Мамору
Я стоял у витрины и гипнотизировал взглядом обручальные кольца не больше пары минут, а ко мне уже подбежала услужливая девушка-консультант. — Помочь Вам с выбором? — деликатно поинтересовалась она. Я задумался и она приняла моё молчание за положительный ответ. — Вы знаете какой размер у Вашей невесты? — спросила она и смущенно улыбнулась, очевидно потому что мой растерянный вид был красноречивее слов. — К сожалению, нет. — Ничего страшного, — попыталась успокоить меня консультант, — мы попробуем угадать. А пока определитесь с тем, какой дизайн Вам нравится больше… Я подойду через минуту… Она услужливо поклонилась и засеменила прочь. Что мне нравится? Я снова склонился над витриной, изучая ряды колечек на бордовом бархате, но все они казались мне абсолютно одинаковыми.***
Я продолжал стоять у окна, когда увидел, как Усаги бежит по улице. С такой высоты она казалась почти игрушечной. Её плечи были непривычно сгорблены, а длинные хосты безжалостно хлестали по спине. Каким-то шестым чувством я точно знал, что она плачет. Я провожал её сухими глазами. Внутри меня поселилась пустота. Пока не зажглись фонари, я все ещё смотрел в окно и только тогда запоздало спохватился: я же должен был проводить Усаги домой! Не хорошо девушке в одиночестве возвращаться по темноте! Но бежать за ней было поздно и бессмысленно, наверняка, Усаги уже преодолела большую часть пути, к тому же теперь между нами все конечно — мы расстались. — «Расстались» — повторил я вслух, чтобы ощутить реальный вес этого слова, настолько невероятным оно мне казалось. Я могу делать всё что хочу. Мне больше не нужно видеться с Усаги. Я могу наконец-то отдохнуть после работы, вместо того чтобы спешить на свидание. Я могу записать в тренажерку. Я могу пойти прямо сейчас к Сецуне… Однако ноги привели меня на кухню, а руки наполнили чайник водой и поставили его кипятиться. Я присел за стол. Не слишком ли поздно, для того чтобы отправиться к Сецуне? Я судорожно взглянул на часы. Половина девятого. Да, поздновато. Кроме того, что я скажу?***
Спустя некоторое время консультант вернулась ко мне в сопровождении ещё одной своей коллеги, которая с пристрастием допросила меня о том, какого роста и комплекции моя девушка. После передо мной появился целый ряд блестящих побрякушек и меня принудили выбирать, расхваливая каждое кольцо наперебой. — Эти два выглядят симпатично, — ответил я, когда ко мне снова обратились с вопросом, есть ли среди представленных что-нибудь, что мне приглянулось? — Прекрасный выбор! — похвалила меня девушка. — Это кольцо пользуется большим спросом. Если ваша невеста модница, оно придется ей по душе. — Но разве обручальное кольцо не должно быть каким-то особенным, уникальным — возразил я. — Если такое кольцо у многих девушек… — Тогда стоит взять это, — поддержала меня консультант, указывая на второе выбранное мной. — Тоже хороший вариант. Классика всегда в моде и подходит почти к любому наряду. Я молча хмурился. — Тем более оно уместно, если вы опасаетесь, что не угадаете её вкусы…***
Тем вечером я не пошел к Сецуне, потому что должен сохранять видимость приличий, даже если мы оба уже переступили черту. На следующий день, я мог увидеться с ней только в конце рабочего дня. Для этого я даже выбил отгул на работе, ведь наши графики не совпадали: она заканчивала около пяти, когда мой трудовой «день» начинался в шесть. Так что после универа, у меня ещё оставалось немного времени в запасе подготовиться к серьёзному разговору. Вот тут и началось страшное — я ударился в самоанализ и пришел к выводу, что у меня нет морального права беспокоить Сецуну, потому что у меня не хватило мужества даже посмотреть Усаги в глаза. Но раз уж я получил отгул, не пропадать же времени зря? Мне же совсем не обязательно раскрывать Сецуне подробности нашего разговора с Усаги. Едва ли она сама будет этим интересоваться, а значит мне не о чем беспокоиться. Я должен увидеть Сецуну. Уверен, стоит мне только посмотреть на неё и страх отступит, её голос придаст нужную уверенность. Я должен сделать это. Только что я скажу? Я расстался