Logical Thinking

      Это становится слишком странным.       Всё равно становится, несмотря на все прилагаемые усилия. Намджун старательно ведёт себя с парнями как обычно, притворяясь, что ничего не произошло, и он подозревает, что они делают то же самое.       Вообще-то, всё не так уж и плохо. Всякий раз, когда они практикуются или заняты работой, они обычно с другими людьми, и, кажется, справляются с неловкостью, даже не глядя друг на друга. Но за последнюю неделю было несколько раз, когда Намджун оказывался наедине с Юнги или Хосоком, а то и с ними обоими. И в такие моменты… Становилось действительно неловко.       Намджуну трудно смотреть Юнги в лицо и не вспоминать при этом, как тот ему отсасывал. Трудно смотреть на Хосока и не представлять его с членом Юнги во рту. И трудно это по нескольким причинам.       Во-первых, потому, что, даже если они его лучшие друзья, ему приходится работать с ними и показывать профессионализм, а это не так уж и легко сделать, когда он до сих пор помнит их лица с вытянутыми в форме буквы «о» губами. Во-вторых, мысли о том, что тогда произошло, его… Возбуждают. Заставляют член твердеть в самое неподходящее время. Но он не может слишком винить себя за такое. Почти за два года они стали первыми, в чьей компании он кончил, так что имеет смысл сосредоточиться на этом и всё обдумать.       А ещё ему придётся столкнуться с тем фактом, что эти двое, его лучшие друзья, вообще-то парни, а он с мужчинами никогда ничего такого не делал. Думал ли он раньше о мужчинах? Конечно, все так или иначе думают. Когда он был подростком, он даже как-то смотрел гей-порно, но это ничего ему не дало. Да и сейчас он на него не реагировал, Намджун проверил, засев в их с Тэхёном комнате, заперев дверь и нацепив наушники, он экспериментировал с этим где-то с час, и… ничего, его член едва ли дрогнул.       И всё же, почему-то, во время того, как Намджун мастурбировал в душе, фантазируя обо всех девчонках, с которыми он спал, в его мысли врывались образы Юнги и Хосока, а ему вовсе не хотелось останавливать это.       Правда, он пытался, действительно пытался ради приличия. Но в момент, когда он воображал, как прижимает к стене блондиночку, долбя её в зад, всё, что он мог видеть − это Юнги по ту сторону стены, возбуждённый, подслушивающий и дрочащий на это. И очень быстро после этого картинка переменилась: теперь Юнги стал тем, кого Намджун вжимал в стену, тем, кто царапал его спину, пока Намджун трахал его. Он пытался одёргивать себя, чтобы не думать об этом, но совсем внезапно он кончил, и прямо перед ним оказался стоящий на коленях Хосок, проглатывающий его сперму.       И подобное продолжало происходить. Он так и представлял самые неподходящие вещи о своих лучших друзьях в самое неподходящее время. Он увидел, как Хосок растягивался перед прогоном танца, лежа на полу с разведёнными ногами, и пришлось отвести взгляд. Увидел Юнги, выходящего из душа без рубашки, и подумал: «А всегда ли Юнги так выглядел?». Лежа ночью в постели, когда Тэхён спал совсем рядом, Намджун думал о том, как прикоснуться к парням, как доставить им удовольствие руками, губами, членом. Думал о том, как они касались друг друга, сводя с ума. И каждый раз, когда эти мысли одолевали его, он ощущал неправильность этого, стыд, он ненавидел это.       Так что он действительно понятия не имеет, что делать с собой. Он пытается думать об этом логически, чтобы не допустить путаницы, но это не просто.       Худшее во всём этом − чувство неловкости, возникающее рядом с Юнги и Хосоком, потому что это затрудняет работу с ними. Это мешает прогрессу. Поэтому нужно что-то предпринять, но Намджун не знает, что именно.       К счастью, это знает Юнги.       Проходит неделя с происшествия, когда терпение Юнги лопается.       Намджун читает у себя в комнате, когда раздаётся стук в дверь. Он говорит: «Войдите», — и, когда видит по ту сторону двери Юнги, понимает: что-то должно случиться.       — Нам нужно поговорить, — произносит Юнги.       — Ладно, — Намджун соглашается, понимая, что это будет неловко, но им это необходимо.       — Втроём, — уточняет Юнги. Намджун закрывает книгу и откладывает её на постель. Он поднимается на ноги, и они выходят, чтобы найти Хосока. — Сокджин ушёл несколько минут назад, сказал, что его какое-то время не будет, — делится Юнги, пока они проходят по коридору. — Так что поговорим в нашей с ним комнате.       — Кто-то ещё дома?       — Никого. Мелкие ушли где-то полчаса назад.       Хосок открывает дверь на третий стук.       — Мы собираемся поговорить, — сообщает ему Юнги.       — Ура, — говорит Хосок, но хмурится.       — Ага, — Юнги разворачивается и ведёт их в сторону своей комнаты. — Мне тоже не очень-то хочется, но… Кажется, это необходимо, — Втроём они заходят в комнату Юнги и Сокджина. — Давайте, эм… — начинает Юнги, закрывая дверь, — давайте сядем у меня на кровати.       Когда Хосок занимает место в изголовье кровати, Намджун спрашивает себя, почему они не могут поговорить в другом месте, где-нибудь, где не будет кровати, в гостиной, например, да в каком угодно помещении, которое не будет заставлять его задумываться о сексе. Но пусть будет так. Им же не нужно, чтобы кто-то из мемберов, вернувшись домой, подслушал их разговор. Так что Намджун просто усаживается сбоку от Хосока.       Юнги не садится, а, напротив, встаёт прямо перед ними, опершись на шкаф.       На мгновение всё затихает.       — Мы не следуем правилу, — произносит Юнги, выпячивая нижнюю губу и стреляя глазами по сторонам. — Всё стало странным.       — Ага, — соглашается Намджун.       Юнги тяжело вздыхает.       — И нам нужно сделать это… не странным, — Намджун и Хосок ждут, когда он продолжит. — Ла-адно, что-то не очень пошло, — Юнги единожды кивает. — Я хён, мне и начинать.       — Начинать что? — спрашивает Хосок.       — Признаваться.       — И что ты под этим подразумеваешь? — всё ещё не понимает Хосок.       — То, что… Чтобы всё стало менее странным, нам нужно рассказать друг другу, почему именно это странно для каждого из нас, — объясняет Юнги, но совсем не звучит уверенно. — В общем, нужно озвучить то, что мы скрываем.       — Как это поможет? — спрашивает уже Намджун.       — Без понятия, — Юнги качает головой, очевидно раздражённый. — Я пытался придумать, как сделать это всё менее неловким, но я, блять, понятия не имею как. Так что я просто выскажу всё, что на душе, и вы, как мне кажется, должны так же сделать. Честность − всегда лучший вариант, правильно?       — Ну, наверное, да, — звучит в ответ от Намджуна, и Хосок кивает.       — Ладно, эм, — пробует Юнги, выпрямляя спину и делая глубокий вдох. — Я странно себя чувствую из-за того, что знаю, какова ваша, парни, сперма на вкус, — Намджун на пару с Хосоком беззвучно пялятся на него. — Хорошо, может слишком рано для таких откровений, — сдувается Юнги, отводя взгляд.       — Я… — подхватывает Хосок, смотря на Юнги. — Я тоже чувствую себя странно, потому что знаю вкус твоей спермы.       Юнги кивает.       — В этом есть смысл.       — Но вообще-то это не то… не то, из-за чего ситуация становится максимально странной… — рвано выдыхает Хосок. — Окей, ты сказал признаться, так что я признаюсь, потому что если нет, то это меня изнутри сожрёт, — он запинается, поднимая взгляд на Намджуна и Юнги. — Когда я дрочил вчера, я представлял вас. — Намджун сглатывает, но ничего не говорит на это. Юнги тоже молчит. — Но не переживайте, я уже застыдил себя за это.       — Я… Я тоже… — тараторит Юнги. — Я тоже представлял.       — Правда? — спрашивает Хосок.       — И я, — шепчет Намджун, и его щёки вспыхивают.       — Серьёзно? — вопрос задают одновременно Юнги и Хосок, уставившись на него.       — Э-эм, да.       — Это… Неожиданно, — произносит Юнги. — Ну, от вас двоих, я имею в виду.       — Так… — Хосок открывает и закрывает рот, а потом пробует снова: — Это сделало всё менее странным или более?       — Если честно, я не знаю, — подаёт голос Юнги.       Они снова молчат.       Юнги смотрит на Намджуна.       — Ну… Что там с твоей ориентацией? Кризис?       — Я… Не думаю.       — Ты как бы кончил из-за двоих парней на прошлой неделе, — напоминает Юнги. — А потом мастурбировал, думая о парнях.       — Не думаю, что прям о парнях, — вздыхает Намджун. — Только… о двух определённых. Я… — Юнги и Хосок смотрят на него без единой эмоции на лицах. Намджун вскидывает брови. — Не уверен, что я могу ни с того ни с сего назвать себя бисексуалом. Например, на днях я смотрел гей-порно, но оно никакого воздействия на меня не оказало. Почему-то это работает только с вами, ребят. Будто вы − моё бисексуальное исключение, или как бы это ни называлось.       — Оу, — говорит Юнги, — не думаю, что бисексуальное исключение существует…       — Видимо, для меня существует. Наверное, это потому, что я так близок с вами и переживаю за вас. Так что… если вам хорошо, то и мне тоже хорошо… Как-то так, — говорит Намджун, сложив руки и уставившись в пол. — Не знаю. Простите, если это слишком странно.       Хосок придвигается ближе к Намджуну и кладёт руку ему на спину.       — Мы здесь все в какой-то степени странные, не переживай так сильно.       — Может, моя бисексуальность пробудилась слишком поздно или что-то в этом роде, не знаю, я не исключаю такой возможности, — предполагает Намджун, пожимая плечами. — Я мог бы попытаться познакомиться… переспать с каким-нибудь парнем в следующий раз, когда выберусь куда-нибудь. Просто чтобы убедиться.       Как только он поднимает взгляд, он видит, как Юнги улыбается ему, и это одна из нежнейших улыбок, которые он вообще видел. Настолько нежная, что Намджун не может сдержать ответной улыбки.       — Это пиздец как странно, — подытоживает Намджун, и они все недолго смеются над этим.       — Кажется, это всё-таки поможет, — говорит Юнги. — Теперь всё хотя бы не будет настолько странным, как до этого.       — Надеюсь.       — Не хочешь… Рассказать нам о том, что было? — спрашивает Юнги.       — О том… как я дрочил, думая о вас? — моментально краснеет Намджун. — А ты не хочешь рассказать нам об этом?       — Хорошо, ладно, глупый вопрос, — Юнги тоже вспыхивает. Он подходит и падает на кровать, укладывая голову на подушку. Намджун оборачивается, чтобы взглянуть на него. — Идите сюда, — просит Юнги.       Намджун и Хосок смотрят друг на друга, потом на Юнги, наблюдая, как тот закатывает глаза и разводит руки в стороны, поманив их пальцами.       Хосок соображает быстрее, укладываясь справа от Юнги.       Намджун секунду выжидает, вливаясь в атмосферу, видит, как Хосок обнимает Юнги за пояс. Намджун игнорирует тоненький голосок в голове, который напоминает о том, что на прошлой неделе он фантазировал о них именно в такой ситуации. Не время для этого. Как и всегда.       Юнги жмурится, склонив голову, и Намджун сдаётся, ложится рядом, кладёт руку Юнги на живот, прямо рядом с хосоковой, и пытается насладиться тем видом физической близости, которую Юнги обычно не предлагает.       — Есть ещё кое-что, в чём я хотел бы признаться, — спустя некоторое время шепчет Юнги. — Это вроде как… Я уверен, что это будет терзать меня, если я не скажу.       Намджун смотрит на него.       — Что такое?       — Я правда верю, что этот разговор сделает всё менее неловким, но… — Юнги делает глубокий вдох. — Я не знаю, смогу ли перестать думать о том, что произошло и о вас… в этом смысле.       — Я тоже не думаю, что у меня получится, — тихо отвечает Намджун.       — Точно, — на выдохе произносит Хосок.       Юнги с серьёзным видом кивает.       — Значит ли это, что… всё изменилось? Что уже не будет пути назад?       — Не думаю, — заверяет Намджун, пытаясь не терять оптимизма. — Может, просто нужно время.       — Знаете… — начинает Хосок, — может, это и не так плохо, как мы думаем?       — О чём ты? — задаёт вопрос Юнги.       — Я на протяжении недели переживал, что случившееся подействовало так только на меня, — объясняет Хосок. — Что это односторонне. Но всё не так. Это взаимно. Для всех нас.       — И? — любопытствует Юнги.       — И… — произносит Хосок и останавливается.       — Ты же не… — Юнги приподнимает брови, — не предлагаешь…       — Я ничего не предлагаю, — отнекивается Хосок, пожимая плечами. — Просто говорю, что всё не так уж и плохо.       Намджун, смотря на них обоих, переваривает слова Хосока. Он понимает, о каком предложении Хосока подумал Юнги, но нет ни единого шанса, что такое может произойти. Вообразить их... вместе, это невозможно. Более того, Намджун даже представить не может, что между ними может быть. Секс? Отношения? Они? Он не хочет встречаться с ними, они ведь его лучшие друзья, он не видит их в этом плане. И, он знает, они тоже не рассматривают его в этом плане.       Юнги смотрит на них, мечась взглядом из стороны в сторону и хмуря брови. Он размышляет, и Намджуну хочется услышать его мысли.       Тишина становится напряжённее. Не неловкой, но… тяжёлой. Было похоже на то, что нужно что-то сказать, но никто из них не решался говорить.       — Плюсы и минусы? — шепчет Юнги.       — Чего? — так же тихо спрашивает Намджун.       Юнги вперяет взгляд в потолок.       — Того, чтобы мы спали вместе?       Это звучит так прямолинейно, будто это совсем просто, будто это ничего не изменит. Намджун сдерживается, чтобы не пожать им руки в закрепление этой сделки. Он ценит то, что пытается сделать Юнги, заставляя их подумать обо всём логически, а не истерично стараться найти решение просто для того, чтобы это перестало быть таким неловким, даже если это решение будет абсолютно абсурдным.       Ни Намджун, ни Хосок не говорят ничего в ответ, и Намджун чувствует напряжение во всём чёртовом теле.       — Проясни, что значит спать вместе? — в конце концов просит Хосок.       — В смысле проясни? — переспрашивает Юнги.       — Не встречаться, — утверждает Хосок.       — Не встречаться, — повторяет Юнги. — Просто…       — Секс? — предлагает Намджун. Юнги кивает. — Плюсы, — произносит он шёпотом.       — У каждого из нас будет перепихон, — вбрасывает Хосок.       — Когда захотим, — добавляет Юнги.       — И не нужно никого нигде снимать, — говорит Намджун, — никакого риска попадания в СМИ.       — Никакого больше секса в машине, — замечает Хосок.       — Только если мы не захотим, — предупреждает его Юнги.       — И если машина будет достаточно просторной, — снова пожимает плечами Хосок.       — Постоянный секс с одним человеком, — спустя мгновение говорит Юнги. — Ладно, с людьми.       — И почему это плюс? — любопытствует Хосок.       — Больше времени, чтобы изучить друг друга, изучить, что нравится остальным, — отвечает Юнги. — От этого секс становится лучше и проще.       — Никогда не думал об этом.       — Также… безопасное окружение для экспериментов, — высказывается Намджун, и Хосок кивает.       — Хорошо, — одобряет Юнги. — Ещё?       — Не знаю, — отвечает Хосок.       — Минусы? — решается спросить Намджун.       — Если что-то пойдёт не так, — говорит Юнги, — то это может разрушить нашу дружбу.       — Такого точно не будет, — убеждает Намджун, и они оба со всей серьёзностью смотрят на него. — Если что-то пойдёт не так, то это затруднит работу.       — Работа на первом месте, — объявляет Юнги. — Секс на втором. Если это начнёт влиять на дела Бантанов, то мы прекратим.       — Расскажем остальным? — спрашивает Хосок.       — Пока не уверен, — отвечает Юнги и прибавляет: — Точно не в самом начале.       — А если мы всё испортим, то не будет и надобности рассказывать, — вставляет Намджун. — Но если… всё сработает, то придётся рассказать.       — Если всё пойдёт хорошо, — начинает Хосок, — тогда расскажем прежде, чем нас неминуемо рассекретят.       Юнги фыркает.       — Да, непременно.       — Будем заниматься сексом только все втроём? — спрашивает Намджун.       Наступает тишина, и Намджун задаётся вопросом, с каких пор они говорят об этом, как об уже решённом вопросе.       — Да, — откликается Хосок.       — Согласен, — звучит от Юнги. — И никаких подозрительных касаний перед камерами.       — Я думал, это входит во «влияние на дела Бантанов», — замечает Намджун.       — Но я могу быть тактильным, — говорит Хосок.       — Ты всегда тактильный, — улыбается Юнги. — Никто ничего не заподозрит.       Снова пауза.       — Мы можем спать и с другими людьми, — предлагает Юнги.       — Да, — соглашается Намджун, и Хосок кивает.       — Нужно будет говорить, если спишь с кем-то на стороне, — добавляет Намджун.       Они смотрят на него и кивают.       — Любое из этих правил можно будет изменить в любой момент, когда мы захотим это обговорить, — говорит Юнги.       — Ага, — слышно от Хосока.       — Честность и открытость. Всегда, — требует Юнги. — Иначе это действительно не сработает.       — Точно, — подтверждает Намджун.       После этого они снова замолкают.       Никто так и не двигается.       Но эта тишина не длится долго.       — Так мы…? — спрашивает в итоге Хосок.       — Если да, то мне нужно в ванную ненадолго, — предупреждает Юнги.       — Зачем? — спрашивает Намджун.       Юнги садится ровно, устало выдыхая:       — Анал требует подготовки.       Он оборачивается, чтобы взглянуть на них. Намджун тоже сидит, прислонившись к спинке кровати.       — Очевидно, — говорит Намджун.       Хосок тоже усаживается следом за ним.       — Я не о такой подготовке говорил, — закатывает глаза Юнги. — А о другом виде подготовки. — Хосок вскидывает брови. — Очистительная часть подготовки.       — Оу, — выдаёт Хосок.       — Оу, — повторяет Юнги, ставя ноги на пол и слезая с кровати. Он смотрит на Намджуна с Хосоком. — Вы, я думаю, можете… начинать? — предлагает им Юнги, а потом противоречит сам себе: — Я, блять, не знаю как. Скоро вернусь.       Юнги отпирает дверь и выходит из комнаты.       — Эм… — пытается Хосок.       — Это правда происходит? — тихо спрашивает Намджун.       Хосок моргает.       — Пока ещё нет?       Намджун кивает.       Они просто сидят там, уставившись друг на друга, и это странно. Они всё ещё на почтительном расстоянии друг от друга. И Намджун вроде как понятия не имеет, что делать.       Он почти решается сказать что-то, чтобы уже разбить повисшую тишину, когда Хосок придвигается ближе к нему. Он чешет затылок, смотрит на Намджуна, и тот с удивлением осознаёт, что между ними совсем нет места.       Они практически не контактировали за последнюю неделю, не напрямую во всяком случае. Конечно, Намджун наблюдал за Хосоком, и тот смотрел на него в ответ, но они никак не взаимодействовали. Это не смогло остановить Намджуна от фантазий о Хосоке, о прикосновениях к нему, и о его прикосновениях, но оттого, что и в прошлый раз они не особо взаимодействовали друг с другом, всё ещё более странно.       — Ты уверен, что хочешь этого? — мягко спрашивает Хосок.       Намджун смотрит на то, как размыкаются его губы, представляя их на своих собственных, в сотый раз за эту неделю понимая, что хочет почувствовать их.       Он медленно кивает и протягивает руку, чтобы легонько коснуться хосоковой шеи. Хосок не двигается в тот момент, как Намджун склоняется к нему, и всё держит глаза открытыми, когда нос Намджуна оказывается прямо напротив его носа. И на мгновение Намджун задаётся вопросом: являются ли поцелуи чем-то, что им не дозволено делать, разрешены ли они их небольшим списком правил, но у него не получается представить, что он касается парней, но не целует их, просто не получается. Так что он сокращает расстояние между ними с Хосоком.       Поцелуй нежный и быстрый, всего лишь мягкое прикосновение губ, после которого парни отстраняются и смотрят друг на друга. Намджун ничего не говорит, как и Хосок, позволяющий телу ответить за себя. Он касается шеи Намджуна обеими руками, соединяя их губы снова, сильнее, вынуждая Намджуна сделать глубокий вдох через нос.       В этот раз всё по-другому. Намджун чувствует, как пальцы Хосока разминают заднюю сторону шеи, пока они касаются друг друга губами. Хосок осторожно поднимается, встав на колени, не отстраняясь от Намджуна. Он касается бицепса Намджуна и тянет его выше. Как только они оказываются лицом к лицу, Намджун укладывает ладони Хосоку на бёдра, притягивая его ближе, и хосоковы пальцы резко впиваются ему в плечи. Их языки сталкиваются.       Это хорошо. Так хорошо.       — Ничего себе, — слышит Намджун полный удивления голос Юнги.       Он отстраняется от Хосока, слегка задыхаясь, и поворачивает голову в сторону двери.       Юнги стоит там с распахнутым ртом и быстро запирает за собой дверь.       — А я всё думал, что у меня нет никаких идей, как начать всё это, — говорит Юнги, проходя в комнату. — Но вы, как я понимаю, сами разобрались. — Хосок чуть усмехается и возвращает ладони на шею Намджуну. Юнги снова прислоняется к шкафу, опершись на него и сощурившись. — Вы двое так охуенно смотритесь вместе, — говорит он, и уголок его губ приподнимается в ухмылке, заставляя Намджуна зардеться.       Прежде, чем он вообще успевает обдумать что-то, Хосок утягивает его в очередной поцелуй. Он ещё глубже, куда более влажный, и хосоков язык скользит между их губ. То, что Юнги теперь наблюдает за ними, побуждает Намджуна к действиям, и он сжимает пальцами бедро Хосока. Одна рука Хосока спускается вниз по его груди, а другой он зарывается Намджуну в волосы.       Намджун целует Хосока в уголок рта, затем смещается на подбородок, и Хосок запрокидывает голову так, чтобы Намджун смог спуститься поцелуями к его шее.       — Чёрт, — прошептал Юнги.       Намджун не переставал выцеловывать хосокову шею, но мог чувствовать, что Хосок повернул голову в сторону Юнги, смотря на то, как он наблюдает за ними. И то, что Юнги смотрит на них, порождает в Намджуне будоражащее чувство, и он даже не осознаёт, насколько сильно отдаётся ему. Настолько, что он почти удивляется, когда чувствует, как кровь приливает промеж ног, он-то не думал, что возбудится так быстро, но вот, пожалуйста.       Он сдерживается, чтобы не укусить или не засосать кожу Хосока слишком сильно, следит за тем, чтобы не оставлять засосов, но он может скользнуть ладонями с хосоковых бёдер на поясницу, а затем чуть ниже, мягко устраивая ладонь на его заднице. Хосок реагирует на это сильнее, чем он предполагал. Он давится воздухом, резко дёргается вперёд, сталкиваясь своим стояком с намджуновым. Затем он отталкивается назад, прямо в руки Намджуну, поощряя его усилить хватку.       Хосок оперативно спохватывается, его рука, лежащая на груди Намджуна, опускается ниже, чтобы накрыть промежность, и теперь наступает его очередь задыхаться. Он остро чувствует взгляд Юнги, так что смотрит на него и обнаруживает, что Юнги уже сжимает себя через штаны.       — Иди сюда, — зовёт Намджун.       Юнги отталкивается от шкафа и забирается на кровать, присоединяясь к ним. Он на секунду заминается, когда наклоняется к Намджуну, но затем одёргивает себя, обхватывает ладонями намджуновы щёки и соединяет их губы в поцелуе. Поцелуи Юнги медленнее, чем хосоковы, но куда интенсивнее, и они оба глубоко дышат через нос. Язык Юнги скользит по языку Намджуна, а ладонь Хосока всё ещё касается Намджуна через штаны.       Всего этого слишком много, но Намджун может это выдержать. Он убирает одну руку от хосоковой задницы и обнимает Юнги за пояс, притягивая их ближе друг к другу, а потом смещает другую руку к переду джинс Хосока и обхватывает его стояк.       