Midnight's son

Папа приехал на полицейской машине спустя десять минут. Как повезло, что Каркат ушел первым. Если бы он увидел отца, то и твой и его планы пошли бы насмарку. Ты собираешься сесть на переднее сиденье, но твой отец сказал садится на заднее. Ладно, это справедливо. Его вызвали, чтобы он забрал тебя из школы с самого утра. Он не разговаривает с тобой всю дорогу до вашей квартиры в Городе Банок, и вспоминает про тебя только, когда нужно открыть дверь из машины. Ты выходишь из машины, и отец быстро кидает тебе: — «Мы поговорим об этом, когда я вернусь домой.» Шины визжат, когда он отъезжает. Ты все еще думаешь, насколько это смешно, что твой отец, самый честный полицейский в пространстве-парадоксов, ездит так, как будто он гонщик из Форсажа. Входишь в дом и несешься по лестнице на верхний этаж. Ты не гордишься тем, что тебя отстранили, но как же здорово вернуться домой. Пока ты копался с замком, твоя соседка уже высунула голову. — «Мне показалось, что я учуяла невозмутимость!» — Терези хихикает, выходя из своей квартиры. — «Я чувствую запах восхитительной вишни.» — «Эй, Пайроп.» — ты прислоняешься к двери своей квартиры и не можешь не улыбнуться ей. — «Как дела?» Терези поднимает свою трость и потягивается. Она почти проткнула потолок: — «Это, блядь, спасибо.» — «Хорошее наблюдение. Почти думал, что ты можешь видеть. Очень проницательно.» Она бьет тебя тростью по голове, когда опускает ее обратно на пол. Это не сильный удар, ты знаешь, что она может нанести более серьезные травмы этой штукой, если захочет, но получилось все-таки больно. Ты растираешь ушибленное место. — «Черт побери, ТЗ, зачем тебе так мучить раненого человека? Я уже истекаю кровью! Избавь меня от этого дерьма.» Она бросает на тебя вопросительный взгляд, превращая свой широкий рот во что-то похожее на вопросительный знак. Ты никогда не понимал, как она это делает. Терези немного наклоняет голову и нюхает воздух, как собака, прежде чем подойти и лизнуть твое лицо. Терези была вашей соседкой и подругой с тех пор, как вам исполнилось шесть, ты привык к ее странным привычкам. Таким как ролевые игры и ее одержимость справедливостью, облизывание лиц и поедание мела. Однако это не значит, что ты не считаешь их странными или грубыми. Она определенно обрадуется, если узнает про это. — «Хм. У тебя идет кровь, Дэйв.» — «Да ни хрена себе, Шерлок.» За это получаешь удар в бок. Ты воспринимаешь его как мужчина и даже не взвизгиваешь. Терези смеется над тобой. — «Серьезно, что случилось?» — спрашивает она, и лицо ее внезапно становится серьезным. За этой острой, зубастой ухмылкой скрывается тьма, которая немного пугает тебя. Просто еще одна вещь, которую ты никогда ей не скажешь. — «Хочешь, чтобы я подала на кого-нибудь в суд?» Ты достаточно хорошо знал Терези, чтобы понять, что «подача иска» против кого-то не была шуткой. — «Нет, все хорошо, спасибо.» — быстро отвечаешь ты. — «Обеим сторонам был нанесен одинаковый ущерб. За исключением моей рубашки, я думаю, что ее уже не спасти. Маленький парень никогда не исправит этого.» — «Это очень плохо. Мне нравилась эта рубашка, кулкид. Она хорошо на тебе смотрелась.» — «Откуда ты знаешь? Ты не можешь видеть.» — указываешь ты. Не то чтобы это когда-либо мешало ей делать заметки, которые в большинстве случаев требовали наличие зрения. — «На ней красный цвет, что еще мне нужно знать?» — она пожимает плечами. — «Итак, расскажи мне побольше об этой истории с травмами, поскольку ты отказываешься украшать мой судебный блок своим делом.» — «Терези, твой судебный блок — это кухонный стол.» — «Ты к чему клонишь?» — «Ни к чему, наверное. Не берите в голову.» — «Тогда ладно. Объяснения, вперед!» — «Серьезно, это точно не то, о чем ты захочешь услышать.» — «Ты не знаешь, о чем я не хочу слышать! А теперь рассказывай!» — она тычет тебе в лицо своей тростью, и это заставляет тебя делать ровно противоположное. Тем не менее, нужно, чтобы она тыкать, и похоже, что единственный способ заставить перестать — это рассказать ей. — «Это была драка с троллем, которого я недавно встретил.» — начал ты. Терези перестает тыкать. Наконец-то. Ты почти уверен, что на щеке останется странный синяк. — «Оооо. Кто спровоцировал? Ты