Что будет, то будет

      Класс защиты от тёмных искусств был уже полон, но преподавателя ещё не было, поэтому под каменными сводами царили шум и разноголосица, особенно заметная на фоне мрачноватой погоды. Ветер влетал в раскрытое окно, шелестел страницами учебников, перебирал волосы студентов. Он нёс с собой капельки дождя, запах пряной листвы, дыма… запах осени. Он был прохладным и приятно холодил лицо Северуса.       — Кто-нибудь, закройте окно!       Нет, ну каков наглец этот Поттер! Мало того, что хочет, чтобы ему услужили, и ведёт себя так, словно махни он палочкой — рука отвалится, так ещё и не считается с мнением остальных! Северус скривился от отвращения.       — Эй, действительно, закройте кто-нибудь, — присоединился Долиш. — А то лучший-из-лучших-охотник-всех-времен-и-народов простудится! Сборная Гриффиндора не сможет этого пережить, не говоря уже обо всём факультете!       Северус не отрывал взгляд от Поттера. Удивительно: в ответ на издевательскую реплику Долиша по его лицу скользнула самодовольная улыбка! На миг Северусу даже стало жаль его. Но только на мгновение, потому что в следующую секунду раздался голос Поттера.       — Нюниус, закрой окно.       Северус и бровью не повёл.       — Нюниус! — раздался голос Блэка. — Ты оглох? Закрой окно, кому сказано?       Слизеринцы молча наблюдали за исходом перепалки. Эванс покачала головой.       — Да иди ты!.. — прошипел Северус.       В следующий миг над ним нависли две фигуры.       — Куда же, по-твоему, Нюниус, мне следует отправиться? — Глаза Блэка угрожающе сверкали.       Северус вызывающе вскинул подбородок:       — Туда, где самое место таким идиотам, как ты! — выпалил он.       Блэк хотел что-то сказать, но только с шумом втянул воздух. Карие глаза Поттера сузились за стёклами очков, он закатал рукава своей мантии… Но в этот момент дверь распахнулась, едва не слетев с петель, и в класс почти вбежал профессор защиты от тёмных искусств.       — Прошу прощения, я задержался, нам нужно было кое-что обсудить с профессором Флитвиком… Поттер, Блэк, почему вы не на своих местах?       Поттер и Блэк с мрачными физиономиями медленно поплелись к своим стульям.       — Мистер Долиш, — не останавливаясь, продолжил Лэнс. — Вы сделали то, что я вас просил?       — Да, профессор, — мрачно сказал Долиш, протянув объёмистый свиток. — Здесь ровно пять футов.       — Очень хорошо, — удовлетворённо кивнул Лэнс, выхватив свиток с помощью манящих чар. Но Долиш, сдвинув чёрные брови, подался вперёд.       — Но я не могу понять, — вдруг продолжил он, — почему только мне даются такие невероятные задания?       — Ах, вот что вас не устраивает? Что ж, отлично, к следующему уроку от всех жду сочинение по сегодняшней теме длиной не менее двух ярдов. Критерии оценки те же самые. Теперь, мистер Долиш, вы довольны?       Северус хмыкнул: Долиш явно был ошеломлён. Все сразу же обернулись к нему, и бедному Долишу, должно быть, стало жарко под испепеляющими взглядами. Стеббинс показал ему кулак, Обри чиркнул пальцем под подбородком. Лэнс это заметил и тут же откомментировал:       — Зря вы так. Может быть, благодаря мистеру Долишу у вас хоть что-нибудь в головах да останется? Я проверил ваши домашние работы. Только три-четыре из них смягчили моё сожаление по поводу даром потраченного времени. — Профессор достал пачку листов пергамента. — Мистер Снейп, очень хорошая работа. Впрочем, я уже начинаю привыкать.       Северус с ужасом обнаружил, что краснеет.       — Вот ещё блестящая работа. Чья? Так… А, Эванс… Впрочем, в конце кое-какие незначительные помарки. Но в целом неплохо. Так… — Лэнс перебирал пергаменты дальше. — Мистер Поттер, что вы меня взглядом просвечиваете? Наверное, я вас разочарую, но должен вам сказать, что я не оценил вашу остроту по поводу того, что лучший способ борьбы с келпи — это «не подходить на близкое расстояние к незнакомым лошадям». Плоско.       — Прошлым летом я в одиночку справился с келпи, — процедил Поттер.       — Да вы просто не видели, профессор, как он рассекает на лошадке по глади озера! — поддержал его Блэк, рубанув воздух ребром ладони.       — Ну так занесите это в список личных подвигов Поттера, если вы до сих пор этого не сделали! — отмахнулся Лэнс. — А на вопросы, храбрый наездник, будьте добры отвечать академически. Слабо.       