***
- Я его предала и предаю снова и снова… Аланис вертела в руках монету с нацарапанным именем жениха. Шептун спал на последней подушке. Он напоминал разъевшегося кота, которому лень шевелиться. Пусть спит. Нельзя, чтобы этот «кот» увидел монету. Ещё Аланис вспоминала своих родителей. Они не обрадуются, узнав, как она поступила. Хорошо, что сейчас они трудятся на отдалённой ферме – наверное, не знают, что дочь пошла ко всем ненавистному тирану. Пусть думают, что она сбежала в никуда. Но душа самой Аланис разрывалась на части: она не могла ненавидеть Фобоса, ведь он добр к ней. Она боялась думать, что принц может любить её – слишком многие уверяли, что это невозможно, чтобы он любил. Фобос – узурпатор, убийца, монстр. - Могу ли я его любить?.. Аланис сунула монету под подушку. Расстаться с ней, выбросить её, девушка была не в силах. Эта вещь – всё, что её связывает с Микаэлем. Вечер постепенно вступал в свои права. Становилось темнее, затихал шум раскинувшегося внизу города. Фобос мог прийти в любую минуту. Или она не справится со страхом его обидеть и придёт к нему сама. На её теле всё ещё горели его поцелуи. И накатывал мучительный стыд. Нельзя любить одного, а ложиться в постель с другим. Ничего не вернуть. Смирись, Аланис… Смирись… …Микаэль готов рискнуть ради вас. Ради короткой встречи. Неужели вы окажетесь слабее него? Стук в дверь напугал девушку. Пусть это будет Седрик. Или Миранда. Кто угодно, только не… - Госпожа? Аланис кинула быстрый взгляд на шептуна. Он спал. - Уйди… - замахала она на служанку. – Уйди живо… Но Розалин не послушалась. - Я бы не пришла, если бы не просьба Микаэля. Он уговорил меня прийти ещё раз. У него записка для вас… Аланис подбежала к двери и выглянула в коридор. – Ты понимаешь ли, что делаешь? Принц может прийти с минуты на минуту. - Я спрячусь под кровать. Непрошибаемого упрямства девица… Аланис подпёрла дверь спиной и протянула руку. - Что он мне прислал? Розалин вытащила из-за пазухи сложенную бумагу. - Это всего лишь несколько строк. Я могу поспособствовать вашей встрече. Он умоляет вас – подумайте. Аланис взяла лист, которого касались руки жениха, развернула. Строчки расплылись перед глазами. - Ты хоть осознаешь риск?.. - Я не могу иначе. - Он… сильно тоскует? Розалин невесело рассмеялась. - А вы как полагаете? Микаэль боится, что потерял вас навсегда. Он в отчаянии. Аланис сдержала стон. - Если ты мне понадобишься, я тебя найду. А пока уходи. Фобос пришёл сам, принеся… шахматы. - Мы ни разу с тобой не играли, - сказал он. – Не поздно начать.***
- Что они там делают? – Седрик скрипнул зубами. - Играют в шахматы, - ответила Миранда. – Невинное занятие. С нагом ей было так хорошо, так спокойно… Изящные, но сильные пальцы Седрика запутались в жёсткую шерсть, и Миранда зажмурила все четыре глаза. Миранда, снова отправленная шпионить, прихода Розалин не застала. Седрик тоже закрыл глаза и воскресил в уме облик принца: длинные платиновые волосы, совершенный овал лица и зеленоватые глаза. Если его прекрасное высочество хочет жениться на Аланис, то кто он такой, чтобы мешать?.. Он и не помешает. Будет смотреть со стороны и проклинать судьбу. Зато народ, может статься, хотя бы на время перестанет полыхать злобой. Безусловный плюс. - Продолжи следить за каждым её шагом. Я могу просить об этом только тебя. Миранда заурчала. - Ты знаешь – я сделаю для тебя всё. И пользуешься этим. Негодник.***
Принц Фобос редко снисходил до разговора со слугами. Отдавать им распоряжения он предоставлял Седрику и Миранде. Поэтому Аланис не боялась, что принц застанет её у Розалин. Лицо девушки просияло, стоило ей увидеть госпожу. - Вы всё же пришли! - Тише… Аланис схватила Розалин за локоть и оттащила её в глубь комнатушки, и они сели за неказистый деревянный стол. На стуле не было мягкой подушки, поэтому Аланис долго возилась, пытаясь устроиться поудобней. Несколько дней её терзали сомнения и страх, но наконец Аланис не выдержала. Бегать от самой себя, бороться с сердечными порывами… Сколько можно... И вот она сидит напротив Розалин и ждёт, что же скажет ей служанка. - Микаэль ждёт ответа. Придёте ли вы или нет. Следующее слово перевернёт всё внутри, а потом разорвёт на множество лоскутков, и пути назад не будет. Аланис стало страшно, очень страшно… Но тем не менее она сказала: - Приду. Я хочу встретиться с Микаэлем. Взгляд служанки потеплел. - И когда же? Что мне ему сказать? - Я не знаю, как выйти из замка. Его высочество едва ли позволит мне выйти в одиночестве, а уйти самовольно… Я не дойду до дверей – кругом стража. Розалин вздохнула. - Вы, госпожа, его рабыня? Почему он может запретить вам выйти из замка? - Хотя бы потому, что за его стенами живёт озлобленный народ. - Народ благодарен вам. Вы смягчили сердце принца. То, что она собирается сделать, напитает сердце принца чернотой, стоит ему узнать. Как те розы… Аланис