***
Кухня насквозь пропахла алкоголем. Саке, вино и, кажется, пиво. На полу было что-то пролито, бутылки небрежно лежали на столе, неприятно воняло протухшей рыбой. Вздохнув, девушка посадила брата на стул и стала быстро убирать бардак. — Она еще спит? — Да, — кивнула Сакура, выбрасывая мусор в ведро. Ежедневный короткий диалог. Подойдя к холодильнику, девушка достала молоко и хлопья. Ловко делая несложный завтрак, Сакура поставила тарелку с едой возле ребенка, легко целуя его в макушку. — Приятного аппетита. — Спасибо, — мальчик улыбнулся, начиная кушать. Харуно хмыкнула и медленно прошла в ванную. В зеркале ее встретило привычное отражение. Девушка низкого роста. Худая, сильно худая. Широкая серая футболка буквально висела на острых плечах, оголяя яркие ключицы. Тонкая талия, на которой было видно гематомы в разных местах. Ровные ноги. Кожа бледная, далеко не аристократичного оттенка. Большие зеленые глаза с пушистыми ресницами, розовые волосы до плеч, что небрежно были собраны в низкий хвост. Над бровью — старый шрам, что уже давно побледнел за прошедшие годы, однако всегда навевал «приятные» напоминания об одной ночи. Пухлые губы, что были искусаны. Чуть вздернутый носик, что покрывали бледные веснушки. Широкий лоб. Она была симпатичной. Но вся красота снаружи умерла в один момент, когда внутри умерло что-то намного важнее. После развода родителей, причиной которого стал алкоголь матери, двое детей, на удивление, остались вместе с ней. Когда женщина была трезва — она была абсолютно адекватна. Психолог с образованием, что всегда умел одеваться и выкрутить все в свою сторону — против него никто не пойдет. А отец и не хотел. Новая семья, счастливая жизнь с прекрасной женой и маленькими карапузами с не сломанной психикой нравилась ему намного больше. Своих сводных сестер Сакура до сих пор не видела. Отец каждый месяц присылал алименты, которые тут же превращались в водку. Однако, сообщения «привет» от него не поступало последние лет пять.***
Выйдя из душа, девушка внимательно оглянулась: до сих пор спит. Мальчик уже доел свой завтрак и теперь послушно мыл посуду. — Хибари, я бы сама все убрала, собирайся в школу, — ласково сказала Сакура, подходя к брату и помогая ему протирать тарелки. — Все нормально, я уже взрослый и могу тебе помогать! — гордо заявил мальчик. — У тебя сегодня много уроков? — спросила Сакура, выключая воду и внимательно смотря на брата. — Пять. А потом кружок по баскетболу, — кивнул ребенок и улыбнулся. — Хорошо. Тогда я заберу тебя в шесть, хорошо? — Хорошо.***
Доведя брата до начальной школы, девушка включила музыку в наушниках и пошла по направлению к своей. Ребра продолжали противно ныть, будто намекая на то, что им немедленно требуется очередная взбучка. Ухмыльнувшись своим мыслям, Сакура завернула на нужную улицу и недовольно поморщилась. Высокая блондинка с голубыми глазами стояла возле машины и поправляла макияж. Увидев девушку, голубоглазая противно ухмыльнулась, убирая от себя зеркальце. — Харуно. — Яманака, — очередной ежедневный диалог, который продолжался столько, сколько Сакура себя помнила. — Ты хоть когда-то меняешь эту рубашку? — ухмыльнулась девушка, сложив руки на груди. — Беру пример с твоей штукатурки на лице — кажется, она также неизменна, — хмыкнула Харуно и прошла дальше. Быстро пересекая ворота школы, Сакура зашла в раздевалку, сменяя обувь. — Сакура! — веселый голос сзади заставил девушку вздрогнуть. Брюнетка среднего роста с серыми глазами подошла к подруге, мягко целуя ее в щеку, — Как твои дела? Сделала задания, что скинула Куренай-сенсей? — Привет, Хината. Да, хотя с этой химической таблицей пришлось попотеть. — Фух, отлично. А то ты вчера в онлайн с шести вечера не заходила, я боялась, что ты забыла. — Интернет перестал работать, — улыбнулась Харуно и перекинула рюкзак на плечо. Дойдя до