Курьер

Я шел по переулку, клиент уже должен был ждать на месте. Рана на левой ноге причиняла мне адскую боль. Это не имело ни малейшего значения, заказ должен быть доставлен. Внезапно от боли у меня перехватило дыхание, мне пришлось остановиться. Руки дрожали, я сменил повязку, проклиная себя за то, что так долго откладывал визит к врачу. Я увидел слуг народа и руки перестали меня слушаться, я слышал, как громко стучит моё сердце. Несмотря на то, что я все ещё истекал кровью, я не мог заставить себя пошевелиться. Даже в темноте мне приходилось шарахаться от каждого звука. Они меня не заметили. Дрожащими руками я закончил менять повязку и двинулся дальше. Я свернул на узкую улочку, где у домов не было окон. Она была хорошо освещена и свет полоснул по глазам. Когда глаза привыкли к темноте, в конце улицы я разглядел еле заметного человека. Я вслушался. Ничего. Абсолютно ничего. Ни звука. Ноги предательски подкашивались по мере приближения к силуэту. Я чувствовал, что в случае чего не успею выхватить пистолет. Но было уже поздно. Я сумел его разглядеть. В правой руке у него был пистолет. -Я думал ты умер! -Нет, это ты умер. Он выстрелил. Я проснулся в холодном поту. Завтра мне предстоит выполнение заказа. Пол отговаривал меня и просил сходить к врачу перед этим, но я его не послушал. Тогда мне казалось, что визит к врачу сейчас- непозволительная роскошь. Хотя так и было, не послушать его было большой ошибкой. В квартире был полный бардак, как обычно. Сейчас получать деньги на что-то кроме еды законным образом можно было только в министерстве. У меня же такой возможность не было, поэтому квартира была завалена различным оборудованием для подделки документов. Наш осведомитель знал даты обысков, а мне удалось договориться с умирающим от голода, потерявшим всю семью управляющим. Да, он справлялся со своей работой и его до сих пор не уволили, но какой ценой? С детства меня готовили к работе в министерстве, но я всегда был проблемным ребёнком и видел своё будущее по другому. Я направился на кухню, тесную прямоугольную комнату, но мне одному хватало места. В центре возле окна стоял раскладной стол. Сбоку была плита, старый холодильник «Атлантика» и шкафчики с едой. Я любил и до сих пор люблю сидеть у окна и любоваться унылым пейзажем улицы без имени. Мне открывался вид на грязную детскую площадку и часть района. Несмотря на всё это в этом была своя красота, какой-то шарм, особая атмосфера. Подступала приятная грусть. Я не очень-то любил свою нерегулярную и рискованную работу по выходным, но я был благодарен за то, что всё ещё могу радоваться жизни и иногда позволить себе купить плитку шоколада, прочитать хорошую книгу и насладится мелкими радостями. Это и есть счастье.