с Усаги. Если ты все ещё любишь меня… Если всё ещё способна принять… Я здесь. Ты нужна мне… Какое нелепое признание, ничего ужаснее и выдумать нельзя! Есть ли предел моему убожеству? Я вдавил круглую кнопку звонка и замер у двери. Быстрый стук сердца прогонял из головы все умные мысли, поэтому я твердил как мантру одну единственную фразу, чтобы не отупеть окончательно. «Я расстался с Усаги… Я расстался…» Дверь отворилась и поднимая глаза с начал говорить: — Сецуна, я… — Мамору? — я вперился взглядом в насмешливые серые глаза Харуки. — А где Котёнок? — Она заглянула за моё плечо. — Я один, — кашлянул я. — Что-то случилось? — взгляд девушки стал колючим. — Я хотел поговорить с Сецуной. Она дома? Харука повела плечом, точно сомневалась стоит ли продолжать разговор. — Нет, она ещё не пришла. Задержалась на работе, а потом в магазин хотела заглянуть. Проходи, — Харука широким жестом, приглашала войти в квартиру, — можешь её подождать. — Не стоит, — отказался я. Разговаривать с Сецуной при свидетелях не входило в мои планы. Я растерялся. Лучше дождусь её на улице. — У меня ничего срочного, так просто хотел кое-что обсудить… — Ну, как знаешь, — Харука пожала плечами и не успел я развернуться, как она захлопнула передо мной дверь. Я прождал Сецуну у подъезда несколько часов, уже стал беспокоиться, но вскоре заприметил её фигуру в компании высокого мужчины в очках и с длинными волосами, собранными в хвост. В руках незнакомца были тяжелые сумки с продуктами. Я быстро юркнул в тень стоящего рядом дуба. — Спасибо, что проводили меня до дома, Коу-сан, — вежливо поблагодарила его Сецуна, забирая сумки. — Не стоит, Мэйо-сан, я рад помочь. Ваш доклад звучал так убедительно, потому я счастлив, что мне повезло пообщаться с вами ещё… Очень жаль, что вы изменили сферу деятельности… Впрочем, медицина весьма достойное поприще. — Благодарю, — Сецуна кокетливо улыбнулась, а я сжал кулаки и с такой силой стиснул зубы, что свело челюсти. — Послушайте, Коу-сан…мне неловко отпускать вас вот так просто… Может быть, зайдете к нам на чай? «Что?! Какой ещё чай!» — вскричал я про себя, готовый испепелить взглядом спину этого высоченного шатена. — Уместно ли? — засомневался парень и я почти его зауважал. Правильно! Нечего тебе тут делать! Вали восвояси! — Уже так поздно, — добавил шатен и следом выдал фразу, из-за которой он снова мне разонравился. — Ваши домашние не будут против? — Не беспокойтесь об этом. Моя дочь Хотару ещё не спит, а подруги никогда не бывают против… С этими словами она взяла его под локоток, и они исчезли в подъезде. Какого чёрта!!! Я пнул ногой ком земли и побрёл домой не солоно хлебавши.Сецуна
С Тайки Коу мы познакомились на конференции по астрофизике. Нас представил друг другу профессор Даичи, а несколько недель спустя молодой человек стал моим коллегой по проекту. Слишком молодой, но невероятно эрудированный, он помог решить ряд задач, стопоривших исследование, чем особенно ценился командой. Он помогал нам словно ради того, чтобы заполнить своё время между ужином и сном. Ещё при первой встрече я почувствовала необычайную силу, скрытую в юноше. Затем списала впечатление на неординарный ум парня и в ходе совместной работы, прониклась огромным уважением к Тайки. Полагаю, это было взаимно, ведь довольно холодный со всеми, ко мне и профессору Даичи, шатен демонстрировал расположение. Через несколько месяцев проект был завершён. Тайки Коу пропал из моей жизни ровно до вечера этого дня, когда мы пересеклись на продуктовом рынке. Не думала, что такие парни, как он ходят в подобные места. Мы разговорились, я узнала, что готовка — его хобби, Тайки заботится о двух братьях и хотя является средним в семье, самый ответственный всё же он. Я не сомневалась в этом. Трудно даже представить кого-то серьёзнее и ответственнее, чем он. Стоило признать, что за время нашего знакомства, с ним произошли небольшие изменения. В частности, разговор по душам раньше между нами вряд ли завязался бы. Мы оба уважали границы друг друга и являлись скрытными личностями, но сегодня я словно была настроена на