We are the Imperial Navy!

      Мерный гул десятков механизмов пронизывал громадное помещение сверху донизу. Звуковые колебания сталкивались, резонировали и отражались от рокритовых стен, ввергая тонкую аугметику в состояние, близкое к сенсорному шоку. Любой человек, попавший сюда, рисковал лишиться слуха, ослепнуть, а затем умереть от сильнейшего отравления парами, насыщенными такими тяжелыми металлами, как ванадий, кадмий или молибден.       Смертный слуга старшего инфоцита Адроникуса доставил Тектрию информацию об этом месте менее суток назад. Расположенная над одним из громадных лавовых морей Мезоа, автономная геотермальная станция оказалась гораздо ближе к поверхности планеты, чем магос предполагал изначально. Пришлось потратить несколько часов на адаптацию аугментов к здешним условиям, но важность сообщения с лихвой купировала этот мелкий недостаток.       Как только послание было доставлено, сенсориумы Тектрия зарегистрировали детонацию синаптических зарядов в мозгу слуги, навсегда стёрших память о сообщении из его сознания. Согласно биометрическому сканированию, прислужник был человеком с характерно выраженными чертами искусственно выращенного существа. Лишенный какой-либо индивидуальности кроме основных цепей ДНК и конструкционных маркеров, он выглядел как обычный представитель Homo Sapiens, но проявлял нечеловеческую живучесть. У него не было собственного имени, а прямое обращение к ноосфере выявило лишь когнитивную архитектуру, разработанную для создания постоянной формы антероградной амнезии.       Ненужные предосторожности, подумал Тектрий, но в этом была вся суть организации инфоцитов мезоанского анклава, предпочитавшего скрытность и тишину.       Генераториум был крупнейшим помещением на инженерной палубе геотермальной станции. Всё пространство здесь занимали генераторные колонны — высокие монолитные структуры, выстроенные в линию с левой стороны помещения. В центре каждой из них замерли энергоблоки, всякий из которых таил в себе плазменное ядро. За прозрачными плитами из сверхпрочного сплава можно было разглядеть мощные потоки чистейшей энергии, курсирующие и трещащие вокруг светящихся от нагрева элементов.       Напротив колонн стояли терминалы когитаторов, показывающие поступление энергии, а мощные кариатиды возвышались от пола до потолка, поддерживая тяжелые своды помещения. Огромные кабели, покрытые изоляцией, тянулись от блоков и скрывались в технических нишах стен, пола и потолка, подавая энергию в другие части станции.       Безмозглые однозадачные сервиторы — одни из простейших среди используемых Механикус, не обращали на техножреца ни малейшего внимания, полностью сосредоточившись на механических рычагах и пультах управления. Не годные ни на что иное, но при этом максимально приспособленные к здешним условиям, они годами не сходили с места. Металлические части полумеханических тел окислились и утратили первозданный блеск, а защитные покрытия деградировали или же скрылись под толстым слоем ржавчины.       Тектрий отметил удивительную небрежность адептов, которым было поручено наблюдение за этой станцией. В другой ситуации магос готов был приложить максимум усилий для того, чтобы изменить такое положение дел и обеспечить механизмам должное обслуживание, но здесь и сейчас такое запустение и ветхость оказались неожиданно удобными. Инфоциты сделали всё возможное для сохранения конфиденциальности встречи. Здесь точно можно было не опасаться внезапного визита проверяющих.       Датчики, имплантированные техножрецу вместо подмышечных лимфоузлов, зафиксировали однократное превышение исходящего уровня жесткого излучения. Магос не собирался задерживаться здесь достаточно долго, чтобы это могло причинить вред его биомеханическому телу, но сопутствующие помехи искажали внешние информационные потоки. В случае нежелательного развития ситуации вызвать помощь будет… проблематично.       