4
24 июня 2019 г. в 02:42
Эта новость была мне не слишком удивительна. Я только спросила.
-А почему ты решила, что мы американцы?
-Ну, а кто еще...они все всё время по-английски разговаривали. А этот мой пациент...даже бредил по-английский. Ну как я должна была понять? Я его еще раньше видела, он ходил такой важный и тоже всё время говорил по-английски. И по телефону. Он рычал. А значит точно американец. А я американцев не очень люблю. Они как туристы самые хамы. А он правда, известный певец?
-О да. Мечта просто.
- Что круче Кирилла из "Иванушек"?
- Однозначно, - сказала я, - ты лучше расскажи, как попала сюда.
-О, это очень просто, хоть и похоже на сказку. Воспитывала меня одна мама. Как отец выглядит, я даже не знаю. Какой-то командировочный из Москвы. Приехал, покрутил и бросил. А на маму все смотрели потом, как на грешницу. Поэтому мама растила меня одна, бабушка и дедушка сказали, что помогать не будут. Мама крутилась, как могла. Только вот, куда могут взять работать человека, который едва школу окончил? Вот. В садике была ночная группа,я там была постоянным клиентом. Даже после выпускного там осталась, представляешь? В школе, конечно же продленка. Но здесь было проще. Мама сделала мне ключи от нашей квартирки, пообедав и сделав уроки в школе, я шла домой. Хорошо, что в школе была форма, а то бы поводов для насмешек надо мной, было бы больше. Я старалась очень хорошо учиться. Но у мамы не было денег на подарки учителям и директору, поэтому, выше хорошистки мои результаты и не были никогда. Начались сериалы по телеку, а там, тех, кого одна мама воспитывала, называли незаконнорожденными. Вот мне и доставалось. Но это всё тоже не важно. А важно то, что в пятом классе нужно было выбирать иностранный язык. Ну как выбирать? Те из класса, кто мог позволить себе купить дорогие книжки, тетрадки, прочую прелесть, определили на английский. А таких, как я на испанский. У нас даже учебников не было. А учить испанскому нас должна была бывшая переводчица, которая раньше переводила партийных работников, но после развала союза, мучилась без работы. Пришла она к нам вместо учителя немецкого. Но там хотя бы учебники были. Главная же цель Веры Александровны была в том, чтобы просто удержать нас. Но испанский нам понравился прямо с первого урока. Мало того, что у учительницы были магнитофонные записи с испанскими песнями, так еще и тексты из настоящих испанских газет и журналов. Это было так увлекательно. Мы и не думали завидовать англичанам. Мы даже особо и не интересовались, что там у них на уроке происходит. А мы, с шестого класса начали переписываться со школьниками из Мостолеса. Сейчас я понимаю, что учительница вкладывала в эту затею много своих денег. Ведь мы проносили ей простые конверты без марок. Только с адресами. Так я и познакомилась с Марсело. От простых писем про школу, погоду и игры, мы переходили постепенно к довольно серьезным темам. В девятом классе, Вера Александровна сказала, что в июле, после экзаменов мы вполне может поехать в Мадрид в языковую школу. Но для этого надо потрудиться. И мы целый учебный год занимались переводами статей, каких-то текстов. А еще и школу убирали, подъезды мыли. Наши английские одноклассники смотрели на нас с презрением. Хотя, они даже ни с кем не переписывались и в Англию не собирались. А мы вот поехали. И я встретилась с Марсело. Это была любовь с первого взгляда. Мы продолжали переписываться, он даже мне звонил. После десятого класса, мы снова поехали в Мадрид. Тогда он познакомил меня со своей семьей, сказал, что женится только на мне. Я сказала, что у меня есть только мама, и я без неё никуда не поеду. Вот так мы, в 1998 в июне, сразу после школьного выпускного и приехали в Мадрид. По местным законам, нам можно было жениться. Мама быстро освоилась в этой среде, и вскоре вышла замуж за дядю Марсело. Я еще год училась в заведении типа наших вечерних школ, а потом поступала в медицинский. И вот тут меня снова догнал английский. Мне надо было выбрать иностранный язык. Предлагался еще русский, но Марсело сказал, что это будет нечестно. Но я охотно помогала одногруппникам, которые учили русский. Я была довольно успешной ученицей, но вот с разговорной практикой у меня не сложилось. У нас большая семья. Мы все мечтали переехать из Мадрида куда-нибудь поближе к морю. Этот остров всем нам подошел. Этот отель принадлежит нашей семье. Клиника - это тоже большое наше семейное вложение. Всё в моей жизни хорошо.Только вот русские на этот остров приезжают нечасто. Но их вычислить очень сложно. Почему-то все говорят по-английски. Наши с Марсело дети хорошо знают русский. А ты почему решила учить испанский?
