Что будет, то будет

      Было без четверти одиннадцать, когда Северус Снейп вышел на платформу. Всюду, как обычно, царило оживление — мамы обнимали своих детей, на ходу давая им десятки наставлений и беря с них обещание писать как можно чаще; маленькие братишки и сестрёнки дёргали старших за полы курток, упрашивая взять их с собой… Чёрные, рыжие, трёхцветные кошки восседали на плечах владелиц; белые, серые, коричневые совы трепыхались в клетках; на платформе появлялись всё новые мальчишки и девчонки, и их чемоданы весело подпрыгивали на тележках…       Северус с неприязнью покосился в сторону Ремуса Люпина, своего однокурсника с Гриффиндора, который, держа руки в карманах потёртой куртки, время от времени озирался по сторонам — явно в поисках приятелей, — и отвернулся. Взгляд его упал на незнакомого веснушчатого мальчика-первогодку, которого не выпускала из объятий мать, отчего он выглядел смущённо и казался даже младше одиннадцати лет; строго одетый усатый волшебник, стоявший поблизости, смотрел на подобное выражение нежности с явным неодобрением.       …Чуть поодаль три юных ведьмочки, очевидно соскучившиеся друг по другу за лето, весело болтали, наперебой обмениваясь новостями. К ним приблизилась четвёртая, повыше и постарше:       — Девочки! Торопитесь, поезд отходит с минуты на минуту.       — Хорошо, Офелия! — ответила за всех рыжеволосая колдунья с жабой на руках. — Уже идём! — И весёлая стайка побежала к тамбуру, не переставая щебетать на ходу…       На платформе возникла семикурсница Нарцисса Блэк с молодой черноволосой женщиной. Два домашних эльфа тащили за ними поклажу.       — Ну вот, видишь, Белла, мы вовремя… — с явным облегчением выдохнула Нарцисса.       — Какая жалость! Похоже, тебе всё-таки стоило повозиться на пару минут дольше, тогда бы ты точно опоздала, — съехидничала Белла и быстрым шагом двинулась к поезду.       Нарцисса чуть задержалась и обернулась:       — Здравствуй, Северус, — кивнула она.       Это был первый человек, который обратился к нему, и Северус вздрогнул от неожиданности, но затем хмуро кивнул в ответ и, волоча свой багаж, последовал за остальными учениками, торопливо занимающими вагоны, — часы на платформе показывали уже без двух минут одиннадцать.       ***       Поезд медленно тронулся, когда ученики всё ещё продолжали рассаживаться, поэтому в проходах стояли шум и сутолока, хотя поезд двигался без резких толчков. Северус с трудом протиснулся сквозь толпу — впрочем, при виде его многие отступали, словно боясь, что он к ним прикоснётся. Он почти столкнулся с Регулусом Блэком у самого входа в свободное купе в дальнем конце вагона. Тот хмуро кивнул и посторонился, давая ему дорогу. Заходить в купе он, видимо, передумал. Горькая усмешка скользнула по губам Северуса. Зашвырнув чемоданы на полку, он устроился на диване, откинувшись на спинку сиденья, и прикрыл глаза. Он почему-то вспомнил, как встретил его три года назад…       …Он сидел вот так же в дальнем купе, когда в дверь неожиданно постучали, и через несколько секунд на пороге появился коренастый мальчишка с каштановыми волосами и сдвинутыми бровями — пожалуй, он выглядел чересчур серьёзно для своих лет.       — Извините… я первый раз еду в Хогвартс…       «Оно и видно, — подумал тогда Северус. — Иначе ты не рискнул бы ко мне обратиться».       — Мне можно… остаться здесь… с вами? Другие купе уже заняты…       Северус, не отвечая, мрачно оглядывал его с ног до головы. Мальчик смутился окончательно.       — Меня зовут Регулус Блэк, — поспешно добавил он.       — Блэк?! — спросил Северус (гораздо громче, чем следовало), и его взгляд стал куда более неприязненным. — Ты родственник Сириуса Блэка?!       — Я его брат, но…       Что «но», Северус дослушивать не стал.       — Проваливай.       — Что? — опешил мальчик. — Почему?       — Слушай, почему бы тебе не пойти и не поискать своего братца? Он тебе живо объяснит, что я не нуждаюсь в твоём обществе, если ты ещё до сих пор этого не понял.       — Я не хочу ехать вместе с ним. И не хочу с ним разговаривать. У меня нет ничего общего с этим предателем чистокровных волшебников! Я не похож на него…       «Ага. Так я тебе и поверил».       — Мне это безразлично.       — Пожалуйста! Я вам не помешаю.       — Нет.       А потом в коридоре раздались шаги.       — Регулус! Вот ты куда подевался! Что, скажи на милость… — В дверном проёме показался Сириус Блэк, а за ним замаячила фигура Поттера. Сириус Блэк и Джеймс Поттер — злейшие враги Северуса и его вечные мучители — возвращались в школу, разумеется, этим же экспрессом. Эти двое (часто они появлялись вместе с Питером Петтигрю и Ремусом Люпином, называя свою тесную компанию «мародёрами») отравляли ему всю жизнь в Хогвартсе, и Северус с тоской подумал, что его неприятности начинаются даже раньше, чем поезд достиг деревни Хогсмид.       — …А-а! Нюниус! Какая встреча!.. Жаль, у нас мало времени… исправим в самом ближайшем будущем…       — Регулус, пойдём… пусть поплачет — он, наверное, для того и забился в этот уголок…       — Никуда я с тобой не пойду!..       — А я тебя и спрашивать не буду!       Сириус Блэк, бесцеремонно ухватив брата за шкирку, потащил его прочь, несмотря на отчаянное сопротивление…       …Северус вздрогнул и открыл глаза. Интересно, почему он вспомнил об этом сейчас? Наверное, прожив два месяца среди магглов, он был рад увидеть знакомое лицо, принадлежащее его миру. Северус посмотрел в окно, за которым убегали вдаль холмы, изгороди, полуразрушенные мостики… Он возвращался в Хогвартс.       ***       Большой зал Хогвартса сиял тысячью свечей. За окнами уже давно стемнело, так как погода была пасмурная — первые капли дождя упали, ещё когда кареты подъезжали к замку, а теперь, когда все ученики и преподаватели собрались за столами, за окном бушевала настоящая буря: струи воды хлестали по стёклам, вдалеке сверкали молнии. Но в зале было тепло, над столами поднимался аппетитный запах искусно приготовленных блюд, и Северус почувствовал себя даже уютно. Конечно, Поттер и Блэк сидели за гриффиндорским столом, соловьями разливаясь о летних приключениях под аккомпанемент восхищённых визгов Петтигрю, но сегодня они, по крайней мере, не станут к нему приставать. Даже Кровавый Барон выглядел каким-то своим, чуть ли не домашним. Северус повёл глазами по сторонам, оглядывая знакомую обстановку. В конце его стола сидели притихшие первокурсники, вовсю озираясь на непривычное для них хогвартское великолепие. Северус усмехнулся: неужели он сам выглядел так же нелепо, когда попал сюда впервые? Он вспомнил своё распределение: Шляпа, отправлявшая каждого на тот факультет, который, по её мнению, больше всего ему подходит, заорала «Слизерин!», едва коснувшись его волос…       Перед ужином директор произнёс речь, в которой упомянул, что Министерство магии, обеспокоенное нарастающими беспорядками, предложило увеличить в этом году количество часов защиты от тёмных искусств. Так как на преподавателя (который за столом, впрочем, отсутствовал — видимо, ещё не приехал, решил Северус) в этом случае ложилась очень большая нагрузка, то занятия теперь будут проводиться совместно. Северус хмыкнул — по его расчётам, если бы преподаватель вёл у каждого факультета отдельно, ему оставалось бы в общей сложности около пяти часов в сутки на всё про всё, в том числе и на сон. Следующая новость была неутешительна: Слизерин опять объединили с Гриффиндором.       «Как будто зелий было недостаточно», — подумал Северус. Впрочем, у гриффиндорцев это известие тоже не вызвало особой радости: они сидели с вытянутыми лицами, в противоположность рэйвенкловцам и хаффлпаффцам, которые явно были довольны.       Между тем ужин подошёл к концу, старосты, приступая к исполнению своих обязанностей, собирали первокурсников, чтобы развести их по факультетским спальням. Слизеринцы, к удовольствию Северуса, показали себя наиболее организованными и первыми покинули Большой зал, двинувшись по направлению к подземельям. После череды лестниц и переходов они оказались у своей двери.       — Гремучее серебро! — произнёс староста, и все вошли в общую гостиную. Северус тут же направился в свою спальню. Закрывая за собой дверь заклятьем Коллопортус, он вспомнил о слухах, которые ходили на его факультете — что у гриффиндорцев общие спальни. Вот ужас! Неужели гриффиндорцы так мало ценят свою свободу? С другой стороны, теперь понятно, почему у них так развит дух общности — просто у них нет никакого личного пространства, вот они и мыслят себя единым целым… Северус поморщился, вытащил пижаму из чемодана и задвинул его обратно под кровать. Переодевшись, он нырнул в постель, заботливо нагретую домашними эльфами — и только тогда понял, до чего же замёрз, устал и вымотался. Глубоко вздохнув, он поплотнее завернулся в одеяло. Перед тем как он провалился в глубокий сон, на краешке сознания мелькнула мысль: пусть у гриффиндорцев и нет личного пространства, но у них в спальнях, наверное, всё-таки теплее…       ***       Утро второго сентября выдалось немного холоднее, чем обычно. За окном Большого зала кружили серые тучи. Низко клубился потолок.       Северус рассматривал своё новое расписание. Сегодня сразу же после завтрака стояло сдвоенное занятие у Флитвика, потом — уход за магическими существами, затем — сдвоенное занятие у Бинса, нумерология, руны и зелья… В преддверии С.О.В. нагрузка на пятый курс возросла вдвое. Среди пятикурсников прокатились сдавленные стоны: «Кошмар какой!» — «Всё, с квиддичем можно будет заканчивать…» — «Я тебе закончу! Будешь пахать как миленький, где мне найти такого загонщика?» — «Ладно, я же пошутил! Но ты только посмотри на это!»       — Шесть трансфигураций! Шесть!!! — громко простонала рядом Миранда Сильверстоун. — Да я не вылезу из отработок! Старуха МакГонагалл и так меня недолюбливает…       — Брось, Миранда. Она ко всем относится одинаково. Как там у них говорят? А, беспристрастно… — пробурчал ещё один однокурсник Северуса Долиш, немного приподняв сросшиеся брови.       — Справедливо, ты хотел сказать? Долиш, тебе не знакомо слово «справедливость»?       — Не заводись, — вздохнул Долиш. — Ты что, решила пополнить ряды доблестных, честных, справедливых гриффиндорцев? Не выйдет, это не про тебя. Я же знаю, ты попыталась использовать заклинание симпатии на последнем экзамене у Флитвика.       — Гнусная ложь! — вспыхнула Миранда. — Ничего такого я не использовала!       — Я не говорю «использовала», я говорю «попыталась», — парировал Долиш. — Надо было тебя предупредить, что у преподавателей на него иммунитет…       — А-а, ты, наверное, знаешь это по собственному опыту? — ехидно поинтересовалась Аннабелла Монтегю, девица с на редкость отвратительным характером, а сейчас ещё и с красной розой в волосах.       — Тихо! — раздался голос Нарциссы, которая попыталась изобразить подходящий, по её мнению, строгий тон. — Вам что, не терпится получить штрафные баллы? И потом, такое поведение недостойно воспитанных и благородных людей!       Это подействовало отрезвляюще — спорщики утихли. Северус хмыкнул. Было только два способа удержать этот народ в повиновении: доказать, что они упускают собственную выгоду, или же показать им, что они вызывают подозрение в своей принадлежности к «избранной элите чистокровных волшебников». Нарцисса знала оба; впрочем, это знание было скорее опытно-интуитивным, потому что особым умом она никогда не отличалась.       — Что касается меня, — рассматривая дно опустевшей кружки, заметил Стеббинс, плотный светловолосый пятикурсник, — то я предполагаю запереть себя в библиотеке и окружить заклинанием недосягаемости.       — Себя или библиотеку? — поднял брови Долиш.       — Себя. На библиотеку у меня не хватит…       — Способностей, — язвительно вставил Долиш.       — …терпения, — невозмутимо продолжил Стеббинс. — Хотя было бы забавно посмотреть, как вы мечетесь в поисках нужных книг…       — Стеббинс, эгоист ты несчастный, как только мы выйдем из поля зрения профессуры, я превращу твою мантию в воду… нет, в болотную жижу… — пообещал Рауг Дерн, помахивая вилкой на манер волшебной палочки.       — Как мило с твоей стороны предупредить меня об этом… — оскалился Стеббинс, откидываясь непринуждённо на Обри, который от неожиданности уронил ломтик хлеба в тарелку с кашей.       — Да нет же! — захохотал Долиш. — Это он отвлекает твоё внимание! На самом деле он подсыплет тебе антрацитных муравьёв или обработает всю твою обувь заклятием вечного приклеивания…       Северус рывком поднялся из-за стола — ему внезапно стало до тошноты противно здесь находиться и слушать этот бессмысленный трёп. Очевидно, на его лице застыла гримаса отвращения — он понял это, заметив холодные и отчуждённые взгляды однокурсников, когда выходил из-за стола, быстрым шагом направляясь к дверям Большого зала. За слизеринским столом на мгновение воцарилось молчание, но потом разговор продолжился вновь, и среди общего негромкого гомона Северус совершенно точно разобрал фразу «мерзкий паук». Он не сомневался в том, что сказанное относилось к нему.       «Итак, учебный год начался», — мрачно усмехнулся про себя Северус.       ***       Он быстро шагал по коридорам, намереваясь прийти в класс раньше остальных, попутно изучая расписание. Ага, завтра, во вторник, две пары защиты от тёмных искусств. Интересно, кто её будет преподавать и как на этот раз сработает проклятье, которое, по слухам, уже много лет висело над этой должностью? Никто из преподавателей защиты не мог выдержать на этой работе больше года, причём под конец с ними случались разного рода неприятности. Так, преподававший в прошлом году Лавгуд был уволен по настоянию Совета попечителей, поскольку он весь год забивал студентам головы всякой ерундой. Северус усмехнулся — конечно, «забивал головы всякой ерундой» в резолюцию не входило, там значилось «несоответствие занимаемой должности», «неадекватная информация» и прочие казённые штампы. «Наивный молодой человек», не дожидаясь экзаменов, был вынужден убраться из школы — к большому сожалению однокурсницы Северуса, Ариадны Эйр с Рэйвенкло, которой, кажется, очень нравилось слушать про морщерогих кизляков и ушколапых летяг. Что касается собственно предмета, то знания учеников в области защиты от тёмных искусств к концу года носили несколько туманный, в значительной степени абстрактный и определённо вероятностный характер.       Аврор Андромеда Блэк, преподававшая у них на третьем курсе, конечно, была специалистом, но она явно предпочитала гриффиндорцев, несмотря на то, что сама когда-то училась на Слизерине. Северус не мог ей простить того, что эта слишком юная для преподавания особа сквозь пальцы смотрела на выходки своего двоюродного братца — дражайшего Сириуса — и его дружков. Впрочем, она старалась быть справедливой (в меру своих возможностей, конечно). Поэтому, когда бедняжку, ставшую жертвой какого-то очень редкого и коварного заклинания — он, Северус, был здесь совершенно ни при чём! — забирали в Мунго, он с удивлением отметил, что к чувству глубокого удовлетворения примешивается нечто, смахивающее на жалость, — та выглядела совсем скверно.       Погружённый в размышления, Северус шёл по лестнице на пятый этаж, как вдруг почувствовал, что сумка на его плече дёрнулась раз, другой, а затем взмыла в воздух, причём так стремительно, что он не сумел удержать ремень. Услышав хохот за спиной, он резко обернулся — так и есть, на соседней лестнице стояли ухмыляющиеся Поттер и Блэк, рядом с ними — вечный прихвостень Поттера, Петтигрю, который, вцепившись в перила, визжал от хохота. Поттер слегка вертел волшебной палочкой, и сумка Северуса начала вращаться в такт этим движениям, постепенно поднимаясь всё выше, к сводам замка.       — В чём дело, Нюниус? — спросил Блэк. — Тебе жаль свои книжечки? Мне казалось, ты и без них достаточно умный…       — Тем более что все они — подержанные, а значит, стоят не так уж дорого… — захихикал Петтигрю.       — Это для тебя недорого, а для Нюниуса это целое состояние. У каждого свой уровень… — расхохотался Блэк.       — Да, ты прав, и мне кажется, Нюниуса нужно спустить как раз на его уровень. — Поттер убрал палочку, и сумка рухнула вниз, стремительно пролетая лестницы, балконы и балюстрады, провожаемая четырьмя парами глаз.       — Надеюсь, Нюниус, ты не положил сюда ничего особо хрупкого? — с деланым участием поинтересовался Поттер, поправляя очки.       — Нет, что ты, Джеймс, надо надеяться, что что-нибудь хрупкое он сюда действительно положил… — возразил Блэк и, откинув голову назад, засмеялся над собственной шуткой.       — Посмотрите на него! — заверещал Петтигрю, подпрыгивая на месте. — Как вы думаете, слизеринцев учат плеваться ядом? У него такой вид, словно он именно это сейчас и сделает! Поэтому лучше пойдёмте отсюда подобру-поздорову!       Хохот. Дружный топот ног.       «Ну вот, — подумал Северус, заклинанием вытягивая сумку из тёмной глубины лестничных маршей. — Теперь учебный год действительно начался».       ***       — Итак, надеюсь, вы всё поняли насчет переноса жидкостей в пространстве… Мисс Сильверстоун, вам бы я настоятельно советовал попрактиковаться. У остальных получается очень даже неплохо, но тем не менее всем не мешает как следует закрепить свои знания… Да, и не забывайте повторять то, что вы проходили раньше…       Флитвик вновь и вновь напоминал им о важности тщательной подготовки к С.О.В., а Северус с тоской глядел в окно, за которым уже начинал накрапывать мелкий дождик. Сдвоенные чары для него были, по существу, пустой тратой времени — в отличие от абсолютного большинства присутствующих, материал урока был ему давным-давно знаком и казался смехотворно лёгким. Как и материал всего курса. Всех предметов. На два года вперёд. Он задолго до этого освоил теорию и практику всего, что предполагал учебный процесс, и теперь пытался усовершенствовать приобретённые навыки. И не только…       Шум и гомон — верные приметы конца урока — вывели его из задумчивости, и Северус последовал за толпой, спешившей на урок профессора Кеттлберна, сожалея о том, что практический характер занятия опять не позволит ему потратить время с пользой. К тому же он терпеть не мог животных, пусть даже и магических…       Поскорее бы этот день закончился.       ***       Проснувшись на следующее утро, Северус зябко поёжился и почувствовал, что ему совершенно не хочется вставать, потому что за ночь он не до конца восстановил силы. Вчерашний день был на редкость загруженным как учёбой, так и мародёрами, которые, кажется, торжественно поклялись устроить ему весёлую жизнь и решили во что бы то ни стало сдержать эту клятву. Тем не менее он встал — у него не было ни малейшего желания опаздывать на завтрак. Северус предпочитал быть пунктуальным.       В гостиной царил привычный беспорядок: сонные ученики, позёвывая, потягиваясь, потирая глаза, направлялись к выходу.       — Ай! Долиш! Ты наступил мне на ногу! — донёсся не в меру звонкий голос Миранды.       — Миранда, ты ещё не привыкла к тому, что он так же грациозен, как слон в посудной лавке? — флегматично поинтересовался Стеббинс.       — Ты имеешь в виду того мамонта, которого вы запихнули в лавку Поющего Хрусталя миссис Фризл? — откликнулся Долиш. — До сих пор не понимаю, как вам удалось избежать наказания…       — Ха! У папаши есть свои люди в Министерстве. Но согласись, шутка была что надо… — самодовольно улыбнулся Стеббинс.       Северус проскользнул мимо группки первокурсников, которые неловко мялись у дверей.       «Ещё не выучили дороги в Большой зал», — подумал Северус. Он вспомнил себя в этом возрасте. Неужели и он был похож на этих олухов, которые, переминаясь с ноги на ногу, робко озираются в ожидании кого-нибудь, кто мог бы помочь им добраться до завтрака? Нет, такого решительно быть не могло. Он с презрением отвернулся.       Идя по коридору, он вспомнил, что вчера думал о чём-то, связанном с сегодняшним утром… О чём же? Ах да, сегодня же должно быть первое в этом году занятие по защите от тёмных искусств. И всё-таки интересно, кто в этом году займёт многострадальную должность? Впрочем, это не так уж важно; скорее всего, какая-нибудь бездарность, которая приложит все усилия к тому, чтобы превратить одну шестую часть школьного курса в бессмысленно и бесполезно потраченное время. Конечно, может получиться и по-другому, но уроки вряд ли будут особо интересными — куда интереснее будет посмотреть на то, что в конце года станется с преподавателем… Точнее, на то, что от него останется. Северус мрачно усмехнулся. Надо быть психом, чтобы согласиться на должность, у которой такая дурная слава. Не исключено, что новый преподаватель подпадает под эту категорию. Жаль, ведь этот предмет всегда интересовал его больше, чем все остальные — ну, конечно, не больше, чем зелья… И всё же, когда вечером в библиотеке он открывал старинный запылённый том, в кожаном переплёте, с загадочными миниатюрами, на которых были изображены странные чудовища, — о, это было совершенно необычное время. Разглядывая страницы, покрытые древней вязью, погружаясь в пугающее и одновременно захватывающее содержание этих книг, он начинал испытывать какое-то особенное, мрачное наслаждение. Если в библиотеке никого не было, то это ощущение усиливалось. Пламя свечей колебалось, отбрасывая тени на страницы, которые особое заклятие предохраняло от желтизны и к которым редко кто прикасался, и Северус чувствовал, как этот жутковатый мир его затягивает…       Северус огляделся вокруг: слизеринцы, рэйвенкловцы, гриффиндорцы и хаффлпаффцы, сидящие за длинными хогвартскими столами, водили ложками по тарелкам, распечатывали совиную почту — никто из них не знает и никогда не узнает того, что уже знает он. Знает и может применить. Северус давно уже понял, что его интересует не столько защита, сколько сами тёмные искусства. Странно, но эта мысль его даже не испугала.       