разговор и Тайки тоже. Не о работе нам прежде не доводилось общаться, но оказалось, что найти точки соприкосновения особого труда не составляло. Он предложил помочь с пакетами, проводив до дома, а я не смогла в благодарность не предложить ему чай. На то, что молодой человек согласится, я почти не рассчитывала, однако, он поднялся. Всё-таки изменения были на лицо. — Мы знакомы, — сухо прервала Харука мою попытку представить парня дома. Она буравила шатена серьёзным взглядом. — Коу-сан, ваша группа достигла больших успехов за это время. Вы у всех на слуху. — Разряжала обстановку Мичиру. — Рады видеть у нас в гостях, проходите, пожалуйста. — Благодарю, это взаимно. — Тайки последовал за скрипачкой. — Группа? Какая группа? — Выдающийся физик и прямо скажем гений никак не вязался в моей голове с музыкальной группой. — Та самая, Три звезды. — Пояснила Харука. Я чуть не села в пустоту, переваривая новость. От девушек я знала о трёх парнях, вызвавших у них неопределённые ощущения, знала, что некий Сейя раздражал Харуку, что группа одна из самых популярных среди молодёжи сегодня, но Тайки Коу — её барабанщик? Мой мир перевернулся, хотя каких-то двадцать минут назад я считала готовку в его исполнении самым большим удивлением за день. — Бывают же такие люди. Бывают ли? — Я была не слишком в этом уверена. — Этот ужин — отличный способ присмотреться к нему. — Тихо проговорила Харука, гипнотизируя взглядом парня. — Кстати, заходил Мамору, тебя искал. — Бросила она с лёгкостью и прошла в гостиную. «Кстати?» — Мои глаза расширились, а сердце сжалось, я проводила блондинку встревоженным взглядом и прошептала: — Не представляешь как это некстати. — После брошенной в меня информации, реальный мир частично перестал для меня существовать. «Искал. Зачем? Хронос». — Одно лишь упоминание его имени причиняло мне страшную боль, не говоря о том, чтобы представить новую встречу. Я предпринимала очередную попытку жить дальше, но парень легко мог перечеркнуть её и это меня пугало. Стряхнув с себя ступор, я присоединилась к остальным и отметила: — Коу-сан, сегодня Вы меня удивляете. Лучший в таких разных областях, как такое возможно? — Я могу сказать тоже самое о Вас. Физика и медицина слишком далеки друг от друга, чтобы с лёгкостью поменять одну область на другую. — Мне было нечего ответить, кроме как объяснить свои навыки долгой жизнью, дарованной мне силой сенши, и я лишь растерянно улыбнулась его замечанию. — Я открою. — Среагировала Хотару на внезапный звонок в дверь. — Проходи, мы как раз садимся ужинать. Я подняла глаза, девочка держала за руку Мамору и он смотрел на меня очень серьёзно. Ужас стал осязаемым, потому что пошевелиться я не могла и произнести что бы то ни было, хотя внутри меня кричало всё. Мы по-моему смотрели друг на друга бесконечно долго, а после Хотару взяла на себя инициативу посадить парня рядом со мной, Мичиру представила парней друг другу. — Приятно познакомиться. — Бархатный голос Мамору звучал на несколько градусов прохладнее, чем обычно. Я опустила глаза в стол, когда он посмотрел на меня в очередной раз. Даже поприветствовать его я была не в состоянии. «Возьми себя в руки». — Я словно пыталась закрыть дверь, а парень оттолкнул меня, настежь распахивая преграду. Я была беззащитна перед ним, он мог просить о чём угодно и оно будет принадлежать ему. Так не пойдёт. Преодолевая головокружительную зависимость от его персоны, я посмотрела на Мамору прямым взглядом. — Чем закончился медицинский форум, Мамору-сан? — Я припомнила ему расставание, ведь мне не терпелось понять с чем он пришёл, но спросить прямо было нельзя. Вопросом на который мы оба знали ответ, а окружающим казался формальной беседой, я рассчитывала прояснить ситуацию прямо сейчас иначе натянутые нервы до конца ужина порвутся. Парень выдержал мой взгляд и ответил таким же, меня словно сканировал рентген. Он сориентировался в шифре и выразил свой упрёк: — В последнем выступлении я заметил не мало упрямства, которое слишком мешает настоящему учёному не зацикливаться на своём варианте, кажущемся ему единственно