Подумать можно, день такой Дрожит, боясь начаться… Томас Харрис, «Ганнибал».
Что заставило ее проснуться, Гермиона даже сразу не сообразила. Ее должен был разбудить будильник, вместо этого в ухо ткнулось что-то холодное. Да еще лицу стало щекотно. Со сна она было подумала на мужа и, не открывая глаз, вытянула руку в сторону, но коснулась только мягкой кошачьей шерсти. «Рон же опять на ночном дежурстве!» Гермиона вспомнила, что на календаре было первое марта − день рождения мужа, и ее настроение улучшилось. Тотчас захотелось перемотать время до вечера, когда они смогут побыть вместе и устроить маленький праздник. Девушка с трудом разлепила глаза и посмотрела на часы. Потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что стрелки показывали без пятнадцати восемь. — Проспала! — ахнула Гермиона, выпрыгивая из теплой постели в холодное утро. — Неужели я снова выключила будильник не просыпаясь?! Пушистый рыжий кот наблюдал за ее метаниями, вальяжно растянувшись на подушке Рона. — И все из-за тебя, Глотик! Надеюсь, ты собой доволен, — возмущалась волшебница, пытаясь попасть ногами в правильные штанины джинсов. Домашний питомец склонил голову на бок, и она могла бы поклясться, что на его приплюснутой морде явственно читалось: «Скажи спасибо, что вообще разбудил». Гермиона уже натянула вывалившуюся на нее из шкафа кофту и судорожно запихивала в сумку черную мантию. До начала рабочего дня было меньше десяти минут, а ей так хотелось поздравить мужа!.. Решив, что мир не рухнет, если она для разнообразия опоздает, девушка послала Рону патронуса с пожеланием хорошего четверга, словами любви и просьбой по возможности не задерживаться в Министерстве. Пробегая мимо зеркала в прихожую, она услышала, как то взвизгнуло. — В чем дело? — Выглядишь как училка! — Ты не помогаешь! После этого зеркало злорадно возвестило, что сзади у нее на голове колтун и их утренний обмен любезностями завершился. Стоя в кедах на коврике у входной двери, Гермиона вспоминала, все ли взяла. «Какая же я глупая!.. Допоздна варила Рону еду на работу и чуть не забыла захватить!» Чтобы не шастать в уличной обуви по квартире, пришлось воспользоваться манящими чарами. Взмахом волшебной палочки она притянула контейнер с обедом из холодильника. Теперь точно все. В этот момент раздалась требовательная трель телефонного звонка. — Ну, знаете! — взорвалась девушка, прежде чем метнуться к аппарату. Подходить не хотелось, но вдруг родители звонят. Все равно она, скорее всего, безнадежно опоздала. — Алло?.. Алло? Говорите! — крикнула она в трубку. В ответ кто-то дышал и не отвечал ни слова. Волшебница шмякнула трубку на рычаг и бросилась вон из квартиры. Выскочив из подъезда, она свернула в переулок и зашла за мусорный контейнер, чтобы трансгрессировать. Квартирка Гермионы и Рона располагалась в магловском районе Майл-Энд, поэтому они тщательно следили, чтобы со стороны их жизнь казалась совершенно обыкновенной. Ежедневный уход и возвращение с работы помогали ничем не отличаться от соседей. Не говоря о том, что магловские квартиры к сети летучего пороха не подключали. Гермиона с негромким хлопком растаяла в воздухе, а через долю секунды появилась в атриуме Министерства магии. Просторный зал с отполированным до блеска полом кишел сотрудниками и посетителями. Через камины с левой стороны то и дело прибывали маги. Большинство из них на ходу трансфигурировали неволшебную одежду в рабочие мантии. — Извините, юная леди, − плеча Гермионы коснулась старушка в приплюснутой остроконечной шляпе и с раздувшейся прыгающей поганкой на поводке, — мне в консультационное бюро по борьбе с вредителями. — Четвертый уровень… Постойте! Посетителям нужно сначала взвесить палочку на посту охраны… Кто-то больно ткнул Гермиону в спину. Она обернулась, успев увидеть широкоплечего мага без головы и с метлой в руках. Изо всех сил работая локтями, девушка прокладывала дорогу к золотым воротам, за которыми располагались два десятка лифтов. Когда Гермиона проталкивалась мимо фонтана Волшебного братства, она обратила внимание на группу подростков в тонких шелковых мантиях, обступивших учительницу в берете. Та активно жестикулировала, время от времени указывая на статуи в центре круглого бассейна. «Как можно устраивать школьникам экскурсию с утра, когда в атриуме не протолкнуться?!» Внезапно в поле зрения Гермионы попала рыжая макушка Рона. Он только что прибыл в ведомство через камин. Наверное, выходил перекусить. Для человека после ночной смены муж выглядел свежим и отдохнувшим. Гермиона одной рукой помахала ему, а другой нащупала в сумке контейнер с едой. В это время у фонтана раздался радостный визг — школьницы тоже заметили героя Второй магической. — О-ла-ла! — Мсье Уизли! — Мисте́р Уизли́! Девочки шумной стайкой устремились к Рону. — Пожалуйста́, автогра́ф! — Пур муа э пур ме ма. От идеи лично поздравить мужа и вручить ему обед девушка отказалась — к нему сейчас было не пробиться. Ну и ладно, нужно всего лишь дождаться вечера! Гермиона прошла сквозь ворота и встала в очередь к одному из лифтов. Седой волшебник впереди читал «Ежедневный пророк». Перед ним стоял Катберт Мокридж. Гермиона встречалась с ним, когда работала в отделе регулирования магических популяций и контроля над ними. Мокридж прижимал к уху ядовито-зеленую телефонную трубку и выкрикивал что-то на гоббледуке. Провод подрагивал в воздухе рядом и периодически искрил, в то время как сам аппарат отсутствовал. Гермиона заглянула через плечо впереди стоящего сотрудника и пробежала глазами первую полосу газеты: «Эксперименты над магами: в США накрыли нелегальную волшебную лабораторию, основатель бежал», «Международный конгресс зельеваров счел лучшим британца», «Смерть сквиба ошарашила полицию Глостершира»… Похоже, ничего экстренного. — Привет, Гермиона! — в хвосте очереди возникла запыхавшаяся Натали Харрис, бывшая коллега из отдела обеспечения магического правопорядка. Ее короткие волосы топорщились во все стороны, мантия сползла с плеча. За собой она тащила пятилетнего сына. Тот мертвой хваткой вцепился в блестящий синий велосипед с крыльями, который норовил взлететь, едва колеса касались пола. — Ричи, поспокойнее! Меня ждет сложный день… Ребенок вырвал руку и постарался взобраться на двухколесного друга. Гермиона зачем-то на мгновение представила мальчика рыжеволосым и с веснушками на лице, но поспешила отогнать эту мысль. — Солнышко, пожалуйста, не трогай велосипед! ПРЕКРАТИ БАЛОВАТЬСЯ!!! — Почему?! — Потому что тебе вообще нельзя здесь находиться. Если не будешь вести себя тихо, меня сильно наругают. Пока Натали одновременно приглаживала волосы и приводила в порядок одежду, Гермиона опустилась на корточки перед ребенком и улыбнулась: — Утро доброе, Ричи! — Здравствуй, Гермиона! — Тетя Гермиона, — поправила Натали. Она уже перезастегнула мантию и красила ресницы на правом глазу тушью. — Вижу, у тебя новый велосипед. — Ага, — Ричи гордо постучал ладошкой по сиденью. — Позволишь взглянуть? Ребенок задумался, кивнул и разрешил Гермионе подержаться за руль. — Ты знал, что у первых велосипедов не было педалей и шин? И, конечно, крыльев. Ричи недоверчиво покачал головой и на всякий случай притянул велосипед к себе. Тот снова попробовал взлететь − Гермиона удержала его за заднее колесо. Другой рукой она погладила мальчика по голове. От него приятно пахло мятным шампунем. — Я бы очень хотела такой же велосипед… — Ты слишком старая. — Ничего подобного!.. Что это у тебя на футболке? — она легонько ткнула Ричи пальцем