Сообщение старшего инфоцита Адроникуса предписывало ему прийти одному, но Тектрий был магосом Адептус Механикус, служащим в Имперском Флоте на корабле одного из агентов всесильной Инквизиции. В его положении лишь глупец рискнул бы пренебречь собственной безопасностью. С другой стороны, техножрец не собирался демонстрировать слабость.       Группа быстрого реагирования находилась в тридцати секундах полёта и готова была вмешаться, если на то будет необходимость. Вот только назначенное время встречи прошло уже три минуты назад. +Магос, мы зафиксировали высокоскоростную атмосферную цель. Предполагаемый тип — «Селезень», принадлежность — архимагос Циано. Приближается к южной посадочной платформе. Указания? + +Взять на прицел. Огонь не открывать. Третий вариант.+ +Принято.+       Тектрий в который уже раз убедился в том, что главный плюс бинарного общения — скорость передачи информации. Общение с группой прикрытия заняло менее восьми микросекунд, и теперь он мог быть уверенным в том, что сервиторы-стрелки, закрепившиеся с помощью магнитных захватов на внешней поверхности станции, готовы вмешаться в любой момент.       Гаптические имплантаты вывели на оптику глаз техножреца общую панель статуса. Скорость прохождения информационных импульсов всё ещё оставляла желать лучшего, но при необходимости Тектрий был способен напрямую подключиться к массивам тактического когитатора сторожевого крейсера. Возможно, Адроникус нарочно давал ему фору в подготовке места встречи, а может быть, он просто стал параноиком.       Наконец, тонкая сканирующая аппаратура засекла посторонних. Как минимум один слуга Омниссии шёл сюда в сопровождении пары сервиторов-преторианцев. Уровень исходящей от них угрозы был оценён Тектрием как приемлемый. — Адепт, — вербально приветствовал он вошедшего, одновременно с этим послав в него структурированный запрос-подтверждение. — Приветствие: Магос Тектрий, — вошедший отвесил лёгкий поклон и переслал ему закодированный ответ. — Предложение: использовать лингва-технис.       Голос адепта звучал словно изношенный гидравлический привод броневой переборки, и Тектрий понял, что его собеседник слишком давно не активировал модули вербального общения. Одно это говорило о нём весьма многое. +Ваше предложение принято. Чего хочет архимагос Циано? +       Адепт, идентификатор которого всё ещё оставался для Тектрия тайной, определенно пребывал в замешательстве. Иначе объяснить такой информационный всплеск в ноосфере вокруг него было просто невозможно. Теперь он стремительно анализировал информацию, очевидно выстраивая новую линию поведения, но магос не собирался позволять ему этого. +Carum est, quod rarum est. Союз, либо договорённость о долговременном и плодотворном сотрудничестве ради общей интенции.+ +Не актуально. С вероятностью семьдесят три целых, пять сотых, наши цели ортогональны. Борьба за трон в Совете Пентархии имеет нулевой приоритет, однако может осложнить восстановление боеспособности кораблей Имперского Флота.+       Вот теперь в ноосфере вокруг адепта промелькнуло волнение, почти сразу же, впрочем, сменившееся ровным течением обрывков данных и мусорного бинарного кода. Неплохая маскировка, хоть и не способная защитить от углубленного сканирования. Кем бы на самом деле ни был этот слуга Омниссии, потенциальная угроза с его стороны только что снизилась на двенадцать процентов. Адепт явно не подготовился к сражению. +Что конкретно вы думаете, что знаете? + +Многое. И этого достаточно.+       Тектрий сделал пометку в информационных архивах собственной памяти. С вероятностью в тридцать пять процентов его ответ мог быть интерпретирован как ложь, отрицание, ничто. Банальная ошибка в условном выражении из-за цикличной неправильной записи логических операторов, но её хватило, чтобы на три микросекунды ввести адепта в когнитивный диссонанс. +Сомнение. Поиск знания не останавливается ни на миг.