содрогнулась. - Это неважно. Я найду способ уговорить его вы… Фобоса. Ты по-прежнему будешь работать через день? - Да, госпожа. - Если мне удастся уговорить принца, мы пойдём послезавтра. Я скажу ему, что переоденусь в простолюдинку и возьму кого-то из прислуги. Так меня не узнают. Аланис сняла одно из своих колец и протянула Розалин. - Держи. За твои труды. Можешь носить его, а можешь продать, мне всё равно. Только передай… Только скажи Микаэлю, что мне жаль. Что я пойму, если он меня ненавидит. На обратном пути Аланис встретила Седрика. Змей обжёг её неприязненным взглядом, но девушка всё же спросила: - Где сейчас его высочество? Седрик с неохотой остановился. - Читает. Наблюдает за растениями. Слушает шептунов. Что-то из этого, моя дорогая. То есть – ищи сама. Наг пошёл было дальше, но Аланис схватила его за рукав. - Избегай меня и дальше, но я… я не желаю зла его высочеству. Ответом ей было молчание. - Госпожа идёт… - Госпожа идёт… - Госпожа… Шептуны не умеют читать мысли, но Аланис всё равно боялась их заинтересованных взглядов. Она задумала дурное. Фобос много раз засыпал подле неё, она могла бы его убить. Освободить Меридиан, зажить прежней, богатой и привольной жизнью, купаясь в лучах славы. Кто бы осудил её за смерть тирана? Нет. Но и того, что она собирается натворить, хватит, чтобы его уничтожить. И розы вернут себе чёрный цвет. Птица снялась с плеча Фобоса и, издавая жуткие скрипучие звуки, унеслась прочь. Принц повернулся к Аланис, и шептуны взволнованно заговорили: - Он заметил её… - Заметил… - Он смотрит на неё… - Аланис… - Госпожа… Их наполненные благоговением голоса – иглы ей под ногти. Движением руки Фобос заставил шептунов умолкнуть. - Ты снова меня нашла. Соскучилась? Он улыбнулся. Хорошей, доброй улыбкой, будто не было тех мучительных лет, которые принц прожил как в болезненном бреду, сомневаясь порой, что достоин жизни. Эти годы над ним нависал призрак королевы, матери, Света Меридиана – женщины, в руках которой власть и сила. Но Фобос улыбнулся – и этот призрак исчез. - У меня к тебе просьба. Фобос подошёл и поцеловал её руку. - Я сам хотел тебя найти, чтобы кое-что сказать. Но говори. Проси о чём хочешь. Аланис захотела упасть к его ногам и во всём признаться, но не смогла. Фобос подвёл её к скамье, и они сели. К девушке на колени тут же легла лоза, чтобы покрыться благоуханными белыми цветами. Аланис протянула руку, и лоза обвила её пальцы, щедро осыпав пыльцой. На сей раз не черёмуха. - Я устала сидеть в четырёх стенах. Я хочу прогуляться за стенами замка. - Что? Фобос посмотрел на неё как на сумасшедшую, и лоза тут же ослабила хватку, а шептуны юркнули в бутоны. - Понимаю, моя просьба странная. Но я действительно устала, Фобос. Я хочу пройтись по городу. - Одна? Это опасно. Аланис осмелилась взглянуть принцу в лицо. - Я переоденусь. Никто меня не узнает. И возьму с собой… Точно. Возьму с собой кого-нибудь из слуг. Прошу тебя, разреши. Лоза ушла в землю, и принц взял Аланис за руки. - Это глупо. Если тебя всё же узнают… Как знать, чего выдумает чер… народ. Презирая себя, девушка прижалась к его плечу. - Прошу тебя. Я уверена – всё будет хорошо. Он поцеловал её пальцы. - Хорошо. Но не задерживайся. Ты хочешь пойти прямо сейчас? - Послезавтра. Миранда села нагу на колени и обвила его шею руками. - Аланис нашла его высочество и знаешь, о чём попросила? Чтобы он разрешил ей появиться в городе. - Капризы, - скривился Седрик. – И что его высочество? - Согласился отпустить её. С неохотой. По-моему, принц за неё боится. - Странная просьба. Показаться в городе. Одной. Зная, как плохо народ относится к принцу. - Не одной, - поправила Миранда. – Она сказала, что возьмёт в провожатые кого-то из прислуги. Паучиха так ластилась к нему, в надежде на искорку тепла, что Седрику стало стыдно. Немного. В конце концов, Миранда знает, что он пользуется её умениями. А любви нет. Седрик не скрывает этого. Верность не заслуживает лжи. - Проследи за ней.***
И вот настал роковой день. Под немигающим взглядом шептуна Аланис сняла с себя все украшения и переоделась в принесённое Розалин платье простолюдинки, чувствуя себя преступником, приговорённым к казни. Надевая грубые стоптанные башмаки, Аланис краем глаза видела: служанка скомкала подол и сжалась. Ей тоже было страшно. Однако отступать некуда. - Я готова, - сказала Аланис, распрямившись. - Тогда идёмте. Аланис в последний раз посмотрелась в зеркало: ну непохожа она на простую горожанку… Слишком нежное лицо, слишком холёные руки. И манера держаться выдавала в ней знатную госпожу. Разве что только испуганный, подавленный взгляд… - Поторопитесь, прошу. Вздохнув, девушка погладила шептуна двумя пальцами по голове: - Я скоро вернусь. Но она не была в этом уверена. Возможно, ею будет сотворено нечто такое, после чего обратного пути не будет. И, шагая по гулким, пустым коридорам дворца, Аланис молилась