Сегодняшнее утро было немного прохладным, но тем не менее солнечным. Ученики как всегда галдели, рассказывая последние новости и делясь какими-то впечатлениями. Все казались такими весёлыми и радостными, как будто не шли в самое страшное и ненавистное для большинства подростков место. Возможно, это из-за того, что в Японии школа не воспринимается как каторга, поэтому негатива здесь явно должно быть меньше. Впрочем, подобное совершенно не обнадёживало Игараши. Наверное, её ненависть к школе никогда не исчезнет.
Кагами тяжело вздохнула и окинула хмурым взглядом шумную толпу, идущую впереди в паре метрах от неё. По утрам её раздражало абсолютно всё. Причина была в том, что девушка просто не любила ранние подъёмы, особенно в тех случаях, когда нужно было идти на учёбу. То есть шесть дней в неделю она встаёт с самым омерзительным настроением и идёт пугать окружающих своей жуткой аурой недовольства. Какой же она тяжёлый человек всё-таки.
"Ну и где мне их искать?!" — подумала баскетболистка, возмущённо вскинув брови.
Она уже успела десять раз пожалеть, что вообще нашла Комацу в соцсетях и оставила ей сообщение с просьбой встретиться. И о чём она только думала? Жила бы себе спокойно, но нет, надо обязательно набрести на каких-нибудь отбитых личностей... Хотя девушка и сама мало чем отличалась от таких. Чего только стоили её философские рассуждения. Их слушать не каждый сможет, а понять тем более. Может, Игараши поторопилась с решением? В конце концов их отношения с Комацу нельзя назвать хорошими. С тяжёлым вздохом она пихнула руку в карман и вытащила телефон, оповестивший её о пришедшем уведомлении.
"Наверное, Рин перестала дуться, — хмыкнула Кагами, разблокировав гаджет. Глаз нервно дёрнулся. — За что?.."
Прежде чем она успела возмутиться на неё кто-то налетел, перекидывая руку через плечо и сдавливая в тисках. Если бы не из ниоткуда появившаяся выдержка, синеглазому ураганчику пришёл бы конец. И откуда вдруг взялось терпение? Это из-за перемирия?
— Кто бы мог подумать, что ты, оказывается, благоразумная, — раздался громкий смешок над ухом. У кого-то, по всей видимости, девять жизней...
— Я всегда благоразумна, — недовольно прошипела Игараши. — Убери свои ручищи! — сказала она, оттолкнув от себя назойливую одноклассницу.
— Какая бука, — хохотнула та. — Ну просто прелесть.
— Комацу, успокойся. Твои провокации ничем хорошим не закончатся, — раздался спокойный голос за спиной Рин.
Игараши устремила пронзительный взгляд на Акаши, когда Комацу немного отошла в сторону. Ей всё не давало покоя его неожиданное согласие на сотрудничество. Этот парень вообще странный. Сначала он определённо развлекался, наблюдая за буйством бунтарки, а теперь старается её предупредить. Неужели совестно стало? Нет, это точно не про него.
— Да не провоцирую я, — буркнула Рин и повернулась к подозрительно молчаливой Кагами. — Ты добавила меня в друзья? — на эти слова Акаши изумлённо приподнял бровь. С каких это пор они ладят?
— Нет, конечно, — равнодушно отозвалась Игараши, отрешённо смотря в сторону, как будто это не она сюда добровольно пришла, а кто-то насильно притащил её. — Много чести.
— Эй, да хватит цену себе набивать! Между прочим, у тебя аккаунт закрытый!
— И что? — скептично изогнула бровь полурусская.
— В смысле "и что"?! Как я тебе писать должна?! — продолжала возмущаться Комацу.
— Никак.
Акаши всё это время молча наблюдал за небольшой перепалкой и размышлял. На данный момент Игараши совсем не выглядела враждебной, как до этого. Создавалось впечатление, что она нарочно строит из себя конфликтную стерву, чтобы держать людей на расстоянии. Вот только не понятно для чего. Не сказать, что девушка была не красивой, как раз наоборот, да и судя по всему вполне себе умна, раз уж тренер мужской сборной теперь при каждой встрече ей кивает и улыбается. К слову, сам Акаши тоже признал, что как такового особого раздражения она в целом не вызывала, пока не начинала ругаться с кем-нибудь на ровном месте. Тогда в чём же причина такого поведения?