+ +Не всякое знание должно быть изучено.+       Тектрий чувствовал, как малые инфильтрационные пакеты устремились к нему со стороны адепта, осторожно прощупывая ноосферу и пытаясь зацепиться за верхние слои информационных потоков. +Спорное утверждение.+ +Audiātur et altĕra pars.+ +Воистину так. Запрос: к делу? + +Говори.+ +Архимагос Циано заинтересован в предварительном доступе ко всем информационным массивам, охватывающим происходившее в системе KZC-14-239, имперский идентификатор «Слейд».+ +Данные файлы не принадлежат к категории общедоступных. Подтвердите санкцию индивидуальным ключ-кодом.+       Вот теперь в ноосфере вокруг адепта промелькнули недоверие, удивление, гнев и презрение, резко сменившиеся злостью. Этот юнец вёл себя нагло. +Архимагос приказывает+ +НЕПРИЕМЛЕМО. Предупреждение: дальнейшие попытки давления будут расценены как прямая угроза.+       Это было нагло и нарушало восемнадцать директив Лекс Механика. А ещё слишком недальновидно для посланника Циано. И уж точно адепту не стоило пытаться давить на Тектрия в ноосфере, апеллируя к потенциально более высокому статусу. Магос допустил, что его ответный удар жёстко структурированным вредоносным кодом можно было сравнить с пощёчиной. Унизительно, отрезвляюще и не опасно. +Исключено. Уровень допуска к части интересующих его файлов достигает Бета-прим. Распространение данных информационных пакетов ограничено директивами №548-32 и №563-17, от 139.М41 и завизировано цифровой подписью фабрикатора Камбрия. Секвестированный доступ может быть предоставлен в случае углубленной реципрокации.+ +Ошибочное предположение. Реформирование запроса. Что вы хотите получить в обмен на эти сведения? +       А вот теперь всё стало уже слишком просто. Биологическая часть сознания Тектрия даже немного удивилась, хотя машинная логика и три десятка симуляций предполагаемого разговора считали такой исход наиболее вероятным.       Адептус Механикус как структура включали в себя несчётное множество внутренних течений, фракций, групп и обществ, зачастую отличающихся кардинально противоположными взглядами на одни и те же проблемы. Прямое давление на потенциальных союзников становилось не просто контрпродуктивно, но и опасно. +Пересылаю.+       Магос подтвердил отправку закодированного массива данных и перевёл все сенсоры в режим записи. С одной стороны, Тектрию была интересна реакция Адроникуса, но с другой анализ спектрограммы адепта мог немало помочь им в дальнейшем.       Если его собеседник и был удивлён содержимым полученных файлов, то магос был готов признать — посланник Циано не показал этого ни в ноосфере вокруг, ни в физической реальности. Это совершенно не складывалось с той несдержанностью, которую адепт продемонстрировал две минуты семнадцать секунд назад.       Внешние сенсорные блоки, установленные группой прикрытия на обшивке станции, зафиксировали краткосрочный всплеск исходящего потока данных между Адроникусом, «Селезнем» на посадочной площадке и тем, кого с восьмидесятипроцентной вероятностью можно было идентифицировать как самого архимагоса Циано. +Ваши требования — удовлетворительны. Мы готовы выполнить свою часть договорённости по факту получения необходимых данных.+       Тектрий отправил бинарный ответ-согласие и немного склонил голову, подтверждая готовность к сотрудничеству. Первая и главная проблема оказалась решена неожиданно быстро. +Ad gloriam Omnissiah! +       Правда, теперь следовало провести анализ доступных площадей. Как разместить на борту конвойного крейсера тройной запас весьма габаритных комплектующих, магос пока что не знал.

