***
Наконец хоть где-то наступило спокойное время. Можно было услышать, как шуршат листья на деревьях и под ногами подразделения детей; те негромко — для уровня спуска ракет, конечно — обсуждали последние события, уже рисуя в голове целый план под названием «Напоминать это Льюису до конца дней». Скоро они окажутся дома, поэтому настроение повышалось с каждой минутой — уже представлялось, как вытягивается морда лица Нормана, когда Эмма расскажет, что была в гостях у Льюиса. А главное, что все забыли и про еду, и про пропавшего Юго… — Мда-а-а, думаю, дом сейчас был бы уничтожен, если бы там не остался Лукас, — проговорила с усмешкой Джиллиан, подкидывая ногой листики. И тут из зарослей хромой походкой выскочил Лукас. Ох, да ладно… — Ты че тут делаешь?! — сразу же хором заорала вся компания, уставившись на «мамочку». А они ведь даже не представляли, что сейчас с домом… — Ааа-эээ, в-вы, это… вы чего…тут? А мне тут просто по делам! Не волнуйтесь, все под контролем! — икнул от испуга Лукас, глядя на детей. — Правда-правда, все нормально, никаких проблем, — мужчина отвел глаза, развернулся и максимально убедительно засвистел в сторонку. — Какие проблемы?! Мы и так знаем, все отлично! — тут же вскинулись и занервничали дети, припомнив, в каком виде оставили Нормана и что учудили с его бригадой. Взяв мужчину под единственную руку, они неспешной походкой направились домой. И, чтобы не вызывать подозрений, начали привычно болтать между собой, шутить, восстанавливая баланс спокойствия во вселенной. До особняка-то совсем ничего… — …В общем, они вываливаются из кустов, а там ЮГО И ЭНДРЮ ХЕР ЗНАЕТ В КАКОЙ ПОЗЕ ДЕРУТ ДРУГ ДРУГА ЗА ВОЛОСЫ И ДЕРУТСЯ ЗА ПОСЛЕДНИЙ ПЕЛЬМЕНЬ! — в шоке рассказывал очевидец событий, травмированный на всю жизнь Оливер, с размазанной по лицу тушью. А что было дальше… Эмма тяжело вздохнула с неверящими глазами-блюдцами: — Эх еб*** **** *****… — закрылась рукой. Выражение лица Юго было непередаваемо. — ЭТО НЕ ТО О ЧЕМ ВЫ ПОДУМАЛИ! Рей навострил уши. — А о чем мы подумали? — НЕВАЖНО! Лукас с лицом «ну пиздец, я его не знаю» просто отошёл в сторонку и дети за ним тоже. — Окей дядь ты тут развлекайся, радуйся жизни, мы все понимаем, правда… — ДА НЕТ ЖЕ ПОГОДИТЕ О ГОСПОДИ! Эндрю с пельменем во рту одними глазами передавал что «мне тридцать лет, я секси-убийца, самый жестокий человек здесь и с рождения учился быть инструментом для войны чтоб кучка десятилеток СДЕЛАЛА ОДОЛЖЕНИЕ И РАЗРЕШИЛА ВАЛЯТЬСЯ В КУСТАХ С КАКИМ-ТО СТРАННЫМ МУЖИКОМ ОДЕТЫМ В ПЛАТЬЕ». Просто Эндрю боялся, что после такого зрелища его заставят выходить за Юго замуж…***
Опустим то, с какой скоростью малышня погнала из леса, крича «НОРМАНУШКА ТЫ ЩАС УМРЕШЬ» и неся самые свежие новости. Охо-хо, особняк Минервы грозил превратиться в рассадник сплетен. Юго же словил экзенстациональный кризис и ему пора было писать книгу «есть ли жизнь после Эндрю?» (хе, забавно вышло). Но, придя домой, ансамбль веселых и находчивых застал идеальный порядок, и решил поинтересоваться, кого это там черти принесли. А черти принесли Изабеллу. Ну или были близки к этому, потому что женщина, шатаясь, обвязывала ленточки и плакаты «Фан-клуб Лесли от Изабеллы» по всему дому… А рядом, образовав небольшой строй, стояли одетые в костюмы черлидерш дети с праздничными помпонами, горланя на всю округу: — Наш девиз — Лесли жив, Лесли жив! Леси жив у нас в душе, жив в душе! Мать не спятила совсем, вот совсем! Леслииии, юхууу! — отплясывали они, тряся всем чем можно, и, видимо, не сопротивляясь. Даже незнакомые с этой чудной женщиной ребятки нисколько не смущались, ведь можно было брать печеньки из буфета, не боясь, что тебе за это оторвут уши. — Это. Еще. Что. Такое? — пискнула в ужасе Гильда, челюсть ее уже пробила паркет. — Мама?! — МАМА МЫ ВИДЕЛИ ЮГО В КУСТАХ С ЭНДРЮ! — провизжали Тома и Лани, проносясь мимо и обдав девочку потоком ветра. Полумертвый Лукас отчаянно пытался слиться со стеной. Им всем кранты. — Да что ты говоришь? — опасно сверкнула глазами женщина, возвращая себе хищный вид. Это было необратимо, отсчет пошел. Все, больше не верен Юго Лукасу… Теперь, если он вернется сюда в ближайшие три столетия — его ждет что-то ужаснее ада. Хотя что может быть ужаснее маршрутки в восемь утра, никто даже не представлял. Далее следовали разборки, песни, танцы и веселье, а раздавшийся звонок в дверь побудил Гильду быстренько подобрать челюсть с пола и выходить из прострации. Она подошла к входной двери, уже думая о надгробии для Юго, как тут… На пороге вырисовался сам сеньор-неудачник и мисс вселенная в ошеломительном рваном платье, едва стоя на ногах. Гильдина челюсть собралась ко второму путешествию вниз, но тут мужчина сказал: — Дай руку. Девочка протянула ладонь. В нее положили отвоеванный пельмень. Возможно, где-то послышались мученические хрипы проигравшего, но их никто не слышал... — Вот ваша еда… — и с грохотом свалился мимо зеленоволосой. Занавес. Как дань уважения, пельмень сохранили, и он по сей день лежит в морозильнике того самого особняка Уильяма Минервы. А на следующий день после всего этого на холодильник в доме была повешана табличка: «Юго в магазин не отправлять».