верным, а рассмотреть другие. Я оцепенела, он говорил обо мне, назвал упрямой, чем поднял внутри волну злости. Самый тяжёлый шаг в моей жизни Мамору обозначил как зацикленность? Ему было плохо видно какой болью мне дались те слова? С раздражением я парировала, забывая о всех приличиях и людях, не понимающих смысла нашего общения: — А ты, видно, нашёл другие варианты? — Да, — решительно среагировал брюнет, подавляя всё моё внутреннее сопротивление. Я даже слегка откинулась назад. «Да о чём же ты?» — Я хмуро свела брови, хотелось взять его за руку и уединиться прямо сейчас. — Если вариант верный, то к чему искать другие? — Подал голос Тайки, явно чувствуя возникшее напряжение. — Извините, но Вы вряд ли понимаете о чём речь. — Мамору предложил не вмешиваться, понизив свой тон ещё на пару градусов. — Откуда Вы знакомы с Сецуной? — Прямо и несколько недовольно поинтересовался, словно этот вопрос вертелся у него на языке с самого появления в квартире. — Мы были коллегами, — не придавая значения тону собеседника отозвался Тайки. — Она начала музыкальную карьеру? Не знал. — Скептично прокомментировал Мамору, бросая мне вызов дерзким взглядом. — Тайки — выдающийся физик. — Я ответила так, словно была причастна и гордилась им. Шатен наклонился ко мне и тихо поинтересовался: — Всё в порядке? — Да, всё хорошо. — Я успокаивалась и надеялась, что Мамору тоже перестанет так себя вести. Мы вызвали немало подозрения, я читала это в глазах подруг. — Тогда принесу чай. — Как ни в чём не бывало прощебетала Мичиру и Харука поднялась, чтобы помочь. Остаток ужина говорили преимущественно Мичиру и Тайки, обсуждая музыкальное творчество. Мы с Мамору периодически косились друг на друга, а Харука напряжённо следила то за нами, то за разговором скрипачки. Хотару отправилась к себе сразу после еды. — Благодарю за гостеприимство, — попрощался Тайки и стрельнул взглядом в Мамору. Тот выдержал и кажется выдохнул с облегчением после ухода музыканта. — Да что с вами такое? — Тут же не выдержала Харука. Во взгляде Мичиру тоже читался неподдельный интерес. — У нас возникли разногласия на… профессиональной почве. — Подала голос я и лишь благодаря глубокому уважению подруг к моей персоне, они не стали уточнять. Вряд ли они могли хотя бы мысленно допустить то, что между нами действительно происходило, поэтому не знали в чём нас обвинить. Воцарившимся продолжительным спокойствием мы заслужили уединение без лишних вопросов. Мамору прикрыл за нами дверь балкона и решительно шагнул ко мне. Я отступила и он сделал ещё два шага. Продолжая выдерживать дистанцию, я упёрлась в перила. «Мамору, прошу…» — я взмолилась, мой взгляд просил, чтобы он понял, парень остановился и высказался: — Я расстался с Усаги. Пришёл к тебе. А ты с этим «гением физики», хотя ещё недавно клялась, что никогда не забудешь. Прости, если был не вежлив с ним… И был резок. «Что? Нет-нет, ты шутишь!» — Я захлебнулась вдохом и обеими руками сжала холодные перила, чтобы не терять связи с реальностью. «Как же я виновата… перед всеми. Хронос!» — В сердце бушевал ураган чувств, волосы настойчиво трепал ветер, отражая состояние и внешне. — Не молчи, прошу, — ласково просил брюнет, ведь я взяла затяжную паузу. Вечерняя прохлада помогала думать и помимо главных слов, я наконец различила детали — Мамору приревновал к Тайки. «Какая глупость, абсурд». — Я же ухватилась за неё. — Что тут скажешь, у меня слабость к интеллектуалам. — Жестокие слова я протолкнула по горлу и увидела грандиозную смесь чувств, тенью скользнувшую по его лицу. — Мамору, пожалуйста. — Мой голос стал мягче. — Вернись к Усаги.Мамору