в грудь, а когда он наклонил голову, схватила его за нос. — Попался! Они рассмеялись. Между тем очередь пришла в движение, и сотрудники набились в кабину. — Гиппогрифа вам в печенку, почему стоим?! — Рабочий день начался десять минут назад! — В лифте осталось место для двух человек. Нечего зря гонять полупустую кабину, — Гермиона узнала гнусавое дребезжание сотрудницы отдела магического транспорта Ангелины Дюлес. Приподнявшись на носочки, девушка разглядела торчащие из-под волшебной шляпы букольки старушки и бородавку, неровно сидящую между двумя бровями. — Мерлиновы яйца… — Следите за языком, здесь ребенок! — Детей в принципе нельзя брать с собой на работу. Это Министерство, а не ясли! — А велосипед-то зачем приволокли?! — Да заткнитесь вы, Катберт! Не вам качать права после того, как вы пытались легализовать деятельность подрывной организации гоблинов… — Вы из кого отдела? Как ваша фамилия? — Мальчик, не дергай ты свой велосипед! Все ноги отбил… — Из-за вашего трепетного отношения к казенному имуществу, миссис Дюлес, я опоздал на совещание с шефом! — Уймитесь, его вчера уволили в рамках оптимизации… Извольте, не толкаться!!! — Продолжайте лакать херес на работе и станете следующим… — Да я херес отродясь в рот не брал… Ну да, могу иногда глотнуть бренди! С нашей службой и не пить… — Мам, что такое «лакать»? — Не дышите мне в ухо, девушка! — Говорят, в этом месяце вновь понизят зарплату… — Эй, вы в третий раз наступаете мне на ногу! Я не для того с утра начищал ботинки… Гермиона сокрушенно вздохнула. В лифт влезла еще одна пассажирка с дырявым котлом вместо сумочки. За ней влетела стайка бледно-фиолетовых служебных записок. Дверь уже закрывалась, когда в щель между золотыми решетками втиснулась нога, а затем появился и Мальчик-который-выжил с двумя стаканчиками кофе. Гермиона с трудом вытянула вверх зажатую между телами пассажиров руку, привлекая его внимание. Гарри улыбнулся и начал пробираться к подруге: — Мистер Поттер, будь вы хоть трижды победителем Темного лорда, это не дает вам права интимно вжиматься в попутчиков! — Сэр, вы не могли бы дать автограф? — Э-э…прошу прощения, у меня только две руки, и в настоящий момент обе заняты. — А вы − Гермиона Грейнджер? Подпишите тогда вы, пожалуйста! Гермиона нехотя расписалась, и довольная девушка спрятала перо и пергамент обратно в бездонный котел. — Здравствуй, Гарри!.. Ты в порядке? — Джеймс приготовил мне на завтрак кашу в виде овсяноблина и свой фирменный сэндвич со скорлупой и яйцом. Не спрашивай!.. Взял нам с Роном кофе, а то боюсь не переварить эти деликатесы. — Как Джинни? — Вовсю осваивает прелести магловского образа жизни. Сейчас у нее, по-моему, лекция для будущих мам… Джеймс с миссис Уизли… — Ты не забыл про день рождения Рона? — Нет, конечно… Отмечаем на выходных? — Ну да, − Гермиона выудила из сумки контейнер с едой. — Послушай, я тут приготовила Рону обед. Передашь? — Если засунешь под мышку. Прохладный женский голос объявил, что они спустились в отдел обеспечения магического правопорядка. Гарри пожелал Гермионе удачного понедельника и под тяжелые вздохи, многозначительные стоны и недовольный бубнеж продрался к выходу. Она вышла на уровень ниже, в отделе магических происшествий и катастроф. Не успела дверь лифта закрыться, как Гермиона налетела на своего босса, мистера Картера. В одной руке у него была чашка чая, в другой − бутерброд. Увидев девушку, он радушно взмахнул руками, при этом горячий напиток расплескался, а кусок колбасы опасно задрожал. — Опаздываете, Грейнджер! — задорно провозгласил он. — Я ждала лифта… — Именно, именно… В то время как вам давно пора отправляться! — Куда? — Улица Уэсли Клоуз, Нестон, графство Чешир. Мусорный пакет атаковал маглов, которые выбрасывали отходы. На место прибыла полиция, пакет гоняет их по улице, — шеф от души веселился. «Кому рассказать, чем на работе занимается лучший сотрудник месяца, − засмеют». — Мистер Картер, мне вечером нужно уйти вовремя… — Смелее, Грейнджер! — он озабоченно посмотрел на бутерброд, встряхнул его и поднес ко рту, будто не слыша. — Отправляйтесь без напарников. Одна нога здесь — другая там… И сдайте десять фунтов: у Джефферсона юбилей трудовой деятельности, пятнадцать лет на службе. Гермиона с тоской подумала о неоплаченных счетах, дожидавшихся ее дома, и о последних свободных деньгах, потраченных на комплект откровенного нижнего белья, в котором она планировала предстать перед Роном в день рождения. Теперь придется занимать у Гарри, иначе до конца недели не дотянуть. Она обреченно кивнула и трансгрессировала. Гермионе повезло, что на улице было мало домов, а большинство их немногочисленных обитателей разъехались на работу. Необъятный черный пакет проказничал у бело-коричневого двухэтажного таунхауса. Двое полицейских пытались его поймать, почему-то бегая за ним с оружием в руках: — Не двигаться с места! — Стоять!!! — Нет, вы гляньте! «М-м… Кажется, они считают, что раз пакет носится, то он способен их понимать…» С крыльца дома за происходящим наблюдала полная женщина средних лет. Она в ужасе прижала руки ко рту. Не обошлось и без любопытных соседок. Из дома слева за развитием событий следили из-за занавесок; соседка справа давала сотрудникам правопорядка ценные указания с подъездной дорожки: — Справа заходи, уйдет же! — но пакет в последний момент вывернулся из рук приземистого полисмена. — Куда? Куда? Во дает! — Ну держись у меня! — Ой, что делается! — Давайте я вам подкрепление вызову?! Итак, по меньшей мере пять человек. Гермиона остановилась на тормозящих чарах. Мановение волшебной палочки превратило разыгравшуюся сцену в замедленную киносъемку. Прежде всего девушка разобралась с обнаглевшим пакетом, стремившемся увильнуть, несмотря на потерю скорости. Что уж церемониться! Гермиона его испепелила. Затем погрузила маглов в легкий транс, чтобы раньше времени не прочухались, и поочередно обработала заклинанием забвения. В заключение она составила протокол об инциденте. Хотя чего ради, спрашивается, надрываться?! Чем больше делаешь — тем больше наваливают. Тем не менее настроение улучшилось, и довольная собой колдунья искала, откуда аппарировать, не попавшись на глаза местных жителей. Не тут-то было! Едва она укрылась за живой изгородью одного из домов, как перед ней появился мерцающий серебристый кролик, патронус мистера Картера. Он раскрыл пасть и произнес жизнерадостным голосом начальника: — Грейнджер, ваш новый адрес — Мислто-стрит, Дарем. Волшебник нанял двух фей для воплощения сексуальной фантазии. То ли хотел, чтобы его пощекотали крыльями, то ли, чтобы распылили пыльцу. Девочки ошиблись адресом. Магловский дед в больнице. Гермиона вновь трансгрессировала. Пройдя по улице из похожих друг на друга кирпичных домов, она обнаружила фей на заднем крыльце последнего. Одна из них в узких потертых джинсах и водолазке под белым халатом развалилась на ступенях. Если бы не кошачьи уши на голове, фея могла бы сойти за сотрудника какой-нибудь научной лаборатории. При виде Гермионы она захлопала в ладоши, а глаза за стеклами больших круглых очков радостно блеснули. Ее напарница нервно курила, прохаживаясь по посыпанной гравием дорожке. На ней было смелое черно-голубое платье в форме бабочки, практически не оставляющее пространства для воображения. Заметив Гермиону, она замерла на месте, нетерпеливо топая ногой в черном чулке. Фея враждебно поинтересовалась, где носило Грейнджер. Они уведомили Министерство о происшествии шесть часов назад. Гермиона извинилась и