***
—Говорил Травушка на каком-то смешанном языке: что-то из древнерусского, что-то из современного, а кое-что и из украинского, —диктовала я самопишущей ручке. Дописав, та зависла и вдруг упала. —Слушай, крутая вещь. Где достал?② —спросила я у Ростислава. —Брат подарил, двоюродный. Хочешь передарю? —А ты? —Да не люблю я их. Не могу сосредоточиться, когда что-то перед глазами мелькает, —честно признался он. —...спасибо. Говорить было легко, но после этого простого слова стало неловко. И я ушла, убого махнув рукой, спеша скрыться в комнате. Как так получилось, что уже час мы болтали с Врановым, не понятно. Духовлад смыслся проверять посылки — не все вещи были привезены в Колдовстворец в одно и то же время.③ Часлава отправилась наводить марафет — как-никак два джентльмена ещё не охмурённые. Девчонки пошли навещать Диану. В комнате меня ждал сюрприз. —Саш, ты чего? —спросила я. Девушка быстро утерла слезы и махнула рукой, мол, все нормально. —Давай, рассказывай, —я присела рядом с ней на кровать и тихонько погладила её по плечу. —Вот, —она протянула мне скомканную бумажку. «Пустым не место в школе колдунов! Убирайся вон, обманщица!» —Кто тебе это дал? —На кровати лежало. Так, уже в первый день начались приключения. Какой идиот сообразил написать такое?! Стоп… Выдохнем и подумаем логично. Как записка могла попасть в комнату? Я не приносила. А у Женьки мотивов не было — сама дард. Да и предубеждений родовых нет. Хлопнуло окно. —Ты открыла? —я кивнула в сторону источника звука. —Нет. Женёк, перед тем как уйти. При мне, если ты про это. —Понятно… Ты давай, слёзы вытирай. И приведи себя в порядок. Ты не пустая. И это самое глупое оскорбление. Только имбецил мог написать такое. Держись меня, и тот, кто хоть как-то обидит тебя, пожалеет об этом, причём понимание до него дойдет самым изощренным способом. То ли я мастер успокаивать, то ли она уже выплакала все, но через полчаса случай со слезами и запиской казался делом давно прошедших дней. Воробушкина спала безмятежным сном, как ребенок, подложив руку под щёку. А вот я упорно пыталась понять мотив. Мотив есть всегда, так какой сейчас? Здесь явно замешано давний стереотип, что пустые ставят под угрозу безопасность истинных волшебников. Что не говори, искоренить такой предрассудок так и не удалось до конца. Тот, кто подбросил Сашке записку, —пусть я пока не знаю как, но я это выясню, —был явно из древнего рода, по крайней мере истинным одаренным во втором или третьем поколении. Почему так? Эта мысль про возможное предательство пустых ввинчивается в головы с рождения. Не так уж много существует чистокровных родов, а ещё меньше тех, кто ненавидит простых людей. Их семь: Бериславские, Сычки, Борщевы, Брячиславичи, Здебры, Родославины и… —Твою же мать… —простонала я. Седьмой род, ненавидящий пустых, был род Папортниковых. Мой род. Меня явно хотели подставить.***
Эта история произошла очень давно, ещё до рождения моего отца. Его прапрадед, Радогор Папортников, решил взять в жены Чернаву Бериславскую. Да вот незадача, её отец был против, и мой трижды прадед решил выкрасть любовь всей его жизни. Не знаю, была это любовь или просто влечение, но мысль о краже возлюбленной крепко вбилась в его голову. И Радогор организовал небольшую группу поддержки и напал на поместье Бериславских. Там ему хорошенько дали понять, что не для него мама ягодку растила, но похоже перестарались. Тяжелым проклятьем ему рассекли плечо. Убегая, он истекал кровью. Приспешники моего прапрапрадеда разбежались, испуганно поджав хвосты, даже не помогая ему взобраться на коня. Дальше все было чересчур эпично, и я подозреваю, что из поколения в поколение добавлялись детали. Мой предок проскакал без сознания до ближайшей деревни, где его передали лекарю. Тот был чародей, но выходец из семьи пустых. Он спас Радогору жизнь. Прапрапрадед после этого пересмотрел свои взгляды о пустых и заявил об этом отцу. Очень зря. Отец прогнал «сумасшедшего» сына и лишил его наследства.④ С тех пор мы и живем довольно-таки бедно по сравнению с другими родами.⑤ И историю эту нам не дали забыть.