— До чего же ты вредный человек, Игараши! — злобно сопела Рин, негодуя из-за ненужного упрямства со стороны неприступной сокомандницы.
— О, не то слово, — саркастично отозвалась Кагами.
Ситуация могла выйти из-под контроля. Такими темпами бунтарка наживёт себе большое количество врагов. До чего же упрямая девчонка. Могла бы быть хоть немного полояльнее, тогда бы Сейджуро и вовсе не пришлось бы вмешиваться в их далеко не дружеский разговор.
— Игараши, — обратился он к девушке, привлекая к себе её внимание. — Что ты решила? — вопрос прозвучал твёрдо. По всей видимости, парень хотел поскорее поставить точку в этом вопросе, но для этого ему нужен был её ответ.
Кагами шикнула и отвернулась. Сложно смириться с собственным решением. Как же она не любила подобные ситуации, когда от её выбора многое зависело. Причём любой из вариантов мог оказаться плачевным как для неё, так и для посторонних. Но раз уж решилась, то необходимо действовать быстро и уверено. Красноглазая серьёзно посмотрела прямо в глаза Акаши, что немного обескуражило того. Всё-таки удивительная девчонка встретилась ему. Всегда и ко всему относится либо чересчур агрессивно, либо слишком серьёзно. Забавный контраст.
— Я согласна, — решительно прозвучал ответ. Комацу и Акаши переглянулись и странно покосились на неё. — Что?
— Пх! Да нет, ничего, — еле сдерживала смех Рин. Акаши, кажется, тоже скрытно улыбнулся и отвернулся, чтобы уж наверняка не рассмеяться с лица бунтарки.
— Да что смешного-то?! — взъелась Кагами, искренне не понимая, что же их так развеселило.
— Мы не ожидали, что ты так легко согласишься, — сказала Рин. — Пхах!
— Чего?
— Ты слишком серьёзно всё воспринимаешь, — добавил Сейджуро, старательно отводя взгляд, чтобы не поддаться волнам смеха. — Расслабься.
Игараши раздражённо цокнула и скрестила руки на груди, сжав губы в тонкую линию. До чего же обидно, когда над ней смеются, хоть и ясно, что не со злым умыслом. Просто неприятно. Вероятно, девушка слишком впечатлительная, вот и задевает её всё вокруг. Она и сама понимала, что это нужно исправлять, вот только дело это сложное и не быстрое. Возможно, однажды научится не принимать всё близко к сердцу. А может быть и нет...
"Как же тяжело привыкнуть... Новая среда, другое окружение, иное видение мира, — Кагами задумчиво окинула взглядом тихо хихикающую Комацу и Акаши, пытающегося её успокоить. Хотя скорее он сам старался не проявлять запретные для него эмоции. Жаль, получилось бы, если бы не выдавали глаза, в которых скакали весёлые искорки. Он вообще в курсе, что глаза его открыто палят? — Да уж, — Игараши незаметно улыбнулась, сдержав смешок, так и норовящий соскочить с пухловатых губ. — Похоже, мне не удастся полностью влиться в здешнюю массу. Я слишком выделяюсь", — вздохнула она.
Впервые в жизни девушка почувствовала какое-то странное облегчение, как будто всё напряжение сошло на нет, давая возможность вдохнуть полной грудью. Она словно открыла для себя нечто, не поддающееся объяснению, нечто спасительное. Нет, Кагами не подумала, что станет друзьями с этими людьми, но почувствовала кое-что другое. Несмотря ни на что, окружающие её личности не станут ожидать от неё великих свершений. Для них она просто человек, который не обязан соответствовать ожиданиям других и имеет право на ошибки. И дело здесь вовсе не в стране и национальности. Просто они такие люди.
"Повезло же попасть в такую странную компашку баскетболистов".
Этот спокойный и ничем не напрягающий миг мог бы длиться гораздо дольше, если бы не одно "но"...
— Игараши!!!
Этот визжащий гневный голос было трудно не узнать. Так звучит отчаяние проигравшего. Игараши медленно повернулась на звук, и её тут же схватили тоненькие ручонки, сминая голубую рубашку в районе ключиц. Сначала лицо Кагами выразило лёгкое удивление, но потом стало максимально равнодушным. Стало просто всё равно. Победителю нечего сказать проигравшему.
— Ты во всём виновата! — взвизгнула Такахаши, озлобленно смотря в красные глаза баскетболистки.