уточнила, что работает с восьми утра в порядке общей очереди. Параллельно она разворачивала свиток с протоколом и доставала из кармана перо. Очкастая пружинисто вскочила и продемонстрировала разрешения на работу. Ее коллега сплюнула на землю, назвала действия Гермионы шедевральными и посоветовала продолжать шевелиться как сонный глизень, чтобы они валандались до вечера. Девушке очень-очень хотелось, чтобы злобная дрянь заткнулась. Она выразительно посмотрела на фею поверх пергамента и сухо обронила, что сможет сосредоточиться на работе, если ее не будут отвлекать. «Сорянчик», − сказала та, что в очках, и пояснила, что коллегу бомбит, потому что с ее ребенком сидит няня, чья смена давным-давно закончилась. Тогда Грейнджер предложила ночной бабочке подписать пустой протокол и понадеялась, что та воспользуется шансом. Молодая мать размашисто черканула внизу свитка и исчезла со звучным хлопком, в котором отразилось едва сдерживаемое бешенство. Очкастая примирительно резюмировала, что день у коллеги явно не заладился. Позднее Гермиона полюбопытствовала, как они вдвоем ухитрились принять магла за клиента-волшебника. Фея с горячностью объяснила, что было темно, к тому же муфлон подыгрывал, будто присутствие двух фей в спальне было само собой разумеющимся. Грейнджер спросила, почему ему стало плохо. Наклонившись к ней, несостоявшаяся сотрудница лаборатории доверительно сообщила, что у него не выдержало сердце. Гермиона рискнула уточнить, что же с ним такое делали. В ответ фея заверила, что их программа одобрена Министерством и они оперативно вызвали скорую. Гермиона забеспокоилась, как бы клиент не начал хвастаться своими ночными похождениями в больнице. Ее собеседница призналась, что напоследок как следует его отконфундила. От греха подальше. Заполнив протокол, Грейнджер вручила его очкастой. Та подписала, даже не потрудившись перечитать, и беззаботно осведомилась, когда их недоклиента можно будет проведать в больнице. Гермиона спросила, в своем ли та уме и напомнила, что любые дальнейшие контакты запрещены. Очкастая скорчила рожицу, а потом неопределенно махнула рукой и прогулочным шагом двинулась вдоль по улице. Гермиона быстро проверила дом на наличие забытого магического реквизита и отправилась в больницу. Магл крепко спал в палате, поэтому подкорректировать ему память не составило труда. Привычный «Обливиэйт». Собственно говоря, именно из-за работы заклинание забвения вошло в число ее самых нелюбимых. Обед девушка благополучно пропустила. Она успокаивала себя тем, что, учитывая нагрузку Рона, он бы вряд ли смог вырваться. По крайней мере, Гарри передал ему контейнер с едой, и с голоду он не умрет. Просто не верится, что с мужем так тяжело пересечься, хотя они работают в одном ведомстве! Нужно будет приготовить что-нибудь особенное на ужин… Закончив в палате, Гермиона уверенно прошла в раздевалку для персонала и избавилась от зеленого хирургического наряда, маски и стетоскопа. Еще два-три таких же незначительных инцидента, и она с чистой совестью уйдет с работы в шесть. Живот заурчал, напоминая, что не мешало бы перекусить… Однако планам Гермионы не суждено было осуществиться − перед ней возник знакомый серебристый кролик. — Эксетер, графство Девоншир, паб на Грейс-Роуд. Поторапливайтесь, Грейнджер, − голос мистера Картера больше не был веселым. Когда она прибыла в пункт назначения, вокруг и внутри заведения было полно министерских работников. На место происшествия были наложены маглоотталкивающие чары. У входа в паб сгрудился сектор борьбы с неправомерным использованием магии в полном составе, группы аннулирования случайного волшебства и обеспечения магического правопорядка, а также несколько мракоборцев. Рона и Гарри среди них не было. Министр Кингсли совещался с главой штаб-квартиры стирателей памяти и руководителем комитета по выработке объяснений для маглов. Невдалеке кучковались журналисты и бригада целителей из больницы Св. Мунго. Гермиона не сразу разыскала мистера Картера. Он стоял в дверях заведения с озабоченным выражением лица, то и дело доставая из кармана часы. Посмотрев на циферблат, начальник их убирал и повторял процедуру сначала, периодически поднося часы к уху или постукивая по ним пальцем: — На ловца и снитч летит, — изрек шеф при виде Гермионы, но у нее сложилось впечатление, что мысленно он ушел глубоко в себя. — Сэр? — Двенадцать маглов убиты, Грейнджер… И это дело рук волшебника. Проиграл выборы в органы местного самоуправления… Не придумал ничего лучше, как ворваться в паб, где его противники праздновали победу, и давай палить Авадой направо-налево. Девять трупов… Думаете, он на этом успокоился? Как бы не так!.. Рванул с палочкой в парк через дорогу. Еще трое погибших и столько же пострадавших, − мистер Картер уныло покачал головой. — В такие минуты мне стыдно, что я волшебник. — Действуем по традиционной схеме, верно?.. Уничтожаем записи с камер видеонаблюдения в пабе и с соседних зданий, чистим память пострадавшим и магловской полиции. По мере необходимости дальнейшая точечная работа, − Гермиона попробовала обойти начальника и зайти в помещение. — Притормозите, Грейнджер! Не на что вам там смотреть… Хайтопп уже разбирается с видеозаписями. Джефферсон работает внутри. Займитесь выжившими и полицейскими… Естественно, журналистам никаких заявлений… — А что с нападавшим? — Самоликвидация. — Понятно. Отбиваясь от репортеров, Гермиона протиснулась к фургону с пережившими нападение маглами. Рядом дежурила пара целителей, они обменялись приветственными кивками. — Что там? — Несколько переломов и ран, у девушки не хватает костей. Шины мы наложили, раны залатали. Кости будем в Мунго растить. — Достаточно стабильны для ментального воздействия? — А то! Гермиона прошлась взад-вперед перед фургоном, собираясь с мыслями. Ей совершенно не хотелось залезать внутрь… Всего через несколько часов она будет дома и приготовит для Рона его любимое мясо в горшочках. А что на гарнир? Печеный картофель! Или это не слишком празднично? Сосредоточенное лицо девушки бледно отразилось в непрозрачном стекле фургона. «Это я так выгляжу?» − ужаснулась она и дернула за ручку двери. Маглы лежали на парящих в воздухе носилках. Появление Гермионы заметил только полный мужчина посередине. — Констебль? Волшебница, выглядящая как типичный сотрудник правоохранительных органов, которого магл забудет по окончании разговора, села на стул около больничной койки. По крайней мере, так ее действия воспринимал мужчина. На самом деле она оставалась на месте, при помощи магии заставляя воображение магла работать. — Ну, в общем, заявление…хм… сделать хочу… На меня, типа, напали… Чудак какой-то, с палкой в руке… стрелял из нее — как из детского автомата… Но все по-настоящему было… Мне вот в брюхо жахнул… — Вы хотите сказать, что вас ранили в живот…из палки? — Не, ну так-то, конечно… не придумал же я авантюру эту….