Я… Убил его.
Красно-синий свет огней на улице и характерный звук сигналки. Полицейские уже давно работают на месте преступления. На небе сгущаются тучи, а по-своему холодный октябрь показывает весь уровень тоски бьющим в лицо ветром, пусть и не особо сильным. Два рыжих парня стоят рядом с рабочим фургоном под деревом. Один — укутанный в пальто, а второй в легкой куртке, которая, кажется, была не настолько теплой, насколько хотелось бы. Тачихара нервно пристукивает краем ботинка по асфальту. Он зол, о да, не на шутку зол. Какой же все-таки Танидзаки придурок. Натуральный, блять, придурок. Даже не просто придурок — еблан ебланом, которому хочется дать пощечину за излишнюю эмоциональность на задании: от него зависел ход всего дела. ВСЕГО, мать его, дела. Сказочный долбаеб! Сказочный, нахуй! Ищейка вновь хмурится, недовольно морщится, и едва-едва терпит поток гнева. Ему пришлось обставить все так, чтобы это походило на оборону со стороны Джуничиро. Все-таки опыт в криминалистике ему пригодился, в особенности со способностью мертвой жертвы. Мичизо старается выпустить свой пыл через тяжелое, четко слышное дыхание, словно у быка, но ничего не выходит: все равно, что пытаться вбить гвоздь хрустальной чашкой, только бокал в дребезги разобьешь, а осколками исцарапаешь руки. — Тачихара? — Раздается краткий вопрос со стороны Агента. — Заткнись, — Коротко отрезает он, вытянув руку в сторону напарника, кидая грозный взгляд. — Просто заткнись. Не хочу слышать от тебя и писка. — Я не специаль-— Я сказал тебе заткнуться. Будь добр, исполни приказ верно хотя бы сейчас, блять.
Танидзаки замолкает. Так непривычно слышать от него такую манеру речи… Неужели Мичизо и вправду настолько вспыльчивый, и его «маска» из Мафии, по сути, является частью личности? Видимо, так оно и есть. Мальчишка неуверенно переплетает пальцы своих рук в раздумьях, но при том до жути виновато глядя на парня с глазами цвета янтарной смолы. Господи… И что теперь с ним будет? Поймут, что Агент убил цель под натиском эмоций? Поймут, что Тачихара нарушил одно из главных правил и только что перекрыл преступника? Или что хуже — накажут кого-то совсем невиновного? Боже, боже, боже! Какие ужасные мысли!— Джуничиро Танидзаки приговаривается к смертной казни.
«Я сказал тебе заткнуться. Будь добр, исполни приказ верно хотя бы сейчас, блять».
***
Будильник. Опять этот кошмар? С момента смерти Блока проходит около двух недель, Танидзаки снова подрывается с этими адовыми флешбеками в голове, пока он спит. И каждый раз все кончается смертной казнью и ненавистью Тачихары. Сестры нет дома. Вероятно, ушла в магазин. Сколько он проспал? Одиннадцатый час утра… Обошлось — сегодня у него выходной. Джуничиро, грубо говоря, крупно повезло, что дело продвинулось — из базы данных жертвы было найдено множество интересных фактов, и в них фигурировал Достоевский. Возможно, этот опасный преступник: а) просчитался и забыл замести следы; б) рассчитал все от и до, и на самом деле следствие пойдет у него на поводу и снова поддастся краху.***
У Тачихары было несколько людей на смену и обработку дел, бумажной волокиты и всего, что связано с «терактом со стороны Агентства» — это, естественно, Джуничиро, но и вторым его не официальным напарником являлся Доппо. Сказать честно, первое время, что Куникида, что Мичизо не особо сильно ладили: перепалки из-за разных характеров и моральных устоев дали о себе знать; но со временем стало как-то… проще? Блондин словно прочувствовал ищейку за одним «когда-то давно у меня тоже был брат», и понял, что это самый мальчик внутри мужчины. Ему нужна была поддержка, которой он никогда не получал. Что касалось Агента — с ним история совершенно другая и никак не связанная с отсутствием внимания, а уж тем более поддержки. Для него мафиози являлся больше ребенком, нежели самостоятельным юношей, которому, к слову, уже 19 лет. Даже несмотря на небольшую разницу, из-за своего рода душевных разговоров Куникида считал себя отцом для Тачихары. Они могли обсуждать некоторые важные темы, из-за чего сам агент относился к напарнику с некоторым сожалением, а после выражал свою (пусть и местами неумелую) поддержку. И Мичизо это помогало. Хоть немного, но помогало. — Я так и не понял, почему ты обижен на Джуничиро, — Произнес Доппо словно немым вопросом, изучая рыжего перед собой в очередной раз. Сегодня он выглядел разбито. Ну, не особо удивительно — Тачихара прямиком с ночной смены. — Да так, пустяки. Как девочки помаду не поделили. Куникида едва слышимо усмехается. — Помаду, говоришь? Не знал, что ты пользуешься косметикой. — О да, она особенная. Тебе не понять — сейчас так модно, — Рыжий глухо смеется, сдерживая гогот. Доппо лишь более широко ухмыляется, а после тупит взгляд обратно на бумаги. — А если серьезно? В кабинете повисла гробовая тишина. Лишь стук сучков веток о раму стекол и ход часов нарушал характерное отсутствие звуков. Множество