всем силам небесным и земным, чтобы принц никогда ни о чём не узнал. Госпожа и служанка прошли мимо стражей, и им открыли ворота. - Не бойтесь, - Розалин сжала её руку. – Запаникуете, будет хуже. Грязь, грязь, грязь, крысы, канава с мусором, снова грязь… Аланис натянула капюшон, пряча лицо от взглядов прохожих, но всё равно чувствовала их на себе и трепетала. Розалин по-прежнему держала её за руку, крепко сжимая холодные и потные от страха пальцы. Но девушка не могла не отметить: Меридиан стал лучше. Вот ворота оплели вьюнки, и нежные бело-сиреневые цветы раскрылись навстречу хмурому небу. Как они живут без света? Как они все живут без Света?.. Аланис поймала себя на мысли, что последние два дня много думает о злодеяниях Фобоса. Может это потому, что она ищет оправдание своему поступку. - Сюда… Они свернули в тёмный переулок, и Аланис сморщила нос. Служанка снисходительно фыркнула. - Вот так мы и живём, моя госпожа. Но не волнуйтесь, на рынке не так грязно. - Куда ты меня ведёшь? – запоздало поинтересовалась Аланис. - Мой отец держит лавку с травами. Лечебными, для готовки… И так далее. Там будут Микаэль и его друг. Тощая серая кошка выгнула спинку и зашипела на девушек. Из кучи хлама доносился писк: кошка защищала котят. Напуганная крыса прошмыгнула между ног Аланис, задев её щиколотку лысым чешуйчатым хвостом. - Не слишком ли близко? - У Гуго, приятеля Микаэля, дядя и тётя держат трактир. Сперва обговаривалось, что я приведу вас туда – но слишком много народу ходит, это небезопасно. А у нас торговля в последнее время идёт не очень. И девушки заговорили о травах, о выступлениях бродячих артистов, об отце Розалин и небывалых ценах на овощи, пытаясь прогнать сковывающий тела страх. В некотором отдалении от них неслышно скользила тень: невысокая черноволосая девочка никак не желала от них отставать. Ко всем своим прочим достоинствам Миранда обладала отличным слухом, и ни единое слово Аланис и Розалин не минуло её ушей. И паучиха не прекращала улыбаться, представляя, как пересказывает услышанное Седрику.***
- Господин… - Наш господин… - Всё спокойно… - Никого нет. Никого нет, кроме Седрика за спиной. О Седрике шептуны предупреждали редко – змею они доверяют, как доверяет их создатель. Фобос поморщился, подпирая рукой начинающую болеть голову. Не до Седрика. Аланис задумала такое безрассудство, а он дал согласие!.. И вот Аланис рядом нет. Впрочем, ему доложили, что она совсем недавно вышла из замка. Недавно – а он уже весь извёлся; беспокоиться за кого-то унизительно. И… пугающе. - Мой принц, разрешите мне прервать ваше уединение. Фобос повернулся к нагу. - Ты здесь давно. Зачем же делаешь вид, что пришёл только что? Седрик опустился на одно колено и коснулся губами края мантии. Глядя в его золотой затылок, принц в который раз подумал, что верный слуга что-то скрывает. Дать бы ему пинка, да пока вроде не заслужил. Лорд привык угадывать настроение своего принца по мельчайшим изменениям выражения лица и по тону, поэтому вздрогнул, осознав, что тот не в себе от беспокойства. Аланис, это всё проклятая Аланис… Сердце нага заныло от ревности. - Простите. Я долго не мог решиться побеспокоить вас. Вас что-то гложет? Поделитесь со мной. Прошу. - Встань. Седрик подчинился молниеносно. Фобос коснулся пальцами его подбородка. - Надо было отправить вместе с леди Аланис солдат. Негласно. Она бы ничего не заметила. Принц впал в зависимость, это видно. Стоило поймать его взгляд, обращённый на Аланис, чтобы это понять. Первая и единственная женщина, покорившаяся ему. Первая и единственная женщина, которой Фобос доверился. Женщина, с которой он проводит ночь за ночью. Седрику мучительно захотелось перехватить руку принца, прикасавшуюся к нему, притянуть самого принца к себе и… Лучше сдержаться. - Едва ли ей захочется долго быть на улицах Меридиана, мой господин. Наг испытал невероятное облегчение, когда принц убрал руку с его лица. - Ты не любишь её. Почему? Ты знаешь её с детства. - Я бы не хотел об этом, мой… Взмахом руки Фобос заставил его умолкнуть. - Не хочешь? Тогда прекрати смотреть на неё как на врага. Может статься, она будет твоей королевой. - Вы не передумали? - Нет. Шептуны спрятались в бутоны, и наступила тишина. Седрик оглядел стену роз, среди которой не было ни одной чёрной, и похолодел, осознав пугающую реальность: это не шутка, не дурной сон, принц серьёзен как никогда. День, когда Фобос и Аланис соединят свои судьбы, будет чернее чёрного, куда там цветам! - Ваша воля, мой господин… Седрик очень надеялся, что в его голосе прозвучало не слишком много страдания.***