Я дошел до метро, открыл дверь и, встретив грудью сопротивление воздуха, остановился. Неужели я действительно готов уйти? Почему? Меня бесцеремонно пихнули в спину, и я скользнул в сторону, пропуская желающих спуститься в подземку вперед. Нет. Я не уйду только потому что Сецуна вернулась не одна, а в сопровождении какого-то знакомого. Не стану откладывать наш разговор на завтра. Не стану дожидаться другого более удобного момента. Мы встретимся сегодня. Все решиться именно теперь или никогда. Широко шагая, я почти бежал обратно. Воодушевленный, я настойчиво давил на кнопку звонка, пока дверь не отворилась. — Мамору! — меня встретила радостная Хотару, а я нагнулся чтобы обнять девочку и прижал её к себе. — Привет, Малыш… — с ужасом осекся на полуслове. Хотя что такого в том, чтобы назвать ребенка «Малышка»? Хотару, к счастью, не обратила на это внимание, взяла меня за руку и потянула за собой в коридор. — Так хорошо, что ты вернулся! Я боялась, что ты ушел совсем, — я вымучено улыбнулся. — Проходи, мы как раз садимся ужинать. В прихожей я встретился с Мичиру. Мы тепло поприветствовали друг друга. — Видимо у тебя действительно серьёзное дело к Сецуне? — кокетливо стреляя на меня глазами, проговорила Кайо. — Ну, знаешь… Я просто был рядом, дай думаю, ещё раз зайду… Мичиру томно взмахнула ресницами. — Но ты ведь мог бы и позвонить Сецуне, чего столько раз бегать… Я смущенно кашлянул. — Да, просто разговор не телефонный. — Поняяятно, — протянула Мичиру, взяла меня под ручку, но быстро отпустила, встретившись с хмурым взглядом Харуки, настроение которой значительно испортилось с предыдущей нашей встречи. Неужели новый знакомый Сецуны ей тоже не нравится? — Все в порядке, Харука? — деликатно осведомился я и Тено кивнула в сторону комнаты, подтверждая мои подозрения. — Мы не одни, — буркнула она и шагнула в комнату первой, за ней поспешила Мичиру и последними появились мы с Хотару. Я скользнул по шатену взглядом, отмечая про себя его достоинства. Мужественный, опрятный, внешне сильно отличающийся от большинства японцев, скорее всего иностранец. И с укоризной посмотрел в глаза Сецуне. Она выглядела так, будто я застал её за каким-то незаконным занятием. Например, совращением малолетних. Этот парень, как выяснилось, еще учился в школе. Мичиру с удовольствием поведала мне об этом, а ещё о том, что он барабанщик в знаменитой нынче группе «Three lights». Я не интересовался популярной музыкой, да и вообще меня сложно было отнести к меломанам. Но это название было на слуху и, кажется, я даже слышал что-то по радио… Мичиру также представила и меня, и я вежливо поклонился Тайки. — Приятно познакомиться. — Мне тоже, Чиба-сан, — не остался в долгу Тайки. Мы добродушно улыбались друг другу, но новый вопрос Сецуны заставил меня нахмуриться. — Чем закончился медицинский форум, Мамору-сан? «Зачем ты спрашиваешь меня об этом, будто бы тебе не известен ответ?» — спрашивал мой тяжелый взгляд. И тут я догадался, что Сецуне не терпеться узнать, почему я здесь. — В последнем выступлении я заметил не мало упрямства, которое слишком мешает настоящему учёному не зацикливаться на своём варианте, кажущемся ему единственно верным, а рассмотреть другие, — язвительно отметил я, напоминая о том, как жестоко она поступила со мной в тот вечер. — А ты, видимо, нашел другие варианты? — молниеносно отразила мой выпад Сецуна. Она впервые обратилась ко мне на «ты» на людях, и я невольно покосился на Мичиру и Харуку, которые тоже с любопытством и удивлением уставились на меня. — Да, — решительно ответил я, не теряя ни секунды, и глядя прямо в глаза Сецуны. Растерянность отразилась на её лице. — Если вариант верный, то зачем искать другие? — попытался встрять Тайки. — Извините, но вы вряд ли понимаете, о чем речь, — нагрубил я. Бровь Харуки скептически изогнулась, а губы Мичиру растянулись в полуулыбке Джоконды. Но мне было уже наплевать, если они о чем-то догадаются. В конце концов, они все-равно узнают о том, что мы с Сецуной любим друг друга, так есть ли смысл таиться? Поэтому я выложил то, что терзало меня с самого начала: — Откуда вы знакомы с Сецуной? Мой голос сочился недовольством, но нужно отдать должное Тайки нервы у него сделаны из железа. — Мы были коллегами, — меланхолично отозвался он, не меняя выражение лица. — Она начала музыкальную карьеру? Не знал. Мне казалось, что я давно распрощался с цинизмом, однако Тайки будил всё худшее во мне. Харука единственная оценила мою шутку, весело хмыкнула, но Мичиру пихнула её в бок. — Тайки — выдающийся физик! — Выпалила