя? — отвечаю я и, кряхтя, иду навстречу, оставляя друзей играть в маджонг без меня. — Иду я, иду домой. Я тогда тоже увидела эту сцену легко и без тени сопротивления поняла — так и будет, я хотела бы. В то же время старость с Мамору, какая она? Долгая жизнь в которой никто никому навстречу не идёт. Сладка ли, хотела бы я? Прямо сейчас я ощущала в себе готовность осуществить обмен. Мы шли в обнимку молча и долго, я заметила пруд с лебедями и подошла к перилам. — Как ты думаешь, почему птицы способны на преданность до конца жизни, а люди нет? — С искренней заинтересованностью я обратила к нему лицо и обнаружила, что не я одна смотрю на парня. Люди в парке оборачивались, останавливались, а некоторые даже тыкали пальцем в Сейю и в меня. Прежде, я не задумывалась о том насколько непросто быть популярной личностью. Сейлор Мун можно просто спрятать в шкаф и вот ты обычная Усаги Цукино, а Сейя Коу всегда Сейя Коу, даже если не хочет этого.Сейя
Усаги кивнула, я взял её под руку, и мы пошли через парк. Проходя мимо пруда, она неожиданно вновь подала голос: — Как ты думаешь, почему птицы способны на преданность до конца жизни, а люди нет? Вот, так вопросы! По воде красиво изогнув шеи плыли два лебедя. Я судорожно копошился в памяти, восстанавливая все, что вложили в мою голову про фауну Земли, но не мог отыскать там ответ на её вопрос. Зато сразу припомнил недавно читанную статью, опровергающую красивую легенду о лебединой верности. Стоит ли говорить об этом Усаги? — Я не знаю, — вслух ответил я самому себе и поймал обреченный взгляд девушки. Все-таки скрывать правду, какой бы неприятной она не была не самое лучшее решение. — Понимаешь, животные сильно отличаются от людей, — выдал я блестящую фразу. Ну, прямо Капитан Очевидность, можно подумать она этого не знала! Я нервно сглотнул. — Моногамные лебеди скорее исключение из общего правила животного мира. Обычно звери и птицы сходятся только ради потомства и никакой любви между ними не существует. Такое сложное поведение характерно только для тех существ, чье потомство нужно длительно оберегать… Её глаза удивленно расширились, и я решил сократиться. — Ну, это Тайки так говорил… Вообще, кажется, лебеди образуют пары еще до того, как повзрослеют, — не удержался я, переплетая наши пальцы. — Однако, — я погладил её ладонь большим пальцем, — недавно я читал статью о том, что преданность на всю жизнь у лебедей — это миф. Если супруг погибает, лебедь, конечно, горюет, но потом находит себе новую пару. О том, что лебеди тоже изменяют, я предусмотрительно решил умолчать, хотя бы потому что сам особенно верил в достоверность источника, из которого я почерпнул свои знания. К тому же не хотелось слишком сильно огорчать Усаги. — А люди гораздо сложнее… Кроме инстинктов мы руководствуемся еще и разумом. Поэтому разобраться в том, с кем связать судьбу нам непросто. Ещё постепенно все мы меняемся, наши взгляды и убеждения становятся другими и часто мы расходимся с теми, кто еще недавно был нам очень дорог. Знаешь, чего я боюсь? Что мы с Тайки и Ятеном когда-нибудь перестанем быть друзьями, ведь мы всегда были разными. История с исчезновением Оливии показала насколько я близок к истине. И гораздо больше я страшился того, что Оливия погибла из-за меня, но не мог сказать об этом Усаги, хотя хотел поделиться. Но время и место едва ли было подходящим, чтобы вываливать на девушку всю правду о себе. — Я тоже хотел бы встретить одну любовь на всю жизнь. Но не все зависит от меня. Зато я постараюсь сделать правильный выбор, ведь это пока в моих силах. Мы остановились на перекрестке, пока светофор горел красным. — Я понимаю каково тебе. Полгода назад я встречался с одной девушкой, но у нас не сложилось. Светофор моргнул и людской поток понес нас вперед. — Сначала тебе очень больно, постепенно это пройдет… Еще недавно я не думал, что смогу полюбить