Под конец их пути у Аланис закружилась голова от обилия запахов, которых во дворце нельзя было учуять. Как и в любом другом «приличном» месте. Розалин вела её какими-то задворками; они шли зигзагом, кружили, возвращались, а потом шли вперёд, но немного другим путём, останавливались, чтобы осмотреться. - Мы скоро придём, - подбодрила её служанка. – Потерпите немного. Вот вы как живёте… Посмотреть бы на это принцу… Крысы, грязь. Грязь, крысы. Наконец они вышли на рынок. Несмотря на чудесный день (а он таким немного, но был), народу оказалось маловато. Но Аланис хватило – на неё снова стали смотреть. Мельком, и тут же отворачивались, но девушка была на грани. Покосившаяся лавка предстала перед ней неожиданно. Секунда – и Аланис упёрлась в рассохшуюся деревянную дверь с кое-как прибитой табличкой. - Тише, - рассмеялась Розалин. – Не ударьтесь. Что же вы под ноги не смотрите. Дверь отворилась со скрежетом несмазанных петель, и госпожа со служанкой шагнули внутрь. Крепкий, внушительного роста мужчина и щуплый паренёк, наверняка Гуго, уставились на Аланис, и та пролепетала: - Добрый день… Щёки паренька окрасились густым румянцем. Впрочем, покраснел он, увидев Розалин. - Снимите уж капюшон, госпожа, - пророкотал мужчина. – Здесь бояться нечего. Аланис подчинилась, робея, смех сказать, перед простолюдинами. Что же: она несколько лет прожила, ночуя где придётся и деля хлеб с самыми разными людьми, не ей задирать нос. Ей предложили стул, и Аланис села. - Пожалуй, приготовлю успокоительный чай. Видите, леди Аланис не в себе. Розалин удалилась. - А где… Мужчина перебил её: - Где Микаэль? Он тут. Собирается с силами, чтобы выйти и встретить вас. Эй, Микаэль! Твоя невеста пришла, хватит прятаться, выходи! Травяная лавка примыкала к дому. Удобно хозяевам – далеко ходить не нужно. Аланис заметила ещё одну дверь, дверь, ведущую в дом - Микаэль за нею. Перед глазами поплыло. Эта дверь раскрылась бесшумно, но девушка не поняла, так как в голове звонили колокола. Она старалась забыть лицо Микаэля, его голос, его взгляд. И вот он перед ней. - Аланис… А она смотрела на жениха, не в силах что-либо сказать, и слёзы текли по её белым щекам. Крохотный паук прополз в щель, и сейчас довольно потирал передние лапки. Миранда радовалась, как ребёнок: Седрик не зря подозревал, теперь они вдвоём выведут Аланис на чистую воду. Миранде не терпелось вернуться в замок с новостями.***
В королевской оранжерее тихо и тепло. Это приют для множества растений, и пристанище для принца, раздираемого самыми чёрными мыслями. По пальцу ползёт муравей. У него тёмно-оранжевое брюшко и большие челюсти. Его сородичи текут ручейком по земле, исчезая под корнями. Седрик смотрит на изящные пальцы и сглатывает ком в горле, не решаясь поднять взгляд. Длинные волосы принца лежат и на его плечах, но принц не замечает. Целовать бы эти волосы, целовать бы эти пальцы, но нельзя, и юный наг страдает. - Она скоро родит, - Фобос прерывает молчание. Его голос бесцветен и пуст. «Пусть королева родит сына» - взмолился Седрик. «Я не могу, не хочу… Ему плохо». На днях заходила Аланис, жаловалась на холодность принца. Девчонке не понять. Они сидят плечом к плечу, принц и слуга, и молчат, и множество растений бросают на них тень, закрывая от мира. По улыбке Миранды ясно – она наткнулась на нечто «жареное». Седрик благосклонно принял от неё поцелуй и усадил себе на колени. - Ну что? Миранда хихикнула. - Ни за что не отгадаешь, куда Аланис ходила с этой служанкой. Думаешь, они спокойно гуляли по городу? Я сразу поняла, что дело нечисто. Они шли какими-то задворками, петляли, озирались как воровки. Я чудом их не потеряла. По всему выходило, что им есть чего бояться. В общем, приходят они к какой-то развалюхе на рынке, заходят внутрь. Я уменьшилась и проскользнула. И что же вижу? Наша Аланис обнимает и целует какого-то мужчину! Это как молния. Седрик чудом не подскочил. - Она же была помолвлена, - наг заскрежетал зубами. – Точно ж-же… Даж-же я не думал, что у неё хватит наглости! У них! - Она называла его имя – Микаэль. Это имя тебе знакомо? Паучиха успела соскочить с колен Седрика, иначе он скинул бы её, не церемонясь. Наг заметался по своим покоям, сжимая кулаки. - Обманщица, дрянь! Я так и знал… Я ведь знал, а он! А он развесил уши! Поверил! - Пока они шли, эта служанка много чего плохого сказала про его высочество. И Аланис ни словом его не защитила, - Миранда решила подлить масла в огонь. – Болтали, «о, как несчастен Меридиан». Седрик остановился и смерил подругу диким, нечеловеческим взглядом. - Пойдём-ка к наш-шему господину, моя дорогая, расскажешь ему вс-с-сё. Длинный раздвоенный язык дрожал между его губ. Миранда сохраняла спокойствие. - А вдруг он не поверит? Решит, что мы из ненависти к Аланис клевещем на неё? Тогда достанется нам. - И что ты предлагаеш-ш-шь? А? Молчать? Пусть эта сука и дальше водит его за нос?! - Надо, чтобы его высочество поймал её с поличным. Седрик покачал головой. - Мы пойдём к нему прямо сейчас, и будь что будет. Может, он сразу вышибет ей мозги.***