Может, он там, типа, как-то… — Ума совсем что ли нет? — Э..? — У вас травма головы. Живот в порядке… — мужчина судорожно схватился за него обеими руками, неверяще ощупывая. — Правда хотите, чтобы я внес ваши слова в протокол? — Не, ну я просто железно уверен… — Железно? — с нескрываемым сарказмом переспросила Гермиона. — Оно, конечно, стремно звучит… Все звучит, не знаю… Бред какой-то получается, но все равно — это было нападение. Какое бы то ни было. Магия Гермионы нащупала в памяти пострадавшего нужный эпизод. Нужно подчистить здесь и здесь. Магл даже не поймет, что она что-то сделала. Они трижды ударила по клеткам передней части коры головного мозга. Готово. — Напутал я где-то. — Вот видите. — А как же тогда было дело? Гермиона помогла ему вспомнить как. Хочет верить в нападение — на здоровье, но без упоминания палочек. Выйдя из фургона, чтобы передохнуть, она удовлетворенно выдохнула: заклинание забвения не понадобилось. Дежурящие у фургона целители протянули ей полотенце — при ментальном вмешательстве жутко потеешь. Хорошо, что тушь не размазалась… Если миссис Уизли прознает, что в день рождения сына Гермиона кормила его картошкой, ей не удастся избежать критики. С другой стороны, Рон непритязателен в еде — главное, чтобы было вкусно. С картофелем она точно не напортачит. Гермиона согласилась принять укрепляющее зелье, прежде чем вернулась к пострадавшим. Следующей была девушка, у которой отсутствовало несколько костей. Перед ней волшебница предстала в образе медсестры. Пострадавшая попробовала повернуться и громко застонала. — Что, моя хорошая? Добиться от нее каких бы то ни было ответов оказалось невозможно. Девушка ворочалась и всхлипывала. Вытянув из пациентки подлинные воспоминания о произошедшем и поместив их во флакон, Гермиона наложила «Обливиэйт». Тут было без вариантов. После она снова вышла на свежий воздух. Выпила воды. Место происшествия напоминало муравейник. Взгляд выхватил в толпе Джефферсона: его изможденный и обеспокоенный вид никак не вязался с надписью «Так выглядит самый лучший в мире сотрудник» на спине мантии. Вот тебе и подарок на годовщину трудовой деятельности. Без десяти пять Гермиона смирилась с тем, что освободиться вовремя не получится. Она худо-бедно очистила сознание и приблизилась к последним носилкам. Хотелось скорее кончить и забыться в объятиях Рона… Ладно. Что на десерт? Шоколадный торт с кремом или, может быть, лимонный пай с меренгой? Нет, лучше пирог с патокой, а к нему подать сливки и мороженое, Рон же такой сладкоежка. Плавным движением палочки колдунья проникла в сознание мужчины с ассиметричными чертами лица. Ее окутали безрадостные воспоминания человека, несчастливого в личной и профессиональной жизни. Волшебница бережно распутывала нити привязанностей к разным людям. Самые сильные, хоть и неоднозначные эмоции мужчина испытывал к жене. Гермиона спроецировала ее образ на себя и коснулась его лба ладонью, приказав очнуться. Она чувствовала, как его сопротивляющееся сознание отступает под натиском магии: — Милый. — Бекки? Гермиона дотронулась ладонью до щеки мужчины — его настоящая жена часто так делала, когда они были наедине. Усики магии между тем шарили в мозгу пострадавшего в поисках воспоминаний об инциденте. — Где эта сволочь с волшебной палкой? — Его больше нет, родной… Все закончилось. Ты в безопасности, — Гермиона взяла мужчину за руку, чтобы отвлечь. Необходимо сосредоточиться и разыскать воспоминание. Она ощутила, как мысли пульсируют внутри чужой головы — бегают туда-сюда, сталкиваются, сцепляются, обрываются на середине или теряются. Почти нашла. — Что случилось? — А что ты помнишь? — Придурок этот вылетел сбоку, когда мы с Майклом возвращались с обеда… Майкл не прочухал…думал, чувак прикалывается, но я сразу заметил сраную деревяшку в его руке. У Берни такая же… Это еще кто?! Гермиона копнула глубже и обнаружила некую Беренику. Как интересно − девочка училась в Хогвартсе. — …ее нужно вылечить. — Я не совсем…понимаю… — проверяя ключевые точки в голове у мужчины, девушка упустила часть его слов. — Берни чем-то больна? — Просто все как дважды два: забираем Берни из этого притона ополоумевших, деревяшку ее − в помойку. Пусть ходит в нормальную школу… Хватит растить чудо-юдо с бикфордовым шнуром в башке. Тоже мне фея-крестная выискалась… — Она наша дочь. И она волшебница, — Гермиона знала, что его жена никогда бы не стала противоречить, однако не сдержалась. — Нельзя ей верить!.. Она такая же, как они!.. Однажды рванет. Махнет своей палкой, как этот чокнутый сегодня, и поминай как звали… — Да перестань ты, ради бога!.. Берни − твоя плоть и кровь… Ты отлично знаешь, как она счастлива в Хогвартсе. Лишить ее этого?! Ты совсем ее не любишь? — Ну, конечно, люблю… Но наступит момент, когда она станет опасной для нас и для окружающих… Я ее боюсь. — ..? — Мы же без понятия, чему учат в этой так называемой школе… Ее может что угодно триггернуть, и она пустит в ход палку… Она представляет угрозу, Бекки… Почему ты так упорно отказываешься это признать?.. Вообрази: дальше − хуже, она повзрослеет, выйдет замуж и будет плодить себе подобных… — Ты ошибаешься. — Что, прости?! — Я сказала, что ты ошибаешься. Волшебники — такие же люди, как мы с тобой… — Да что ты говоришь такое, вообще? — Тихо, сноб несчастный! — больше Гермиона с ним не церемонилась: резким движением она извлекла из головы мужчины молочно-белые мысли, тот скорчился от неприятных ощущений. Следующим мановением палочки она заставила его забыть как о нападении, так и об идее забрать дочь из Хогвартса. Да, непрофессионально, но при нынешних обстоятельствах качество ее работы никто контролировать не будет. Волшебница покинула фургон в дурном настроении — из головы не шли слова мужчины и она больше всего на свете радовалась, что ей не довелось побывать на месте ребенка этой семейной пары. При этом в Гермионе теплилась надежда, что после ее вмешательства у них все наладится. Хотя бы временно. На первое, наверное, все-таки суп из почек… После выживших настал черед полицейских. В воображении девушки возник Рон, которого в день рождения встречает пустая квартира, и ей впервые захотелось, чтобы он задержался на работе. Когда в начале девятого вымотанная колдунья возвратилась домой, навстречу ей вышел только Живоглот, распушивший похожий на ершик хвост. Она кинула мантию на кровать и прогнала соблазнительную мысль завалиться спать до утра. Вместо этого Гермиона приняла бодрящую настойку, пообещав в будущем не злоупотреблять стимулирующими зельями. Порой ведь можно сделать исключение − день рождения Рона раз в году, и она должна быть на высоте. С новыми силами Гермиона начала резать мясо и картофель. Без магии дело шло небыстро, и все же она верила, что так получится вкуснее. Приготовив основное блюдо, волшебница занялась супом, а затем салатом и песочным тестом. Живоглот следил за ее действиями с подоконника, пока хозяйка не затянула «And dance your final dance. // This is your final chance // To hold the one you love. // You know you've waited long enough…»¹. Не впечатленный ее вокальными способностями, кот демонстративно покинул кухню. К десяти горячее и закуски наполняли квартиру аппетитными ароматами. Пирог с патокой выпекался в духовке, а Гермиона отправилась переодеваться. Вообще-то, в подарок Рон должен был получить абонемент на новый сезон матчей «Пушек Педдл», но она также придумала для него сюрприз: уже несколько месяцев Гермиона ухитрялась выкраивать по пять-десять фунтов на покупку кружевного нижнего белья, которое должно было вызвать у мужа желание немедленно его снять и перевести дальнейшую коммуникацию в горизонтальную плоскость. В последнее время из-за его загруженности и ее работы вкупе с учебой в их сексуальной жизни наметился спад. Надевая ярко-оранжевый комплект под вечернее платье, волшебница уповала на то, что не переборщила и Рону ее туалет придется по вкусу. Стол был накрыт, и Гермионе оставалось дождаться виновника торжества. В начале одиннадцатого вместо мужа перед ней возник патронус-олень и утомленным голосом Гарри сообщил, что Рон опоздает. Неужели и в день