Поттер переглянулся с Блэком. Лэнс взял следующий лист:       — Мистер Люпин, вы что, работу под копирку писали, в двух экземплярах — для себя и для мистера Петтигрю?       Люпин опустил глаза. Петтигрю сонно заморгал. Лэнс продолжил:       — В таком случае результат я тоже на два разделю — слабо. Мистер Блэк… Я понимаю, краткость — сестра таланта, но вы не могли бы писать несколько более пространно? Вы же не так уж сильно заняты — в команду по квиддичу вы вроде бы не входите. Или всё время наблюдаете за тренировками с трибун?       Северус восхитился: Лэнс бил по самому больному месту Блэка — тот страстно мечтал играть в квиддич, но на отборочных сыпался каждый год. Тренировки Поттера он действительно не пропускал. Слизеринцы называли его «восьмой игрок», «вечный болельщик», «земной ловец» и так далее.       Блэк сжал кулаки. Пергамент на его столе вспыхнул.       — Нетерпимы к критике? Жаль. Критика как раз не помешает — по-моему, слава лучших студентов сказывается на ваших способностях. Даже при условии, что эта слава имеет какие-то основания.       Миранда подняла руку.       — Профессор…       — Да?       — Я по поводу домашнего задания… А вы не могли бы снизить объём работы… — Миранда смущённо потупилась. — Ну, до одного ярда… Или хотя бы до полутора…       Раздались редкие смешки. Лэнс вышел из себя.       — Мисс Сильверстоун, вы не шерсть единорога в Косом переулке покупаете! Прекратите торговаться!       Со стороны Гриффиндора шёпотом донеслось: «Позёр».       — А теперь, наконец, перейдём к теме урока. — Лэнс, резко развернувшись, взмахнул палочкой, и на доске высветились золотистые буквы: «Мантикоры».       По рядам пронёсся удивлённый вздох — так рано?       — Итак, мантикоры, или мантикэры, являются самыми опасными… Да, мисс Эванс?       Староста Гриффиндора наморщила лоб:       — Профессор, но вы уверены, что мы ничего не пропустили?..       — Мисс Эванс! Вы что, сговорились с мисс Сильверстоун сорвать занятие?       Миранда и Эванс бросили друг на друга косые взгляды, которые говорили: «Вот ещё! Что у меня общего с этой грязнокровкой (идиоткой)?»       — Может, вы вместо меня выйдете? Нет? Ну так не мешайте! Два балла с Гриффиндора. Один со Слизерина, чтобы никому не было обидно.       Поттер фыркнул. Северус вздохнул: с профессором явно творилось что-то неладное. Он заметно нервничал, и ученики это чувствовали. Но больше никто не перебивал, все приготовились записывать.       ***       Вечером того же дня Северус удобно устроился в кресле, стоящем в дальнем углу гостиной, и развернул книгу. Гостиная была в этот час почти пуста — не считая Стеббинса и Долиша, которые играли в шахматы у камина, и Обри, который тоже читал, растянувшись на диване и подперев голову кулаками. Ну и Аннабеллы, которая стояла посреди комнаты, дирижируя волшебной палочкой. Прямо перед ней в воздухе, помахивая крылышками и рассыпая серебристые искры, висели две крошечные феи. Они играли на миниатюрных флейтах — тоненькая, звенящая мелодия, похожая на перезвон дождевых капель, разливалась по гостиной, наполняя воздух какой-то грустью. Внезапно Аннабелла постучала ногой по полу.       — Так-так, это уже что-то! Но вы можете и лучше, я же знаю…       — Аннабелла! — отозвался Стеббинс. — Ты не понимаешь, что ты нам мешаешь?       — Слушай, Стеббинс, — Аннабелла повернулась, уперев руки в бока, — я хочу сделать подарок Миранде — у неё же скоро день рождения, но, похоже, никто из вас об этом не помнит!       — Почему бы тебе не репетировать в своей комнате? — поинтересовался Долиш.       — Но там звуки искажаются! — возразила Аннабелла.       — Нет, в таком шуме совершенно невозможно сосредоточиться, — раздражённо проворчал Стеббинс.       — Ха! Не обращай внимания, Аннабелла, — откликнулся Обри со своего дивана. — Это он нервничает из-за предстоящего поединка с Гидеоном Прюэттом. Похоже, он не слишком-то уверен в успехе.       — А зачем тогда было его вызывать? — пожала плечами Аннабелла. — Всем известно, что Гидеон Прюэтт играет в шахматы лучше всех в школе. Хотя он и гриффиндорец.       — Ты готова смириться с тем, что Гриффиндор в чём-то опережает Слизерин? — едко заметил Стеббинс. Его скулы слегка порозовели.       — А по-твоему, опозориться перед всей школой лучше?       — Я НЕ ПРОИГРАЮ!       — Бабушка надвое сказала. Так что лучше не мешай мне…       — Аннабелла, неужели ты действительно считаешь эту музыку праздничной? — поинтересовался Обри, перелистывая страницу. — Лично на меня она тоску навевает…       — К тому же, Монтегю, тебе не приходило в голову, что использовать волшебную палочку в качестве дирижёрской опасно? — добавил Долиш.       Аннабелла обиженно надула губы, но сказать ничего не успела — стена отъехала в сторону, и вошли Розье, Уилкс, Нарцисса и ещё несколько человек.       — А, Северус, ты здесь! — воскликнула Нарцисса. — Мне…       — Меня уже здесь нет, — перебил её Северус, встал и скрылся в своей комнате.       ***       Северус опасался, что Лэнс, который последнюю неделю был куда более раздражительным и нервным, чем обычно, вовсю раскритикует его на предстоящем занятии, и поэтому перед сном тренировался ещё упорнее. Он никогда не засыпал быстро, но теперь хотя бы не маялся от бессонницы. Возможно, именно благодаря ежедневным упражнениям, а возможно, из-за того, что Лэнс уже пришёл в обычное расположение духа, его опасения не оправдались: в пятницу у Северуса получилось отбить атаку профессора с первого раза.       — У вас хорошо получается, мистер Снейп, — похвалил его Лэнс, убирая палочку.       Северус расплылся в улыбке.       «Все-таки у него совершенно другое лицо, когда он улыбается, — мелькнуло в голове у Северуса. — Стоп!!! Это же не моя мысль!» Он впился взглядом в Лэнса, но тот сразу же отвёл глаза, закашлявшись.       — Легилименцией, мистер Снейп, мы займёмся позже…       После некоторой паузы Северус сказал:       — Профессор, а что это за книга у вас на столе?       — Да так, ничего особенного, — смутился Лэнс. — Про то, как один магический мир освобождали от иноземных захватчиков. Гриффиндорец, правда, написал, это сразу чувствуется, но книга довольно интересная. Там юный принц вызвал на помощь друзей из другого мира…       Принц, толкнулась кровь в висках у Северуса.       — Хотите, дам почитать? — предложил Лэнс.       — Нет, — ответил Северус более резко, чем собирался, и, чтобы смягчить высказывание, добавил: — Я не читаю художественную литературу.       — Почему? — удивлённо спросил Лэнс. — Я думал, вы читаете всё, что вам попадается!       — Я читаю те книги, которые могут принести мне какую-нибудь пользу или дать необходимые знания, — объяснил Северус. — А читать о том, что вымышлено, а не о достоверных фактах или хотя бы гипотезах я считаю бессмысленным. Это только моё мнение, сэр.       — Но, читая жизненные истории других персонажей, можно увеличить свой опыт и знания о чувствах и мыслях других людей! — возразил Лэнс.       — Спасибо, я предпочту использовать легилименцию, — ухмыльнулся Северус. — А что касается опыта… если я прочту, к примеру, что какой-то персонаж сварил зелье, я же не научусь от этого варить его сам! Как может опыт персонажа передаваться читателю?       — Разумеется, речь не идёт о зельях или чём-либо подобном, — сказал Лэнс. — Как бы вам объяснить… В жизни бывают разные ситуации, и талантливый писатель может описать выбор человека и то, что в результате этого получилось. Таким образом, читатель узнает об этом, не проживая сам подобную ситуацию. Иногда человек, оказавшись под гнётом непредвиденных обстоятельств, не знает, как поступить, и опыт персонажа ему может помочь.       Северус подумал, что в своей жизни полагаться на каких-то вымышленных персонажей глупо. В конце концов, писатели могут и наврать, на то они и писатели, а отдуваться придётся другим.       — Вижу, вы не согласны со мной, — сказал Лэнс, немного улыбнувшись. — Может быть, с возрастом вы поймёте, что я имею в виду. Книга может быть лучшим помощником — конечно, это зависит от таланта писателя. Обычно люди, прочитавшие много книг, и в жизни бывают более проницательными.       — Вы хотите сказать, что некоторые книги могут послужить катализатором мыслительного процесса? — спросил Северус.       — Чем?       — Ну, катализатором! — нетерпеливо повторил Северус. — Это вещество, которое увеличивает скорость химической реакции, в отличие от ингибитора, который её замедляет.       — Мистер Снейп, ваша эрудиция иногда меня просто поражает! — воскликнул профессор. — Наверное, вы уже прочитали все книги в библиотеке! Даже и не знал, что в Хогвартсе есть такое…       — Это я не в библиотеке прочитал, а дома, в учебнике моего отца, — пояснил Северус.       — А кем работает ваш отец? — заинтересованно спросил Лэнс.       — Он работает учителем химии в шко… — начал Северус, но сразу же осёкся. Ужас мгновенно охватил его. Как он мог так непростительно расслабиться и проговориться! Выражение лица Лэнса сразу же изменилось.       — Ваш отец маггл? — потрясённо выдохнул Лэнс. — И вы учитесь в Слизерине?..       О, если бы можно было вернуться на минуту назад и никогда, никогда не говорить этого! Северус, уже привыкший к хорошему отношению профессора, с отчаянием вгляделся в глаза, моментально ставшие ошарашенно-недоверчивыми. Сам виноват, идиот, нужно было следить за словами!       Будучи не в силах больше сидеть под этим взглядом, Северус встал и выдавил, усилием воли загоняя подступившие слёзы обратно:       — Я пойду, профессор…       Лэнс ничего на это не сказал.       Северус вылетел из кабинета.       ***       Северус не мог сдержать слёз. Он быстро шёл по коридорам и лестницам Хогвартса, не видя перед собой дороги, и даже не заметил, как добрался до того места, где обычно прятался ото всех, чтобы пережить какую-то свою боль, — маленькой лестничной площадки на третьем этаже в одном из крыльев замка. Лестница никуда не вела — проход был замурован, и площадку с трёх сторон окружали стены, поэтому никто здесь не появлялся. Он плакал, оседая на пол, пока, наконец, не опустился на каменные плиты. Лёгкие болезненно сжались, и ему стало трудно дышать. Не может быть! Всё не могло кончиться вот так, сразу… Северуса внезапно охватило чувство потери, словно погас тот лучик света, который весь последний месяц освещал его обычно такой серый и холодный мир.       — Так вести себя — просто недостойно, — вдруг раздался откуда-то сверху холодный скрежещущий голос, — по крайней мере, для человека, удостоившегося чести попасть на самый благородный факультет Хогвартса.       Северус рывком поднял голову и увидел висящего в воздухе серебристо-прозрачного Кровавого Барона: руки скрещены на груди, на лице неодобрение.       — Уйди сейчас же! — зло выкрикнул Северус. — Оставь меня одного!       — Не верю своим ушам, — приподнял бровь Барон. — Это так теперь вы, слизеринцы, обращаетесь к самому грозному привидению школы?       — Да кто тебя вообще боится?! — сорвался Северус. — Психованный полтергейст и кучка недоумков-первокурсников! Ты же привидение и ничего не можешь сделать!       Кровавый Барон растянул губы в некоем подобии улыбки.       — Почему же не могу, молодой человек? Через час весь Хогвартс может быть в курсе вашего вопиюще недостойного поведения!       Похолодев, Северус вскочил на ноги и выхватил волшебную палочку.       — Только попробуй, и я… я тебя…       — Что же вы умолкли? Я с нетерпением гадаю, какой страшной каре вы меня решите подвергнуть, молодой человек, и заранее трепещу от ужаса! — Голос Барона был, как всегда, лишён интонаций, но Северус безошибочно распознал насмешку. Почувствовав какую-то странную пустоту в душе, он выронил палочку и снова сполз на пол.       — Уйдите… пожалуйста, — вновь обратился он к Кровавому Барону примерно через минуту. Тот всё это время неподвижно висел в воздухе, будто чего-то ожидая. — Мне правда необходимо побыть одному…       Кровавый Барон развернулся и поплыл вниз по лестнице, оставив наконец Северуса, который вдруг даже пожалел об этом, особенно остро ощутив своё одиночество.       Он не знал, сколько прошло времени, когда он услышал чьи-то торопливые шаги. Точнее, даже не услышал, а уловил каким-то неведомым чутьём. В следующий момент из-за угла показалась фигура профессора Лэнса. Северус смолк и злобно и неприязненно уставился на него. Он даже не попытался вытереть слёзы — этот жест выглядел бы по-детски. До чего же он не выносил, когда кто-нибудь видел, как он плачет! Он вскочил, сжав кулаки и сощурив глаза, точно перед ним стоял не Лэнс, а по меньшей мере Блэк, а то и Поттер.       Профессор, поколебавшись, подошёл к нему.       — Северус… — произнёс он, попытавшись положить руку ему на плечо, но Северус сбросил её со словами:       — Не трогайте меня! Что вам от меня нужно?!       — Мне нужно, чтобы ты успокоился, — серьёзно сказал Лэнс.       — Я спокоен! — быстро ответил Северус.       — Это не так, — возразил Лэнс. — Я пойму, что ты спокоен, когда твои глаза перестанут так лихорадочно сверкать.       — Какое вам до меня дело? — прошипел Северус. — Я же полукровка!       — Не глупи.       Северус поднял бровь:       — Неужели? Я видел вашу реакцию, вы… — Он задохнулся, не имея возможности продолжать.       — Северус… Конечно, это было неожиданностью для меня. Но… — профессор на миг замолчал, — я хочу сказать, что в отношении тебя это не имеет значения. У меня… хм, немного изменились критерии оценки.       Северус медленно поднял голову и встретился взглядом с Лэнсом. Профессор кивнул в подтверждение своих слов и улыбнулся. Его взгляд удивительно успокаивал. Северус впервые обратил внимание на мягкие отблески в глазах Лэнса — будто кто-то рассыпал в них сверкающие золотые искорки. И вдруг мир вокруг Северуса неуловимо, но мгновенно изменился. Мрачные коридоры Хогвартса превратились в уютные и родные, холодные каменные стены стали излучать мощь и надёжность веков, а пейзаж за высоким стрельчатым окном никогда ещё не был таким красивым, как сейчас. Неприятности, из-за которых он так переживал минуту назад, моментально растворились и унеслись прочь, и даже неотвязная мысль о том, что он полукровка, перестала сейчас его тревожить. Несмотря на внезапность и решительность произошедшей перемены, Северус совсем не удивился. Сидя на корточках в заброшенном уголке Хогвартса, он просто смотрел ещё не просохшими от недавних слёз глазами на профессора Лэнса.       ***       Северус мчался знакомой дорогой в подземелье, и никогда ещё за всё время учёбы в Хогвартсе у него не было так легко на душе. Он не смотрел по сторонам, и чёрная школьная мантия развевалась за его спиной, будто надуваемая ветром. Студенты уступали ему дорогу, удивлённо перешёптываясь, но Северус их даже не видел. Он замедлил шаг, немного запыхавшись, только поблизости от входа в подземелье и тут заметил, что навстречу ему идут Поттер и Блэк. Все школьные проблемы значили в этот момент для Северуса настолько мало, что он без всякой неприязни посмотрел на своего извечного противника и воскликнул: «Привет, Поттер!» Поттер и Блэк тут же остановились и переглянулись, и при взгляде на их ошарашенные физиономии Северус едва не расхохотался. Всё же сдержавшись усилием воли, он обошёл остолбеневших мародёров и спустился в подземелье. До него донёсся голос Блэка: «Как думаешь, его Конфундусом по башке стукнули?»       В гостиной Слизерина стоял привычный гвалт. Долиш и Стеббинс подтрунивали над Обри, девочки-первокурсницы слушали вдохновенный монолог Локхарта, а в дальнем углу играли в плюй-камни.       Миранда и Аннабелла, сидевшие на диване, прервали разговор и обернулись в его сторону.       — Снейп, дай Флитвика списать, — обратилась к нему Миранда скорее по привычке, нежели действительно надеясь на успех.       — Я его не делал и не буду — неохота, — буркнул Северус, но тут против воли лицо его расплылось в улыбке. — Можешь взять зелья — я их ещё вчера сделал.       Миранда уставилась на него, словно перед ней был лесничий Хагрид, порхающий бабочкой. Северус порылся в сумке, достал немного помятый свиток и вручил его ей. Остальные в гостиной сразу притихли, исключая стайку первокурсников, по своей неопытности не понявших, свидетелями какого исключительного явления они стали. Провожаемый десятками глаз, Северус скрылся в своей спальне.       Первым же делом тяжёлая сумка полетела в угол, и ощущение лёгкости, покинувшее было его, вернулось вновь. В два прыжка преодолев расстояние от двери до кровати, Северус плюхнулся лицом в подушку, но через секунду опять вскочил. Подлетев к зеркалу, он решительным движением сдёрнул с него ткань.       Та же внешность. Те же черты лица. Но глаза его теперь сияли, складка на лбу разгладилась, брови перестали угрюмо нависать над глазами, и хотя лицо его по-прежнему было далеко от так называемых канонов красоты, сейчас оно было… было привлекательным.