Возрождение Феникса (upd: Распродажа Судного Дня!)

      В каждом жилом доме, в каждой квартире и в каждых апартаментах, если достаточно хорошо поискать, в шкафах обязательно начнут находиться спрятанные скелеты. Кто-то скрывает своё прошлое, надеясь, что это прошлое никогда не нагонит настоящее, кто-то прячет там свои страхи, а кто-то, напротив, таит свои самые сокровенные, запретные желания. Для Когтей Феникса, домом уже несколько лет подряд являлась Одиссея, а в её закромах таился как минимум один скелет:Гельминт.       Никто точно незнал кем или чем он являлся. Он точно не был цефалоном, так как не мог взаимодействовать с корабельными компьютерами и электронными системами Одиссеи. Он точно не был тенно или каким-то – нормальным – живым организмом. Он не имел аватара, сущность, которую можно было бы назвать его телом и никогда не покидал сводов своей полутёмной комнаты, наполненной колбами и пробирками с полу-живыми, полу-поглощёнными образцами. На то была веская причина: Заражение не может покидать места своего обитания, а может только распространяться.       Но Гельминт не был обычным источником заражения. Ещё до Старой Войны, когда Зариман только готовился совершить свой роковой прыжок ко Внешним Вратам, Заражение уже тогда во всю царствовало Эридой, вынуждая батальоны даксов снова и снова безрезультатно зачищать его источники. После Тысячелетнего Сна ничего не толком не изменилось. Вспышки заражения происходили тут до там, разрастаясь вокруг древнего и особенно могучего индивида, способного направлять действия коллективного сознания, и тенно, сознавая угрозу отправлялись выжигать заражение огнём и мечом.       Но Гемминт, Гемминт был чем-то особенным. Никто не знал как именно он оказался на Одиссее, никто не знал, чем он был или чего он хотел. Единственное, что было о нём известно точно – это его мастерство в обращении с органическими материалами, из которых состояли каркас и системы варфрэймов. Порой, ему всего за пару минут удавалось заживлять даже самые тяжёлые повреждения, с которыми Когти возвращались после своих заданий на Одиссею. Однако не смотря эту чудотворную силу, никто не горел желанием добровольно к нему идти.       Те редкие тенно, что обладали целительными способностями ценились кланами на вес золота, но Когтям Феникса, несмотря на достаточно широкий спектр специализаций, собственного целителя не досталось. Небольшие повреждения на костюмах заращивались сами-собой, а вот с серьёзными травмами и ранениями приходилось обращаться за помощью к Гельминту. Между собой, Когти называли всю эту весьма неприятную процедуру: “отправится за дверь” – потому что увидев поросший спорами и полупоглощённый заражением люк в его каморку, не могло оставаться и сомнений, что за ней кроется что-то неприятное.       Сегодня, “за дверь” решился отправиться Вольт.       Он лежал на единственойв комнате кушетке, и с удивлением разглядывал похожие на операционные, полностью поглощённые заражением инструменты, которые иногда оживали и подрагивали будто бы в нетерпении поскорее преступить к работе. Сам же Гельминт давно уже понял, что своими навыками новобранцу помочь он ничем не может, поэтому начиная с какого-то момента опустил свои заражённые руки-ножницы на их привычное место, а с Вольтом ограничивался только целительной силой разговора.       – Мастер, мы жаждем получить от вас ответа: Насколько сильно вы можете оценить эту, называемую вами, "навязчивую идею" по шкале от одного до пяти? – донёсся откуда-то из-под потолка бестелесный голос.       Вольт на секунду задумался, но нужный ответ тут же дал о себе знать.       – Пять! Пять из пяти.       – И давно вы этой идеей одержимы?       – Знаете, доктор, вот уже как пару дней, с тех пор как я искал в экстранете информацию про НёфаЭньё.       – И вы утверждаете, что эта идея не даёт вам больше покоя?       – Да, да. Я именно так и сказал. Не пройдёт и десяти минут, как мне в голову снова приходит Сфера Извлечения Прибыли, и все эти мысли о ней не позволяют больше ни на чём сосредоточиться.       – Случалось ли когда-нибудь с вами, мастер, что-нибудь подобное?       – Да, доктор. Видите ли, после того как я Присоединился к Когтям Феникса меня ни разу не пустили на миссию за кувой. Так что мне только и оставалось, что бесцельно шляться по кораблю и представлять себе на что я эту куву потрачу, выиграй я лотерею по радио Ночной Норы.       Гелиминт вздохнул.       – Давай начнём сначала, мастер. Как давно у вас появилась ваша предыдущая навязчивая мысль?       – О куве то? О, она у меня была всегда! По крайней мере с тех пор, как я увидел в действии чей-то Сколиак. Я уже точно и не вспомню когда это было…       – И насколько сильно, по шкале от одного до пяти,вы можешь охарактеризовать свою предыдущую навязчивую идею?       – О куве-то? Даже не знаю. Вам, доктор, разве никогда не хотелось вдруг выиграть в какую-нибудь лотерею миллион кувы?       – Мы – жизнь, мастер. Но ЭксперементыСемодеуса над статистической вероятностью, даже нам, заражению, кажутся противоестественными. Теперь отвечайте же на наш вопрос.       – О чём? О куве или о СфереИзвлеченияПрибыли?       Гельминт снова вздохнул. Растущее под потолком заражение изменило свою форму и приняло жалкий, опечаленный вид.       – Время лечит разум, мастер. Вы уверены, что вам необходима срочная медицинская помощь?       – Да, да!Конечно нужна. Вот посудите сами, доктор, потоки кувы в Юпитерианском секторе ещё случиться могу, но вот на Сферу Прибыли мне точно никак не попасть. Это ведь огромный ракноид, монстр Долины Сфер и защитник лаборатории обогащения. Она не покидает поверхности Венеры. Поэтому мне, доктор, как можно скорее нужно избавиться от навязчивых мыслей о ней.       Гельминт не отвечал. Покрытые заражением инструменты, точно костяшки пальцев, нетерпеливо застучали по операционному столу, ожидая, когда же пациент его покинет.       – Доктор, я не могу позволить себе целыми днями думать о несбыточных мечтах! – сказал Вольт после минутного молчания.       – К нашему величайшему сожалению, мы не в силах оказаться вам помощь, мастер. – Бестелесный голос Гельминта вдруг вздрогнул с надеждой. – Но может быть вы согласитесь нашу красоту? Можем ли мы заинтересовать вас в собственном домашнем питомце, верном компаньоне, которые будет сопровождать вас, мастер, даже в бою?       – Ой, нет, доктор. Знаете, мне и одной шавки Валькирии хватает. Теперь, когда пропала её хозяка, она постоянно бегает по кораблю и только всех нервирует.       – Мастер, мы жаждем ответа.Усиливает ли близкое нахождение рядом с кубрау ваши навязчивые мысли, или ослабляет их?       Вольт ненадолго, но усердно задумался.       – Да! Однозначно усиливает! Так что, вы ведь поможете мне?       Гельминт напряг своими тканями, силой распахнувзаражённую дверь, ведущую в его кабинет.       – Пожалуйста, мастер, покиньте нас! Меридианы больше не рады вашему присутствию. Покиньте нас с миром, иначе мы будет вынуждены применить силу!       С того дня, путь в комнату Гельминта стал для Вольта закрыт, и когда тот проходил по коридору мимо, заражение на двери отступало вовнутрь, только бы не попасться Демону на глаза.