рождения?! Праздничное настроение сменили усталость и глухое раздражение. Само собой, волшебница все понимала: муж болезненно отнесся к повышению лучшего друга и стремился доказать всем, и прежде всего себе, что ничем ему не уступает. К тому же, не ей с ее нескончаемой сверхурочной работой делать ему замечания. И все-таки она мечтала сделать этот вечер особенным. Чтобы скоротать время, Гермиона принесла ноутбук и села дописывать работу по генетике. Ее обучение в Лондонском университете королевы Марии близилось к концу, подходил срок сдачи исследования по генам, определяющим внешность человека. Обычно она увлекалась процессом, а тут заснула, уронив голову на клавиатуру. Когда девушка открыла глаза, Рон тряс ее за плечо. — Ну привет! Наконец-то, — она поднялась и поцеловала его в щеку. — Почему ты так поздно? И почему сам не предупредил? Я же волнуюсь… Голодный? У меня есть мясо в горшочках, суп, салат и пирог с патокой. — Это какой-то кошмар — я только с работы! — Рон повесил мантию на спинку стула и отдуваясь уселся. — Устал! — Что, даже на еду сил не хватит? — Да я гиппогрифа съесть готов. Хотя нет, венгерскую хвосторогу. Гермиона расцвела и засуетилась на кухне. Заняв место напротив Рона за праздничным столом, она почувствовала себя на седьмом небе. Ел он на удивление мало и добавки не попросил. — Невкусно? — Да нет, все великолепно. — Как отработал?.. Задержался из-за происшествия в Эксетере? — В Эксетере? И что там? — Хочешь сказать, что не слышал про массовое убийство маглов?.. Я-то думала, что к ликвидации последствий привлекли все отделы… А вы с Гарри тогда чем занимались? После ее вопроса у мужа покраснели уши, что случалось всегда, когда ему было что скрывать. — Ну, ладно-ладно, держи свои мракоборческие секреты при себе. Не очень-то и хотелось… Тишину квартиры разрезал телефонный звонок. Гермиона ответила, недоумевая, кто мог звонить среди ночи: — Алло? На другом конце молчали. Девушка раздосадовано мотнула головой и повесила трубку. Ей не терпелось вручить мужу подарок. Она сбегала в комнату за абонементом, аккуратно завернутым в подарочную бумагу с золотыми мерцающими метлами. Разорвав обертку, Рон прочитал информацию на купоне, и его лицо засветилось от удовольствия. Гермиона между тем сама себе дивилась: как мало ей нужно для счастья. Они с Роном ютились в крошечной квартире, вкалывали на работе, чтобы рассчитаться с долгами, однако этот ужин она бы не променяла на все золото «Гринготтса». Пока Гермиона при помощи магии убирала со стола, муж был в душе. Она с трепетом ждала момента, когда покажется ему в новом образе. Завернутый в полотенце Рон, босиком прошел в спальню. Гермиона бросила недомытые тарелки в раковине, сдернула фартук и принялась на ходу избавляться от платья. В это мгновение опять раздался телефонный звонок. На этот раз подошел Рон: — Какой безмозглый гоблин…да! Волшебнице показалось, что собеседник что-то говорил. Муж в ответ лишь хмурился. — Не смейте сюда звонить, — наконец сказал он и положил трубку. — Кто это был? — Ошиблись номером. — Правда?.. Уже не в первый раз, а когда я подхожу — ни слова не добиться, — она расстегнула последнюю пуговицу на платье и стояла перед мужем в полупрозрачном белье и чулках. Рон присвистнул: — Ого! Шикарно выглядишь!.. Это в честь меня? — Ну разумеется, — Гермиона обернулась кругом, чтобы он смог все как следует рассмотреть. Она как раз собиралась двинуться к мужу своей самой сексуальной походкой, когда его следующие слова заставили ее застыть: — Ты не будешь возражать, если мы обойдемся без секса? Я с ног валюсь, а завтра рано вставать. Настроение Гермионы мгновенно ушло в минус. Она выдавила из себя, что все в порядке и она устала не меньше него, хотя внутри нее подняла голову непонятная тревога. В самом деле, не принуждать же мужа к сексу в его собственный день рождения! Все иногда выматываются до того, что не хочется ничего. Почему же в таком случае на душе так паршиво? Свернувшись калачиком под боком у Рона, она все еще прокручивала в голове произошедшее. Все это было глупо и яйца выеденного не стоило. Тем более что у Гермионы не было никакого желания превращаться в жену, которая нагнетает и драматизирует, но беспокойство не отпускало. В конце концов она не выдержала и, дотронувшись до плеча Рона, шепнула: — У нас все хорошо? Ответом ей послужил храп довольного жизнью человека, которого ничего не волнует. _________ ¹Слова песни "Magic Works" группы The Weird Sisters.***
Гермиона уютно устроилась под одеялом: после утреннего секса ее наполняли приятная усталость и безволие. Возникло искушение погрузиться в сон и провести день в кровати с мужем. Сейчас он разговаривал по телефону в кухне. Она тем временем вспоминала, почему они вообще решили обзавестись аппаратом. — …сегодня никак. Праздную день рождения с семьей… Всего одна суббота… Ага, обязательно… Держу пари, обед растянется часа на четыре… Девушке мечтались рыжеволосые спиногрызы, которые по выходным будут их будить. В ее грезах им с Роном не приходилось так много работать − никаких ночных смен и экстренных дежурств, а телефон можно переводить в беззвучный режим. Гермионе хотелось мальчика и девочку. Их дочери, наверняка, подойдет имя Роза, а сына нужно назвать в честь кого-нибудь из многочисленной родни Рона. Миссис Уизли будет довольна. Ну это все потом. Через два-три года. Они молоды и могут пожить в свое удовольствие, кто бы что ни говорил. Она вот-вот разделается с учебой и будет больше времени уделять Рону. Пора и об отпуске подумать! Кажется, у Билла есть знакомые в Каире, у которых можно погостить. Если она ничего не перепутала, египетская сборная по квиддичу в этом сезоне в ударе. Рону бы понравилось, если бы получилось попасть на матч. Она даже была готова присоединиться к нему, хотя в ее личном рейтинге поход на квиддич проигрывал посещению Библиотеки Александрина. Гермионе надоело лежать в постели одной, поэтому она босиком прошествовала на кухню, предварительно соорудив кокон из одеяла. Муж продолжал висеть на телефоне. Заметив ее, он закатил глаза, послал воздушный поцелуй и жестом попросил возвращаться в кровать, одними губами произнося: «Десять минут». «Все-таки, телефон в нерабочее время надо отключать». Гермиона успела умыться и выпить кофе, прежде чем Рон закончил разговор и они снова занялись сексом. После Гермиона бездумно таращилась в потолок: — С кем ты говорил? — С мисс Дэниелс. — ..? — Из штаб-квартиры Британско-ирландской лиги квиддича. — Не знаю такую. — В общем, на двенадцать запланирован матч… Как-то не подумал я об этом заранее, — при виде изменившегося лица жены Рон состроил гримасу. — Ты пойми: ничего особенного не предвидится. Просто от нашего отдела на матче должен быть сотрудник. Пустая формальность… В эту субботу мой черед. Глупо вышло… Слава богу, мисс Дэниелс согласилась меня подменить. — Как замечательно, — живо отозвалась Гермиона, соображая, как отблагодарить коллегу. Может, послать цветокрылку или коробку карамельно-ореховых плиток?! — Давай вставать, а то опоздаем на обед в «Нору». — Да ладно тебе! Я заслужил хотя бы короткий отдых — поваляюсь еще чуть-чуть. Тем более мне не нужно много времени на сборы. Гермиона приняла душ и выбрала платье с перевернутыми лунами, пока Рон просматривал спортивную колонку в «Пророке». — Буду готова через пару минут… Муж выглянул из-за газеты и вернулся к чтению. Не верит, значит. Гермиона хмыкнула и принялась причесываться перед зеркалом: — Распущенные волосы к этому платью не идут… — Подожди, пока