кого-то снова, но … И тут я вспомнил, что разговоров о бывших советуют избегать и не знал, как закончить фразу. «Теперь я знаю, с кем точно никогда не стану встречаться?» Нет. Это характеризует меня не слишком с хорошей стороны. Тогда может быть так: — Теперь я знаю, как точно себя не стану вести, если встречу свою единственную. Не стану её ревновать… Последние слова соскочили с языка настолько быстро, что я даже не успел обдумать их правильность. В прошлом я был ревнивым, возможно не безосновательно, во всяком случае, мне до сих пор так казалось. Но ведь я ни разу не говорил ей, что мне не нравится, когда она обнимается с другими парнями! Наоборот, я думал, круто, значит и мне не нужно себя слишком сильно ограничивать. — Знаешь, чего я еще боюсь? Мы шли мимо пестрых витрин магазинов. — Я тоже боюсь доверится не тому человеку. Только меня пугает не боль, через это я уже проходил. Я страшусь себя самого, своего упрямства и желания верить в сказку до конца. Страдать, но оставаться верным… Может быть тогда действительно лучше расстаться?Усаги
— Сильно, — повторила я пруду шепотом, когда Сейя заговорил о том, что животные отличаются от людей. И в целом на этом можно было закончить. Отличаются и всё тут, мой вопрос вообще был риторическим, но из-за моего состояния, парень довольно ответственно подошёл к единственным словам, что сумели вырваться из груди. Он пустился в размышления, напоминая, что вообще-то изначальная цель найти себе пару — продолжение рода. Тогда я внутренне ахнула, вспоминая: «Чибиусаги. Малышка». Что если в какой-то момент она стала единственной причиной по которой Мамору со мной оставался? Что с ней будет теперь? Она исчезнет? Я должна спасти её всеми силами? И что для этого делать? Бежать к Мамору с предложением немедленно дать жизнь нашей дочери, убив двух зайцев одним выстрелом? Мне стало тошно от мыслей, которые начали посещать мою больную, измученную голову. «Мамору полюбил другую, разве такое вообще возможно? Разве это не перечёркивает существование Малышки в любом случае? Ей уже не стать плодом любви. Я не уверена, что хочу ребёнка при таком раскладе. К тому же, мне только будет шестнадцать и я сама ещё ребёнок.» Слёзы навернулись на глаза при попытке углубиться в размышления и я вернулась сознанием к Сейе как раз на словах о том, что лебедь горюет, но после находит себе новую пару. Наши пальцы почему-то были сплетены словно мы парочка. При других обстоятельствах я бы сломала Сейе несколько штук в попытке быстро вырвать свою руку, но это тепло и поддержка, разливающиеся по телу, его мягкий голос заставили несколько секунд задумчиво вглядываться в наши руки. Вкупе с его словами, мне показалось, что парень предлагает погоревать и стать его девушкой. Это сильно взволновало меня на сей раз, но не вызвало раздражения как прежде. И всё-таки я не была готова к подобному, я всё ещё надеялась и ждала, что Мамору меня найдёт, объяснит, что я не так поняла и на самом деле он любит только меня. Я не спеша освободила руку, слушая размышления парня о том, чего он боится и чего хочет. — Мы с девочками тоже разные. С кем-то чуть больше, с кем-то меньше, — подала голос я и мы продолжили наш путь. — Но я нисколько не сомневаюсь, что они меня очень любят и мы всегда будет лучшими подругами. У нас может появиться ещё много друзей, но друг друга мы не бросим. — Я запнулась, понимая, что когда-то их долгом было оберегать меня, а теперь их не ничто не обязывало оставаться рядом, а они выбрали меня сами. — Но отношения — совсем другое, в них спрос выше, — пришла к философии я. — И в них нельзя полюбить ещё кого-то и жить втроём дружно. Придётся выбирать. Не знаю как бы я выбрала кого-то из девочек. — Я посмотрела на Сейю. Он рассказал о своих прошлых отношениях, о выводах, которые были сделаны и сомнениях что правильно, а что нет. Он кажется ждал ответа от меня, но