Сецуна с таким видом будто выкормила этого физика собственным молоком. Таким восторженным голосом, она недавно отзывалась и обо мне, когда защищала от нападок другого своего коллеги Исао…кажется. А теперь я сам оказался на месте этого аутсайдера. Мне сделалось настолько мерзко, что захотелось сейчас же покинуть квартиру аутеров, к тому же интимное перешептывание Тайки и Сецуны только подливало масла в огонь. Но Мичиру выпорхнула за чаем, как всегда сглаживая все острые углы и мне пришлось остаться, потому что уходить так внезапно было невежливо. Тайки задержался ровно на столько, сколько требовали приличия и сразу же поспешил отбыть домой. Ну, а мы с Сецуной наконец-то уединились на балконе. Тут я понял, что, наверное, перегнул палку. У меня не было права ревновать Сецуну. Не говоря уже о том, что прошло всего несколько дней с тех пор, как она признавалась мне в любви. Едва ли её чувства могли так сильно измениться за это время, я слишком сильно себя накрутил. Я хотел извиниться, шагнул к Сецуне навстречу, но она отступила от меня назад. Если бы перила её не ограничивали, она видимо убежала от меня со всех ног. — Я расстался с Усаги. Пришёл к тебе. А ты с этим «гением физики», хотя ещё недавно клялась, что никогда не забудешь. Прости, если был не вежлив с ним… И был резок, — попытался оправдаться я. Сецуна ничего не отвечала. — Не молчи, прошу! — Я поймал её руку и поцеловал холодные пальцы. — Что тут скажешь, у меня слабость к интеллектуалам, — обронила она. Не такого ответа я ждал. Это шутка? Злая, ироничная шутка? Не может же она говорить серьёзно, о своей симпатии к этому мальчику, даже если он выглядит как взрослый мужчина и уже зарабатывает деньги… — Мамору, пожалуйста, — она посмотрела на меня с жалостью, — вернись к Усаги. Что?! Я не ослышался?! Я отшатнулся, выпуская из ладони её пальцы. — О чем ты говоришь? Я тебя не понимаю, — мне вдруг стало не чем дышать, хотя свежий ветер бил прямо в лицо. — Я расстался с Усаги… Расстался, — повторил я для большей убедительности. — Сойтись снова — невозможно! Как она может предлагать мне такое? — Мамору, — её голос дрогнул, но она продолжила тихо и терпеливо, точно я стал ребенком, которому приходиться объяснять очевидное для всех, — если мы будем вместе, то Малышка… Её фраза оборвалась, а голова повинно склонилась к груди. Как ты можешь, говорить мне сейчас про Чибиусу? Думаешь, я так просто рискую жизнью своей нерожденной дочери забавы ради? Мой взгляд потяжелел, а голос стал ледяным. — Ты что же считаешь, я сам не хотел бы спасти Чибиусу? Я решился на такой шаг в надежде, что мой выбор не отразиться на её появлении… Или ты считаешь, что мы с Усаги сможем стать счастливы? Я постоянно только и слышу от неё, что не уделяю внимания её чувствам… Так не лучше ли будет, чтобы она нашла того, кто сможет дать ей всё то, на что я почему-то не способен? Я шагнул в Сецуне, заключая её в кольцо своих рук, и заглядывая в её глаза проговорил: — Неужели ты все ещё сомневаешься во мне? Я расстался с девушкой, пришел сюда, но ты не веришь, что я люблю тебя? Сецуна, — позвал я её и прижал к себе крепче. — Люблю. Иначе меня бы просто здесь не было… Ты ведь это понимаешь? Я прикоснулся к её губам в нежном, трепетном поцелуе. Окружающий мир растворялся в блаженстве короткого мгновения нашей близости. Медленно отстранившись, я прочел в её затуманившемся взоре вспыхнувшее ответное желание и решился воспользоваться ситуацией. — Подари нам шанс быть вместе, — продолжал искушать вкрадчивым голосом. — Если когда-нибудь ты решишь, что ошиблась — одно только слово и всё прекратиться. Я оставлю тебя в покое и больше никогда не стану тревожить. Я склонился к самому её уху и горячо зашептал: — Соглашайся! Мои пальцы прочертили невидимую линию на её шее, спускаясь к ключицам.Сецуна