Он не может сказать, что это странно − касаться члена другого парня, по крайней мере, не тогда, когда это касается Хосока, не тогда, когда Хосок издаёт тихий, переполненный удовольствием звук, который пульсирует по всему телу Намджуна.       Юнги отрывается от Намджуна и целует Хосока, и Намджун замирает, смотря на то, как они прижимаются друг к другу губами. Они выглядят очень хорошо в таком положении: их языки мелькают снаружи и соприкасаются. И Намджун несколько удивлён тому, что чувствует себя ещё более возбуждённым от этого.       — Чёрт, это так… — Странно? Горячо? Намджун даже не уверен, как стоило закончить это предложение.       — Ага, — говорит Юнги, отстраняясь от Хосока, голос дрожит. — Просто продолжай.       Намджун игнорирует намёк на его нерешительность в голосе Юнги и кивает.       То, как твердеет член Хосока под ладонью Намджуна, по-глупому возбуждает, и он не даёт себе времени подумать, потянувшись к пуговице на джинсах Хосока и расстегнув её, он просто делает это, просто продолжает. На помощь приходят руки Юнги, стягивая джинсы с хосоковой задницы к коленям.       Хосок опускает взгляд куда-то между их тел, пока Юнги и Намджун стаскивают его бельё, смотрит на свой член, вставший из-за их действий. Тихий вздох срывается с губ Юнги, он заламывает брови, потянувшись рукой к своему собственному возбуждению. Намджун набирается смелости, чтобы обхватить Хосока ладонью и провести вверх и вниз.       — Ну, каково это, ощущать чужой член в ладони? — негромко спрашивает Юнги, медленно поглаживая себя.       — Не сильно отличается, — говорит Намджун, дроча Хосоку и ухмыляясь. — Чуть меньше.       Хосок ударяет его по плечу и хихикает, схватившись за намджуновы штаны и трусы и потянув вниз, к коленям. Прохладный воздух, тут же прочувствованный членом, заставляет стайку мурашек пройтись по шее.       — Не могу конкурировать с тобой, — смеётся Хосок. — Это смешно.       — Неа, — Намджун поднимает глаза на Хосока. — У меня не такой уж большой.       — Но у тебя большой, Джун-и, — говорит Юнги, оборачивая ладонь вокруг основания его члена и облизывая губы. — Большой.       Юнги продолжает смотреть на член Намджуна и снова облизывает губы, и у Намджуна вырывается смешок, когда его внезапно прошивает волной уверенности.       — Я не буду тебя останавливать, — дразнясь, говорит он Юнги.       — От чего? — Юнги поднимает на него взгляд, и есть что-то тёмное в его глазах.       Намджун отпускает Хосока, наклоняясь, чтобы снова поцеловать Юнги и прошептать ему в губы:       — От того, чтобы отсосать мне.       — Что за раздутое эго, — дразнит его Юнги, удерживая зрительный контакт и прижимаясь к его губам, пока говорит, — такое же большое, как и член.       Ухмылка Юнги заставляет Намджуна склониться и вновь поцеловать его. Он должен был догадаться, что Юнги будет говорить что-то подобное. Юнги прикусывает ему нижнюю губу и отстраняется.       — Двигайся, — говорит он Хосоку, пихнув его бедром.       Хосок смеётся и сдвигается чуть в сторону, усаживаясь на пятки и обхватив член рукой.       Юнги подначивающе улыбается Намджуну, когда наклоняется вниз и облизывает его член.       Хосок прокашливается.       — Подожди, я тоже.       И Намджун не знает, что это, если не картинка из его самого мокрого сна. Хосок и Юнги склонились перед ним, а Хосок и вовсе прогнулся в спине, выставив голый зад. И они оба высунули языки, чтобы обвести ими головку намджунова члена.       Ему приходится отвести взгляд. Смотреть на подобное − слишком. Не верится, что это взаправду. Но так или иначе его руки опускаются, чтобы зарыться в чужих волосах, лишь бы убедиться, что это всё реально. Когда он чувствует, как погружается во влажное нутро, он всё же склоняет голову, удивлённый тому, что тем, чьи губы первыми скользнули по его плоти, становится Хосок.       Ладонь Юнги присоединяется к намджуновой в волосах Хосока, он массирует кожу головы пальцами.       — Медленнее, — шепчет Юнги, чмокая Хосока в висок. — Тебе не обязательно доводить его до края. Есть и другие вещи, которыми можно заняться.       Юнги тоже прогибается в пояснице, наклоняясь ниже и мягко целуя основание члена. Хосок так и не останавливается, в то время, как Юнги касается языком яичек, и Намджуну снова приходится отвести взгляд. Дыхание его тяжелеет, а по телу разливается приятное тепло.       Хосок отстраняется.       — Ты хочешь снова заглотить поглубже? — спрашивает он Юнги. — Мне бы хотелось посмотреть на это поближе.       Когда Намджун смотрит на них, Юнги усмехается. И эта его ухмылка такая широкая и такая… игривая. Такое редко увидишь, и Намджуну это чертовски нравится.       — Конечно, — отвечает Юнги. — Но только немного, не хочу, чтобы он кончил только от этого.       Хосок тут же кивает.       Юнги ведёт языком по стволу, а Хосок сжимает его у основания, направляя головку прямо Юнги в рот.       Тот заглатывает куда глубже, чем Хосок, опускает голову быстро, вбирая в рот больше, чем половину длины. У него получается невероятно и во второй раз, и в тот момент, когда член Намджуна проскальзывает в горло Юнги, он прикусывает губу, чтобы сдержать стон.       Юнги хватает Хосока за запястье, укладывая его ладонь себе на шею, чуть выше Адамова яблока.       Хосок шумно выдыхает.       — Что такое? — спрашивает Намджун. Юнги продолжает двигать головой вверх и вниз, насаживаясь почти на всю длину.       — Чёрт возьми, — Хосок поднимает глаза на Намджуна, — я буквально чувствую тебя вот здесь.       Юнги выпускает член изо рта.       — Круто, да?       — Чёрт возьми, — повторяется Хосок, вжимаясь быстрым и требовательным поцелуем Юнги в губы. — Ты обязан научить меня этому.       — Есть хороший член для практики, — отзывается Юнги, оборачивая обе ладони вокруг члена Намджуна и проводя ими вверх и вниз. Он качает головой. — И правда отличный член.       И Намджун не может больше терпеть этого.       — Ладно, хватит. Встань, пожалуйста, — просит он Юнги, обхватив его за плечи и поднимая его с колен.       — Что? — наигранно-невинно говорит Юнги. — Я и тебя могу научить.       Намджун притягивает Юнги за футболку и стягивает её, стоит тому поднять руки вверх.       — Я-то не смогу на себе тренироваться, — оправдывается он. — Не настолько я пластичный.       — Тебе и не нужно. Тренируйся на нас, — отвечает Юнги. — Сок-а и я в любом случае не обладатели таких больших размеров, как у тебя.       Юнги тоже снимает с Намджуна футболку, а Хосок раздевается сам. Намджуну не впервой видеть их без верха, но теперь кое-что изменилось, что-то во всей этой ситуации вменяет Намджуну желание наклониться ниже, лизнуть, укусить, изучить и прочувствовать их эрогенные зоны. Он пока не делает этого, но хочет.       Хосок вновь оказывается на коленях перед Юнги, расстегнув его джинсы, скользнув ладонью под резинку трусов и высвободив его член.       — В этот раз завестись для тебя не стало проблемой, — широко улыбается Хосок.       — В прошлый раз это тоже не было проблемой, — протестует Юнги. — Просто разные ситуации.       — Если тебе так проще, — говорит Хосок, водя ладонью по его члену.       — Отъебись, — отбивает Юнги, несильно пихнув Хосока в грудь.       Юнги усаживается и пытается стянуть с ног джинсы вместе с бельём, в чём ему помогает Хосок. Затем он так же помогает Юнги снова встать на колени и утягивает его в поцелуй.       — Ты хорошо целуешься, — проговаривает он Юнги в губы.       — Ещё бы, — отзывается Юнги, а затем затихает ненадолго. — Ты тоже неплох.       — Джун-и тоже хорошо целуется, — добавляет Хосок.       Намджун прижимается к Юнги со спины, сохраняя дистанцию между собственными бёдрами и чужой задницей, и оставляет поцелуй на линии роста волос.       