Цветущий ликорис: вторая жизнь

      Это не я…       Еще будучи младенцем я с удивлением поняла, что могу трезво мыслить, и у меня даже были воспоминания: большие дома, сделанные будто бы из стекла и словно тянущиеся к небу; железные машины и техника, которая поражала воображение. Маленькое тело, в котором была я, слушалось плохо, эмоции были обострены, но я все равно понимала, что это другая жизнь, другая я…       В прошлой жизни я не верила в Бога. Бог и Дьявол, ангелы и демоны, свет и тьма… Для меня это было не больше, чем сказка, которую придумали люди, чтобы обвинять в своих ошибках кого-то другого. Их не существовало для меня и не существует до сих пор, но если уж они и в самом деле есть, то им нет дела до того, что творится в мире людей. Даже теперь, будучи на руках у женщины, которую, к сожалению, я не могла разглядеть, так как зрение было все еще очень расплывчатым, я не верила в Него. В принципе, раньше я и реинкарнацию не рассматривала как вариант повторной жизни для одной души, но сейчас приоритеты поменялись.       Я слышала голоса, которые ласково что-то мне говорили, но я не могла разобрать ничего. Язык был очень мягким и текучим, он был очень похож на французский, но, к сожалению, я не владела им в прошлой жизни. Раньше, насколько я помню, я была немкой, работающей врачом, так что французский казался мне очень сложным для произношения.        — Малышка Анна, — тихо шепчет звонкий голос, такой приятный, что под него можно засыпать, — пора вставать.       Не удерживаюсь от улыбки и медленно открываю глаза. На моей постели сидит Рейчел, моя старшая сестра. Она улыбается и ласково гладит меня по голове. От нехитрой ласки прикрываю глаза и чуть ли не мурчу. Милая теплая Рейчел каждый день заходит и будит меня, несмотря на то, что в нашем доме есть слуги, а также моя личная нянечка.       Несколько месяцев назад я поняла, что не просто переродилась, а живу в другом веке, судя по всему, в 19-м. Думаю, именно этот факт шокировал меня намного больше, чем реинкарнация. Понять это было просто: много слуг в форме, какую я видела только на старых чёрно-белых фотографиях; мебель, которая была антикварной… Но если на это еще можно закрыть глаза, то вот на одну деталь — никак. В доме не было техники. То есть вообще никакой: ни мобильных телефонов, ни телевизора, ни компьютера, ни холодильника, даже розеток не было. Как человеку, привыкшему к интернету и к остальным прелестям 21-го века, это неслабо пошатнуло мою психику. Но, как оказалось, я быстро забыла об этом недостатке благодаря книгам и людям, что окружали меня.        — Анна, ты опять меня не слушаешь? — с укором спросила Рейчел. От такого тона хотелось провалиться на месте от стыда, но я лишь виновато улыбнулась ей:       — Прости, сестренка…       После такого обращения она всегда прощает мне все, хотя никогда и не злилась на меня по-настоящему. Мне всегда стыдно за то, что я будто манипулирую ею, но, смотря на счастливый взгляд милой Рейчел, я готова повторять это каждый день и каждую минуту.       Кстати да, мне не показалось, что все здесь говорят на французском языке, хоть мы и живем в Англии. Странно, да? Намучилась я с ним конкретно, но, как оказалось, ребенок учится и запоминает все действительно быстро. Английский тоже попал в мой список необходимых предметов и давался мне он намного легче. Хорошо то, что немецкий я так и не забыла. Сколько усилий я потратила, чтобы уговорить отца и маму нанять мне еще и учителя своего родного, в той жизни, языка. Такого удивления на их лицах я еще никогда не видела. Думаю, они не ожидали от меня такого желания к знаниям. Но они были счастливы. Так у меня появились три учителя по языкам. Это уже потом за меня взялись и остальные, заставляя заниматься флористикой, вышиванием, музыкой, танцами, пением, учиться манерам и всему остальному, что необходимо леди. Это все прекрасно, хотя и очень много, но действительно нужного здесь мало. Леди не должна учить экономику с математикой, это удел мужчин. Обидно, между прочим. А я уже и забыла, какая раньше была дискриминация и какая колоссальная разница между мужчинами и женщинами. Вот, вспомнила, называется. А фехтование? Я не считаю, что именно шпагой или рапирой можно победить всех, но как-нибудь мы же должны защищаться, постоять за себя! Матушка на мои высказывания удивленно смотрела на меня и говорила, что девушки не должны быть сильными. Мужчин привлекают слабые, нежные девушки, рядом с которыми они могут почувствовать себя настоящими рыцарями. Леди должны быть элегантными и уметь приковывать к себе внимание одним лишь движением. Переубедить её я так и не смогла. Отец же держался нейтралитета, а Рейчел говорила, что я еще маленькая и пойму все потом. Да и от кого мы должны защищаться? У нас есть слуги, которые смогут сделать все вместо нас. Странно и непривычно, но эту тему я больше не поднимала.       Когда сестра ушла, собраться мне помогла камеристка, что терпеливо ожидала около двери, мастерски сливаясь с обстановкой. Милое розовое платье с рюшами казалось мне детским, но учитывая то, что сейчас я и есть ребенок, то грех жаловаться. Мне повезло, что я родилась в богатой семье, а не простолюдином. Им трудно жилось два века назад.       