столов, поставленные друг напротив друга, огромные шкафы с выдвижными ящиками и сотнями делами внутри вместе с архивами. Цветы где-то на подоконнике, и слегка приоткрытое для проникновения воздуха окно. У каждого рабочего места находилась табличка с именем и фамилией, личные вещи, среди которых: ручки, карандаши, мелкие безделушки, отдельные стаканчики под различную мелочевку, и, может быть, индивидуальные предметы быта, показывающие, кто тут действительно работает, если ты не нашел «указателя». Светло-зеленые стены, серо-белый потолок, паркет, стулья на колесиках, а в воздухе висит легкий запах кофе и чая, который часто смешивается воедино. Чужой одеколон, отдающий в нос своим резким запахом, или наоборот: нежный, буквально цветочный аромат, походящий на цветущую сакуру; но также сравнения колебались со словно молодой, по-своему прекрасной женщиной, которая вышла погулять со своим пятилетним ребенком на выходных в парк в соломенной шляпке и небесно-голубом платье, с такого же цвета атласной лентой на запястье. — Ничего особого. Звучит, будто слова не имеют смысла. Сам Тачихара не хотел выдавать своего напарника в лице Джуничиро. Он слишком сильно привязался к нему. Рыжий пытался не выдавать истинных эмоций, хотя прекрасно знал — Доппо догадается сразу, что есть что-то неладное. — А на самом деле? — Вновь повторяется в вопросе Куникида. — Просто… Не разделили мнение между собой, когда были на задании, — Отвечает он кратко и неохотно. В голосе отчетливо слышалась усталость. — Вы спорите на задании? Не думал. — В любом случае. — Мичизо смотрит на документ с данными от информатора. — Мы знаем, где искать Достоевского. У каждого «криминального авторитета» есть тонкий намек на вечера, где собираются все точно такие же по масти. Убийцы, опасные эсперы, а так же их жены и дети (если, конечно, имелись). Официальные встречи с собраниями о том, кто сколько забрал и убил — уже обыденная вещь, особенно в одном из главных притонов Йокогамы, где когда-то убрали первого мэра столицы портового города. Естественно, само место закрыли, но не для таких «отпрысков общества». Снять шлюху, а после убить ее — было обыденной вещью там, под землей, где-то на глубине пары километров. От самого нижнего корпуса здания отходили пути к коттеджу, но до него еще нужно было добраться на машине. Огромная постройка была где-то в пределах города, сокрытая даром давно мертвого эспера, зафиксированная вторым, которого держат в плену. Туда могли попасть только высшие чины, и Федор не был как таковым исключением. Только вот идут туда двое юношей под прикрытием, которое никому и никак не раскрыли. Сам же Тачихара думал, как бы в этот раз Танидзаки не наколол дров — последний стоял у зеркала, поправляя свою шевелюру, о чем-то думая и тяжело вздыхая. Ему до сих пор стыдно перед Мичизо. Казалось бы, с момента убийства одной из целей прошло достаточно времени, но какой же осадок остался с одного обращения к Джуничиро со стороны напарника. Каждый раз рыжий вздрагивал, думая, что ищейка прихлопнет его, словно муху старым довоенным тапком, который валялся где-то под кроватью у твоей бабушки на даче. Взъерошенные волосы янтарноглазого, кажется, вновь раскинулись по макушке от расчески: их невозможно нормально выровнять. Даже кондиционеры не помогали, даже если ты хочешь сделать хоть что-то со своими локонами, которые торчат в разные стороны. — Мичизо, — Коротко слышится со стороны бывшего Агента. Молчание. — Да, — Привычно спокойно отвечает Мафиози. — А тебе не кажется подозрительным то, что нам придется пробираться к лидеру смерти небожителей? Снова молчание. Но, кажется, уже не такое холодное, юноша думает, что ответить. — Возможно, это ловушка, — Констатирует факт он. — Либо мы идем верно и опережаем их на пару шагов. Поэтому никто из наших организаций не предупрежден, кроме Сайгику. Он слышал все. На этом моменте Танидзаки-старший поспешно, кажется, нервно вздыхает. В смысле, «возможно это ловушка?». Как это вообще понимать? Впервые в жизни его напарник не уверен в том, куда они направляются. Естественно, это заставляет его быть в разы осторожнее на задании, но теперь нет никакого права на ошибку. Буквально. Он не может просто взять и провалиться снова, буквально упасть камнем в бездну.В таком случае никакой Тачихара его не спасет.
— Ты готов? Теперь молчание со стороны Джуничиро. Кажется, он тяжело вздыхает в очередной раз, а после тупит взгляд в сторону. Мичизо, слегка удивлено глядя на напарника, впервые видит его таким убитым после самого первого задания еще давно — пару лет назад. Но рыжий собирается с мыслями, а после, переводя дух у себя в голове, поднимается, глядя на напарника. — Готов. Джуничиро и Мичизо молча разворачиваются, а после отходят от небольшой стойки. Теперь их дорога лежит прямиком к машине, а после — в огромное здание, где их будет ожидать сюрприз в лице одной до жути знакомой личности. Какой?Очи Фукучи.