класса, девушки сели за свои парты. — Ты слышала, что Саске расстался с Карин? — вдруг стали перешептываться одноклассницы с передних парт. — Да, говорят, она переспала с парнем из параллели. — А мне сказали, что он ее ударил. — А я слышала, что у нее нашли сифилис. — Сифилис? — Ага. — В любом случае, он теперь свободен, — хмыкнула одна из девушек, хитро улыбаясь. — Ощущение, что кроме Саске у нас больше нет парней, — вздохнула Хината, посмотрев на подругу. Та лишь равнодушно пожала плечами. — Ну, все симпатичные парни уже заняты. Шикамару встречается с Темари, Киба — с девочкой на класс младше, а Сай все время бегает за Ино, — хмыкнула Харуно. — Ну, есть же еще Наруто, — так тихо сказала брюнетка, неловко улыбнувшись. На что Сакура лишь закатила глаза. — Хината, Наруто не подходит под современное описание «идеального возлюбленного». Он — добрый, хороший парень, который не спит с каждой девкой, не занимается каким-нибудь популярным видом спорта и не блещет огромным умом. А вот Саске — как раз прекрасный пример «шикарного бойфренда», — выдохнула девушка, открывая учебник, — Мальчик с мозгами, с лицом Аполлона и с характером рок-звезды, который готов трахнуть любую бабу, что будет этому только рада, ведь «о боже, во мне побывал сам Учиха!», — хмыкнула Сакура, однако тут на ее парту наглым образом приземлилась черная сумка. Подняв глаза, девушка нервно сжала пальцы на листке учебника. Перед ней стояла та самая «рок-звезда» — Учиха Саске. Высокий молодой человек с широкими плечами, на ком идиотская школьная форма сидела, как влитая. Черные, растрепанные волосы, такие же черные глаза, где, кажется, хотела утонуть вся женская половина школы. Тонкие черты лица, бледная, идеальная кожа. Такой красивый, что хотелось переехать его бульдозером. Но хотелось только Сакуре. — Доброе утро, Сакура. — Доброе, Саске, — девушка фыркнула, потянув руку к сумке, чтобы скинуть ее со стола, однако ее кисть тут же перехватили длинные пальцы, сжимая. — Даже не знаю, откуда у тебя такие познания об «идеальных парнях». Сидишь на детских форумах для грустных девственниц? — Нет, смотрю каждый день на тебя — это лучший пример, — фыркнула девушка, сверля парня глазами. — Если я — лучший пример «идеального парня», то ты как раз лучший пример «грустной девственницы», — хмыкнул брюнет и спокойно отпустил руку девушки, забирая свою сумку и садясь на две парты сзади. Глубоко вздохнув, девушка с ненавистью сжала пальцы на краях юбки. — Сакура? — Хьюга внимательно и слегка ошарашенно смотрела на подругу, облизывая пересохшие губы. — Все в порядке, Хината. Просто альфа-самец решил в очередной раз показать свое нутро, — выдохнула Сакура и улыбнулась подруге. — Ладно… Кажется, Наруто снова проспал. — Скинь ему лекции, — хмыкнула девушка, которая прекрасно видела влюбленность сероглазой. Хината лишь смущенно улыбнулась.***
— А потом Ирука-сенсей сказал нам написать сочинение о семье! — Хибари шел рядом с сестрой, забавно перешагивая черточки на асфальте. — Кажется, его и мы писали в начальной школе. Методы Ируки-сенсея не меняются, — Сакура улыбнулась, легко держа ребенка за руку, — И что ты написал? — Я написал, что у меня самая крутая сестра на свете! Она делает самые вкусные хлопья во всей Японии, а еще она круто поет, — улыбнулся мальчик, продолжая вести борьбу с асфальтом. — Ох, ну, думаю мои хлопья и правда никто не переплюнет. — Как и твое пение!***