тебя спросят. В их отделе на этих выходных дежурил Хайтопп. Гермиона надеялась, что вызовов будет немного: он никогда не оформлял протоколы как надо и ей приходилось переделывать… В очередной раз зазвонил телефон. Девушка сняла трубку: — Грейнджер. Молчание. — Я вас слушаю!.. Ну сколько можно, в самом деле?! — Ваш муж вам изменяет. — Мой муж — что, простите? — У вашего мужа есть другая женщина. В трубке раздались гудки. Гермиона несколько секунд не шевелилась, прежде чем медленно водрузила ее на рычаг. Рон в это время надевал джинсы и свитер: — Ну и кто звонил? — Я не знаю. — Как так? — Не представились. — А чего хотели? В голове у волшебницы мелькнуло, что они с Роном буквально только что занимались сексом, и она залилась смехом: — Какая-то ерунда. Сказали, что ты мне изменяешь… И зачем люди такое выдумывают?! Рон застонал, спрятав лицо в ладони, и пробормотал, что его все задрали. Потом он нервно усмехнулся и притянул жену к себе. Она же пришла к выводу, что от телефона нужно избавиться раз и навсегда. Задний дворик «Норы» нежился в ласковых солнечных лучах. Курицы-пеструшки деловито сновали в поисках зерен и семян. Гермиона и Рон направились было в сад, но Чарли остановил их окриком: — Мама сказала, именинника не пускать! Из кустов на них выпрыгнуло маленькое чудовище, вооруженное игрушечной метлой: — С дороги! — Поздоровайся с дядей и тетей, Джейми, — за мальчиком показался запыхавшийся Гарри. Ребенок махнул Гермионе и пихнул потную ладошку Рону для рукопожатия. При этом взгляд крестника прилип к его золотым часам: — Вау! Дядя Рон, а можно взять…поносить? — Погоди-ка, у твоего отца разве не такие же? — Ну нет! У папы не такие прикольные. И он их брать не разрешает… — Ладно, но не ломать!.. Это мои любимые, — Рон расстегнул ремешок и протянул часы племяннику. Об игре в догонялки Джеймс моментально забыл и унесся, чтобы похвастаться своим приобретением перед дедушкой. Троица смотрела ему вслед. «Как он похож на Сириуса», — подумал Гарри. «Скоро у нас будет свой», — подумала Гермиона. «Уйдем сразу после обеда», — подумал Рон. Гарри предложил вспомнить молодость и сыграть в квиддич, пока не сели за стол. Чарли как раз установил тент и крикнул, что захватит метлы и мячи. Гермиона ушла на кухню — квиддич никогда не входил в круг ее интересов. По пути в нее чуть не врезался Джордж: он левитировал перед собой поднос с языкосвязывающим лимонным сквошем и что-то надиктовывал прыткопишущему перу. Вообразив, как кисло-сладкий шипучий напиток разливается по баснословно дорогому пиджаку из шкуры нунду, Гермиона уступила Джорджу дорогу. — Ну как? — Ты о чем? — Осчастливил Рон тебя подарком? — По-моему, ты заработался, − неуверенно заметила Гермиона, не зная, шутит Джордж или спрашивает серьезно. — Учти, что день рождения у Рона. — Само собой… Но это не помешало братишке одолжить у меня кругленькую сумму на подарок тебе. Гермиона покраснела, едва сдерживая улыбку от переполнившей ее радости: — А что за подарок? — Не беги ты вперед паровоза! Человек тебе сюрприз готовит… Колдунья умоляюще на него посмотрела. — Эх! Так и быть, но будешь должна. И не проколись, пожалуйста… Как и следовало ожидать, подарок Рональда не претендует на оригинальность, — Джордж скривился. — Будет удивлять тебя кулоном. Или ожерельем… В крайнем случае браслетом… — Вообще-то, это большая разница. — Гермиона, не занудствуй! Помню, речь шла о чем-то висящем. — Хм, — в раздумье произнесла девушка, − скорей бы… Они там, кстати, в квиддич играют. — Не могу. Обещал помочь маме. — Я тебя подменю, иди… И спасибо, Джордж. Когда Гермиона вошла в отдраенную кухню, миссис Уизли украшала торт взбитыми сливками, ловко орудуя палочкой вместо кулинарного шприца: — Здравствуй, дорогая! Хочешь перекусить? — Нет, благодарю. Миссис Уизли критически ее оглядела: — Милая, ты как-то недостаточно нарядно одета… И почему без моих изумрудов?.. Боже! Ты что-то сделала с волосами? — Нет, — Гермиона взяла полотенце и открыла старинный сервант с разномастными бокалами, выстроившимися на полках неровными шеренгами. — Ты так исхудала. — Хорошо бы! Но до этого далеко, хотя я и на диете. Миссис Уизли поджала губы и дернула рукой, просыпав шоколадную крошку на деревянный стол: — Честное слово, Гермиона, тебе же рожать! — Я пока даже не беременна. — Ну, ты ведь не молодеешь… Не знаю, чего вы ждете. — Сейчас неподходящий момент, − рассудительно сказала девушка, протирая бокал на длинной ножке. − У Рона завал на службе, а я дописываю выпускную работу. Совсем не до детей. — В наше время с этим не тянули. Я понимаю, что не молода и времена изменились, но, чтобы завести детей, надо заниматься сексом…− при виде лица Гермионы миссис Уизли заговорила нарочито небрежным тоном. — Просто я считаю, если ты не перестанешь усердствовать с учебой, до этого может не дойти, вот и все. Не сомневаюсь, что с твоей нагрузкой Рону достается не слишком много времени… — Он не жалуется. — Конечно, нет. Он у меня неприхотливый. Ты же должна сама понимать… Так недолго и одной остаться, знаешь ли, — в конце концов выпалила теща. — Да что с вами такое, миссис Уизли?! По-вашему, мне следует все бросить и стать домохозяйкой? Поднос с безе с громким лязгом вылетел из духовки, чуть не сшибив блюдо с фруктами. На кухне воцарилась напряженная тишина. — Деточка, почему ты так враждебна? Я же за вас волнуюсь, — пробормотала миссис Уизли, отворачиваясь к плите. — Мне кажется, Рон несчастлив… Ты могла бы уделять ему чуточку больше внимания. — Мы иногда ругаемся, но у нас все в порядке, — примирительно отозвалась Гермиона. — Иди сюда скорее, — миссис Уизли прервалась, чтобы заключить ее в крепкие объятия. — Сказать по правде, ты чудесная девушка и будешь прекрасной матерью… А что это за синяк у тебя на шее? — Это не синяк, а засос, мама, — прыснула спустившаяся в кухню Джинни. За ней ворвался Джеймс. Мальчик воинственно раскручивал часы Рона над головой и напевал «Котел, полный крепкой, горячей любви» из репертуара любимой певицы миссис Уизли. — Мам! Умоляю, не разучивай ты с Джеймсом такие песни! — Я тоже люблю тебя, Джинни, — миссис Уизли была невозмутима. — Ты не передаешь мне соль?.. Можем садиться за стол. — Перси и Билл не придут? — Перси в командировке, а Билл, похоже, задерживается. Думаю, начнем без него… Джейми, зови дедушку! Джинни вызвалась сообщить ребятам, а Гермиона захватила приборы. Чарли и Джордж разместили на лужайке под тентом два обшарпанных деревянных стола, накрытых скатертью с шахматными фигурами. На них величественно возвышались кулинарные шедевры миссис Уизли. Над рассевшимися по местам гостями и хозяевами простерлось лучезарное небо, лишь у линии горизонта кучерявились дымчатые облака. Пока Гермиона прикидывала, какое из блюд менее калорийно, Джинни за обе щеки уплетала запеченную говядину с овощами. Рон, Джордж и Чарли обсуждали подготовку защитников португальской «Флотилии Фрадеса», а на другом конце стола Гарри и мистер Уизли беседовали о нелегальных экспериментах над волшебниками в Штатах. — …Американцы наотрез отказываются сотрудничать. Наши данные исключительно из прессы. Учитывая тот факт, что глава лаборатории бежал, мы могли бы скоординировать усилия и оказать посильную помощь… — Интернациональное взаимодействие чаще всего оборачивается сложностями, — мистер Уизли понимающе улыбнулся. — Рано или поздно отдел международного магического сотрудничества получит дополнительные сведения. Разумеется, на условиях полной конфиденциальности. Однако Вы все равно не