или этот парень?» — «Кто сказал, что это был парень?» — «Дэйв.» — она усмехается. — «Если бы это была девушка, ты бы не стоял.» — «Ты хочешь сказать, что я не могу одолеть девушку?» — «Да.» — «Ладно, круто, просто хочу убедиться, что мы на одной волне. Спровоцировал тот чувак, но я тоже частично виноват, не буду лгать.» Терези удивленно поднимает брови: — «Что ты сделал, Дэйв?» — «Ты знаешь, что я не разбираюсь в квадрантах?» Она прекрасно это знает. То немногое, что ты действительно знал о квадрантах, узнал от нее: — «Да.» — «Так вот, из-за меня он расстался со своим платоническим парнем.» Она склонила голову набок: — «Ты рассорил его с морейлом? Какого хуя? Как?» Ты пожимаешь плечами. — «Дал небольшой совет.» — «Черт возьми, Дейв, если бы ты так поступил со мной и Вриской, я бы убила тебя на месте.» — «Но потом пожалела бы об этом.» — «Это само собой разумеется. Но все равно убила бы. Как ты вообще уцелел?» — «Ну, это было в школе.» — ты пожимаешь плечами. — «Ах. Это объясняет, почему ты вернулся. Забрали из человеческой школы?» — «Это не человеческая школа, там есть ученики-тролли и панцирники.» — это правда, но подавляющее большинство студентов — люди, этого нельзя отрицать. — «Тебе следует снова серьезно поговорить со своим опекуном о том, чтобы ходить туда. Тебе бы там понравилось. Я уверен, все будет хорошо.» У опекуна Терези были проблемы с ее поступлением в государственную школу, из-за слепоты. Если бы ты не был знаком с Терези, то посчитал бы это разумным. Однако ты знаешь ее как сильного и независимого тролля, тебе просто становится смешно от заявлений, что инвалидность будет усложнять процесс учебы. Она будет замечательно себя чувствовать в школе, ты в этом уверен. Хотя учителя навряд ли разрешать ей лизать все подряд и есть их мел. — «Я знаю, мне бы очень хотелось встретиться с Непетой и некоторыми другими лично! Но он не позволит мне выйти из квартиры без присмотра. Ты же знаешь.» — Терези вздыхает, смирившись со своей судьбой. Ты киваешь: — «Да, я помню. Эй, я отстранен на всю неделю, хочешь прийти ко мне позже?» — «Ну, Дэйв» — говорит она, наклоняясь над тростью и опуская очки, чтобы многозначительно посмотреть на тебя своими большими, невидящими красными глазами. — «На что ты намекаешь?» Ты знаешь, что она просто шутит, но все же: — «Черт возьми, почему все тролли думают, что я флиртую с ними сегодня?» Терези хихикает: — «Это уже случилось сегодня? Блядь, ты должен мне все рассказать! Скажи мне прямо сейчас, я не могу дождаться, чтобы услышать о наводящих на размышления подвигах крутого Страйдера!» Ты качаешь головой, но потом вспоминаешь, что она этого не видит: — «Нет. Не сейчас, может позже, в достаньКореша. Сначала я должен принять душ.» — «Да брось! Останься здесь и поговори со мной!» — «Рез, я не могу, мне нужно смыть кровь.» — «Просто дай мне слизать ее!» — «Хех. Отвратительно. И кто теперь намекает?» -«Это не просто предложение, я серьезно.» — она снова поправляет очки и удивленно смотрит на тебя. — «Ладно, я пойду, увидимся, Терези.» — «Конечно, снюхаемся позже.» Она машет тебе на прощание, а ты машешь в ответ, закрывая дверь. И несколько минут спустя снова вспоминаешь, что она не может видеть. Да что с тобой такое? Ты начинаешь раздеваться прямо в коридоре. Ванная находится за единственной дверью справа. Ваша квартира довольно большая, но кажется тесной, когда все пятеро из вас плюс кошка и ваши друзья/бойфренд брата/какие-то бродячие кошки Рокси находятся тут все сразу. В доме три спальни, ты делишь комнату с Дирком, Роуз и Рокси живут в соседней, а у вашего отца есть своя отдельная комната. Иногда хочется иметь свою комнату, но большую часть времени ты спокойно делишь такое ограниченное пространство с близкими. Все становится более домашним. Ты почти спотыкаешься о кота Джасперса, когда идешь к ванне, стягивая рубашку через голову. Черт возьми, кот! Нужно купить ему колокольчик. Ты смотришь вниз на животное, которое просто смотрит и приятно мяукает, потираясь о твою ногу. Вздыхаешь и наклоняешься, чтобы быстро почесать его голову, прежде чем закрыть дверь ванной. Ты точно не кошатник, но просто невозможно удержаться от этого каждый раз, когда Джасперс мяукает. Почему