Юнги оборачивается, поднимая руку и хватаясь за намджунову шею, чтобы вовлечь его в поцелуй. Пока его губы касаются губ Юнги, Намджун ведёт руками от бёдер Юнги к бокам, затем по груди и животу. В этот момент он понимает, что под ладонями мужское тело, но не имеет ничего против этого. Ему нравится осознавать, что тело, которому он доставляет удовольствие, − это тело Юнги. Он ведёт ладонью вниз, оборачивает её вокруг чужого возбуждения, где и сталкивается с рукой Хосока.       Они переплетают пальцы на члене Юнги и вместе дрочат ему, заставляя того задыхаться. Юнги откидывает голову Намджуну на плечо, и тот целует его по линии челюсти. Младший позволяет ладоням продолжить путешествие по телу Юнги, переходя от члена к заднице.       Он не сказал бы, что раньше заглядывался на задницу Юнги, но теперь он просто не может не оценить её, такую подкачанную, но всё равно мягкую, неописуемо охуенно круглую и чертовски хорошо ложащуюся в ладонь. Юнги вздыхает и подаётся назад, к прикосновениям, подбадривая. В каком-то смысле, это знакомая территория, Намджун уверен в том, что делает. С другой стороны, это же Юнги, и Намджун переживает по поводу границ дозволенного, которых, по-видимому, и не осталось.       Неважно, что Юнги, вероятнее всего, нравится грубость и грязные разговорчики; когда Намджун сжимает половинки его задницы, он делает это осторожно. И, когда он проводит пальцами между них, он старается быть ещё нежнее. Просто чтобы убедиться, что это не слишком для Юнги.       Между тем он не получает никакой отрицательной реакции. Юнги в очередной раз целует Хосока, а его бёдра медленно толкаются между телами Намджуна и Хосока. Похоже, он наслаждается этим, и это прибавляет Намджуну уверенности для того, чтобы слегка надавить кончиком пальца на мягкую дырочку. В ответ Юнги подаётся назад, прямо на палец, чуть резче двигая бёдрами, а из его горла вырывается стон.       Свободной рукой Намджун вновь ведёт вверх по торсу Юнги, задевая большим пальцем его соски, задаваясь вопросом: такие же они у него чувствительные, как у девушек, с которыми он был до этого. А они нет. Простое касание не приносит никакого эффекта, но, как только Намджун сжимает один сильнее, прищипывая, Юнги шипит и отрывается от Хосока.       Юнги хватает его за запястье, и Намджун улыбается ему в шею, всё ещё кружа указательным пальцем вокруг его ануса.       — Слишком? — спрашивает он Юнги.       — Нет, — выстанывает в ответ Юнги и отпускает запястье. — Мне нравится.       — Правда? — любопытствует Намджун. — Нравится немного грубо?       — Нравится, когда очень грубо, — отзывается Юнги.       Хосок смотрит на Намджуна поверх плеча Юнги, и на его лице появляется лёгкая усмешка.       — Да? — дразнит Хосок, смещая руки на задницу Юнги и разводя в сторону половинки. Он придвигается, чтобы прошептать Юнги в самое ухо, и его лицо оказывается невозможно близко к лицу Намджуна: — Тебе нравится, когда тебя жёстко ебут?       Юнги медленно кивает.       То, что Хосок в этот момент не сводит глаз с Намджуна, заставляет и его покрыться румянцем.       — Нравится, когда тебя трахают в рот? — добивает его Намджун, вновь чувствуя уверенность и не разрывая зрительного контакта с Хосоком, ожидая, что это заставит его покраснеть. — Нравится, когда твою дырочку растягивают огромные возбуждённые члены?       — Блять, — шёпотом выдаёт Юнги, — какого хуя? — и в этот момент Намджун чувствует, как Юнги сжимается вокруг его пальца. Будто пытается вобрать его внутрь.       Неожиданно для Намджуна, Хосок втягивает его в поцелуй. Он стонет прямо в хосоков рот, убирает руку от дырочки Юнги и притягивает Юнги к Хосоку, обнимая их. Старший шевелит бёдрами, пока член Намджуна не ложится прямо между его разведённых половинок, которые всё ещё тянет в стороны Хосок. На это Намджун стонет, бездумно подаваясь вперёд.       — Резинки, — задушенно говорит Юнги. — Смазка и резинки в нижнем ящике. Возьми, блять, их.       Оторваться от них − одна из сложнейших вещей, которые Намджун вообще совершал. Он в последний раз целует Хосока в губы, оставляет поцелуй на шее Юнги и слезает с кровати. Юнги и Хосок продолжают целоваться, и Намджун спотыкается о разбросанную обувь, потому что не смотрит, куда идёт. Хосок фыркает, когда замечает это, и, честно говоря, Намджун даже не может его в этом винить, потому что он споткнулся наполовину голый с членом, выглядывающим из трусов.       Он наклоняется и открывает нижний ящик прикроватной тумбочки Юнги. Снова отвлекшись на стон, раздавшийся с кровати, он находит Юнги, повалившего Хосока на спину, головой на подушку, и небрежно стягивающего хосоковы джинсы вниз. Намджун отворачивается, подавляя желание провести по члену рукой, и сосредоточиваясь на том, чтобы найти смазку и презервативы.       Когда он вновь поднимается на ноги, то замирает. Юнги оседлал Хосока, одной рукой опершись на матрас рядом с его головой, а другой поглаживая его член. А Хосок просто лежит там, выглядя слегка беспомощным, сжимая обеими руками задницу Юнги и запрокидывая голову, когда Юнги целует его шею. Честно говоря, Намджун немного напуган тем, насколько притягательной он находит всю эту ситуацию, и тем, как дёргается член между ног.       Юнги наконец ловит его взгляд, и задушенный смешок срывается с его губ.       — Раздевайся и иди сюда, — говорит Юнги, и Намджун не может вспомнить, когда в последний раз двигался так быстро.       Откинув бутылочку смазки и упаковку презервативов на кровать, Намджун снова чуть не падает, пока торопливо стягивает штаны и бельё, чтобы забраться следом. Юнги и Хосок снова тихонько посмеиваются над ним, и, хотя Намджун знает, что их взгляды сейчас переполнены нежностью, он всё равно краснеет.       Он усаживается позади Юнги между ног Хосока. Юнги прижимается спиной к его груди, и Намджун обнимает его обеими руками.       — Так чего ты хочешь? — спрашивает он Юнги.       — Ну, я бы не стал чиститься просто так, правда ведь?       Намджун слегка посмеивается:       — Точно, но, может, есть конкретные пожелания?       — Э-э-эм, Я хочу… Хочу… — Юнги разочарованно хмыкает. — Есть так много вариантов для тройничка.       — Ну, технически, только два варианта, — смеётся Хосок.       — Но я хочу оба, — ноет Юнги, но его грудь под ладонями Намджуна сотрясается от смеха.       — Тогда получишь и то, и другое, — усмехается Намджун. — Ложись, я тебя растяну.       Юнги смеётся заливистее, наклоняясь и целуя Хосока, и это так очаровательно. Ладони Хосока кажутся ошеломляюще тёмными на бледной коже Юнги, Юнги прогибается в спине так сильно, что это точно чёртова провокация, и, когда Намджун тянется за смазкой, ему предстаёт… непривычное зрелище.       Не то чтобы он раньше не видел чужих задниц, видел, конечно. Но с такого ракурса ему прекрасно видны яички Юнги чуть ниже розовой дырочки, а под ними член Хосока, лежащий на его паху. Это настолько отличается от того, что привык видеть Намджун, что он не может сдержаться и просто пялится на эту картину несколько мгновений. Но больше всего в этой ситуации его удивляет не само происходящее, а собственная реакция на это.       Он придвигается ближе, чтобы взглянуть на то, как целуются Юнги и Хосок, и он тоже хочет целовать их, не только в губы, куда угодно. Он сделает что угодно, чтобы доставить им удовольствие.       Так что он откладывает бутылочку обратно и, прежде чем обдумать это, подаётся вперёд, оставляя поцелуй на пояснице Юнги. Он кидает взгляд на затылок Юнги, пока спускается губами ниже, ожидая реакции: разрешения или отказа. Он разводит ладонями половинки, мягко касаясь губами между, чуть выше дырочки, и слышит слабый отголосок запаха мыла. Намджун чувствует, что Юнги замирает и ждёт, но никак не выказывает отторжения, так что он позволяет себе высунуть язык и мазануть им по отверстию.       Юнги стонет и вздыхает прерывисто.       — Что? Что он делает? — любопытствует Хосок.       Намджун вновь обводит языком колечко мышц, теперь с несильным нажимом, слушая, как мягко хнычет Юнги.       — Вылизывает, — шепчет Юнги.       Дырочка сжимается под языком и так и остаётся напряжённой, несмотря ни на что.       — Расслабься, хён, — просит его Намджун.       Юнги рвано выдыхает и немного расслабляется, но этого хватает, чтобы Намджун смог толкнуться языком внутрь.       — Блять, сейчас ты этого делать не будешь, — произносит сквозь стоны Юнги.       — Почему нет? — спрашивает Хосок, за что Намджун ему невероятно благодарен, потому что может не отрываться от того, чтобы толкаться языком в Юнги.       — Потому что я настроился на член, а это не одно и то же, — Юнги стонет, сжимаясь вокруг намджунова языка.       — Потому что ты можешь кончить от римминга? — спрашивает Хосок, а Намджун дважды шлёпает Юнги по заднице, чувствуя, что тот снова расслабляется.       — А-ага, — выдыхает Юнги.       Намджун сдерживает улыбку и усиливает напор на несколько мгновений, проталкивая язык чуть глубже, возбуждаясь от стонов Юнги. В конце концов он смягчается, не желая, чтобы Юнги кончил от одного только римминга, касается пальцами промежности и вводит средний палец в уже смоченную слюной дырочку, задерживаясь там на несколько мгновений, прежде чем вынуть его обратно.       Снова схватив смазку, Намджун выливает немного на два пальца. Он выжидает достаточно, чтобы увидеть, как Хосок целует Юнги в шею, а затем погружает один палец внутрь. Он ожидает сопротивления мышц, ожидает, что Юнги сожмётся вокруг точно так же, как он проделывал это с языком, но Юнги принимает весь палец без каких-либо промедлений, и единственным, по чему можно понять, что он вообще что-то чувствует, становится его стон.       — Два, — незамедлительно приказывает Юнги, и Намджун удивлён внезапной уверенностью в его голосе. — Вставь сразу два.       — Ты уверен? — спрашивает Намджун, медленно толкаясь внутрь и наружу всё ещё одним пальцем.       — Да, — отвечает Юнги, и Намджун не тот, кто будет спорить.       Второй палец входит почти так же легко, как и первый, и довольно быстро. Намджун разводит их, поджимая, пытаясь отыскать ту небольшую точку, которая есть у парней, но отсутствует у девушек. Он с любопытством наклоняется ближе и прижимается губами к яичкам Юнги. Они мягкие, очень нежные и пахнут мылом.       — Ох, блять, — выдыхает Юнги, сжимаясь вокруг пальцев.       Нашёл.       Намджун перестаёт толкаться, и теперь просто проводит пальцами по простате снова и снова, чувствуя, как трепещет Юнги. Он замечает, как рука Хосока оказывается между их с Юнги телами и сжимает его собственный член. И в этот момент Намджун понимает, что уже готов броситься в этот омут с головой.       Он дожидается, пока Хосок сожмёт основание своего члена, и наклоняется, быстро лизнув головку. На вкус солоно, может, немного горьковато, но стон, который срывается с хосоковых губ, заставляет Намджуна понять, что вкус-то чертовски хорош. Поэтому он берёт чуть глубже, проталкивая головку в рот. Это заполненность, которой Намджун раньше не чувствовал, тяжесть на языке, с которой он не сталкивался, но Намджун втягивает щёки и старается изо всех сил.       Его собственный член пульсирует между ног, пока он слушает, как Хосок и Юнги стонут из-за него, как они распадаются на части под его прикосновениями. Он обводит языком головку члена Хосока, глубже толкаясь пальцами в Юнги. Намджун заведён, он не обращает внимание на собственный член, потому что сейчас для него не существует большего удовольствия. Он борется со сдавившим грудную клетку желанием сказать парням, какие же они молодцы, и как хорошо они справляются, желанием нахваливать их до тех пор, пока их щёки и члены не раскраснеются. Но больше всего на свете ему хочется видеть их лица в этот самый момент.       — Давай, — подгоняет Юнги, — ну же, я готов.       Намджун отстраняется от Хосока.       — Уверен? Может, ещё один палец?       — Нет, боже, я готов, — говорит Юнги. — Просто… Просто…       — Ты собираешься сказать «пожалуйста»? — ухмыляется Намджун.       — Хер тебе, — звучит от Юнги на выдохе.       — Может, в другой раз, — смеётся Намджун.       — Чёрт, правда? — спрашивает Хосок.       Намджун вынимает пальцы из Юнги. Он вытаскивает презерватив, разрывает упаковку и раскатывает его по члену Хосока. В этот момент он думает о Юнги или Хосоке, трахающих его. Он держит Юнги за бёдра и направляет его ниже, дразня дырочку только лишь кончиком хосокова члена, а думает о себе, лежащем с разведёнными в стороны ногами и прогнувшись в спине, пока один из них толкается в него. Он обдумывает это всё время, пока неглубоко насаживает Юнги на член Хосока, придерживая его за бёдра всякий раз, когда тот пытается опуститься до конца. И после всех размышлений он решает, что совсем не против подобного.       Юнги разочарованно стонет.       — Хватит быть таким уёбком.       — Скажи «пожалуйста», — мучает его Намджун, вжимая хосоков член в дырочку, но не позволяя ему войти достаточно глубоко.       Намджуну кажется, что он слышит, как Юнги матерится себе под нос, но Юнги вообще ничего не говорит, только пытается опуститься на член снова. И Намджун бы так и дразнил его, правда, но Хосок скулит слишком отчаянно, чтобы он сжалился над ними обоими. Он отпускает бёдра Юнги и наблюдает, как тот тут же насаживается на член Хосока, шлёпаясь задницей об его бёдра.       Юнги скачет вверх и вниз на Хосоке, они оба стонут, и Намджун, выпрямившись, обеими руками хватает Юнги за пояс и тянет его вверх, прижимая к груди. Хосок смотрит на них стеклянными глазами, губы его распахиваются в стоне.       — Знаешь, — говорит Намджун, оставляя поцелуй на задней части шеи Юнги. — Есть у меня подозрение, что рано или поздно я смогу заставить тебя сказать «пожалуйста», — Юнги отрицательно мотает головой. — Да, — спорит Намджун, поддерживая его за бёдра, помогая подниматься и вновь опускаться вниз. — И если не сейчас, то точно в следующий раз, когда в тебе будет мой язык.       — Я старше тебя, — слабо шипит Юнги.       — Ага, — Намджун целует Юнги в шею, — а я сделаю тебе такой римминг, что ты просто не сможешь сдержаться.       Юнги громко стонет, ускоряя темп.       — Пиздишь, — говорит он. — Это ты будешь умолять меня. Вы оба.       — Думаешь? — спрашивает Намджун, перекладывая одну руку с талии Юнги на свой член. Облегчение затапливает его по мере того, как он водит ладонью.       — Да, — подтверждает Юнги, так сильно скача на Хосоке, что каждый раз, когда их бёдра сталкивались, по комнате разносились шлепки. — Две маленьких… девственных дырочки, которые я могу разъебать.       — Разъебать… — эхом отзывается Намджун, ускоряя движения руки по члену. — А мне кажется, ты будешь нежным.       — Буду, — говорит Юнги. — Нежным… Буду делать всё так нежно и медленно, что вы будете умолять меня, будете… разбиты.       — Взгляни на него, — предлагает Намджун, смотря на хосоковы раскрытые губы, дикий взгляд и раскрасневшуюся грудь. — Кажется, он уже разбит.       Юнги смеётся задушенно.       — Так и есть ведь, — Юнги сжимает собственный член в ладони. — Забыл? Ему нравится, когда девушка сверху, так же? И каково это, когда сверху парень, Сок-и?       Всё, что они получают от Хосока в ответ − задушенный скулёж.       Юнги откидывает голову Намджуну на плечо, улыбаясь широко и удовлетворённо.       Намджун не может сдержаться от ответной улыбки, когда видит Хосока таким потерянным, что тот даже не может слова вымолвить.       — Он будет хорош в том, чтобы принять член, — тихо говорит Юнги, уставившись в потолок. — Я в этом уверен.       — Ты в этом хорош, — шепчет Намджун, впиваясь пальцами Юнги в бедро.       — Ага, — соглашается Юнги, опускаясь и поднимаясь снова и снова, содрогаясь всем телом при каждом толчке.       