Он, как всегда, вышел из-за стола в числе первых и поспешил на урок.       ***       В классе царил привычный шум, когда дверь распахнулась и вошёл новый преподаватель. Гомон тут же улёгся, и все взгляды устремились на него. Он был довольно молод — Северус с неудовольствием отметил, что в его лице было даже что-то мальчишеское, — и невысокого роста, хотя, пожалуй, всё-таки выше, чем сам Северус. Одет он был в светлую, странного покроя одежду, которая развевалась при движении, тем более что двигался он достаточно быстро. Преподаватель вышел на середину класса и стал перед учительским столом.       — Меня зовут профессор Лэнс. Я ваш новый преподаватель защиты от тёмных искусств.       После этих слов он быстро окинул взглядом притихший класс. У него были серо-зелёные глаза — внутри которых, как показалось Северусу, пряталась усмешка, — чётко очерченные скулы и немного выступающий подбородок.       — Итак, начнём с простого знакомства. Сейчас каждый из вас встанет и назовёт своё имя, сначала Гриффиндор, потом — Слизерин, — продолжил новый профессор.       — А вы уверены, что запомните? — дерзко поинтересовался Долиш.       Лэнс внимательно посмотрел на него.       — У меня прекрасная память, мистер Невежа, и будьте уверены, что я не забуду не только вашего имени, но и вашей грубости. А вот с вашей памятью дела явно плохи, иначе вы бы помнили, как нужно обращаться к преподавателю. Прошу вас впредь называть меня «профессор» и «сэр», и, чтобы закрепить это, вы сегодня будете писать соответствующие строчки числом до… пожалуй, пятисот будет достаточно.       У Долиша вытянулось лицо. Миранда исподтишка показала ему язык.       — Allons*, — продолжил профессор Лэнс. Краем глаза Северус заметил, как Поттер что-то прошептал на ухо Блэку.       Ученики по очереди вставали и называли свои имена и фамилии. Шутить, тем более дерзить, никто больше не рисковал. Когда очередь дошла до Северуса, он встал и произнёс как можно спокойнее:       — Северус Снейп.       Затем он выпрямился, глядя Лэнсу в глаза. Какое-то мгновение он видел изучающий, внимательный взгляд, но в следующий миг в выражении лица профессора что-то неуловимо изменилось. Северус не успел понять, что именно, — профессор отвёл взгляд, но его брови при этом чуть-чуть взметнулись, словно Лэнс чему-то удивился.       «Он понял, что я не чистокровный!» — в ужасе подумал Северус. Конечно, никто и никогда не слышал о волшебниках Снейпах! Казалось, он уже должен был к этому привыкнуть, но мысль о своей ущербности была его неотвязным кошмаром — среди всех слизеринцев он был единственным… полукровкой.       — Очень хорошо, — подытожил профессор Лэнс. — А теперь я хочу получить представление об уровне ваших знаний по данному предмету. К сожалению, как я понял, они оставляют желать лучшего. Сейчас вы напишете контрольную работу. Итак, первый вопрос…       Ученики похватали перья и начали лихорадочно макать их в чернильницы. Северус старательно записывал. Он был полон решимости доказать, что его происхождение не мешает ему владеть знаниями по защите от тёмных искусств. Нет, конечно, он не собирался показывать всего, что знает, даже по тем, в общем-то, несложным вопросам, которые задал Лэнс. Но он не сомневался, что его ответ будет… более чем удовлетворительным.       Урок пролетел очень быстро: Северус едва успел ответить на последний вопрос — о повадках пещерных троллей, — хотя ему казалось, что время он рассчитал довольно правильно. Только он поставил точку, как Лэнс, используя манящие чары, собрал работы. Студенты поспешно собирались и покидали кабинет. На пороге Северус, сам не зная почему, обернулся. И вздрогнул, встретив внимательный взгляд профессора Лэнса. __________________ *Начнём (фр.)