он такой дружелюбный? Ты перестаешь думать об этом, когда замечаешь отражение в зеркале. Учитывая все обстоятельства, твое лицо выглядит не так уж плохо. Губа разбита и распухла, и есть небольшая припухлость на лбу, куда ударил Каркат. Твоя гордость задета куда больше. Ты поворачиваешься так, чтобы видеть спину, и тихо шипишь сквозь зубы. Это выглядит…не так уж страшно. Вообще-то, было не очень больно. Царапины только немного жгли. Ты протягиваешь руку под неудобным углом и осторожно касаешься раны. Ладно, это больно. Ой. Но если честно, выглядит лучше, чем ощущается. Может быть, это и чертовски больно, но в конце концов это буквально царапины. Люди получали более серьезные травмы во время секса. Теперь ты думаешь о сексе. Ты не должен думать о сексе. Ты пытаешься думать о чем-то другом. …это была твоя первая настоящая драка с троллем. Это круто. Один хороший тролль (Терези) говорила, что тролли были злобными хищниками и потрясающими бойцами. Она сказала, что ты, скорее всего, умрешь еще до того, как успеешь нанести хоть один удар. Ты попал в свой первый бой с троллем, и это была ничья. Да, черт возьми, ты был крут. Ты задаешься вопросом, это из-за твоего собственного мастерства или отсутствия его у Карката? Он не казался плохим бойцом (как было сказано, это ничья), так что, возможно, он просто не привык к рукопашному бою? Его отец управляет Полуночной бандой, поэтому он, вероятно, привык позволять ножу говорить за него. Образ Карката, готового кого-то заколоть, немного отталкивает. Нет, ему, наверное, удобнее, когда все разговоры ведут его книги. Или, скорее, чтобы люди заткнулись, а он говорил. Образ Карката, который бьет говорящих людей, и ругается на них, заставляет смеяться. Теперь ты просто думаешь о Каркате. Ты…не знаешь, как относиться к этому парню, честно. Знаешь только, что должен быть рядом с ним, чтобы защитить отца, но кроме этого… Ваши отношения длятся буквально всего два дня, и описать их можно, как неловкие и неуместные американские горки. Ты думаешь о том, как погладил его по лицу и получил за это ярлык бледной шлюхи. Ты думаешь о том, как Каркат ударил тебя всего за десять минут до этого. Ты думаешь о том странном моменте, когда вы оба стояли на коленях, и как он был слишком близко к тебе, и как рычал в твои губы. Ты сравниваешь свое понимание кисмесиса с этим случаем. Ты думаешь о том, что кисмесис — это сектор секса. Ты думаешь о сексе с Каркатом. Ты перестаешь думать о сексе с Каркатом, как только осознаешь, что думал об этом, и вместо этого выбираешь мысли о душе. Ты только что завершил свой круг глупостей. Хорошая работа. Ты пытаешься думать о чем-то другом, находясь в душе. В какой-то момент всплыло имя Терези. Ты пытаешься думать о чем-то интересном связанном с Терези и вспоминаешь слишком много всего. Решаешь сосредоточиться на том, о чем никогда не будешь говорить с кем-либо, потому что это история Терези, а не твоя. Но эй, это не запрещает тебе думать о ней, не так ли? Насколько известно, она не умела читать мысли. Нет, она не могла. Терези была слепой столько, сколько ты ее знаешь, и в течение первых четырех лет вашей дружбы тебе даже не приходило в голову, что она не всегда была такой. Но когда вам было по одиннадцать лет, ты наконец-то спросил. Поначалу Терези ничего не говорила, но в конце концов ты измучил ее своим нытьем и детской настойчивостью. Она сказала, что расскажет только один раз, и больше никогда. Ты согласился без вопросов. Прошло пять лет, и ты не забыл ни одной детали. Терези ослепла незадолго до того, как встретила своего нынешнего опекуна и, следовательно, тебя. Но до этого у нее было совершенное зрение, которым она злоупотребляла, как и каждый человек, который может видеть. Именно так она начала эту историю. Следующая ее фраза была такая: у Терези был друг. О черт, ни одна история не заканчивается хорошо, если она начинается с «у меня был друг». Ты застонал, еще не приняв эту историю всерьез. Ты ожидал, что это может быть что-то вроде того, как она случайно ударилась головой, падая с лестницы, или съела какую-то краску. Терези уже ела мел, так что краска не казалась странной. В этот момент она сказала тебе заткнуться, прежде чем прокашляться от