сейчас у меня ничего такого и близко не было. — Я не знаю, — честно призналась, окидывая порог своего дома взглядом. — Знаю лишь, что потеряю себя, если перестану верить. — Вот ты и дома. — Сейя сунул руки в карманы, осматривая дверь. — Увидимся завтра. — Нет. — Резко заявила я. Раньше я легко выбирала вместо него всех, а теперь почувствовала острую боль, представляя, что его в моей жизни не будет. — Сейя не уходи. — Я его обняла и слезы снова навернулись на глаза. — Останься со мной, пожалуйста. — Голос задрожал, я испугалась оказаться в одиночестве. С ним мне удавалось держаться, а если он уйдёт, то возведённая дамба рухнет. — Эээ, остаться? Ладно. — Он возможно не совсем понимал моей неожиданной теплоты, но к его чести удержался от пошлых шуток даже когда мы вошли в мою спальню. Нам удалось пробраться мимо родителей незамеченными, я искупалась и пришла в своей розовой пижамке с кроликами. Судя по его лицу, он с трудом сдерживал смех. — Даже не думай сказать то, что думаешь. Иначе не получишь чай с печеньками. — На правах уязвленной девушки заявила я, ставя поднос по середине спальни. Мы устроили марафон мстителей, вначале я хотела предложить к просмотру своих любимых иксменов, но снова вспомнила ссору с Мамору и настроение пропало. Сейя, как я знала, был не против супергероики, поэтому он легко согласился. Мы как самые близкие друзья сидели в обнимку и похоже на одном из фильмов я крепко заснула на его плече.Сейя
— Я не знаю, — ответила она, окинув печальным взглядом калитку собственного дома. — Знаю лишь, что потеряю себя, если перестану верить. Я застыл не моргая. Все пропало! Усаги никогда не полюбит другого, даже если Мамору разбил её сердце, даже если он сам от неё отказался, она останется верна собственным идеалам. Получается она предпочтет провести жизнь в одиночестве, оплакивая единственную неудачу? — Вот ты и дома, — я обозначил очевидное, с трудом прочистив горло. — Увидимся завтра, — хмуро заключил чуть погодя и уже развернулся на пятках, чтобы вернуться восвояси, как Усаги громко воскликнула: — Нет! Сейя, не уходи! — она прижалась ко мне, снова содрогаясь всем телом. — Останься со мной, пожалуйста! — сбивчивым шепотом умоляла она. Теплое цунами накрыло меня с головы до ног. — Эээ, остаться? — переспросил я, не веря собственному счастью и быстро согласился из опасения, как бы Усаги не отказалась от собственных слов. Было около семи вечера, но раз Усаги сама предложила, скорее всего её родители не будут против. Разуваясь в коридоре, я мысленно готовил приветственную речь, но Усаги вернулась, подхватила мои ботинки и заставила прокрасться в комнату мимо зала, в котором её родители мирно смотрели телевизор, сидя на диване в обнимку. Сердце колотилось будто безумное. Мы с Усаги останемся наедине! Никто не знает об этом! Усаги закрыла дверь в свою комнату и сунула мои ботинки под кровать. — Жди здесь, — воинственно скомандовала она. — Я скоро вернусь. — Ага, — кивнул я и стоило двери снова закрыться, как я оказался один в её комнате. Первым делом я положил на стол фото, где она стояла в обнимку с Мамору. Не хочу, чтобы этот тип был третьим! Сегодня только мой вечер. Может быть не все ещё потеряно? Может быть, Усаги все-таки сумеет меня полюбить, если я залечу её раненое сердце? Когда я только встретил Усаги на улице, всю в слезах, я намеревался воспользоваться ситуацией, но потом что-то изменилось, я отвечал искренне и едва ли приблизился к своей цели. Надо быть более дальновидным. Сейчас от моих слов и действий многое зависит. Если я оплошаю, то так и останусь на задворках френдзоны. Я снял пиджак, аккуратно повесил его на спинке стула и нашел свой телефон. Три пропущенных от Тайки. Вот, ё моё!!! Я перезвонил. «Сейя, где ты? Ты ведь помнишь, завтра контрольная?» — сразу начал Тайки, не позволяя мне вставить ни единого слова. — Да, помню я, конечно. Я у Усаги