***

      Вега откинулся вглубь удивительно комфортного диванчика и с наслаждением выдохнул струйку дыма сквозь приоткрытые губы. На миг прикрыв глаза, он позволил себе ненадолго утонуть в блаженной неге, чтобы с резким выдохом вернуться к реальности, сглатывая приторно-сладкую, вязкую слюну. — Ну, как оно, босс? — с плохо скрываемым интересом спросил Хмырь.       Бугай расслабленно устроился в соседнем кресле, позволяя двум весьма фривольно одетым красоткам вешаться себе на шею. В полурасстёгнутом черном комбинезоне контрабордажной группы бывший заключенный выглядел почти нормально. Но стоило перевести взгляд чуть выше, как впечатление рассыпалось, словно пыль.       Гладко выбритый череп был покрыт бесчисленными татуировками, характерными для преступного мира Странивара. Кривая линия губ прерывалась несколькими уродливыми шрамами, пряча стальные зубы того, кто вот уже три недели был правой рукой и ближайшим помощником Веги. — Весьма, — чуть дёрнул головой свежеиспечённый квартердек-мастер.       Массивные эполеты командира контрабордажной группы ещё давили на непривычные к такому плечи, причём отнюдь не буквально. В один миг Вега из бесправного штрафника превратился в, по сути, восьмого человека на корабле. Теперь он был вхож в кают-компанию — невиданная честь для вчерашнего заключённого, а также оказался ответственным за почти пять тысяч бандитов, насильников и убийц. Небывалый успех и, вместе с тем, огромная ответственность… — Развлекаетесь? — ехидный голос с механическими нотками прозвучал до того неожиданно, что Вега подорвался из кресла, будто крысо-пёс перед атакой. — Никак нет, господин старший хирдман, — щегольски стукнуть каблуками не получилось, по причине отсутствия этих самых каблуков на тяжёлых ботинках пустотного скафандра. — А что же? — Налаживаем контакты с теневыми структурами Мезоа для углубленного двустороннего сотрудничества ко взаимной выгоде, — заученно оттарабанил Вега. — Всё согласно приказу вышестоящего начальства.       Скват, явившийся в это место без силовой брони, но с верным цепным топором, лишь скептически ухмыльнулся и обвёл взглядом помещение. — Значит, клеить девочек, бухать и развлекаться с лёгкой наркотой — это теперь «двустороннее сотрудничество»? Ладно уж, квартердек-мастер, расслабьтесь. В конце концов, не мне указывать вам, как проводить досуг. — Именно так, господин старший хирдман, — с плохо скрываемой ухмылкой кивнул Вега.       Фраар намёк, разумеется, уловил, но тему развивать не стал, вместо этого устроившись на диванчике напротив, предварительно властным жестом согнав оттуда пару местных шлюх, а заодно спровадив Хмыря куда подальше. Резко взмахнув рукой, он привлёк к себе пробегающего мимо разносчика, позаимствовав у парня высокий бокал из небьющегося ферропласта — отнюдь не лишняя предосторожность на космической станции. Вега про себя отметил, что у сквата, должно быть, хватало опыта в посещении злачных мест, подобных этому. — Как тебе это всё? — неопределенно крутанул кистью правой руки хирдман.       Дежавю, определённо… — Весьма неплохо, сэр.       Вега безразлично двинул плечами, вместо этого поднеся трубку кальяна ко рту и как следует затянувшись. Курительная смесь уже немного остыла, поэтому дым почти не горчил. Выдохнув через нос, бывший заключенный внимательно взглянул на сквата и чуть кивнул. — Мои, кхм, знакомые на станции были не слишком рады видеть старого партнёра, — зашёл издалека хирдман. — Впрочем, я не могу винить их в этом. — Понимаю, — чуть улыбнулся Вега, принимая неписанные правила этой игры. — Спешка, нетерпение, отсутствие уважения… — Именно так, — довольно кивнул Фраар. — Человек сам по себе любит делать скоропалительные выводы. Иногда на основе несколько… Скажем так, устаревшей информации. — Как знакомо… Думаю, они немало пожалели о своей ошибке. В конце концов, жизнь отнюдь не бесконечна.       