Выпад рыжего недоразумения разозлил Комацу, которая собралась уже показать Аяно, где раки зимуют, однако стоило ей только шаг сделать, как её остановила рука. Девушка возмущённо уставилась на Акаши, думая сказать ему пару ласковых, но в последний момент отдёрнула себя. Синие глаза удивлённо распахнулись. Рин впервые видела едва скрываемое раздражение парня, который смотрел прямо на лицо поразительно спокойной Кагами. Комацу всё поняла. Ни она, ни он не имеют право вмешиваться. Это не их война. Впрочем, оба были бы не прочь расправиться с Такахаши раз и навсегда. Она знатно им насолила, но они, пожалуй, оставят её на бунтарку. Так будет лучше.
— Ты обвиняешь меня в том, что твой отец не погладил тебя по головке? — холодно отозвалась Игараши. Аяно вздрогнула. — В этом нет моей вины, ведь облажалась ты.
— Да как ты смеешь?!
— Как смею я? — тихо прошипела баскетболистка и угрюмо посмотрела в испуганные зелёные глаза. — Как смеешь ты вешать на меня обвинения, если ты не приложила и капли собственных усилий, чтобы не потерять всё, — Кагами почувствовала, как хватка одноклассницы ослабла. — Ты слишком сильно полагалась на свой статус и на сотрудничество с Акаши, поэтому проиграла мне. Скажи...
— Кх...
— Каково это видеть перед собой спину своего врага? — тихий, пугающий голос Игараши вызвал неприятный табун мурашек, отчего присутствующие невольно поёжились.
"Вот она..." нахмурилась Рин, сжав кулаки.
"Пассивная агрессия", — прикрыл глаза Акаши, вздыхая.
Ситуация усложнялась. Точнее её усложняла Игараши. Возможно, этому была своя причина, но она была совершенно не понятна Сейджуро. К чему тянуть, если можно решить всё быстро?
— Заткнись! — взорвалась Такахаши, встряхнув Кагами. — Может, сейчас ты и на коне, но это не надолго! Твои полномочия скоро перестанут тебя спасать, несостоявшаяся наследница Игараши! — на этих словах глаза бунтарки чуть округлились.
Сложно поверить, что всё обернулось не самым лучшим образом. Впрочем, на что она надеялась? Что правда не раскроется, или о случившемся на вечере забудут? Как бы то ни было, но именно сейчас она полностью ощутила страшный груз на своих не подготовленных плечах. И кто знает, на сколько он на самом деле велик. Как бы она не прогнулась под ним однажды...
"Слухи расходятся с невероятной скоростью. Это был лишь вопрос времени, когда все узнают правду о формальной наследнице Игараши Кеншина. Теперь выбор за тобой, — Акаши не обратил внимание на шокированную Комацу, которая трясла его за руку, что-то шипя ему в ухо. Парня больше интересовала реакция бунтарки. — Либо примешь свой истинный статус и вступишь в битву, либо трусливо отступишь, оставив клеймо позора на семье".
Кагами и сама понимала всю серьёзность выбора, но и тот, и другой вариант имели свои неприятные стороны. Да, стоит только согласиться и оставить свою подпись, как ей откроется информация, доступная узкому кругу людей и, конечно же, невероятные возможности, некоторые из которых могут даже обойти закон. Обратная сторона этого имеет куда более страшную цену. Тот, кто имеет власть и деньги в любом случае станет чьим-то врагом, а значит, вероятность не дожить хотя бы до тридцати лет резко возрастает. И это не говоря ещё о опасности обанкротиться и остаться в страшных долгах. Впрочем, сбежать поджав хвост тоже невозможный исход. Тут даже дело не совсем в позоре семьи, а в личных принципах. Девушка просто не сможет жить с мыслью, что она сбежала, признав чьё-либо превосходство.
"Акаши прав... — подумала Игараши, схватив руку Такахаши и сильно сжав её, отчего та вскрикнула от боли. — Отец уже сейчас свалил на мои плечи невероятно тяжёлую ношу, которую я больше не могу игнорировать. А что потом? Станет ли эта ноша не просто неподъёмной, но и ещё невероятно болезненной? — она оттолкнула от себя истеричку, но немного не рассчитала силы, поэтому та больно плюхнулась на тощую задницу. — Я в любом случае буду сожалеть. Вопрос лишь в том... О чём я буду сожалеть сильнее?.."
— И чего ты этим хотела добиться? — басовито произнесла она.