Завтракать я шла вместе с сестрой, которая нежно держала меня за руку. Иногда мне кажется, что слова Рейчел и нежность — это синонимы. Позади нас шли две наши личные служанки, сопровождая меня и мою сестру. Я посмотрела в окно. На улице была весна и птички, сидевшие на ветках деревьев, весело пели что-то свое. В такую погоду мы всегда завтракали на улице в окружении цветов. Вот и сейчас, выйдя из поместья, впереди мы увидели стол и родителей, что уже ждали нас. Позади них стояли несколько слуг, держа в руках подносы с едой. Даже издалека увидев родителей, ноги сами понесли меня к ним, почти сразу же попадая в объятья отца, который весело смеялся вместе со мной.        — Анна, леди себя так не ведут, — недовольно произнесла мама, хмуря брови, но я видела, что она не злится на меня, а глубоко в глазах танцуют смешинки.        — Да ладно тебе, любимая. В этот раз можно простить, ты так не думаешь? — отец золотой человек, всегда балует меня и Рейчел, и души не чает в жене.        — Доброго утра, матушка, отец, — сестра, в отличие от меня, поступила как учили: сделала реверанс и уважительно поприветствовала своих родителей.       Смотря на такую грациозную Рейчел, я почувствовала себя гадким утенком, который нечаянно оказался около грациозных лебедей. Отстранившись от отца, я постаралась сделать также, как и моя сестра: присесть неглубоко, но достаточно, чтобы высказать свое уважение, немного склонить голову и прикрыть глаза:        — Доброе утро. Извините за мое неподобающее поведение, — побольше почтения в голосе и вот, наконец, я расправила плечи, с улыбкой смотря на приятно удивленных родителей.       Как же хорошо понимать, что тобой гордятся! В прошлой жизни все было совсем не так, я даже не здоровалась нормально с мамой и папой, а просто скупо говорила: «Доброе», на что мне отвечали тем же, и мы молча завтракали, уткнувшись в свои телефоны. Контраст на лицо.       Дворецкий легким шагом подошел к столу, изящным движением наливая чай в фарфоровую кружку, также легко ставя её предо мной. Благодарно кивнув ему, я отпила немного. Вкус мяты легко охладил горло и дышать стало будто легче. Просто потрясающе, настолько вкусно можно делать обычный чай. Наверное, по моему лицу все можно было понять, так как Рейчел тихонько хихикнула, прикрывая рот кулачком и также делая первый глоток, мягко зажмурившись. Отец с матушкой с улыбкой следили за нашими лицами, а Том, дворецкий, благодарно поклонился нам. Меня всегда восхищало то, как окружающие меня люди могли передать все свои эмоции и чувства в простых жестах. Так завораживает…       Сидя вместе с семьей я понимаю, что я дома. Прошлая жизнь теперь кажется мне серой и незначительной настолько, что я даже не помню своего имени. Даже то, как матушка вместе с сестренкой обсуждают вышивку и нужные нити, а мы с отцом переглядываемся, понимая только через слово, настолько успокаивает, что кажется, будто мне ничего не нужно.       Рейчел точно пошла в маму: русые волосы и прекрасные голубые глаза, мягкий характер и даже осанка, все в них настолько красиво, словно передо мной не люди, а неземные существа. Прошлая я не верила в Бога и ангелов, но если уж они существуют, то Рейчел непременно одна из них — прекрасный ангел, спустившийся с небес и мягко освещающий всех вокруг своим теплом и улыбкой.       Я же полная копия отца… В прошлой жизни я не любила красный и сейчас не испытываю к нему особой любви, но красные волосы достались мне от отца.       Это не я.       Лишь этот факт заставляет полюбить их всей душой. Отец самый лучший, он тайно отдает мне свои десерты и кормит меня вкусными конфетами, смеясь на причитания мамы о моей будущей фигуре. В благодарность за его доброту я всегда «подворовывала» из кухни яблоки и носила их в рабочий кабинет отца, который по секрету мне признался, что не любит сладкого, но любит фрукты, особенно яблоки. Однажды, стащив одно, я пошла к нему в кабинет, но отца там не оказалось. Тогда я подумала, может удивить его? Показать, насколько я самостоятельна? Детские мысли для взрослой души, но я ведь в детском теле, правильно? Короче, я решила порезать фрукт на кусочки, вот только ножа с собой не было. Как же хорошо, что у него в кабинете, прямо на столе, был канцелярский нож, или как он называется? Нож, которым распечатывают конверты. На тот момент мне в голову не пришло ничего лучшего, как воспользоваться им. Все пошло не так гладко, как я думала. Этому телу было непривычно резать что-то, хотя я прекрасно помнила, как именно делается это благодаря своей прошлой жизни. Так что у меня получился очень покромсанный фрукт. Я даже порезаться умудрилась. Когда зашел отец вместе с дворецким я толком не помню, но Том быстро и профессионально перебинтовал мне руку, пока я сквозь слезы пыталась сказать отцу, что я тут делаю. Он попросил меня быть осторожнее, но яблоко съел, да еще и с таким удовольствием, будто я принесла ему что-то изысканное и дорогое, а не обычный фрукт, который я умудрилась испортить.       Я люблю его. Я люблю матушку. Я люблю свою сестрицу Рейчел. Именно для них я буду кем угодно.       Анджелина.       Это мое новое имя, которое, как мне кажется, не очень мне подходит: оно значит ангел. Неужели я так похожа на маленького ангела? Я не верю в них, я не верю в высшие силы и Судьбу, но раз это выбор родителей — то пускай. Тем более, они нежно зовут меня Анной.       Даллес.       Моя новая фамилия, которую я не сразу смогла произнести, путая её с Дюлорес.       Теперь я Анджелина Даллес. Нет никакой заурядной немки. Я это я.       Я Анджелина Даллес — маленький аловолосый ангел, который живет в сказке.