Человечек из баночки

Половина дела была уже сделана. Ганнибал отпраздновал свою победу в гордом одиночестве, присаживаясь на диван в укромном месте. Распил остывший чай. Уилл долгое время морочил голову своей правдой и пассивностью и отвечал загадками на любой вопрос профессора, и раздражал своими постоянными ночными побегами в старый дом. Боялся, что умрет или попадет в мастерскую, откуда всегда доносились крики и стоны. Допив остатки с маленькими крупицами листьев из пакетика, выплевывая их уже на ходу, Ганнибал скривился. — Сам же твердил, что мне нельзя никогда доверять, а на деле лихо поступил со своей жизнью, только вот из-за чего? Понял, как жалкий малый, или дошла мысль, что бегать от меня бесполезно? Как думаешь? — Лектер уставился на холодильник, в котором лежал жирный кусок свиной брюшины между овощей, специально вырезанной по заказу для себя, как приятное баловство, когда приходилось пробовать новые методы пересадки кожи, чтобы в конечном счете «одеть» свой механизм. Подготовившись еще со вечера, Ганнибал перестал переживать о содеянном. Он, измученный вечным спором между «хорошо» и «плохо», поступил именно так, как изначально планировал. — Мы не были друзьями, так что покойся с миром. Ты будешь использован ради благих целей, я бы даже сказал, величественных, что совершат большой прыжок вперед, где людям не придется переживать о мелочах. У каждого в доме будет существо, которому не нужно есть, спать и гадить тебе под ноги. Это же очень хорошо, верно? Милый питомец-лилипут. Расслабившись, Лектер аккуратно взял тельце в руку, слегка закрывая большим пальцем голову. Перед ним стояла задача снять максимально быстро одежду и приступить к разделке. Уложив на сухую и серебристую поверхность стола бездыханное создание, Ганнибал отошел на небольшое расстояние, рассматривая со стороны исходный материал. Отбросив халат, через силу натянул на себя нижнее белье, поверх сразу же надевая белый халат. Ганнибал последний раз вздохнул, взял за концы маску, лежавшую рядом, скрыв часть лица как за намордником. Взял тоненький, словно игрушечный, нож, и еще раз оценил состояние ткани. Начав с грудины, Лектер опять усмехнулся самому себе, поднося холодное острие к кожице. Сделал надрез, но не такой глубокий — чтобы не потекла кровь. Он разрезал по направлению к голове движениями изнутри наружу, постоянно дыша через нос, заканчивая первый разрез между основанием челюсти, на уровне ушка, смачивая края заранее приготовленной соленой водой. Сняв кожу в сторону, оттянул край, просовывая палец под эпидермис. Он отделил кожу, доводя разрез почти до анального отверстия, обходя его, чтобы не разрезать нежную кожу. Перешел сразу на ножки, поднимая свое острие вверх, подступаясь ближе к животу, проводя по мошонке. Замерев на пару секунд, Ганнибал представил себе кузнечика, такого маленького и юркого. Когда-то он препарировал насекомых, а сейчас замер, как неумелый. «Держи себя в руках! — проговаривая, как молитву, Ганнибал закрыл глаза, вырисовывая в темноте своих мыслей лунный диск с бликами на воде возле старой усадьбы. — Он мертв!» Сделав срез в области колена, Ганнибал провел до пятки, по внутренней стороне ноги, скользя не по впадине, обходя мимо подушечки на стопе. Повторил и на второй ноге. Вынув нож, слегка обтер его салфеткой, запуская снова под кожу в области верха плеча, ведя по внутренней части до подмышечной ямки, возвращаясь к локтю, опускаясь к кисти. Почти готово. Ганнибал оттягивал края кожи с помощью щипцов, начиная с мест схождения продольных разрезов от головы до ануса с разрезами на конечностях, сгибая в суставах кисти. Он снимал кожицу с фалангов, не трогая подушечки. Потом перешел на спину. Последнее — снять с головы, с этой маленькой головы и, где хлопали два глаза синего цвета с пышными ресничками, содрать кожу по методике «чулок», используемой на практике с животными. Добравшись до основания шеи, отделяя ушко от черепа, Ганнибал подрезал ножом ближе к черепной коробке, дабы не ранить ушной хрящ, осторожно прорезал в области глаз, боясь испортить всю красоту, которая вырисовывалась после часовой работы. Все шло хорошо. Хрупкое тело смахивало на цветок лотоса, распуская свои лепестки один за другим, переливаясь под светом ламп разными цветами. Появилось глазное яблоко, при оттягивании века. В отверстии просунув палец в глазницу, вынимая глазные яблоки, Ганнибал положил их на блюдце, заканчивая все с зубами и губками, подрезая их легкими движениями, отделяя уже «мертвую» часть от мышц и тонкого жирового стоя. — Вот и все малыш, вот и все. Опустив кости, обтянутые мышцами, на бумажные полотенца, Ганнибал планировал высушить их, сливая кровь в маленькую пробирку для анализа. Такая вещь всегда пригодится. Перекладывая в контейнер кожу, Ганнибал снял перчатки, сразу же выбрасывая в ведро с горой бумажек и использованных лезвий, стягивая прилипшую от пота маску, ощущая раздражение около рта. Он пару секунд постоял молча, стал разминать затекшие суставы при выходе на свежий воздух. — Хорошо, все хорошо. Затянувшись сигарой, Лектер ослабил звериную хватку. Завтра — он будет лучше всех среди постояльцев научного мира, расхаживая по подиуму под стеклянной занавеской с триумфом.