- Лжец! И это после того, как ты много раз говорил, что Аланис неприятна тебе? Да как ты смеешь. Седрик держался за пылающую щёку, а Миранда пряталась за его спиной. Принц скалился как дикий зверь, наступая на испуганных слуг. Презрев гордость, наг бросился к его ногам. Обхватил его колени и прижался всем телом, уже не думая ни о страсти, ни о любви – только о том, чтобы принц поверил. Миранда ойкнула. - Зачем нам врать? - Вы снова следили за ней! Я приказал вам это прекратить! - Я поклянусь чем угодно, что всё сказанное Мирандой правда! – Седрик поднял голову, чтобы встретиться взглядом с его высочеством. Увидеть потемневшие зелёные глаза и ставшее чужим лицо оказалось настолько больно, что наг разжал руки. Фобос пнул его в грудь, опрокидывая на пол. - Тогда докажи, мерзавец. Докажи, или… Паучиха подбежала к лорду, готовая как закрыть его собой, так и броситься на принца. - Я докажу. Мой господин. Я докажу. Прошу вас…***
Она отыскала Фобоса в саду. Принц стоял перед бесчисленными кустами роз. Ни единого звука. Бутоны поникли, и один лежал у принца на ладони, чёрный, как ночь. Аланис содрогнулась, холодок страха пополз вниз по позвоночнику, но её голос не сорвался: - Видишь, никто меня не обидел. Принц отпустил бутон, и лепестки опали на землю. Роза была мертва. - Ты не сразу пришла ко мне, как вернулась. Аланис подошла ближе. - Прости… Я была так взволнована… Он повернулся столь резко, что косы взмыли в воздух, и девушка увидела его лицо: белое-белое. - И что же ты видела? Что тебя так взволновало? Да что это с ним? Неужто его так напугало её отсутствие? - Повседневность Меридиана, - Аланис пожала плечами. – То, чего не увидеть из окошка кареты. Оказывается, я скучала по простой жизни. Ты не поймёшь, я знаю. И она улыбнулась столь тепло, что Фобос расслабился. Лицо порозовело, сгладилась морщинка меж светлых бровей… Принц просто переволновался… Он не мог узнать, откуда бы?.. Да он и не оставил её в живых, если бы дознался про Микаэля – Аланис была в этом уверена. - Не ошибусь, если скажу, что тебе захочется снова? - Конечно. Ты ведь не откажешь мне? Сердце забилось в предвкушении – получилось один раз, получится и другой. На мгновение лицо Фобоса перекосила судорога. Однако ответил он спокойно и благожелательно: - Разумеется, если это принесёт тебе радость. Когда Аланис скрылась, Фобос долго смотрел ей вслед. Могут ли Седрик и Миранда лгать или не могут? Наг невзлюбил Аланис с первого дня её возвращения во дворец, а Миранда поддерживала наглого змея во всём. Они и теперь заодно. Принц посмотрел себе под ноги, на мёртвые чёрные лепестки. Капли тьмы на светлом фоне земли. Отражение его души, его мыслей… А они были самыми страшными, пока он ждал прихода Аланис. - Конечно. Ты ведь не откажешь мне? Фобос вздрогнул. Но ни один шептун не показался из бутона. Этот голос – в его собственной голове. Аланис просияла, стоило ему сказать, что он снова отпустит её в город. Жажда новых впечатлений? Или… Или Седрик и Миранда не лгут?.. Если сказанное ими правда… - Я хотел жениться на тебе, - Фобос не заметил, что говорит вслух. Аланис содрала с себя крестьянское платье, подошла к столу и смахнула на пол чернильницу с ворохом бумаг. Затем кинулась к кровати, вытащила из-под подушки монету… И замерла. На подушку закапали частые слёзы. - Почему? Почему? Почему! Микаэль целовал её руки, лицо, умолял бежать с ним, а она лепетала какие-то глупости, не в силах ни уйти, ни сказать ему «да». Слабая, трусливая, лживая женщина.***
- Наверное, я умру, если она не согласиться… Гуго пожал пальцы Микаэля и ободряюще улыбнулся. Они сидели в комнате Микаэля на втором этаже, и на сей раз до них не долетали голоса и песни постояльцев. Трактир казался нежилым. - Но она придёт снова. - Если принц отпустит… Микаэль стукнул кулаком по столу. - С тех пор, как не стало её величества, он становится всё хуже и хуже! Он не желает чтить её память, не желает следовать её принципам. Как та следовала принципам власти на Меридиане! Он и к Аланис относится с неуважением. Подумать только, Аланис вынуждена спрашивать разрешения! Гуго похолодел. - Уж не собираешься ли ты примкнуть к повстанцам? Микаэль злобно рассмеялся. - Если Аланис откажется бежать со мной, то я так и сделаю. И не успокоюсь, пока голова нашего дражайшего принца не окажется отделённой от тела!***