Юнги дразнит самого себя, Намджун может точно сказать это по тому, как мышцы Юнги напрягаются каждый раз, когда член Хосока проезжается по простате. Он слишком сдержан, небольшая ухмылка не покидает его губ, и Намджун жаждет испытать этот контроль, испытать Юнги. Но он терпеливо ждёт, дроча на то, как двое его лучших друзей доставляют друг другу удовольствие.       Намджун заменяет руку Юнги на члене старшего, позволяя Юнги толкаться в кулак и опускаться на член Хосока одновременно. Юнги склоняется ниже, укладывая обе ладони на грудь Хосоку, и жёстко насаживается, заполняя комнату звуками шлепков кожи о кожу.       Больше он не дразнится. Он пытается получить всё, что может, от Хосока. Намджун наблюдает за тем, как дырочка Юнги довольно широко растягивается по ширине хосокова члена. Она тёмно-розовая и блестит от смазки, а его член пульсирует в намджуновой руке только сильнее.       — Хён, — выдыхает Хосок, — Юнги.       — А? — отзывается Юнги, всё ещё продолжая скакать на Хосоке.       — По-помедленнее, — задыхаясь, произносит Хосок. — Пожалуйста.       Юнги вскидывает бёдра, тяжело дыша.       — Зачем? Собираешься кончить?       Хосок закрывает горящее лицо руками, застонав.       — Нет ещё, не собираюсь.       — Уф, — Юнги перестаёт двигаться и опирается спиной на Намджуна. — Мне кажется, это всё должно быть куда более странно.       Намджун перестаёт дрочить и приподнимает бёдра выше, устраиваясь так, чтобы его член оказался возле дырки, уже принимающей член Хосока.       — Наверное, — отвечает Намджун.       Он нашаривает ещё один презерватив, пытается открыть его, но пальцы слишком скользкие, так что в конце концов он разрывает упаковку зубами.       Юнги замечает, как он раскатывает резинку по своему члену.       — Блять, да, — вырывается у него, и он смотрит на Хосока, приподнявшись с хосокова члена. — Не хочешь трахнуть меня в рот?       — Господи, конечно, — отзывается Хосок, утирая пот со лба.       Он отползает назад, вытаскивая ноги из-под Намджуна и Юнги. Намджун хватает Юнги за бёдра и оттаскивает его назад, настолько, чтобы у Хосока появилось место между ними и изголовьем.       Первое, что делает Хосок после того, как оказывается на коленях, − приподнимает лицо Юнги и целует его. Юнги удивлённо взвизгивает, но быстро приходит в себя, обхватывая руками шею Хосока и толкаясь бёдрами в пустоту. Намджун смазывает член, придвигается к Юнги вплотную, упираясь в ложбинку меж ягодиц.       Он уже почти спрашивает, готов ли Юнги, когда тот тянется назад и берёт в руку его член, и, сказать честно, Намджун даже не успевает понять, как Юнги направляет его в себя, застонав Хосоку в губы. Намджун тоже стонет, уткнувшись лбом в заднюю часть шеи Юнги, пока сжимает бёдра Юнги, и медленно входя до основания.       — Узкий, — выдыхает Намджун.       — Неа, — говорит Юнги неожиданно высоким голосом, — просто у тебя слишком большой.       Намджун медлит, притягивая Юнги ближе.       — Ты в порядке?       — В порядке? В порядке ли я? — спрашивает Юнги, несколько раз сжимая Намджуна внутри. — Я сейчас сдохну, если ты меня не трахнешь.       — Как драматично, — Намджун улыбается, подаваясь бёдрами назад, а затем входя снова.       Юнги охает, всё ещё держась за хосокову шею, но он движется навстречу Намджуну, желая, чтобы тот двигался быстрее и жёстче, и Намджун попросту подчиняется. Сначала он делает небольшие толчки, позволяя Юнги привыкнуть к размеру, а себе – к жару тела и тесноте, но они также достаточно сильные, чтобы Юнги пошатнулся вперёд, внезапно замолчав.       — Так хорошо? — хочет убедиться Намджун.       — Ага, — на выдохе говорит Юнги надломленно.       Хосок взъерошивает пальцами теперь уже влажные волосы Юнги, и взгляд его при этом невероятно ласковый. Он всё ещё тяжело дышит, всё ещё отходя от того, что, наверное, был очень близок к оргазму, но его зрачки сильно расширены, он жаждет, тянется пальцами вниз и стаскивает презерватив, отбрасывая его на простыни. И Намджун убеждён, что Юнги прокомментировал бы это, если бы не стонал. А может, он просто закрыл глаза, Намджун не знает точно.       Он ведёт руками по бокам Юнги, толкаясь сильнее и размашистее, и хватает его за затылок. Юнги ничего не говорит, чтобы Намджуна остановить, когда тот толкает его вниз, заставляя отцепить руки от хосоковой шеи и уронить их на матрас. Намджун не может этого видеть, но осознаёт, что Юнги взял в рот, когда Хосок подаётся чуть вперёд и стонет.       Он почти расстраивается оттого, что больше не слышит голоса Юнги, но на смену ему приходят стоны Хосока, и на самом деле, они ничуть не хуже. Хосоковы пальцы путаются в волосах Юнги, бёдра медленно толкаются вверх и обратно, и, боже, Намджун помнит, как хорошо ощущается это горло, как в нём горячо, мокро и великолепно.       — Боже, ты так хорошо принимаешь, — слова вырываются прежде, чем он успевает остановить их, но хуй с ним, если Юнги поощряет его стоном в ответ.       И он действительно имеет в виду то, что сказал. Юнги так хорош, несмотря на все его колкие замечания, грязные обещания, он так много даёт им с Хосоком, что Намджун в ответ старается изо всех сил. Именно поэтому он ускоряется, толкается сильнее, меняет угол, стараясь найти простату. Он понимает, что у него получилось, когда Юнги отстраняется от Хосока и тут же роняет голову, застонав.       — Блять, не трожь её, нахуй, — говорит Юнги. — Я ж могу ему случайно член откусить, господи боже.       Намджун смеётся, не сбавляя темпа и резкости, но входя под немного другим углом, чтобы не задевать простату, но только до тех пор, пока Хосок не кончит Юнги в горло.       — Давай, иди сюда, — Юнги тянет Хосока за бедро, пока тот не запрокинул голову от удовольствия.       — Будь с ним пожёстче, — говорит Намджун, впиваясь в бёдра Юнги, насаживая его на свой член. — Он с этим справится.       Хосок с отсутствующим взглядом кивает, он всё ближе и ближе к краю. Он вцепляется пальцами Юнги в волосы и фиксирует его голову, толкаясь бёдрами вперёд снова и снова, быстрее и быстрее. Намджун замедляется, подстраиваясь под скорость Хосока, осознавая, что он и сам слишком быстро подводит себя к оргазму.       Юнги до побелевших костяшек сжимает в руках простыни и гортанно стонет всякий раз, когда Намджун и Хосок входят в него. Задняя часть его шеи окрашивается в нежно-розовый, кожа блестит от пота, а член невероятно твёрдый, когда Намджун касается его, чтобы подрочить. Намджуну хочется заглянуть ему в лицо, хочется узнать, зажмурены ли его глаза, или же он широко распахнул их, глядя на Хосока. Он обещает себе, что в следующий раз, когда они займутся чем-то подобным, он уложит Юнги на спину, или, может, посадит себе на колени, но увидит, как тот будет распадаться на части от его члена внутри.       Сейчас же он может наслаждаться тем, как меняется от удовольствия лицо Хосока: нижняя губа закушена, прерывистые вздохи срываются с губ. Он сдерживает себя, Намджун может точно это сказать по небольшой складке, залегшей между бровей.       — Давай, — говорит Намджун, встречаясь с ним взглядом. — Мы все уже близко. Ты можешь кончить, давай.       Хосок хнычет в ответ, закрывает глаза, быстрее толкаясь бёдрами. Он разлепляет губы, но ни звука не издаёт, а Юнги внезапно сильнее сжимается вокруг Намджуна, и Намджун может только представить себе, что это буквально зеркальное отображение того, как горло Юнги обхватывает член Хосока, пока тот сглатывает.       Не проходит много времени, как Хосок ослабляет хватку в волосах Юнги и садится на пятки. Юнги стонет в тот момент, когда освобождается его рот, и Намджун, не теряя времени, притягивает Юнги к груди, входя под тем углом, под которым может попадать прямо по простате.       