вышеупомянутого мела и продолжить. Итак, у нее был друг примерно того же возраста и жил в улье неподалеку, так что они могли часто зависать вместе. Он играл с ней как в зале суда, так и в игре с драконами, что было потрясающе, потому что он обычно был либо жертвой, либо виновной стороной в суде. Парнишка не возражал, и в обмен она читала ему. Несмотря на то, что они были примерно одного возраста, Терези научилась читать быстрее него. Ты спросил, почему это так важно, и она сказала, что это важно для истории, и что ты должен заткнуться. Ты заткнулся. Однажды они вдвоем наткнулись на книгу на скамейке в парке, когда играли с драконами. Да, это важно, Дэйв. Ладно, книга. Технически, он нашел ее. Когда Терези подошла к скамейке, на которой он сидел с раскрытой на коленях книгой, то она спросила, в чем дело. Он сказал, что хотел бы прочесть ее, но не мог. Она решила почитать ему, так как его день выкручивания приближался, а подарка все еще не было. Они вернулись в его улей. Теперь, что касается книги. Она была ужасна. Честно говоря, никто не ожидал, что она будет нормальной, иначе ее не оставили бы на скамейке в парке посреди ночи. Ты почти спросил, что они делали там посреди ночи, но вспомнил, что тролли были ночными жителями и проводили большую часть своих ранних лет так, прежде чем перейти на дневной режим, как два других цивилизованных вида, с которыми они делили планету. Эта книга — худшее, что она когда-либо читала, говорит Терези. Она рассмеялась три раза подряд, а ее друг в общей сложности пять, прежде чем они добрались до секса. Как только они достигли этой части, то придумали игру, нужно было найти, сколько раз автор использовал слово «выпуклость» или его синонимы, и сколько раз персонаж «стонал от необузданного удовольствия». Она точно забыла, на каком числе они остановились, потому что оба заснули. Когда она проснулась в середине дня, все пошло крахом. Проснулась она одна и на мгновение растерялась. Придя к выводу, что причиной пробуждения были какие-то громкие звуки с нижнего уровня улья, Терези спустилась вниз, чтобы посмотреть, из-за чего появился этот шум. Голова все еще была затуманена сном. Именно тогда она увидела то, что заставило ее немедленно проснуться. В улье ее друга были дроны. Велась отбраковка. Ее друг стоял посреди своего улья, размахивая кухонным ножом, как будто это могло нанести какой-то вред. Она на мгновение задумалась, куда делся его лусус, но увидела в дверном проеме труп, совершенно белый и окровавленный. От этого затошнило. Дроны надвигались на ее друга, но они были медленными и откалиброваны для атаки гораздо больших целей. Ее друг был маленьким и быстрым. Но он не мог уклониться от всех ударов, и в конце концов был очень сильно ранен. Она показала тебе, где был порез, скользя пальцем от груди вниз к ее пупку, если бы они были у троллей. Ты вздрогнул при мысли о том, что тебя вот так разрежут. Ее друг упал на колени. Было видно, что он истекает кровью и уже не в состоянии сопротивляться. Это побудило ее к действиям. Терези Пайроп — бесстрашный тролль — швырнула свою книгу в дрона и с криком убежала на крышу. По пути наверх она зацепилась за что-то и получила о несколько неглубоких порезов и синяков, но это не имело значения. Солнце стояло высоко в небе. Терези слышала, как по лестнице поднимаются трутни. Она была в ловушке… если только не спрыгнет с крыши, что было не очень хорошей идеей, потому что падение убило бы ее. Она повернулась лицом к дронам, потому что в три с половиной оборота Терези отказывалась умирать. Она планировала бороться до последнего вздоха. И, как оказалось, ее друг чувствовал то же самое. В его руках был скорлупбук и кухонный нож. Она и по сей день не была уверена, о чем он думал, когда собирал вещи, думая, что это оружие. Однако сейчас не имеет значение, о чем он думал. Дроны сосредоточились на ней, но Терези была сосредоточена на нем, наблюдая, как тролль тихо опустил компьютер и побежал к одному из дронов. Подпрыгнув, он стал карабкаться по спине дрона, пока не нашел опору и не вонзил нож в то место, где должна находиться шея. Ему удалось перерезать один из главных топливопроводов, и эта штука начала шататься. Казалось, что она упадет с