будете иметь доступа к этой информации. — Не понимаю, зачем понадобились подобные эксперименты. — Ты даже не можешь себе вообразить, чего только волшебники не изобретают… Видишь ли, если бы магические способности прививали в лабораторных условиях, это бы устранило проблему сквибов. Никто ведь не хочет быть изгоем в сообществе, к которому принадлежит… Должен сказать, что есть и сторонники идеи об искусственном наделении маглов магией… Слева раздался хлопок и под ближайшей яблоней материализовался Билл: — Простите… Мари заболела, и Флер осталась с ней. До последнего не знал, получится ли вырваться. Я ненадолго. Миссис Уизли кинулась к нему со словами: «Как я рада тебя видеть, дорогой». — Надеюсь, ты голоден, — Чарли отодвинул для брата стул и налил ему супа с пастернаком. — Читала статью про Снейпа в «Пророке»? — Джинни не сводила глаз с мистера Уизли, наполнявшего свой стакан медовухой. — Просмотрела… Новая награда, верно? — Ага, «Зельевар года». И ведь не надоедает!.. Все-таки, странно. Казалось бы, пережил войну, полностью реабилитирован, самое время начать жить для себя. — И как ты себе это представляешь? — Он мог бы жениться, завести детей… — Профессор Снейп в роли любящего родителя? Это скорее из области фантастики, — поймав взгляд мужа, Гермиона передала ему блюдо с уткой под мятным соусом. — А по-моему, в этом есть смысл. Вторая магическая — прекрасный повод переосмыслить свою жизнь. — Не слишком ли поздно в его возрасте?.. Не обижайся, Джинни, но, насколько я могу судить, ты счастлива в браке и желаешь всем вокруг этой же участи. В то время как таким людям, как наш бывший преподаватель, это ни к чему. Подруга несогласно покачала головой и положила себе вторую порцию брюссельской капусты в молочном соусе: — Мам, гарнир великолепен… Соус тоже удался. Это сметана? — Сливки, — миссис Уизли как раз пыталась выведать у Джорджа, встречается ли он с кем-то. — Запишешь мне рецепт? Приготовлю Гарри на неделе… А папе можно употреблять алкоголь? Я думала, ему нельзя из-за лекарств. Миссис Уизли ответила неразборчиво. Видимо, в день рождения сына можно себя побаловать. Джордж послал сестре благодарный взгляд. Джеймс между тем забрался под стол и ползал, периодически дергая сидящих за ноги. — Артур, ты хоть веришь, что наш маленький Ронни совсем взрослый?! — миссис Уизли притянула сына к себе и осыпала его поцелуями. — И у него своя семья… Когда он сегодня зашел поздороваться, я его не узнала. Он так возмужал! — Ма, я же не ребенок, — залившийся румянцем именинник высвободился из материнских объятий и придвинул к себе яйца в колбасном фарше. Гарри протянул теще белоснежный носовой платок. И когда он успел стать таким галантным? — Спасибо, милый, — миссис Уизли промокнула уголки глаз. Гермиона собрала грязные тарелки и, дирижируя волшебной палочкой, сопроводила их на кухню. Мимо пронесся Джейми, теперь изображавший то ли метлу, то ли сверхзвуковой самолет. Когда девушка возвратилась со сладким, Гарри заканчивал тост в честь лучшего друга. Она присоединилась и подняла за мужа бокал пиммса. За испеченным для Рона тортом миссис Уизли отправилась лично. Виновник торжества в это время безуспешно пытался получить обратно свои наручные часы: Джеймс их куда-то спрятал. Джинни говорила сыну, что так нельзя. Ее увещевания не оказывали никакого эффекта, поэтому в итоге Гарри и Рон отправились на поиски. — Воровать нехорошо, Джеймс, — строго сказала Джинни. Мальчик в ответ хитро ухмыльнулся. — Джейми, ты знаешь, что значит «воровать»? Крестник сосредоточенно тыкал вилкой кусок девонширского медового пирога, игнорируя вопрос Гермионы. — «Воровать» − значит брать вещи других людей без разрешения… Я понимаю, тебе нравятся часы дяди Рона. Мне самой хотелось бы, чтобы по циферблату кружились звезды вместо стрелок, но мы не можем просто так забирать у других то, что нам приглянулось… — Почему это? — Представь, что мы с дядей Роном придем в гости, а после нашего ухода пропадут твои любимые игрушки. Ты, наверняка, расстроишься и больше нас не пригласишь… — Гермиона, у нас с папой возник спор, — обратился к ней Джордж через стол. — Нужно твое авторитетное мнение. Мистер Уизли кивнул и отправил в рот щедро посыпанный сахарной пудрой скон. — Я прав, и Рон действительно был в кондитерской Шугарплама в четверг? Гермиона пожала плечами: — Вряд ли − в четверг произошло нападение на маглов в Эксетере… Да и маловероятно, чтобы Рон пошел в кондитерскую, когда я ждала его дома. — У меня есть все основания полагать, что это был Рон. Причем не один, а с дамой… Однако он отрицает, что был там в это время. — Ты уверен? — мистер Уизли запил булочку большим глотком чая.- Я имею в виду, уверен ли ты, что это была не Гермиона? — Да, пап. Уверен, — Джордж стоял на своем. — Спутница Рона была блондинкой. — Когда это произошло? Во сколько? — Гермиона не сомневалась, что Джордж что-то перепутал. — В четверг вечером, первого марта. Около восьми… Пап? — Рон отрицает, что был в кондитерской? — Категорически. — Странно, потому что я проходил мимо и видел его, — мистер Уизли нахмурился, что-то обдумывая. — Ты спрашивал об этом Рона? — Да. — И он отрицает, чтобы был в Косом переулке? — Он дважды сказал, что его там не было. Гарри с Роном вернулись. Когда Гермиона поглядела на мужа, он отрицательно мотнул головой: они ничего не нашли. — Джейми, отдай мои часы, − несмотря на внешнее спокойствие Рона, девушка чувствовала, что он теряет терпение. — Молли! Ты не находишь, что у торта странный привкус? Миссис Уизли устремила на мужа сердитый взгляд. — Странный привкус, Артур? — уточнила она вкрадчивым голосом. — Раз так, тебе больше никакого десерта, а остальным — еще по куску. — Он хоть кого-нибудь слушает? — спросил Рон, раздраженный равнодушием Джейми. — Джинни. — Я пыталась, Рон, — ответила она на невысказанную просьбу брата. — Ему нужно дать время. — Вот поэтому мы и не хотим детей. Джеймс потянулся к последнему скону на блюде. — Тебе не понравится, — зло прошипел Рон, прежде чем забрал булочку себе и целиком запихнул в рот. — Не знаю, как Гермиона тебя терпит, — обронила Джинни. — А ты никогда не можешь промолчать, да?.. Гермиона, нам пора. — Уже уходите? — миссис Уизли огорчилась. — Рон, у меня к тебе разговор. Недолго, — мистер Уизли встал с места. — Пойдем в мой гараж. Гермиона отрядила грязные чашки и блюдца на кухню, пока миссис Уизли суетилась, собирая им еду с собой: — Обед получился чудесный. — Спасибо, милая. — И торт отменный. С удовольствием возьму для Рона несколько кусочков. — Я положила четыре, — пирамида контейнеров с кушаньями перед миссис Уизли росла. На ее лице появилось странное выражение, как будто она набиралась смелости, чтобы о чем-то попросить. — Гермиона, нам бы видеть вас почаще… Дверь в гараж с грохотом распахнулась, и оттуда вылетел разъяренный Рон. За ним торопился и не поспевал отец. Он потрясывал рукой в воздухе и выкрикивал, что сын избаловался. Догонять и отчитывать Рона в одно и то же время было непосильной для его возраста задачей. Гермиона и миссис Уизли замолкли на полуслове. Рон подлетел к жене: — Мы уходим. Девушка едва успела помахать на прощанье. Проваливаясь в аппартационную воронку, она нащупала в левом кармане наручные часы Рона.***