Стало тихо. Никто и понять не успел, в какой момент появилась странная давящая аура, исходящая от Кагами. Может, внешне она и была спокойна, но глаза... Они горели неозвученной злобой. Выглядело это страшно. Кто бы что ни говорил, а гнев всё равно сильнейшее чувство, потому что контролировать себя при нём просто невозможно. Если накрыло, то лучше бежать от эпицентра, пока не попал под горячую руку. Возможно, Игараши и сама не осознаёт, что может натворить, позволяя себе поддаться этой злой эмоции. Ждать больше нельзя было. Акаши вышел вперёд, сильно рискуя словить кулак лицом, но отчего-то не смог остаться в стороне. Словно сейчас происходило что-то до боли знакомое. Как будто он уже это видел раньше.
— Игараши, — его рука легла ей на плечо, вызвав содрогание.
Девушка медленно повернула голову в его сторону, прожигая взглядом, переполненным ненавистью. Сейджуро замер, пытаясь по внешним признакам определить дальнейшую реакцию бунтарки. Однако руку не торопился убирать. Он даже понять не успел, как вообще совершил это действие. Ему просто показалось, что это подействует успокаивающе.
— Не поддавайся слабости, — красные глаза опасно сверкнули, но это нисколько не напугало Акаши. Даже напряга не вызывало. — Не дай эмоциям управлять тобой.
Будто по щелчку пальцев гневный огонь потух, взгляд прояснился, обстановка разрядилась. Игараши растерянно похлопала прямыми ресницами, судорожно бегая глазами по вечно спокойному лицу парня. Осознание вмиг отрезвило, и она резко отпрянула от него, грубо скинув руку с плеча. Тонкие брови чуть вздёрнулись вверх, выражая удивление. Реакция была крайне необычной. Как будто... она испугалась...
Откуда-то взялось чувство тревоги. Сейджуро опешил. Да чтобы он, да и встревожился? Это звучало как полный бред... Он не может подобное чувствовать. Это же нелепо. К тому же перед ним Игараши. Разве она может испытывать страх от одного лишь прикосновения? Глупость... Или же нет?..
"Да что я делаю?! — сердце отбивало бешеный ритм, а дыхание так вовсе решило позабавиться, то пропадая, то снова появляясь. Кагами паниковала. — Почему я злюсь? Почему снова ощущаю то мерзкое чувство? Неужели прошлых ошибок было мало, чтобы полностью избавиться от глупой надежды?.."
Пугающая тишина затянулась. Игараши стоило огромных усилий, чтобы посмотреть на Акаши, который был явно в замешательстве. Неловкость нужно было срочно устранить, пока ещё не поздно.
— Прости... — буркнула Кагами, угрюмо покосившись в сторону. — Не сдержалась...
Комацу непонимающе нахмурилась. Она подумала, что ей послышалось. Непривычно, чтобы эта злючка-колючка перед кем-то извинилась. Подумать только, сколько сюрпризов таит в себе это маленькое чудовище. Рин даже рассмеялась бы, если бы не увидела выражение лица Акаши.
Парень был, мягко говоря, в шоке. Мало того, что перед ним извинилась сама бунтарка, так ещё это чёртово чувство его не отпускало. Дежавю... И откуда оно взялось? Сейджуро был готов поклясться, что до этого времени не был знаком с Игараши. Да куда уж там. Он бы вряд ли стал с такой общаться, не будь она из семьи, противостоящей его отцу. Что-то в последнее время происходит слишком много необъяснимых вещей. А вдруг всё это не случайно?..
Такахаши до такой степени испугалась, что на глазах внезапно выступили слёзы. Теперь правда стало не до шуток. Акаши подобное явление не мог назвать нормальным. Он ещё ни разу не видел, чтобы Аяно плакала. Не то что бы ему стало её жалко, просто было непривычно. В конце концов кто-то должен был поставить зазнайку на место. Хотя это не значит, что она не попытается отомстить, но для этого ей придётся набраться смелости и терпения.
— Что такое? Неужели наша наглая принцесска плачет? Вот так новость! — торжественно воскликнула Комацу и ухмыльнулась, видя, как задрожали губы одноклассницы.
Кагами нахмурилась и отвернулась, стиснув челюсти с досады. Это не то, чего она хотела. Гнев и устрашение – не лучшее оружие для защиты или нападения. Выглядит подобное не менее жалко, чем привлечение связей, когда нет возможности сражаться самостоятельно... До чего же неприятное чувство. Мерзко...
