Что будет, то будет

      Северус проснулся глубокой ночью, сам не понимая, что его разбудило. Должно быть, приснилось что-то… нет, не кошмар, но сон был каким-то неприятным. Не открывая глаз, он попытался вспомнить, что же ему приснилось, и по возможности выбросить это из головы, но его попытки оказались тщетны. От сна осталось только ощущение — давящее, тяжёлое, неприятное. Скорее всего, снова уснуть ему теперь удастся нескоро.       Несколько раз моргнув, он равнодушно уставился вглубь комнаты. Сначала он не видел практически ничего, но потом глаза привыкли к слабому лунному свету, и он уже мог различить книжные полки, кресло и столик с письменными принадлежностями. Настроение отчего-то стремительно портилось. И вдруг Северус вспомнил, что ему приснилось. Он сидел на каком-то экзамене — скорее всего, С.О.В., — вчитывался в длинный список вопросов и понимал, что он не в состоянии ответить ни на один из них. К нему подошёл незнакомый экзаменатор, покачал головой и прошипел куда-то вдаль:       — Петтигрю! Помогите Снейпу!       Северус досадливо поморщился и плотнее завернулся в одеяло, натянув его на себя. Идиотизм какой-то.       На его плечо легла рука Лэнса.       — Ты не спишь? — шёпотом спросил он. — В чём дело?       — Ни в чём, — хмуро ответил Северус, не поворачиваясь. — Не могу уснуть. А вы почему не спите?       — Я в последнее время вообще сплю не очень, а тут ещё твои попытки лишить меня одеяла… — попытался пошутить Лэнс. Но потом его тон вновь стал серьёзным: — Может, что-то случилось? Ты какой-то подавленный…       Северус хотел огрызнуться, что любой на его месте был бы не то что подавленным, но полностью выбитым из колеи, однако потом передумал. Он вздохнул и ничего не ответил.       — Käre*, — прошептал Лэнс, погладив его по плечу, — всё равно мы ничего не можем изменить…       — Я знаю, — ответил Северус и неожиданно для самого себя добавил: — Но дело не только в этом. Мне кажется, что я… глупею.       Он зажмурился, уже жалея, что это сорвалось с его языка.       — Ты?! — удивлённо воскликнул Лэнс. — С чего ты это взял?       — Я прочитал практически все книги в библиотеке Хогвартса, — тихо начал Северус, не беспокоясь о том, сможет ли Лэнс его услышать или нет. — Я знаю рецепты всех зелий, которые изучаются в школьной программе. Я разбираюсь в теории трансфигурации едва ли хуже, чем профессор МакГонагалл. Я умею накладывать невербальные заклинания, чего ещё не умеет никто на моём курсе. Я полностью освоил курс нумерологии, и об этом знает Вектор. Я уже не говорю о маггловских точных науках. Но если рассматривать не объём знаний, а динамику…       — Что ты имеешь в виду? — спросил Лэнс, приподнявшись на локте. Кровать немного скрипнула.       — Я думаю, что, когда мне было семь лет, я был умнее, чем сейчас, — медленно сказал Северус. Потом слова полились сами, словно он долго их в себе сдерживал и только сейчас они нашли выход наружу (в каком-то смысле так оно и было). — Да, я знал тогда меньше. Но по сравнению с другими… Когда я поступил в Хогвартс, я уже знал очень много заклинаний. Теперь же многие из них известны и всем остальным, в этом нет ничего особенного. А через год профессор Флитвик обучит всех и невербальным заклинаниям. В библиотеке нет практически ничего интересного. Я узнаю всё меньше и меньше нового. Скорее всего, когда я стану взрослым, я не смогу уделять всем предметам должное внимание. Я уже сейчас чувствую, что у меня на это всё меньше… нет, даже не сил, а желания. Придётся выбрать что-нибудь одно — например, зельеварение — и специализироваться на этом…       — Так делают почти все, — заметил внимательно слушавший его Лэнс и осторожно сжал его плечо. — Это если не считать тех, кто вообще оставляет всякие занятия после окончания школы. Так ли тебе необходимо быть разносторонним специалистом?       — Я стану хорошим специалистом, — продолжил Северус, наконец разворачиваясь к Лэнсу лицом. — Но не более того. То, что поразительно для ребёнка семи лет, никого не удивит в выпускнике школы, а тем более во взрослом человеке. Мне кажется, что я постоянно что-то теряю… может быть, интуицию? Мои способности развиваются не так быстро, как я этого хочу, не так быстро, как я расту. Когда я был маленьким, я был уверен, что смогу добиться всего на свете в мамином мире, мире волшебников. Я не сомневался, что стану гением. А теперь… я знаю, что буду обычным человеком, неплохо разбирающимся в науках. В последнее время я даже не смог придумать ни одного заклинания. Я глупею.       Северус и сам не ожидал, что он так откровенно расскажет о своих раздумьях. О многом он раньше даже и не думал, внезапно осознав только по ходу речи. Его чуть ли не трясло от волнения. Он в смущении поднял глаза на профессора, который пребывал в задумчивости. Мягкий свет луны освещал правую сторону лица Лэнса, остальная часть его была в тени.       — «Хоси ва тоси о тору то, кагаяки о усинау», — наконец сказал Лэнс, серьёзно глядя на Северуса. — Так говорят японцы. Это значит: «Когда звезда становится старше, она теряет своё сияние».       Северус подумал, что это ещё зависит от спектрального класса звезды, но вслух говорить этого не стал.       — Тебе не кажется, что это можно отнести и к людям? — помолчав немного, спросил Лэнс. — Взрослые всегда в чём-то более ограничены, чем дети. Но это жизнь. Нельзя всё время идти во все стороны. Когда я оканчивал школу, то думал, что у меня не будет никаких проблем с карьерой, ведь я знал несколько иностранных языков. Но мечты сбываются не всегда. И в этом, в принципе, нет ничего страшного — главное, чтобы у человека осталась сама способность мечтать. А насчёт заклинаний… думаю, ты можешь не переживать об этом. Как я понял, здесь дело во вдохновении. Когда-нибудь оно к тебе вернётся.       Профессор перевернулся на живот, не отводя взгляда от Северуса.       — Спасибо, — прошептал Северус. Не удержавшись, он прикоснулся к волосам Лэнса, которые неярко блестели в лунном свете. После того как Северус выговорился, он почувствовал себя значительно легче. Профессор улыбнулся и подавил зевок.       Северус прижался к Лэнсу плотнее и сказал:       — Попытаемся всё-таки уснуть. Завтра рано вставать. Извините, что я вас разбудил.       Лэнс, уже закрыв глаза, улыбнулся опять.       — Спокойной ночи, Северус.       ***       В среду Северус и Лэнс договорились пропустить обед, и после трансфигурации Северус отправился не в Большой зал, а в кабинет профессора. Лэнса ещё не было: он обещал позаботиться о еде, так что должен был подойти немного позже. Северус сел, облокотился на стол и от нечего делать принялся рассматривать стопку пергаментов, лежащую на краю. Это оказались их самостоятельные работы. Северус заинтересовался, взял стопку в руки и бегло просмотрел работы однокурсников, чуть дольше задержав взгляд на собственной. Ему было интересно, что же Лэнс поставил мародёрам. Так, кто это написал… А, Люпин. Восемь баллов. По мнению Северуса, это было многовато. Он скривил губы и взял следующие листы. Блэку профессор поставил семь. Поттеру — тоже семь. Северус с интересом воззрился на последнюю работу, но, вопреки его ожиданиям, она была написана не Петтигрю, а Белби. Странно, а где же тогда работа Петтигрю?       Северус просмотрел самостоятельные ещё раз, в который раз посочувствовал Лэнсу, которому приходилось разбирать кошмарный почерк Дерна, потом даже пересчитал листы в стопке, но их оказалось всего лишь тринадцать. Работы Питера Петтигрю не было.       В коридоре послышались шаги Лэнса, и Северус мигом выбросил всё это из головы. Он положил самостоятельные обратно, встал и подошёл к двери.       — Принц-полукровка, — послышался негромкий голос по ту сторону, и дверь распахнулась. На пороге стоял Лэнс с полным бумажным пакетом в одной руке и волшебной палочкой в другой. — Долго меня ждёшь, Северус? Я никак не мог отловить домашних эльфов, всё, что мне удалось раздобыть, — это плюшки в учительской…       — Не люблю плюшки, — поморщился Северус.       Лэнс закрыл за собой дверь и взмахом палочки отправил пакет на стол.       — А что это ты туда положил?       — Куда? — не понял Северус.       Лэнс подошёл к столу и склонился над кипой листов.       — А, ваши самостоятельные… Захотелось узнать, что ты получил? И ты ещё сомневаешься? Между прочим, мог бы и так спросить, а не рыться в моих бумагах…       — Но они уже тут лежали! — возмутился Северус.       Лэнс пристально посмотрел ему в глаза.       — Да… — наконец протянул он. — Действительно. Надо же, я совершенно забыл, что оставил их именно здесь. Бери плюшки.       — Я лучше перед уроком перекушу. Профессор, у нас не так много времени… Что такое? — с тревогой спросил Северус, так как Лэнс внезапно напрягся, рука с плюшкой застыла, не доходя до рта.       Профессор медленно повернулся и окинул взглядом кабинет.       — Не знаю… — задумчиво сказал он. — Что-то не так. Определённо не так.       Северус застыл и внимательно осмотрелся. Всё было вроде бы как всегда, но теперь и он чувствовал что-то странное. Непонятное ощущение… и ведь он его уже испытывал когда-то раньше… Или ему только кажется?       — Вы меня заразили своей паранойей, — не удержался от замечания Северус. Лэнс от этого словно очнулся, положил плюшку обратно, так и не надкусив, и заправил Северусу прядь волос за ухо.       — Ты прав, времени осталось мало… — Он махнул палочкой, и дверь в спальню открылась.       — Ничего, — улыбнулся Северус, — я думаю, что мы успеем.       ***       Северус совсем забыл сказать Лэнсу, что самостоятельной Петтигрю в стопке не было. Впрочем, профессор мог быть и в курсе этого. Возможно, он изначально держал её отдельно. Но когда прозвенел звонок с обеденного перерыва и Лэнс начал раздавать работы, Северус понял, что это было неожиданностью и для него.       — Мисс Белби, вашу работу я не могу оценить выше пяти баллов. — Лэнс отправил последний лист на переднюю парту. Гриффиндорцы и слизеринцы принялись вполголоса обсуждать свои результаты, и, пожалуй, только Северус заметил озадаченное выражение, которое на секунду промелькнуло на лице Лэнса. Неужели он её потерял? Но тогда странно, почему сам Петтигрю не интересуется своей оценкой!       — Мистер Петтигрю, — начал Лэнс спокойно, но тут же повысил голос: — Так, я не сомневаюсь, что пейзаж за окном очень красивый, но когда я обращаюсь к вам, извольте смотреть на меня! Вам я поставил четыре балла, но вы должны понимать, что на самом деле…       Неожиданно Лэнс осёкся. Северус, не понимая, в чём дело, переводил взгляд то на Петтигрю, сжавшегося в комочек, словно он старался выглядеть как можно меньше, то на Лэнса, не отводившего от его лица вдруг расширившихся глаз. Очевидно, что оба они были чем-то испуганы.       — Я думаю, вы не станете возражать, если вы получите свою работу позже, — медленно сказал Лэнс и перевёл взгляд на Поттера. Петтигрю еле заметно кивнул. Северус начал злиться. Что же происходит?       Тем временем шум в классе стал сильнее. Миранда и Аннабелла чуть ли не в полный голос начали обсуждать, у какой команды больше шансов победить в предстоящем квиддичном матче, Долиш и Стеббинс иногда вставляли свои комментарии (тем не менее между собой они демонстративно не разговаривали), Обри и Белби вступили в перепалку по поводу умственных способностей представителей другого факультета, и лишь мародёры вели себя до странности тихо. Наконец Лэнс словно бы пришёл в себя и утихомирил класс, хоть и не без труда.       — Мистер Стеббинс, я надеюсь, что в инферналах вы разбираетесь не меньше, чем в особенностях полёта последней модели «Кометы», — заметил он. — Вам слово.       Стеббинс встал и, немного заикаясь от волнения, принялся описывать внешний вид и особенности поведения инферналов, а Северус впился взглядом в Лэнса.       «Что случилось?!»       «Поттер знает».       «Что?!»       «Потом объясню».       Северус резко обернулся к Поттеру. Тот сидел неподвижно, запустив пятерню во взъерошенные волосы, и смотрел куда-то под потолок. Неужели он и в самом деле знает об их отношениях? А при чём тут вообще Петтигрю?       