Видит Хронос, именем его дочери я пользоваться не хотела. Это было слишком подло, пошло и недостойно, но она осталась единственным сдерживающим аргументом, если Усаги больше не являлась. Я молча слушала его гнев, лучше так, чем прикосновения, которым я не смогу сопротивляться. Мне даже удалось вдохнуть, но не глубоко, потому что сердце наполняла чёрная горечь, я была отвратительна сама себе. Не могла смотреть на него, не могла придумать что возразить. Я же не думала ничего из приписываемого мне сейчас, но должна сказать, что думаю. Должна, а иначе? Сейчас он может искренне верить, что всё получится, что я — именно то чего он хочет, что ему нужно, но однажды может и пожалеть. Я не хотела оказаться в таком дне даже больше, чем подарить ему тысячи счастливых. Я смотрела на мерцающий город, который уже баюкала в своей колыбели ночь и не верила, что всё происходило на самом деле. Действительно не верила в силу его решительности, потому подбрасывала сомнения и собиралась продолжить пока он не уйдёт. Даже если возненавидит меня. Пусть. Из его слов я поняла, что парень не до конца уверен в рождении Чибиусы. Может и подозревал, учитывая перерождения собственные и других сенши, но не более того. Я же знала это наверняка. Девочка обязательно возродится, как обречены на это все носители звёздного семени, чтобы стать Сейлор воинами вновь. Она может выглядеть не так, как мы привыкли, может вовсе не стать ему дочерью, но душа Чибиусы не обратится в прах, она точно возобновит бесконечный круг жизни. И об этом я не скажу Мамору. Он решился прийти ко мне не смотря на страшные сомнения, и имея гарантии, видимо, тоже не отступит. С другой стороны, может правильнее сказать, что велики шансы ему не быть с ней в кровном родстве? Он испугается, предпочтёт её? Но даже будучи в подвешенном состоянии, Мамору стоял на своём. Его объятья застигли меня врасплох. До них я не обращала внимания насколько замёрзла, тело сотрясла дрожь, я подняла на парня удивлённые глаза. Он смотрел без тени злости, очень тепло и спокойно, затем также проговорил: — Неужели ты все ещё сомневаешься во мне? Я расстался с девушкой, пришел сюда, но ты не веришь, что я люблю тебя? Сецуна, — он самым нежным образом произнёс моё имя и полностью закрыл от ветра. — Люблю. Иначе меня бы просто здесь не было… Ты ведь это понимаешь? — Я беззащитно кивнула, в груди разливалось тепло, а глаза наполнила влага. После таких слов в моей жизни ещё не было счастливого конца. Хотя их желает услышать каждая девушка, мне они, как правило, сулили большую боль. — Мамору… — слабым протестом начала я, но окончание он отнял с моих губ своими. Я прижалась к нему и мир поплыл, накрывая желанием. — Подари нам шанс быть вместе, — шелестел его голос, заставляя думать об уютных вечерах, перетекающих в наполненные страстью ночи. — Соглашайся! — Шептал парень у самого уха, оставляя волну мурашек на шее. Я словно выстраивала стену из песка, а он целенаправленно разрушал её и теперь просто сдул оставшиеся песчинки. Мне оставалось проводить их печальным взглядом и признать: — Я — твоя. — Глаза парня загорелись, мы быстро, но осторожно выскользнули из квартиры и сели в машину. — Прости мне мою нерешительность, — начала откровение я. Ведь поступки Мамору говорили гораздо громче, чем все мои признания и в итоге я заставила его уговаривать себя. Я хотела объясниться: — Я не могу позволить себе лёгкой интрижки. Не в отношении тебя. Это было бы слишком… жестоко. И поэтому я боюсь, что ты в любое мгновение исчезнешь. — Он внимательно посмотрел на меня и не стал ничего говорить, просто бережно сжал мою ладонь. За мою долгую жизнь никто не выдвигал большего счёта, чем навязчивый господин «если бы», чей шёпот с бегом лет переходил на крик и за любым закоулком в коридорах моего сознания насильно встречал крепкими объятьями. Все попытки его не замечать — тщетны. Только поняв, что изменить ничего нельзя он отступал, выскабливая при этом в холодном подвале моего разума осколком разбитой мечты проклятое слово «смирение». Но так просто от него не отделаться. Раз за разом он навещает, напоминая при встрече о том, чего я не добилась, какие ошибки совершила, что потеряла. И Хронос свидетель, нет худшего насилия для моей головы, чем такие визиты. Он напоминал обо всём: о жизни, которую я возложила на алтарь обязательств, навязанных кем-то