— Жаль мне тебя, — хмыкнула Комацу, упиваясь состоянием проигравшей. — Вряд ли кому-то захотелось бы открыто идти против Игараши. Можно сказать, тебе невероятно повезло.
Руки сжались в кулаки до побеления костяшек. Игараши не чувствовала себя правой. Грудь разъедала совесть; раз за разом в голове прокручивались недавно случившиеся события. И самым страшным из всего этого был вид зелёных глаз, пропитанных ужасом...
"Я... — руки расслабились, а потом их медленно подняли. Взгляд упал на ладони, на которых остались следы от ногтей, постепенно светлеющие. — ...монстр..." — красные глаза резко поблёкли. Тело потяжелело и резко ослабело... Как же до этого дошло?
— Комацу, перестань, — послышался строгий голос Акаши, который мгновенно отрезвил сознание бунтарки. И почему это всегда происходит, когда он поблизости?
Кагами растерянно посмотрела на парня, положившего свою ладонь на плечо Рин. Он чуть отодвинул её, выходя немного вперёд. Выглядело это необычно, учитывая, что синеглазая выше него на двенадцать сантиметров.
— Ты достаточно унизилась, Аяно, — холодно произнёс парень. — Уходи.
— Я тебя ненавижу! — взвыла Такахаши, вскочив на ноги и указывая на Игараши, которая внезапно изменилась в лице. Теперь не было той растерянности, зато появилась вселенская усталость и полная отрешённость, читаемая в потемневших радужках глаз. — Ты ещё об этом пожалеешь! — выкрикнула рыжая и унеслась, на ходу вытирая слёзы.
Кагами хмыкнула. Взгляд её нисколько не изменился. Она не считала, что пожалеет о чём-то, потому что стычка с Аяно не являлась чем-то по-настоящему серьёзным. Баскетболистку больше пугал масштаб того, что ей придётся пережить, как только она найдёт ответы на свои вопросы. И что-то смутно подсказывало, что её ждёт нечто невообразимо жестокое и болезненное...
"Такое ощущение, что я упускаю кое-что важное..." — пробежала мысль в голове прежде, чем девушка развернулась и побрела прочь.
— Эй! Ты куда? — окликнула её Рин, собираясь догонять.
— Оставь её, — вдруг заговорил Акаши, внимательно всматриваясь в спину уходящей. Он чувствовал нечто необъяснимое. Словно... Скоро ему откроется какая-то неожиданная истина. — Она сейчас не станет никого слушать.
— Это ещё почему?
— Потому что внутри неё происходит борьба.
— Э?
— Либо она вступит в войну, либо трусливо убежит.
"Ох уж эти ваши тупые аристократические войнушки", — недовольно поморщилась Комацу.
***
Ничто не вечно. Как бы порой ни хотелось продлить какой-нибудь миг, он всё равно однажды закончится просто скорее, чем тот, который хочется прожить побыстрее и забыть на века. Впрочем, Игараши никогда не мечтала продлить время, отведённое на учёбу. Настолько ей было тошно в стенах школы, что иногда ей казалось, будто она скоро взвоет от тоски. Во время каждого урока она чуть ли не молилась, чтобы тот поскорее закончился, но довольно часто время тянулось медленно. Как назло. Даже сейчас, на последнем уроке, девушка мечтала о конце этих страданий и о курином филе в панировке, ждущем её дома. Есть хотелось невообразимо сильно.
Кагами тяжело вздохнула и посмотрела в окно. Какое же счастье, что сегодня не было тренировки. Иначе бы она просто померла бы на ней от нестерпимого голода. К счастью, вопрос с залами был уже решён, и теперь девушки тренировались ровно столько же, сколько и парни. Если не больше. Хотя никто и не жаловался. Кроме старших, конечно же. Правда второгодки по большей части не возникали, зато каждый день глотку драли бешеные с третьего года. Они всё порывались ввалиться к тренеру и вырвать свои права на место в основе, но все их крики были холодно проигнорированы. Тренер всё редко посещала тренировки по совершенно непонятной причине. Большинство считало, что ей как-то до лампочки на команду, но лишь немногие знали, что это не так. Она наблюдала издалека и тщательно анализировала каждого игрока. Такой уж у неё подход. Раньше, чем через два месяца она не покажется.