Голос Юнги превращается в хныканье, руками он пытается за что-нибудь схватиться. Хосок приближается к ним, позволяя Юнги обхватить себя за плечи, а сам обнимая того за шею. Он тянет старшего на себя, практически вжимая в грудь, пока Намджун продолжает остервенело толкаться внутрь, стараясь двигаться всё под тем же углом, чтобы трахать Юнги именно так, как тому это необходимо.       — Скажи мне, что всё в порядке, — просит Намджун, обеспокоенный тем, что Юнги внезапно смолк.       Юнги охает, после тяжело застонав.       — Быстрее, — требует он. — Быстрее, быстрее.       Это не «пожалуйста», но куда ближе к мольбе, чем что угодно, что Намджун надеялся услышать. Он всё ещё немного переживает, но толчки становятся всё сильнее, сердце в груди колотится. Возможно, он слишком сильно сжимает бёдра Юнги, возможно, останутся синяки, но, чем сильнее хнычет Юнги, тем быстрее Намджун теряет остатки самоконтроля и понимает, что больше его ничего не остановит.       Он приближается к оргазму слишком быстро, яйца поджимаются, по телу разливается тепло, но он кончит не раньше, чем Юнги словит кайф на его члене. Так что он сцепляет зубы и рычит от того, как напрягаются бёдра. Затем он отпускает бедро Юнги и осторожно обхватывает пальцами его плоть.       Реакция Юнги застаёт его врасплох, заставляя бёдра дрожать, он сбивается с ритма, услышав, как Юнги всхлипывает, зарываясь лицом Хосоку в шею. Член Юнги пульсирует в ладони, дырочка сжимается так плотно, что толкаться становится почти больно, и, когда Намджун чувствует, как по кулаку размазывается что-то влажное, он понимает, что Юнги кончает.       Юнги всё ещё толкается обратно, взбрыкивая, хныча, и Намджун неожиданно присоединяется к этому, теряясь в ощущениях.       Всё длится так долго, Намджун даже думает, что у него сердце взорвётся. Юнги тихо постанывает Хосоку в шею, его бёдра всё ещё слабо подаются навстречу Намджуну, а член всё ещё подрагивает в ладони. Намджун даже не может найти в себе сил, чтобы выйти из него, просто прикрывает глаза, утыкается лбом Юнги в спину и обнимает его. В груди разливается тепло, когда он чувствует, как Хосок массирует ему шею.       Какое-то время они не двигаются, просто обнимаются, стараясь восстановить дыхание. В конце концов Намджун выходит из Юнги, придерживая презерватив, но это всё, на что его хватает. Член опадает между ног, оттягиваемый полной спермы резинкой. Но ему не хочется двигаться, он просто не может, так что он просто остаётся, держась как можно ближе к остальным.       Юнги резко выдыхает и разворачивается, обхватывая ладонями намджуново лицо и втягивая его в поцелуй. Он получается ленивым и уставшим, но это так приятно. Губы Юнги тёплые, его язык вяло переплетается с языком Намджуна. Младший на мгновение теряется из-за солёного привкуса на языке Юнги, но потом понимает, что, это, возможно, привкус хосоковой спермы.       Намджун отстраняется от Юнги и, коснувшись хосоковой шеи, притягивает того для поцелуя. И, как только его собственный язык сплетается с языком Хосока, он задаётся вопросом: чувствует ли он свой собственный вкус. Юнги оттаскивает Хосока от Намджуна и тоже целует его, а Намджун пользуется возможностью стянуть презерватив и запечатать его узлом.       — Мусорка там, — говорит Юнги, указывая на прикроватную тумбу.       Намджун неохотно отрывается от них, и на дрожащих ногах поднимается с постели. Он замечает отброшенный Хосоком ранее презерватив, морщится и поднимает его. Подходит к мусорной корзине возле тумбы и выбрасывает обе резинки.       Когда он оборачивается, Юнги как раз ложится на спину, а Хосок падает рядом с ним, уткнувшись лицом ему в шею.       — Влажные салфетки? — спрашивает Намджун, не в силах сдержать улыбку при взгляде на них.       — Верхний ящик, — отзывается Юнги.       Сначала он вытирает руки, затем опускается на пол и обтирает живот Юнги, пах, просит его поднять ногу, чтобы осторожно очистить внутреннюю сторону бёдер. Глаза Юнги всё это время закрыты, он кажется доверчивым и удовлетворённым, так что Намджун не может удержаться от улыбки.       — Освободите место, — говорит он, после того, как убирает салфетки. Хосок двигается в сторону Юнги. — Нет, я хочу в середину.       Хосок со смешком отодвигается от Юнги, и Намджун залезает на кровать, плюхаясь между ними лицом в подушку. Так он и лежит, до тех пор, пока подушка не начинает душить, потом переворачивается. Хосок тут же обнимает его, обхватив рукой за пояс и уткнувшись лицом в плечо. Юнги остаётся там, где и был, лёжа на спине с закрытыми глазами, но его рука прижата к Намджуну, и этого достаточно.       — Это было хорошо, — тихо произносит Юнги.       — Это преуменьшение столетия, — выдаёт Хосок, и на лице Юнги расцветает улыбка.       Юнги поворачивается к ним, подложив ладонь под голову.       — Так теперь это будет чем-то особенным? — спрашивает он.       — Ну, ты, кажется, обещал кое-что, — отвечает Намджун.       Юнги фыркает от смеха.       — Точно, господи, — громко раздаётся голос Хосока. — Вы двое так хороши в грязных разговорчиках. То есть, я думал, что я хорош, но вы…       Намджун фыркает, краснея.       — Он действительно хорошо справился, — говорит Юнги, смеясь, — это было здорово. Настоящая редкость.       — Я не отказываюсь от своих слов, — Намджун тоже смеётся. — Я не просто так это… сказал.       — Да-а? — Юнги прикусывает нижнюю губу. — Ты позволил бы мне трахнуть себя?       — Я бы… Я бы позволил это вам обоим, — отвечает Намджун, снова заливаясь краской.       — Тогда… — начинает Юнги. — Тогда это и правда будет чем-то особенным.       — Я бы тоже хотел попробовать, — вставляет Хосок.       — Что? — уточняет Юнги. — Быть снизу?       Хосок кивает.       — Просто… Может… Сначала ты, а Джуни… потом.       Намджун смеётся.       — Да, у него немного великоват для первого раза, — замечает Юнги. — Мой член подойдёт лучше.       — Не слышал, чтобы ты жаловался, — влезает Намджун, усмехаясь.       Юнги закатывает глаза.       — Даже если бы я хотел пожаловаться, то не смог бы.       — В смысле?       — В прямом. Мне мозг закоротило и я не мог говорить, — говорит Юнги, заставляя Намджуна хохотать. — Это было похоже на то, что ты, блять, нашёл мою простату и такой: «Ладно, теперь это моё», и просто не хотел больше от неё отрываться.       — Это… — начинает Намджун. — Всё ещё не похоже на жалобу.       Юнги уже задыхается от смеха, а его плечи трясутся.       Внезапно Хосок восклицает:       — Боже, это так круто!       — Что именно? — спрашивает Намджун.       — Это, — Хосок рассекает рукой воздух. — Всё это. У меня было столько всяких штук, которые я хотел попробовать, но не думал, что когда-нибудь смогу, но теперь…       — Каких, например, штук? — любопытствует Юнги.       — Например… Например... — Хосок подыскивает слова. — Например, потрахаться на сцене.       — Типа перед фанатами? — поражённо смотрит на него Юнги.       — Как, блять, мы должны это провернуть? — добавляет Намджун.       — Нет, не перед фанатами, — объясняет Хосок. Он выглядит таким взволнованным, что Намджун улыбается. — Когда там пусто.       — Но разве там бывает пусто? — сомневается Юнги. — И ещё камеры.       — Оу, ну не знаю, — расстраивается Хосок. — Мы же креативные, придумаем что-нибудь.       — Почему тебе так хочется заняться сексом на сцене? — с неподдельным интересом спрашивает Намджун.       — Почему? А ты сам хоть можешь представить это? — задаёт Хосок встречный вопрос, широко распахнув глаза и смотря на них, как на идиотов. — Когда мы на сцене, это уже как маленький оргазм, понимаешь? Адреналин, гормоны и всё такое. Добавь к этому настоящий оргазм на сцене, и бам.       — Ладно, может, я могу это понять, — говорит Юнги.       Намджун качает головой, вздыхая:       — Это сумасшествие, нет?       Юнги и Хосок ухмыляются.