Следующей ночью Аланис встала и собрала вещи. Пришлось положить совсем немного - чтобы поместилось в маленькую сумку. Осталось дождаться следующего прихода Розалин. Аланис спрятала сумку за кроватью и посмотрела на спящего шептуна. Она не возьмёт его с собой. И украшения останутся здесь, как и роскошные платья – пусть Фобос не думает, что она настолько мелочна, что забрала тряпки и побрякушки… Хотя бы так. Утро не принесло девушке ничего, кроме отвращения к себе и головной боли. Против обыкновенного, она не пошла искать принца. Да и он к ней не спешил… Неужели он начал что-то подозревать? Огромный мрачный замок снова стал пугать её: в тёмных коридорах будто таилось нечто зловещее. Больше не звучали не песни, ни смех. Уйди она – и станет ещё хуже. «Я помню, что обещала не оставлять тебя. Но разве можно жить во лжи? Лучше нарушить обещание, чем беседовать с тобой, играть в шахматы, читать книги и ложиться с тобой в одну постель, а думать о… Знаю, ты меня не простишь. Но мне не нужно твоё прощение. Только об одном прошу: не черни свою душу из-за моего поступка. У тебя есть Седрик, знаю, он предан тебе до смерти. Есть послушная Миранда. Прежде чем закрывать душу на замок, подумай о них.» Вот что Аланис написала бы принцу. Написала бы. Но не станет. Ни за что. Аланис обернулась, почувствовав злой нечеловеческий взгляд. Никого. - Мне мерещится всякое, потому что я боюсь… - прошептала девушка.***
Этим утром у Розалин всё валилось из рук. Она раньше времени разбудила отца, разбив горшок с валерьяной, которой сразу же пропах весь дом, порвала подол нового платья и обожглась. Розалин не верила в приметы, но столько неудач за одно утро… Сегодня госпожа Аланис пойдёт в город, чтобы снова встретиться с Микаэлем. - Ты уверена, дочка? - спросил её отец. – Ты легко можешь попасть в беду. - Они мои друзья, - ответила Розалин, насухо вытирая тарелки. – К тому же, я обещала. Уильям хмурился и барабанил пальцами по столу, смотря на снующую по кухне дочь. - Ты уже такая невеста. И не уговорить тебя – сама знаешь, что делать. но прошу тебя быть осторожной. Если что – беги. - Да понимаю я, понимаю… Розалин села за стол, чтобы перевести дух. - Микаэль придёт к полудню. Лучше бы вечером, когда стемнеет, но госпожа Аланис не сможет уйти так поздно. Уильям обречённо махнул рукой. - Ох, господин Микаэль. Боюсь я за него. Он сам не свой в последние дни. - Любовь, - многозначительно произнесла Розалин. - Любовь… - Уильям улыбнулся. – Но думать-то тоже надо. Стражники как всегда смерили её подозрительным взглядом, но пропустили сразу же. А порой выворачивали все карманы. Хоть в этом повезло. Розалин беспрепятственно дошла до покоев Аланис и постучала. За дверью послышалась возня, потом сдержанный вскрик… Дверь распахнулась столь внезапно, что служанка едва успела отшатнуться, чтобы не получить по лицу. - Заходи, быстро! Аланис уже переоделась в простое платье. Она дрожала и то и дело прикладывала ладонь ко лбу, будто боялась, что у неё жар. - Что с вами? Аланис остановилась посреди комнаты и показала на сидящего на столе шептуна. - Не могу сказать прямо. Поймёшь ли ты? Я согласна. Согласна со всем. Розалин прижала ладонь ко рту. - Неужели… - Да! – вырвался отчаянный крик. – Да, я согласна. Что уж делать… Не могу я жить… так. И Аланис упала на стул, разразившись отчаянными рыданиями. Розалин бросилась к ней. - Ну что же вы так? Зачем? Не плачьте, пожалуйста. Аланис схватила её за плечи и уткнулась лицом в грудь. Ничего не понимающий шептун вскочил на ноги. Розалин посмотрела на него и осторожно отстранила Аланис. - Пойдёмте, госпожа. Если уж вы решились, то это судьба.***
Ещё одно воспоминание, яркое, как юбка уличной танцовщицы. Королевский сад утопает в предзакатном золотистом свете. Розы пылают алым, нежные белые лилии клонят тяжёлые венцы, тюльпаны тянутся вверх, будто бы ловя солнечное тепло, а над всем этим вишня протягивает усыпанные розоватыми цветами ветви. Её королева посадила сама, удивив придворных. Сама набросала жирную чёрную землю к самому стволу, чтобы вишня сидела крепко, не побоялась запачкать тонкие белые пальцы. Вишнёвое дерево ещё очень юно, едва ли оно даст плоды в этот сезон. Но цветёт оно красиво. - Какая красота… - подмечает это Аланис. А он недовольно хмурится. - Розы красивей. А эти цветочки… Мелкие. - Можете сделать побольше? В глазах у девочки восторг и слепая вера, и, приободрённый, Фобос делает шаг. Всего шаг – и он оказывается под тенью посаженного матерью дерева. Как насмешка, но отступать поздно. Ветка сама ложится в руку. Доверяет. Это одна из нижних ветвей, не будет заметно, если он переломит её. - Не надо! – спохватывается Аланис, но уже поздно. - Держи. - Ох, зачем это мы… - Она недолго проживёт, но… Вишня обиженно качает покалеченной веткой. Ничего. Её сажала мать, значит, Фобосу её не жаль. Разве что совсем чуть-чуть… Цветы становятся больше. - Ух ты! В который раз Фобос показывает свою власть над растениями, но девочка удивляется, как в первый. Зелёно-жёлтый или жёлто-зелёный, как правильно? Принц не хотел смотреть нагу в лицо, поэтому смотрел на его хвост. - Она ушла со служанкой. Мне проследить? Или Миранде? - Нет. Пойдём я и ты. И если вы играете со мной… На зверином лице покорность року. Будто Седрика на смерть поведут. Фобос еле сдержал издевательский смех. - Не бойся. Если вы обманете меня, я не стану вас убивать. А то у тебя такой вид… Облик жирной пиявки тебе подойдёт.***
