Влюбиться...в учителя?

Новогодняя дискотека встретила меня духотой и застоявшимся запахом алкоголя. Нда…Проворонила самое веселье. А все почему? Потому что я невероятный лох! Я заговорилась с только-только приехавшим братом и совсем перестала следить за временем. В итоге: таксист, не дождавшись меня, уехал. Пришлось вызывать другую машинку, ибо все члены моей семьи были не совсем трезвыми. Как итог: ужасное настроение из-за ненавистной спешки, громкая тирада от опьяневшей подруги всю дорогу мне в телефон, стрелка на колготках, которые вовсе пришлось снять и забытые деньги за алкоголь. Блестяще, Олеся! Браво! Ирка с радостным визгом кинулась мне на шею и стала что-то быстро-быстро лепетать мне в ухо, указывая пальцем вперед. Как оказалось, там был парень, щедро разливавший всем спиртное. И куда только учителя смотрят… А, впрочем, неважно. Я приехала сюда расслабиться, а не думать о возможном наказании за маленькую шалость. И вот сейчас я, изрядно выпившая и значительно повеселевшая, танцую в толпе школьников, целиком и полностью отдаваясь моменту. Мне давно не было так хорошо. Играли знакомые песни, которые мы с Иркой голосили во все горло, и смеялись сами над собой, подпрыгивая на месте и попадая каблуками в ритм битов. Ощущения были непередаваемые: будто кто-то стянул с меня огромные железные цепи, а я взмыла вверх, расправив крылья, и наслаждалась свободой. Традиционно вечер завершался игрой «Правда или действие», на которую я охотно согласилась, потому что алкоголь в моей крови давно взял контроль над разумом. Попросту, я забила на возможные и нежелательные последствия. Мы все смеялись, как умалишенные, над десятиклассником, которому пришлось раздеваться до нижнего белья и скидывать свое фото нашей Овсянке. А моей однокласснице «повезло» еще больше – ее заставили рассказать обо всех своих половых партнерах и вкратце дать им оценку в постели от одного до десяти. Насчиталось этих бедолаг аж двадцать шесть, отчего все ошарашенно переглядывались. Вот что значит выражение: «В тихом омуте черти водятся». А, ведь, и не подумаешь так на нее… Мне выпала правда на первом кругу, и пришлось рассказать о десяти неловких ситуациях в моей жизни. Говорила я обо всем честно, но самую дурацкую, произошедшую на четвертом этаже в двухкомнатной квартирке учителя, решила оставить неоглашенной. Хоть бухлишко и затуманило сознание, но я еще была не настолько пьяна. Ирке выпало действие: она должна была позвонить своему парню и сказать, что беременна. Штука вся состоит в том, что они еще ни разу не спали, но об этом среди всех присутствующих знала только я. Представляете выражение лица бедного Юры? Но на следующем кругу фартуна отвернулась от меня, и пришлось выполнять действие. Я молила всех богов, чтобы это было что-то щадящее, но и они повернулись ко мне пятой точкой. -Иди и целуйся с физиком уже, - не раздумывая, выпалила Света, десятиклассница, которая была на прошлой дискотеке и наблюдала сие действо вживую. Ее все охотно поддержали и противно заулюлюкали, кидая на меня насмешливые взгляды. -Вы издеваетесь? А о такой вещи как субординация вы не слышали? – не на шутку рассердилась я. Опьянение начало медленно отпускать меня, и включились не работавшие до этого мозги. Ну, почти не работавшие – хватило же ума не сболтнуть лишнего. -Нарушаем правила, - пригрозил мне пальцем одноклассник, сильно щурясь и звонко цокая. Я задохнулась от возмущения, но все-таки решила выполнить задание и свалить с этого безумия. Дура ты, Олеся! Зачем согласилась? Кто тебя за язык тянул? Молодчина! Вот теперь ищи своего физика по всей школе, чтобы слиться с ним в поцелуе. Долго рыскать по коридорам не пришлось: учитель сидел на подоконнике, свесив одну ногу, и молча курил в форточку. Я хотела сказать ему что-то колкое, но осознала, что он не слышит приближающихся шагов, а это только на руку мне в данной ситуации. Физик как раз выдыхал дым, когда я подошла, резко обхватила его голову руками и затянула в поцелуй, в который вложила все свои противоречивые чувства к этому мужчине. На его губах был привкус сигарет, но меня это не останавливало. Я окончательно осмелела и углубила поцелуй, который и поцелуем назвать поначалу было сложно – так, простое касание губ. Он не сопротивлялся и даже ответил, притянув меня к себе свободной рукой за талию. Я растворялась в этом моменте, совершенно забыв о том, что за нами наблюдают. Становилось все жарче, воздух вокруг нас накалялся в геометрической прогрессии, а кислорода жутко не хватало. Я не понимала, почему он отвечает мне, почему не оттолкнет и не накричит за вольность, почему намеренно рушит стены, которые мы возводили друг перед другом весь десятый класс и последующие за ним дни. Так нельзя. Нельзя! И я отрываюсь от него, переводя дыхания, когда осознаю, что делаю глупость. Ошалело заглядываю в глаза Леши с расширенными зрачками и понимаю, что я совершила ошибку, за которую потом придется платить. Нельзя было идти с ребятами играть в эту злосчастную игру, нельзя было переходить тонкую грань в наших отношениях, нельзя было так страстно целоваться с ним, нельзя. Сердце бешено колотится в груди, а низ живота сводит от удовольствия. Дышу все еще тяжело и просто тону в черных омутах его глаз. Мои ладони все еще на его лице, а наши губы в нескольких сантиметрах друг от друга. И неожиданно я освобождаюсь из его объятий и убегаю. Я убегаю от него, от чокнутых одноклассников и других ребят из нашей компании. Я убегаю от своих чувств и от правды. Я убегаю из этой школы и молюсь, чтобы больше не видеться с физиком на каникулах. Мне противно от самой себя, что позволила чувствам и алкоголю сыграть злую шутку и перейти черту. Я ненавижу себя еще больше. Возвращаюсь домой пешком, пробежав по темному городу около получаса, и сразу иду в душ, игнорируя настойчивые расспросы родителей и брата. Не могу и не хочу. Так тошно, что хочется убиться об стенку, лишь бы не ощущать этого противного чувства внутри. Зачем я это сделала? Зачем? Ухожу в свою комнату, заранее сказав родным, что просто жутко устала от танцев, а от громкой музыки плоховато слышу, и плюхаюсь на застеленную кровать. В висках стучит кровь, а желудок сворачивается в тугой комок при воспоминании о сегодняшней дискотеке. К черту все! И меня забирает Морфей в свое чудесное царство покоя.

***

-Лесь, я хоте… -Не надо, - резко перебиваю я подругу, вскинув руку вверх. – То, что было в том году, остается в том году. Началась третья четверть. Ученики после продолжительных каникул лениво топали в школы, устало потирая глаза и периодически зевая. Изредка можно было увидеть хорошо отдохнувших и посвежевших школьников, которые очень сильно выделялись в этом сонном царстве. Я же относилась скорее к первым, чем к последним. Каникулы пролетели быстро, но скучно. Брат уехал аж третьего числа к друзьям, а мама с папой решили устроить генеральную уборку. Ладно, мама решила устроить, а папе и мне пришлось согласиться. Три дня работы – и мы живем в чистом и убранном доме до лучших времен, когда все снова вернется в хаос и приобщится к пыли. Про физика я старалась не вспоминать, а судьба не разрешила нам случайно пересечься на улице или в ближайшем магазине, за что я ей безмерно благодарна. Но вот сейчас по правую руку от меня сидит подруга, с которой мы тоже, к слову, не виделись на каникулах из-за всяких дел и бытовухи, в частности, и виновато хлопает ресницами, протяжно вздыхая. Я не дуюсь на нее, но остается неприятный осадок из-за игры, гори она в аду. -Ну, зато я больше не буду играть, - горько усмехнулась я, отводя взгляд в сторону. – Жизнь дала урок. -Ты… - Ирка на секунду замялась, не решаясь задать мне волнующих ее вопрос, - с ним больше не виделась? -Нет, - я покачала головой. -Понятно… В класс влетает на всех парах Овсянка и начинает ругать своих химиков за плохие результаты пробника. Ага, побольше давайте детям контрольных перед каникулами – они вообще учиться перестанут. Я делюсь своими мыслями с подругой, и она тихо посмеивается над расшумевшейся химичкой. Столовая встречает нас своими потрясающими запахами свежеиспеченных булочек, и мы поддаемся соблазну, накупив целую гору пирожков и наплевав на всякие диеты. Мне бы не помешало скинуть пару кило, а вот Ирка и так тощая, как глиста, но если чуть поправится, то тушите свет – нытье ближайшие сутки обеспечено. -Я стану толстой и меня разлюбит Юра, - бурчит одноклассница и откусывает кусочек