крыши и утащит ее друга за собой. Хотя Терези и признала, что это был бы довольно крутой способ умереть, однако не могла позволить этому случиться. Она схватила дрона и со всей силой, на которую была способна, изменила направление падения, так что дрон упал не с крыши, а прямо на нее. Она поняла, что полностью придавлена этой штукой. Кровь обильно вытекала из колотых ран, где острый металл встречался с нежной плотью. Терези вообще не могла пошевелиться, не могла даже двигать глазами и смотрела прямо перед собой. Вдалеке она услышала, как ее друг сражается с другим дроном и, скорее всего, проигрывает. Она услышала звук электричества, когда он использовал свой скорлупбук в качестве оружия и щита одновременно, блокируя атаки и неэффективно поражая цель. Она хотела помочь, но не смогла. Она пыталась пошевелиться, но не смогла. Терези была расстроена собой и этой ситуацией, настолько расстроенной, что даже не заметила, что взгляд ее был прикован к небу слишком долго. Впрочем, она все равно ничего не смогла бы с этим поделать, потому что глаза не шевелились. Кусок металла врезался ей в лоб и держал веки открытыми. Впервые в жизни Терези увидела солнце. Белый горячий свет, который заставил ее разрыдаться. Потом света не стало. Теперь она рыдала по другой причине. Позади нее раздался грохот, когда второй беспилотник столкнулся с землей. Она слышала, как к ней подбегает друг. Она чувствовала, как он пытается отодвинуть от нее гигантскую штуку, но не мог. Ощущала его руку на своем лице, когда он вытирал слезы и кровь. Она плакала. Но это уже не имело значения. Она чувствовала запах крови. Большая часть принадлежала ему. Терези велела ему бежать. Он сказал, что не оставит ее в таком состоянии. Она сказала, что другие определенно уже в пути, и он должен уйти, пока его не убили. Он пообещал вернуться с помощью. Она услышала, как он ушел, прежде чем потеряла сознание, уверенная, что уже умерла. Терези очнулась в больнице, это она узнала по запаху. Она все еще ничего не видела. После этого вообще никогда не видела. Она часто расспрашивала врачей и медсестер о своем друге. К сожалению, никто не мог сказать, что с ним стало. Несколько дней спустя Терези встретила своего нового опекуна. Служба Защиты Троллей назначила его Терези после того, как обнаружилось, что ее лусус был гребаным драконьим яйцом, а не живым существом. Впрочем, все в порядке, она сохранила своего лусуса, а ее опекун — адвокат, что Терези очень нравилось. Но что случилось с твоим другом? Спросил ты. Лицо Терези, которое всегда улыбалось шире, чем физически возможно, было унылым, но она все еще улыбалась. Стало грустно, и от этого зрелища у тебя заболело в груди. А ты как думаешь, Дейв? Она смотрела на стену, а не на тебя. Она рассмеялась, но это был горький смех, к которому ты не привык. Он был слишком взрослым и усталым для одиннадцатилетнего ребенка. Он не выжил. Он мертв. Ты только что вспомнил причину, по которой тебе не нравится думать об этом слишком долго. Отлично, теперь тебе грустно. Ты выходишь из душа и снова смотришь на свою спину. Да, не так уж и плохо. Ты просто приклеил пластырь. Переодевшись, ты идешь смотреть телевизор, чтобы отвлечься от удручающей истории Терези. На одном канале идет «Парк Юрского Периода». Оставляешь его и идешь на кухню, чтобы захватить яс, и наслаждаться им, пока динозавры преследуют детей в худшей в мире идее для тематического парка. В то время как Джефф Голдблюм уводит Ти-Рекса от главных героев, тебе приходит в голову, что Терези никогда не говорила, как звали ее друга. Наверное, это не имело значения. Отец придет домой примерно через час. Брат и сестры уже вернулись из школы. Роуз бросила все конспекты на диван. Ты просматриваешь их. Тут есть почерк всех твоих друзей. Она даже попросила Арадию из класса древних цивилизаций написать для тебя заметки. Какая хорошая сестра. Лучшая сестра. Отец решил поговорить о драке, как только вернулся. Ты настолько расплывчат, насколько возможно. Это был тролль. Это было всего один раз. Это не повторится снова. Обещаю. Да, ты дал отпор. Нет, ты не гордишься собой. Это была самооборона. Да, ты знаешь, что насилие никогда не было решением. Ты под домашним арестом на неделю.