Скват фыркнул в бороду, приложившись к бокалу. Внимательные глаза не отрываясь смотрели в лицо Веге, наблюдая и делая выводы. Квартердек-мастеру захотелось нервно дернуть плечами, чтобы избавиться от пронизывающего, изучающего чувства. Всего-то неделю назад на него точно также смотрел комиссар Ланге, а ещё пять дней тому — и сам господин коммодор. — Не относись к жизни слишком серьёзно, всё равно нам из неё живыми не выбраться, — в темных глазах Фраара промелькнуло что-то, отдалённо похожее на грусть. — Но и бросаться в крайности тоже не стоит. Чревато определенными неприятными… Последствиями. — Нельзя требовать от грязи, чтобы она не была грязью. — Только если сама грязь не захочет измениться и стать чем-то большим…       Вега поймал себя на чувстве какой-то неправильности. Третий за месяц разговор с вышестоящим начальством плавно перетекал в морально-философские рассуждения, и это было уже совсем не весело. Кажется, он не смог сдержать истеричный смешок, потому что подбородок хирдмана на миг дрогнул в удивлении. — Что-то не так? — Нет-нет, продолжайте… — Ты разрешаешь? Что ж, благодарю, — вернул подколку скват и переменил тему. — Весьма неплохая курительная смесь на основе листьев Catha edulis, если не ошибаюсь. Очень редкое за пределами Талларна растение.       Квартердек-мастер удивился таким познаниям собеседника, но старался не подавать вида, ожидая, когда хирдман перейдёт, наконец, к сути. — Талларнские пустынные рейдеры используют свежесобранные листья в качестве природного стимулятора, пережёвывая их до состояния кашицы, — продолжил экскурс в ботанику Фраар. — Гораздо полезнее той гадости, которой травятся обитатели нижних палуб… — А ещё одна такая порция даже тут, на станции, стоит в три раза дороже синтетического гидроксипетидина.       Тема наркотиков была не слишком приятна бывшему заключённому, но прерывать сквата он не пытался. Вега давно понял, что иногда лучше молчать и слушать, чем говорить самому. — Да, соглашусь, удовольствие не из дешёвых. Зато твоя печень не превратится в желе через полгода употребления всякой гадости, а само растение не относится к списку запрещённых психотропов. Тем более что у меня есть определённые контакты среди людей занимающихся выращиванием того же Catha edulis. — О, неужто вы готовы поделиться источником подлинного блаженства? — Хохотнул Вега, отставляя кальян в сторону. — На определённом условии — да, готов…       Вежливая улыбка пропала с лица бывшего заключенного, когда он внимательно посмотрел в глаза старшему интенданту корабля. Скват врёт? Нет, это бессмысленно… Он специально подводил разговор к этой теме, чтобы… Чтобы что? Предложить долю в общем бизнесе? Вега слишком хорошо представлял, чем такое могло закончиться. Но с другой стороны… Пожалуй, стоит спросить и выслушать. — Не боитесь разговаривать об этом здесь? — Хозяин заведения — один из моих старых «клиентов», — хмыкнул скват. — Можешь быть уверен, наш разговор не посмеет подслушать ни одна живая душа в этом зале. Тем более, у них сейчас есть зрелище поинтереснее…       Вега скептически окинул взглядом низкий ферропластовый потолок, пошло размалёванные стены, барную стойку сбоку и столпившуюся вокруг мини-сцены разномастную публику. Солдаты, матросы, служащие станции, беглецы с захваченных еретиками планет и другие мутные личности оживлённо обсуждали представление, в то время как почти раздетые стриптизёрши продолжали «терять» предметы скудного гардероба. — Ваше предложение, господин старший хирдман?       Фраар обманчиво-расслабленным жестом отправил через стол простейший инфочип, которые триллионами использовались по всему Империуму, и снова потянулся за кальяном.       Бывший заключённый вставил тонкую пластину в считыватель наладонного вокс-кастера и пробежался глазами по тексту. Некоторые пункты выглядели достаточно радикальными, чтобы отказаться, а другие намекали на полную ответственность в случае провала, но прогнозируемая сумма выручки заставила Вегу изумлённо вскинуть брови. — Это очень неожиданно и настораживает… Особенно седьмой и десятый пункты основной части. Я уж не говорю про третий абзац в четвёртом… — Таковы условия, — кивнул скват. — И они не подлежат обсуждению.       Вега непонимающе моргнул и ещё раз вчитался в ровные строки. Смысл написанного не изменился. — Вы предлагаете мне фактически подмять для вас нелегальный рынок корабля. При том, что Памп и его люди этому точно не обрадуются. У меня слишком мало верных бойцов для открытой войны, не говоря уже о том, что возня под носом Ланге точно привлечёт внимание комиссара… И всё это за двадцать процентов от выручки. Я не самоубийца, господин хирдман. — Удивительно! — вопреки опасениям, Фраар улыбался и выглядел донельзя довольным. — Почему-то капитан нашего корабля уверен в обратном… Как странно, не находишь? — Какое вообще отношение к этому имеет Фрейзер?! — Побольше уважения к господину коммодору, — в голосе сквата лязгнул металл. — Что до твоего вопроса, то, как думаешь, почему Памп и его подельники ещё живы? — Я не знаю, сэр. И совершенно не хочу ввязываться в это дело.       