булочки. -Ага, обязательно, - закатываю глаза я. – И ты останешься старой девой, так и не переспав со своим мальчиком. Ирка тыкает меня острым локтем в бок и смешно надувает щеки. Я уплетаю последний пирожок и уношу стакан к остальной грязной посуде. Когда возвращаюсь, то вижу, что подруга уже куда-то усвистала, совершенно забыв про меня. Она была очень непредсказуема, и, в принципе, я привыкла к такому, но все равно было как-то обидно. Я не спеша шла по школьным коридорам и разглядывала картины на стенах, которые каждый год менялись на новые – это была фишка нашей школы. Точнее, не фишка, а так – бзик директора, который не любил, когда «старье мозолит глаза». В голове почему-то заиграла песня Нюши, и я нахмурилась. Эти строки были совершенно не в тему. Правда, до следующего момента… Я повернула голову на впереди идущего, которым оказался Леха. Его черные глаза заблестели в полумраке коридора, отчего у меня прервалось дыхание. Он шел уверенным шагом и улыбался уголком губ. У меня задрожали коленки, но я продолжила движение. «Так чего ты ждешь? Целуй меня!», - неожиданно заголосила певица в мыслях. Учитель прожигал меня взглядом, а я старалась не проигрывать ему в этой безмолвной битве и не отводила в сторону глаза, хотя смущалась. «Смелей, пока я здесь, но еще я не твоя!», - между нами искрило, а огонь моего сердца уже давно прожег дыру в физике. Он кивает – привычный жест приветствия, в его стиле. Я подражаю мужчине и неосознанно облизываю нижнюю губу, что не укрывается от его внимательного взгляда. «Очевидное желание исходит от меня» -Играешь с огнем, - приглушенно доносится до моих ушей, когда я прохожу мимо классного руководителя, ощущая запах его одеколона, смешанный с табачным дымом. Своей рукой он задевает мою ладонь, и это прикосновение обжигает. По телу бежит стадо мурашек, а сердце начинает стучать быстрее. Эта сладостная пытка уже закончилась, а меня все никак не отпускает. Я сижу на литературе и прикусываю кончик карандаша, а в мыслях все еще он и его черные омуты глаз. Так держать, Олеся! Ты окончательно и бесповоротно влюбилась в своего учителя! Отличная новость за сегодняшний день. После уроков я стараюсь побыстрее умотать со школы, чтобы ненароком не встретиться с преподавателем физики. Но судьба на этот раз распорядилась иначе: мой объект воздыхания стоял возле своей машины, облокотившись на капот, и будто кого-то поджидал. По его взгляду, неожиданно остановившемуся на мне, я поняла, что караулил он именно меня. Я, скрепя сердце, зашагала учителю навстречу. -Что-то стряслось? – как ни в чем не бывало, спрашиваю я, останавливаясь от классрука в паре метров. Сейчас необходимо держать дистанцию, иначе у меня просто снесет крышу. -Непредвиденные обстоятельства, - по его хитрому взгляду и простому пожиманию плечами я понимаю, что попала. -Может, это может подождать? – с надеждой в голосе проговорила я. Физик усмехнулся и открыл передо мной дверь, жестом приглашаю сесть. -Не может. Я недовольно вздохнула и быстро села в автомобиль, дабы избежать косых взглядов в нашу сторону. Не хватало еще проблем из-за слухов огрести. Леха сел рядом, и мы поехали на гонки. У меня под пуховиком школьная форма, а у него строгий костюм, у меня были планы на оставшуюся часть суток, а еще сейчас три гребанных часа дня. У этого человека есть мозги, скажите, пожалуйста?! -Почему именно сейчас? – возмутилась я, откинувшись на сиденье. -Потому что так надо, - спокойно ответил учитель, выруливая на шоссе. Серьезно? Так надо? -А если я не хочу? – вскинула я брови, сверля в физике дыру. -Хочешь. -Ну, спасибо, Алексей Михалыч, - я отвернулась от него, переключая внимание на мелькающие по бокам заснеженные елочки. Внутри как-то противно от осознания, что я иду у Лехи на поводу, но не могу ничего с собой поделать. И, кажется, он этим пользуется. В голову закралась мысль, что он поматросит и бросит, но я вспомнила, что все отведенное мне время в этом городке я буду ему точно необходима для получения дозы адреналина, а, значит, беспокоиться не о чем. Снова гонка. Снова бешеная скорость. Снова мои ругательства и его смех. Волшебство момента портит финиш и очередная наша победа. Леша выходит из авто, чтобы переговорить с