Как бы то ни было, Игараши не особо волновало подобное. Да и какой смысл переживать? Пока она может играть, другое не имело значения. Баскетбол – единственная вещь, которую девушка боялась потерять. Во многом потому, что на площадке она могла с лёгкостью забыть о всех своих проблемах и ощутить некую долю свободы. Жаль, что время ограничено. Как только Кагами выходила за дверь спортзала, тут же становилась мрачной и крайне злой. Не то что бы она улыбалась на тренировках, но хотя бы выглядела более мирной и спокойной. Пока не начинала играть всерьёз. Тогда почти все предпочитали расходиться по сторонам, а то ненароком прибьёт. Баскетболистка страшилась мысли, что последняя отрада станет для неё сущим наказанием. Это возможно при двух вариантах. Либо она постоянно проигрывает и теряет желание бороться, либо становится слишком сильной и теряет интерес к игре. Во второй вариант было сложно поверить, так как ещё ни разу такого не случалось. И всё же она слишком заморачивается...
"Интересно, по какой схеме тренер отбирала игроков для основы? Хотя здесь скорее важнее то, как я туда попасть умудрилась? — Игараши нахмурилась, прокрутив пару раз ручку в руке и сосредоточив взгляд на что-то бормочущем учителе биологии. — Будь бы это обычная школа, меня бы подобное вряд ли удивило, но в том-то и дело, что Тейко далеко не обычная школа..."
Поток мыслей был вынужден прерваться из-за звонка. Кагами медленно моргнула и устало прикрыла глаза, потерев переносицу. В последнее время она слишком много думает. Вредно это. В любом случае сейчас волновал лишь голод, так что нужно поскорее топать домой. Главное по дороге не поддаться соблазну и не купить что-нибудь сладкое или мучное, а то мама потом пробьёт её поварёшкой. Полурусская поднялась и, быстро сложив вещи в сумку, быстрым шагом направилась к выходу. Главное не найти новые приключения на свою "счастливую" задницу.
"Нет ничего лучше плотного ужина и крепкого сна",— мечтательно вздохнула Кагами, едва заметно улыбнувшись.
Похоже, день не так уж и плох. Не считая утреннего инцидента, в целом после всё прошло довольно спокойно, что не могло не радовать.
— Игараши-чан!
"Ну что ещё?!" — и снова привычный хмурый вид вернулся на лицо бунтарки, которая медленно повернула голову на звук.
Сквозь толпу пробивалась Огава. Необычное зрелище. Учитывая то, что она по сравнению с другими особями женского пола была сравнительно выше. Создавалось ощущение, что сквозь стадо овец пробивается высокая и мощная лошадь. И что же центровой от неё надо?
— Прости, что задерживаю. Уф! — наконец выбралась та из толпы. — Ты вчера забыла в раздевалке, — сказала Изуми, протянув красную футболку.
Игараши в шоке уставилась сначала на вещь, а потом на по-доброму улыбающуюся сокомандницу. Мало того, что Огава потратила время на поиски обладателя вещи, так она, похоже, ещё выстирала и выгладила её! Всё это так неожиданно и непривычно, отчего Кагами даже растерялась. Ещё никто так не вёл себя по отношению к ней. Никто не был к ней так дружелюбен, как эта высокая добрячка. Внезапно проснулась совесть. Стало стыдно за былую грубость и агрессивность. В конце концов Изуми не была виновата в том, что когда-то Игараши испытала страшную боль, причинённую людьми из прошлого. Не заслужил такой светлый человек её жестокости.
— Что-то не так? — спросила Огава, озадаченная странной заминкой бунтарки.
— А? — дёрнулась Кагами. — Да нет, всё в порядке, — сказала она, принимая футболку. — Спасибо, — смущённо протёрла шею. — Не стоило тратить время на стирку и...
— Стоило, — отозвалась Изуми, не прекращая искренне улыбаться. — Чтобы делать что-то хорошее, не нужен повод.
"И правда... Даже странно... После всех грубостей она всё равно пришла на выручку... А я уже и забыла, что такие люди существуют".
— Ты всегда можешь обратиться ко мне с любой просьбой.
"Святая доброта, — подумала Кагами, усмехнувшись. — Таких вечно обманывают и используют... Однако я никогда не опущусь до такого", — рука медленно поднялась и сжалась в кулак.
Этот жест имел свою особенность. Вытянутый кулак для Игараши был символом признания человека и уважения к нему. Не нужно было спрашивать, чтобы это понять. Огава остолбенела. Трудно было поверить, что самая неприступная девушка, которую она когда-либо встречала, вот так открыто улыбнулась ей и впервые посмотрела, как на равную себе. Оказывается, не такая уж бунтарка злая и заносчивая.