Открыв входную дверь, Сакуре в нос сразу ударил запах алкоголя. Глубоко вздохнув, девушка стала быстро раздеваться и помогать брату, который заметно стих. — Она проснулась? — Да, — ежедневный диалог, который подводил черту любого дня, — Иди к себе, я принесу тебе ужин. Только запри дверь, — прошептала девушка, хлопая брата по спине. Хибари кивнул и быстро направился наверх. Вздохнув, Харуно медленно прошла к кухне, внимательно осматривая привычную обстановку. Бутылки, многие из которых уже были пустыми. Женщина лет сорока пяти, сидела за столом и глушила очередную порцию японской водки. Светлые волосы были завязаны в растрепанный хвост, зеленые глаза были мутными из-за опьянения. Подняв голову от бутылки, Мебуки противно хмыкнула. — Сакура. — Мама, — ежедневное приветствие, которое начинало каждодневную борьбу. Борьбу за нормальную жизнь. Борьбу за жизнь вообще. — Ты время видела? — тон женщины становился выше, от чего Сакура нервно поморщилась. — У Хибари был кружок. А мне надо было в библиотеку, — соврала девушка, подходя к холодильнику и открывая его. Не говорить же, что после всех кружков, они по несколько часов сидели с братом в парке, делали уроки и просто дышали. Дышали нормально, пока могли. — Не ври мне! — женщина тут же взяла одну из пустых бутылок, бросая в дочь и чудом не попадая ей в голову — помешала преграда в виде дверцы холодильника. Вздрогнув, Сакура прикрыла глаза: началось. — Я не вру. — Будто я не знаю чем занимаются подобные шлюхи в твоем возрасте, — засмеялась Мебуки, снова прилипая к бутылке. Вздохнув, девушка быстро закрыла холодильник и стала собирать разбросанные стекла — Хибари мог наступить. — Мы делали уроки. — Ох, правда? — блондинка внимательно посмотрела на дочь сверху вниз и взяла очередную бутылку, кидая на пол и сужая глаза. Сакура нервно стиснула зубы. — Правда, — выдохнув, девушка быстро собрала осколки, несколько раз порезавшись и выбрасывая их в ведро. — Хотя, да. Чего я жду от такой уродины, как ты? Хоть бы мужика себе нашла, — ухмыльнулась мать, внимательно смотря на дочь, которая наконец-то вытащила еду из холодильника и стала разогревать. Тридцать секунд микроволновки казались бесконечностью, — В твоем возрасте все нормальные девушки уже давно занимаются сексом и кайфуют от этого! Ходят на вечеринки, болтают с подругами и шляются по свиданиям! — двадцать секунд. Сакура с ненавистью сжала пальцы, впиваясь ногтями в ладонь, — Хотя, о чем я? Какой мужик? Какие подруги? С такой внешностью тебе работать только в цирке уродов, и то, за полставки! — десять секунд. Девушка закусила нижнюю губу, прикрыв глаза, — Дай Бог, чтобы тебя просто какой-нибудь бомж изнасиловал. Хоть женщиной станешь… — Мама, хватит! — враг. Главный враг Сакуры — язык. Она не могла вовремя замолчать, даже когда это было просто необходимо. Отстоять себя, защитить себя — у нее это было в крови. Как у бездомной собаки, которая бросается на палки. Не потому что злая. А потому что иначе уже не может. Потому что устала. Потому что осталась хоть капля уважения к себе. — Ты мне еще будешь рот затыкать?! — женщина поднялась из-за стола, резко разворачивая дочь к себе. — Просто дай мне сделать ужин и уйти… — Мразь неблагодарная! — блондинка резко ударила дочь по щеке, от чего та заметно пошатнулась, — Я тебя, суку, рожала для того, чтобы ты так со мной говорила?! — Мама, прекрати! — девушка было хотела приложить ладонь к лицу, однако женщина тут же взяла ее за грудки и встряхнула. — Ты еще будешь указывать мне, что делать? Ты — моя дочь. Я тебя родила! Захочу — пущу на панель! — Мебуки резко ударила Сакуру по губе. Металлический вкус крови тут же появился на языке, — Захочу — будешь мне ноги лизать! — следующий удар пришелся на скулу и задел ухо, от чего ориентация в пространстве помахала зеленоглазой ручкой, — А захочу — убью тебя к чертям собачьим! — последний удар пришелся на нос. Пожалуй, самый сильный. Хоть хруста и не случилось, но Сакура сразу поняла — разбила. Рука женщины уже заболела от постоянных ударов, так что откинув дочь от себя, блондинка взяла бутылку саке и, пошатываясь, вышла из комнаты, — Умойся, чудовище! Девушка сжала в пальцах столешницу, пытаясь держаться на ногах. Кровь из носа и губ неприятно ощущалась на лице. Однако, сейчас ей нужно было