В кои-то веки Гермиона радовалась началу рабочей недели: ссора с мистером Уизли привела Рона в прескверное расположение духа и испортила остаток выходных. В холодильнике сплошной стеной возвышались собранные миссис Уизли контейнеры. Несмотря на завидный аппетит, муж к ним не притрагивался, как будто винил и мать в размолвке с отцом. Колдунье было слишком хорошо известно, что в таком состоянии его нужно оставить в покое, поэтому она не возражала, когда Рон объявил, что проведет воскресенье с Гарри. Пусть портит настроение лучшему другу, а у Гермионы было занятие поинтереснее − ее дожидались гены, отвечающие за выработку меланина. Утро понедельника началось как обычно: волшебница не успела позавтракать и носилась по квартире злая как взбесившийся корнуэльский пикси. Однако, закидывая вещи в стиральную машину, она обнаружила в кармане брюк Рона чек из универмага Гинзберга Делоне на приобретение браслета с рубинами. Ее сердце замерло в сладостном предвкушении: вот Рон и догадался подарить ей что-то, кроме книг! Девушке тут же стало любопытно, когда он преподнесет украшение. Окрыленная Гермиона расцеловала сонного мужа, который сегодня работал во вторую смену, и отбыла в Министерство. Она даже сразу смогла войти в лифт, где столкнулась с главой отдела магического правопорядка мистером Лангармом. Не испугавшись его сурового вида и шрамов на левой щеке, Гермиона бодро осведомилась, почему ее муж все время дежурит по ночам. Начальник Рона и Гарри прибегнул к тактике избегания − предпочел сделать вид, что понятия не имеет, о чем она говорит, и самоустранился, выскочив из лифта на следующем этаже. Посмеиваясь ему вслед, Гермиона улыбнулась миссис Дюлес, оставшейся с ней в кабине. Ее порыв дружелюбия не стер кислое выражение с лица пожилой коллеги, чьи седые букольки по-прежнему воинственно торчали во все стороны. — Как ваш муж? — не здороваясь спросила Дюлес визгливым голосом, от которого Гермионе захотелось заткнуть уши. — У Рона все в порядке. В последнее время он много работает. — Уж не в отделе ли магических игр и спорта?! — старуха оскалилась в усмешке. — Не сомневаюсь, трудится засучив рукава. — Я вас не понимаю. — Заглянули ли бы вы как-нибудь в штаб-квартиру Британско-ирландской лиги квиддича и посмотрели, кем так занят ваш муженек, а то над вами уже все Министерство потешается, — загоготала Дюлес. Гермиона недоумевала, почему старая летучая мышь задалась целью с утра пораньше испортить настроение именно ей. Хотя что недоумевать − и нарлу понятно, что она стала мишенью ее вредности за неимением лучших кандидатов. Правда, слова Дюлес напомнили Гермионе о том, что она собиралась поблагодарить мисс Дэниелс. Она спустилась на седьмой уровень, прошла по неопрятному, облепленному плакатами коридору и толкнула дверь в штаб-квартиру лиги по квиддичу. В руках у волшебницы была коробка карамельно-ореховых плиток. Мелани Дэниелс, как гласила табличка на столе секретарши, оказалась высокой блондинкой с широким лбом и тонкими чертами лица. Одета она была не в мантию, а в светлый серо-зеленый костюм. — Билетов на «Гордость Портри» нет, — бросила она, не отрываясь от разложенных на столе свитков. — А я по другому поводу. Мелани вскинула глаза. На лице отразилось узнавание. Она поднялась из-за стола. Ее правая рука дотронулась до жемчуга на шее, скользнула к сережкам, будто проверяя, все ли на месте: — Вы чудесно выглядите, — озвучила Гермиона то, о чем подумала. — Миссис Уизли. Чем обязана? Гермиона удивилась: так ее никто не называл: — Муж рассказал, что вы заменили его на субботнем матче по квиддичу. Я хочу сказать спасибо… — Вам не за что меня благодарить, — мисс Дэниелс указала на коробку со сладостями. — Если это мне — я такое не ем. И мне нужно возвращаться к работе. Гермиона поспешно ретировалась. В голове не укладывалось, что в управлении сферой магического спорта столь высокомерные сотрудники. Памятуя о Людо Бэгмене, девушка ожидала такой же непринужденности от мисс Дэниелс. Просто смешно! Всего лишь секретарша, а ведет себя так, словно лечит людей от рака. Вскоре Гермионе стало не до того — наступили напряженные трудовые будни. Отдел не завершил работу по нападению на маглов в Эксетере, но их уже вызывали по поводу испарившейся детской площадки, попавшей к маглу поддельной лампы Алладина и волшебного портрета, публично выразившего недовольство ценой, предложенной за него на магловском аукционе. Тем не менее в шесть пятнадцать колдунья отлевитировала отчет о происшествиях за день в кабинет мистера Картера. Шеф еще сорок минут назад трагически возгласил, что ему срочно необходимо заварить свежий чай, и под этим предлогом исчез. Гермиона не сомневалась, что вернется он не раньше завтрашнего утра. Отбрасывающими чарами она приземлила влетевшую порцию служебных записок на столы коллег и засобиралась домой. Чтобы не ждать лифта, девушка пошла по лестнице. По дороге в атриум она услышала голоса. Сперва это ее не остановило — ну мало ли кто там ходит! Однако, приближаясь к находившимся внизу, Гермиона замедлила шаг: до нее явственно донеслись шепот и звуки поцелуев. Она смутилась, но по инерции спускалась по ступенькам, соображая, как поступить. Девушка несколько раз кашлянула, давая знать о своем присутствии. Бесполезно. Когда она опомнилась, в поле ее зрения появились фигуры любовников. Едва Гермиона разобрала, что у мужчины рыжие волосы, как у нее странно закружилась голова. Она вцепилась в перила и, перегнувшись через них, ошеломленно уставилась вниз. Это был Рон. Она видела мужа со спины и убеждала себя, что он никак не может быть человеком, который страстно прижимается к секретарше из лиги по квиддичу на лестничной площадке Министерства магии. Та игриво уворачивалась от него, прежде чем позволила впиться в свой рот жадным поцелуем. Чья-то холодная рука обхватила и сжала ей сердце. Они больше не говорили — лишь по-звериному порывисто дышали. Рон держал блондинку за талию и вжимал в стену, осыпая лихорадочными поцелуями ее щеки, висок, шею, волосы. Мелани хохотала. Рука Рона задирала чужую юбку, обнажая упругое бедро. Гермиона знала, что это было исключено, и все же различала терпкий аромат духов мисс Дэниелс с нотками пряной гвоздики и горьких кофейных зерен. Изнутри поднималось чувство ужаса и отвращения. Она давно угадала, что будет дальше, однако была не в состоянии оторваться, слишком поглощенная открывшимся зрелищем. Тела влюбленных слились, и Гермиона не могла сказать, где обсыпанные веснушками руки мужа переходят в кремовую кожу другой женщины. Внезапно у нее блеснула отчаянная надежда: может быть, это не Рон? Ну, конечно! Она просто перепутала. Разве в Министерстве у него одного рыжие волосы? Она подошла ближе, быстрым взглядом окинула пару, стараясь не видеть женщину. Прислушалась. Почудился похожий на всхлип смешок мужа. Гермиона затаила дыхание. Как если бы занятым друг другом любовникам было до нее дело. Они что-то бормотали, перемежая реплики чавкающими ласками. Она жаждала уловить какие-то слова, чтобы удостовериться… В чем? И в то же время мечтала лишиться слуха. И зрения. Волосы мужа были взлохмачены. Боковые пряди, которые она столько раз ровняла, прилипли к вискам. По щекам и подбородку текли слезы − она ничего не ощущала. Кто-то посторонний переживал с ее любимым этот волнительный момент близости… Почувствовала, как ее накрывает сознание, что у нее украли самое дорогое. Рон упоенно выдохнул «Мелани!». Так он, бывало, произносил «Гермиона!». У мисс Дэниелс вырвался низкий стон и укатился вниз по лестнице. Сердце сжалось такой острой болью, что девушка стремглав ринулась прочь. Ступеньки сами прыгали под ноги. Добравшись до туалета на третьем уровне, волшебница хлопнула дверью и разрыдалась. С этого дня Гермиона Грейнджер ненавидела понедельники.