Как назло, урок был сдвоенным, и Северус с трудом дождался его окончания. Под ропот студентов Лэнс заявил, что перемены у них в этот раз не будет, зато он отпустит их на десять минут раньше. Затем он открыл журнал и начал опрашивать всех по порядку, причём ответы явно не слушал, потому что Обри, которого вызвали первым, перепутал инферналов с фестралами, и ошибка эта осталась незамеченной. Эванс, правда, немедленно взметнула руку, но Лэнс просто её проигнорировал.       За пятнадцать минут до звонка Лэнс, даже не дав им домашнее задание, сказал:       — Все могут быть свободны, кроме мистера Поттера.       Люпин, Блэк и Петтигрю переглянулись с некоторой тревогой. Поттер вскинул голову и с вызовом посмотрел на Лэнса. Студенты с шумом собирали вещи, торопясь покинуть кабинет, и Северус нехотя вышел в числе последних. Мародёры уселись на ближайший подоконник с явным намерением дождаться Поттера. Северус ругнулся про себя, с сожалением посмотрел на закрытую дверь класса и пошёл в кабинет Лэнса. Ничего, профессор потом придёт и всё ему расскажет.       Северус прошёл в спальню и принялся листать свою энциклопедию зелий, но из головы не выходили тревожные мысли. Как много знает Поттер? Откуда он вообще об этом узнал? Успел ли кому-нибудь сказать?       Очень скоро Северус услышал, что дверь открылась. Он уже приготовился налететь на Лэнса с вопросами, как вдруг понял по звуку шагов, что профессор пришёл не один. Северус застыл и прислушался.       — Садитесь, Поттер, — резко сказал Лэнс. — Я думаю, вы догадываетесь, о чём пойдёт разговор.       — Я не был в вашем кабинете! — воскликнул Поттер.       — Не врите. Где работа Питера Петтигрю? Молчите, можете не отвечать — я скажу сам. Этот идиот написал самостоятельную на обратной стороне своего сочинения по трансфигурации, так? Профессор МакГонагалл потребовала сдать эссе, и вы, как верный друг, героически пообещали его выручить? А немного подождать вы не могли? Я ведь сам бы отдал ему эту работу на уроке! — Лэнс всё больше и больше выходил из себя.       — Откуда вы…       — Нет, так вам было бы неинтересно! — перебил его Лэнс. — Вы хотя бы пробовали поговорить с МакГонагалл и объяснить ей ситуацию? Гриффиндорцы лёгких путей не ищут! Как вы узнали пароль? Подслушали, разумеется? Ах, так это ещё и со вчерашнего дня планировалось?!       Поттер молчал. Лэнс взял себя в руки и сказал более спокойно:       — Дайте мне слово, что вы никому — никому, даже вашим друзьям — не скажете о моих отношениях с Северусом Снейпом.       — Почему это я должен давать вам слово? — возмутился Поттер.       — Потому что вы вторглись на мою территорию без разрешения — это во-первых, — ответил Лэнс. — Потому что я не думаю, что вам действительно необходимо посадить меня в Азкабан. Это во-вторых. И последнее: потому что мне тоже известны многие ваши секреты, и вы наверняка не захотели бы, чтобы они стали достоянием общественности… Нет, мистер Поттер, это не блеф. Я знаю, например, о вашей мантии-невидимке, о Люпине…       — Об этом знают все учителя, — хмуро сказал Поттер.       — Пусть так, но вы представляете себе реакцию студентов? А профессор Слагхорн, по-вашему, сильно обрадуется, если узнает, что вы делали неделю назад? А что скажет Лили Эванс на то, что вы искали рецепт приворотного…       — Я уже давно передумал! — с жаром воскликнул Поттер. — Я никогда бы не…       — Не перебивайте меня, Поттер! Что бы ещё привести вам в пример? Ах, ну конечно, Сириуса Блэка…       — А что Сириус?       — А, так вы не знаете? — По голосу Лэнса было заметно, что он немного смутился. — Ладно, тогда оставим это… Ну что, я вас убедил?       — Но откуда вам всё это известно? — непонимающе спросил Поттер.       — Это уже моё дело, мистер Поттер, — ответил Лэнс. — Так вы даёте мне слово?       — При условии, что и вы ничего не расскажете о наших делах — никому, в том числе и Снейпу, — потребовал Поттер.       Северус почувствовал такой прилив злости, что с трудом удержал себя от того, чтобы распахнуть дверь и наложить на Поттера какое-нибудь заклинание посложнее.       — Хорошо, — немного помолчав, согласился Лэнс. — Договорились. Вы можете быть свободны. Ваши друзья за вас, наверное, уже волнуются. Скажете им, что я всё-таки заметил вас в кабинете и назначил вам отработку. До свидания, мистер Поттер.       — До свидания, профессор, — буркнул Поттер.       Едва дверь за Поттером успела закрыться, как Северус влетел в кабинет.       — Так у него есть мантия-невидимка?! И в обед он был здесь? Да я его… отравлю!!!       — Ты был там? С вами с ума сойти можно, — бессильно проговорил Лэнс и поднялся с кресла. — Надо же, с тобой говорю — Поттер подслушивает, с Поттером говорю — ты подслушиваешь…       — И вы… вы ничего больше не предпримете?!       — Отчего же, — возразил Лэнс, — пароль сменить необходимо, и немедленно. Я предлагаю вернуть прежний. Конечно, тебе труднее будет его выучить, но тем безопаснее.       — Я не про это! — вспыхнул Северус. — Надо что-то сделать!       Лэнс пристально посмотрел на Северуса, подошёл к нему и взял его за плечи.       — Слушай меня внимательно, — негромко сказал он. — Это важно. Пока мне удалось немного уладить ситуацию. Поттер дал слово и считает себя не вправе его нарушить. Но я видел по его глазам, что ему ужасно хочется рассказать об этом друзьям. И если он посчитает, что я что-то рассказал об их секретах тебе, то… В общем, ты понимаешь. Не вмешивайся в их дела! Не пытайся ничего разнюхать и читать их мысли! И самое главное, не подавай виду, если ты вдруг всё же что-то узнаешь! Поверь, их дела нас не касаются, а их тайны не идут ни в какое сравнение с нашей. Нам будет только хуже. Ты меня понял?       Северус кивнул, хотя всё же он считал, что вот так оставить всё нельзя. Но что, что делать?       — Ни-че-го, — процедил Лэнс. — Не делай ничего.       Он отпустил Северуса, подошёл к столу и стал вертеть в руках перо.       — Я всё понял, — вздохнул Северус. — Ладно, я пойду.       — До завтра, Северус, — кивнул Лэнс.       ***       — Я вам и говорю, что они оба будут наказаны со всей строгостью! — Резкий женский голос силой ворвался в затуманенное сном сознание Северуса.       Не открывая глаз, надеясь поспать ещё немного, Северус перевернулся на другой бок и уткнулся в подушку.       Стоп! А каким образом вообще…       Остатки сонливости слетели с него окончательно. Он резко сел на кровати — почему-то он был одетым — и заморгал.       Это была не его спальня. И не спальня профессора Лэнса. Это было…       — Видите, профессор МакГонагалл, он пришёл в себя! — взволнованно воскликнула мадам Помфри, всплеснув руками. — Сейчас ещё нужно его обследовать…       Северус кашлянул.       — Что я делаю в больничном крыле? Что вообще случилось?       МакГонагалл и мадам Помфри переглянулись.       — На вас наложили заклинание, — сказала медсестра, — причём, похоже, оно сработало с побочными эффектами: вы потеряли сознание…       Северус отчаянно попытался собраться с мыслями. Заклинание? Он всё ещё ничего не понимал в сложившейся ситуации, и ему это совсем не нравилось. Как вообще он здесь оказался? Северус прекрасно помнил разговор с Лэнсом о Поттере, после этого они поцеловались на прощанье, он пошёл к себе и… и что? Что было потом?       — Какое заклинание? — наконец спросил он.       — Заклинание Забвения, — ответила мадам Помфри. Она пододвинула стул к кровати Северуса и села. МакГонагалл поправила очки, не сводя с Северуса прищуренных глаз.       Облегчение, связанное с тем, что его упорное непонимание теперь получило разумное объяснение, тут же сменилось новой растерянностью.       — Забвения? — переспросил Северус, смахнув с лица волосы, назойливо лезшие в глаза. Картина упорно отказывалась проясняться. Да этого просто быть не может! Обливиэйт же не входит в школьную программу, Северус смог найти его с трудом даже в Запретной секции! Это что, был кто-то из преподавателей? Но зачем?       — Профессор МакГонагалл! Кто это сделал — Поттер?       Это была первая кандидатура, пришедшая в голову Северусу, но едва он высказал это предположение, как понял, что здесь что-то не клеится. Вряд ли Поттер знал это заклинание. Хотя… почему нет? Может быть, и знал. Но Северусу почему-то показалось, что это не в его стиле.       — Мистер Поттер здесь ни при чём. Это был мистер Локхарт, — сухо сказала МакГонагалл.       — Локхарт?! — поразился Северус ещё больше. Этот идиот Локхарт, который к тому же учится всего лишь на втором курсе, смог где-то научиться заклинанию Забвения? — Не может быть! Откуда же он узнал это заклинание, профессор?       — От вас, мистер Снейп, — спокойно ответила МакГонагалл.       Что?       Северусу показалось, что декан Гриффиндора тщательно скрывает насмешку. Нет, она и в самом деле издевается! Да что же это такое — чем больше объяснений, тем запутаннее всё становится! Северус попытался заглянуть в мысли МакГонагалл, но поймал лишь солнечный блик на её очках.       — Профессор, — вмешалась мадам Помфри, — давайте всё-таки выясним, до каких пределов он потерял память…       — Подождите! — перебил её Северус. — Я не понимаю, с какой стати мне было учить Локхарта этому заклинанию? Это какая-то ошибка!       — Откуда оно известно вам, мы ещё поговорим, — сказала МакГонагалл, и голос её не обещал ничего хорошего. — А мистер Локхарт признался, что вы обучили его этому заклинанию, чтобы он… — она одарила Северуса возмущённым взглядом, — …применил заклинание на Поттере.       Так вот оно что!       — И что, применил? — вырвалось у Северуса. Неожиданно он даже ощутил некоторое уважение к Локхарту, который так ловко обвёл его вокруг пальца. А казался совершенным придурком… Ничего, он с ним ещё разберётся.       — Снейп! — рявкнула МакГонагалл, явно рассерженная всерьёз. Северус отшатнулся. — Да будет вам известно: если кто-то отныне применит это заклинание в Хогвартсе, он в тот же день будет исключён! Понятно?       Северус кивнул. В принципе, он и раньше понимал, что безнаказанным такое не останется, поэтому никогда и не применял Обливиэйт. Видимо, при разговоре с Локхартом его очень соблазнила мысль лишить Поттера памяти, но оставить при этом руки чистыми.       «Наверное, его тупость заразна, — подумал Северус. — А как было бы хорошо, если бы этот идиот не вздумал опробовать заклинание на мне!»       — Вы могли потерять память целиком! — гневно продолжила МакГонагалл. — И сами были бы во всём виноваты! Вам повезло, что у Локхарта ещё недостаточно способностей на это — заклинание подействовало слабо! Надеюсь, вы извлечёте надлежащие выводы из этой ситуации?       Северус кивнул снова.       — Мы с профессором Слагхорном уже всё обсудили, и он согласился, что с вас и мистера Локхарта необходимо снять пятьдесят баллов. С каждого, — уточнила МакГонагалл. — А на следующей неделе с шести до восьми вечера каждый день вы будете выполнять работу, что вам поручит мистер Прингл.       — Вот как? — поднял бровь Северус, стараясь не показать гнев. — С тех пор как я потерял память, в Хогвартсе ввели новые правила? Пострадавший и нарушитель наказываются одинаково?       — Мистер Снейп, не наглейте! — воскликнула МакГонагалл.       Мадам Помфри торопливо сказала:       — Давайте я вас обследую…       — Спасибо, не надо, — отрезал Северус. — Я чувствую себя настолько хорошо, насколько вообще может человек, который, едва очнувшись, тут же узнал, что у него неприятностей через край. Я пошёл. — Он встал с кровати и повернулся к профессору МакГонагалл. — Вижу, уже вечер, а я ещё не написал вам эссе по трансфигурации веществ с различной консистенцией…       — Мистер Снейп… — растерянно и даже виновато произнесла МакГонагалл. — Вы сдали мне это эссе позавчера…       — Что? — выдохнул Северус, уронив сумку. — Так сегодня не среда?       — Суббота, — сказала мадам Помфри, тоже встав со стула и глядя на него с озабоченным выражением лица. — Знаете, по-моему, вам ещё рано уходить…       — Амнезию не могут вылечить даже в госпитале святого Мунго! — рявкнул Северус. — Чем можете мне помочь вы?       Не дожидаясь ответа медсестры, он подхватил сумку с пола и стремительно вышел из помещения.              ____________________       *Милый (швед.)