другими гонщиками, а мне становится душновато, и я вылезаю из салона, пропитанного жаром наших тел. Как-то пошло звучит… Так, Олеся! Чувствую, что кто-то на меня смотрит, и обнаруживаю Одинцова, который направляет на меня камеру телефона. Черт. Это плохо. Я иду к нему, метая из глаз молнии. -Какого черта ты здесь делаешь? Не поступил в институт, что ли? – гневно выплевываю я в его ухмыляющуюся рожу. -Ты не волнуйся за меня, котик. За свою шкуру лучше переживай, - нараспев произносит Захар, пряча смартфон в карман парки. Сука! -И что же ты собрался делать, интересно? Просвети, будь добр, - я положила руки на бедра и сильнее нахмурилась. -Ой, курочка раскудахталась, - покачал головой Одинцов, а у меня зачесались кулаки. – Неужели не понятно? Отошлю родителям твоим, пусть сами разбираются, чем это занимается их ангелочек. А, может, парочке учителей. Как думаешь, а фотку с физиком они заценят? – он снова достает телефон и, наклонясь ближе, показывает мне фотографию, где я целую Леху на дискотеке. Сердце замирает. Нет. Нельзя! -Удали, - гневно шиплю я, пытаясь отобрать у Одинцова средство связи. Тот заходится громким смехом и выше поднимает руку, из-за чего мои попытки спасти свой зад и зад физика заканчиваются неудачно. – Ты - урод. Воистину. -Половое сношение с несовершеннолетним? Какая это статья-то?.. – он наигранно задумывается, потирая челюсть, в которую мне невероятно хочется ударить ногой с разворота. Жаль, не дотянусь. -Что такое? – к нам подходит мой классный руководитель и сердито смотрит на Захара. -Да ничего, просто скоро у кого-то начнутся проблемы, - пожимает плечами Одинцов, разворачивая телефон дисплеем к физику. В глазах у того сначала читается изумление, а потом ярость. -Конечно, они есть у тебя не только здесь, - шипит учитель, сжимая руки в кулаки. -Конечно, - противно ухмыляется парень. Внутри все холодеет от ужаса, но я выдавливаю из себя: -И что же ты хочешь? Мой голос дрогнул. Возьми себя в руки, тряпка! -Ты будешь моей напарницей следующие три гонки. Только тогда я удалю фотографии. Черт. Черт. Черт! С ним? Гонять? Нееетушки, увольте. Я доверяю в этом деле только Лехе, а тут мне предлагает «прокатиться» Одинцов – самый противный человек на нашей планете. Да я лучше отсижу свое наказание дома и как-нибудь переживу наплыв сплетен, чем сяду к нему в машину! Видимо, физик четко отследил мои эмоции и, особо не раздумывая, проговорил: -Она согласна. Я округлила глаза от шока и повернула голову к учителю. Что? Он испугался ответственности? Или я чего-то не знаю? -Вы… -Уходим, - мужчина схватил меня за руку и зашагал к своему автомобилю. Я покорно шла за ним, переваривая только что полученную информацию. Слова застряли где-то в горле и скрутились в тугой комок, от которого перекрыло дыхание. Он просто манипулирует мной, как хочет! Я не игрушка! Я имею право решать свои проблемы сама, без посторонней помощи и, уж тем более, указаний. Я попыталась вырвать свою ладонь из его цепких пальцев, но ничего не вышло – больно крепко физик ее держал. Я недовольно зарычала и остановилась, но он продолжил движение, волоча меня за собой. -Как грубо, Алексей Михайлович! – язвительно крикнула я ему в спину. – Отпустите! -Ты натворишь глупостей, - холодно бросил он, кидая, да, именно кидая меня в машину. Я сделала попытку открыть дверцу, но он заблокировал двери. Я оцепенела от такой наглости, а затем рыкнула и откинулась на спинку сиденья, сложив руки на груди. Бесит! Физик снова подошел к Одинцову и что-то грозно зашипел в его нахальную рожу. Слезы обиды уже подползали к глазам, а в груди неприятно заныло. Я просто плыла по течению, а в итоге захлебнулась, упав с водопада. Я лишь хотела наслаждаться моментом, но, видимо, так жить нельзя. Ненавижу! Вечно все идет через жопу! Из собственных мыслей меня вырвал писк и громкий хлопок дверцей. Леша просто горел от ярости, сжав руками руль. Я решила ни о чем его не спрашивать и молча отвернулась, прислонившись лбом к холодному стеклу. Мы тронулись. Замелькали огни фонарей и фары встречных машин, замельтешили одетые в снег деревья и белые поля. Между нами чувствовалось напряжение, которое я умело игнорировала. Я ведь знала, что все это хорошим не закончится.