извне; о человеке, которого отпустила из-за пугающе сложных обстоятельств, но так и не смогла забыть; о словах, которые хотелось сказать, но так и не случилось. Продолжать можно бесконечно долго. Опуская лирику, резко поверну к сути. Я хотела как можно реже покорно отдаваться мучениям вышеупомянутого «если бы», а для этого нужно стремиться всеми силами к желаемому и не быть человеком, принимающим неудовлетворяющую его действительность. Жертвой обстоятельств я уже являлась, так провела всю жизнь. У меня больше не осталось ресурсов размышлять о том какова на вкус подобная любовь, я хотела испытать и я отреклась от всего, что меня тяготило, от каждой неудобной мысли. Завтра будет завтра, тогда буду думать, а пока… Руки Мамору легли на мою талию, жаркий поцелуй прижал к стене в прихожей его квартиры, он был настойчивым, жадным. Ладони парня опустились с поясницы вниз, лаская бёдра. Он подхватил меня под колени и перенёс в спальню, бережно опустил на кровать. Когда снял с себя рубашку, слабый ночной свет, пробивающийся через окна, коснулся его плеч, манящих кубиков пресса. Я поднялась и дотронулась его груди, Мамору перехватил руку и поцеловал ладонь, запястье, приник к моим губам. Он гладил по спине, затем неторопливо потянул молнию платья вниз и избавил от него. Желание мощными волнами поднимало температуру тела во мне, в нас, в комнате. Сбросив остатки одежды на пол, он чувственным поцелуем уложил меня на постель. Одно уверенное, глубокое движение, стоны, влажные губы. Мир взрывом схлопнулся до нас двоих. Ритм становился резче, жёстче, затем он оттягивал удовольствие, это повторялось снова и снова. Головокружение, вздохи, поцелуи. Теряя голову от происходящего, я прижалась к нему и прикусила губу. Чуть позже он опустился рядом, тяжело дыша, но мягко лаская мою кожу рукой. Мы улыбались, целовались и в сладкой истоме забылись крепким сном. Я проснулась от прикосновений к моим волосам. Мамору гладил их и смотрел на меня, была ещё ночь, но уже не глубокая. — Почему не спишь? — Шёпотом поинтересовалась я. — Любуюсь, не хочу тратить время на что-то ещё. — Я улыбнулась, он поцеловал и подмял под себя. Мы оба сгорали в этой таинственной ночи, когда по неведомым мне причинам всё было за нас и для нас. Утром я вышла на кухню в его рубашке. Меня ждал завтрак из трёх блюд. Салат, омлет и даже блинчики. — Не знал, чего ты захочешь. — Прокомментировал Мамору, расставляя передо мной еду. — Присаживайся. — Но я не села, я могла лишь игриво наблюдать как парень хозяйничает на кухне без майки, но в фартуке. — Что? — Он будто смущённо улыбнулся и замер. — Пытаюсь поверить, что всё настоящее. — Мамору подошёл ко мне и терпеливо проговорил: — Я не исчезну, я настоящий. Можешь потрогать. — Его сильные руки сразу же приковали мой взгляд, с кокетливой улыбкой я обошла его по кругу и ткнула пальчиком в плечо. — Настоящий. — Подтвердила я, он обернулся, приподнял меня за талию и принялся осыпать лицо поцелуями. Впервые за не знаю сколько времени я залилась искреннем, задорным смехом. — Ну, раз ты есть не хочешь, то я съем тебя, — с этими словами он усадил меня на стол, целуя и прикусывая шею. — Что-о, хочу, конечно хочу, — Продолжала хохотать я, потому что остановиться не могла, было щекотно, а затем нежно и сладострастно. Он скользнул рукой под рубашку, лаская мою грудь, живот, приподнял за бёдра и прижал к себе. Я прильнула к нему, чувствуя как сердце наполняет нежность и наше счастье кажется совершенно несокрушимым. Уже наспех принимая душ и завтрак, я убежала на работу, оставив Мамору в одиночестве. Пообещала, что увидимся вечером, перед его ночной сменой, иначе отпускать он не хотел. Весь день я ходила с непривычной для окружающих потерянной улыбкой, коллеги спрашивали, что случилось, что изменилось, но я ни с кем не хотела делиться своим уголком счастья. Даже когда одна из девушек предположила, что всё дело в парне, я только загадочно улыбалась. «Быть настолько счастливой противозаконно.» — Мелькнула мысль перед самым свиданием с ним, читая смс: — Любимая, жду нашу встречу с нетерпением!