"Это выглядит, как что-то особенное... — Изуми неуверенно прислонила свой, несмотря на рост и комплекцию тела, небольшой и такой женственный кулачок к кулаку суровой сокомандницы. — ...и ощущается так же..."
— Я, конечно, дико извиняюсь за то, что прерываю столь трогательную сцену, но у меня есть разговор к вам, первогодки.
Игараши и Огава внезапно напряглись. Дружеской атмосферы как ни бывало. Обе холодно смотрели на ту, кого видеть, мягко говоря, не хотелось. Самое неприятное то, что они догадывались, что этот день однажды наступит. Когда недовольство достигнет своего пика и обрушится сокрушительной волной на женский баскетбольный клуб. Никто не знал, чего можно ожидать от взбунтовавшихся шакалов, но определённо ничего хорошего ждать не было смысла. Скорее даже глупо. Наверное, в этом и заключается основное отличие между девушками и парнями. Если что-то не устраивало главную стерву, то покоя не будет никому. Да и вообще в большинстве случаев каждой женской особи была присуща амбициозность и эгоцентричность, поэтому-то из них и не получилось команды. Фиг разберёшь женские замашки, особенно, когда они контрастны.
— Чего ты хочешь, Фукусима? — грубо бросила Игараши, выходя чуть вперёд.
— Это был последний раз, когда ты дерзила мне, соплячка, — злобно стиснула кулаки Умеко.
— Чё вякнула?
На лице заиграли желваки. Фукусима видимо что-то попутала. Игараши уже была готова броситься во все тяжкие, но её остановили. Огава словила на себе пронзительный взгляд яростно горящих красных глаз, когда опустила ладонь на плечо, сжав его. Сама же она не сводила пристального взгляда с Умеко. Очевидно, что старшая пыталась спровоцировать Кагами на открытый конфликт. Понятно для чего, но это не принесло бы ей желанной победы.
— Вот как, значит, всё просекла, — нахально хихикнула третьегодка. — А ты не так глупа, какой кажешься, Огава.
— Ближе к сути, — прилетел ответ от той. Изуми обладала просто сказочным терпением. Чтобы вывести её из себя, придётся хорошенько постараться.
— Так даже лучше, — насмешливо фыркнула Умеко и мгновенно помрачнела. — Вы мне омерзительны!
"На откровения понесло?" — изогнула бровь Игараши.
— Если бы не вы и не эта маленькая стерва, то я бы получила место вице-капитана и не потеряла своё место в основе!
"Это она Ивасаки стервой назвала?" — удивлённо вскинула брови Кагами.
"Бессмертная..." — покачала головой Огава, представляя, что с ней бы стало, услышь её Ивасаки.
— И раз уж вы такие крутые, то не откажете в поединке.
"Неужели! А я-то думала, когда её куриный мозг выродит эту гениальную идею", — скажи Кагами это вслух, то всех обдало бы потоком сарказма.
— Как насчёт игры три-на-три в пятницу? — оскалилась Фукусима. — Победитель получает всё, а проигравший ничего!
— Одумайся, это же... — Изуми была перебита Игараши, которой так не терпелось отомстить старшим за былые унижения и гадкие смешки за спиной.
— Забавно будет смотреть, как ты побежишь к папочке утирать слёзы!
***
Комацу со скучающим видом сидела на парте и изредка покачивала ногой. Её взгляд уныло следил за переживаниями фигур на доске, а слух уже неприятно резал их стук о деревянную поверхность. Что за тоскливое хобби? Неужели больше нечем было заняться? Рин цокнула, когда в очередной раз тонкие идеальные пальцы переставили какую-то пешку...
— Тебе не скучно в это играть, да и ещё одному? — поинтересовалась девушка, со вздохом запрокинув голову назад. До чего же скучно.
— А тебе ещё не надоело таскаться за мной и испытывать терпение? — задали ей встречный вопрос, поставив шах.
— Пф! — фыркнула Рин и подогнула одну ногу к себе.
Акаши внезапно прервался и задумчиво уставился в окно, за которым начали собираться тучи. Из ниоткуда появилось какое-то необъяснимое предчувствие. Самое главное, что не ясно – хорошее оно или плохое. Как будто приблизилось время для грандиозных перемен, которые, по всей видимости, ожидают оба баскетбольных клуба. Последний раз нечто подобное ощущалось в самом начале года. Тогда Сейджуро проснулся после необычного сна и, сидя на кровати, почувствовал то же самое, что и сейчас.