побороть свое ежедневное желание — пойти за матерью и разбить бутылку о ее голову. Сакура не верила в Бога. Но верила в то, что какая-то сила ограждает ее брата от такого каждодневного издевательства. Женщина лишь раз замахнулась на мальчика, но благо, его сестра была рядом и успела перехватить удар. Это было два года назад, и после слов дочери о том, что она точно пойдет в полицию, Мебуки угомонилась и вернулась к прежней «боксерской груше». Лучше она, чем он. Хибари хватает и того, что он каждый день слышит крики матери и сестры, от чего ему снятся кошмары, и он не может нормально спать. Почему она сама не пошла в полицию? Все просто. Их заберут у матери и разлучат. Она знала, как это делается в их стране. Ребенка с такой психикой сожрут в детском доме, а побои матери для нее сменятся драками с озлобленными подростками. Эгоистично? Возможно. Но лучше терпеть это, чем отпустить единственное любимое существо от себя. Вздохнув, девушка быстро дошла до прихожей, хватая куртку и выходя из дома. Сигареты. Без них она уже не видела своего существования. По одной каждый вечер. Иногда — по две. Похоже, сегодня она выкурит все три. Выйдя из дома, девушка глубоко вздохнула и надела куртку, нащупывая пальцами пачку в кармане. Почти пустая. Нужно будет опять попросить Кибу купить ей новые. Выдохнув, Сакура быстро достала сигарету, подкуривая. Ощущение никотина во рту с привкусом солоноватой крови делали свое дело — страх и боль затуплялись, желание убивать тоже, возвращая привычные эмоции — безысходность и веру в то, что все это кончится. Рано или поздно, это кончится. Она закончит школу, станет совершеннолетней, заберет брата и больше никогда не будет вспоминать об этом доме. Год. Надо потерпеть год. Сакура хотела, чтобы она спилась. Искренне желала, что когда-нибудь, зайдя домой и ощутив привычный «аромат», она увидит мать, лежащую на полу без пульса и дыхания. Но тут же возвращался очередной страх — страх потерять Хибари. Маленький мальчик, что смотрел на девушку, как на Иисуса, заставлял Сакуру каждую ночь захлебываться в слезах, а на утро фальшиво улыбаться, лишь бы он не боялся. Лишь бы ему не было страшно так, как было ей. Хибари часто приходил спать к сестре, испугавшись очередных криков матери, что поругалась с любовником или с очередной «подружкой». Иногда он приходил, чтобы посмотреть какой-то старый мультик. Или просто послушать, как ему будут петь его любимую песню. Они мечтали вместе. Мечтали о волшебном мире, о письме из Хогвартса, которое придет к Хибари, когда ему будет одиннадцать. Или же о том, что они станут тайными агентами Конохи и будут защищать весь мир, пользуясь различными крутыми гаджетами. А иногда они просто думали о счастливой жизни, где Сакура готовит самые вкусные хлопья по утрам, в ногах лежит белый лабрадор, которого так сильно хотел мальчишка, а в доме больше не пахнет алкоголем и не стоит море водки на столе — там стоят цветы и вкусный фруктовый чай. Выдохнув, девушка опустилась на лавку возле остановки и предательски всхлипнула. Слезы сами лились из глаз, смешиваясь с ранами и заставляя лицо болезненно щипать. Осознание беспомощности перед собственной матерью — худшее, что может быть. Особенно, если ты — ее ребенок. Особенно, если глубоко в душе ты любишь ее. И ты не хочешь видеть ее труп на кухне. Ты хочешь однажды прийти домой со школы, открыть дверь и ощутить запах вкусного ужина. Мать стоит у плиты и что-то напевает себе под нос. Брат бежит с лестницы с какой-то новой грамотой по баскетболу, радостно улыбаясь. На Сакуре нет синяков. И больше никогда не будет. Из мыслей Сакуру вывел знакомый, бархатный голос, что раздался возле девушки. Совсем рядом. Слишком близко. — Сакура? — вздрогнув, девушка подняла глаза. Только не это. Только не Учиха Саске.***
Приходи на меня посмотреть. Приходи. Я живая. Мне больно.