Гуго стоял в стороне дурак-дураком. Аланис, плача, обнимала Микаэля, а тот бормотал какие-то глупости, гладя её по волосам. Наблюдать за проявлениями чувств было неловко, и юноша принялся изучать закопчённый потолок и потрескавшийся от времени узор на деревянных балках. - Ну хватит, хватит. Уильям бесцеремонно оттащил Аланис и Микаэля друг от друга. Вернулась Розалин, принеся два тёплых плаща. - Это вам в дорогу. Микаэль накинул плащ на плечи невесты. Аланис схватила его за руки и устремила на него полный мольбы взгляд. - Всё получится… Ты сказала ему? Что будешь дольше, чем в прошлый раз? - Сказала… Гуго происходящее нравилось всё меньше и меньше. Он едва узнал свой голос, когда спросил: - Вы уверены? Может, следовало подготовить план получше? Аланис нервно хихикнула. - Получше? Куда уж ещё думать! Гуго мысленно махнул рукой. - Дойдём до нашего трактира, там поедим. Тётя собралась целых три пирога печь: мясной, капустный и ещё какой-то, забыл. Она обещала дать вам с собой. А там… Аланис подошла к нему и крепко поцеловала в лоб. - Спасибо тебе за всё.***
- Какая мерзость!.. Принц поскользнулся на каких-то очистках, и Седрику пришлось схватить его под руку, чтобы его высочество не упал. Даже сквозь рукав мантии господина лорд чувствовал исходящий от него жар. - Отпусти меня. - Простите, мой… - Вперёд!***
Несмотря на шаткость их положения, сердце Аланис пело от радости: наконец-то свобода! Она сделала свой выбор. Девушка крепче сжала руку жениха в своей и прижалась к его плечу. - Всё будет хорошо, - сказал Микаэль, и на мгновение Аланис поверила в это всей душой. Гуго вышел на улицу и вдохнул свежий воздух. Надо было развеяться, поскольку тревога никак не хотела уходить. Что-то было не так. Юноша огляделся. Уставшие за день люди расходились по комнатам, только и всего… Гуго ещё раз подумал о теткиных пирогах и о том, что Розалин согласилась задержаться. Ещё у себя дома согласилась, они не дурак и дура, чтобы не отпроситься у её отца. Один за другим гасли огни. Гуго оглянулся на трактир, казавшийся сейчас самым родным и чудесным местом, и пошёл к воротам. Они раскрылись бесшумно, и с тёплого двора юноша шагнул в прохладу. Тишина, покой… Надо будет дать госпоже Аланис и Микаэлю побольше еды в дорогу – теперь Гуго думал, что тётя Ванди пожадничает, хотя это было совсем на неё не похоже. Что-то зашуршало по камням, и высоко над головой юноши зажглись два зеленоватых огня. - Далеко собрался, мерз-з-завец?! Гуго закричал от ужаса, когда из темноты показалась огромная когтистая лапища. Его вздёрнули в воздух, и глаза Гуго оказались напротив огней. И тогда он понял – это глаза, и новый крик замер у него в груди. - Говори, куда они пошли! – раздался злобный властный голос откуда-то сбоку и внизу. Гуго застонал, когда когтистые пальцы стиснули его талию, из глаз брызнули искры… - Нет! Его швырнули на землю. Из лёгких вышибло весь воздух, и Гуго скорчился на земле, подтянув к груди колени. И только тогда до него дошло: по его душу явился лорд Седрик, правая рука принца Фобоса! Второй двигался легко, будто плыл над землёй. Перед глазами Гуго расстилалась кровавая пелена, но всё-таки он разглядел край тёмной мантии. А затем холодные пальцы сомкнулись на его подбородке. - Говори, или я шею тебе сверну! - Не надо! Нет! – заголосил юноша, поняв, кто склонился над ним. Сам пришёл… Значит, всё знал! Откуда только?! Но волна страха смыла все разумные мысли. И последней была – Розалин! Но его хватало на то, чтобы кричать: - Не знаю! Не знаю! Не знаю я ничего!***
Искренне ли вопил мальчишка или не искренне, Фобосу было не интересно. Но крики этого ничтожного простолюдина могли привлечь ненужных свидетелей и отпугнуть тех, кого принцу очень хотелось увидеть, поэтому Фобос приказал: - Заставь его заткнуться. Если он и правда не знает, он бесполезен. Каким способом – уже неважно; Фобос чувствовал, как его мир рассыпается в прах. В первый раз такое случилось, когда он понял, что мать пусть и хочет, но не может его любить. Во второй – когда он узнал, что мать беременна. В третий – когда родилась сестра. Из-за Аланис – четвёртый. И с него хватит. Принц закрыл глаза, ожидая услышать хруст ломаемых костей. Но мальчишка заткнулся не поэтому. Потом он снова закричал, но уже другое: - Розалин! Нет! Воск медленно тёк по свече, скапливаясь в лужицу у её основания. Тут – их маленький, робкий Свет, и даже если он погаснет, можно достать новую свечу. Им скоро уходить. Микаэль замер над ней, и Аланис облегчённо раскинула руки, приглашая его в свои объятия. С Микаэлем не так, как с Фобосом – Микаэль нежен и внимателен. То есть, с принцем не больно, с принцем кипела кровь, но… Аланис вздохнула. - Что с тобой? - Мне стыдно. У Микаэля волосы не такие длинные, к тому же тёмные, лицо доброе… - Перед кем же? Микаэль поправил её рассыпавшиеся волосы, и Аланис взяла его за руку, поднесла к губам… - Перед тобой. Я не выдержала. Променяла тебя на удобство. Разве не так? А могла бы терпеть, могла