Он старался всем своим видом демонстрировать уверенность в принятом решении, хотя внутри копошился червячок сомнения… И страха, чего греха таить. Возможно, прямо сейчас в помещение этого бара на нижних уровнях космической станции ворвутся бойцы Службы Безопасности «Стража Бездны». Капитан Деяч обвинит его в чем-то нелепом и холодным тоном зачитает приговор…       Фантазия была столь реальна, что бывший узник Слейда, выживший в ледяных шахтах мира-тюрьмы, рубившийся с мутантами и еретиками на залитой кровью палубе звездного галеона, а потом взявший штурмом капитанский мостик космического корабля предателей, нервно передёрнул плечами и покосился в сторону выхода. — Не знаю, что ты там себе придумал, — произнёс со своего места скват, — но для начала ты меня всё же выслушаешь.       Хирдман огладил бороду широкой ладонью и стал рассказывать. Сухо, ёмко и, почему-то, немного устало. — Я разговаривал с господином коммодором по поводу «досуга» экипажа корабля. Сразу скажу, Фрейзер, что бы ты о нём ни думал, не рассчитывает полностью вычистить Трюмы от наркоты, контрабанды и рэкета. Вашу братию жгли огнемётами, расстреливали, вешали, выбрасывали в вакуум и травили химикатами, но ни к чему хорошему это никогда не приводило. Конечно, есть и исключения. Не слышал, чтобы благородные Астартес сталкивались с такой проблемой, однако ты и сам всё прекрасно понимаешь…       Вега понимал. Уже сейчас на «Страже Бездны» сформировалась прослойка людей, которые считали, что им можно чуть больше, чем остальным. Некоторых перевели с других кораблей. Кто-то попал на крейсер с поверхности Слейда, а затем оказался достаточно удачлив, чтобы не попасть в контрабордажную группу или вовремя переметнуться. Другие и вовсе только начинали погружаться в тот криминальный мир, который существовал на борту абсолютного большинства кораблей Имперского Флота. — С другой стороны, оставлять вас наедине с вашими увлечениями тоже никто не будет. Подручные старины Пампа уже начали гнать тяжёлую дурь, у них вот-вот появится выход на теневой рынок станции. Через три недели крейсер покинет Мезоа, и только Император знает, с какими опасностями нам доведётся столкнуться тогда. Памп — тупой кусок гроксового дерьма, который пытается заглотить больше, чем может. И когда он встрянет, за дело возьмётся господин комиссар Ланге, демонетку ему в жо… Кхм, ну ты понял, — вовремя закруглился Фраар. — Короче, либо через неделю ты возьмёшь всю криминальную братию «Стража Бездны» в стальной кулак, либо дело кончится трупами. — О, идеальное предложение! — С сарказмом произнёс Вега. — В первом случае я превращаюсь в вашего цепного пса, а во втором — теряю кучу отличных парней и уважение подчинённых. Передайте господину коммодору, что он определённо умеет загонять людей в угол! — Непременно передам, — Фраар вдруг усмехнулся. — Твоё решение? Учти, я должен выйти отсюда, получив ответ, вне зависимости от его содержания.       Звучало это двусмысленно. Нет, теперь Вега сомневался, что его банально пристрелят в случае отказа. Убийство главаря вызовет закономерные волнения среди набранного со Слейда контингента, а попытка зачистить криминал методами того же Ланге и вовсе приведёт к бунту. Командование не могло не понимать этого.       С другой стороны, у Фрейзера было безграничное множество возможностей, чтобы максимально осложнить дальнейшую жизнь новоиспечённому квартердек-мастеру. Оставался, конечно, вариант с побегом на Мезоа, тем более что чистые документы и деньги Вега себе уже обеспечил…       Но он понимал, что сбежавшего дезертира будут искать долго и тщательно. Арбитрес, флотская контрразведка, возможно Механикус и другие организации, в поле зрения которых бывший заключённый совсем не хотел попадать. А когда его найдут, умирать придётся долго и болезненно, в этом Вега ни на миг не сомневался. — Да, кровь Императора, я согласен!       Прижать к ногтю наркотрафик? Разобраться с нелегальным борделем, действующим под прикрытием прачечной? Взять под контроль рэкет на нижних палубах, а потом ещё и получать с этого доход? Вега справедливо назвал себя глупцом, но отказаться от такого предложения было выше его сил.