— Ты чего вдруг замер?
Перемены в поведении сильно озадачили Комацу. Обычно Акаши не погружается так резко в раздумья, особенно посреди партии в сёги. Такое началось относительно недавно и обычно несло за собой несколько странные события. Что же на этот раз?
— У тебя когда-нибудь было ощущение, что ты что-то видела или чувствовала раньше, но не помнишь при каких обстоятельствах и не знаешь, было ли это наяву? – тихий, размеренный голос медленно, словно ленясь, озвучил вопрос, пока глаза внимательно следили за тёмными облаками, заполоняющими чистое небо. А ведь день не предвещал грозы.
— Что за вопросы? — ошарашенно уставилась на парня Рин. — Акаши, прекрати, ты меня пугаешь.
Сейджуро раздражённо поморщился. Иногда ему хотелось оторвать себе язык. Зачем он вообще озвучил неожиданно всплывшую мысль, которая могла быть простым наваждением или простой фантазией, хоть он и не был к этому склонен... В последние дни он вообще начал думать, что забыл что-то важное, хотя вовсе не страдал синдромом Дори...
— Забудь. Сам не понимаю, для чего спросил, — тяжело вздохнул Акаши, подперев подбородок ладонью. Он опять погрузился в раздумья, совсем не замечая на себе взгляда Комацу. Ну, или умело игнорировал его.
Первая реакция девушки была обманной. Нет, она, конечно, удивилась, что он с ней решил поделиться чем-то, но было какое-то бесящее чувство... Словно она так же, как и парень, оказалась в неведении. Какая-то важная деталь ускользала каждый раз, когда Рин думала в похожем ключе. Может ли это быть чем-то знакомым или же это обычная паранойя? Бред какой-то! Комацу слишком пофигистична для какой-то там ностальгии или дежавю. Куда важнее решить проблему с отцами. Чем раньше они поймут, где зарыта собака, тем быстрее найдут способ примирения двух великих семей.
— Вот ты где, Комацу.
Акаши и Комацу обернулись на звук и равнодушно уставились на Андо. Вот её ещё не хватало для полного счастья. И так бед по горло, так ещё этим старшим всё никак неймётся. Пора бы уже свыкнуться с мыслью, что в основу им путь теперь закрыт. По крайней мере на время обучения в Тейко.
— Ты? — скептически изогнула бровь синеглазая, чувствуя на себе вопросительный взгляд парня, так и говорящий: "В какие неприятности ты влипла на этот раз?" — Тебе заняться нечем, кроме как преследовать меня?
— Что?
"Сколько же от неё проблем", – устало прикрыл глаза Сейджуро, откидываясь на спинку стула. Да уж, Комацу умела удивлять своими способностями наживать себе проблемы.
— Ты думала, что я внезапно ослепла?
— Что за чушь ты...
— Я видела тебя... Ты весь день за мной следила, сгрызая от бешенства свой дорогой маникюрчик, — скрестила руки на груди Рин и бросила серьёзный взгляд на опешившую третьегодку. — Что же тебе дало смелости докучать мне одним своим присутствием?
Прямолинейность. Это то, за что Акаши уважал Комацу. Помимо этого она была ещё и серьёзной, когда этого требовала ситуация. Ему так и не удалось понять, как она угадывала момент, когда от её серьёзности зависел исход конфликта. Может, влияние отца. Может, природное чутьё. Кто знает... Синеглазая – непредсказуемый человек. От неё сложно что-то ожидать, так как в большинстве случаев происходит то, о чём невозможно догадаться.
— Ты прикусишь язык, когда мы задавим вас на игре в пятницу!
— Хо? Я не ослышалась? — на лице растянулась наглая ухмылка – похоже, азарт заиграл в жилах. — Третьегодки бросают вызов?
— Именно так! И после нашей победы вы, жуя сопли и слёзы, поползёте прочь из клуба!
Акаши хмыкнул, смотря на хитрый блеск синих глаз. Его совершенно не напрягали угрозы глупой девчонки. Старшие понятия не имели, какого зверя разбудили. Предположительно, Игараши тоже в курсе событий, так что становится немного жутковато. Чем же закончится это глупая междоусобица женского клуба?
— Хах... Как интересно...