бы!.. - Тише… Главное, что ты вернулась. Свеча затрещала и погасла, и взвился сизый дымок. Свет так ненадёжен… Гуго медленно повернулся на живот, встал на четвереньки… В голове звенело, сильно болели рёбра. Розалин, плача, склонилась над ним: - Гуго! Гуго! Ты цел? Юноша схватил её за руку и прохрипел: - Микаэль… Госпожа Аланис… Лорд Седрик – подлая змея и гнусный тиран, как они узнали, от кого?! Гуго заскрипел зубами, поднимаясь. Пусть он трус несусветный, но в трактире – тётя и дядя, заменившие ему родителей, как можно их не предупредить? Отвратительно-слабые ноги дрожали и отказывались служить, но юноша всё же сделал шаг, а потом ещё и ещё. Розалин помогала ему идти. Но они не смогли бы успеть. Трое детей сидели бок о бок: высокий, нескладный мальчик с длинными светлыми волосами, очень красивый золотоволосый паренёк чуть постарше и худенькая девочка. Тогда они дружили. Тогда они друг другу доверяли. Дети не видели, что их окружают чёрные розы, готовые задушить мельчайшие проблески Света. В своих покоях грустила королева. Она не могла придумать причину для того, чтобы позвать к себе сына. Ударом хвоста Седрик сломал ещё одну дверь. Фобос бросился вперёд. Он давно забыл о королевском достоинстве. Кричали потревоженные постояльцы, под весом нага трещал пол – Фобос не слышал. Хорошо, если сказанное про Аланис окажется ложью, но принц уже не верил в это. Потому и спешил. Хотел увидеть своими глазами и понять, что все прошедшие годы был прав – женщины ослеплены вседозволенностью и ни от одной ему не видать добра. - Жди меня здесь. Дальше я сам. Седрик мгновенно остановился. Коридор, в котором они очутились, казался нежилым. Или шум досюда не долетел, поэтому постояльцы не вышли посмотреть, что случилось. Испуганные возгласы остались внизу. Открывая двери одна за другой, Фобос проклинал и своё рождение, и глупые законы, и Меридиан. Почему он родился именно в этом месте, именно в этом теле. Зачем?! Следующая дверь поддалась не сразу. Принц навалился на неё всем телом и услышал голоса: мужской и женский. И женский принадлежал Аланис. В глазах потемнело. Последнее отчаянное усилие – и принц ворвался в комнату. Узнав его, Аланис вскочила. До того она сидела на кровати, застёгивая платье. Красивая, похожая на богиню, чёрные волосы по плечам… Свеча горела у кровати, проливая на Аланис мягкий свет. И рядом с ней стоял мужчина. Мужчина схватил со стола большой кухонный нож. Даже на расстоянии принц увидел, что его лицо искажено ненавистью. И, хотя прошло много лет, мгновенно узнал этого человека. - Нашёл… Мерзкий, гнусный… - Микаэль бросился на Фобоса. - Нет! – закричала Аланис. Фобос шагнул вперёд и взмахнул рукой. Микаэль остановился. А затем захрипел и упал. - Нет, не надо, прошу! Принц перевёл на девушку налитый кровью взгляд. - Дрянь. - Пожалуйста, - рыдала Аланис, осев у кровати. – Я не хотела так, не хотела! Принц смотрел на расстеленную кровать, на Аланис, так и не застегнувшую платье до конца, на свечу и на её живительный свет. Никогда доселе Фобос не ощущал в себе такой силы. Но она не обрадовала его, не принесла облегчения. Наоборот. Боль скрутила его, и он чудом остался на ногах. Он смотрел на Аланис, на прекрасную, послушную, милую Аланис, которой он доверился, которая обещала никогда не оставлять его. Девушка встала и пошла к нему, протягивая руки в мольбе. - Я ХОТЕЛ ЖЕНИТЬСЯ НА ТЕБЕ! Фобос взмахнул рукой… Аланис подбросило в воздух и швырнуло об стену. Раздался хруст костей. Из-под головы девушки расплывалось кровавое пятно. Фобос пошёл к ней. Она ещё вздрогнула пару раз, что-то прохрипела, и затихла, устремив полные слёз глаза в потолок. Осознание произошедшего приходило постепенно. Принц опустился перед Аланис на колени и взял за руку. Одна слеза скользнула по виску и исчезла в смоляных прядях, и, увидев её, Фобос закричал. В комнату тут же ворвался взволнованный Седрик. - Мой господин! Кровь пачкала мантию, пачкала руки. Фобос гладил мёртвую Аланис по лицу и волосам, плечи его содрогались. Но принц не плакал – не стал бы. Он не ребёнок, нет… Не брошенный всеми ребёнок… Наг подошёл к нему и тоже опустился на колени. На Аланис он не посмотрел, только на своего принца. - Мы были правы, ваше высочество… Седрик ждал после этих слов ругательств или удара, но Фобос молчал.***
Шептуны вылезли из бутонов, но никто из них ни проронил ни слова. В том числе и тот, который был подарен Аланис. Они проводили своего создателя и хозяина пустыми взглядами, но кое-кто зажмурился, когда их задел край его мантии. За принцем прошёл лорд Седрик, но и его шептуны проводили молчанием. Розы закрылись. А где-то далеко-далеко, на Земле, семилетняя девочка по имени Элион Браун открыла глаза. Сегодня первое сентября, и она пойдёт в школу. Она станет хорошей ученицей ради мамы и папы. Элион с радостью пообещала это, повернувшись лицом ко льющемуся из окна свету.