дома. Побуду ещё немного и вернусь. Обо мне не переживайте. «Хорошо» — Тайки звучал по-прежнему недовольно. «Если завтра опоздаешь, я тебе отмазки придумывать не буду». — Заметано! — я скинул звонок. Усаги все не шла. Я присел на ее кровать, заправленную темно-синим покрывалом с полумесяцами. Прошло ещё несколько скучных минут. Я развалился на кровати и достал её подушку. От подушки и покрывало пахло как от Усаги. — Ммм, моя Куколка! — я вытянул губы трубочкой целуя подушку, да так увлекся, что даже не услышал шаги в коридоре. Когда скрипнула половица прямо перед входной дверью, я очнулся и испугался, вдруг в комнату войдет кто-то из домашних Усы вместо неё? Поэтому стремительно скатился на пол и залез под кровать. — Сейя, ты где? Меховые тапки-кролики зашелестели по полу. Я выдохнул с облегчением и подал голос. — Здесь. — Что ты там делаешь? — Усаги нахмурилась. В руках она держала поднос с чайником чашками и вазочкой с печеньем. — Ничего, — я неторопливо выбрался из своего укрытия, окинув девушку любопытным взглядом с головы до ног. Розовая широченная пижама с кроликами, купленная будто на вырост. Бантики на кармашках. Она её в детском мире покупала что ли? Или эта пижама подарок от бабули? Одно ясно наверняка — Усаги не видит во мне парня, раз вырядилась в такое! Я закусил губу, чтобы не хохотнуть. — Даже не думай сказать, что думаешь, иначе получишь…чай с печеньками! — пригрозила она. — Есть, мэм…т.е. мисс, — козырнул я, и мы уселись на ковре перед кроватью. — Посмотрим что-нибудь? — предложила она. — Я не против. А что предлагаешь? — Может быть Мстителей? — Давай. С чего начнем? — поинтересовался я. — С первого фильма. Усаги казалась более спокойной. Кончики волос у лица были сырыми, макияж смыт. Может быть она снова плакала? От неё пахло ярким ягодным ароматом. Кажется, она принимала душ. Мы выпили чай, и она присела ко мне поближе и позволила себя приобнять. Мои руки жгло огнем, там, где они прикасались к Усаги. Я старался дышать ровнее, чтобы она не заподозрила чего-то нехорошего, но не мог. Голова Усаги на моем плече потяжелела. Я хотел попросить её сесть иначе, но заметил, что она спит. Рука сама собой потянулась к верхней пуговке её пижамы. Такой случай представляется лишь однажды! Я могу увидеть её грудь! Пальцы нервно дрожали и остановились в миллиметре от пластикового кружка. Нет, нельзя! Я не должен так себя вести… Усаги мне доверяет. А что если она проснется? Я готов променять наши отношения на то, чтобы один раз поглазеть на грудь Усы? Я убрал руку, но тут мой взгляд скользнул по её приоткрытым губам. Ну, хотя бы поцеловать её я ведь могу? Медленно, чтобы не потревожить спящую, я повернулся к ней. Её размеренное дыхание касалось моего подбородка. Ещё чуточку и мои губы сольются с её… Дверь скрипнула, и я вздрогнул. В комнату черной тенью скользнула кошка. Похоже, я совсем не в своем уме! Я не должен целовать Усаги! Я должен держать себя в руках. Не могу все испортить! Одна ночь с Усаги или один её поцелуй вместо многих ночей и поцелуев, которые я могу получить, только если стану вести себя предусмотрительно. Я должен выстоять перед соблазном. — Прости, Оданго, — я осторожно подхватил Усаги на руки и уложил на кровати, прикрывая покрывалом. Потом выключил ноутбук и в кромешной темноте сверкнули два золотых огонька. Кошка! — Как ты меня напугала! — вслух признался я. — Мааау! — недружелюбным гортанным голосом ответила кошка. — Мне уже пора. Надеюсь, ты в мое отсутствие сможешь позаботиться о своей хозяйке. Кошка зашипела, похоже ей что-то не понравилось в моих словах. Я достал свои ботинки из-под кровати и открыл балкон. Обратно я решил возвращаться иначе чем вошел. Я плотно прикрыл балконную дверь, чтобы Усаги не продуло, надел обувь и лихо соскочил в темноту. Сверхчеловеческие инстинкты помогли мне удачно приземлиться и не расшибиться насмерть.