- Антонио Бандерос, - ответила я коротко, - как только увидела его в "Отчаянном", так башню мне и сорвало.
-Понимаю... он часто останавливается в нашем отеле. И он никогда не говорит здесь по-английски. Я его за это уважаю. Слушай, расскажи вообще, это же не секретная информация, что за ...проект снимаете... слушай, и я тебя узнала. Это ты вдохнула жизнь в нашего Дейва Рейвона...И вообще, Караоке, это младший брат Марсело придумал. И он так о тебе рассказывал. Когда он сказал, что певица из России, мы ему никто не поверили. У меня выходной в воскресенье будет, споешь мне...что-то родное, а?
-Я не знаю, чем я тебе могу помочь.Поклонницей "Иванушек" и "На на" я никогда не была. Мне по душе был Глеб Самойлов.
-А мне этого и не надо....Мне бы Комбата, Оперов, про службу, которая опасна и трудна, вообще военное что-то или народное. Офицеров еще. Ну, про Диму, если споешь, то вообще все мои мечты осуществишь. Да, еще Вика Цыганова. Про Кирилла, это я так сказала. Когда мне было всем этим интересоваться. Хотя...мне Аркадий Укупник нравился. Потому, что про Риту песню пел.
-Ты ставишь передо мной сложные задачи. Эти песни не так просто петь. Они кажутся легкими. У меня уже были первые успехи, я выступила в концертной программке нашей вокальной школы. И решила разучить "Комбата". Пока он у меня получился прошло довольно много времени. Но я буду стараться. Я тоже очень люблю военные песни. Вот "Орленка" могу спеть, про дороги, про безымянную высоту.
- О, за "Орленка" я вообще душу готова продать. Можешь вообще просить всё,что хочешь потом.
- Ты мне вот про Егора лучше расскажи. Как он вообще? Чем я ему могу помочь? Он грустит, потому, что не понимает, что с ним. Я так понимаю, что этот фаренгейтовый градусник ты принесла, потому,что думала,что он американец?
-Ну да. Слушай, а он согласится общаться со мной по-русски? Я бы ему очень серьёзно объяснила, что он должен лечиться. Кстати, а почему он не хочет?
-Ну, это ты у него сама спросишь. И вообще, думаю теперь всё будет намного проще. Вот только с этими кавалерами, которые меня привезли, придется всё же по-английски. Особенно с тем, что полнее и выше ростом.
-Да конечно, я так и поняла. Я его знаю, он продюсером был, снимал шоу типа Американ Айдол здесь, дружит с администрацией острова. Противный тип. А пациента моего и правда надо спасать. И по-любому пора его осмотреть. Я надеюсь, он всё же внял мои просьбам и поспал немного. Ведь судя по состоянию его организма, он и не спит совсем. Я случайно оказалась дежурной в отеле в эту ночь. Я вообще предпочитаю принимать в клинике. Но Милинда пошла на свидание, а это первое свидание за долгое время. Как я могла отказать? Я была спокойна. Ведь это отель больше для испанцев и итальянцев, которые устали от забот. Такой больше расслабляющий отдых. Я не думала, что этот красавчик вообще болеет. Он вообще много следит за собой. И питание, и спортом занимается много часов. Я за ним наблюдала и думала, вот какой странный нетипичный американец. А оказывается, он русский кумир. А ты мне можешь его клипы показать?
-Конечно. Вот, - я показала "Самую самую" , "Невесту", "Будильник" , "Берегу". Они у меня просто были в телефоне. Рита смотрела завороженно. И всё время причитала по-испански, что если бы она жила в России, то её дочь Марианна, обязательно была бы его поклонницей. Ну, и последней пулей, была "Самба белого мотылька". Из-за этой песни, мы с Артемкой однажды даже поссорились. Мы ехали в машине, заиграла эта песня. Я недовольно переключила на другую радиостанцию. Артем спросил у меня, почему я это делаю. Я честно ответила, что мне совсем не нравится этот безголосый бездушный красавчик.
-Насчет души, я не буду с тобой спорить. А вот насчет голоса. Ты вот попробуй так сама. Давай, я подберу нужные тональности по минусам, вообще все те аранжировки, в которых эти песни были исполнены. И ты скажешь, где тебе было сложнее. И да, если это будет легко, залакируем "Берегу". Если это будет легко, я поставлю на звонок "Вунш пунш", которая так нравится тебе, и так бесит меня. Но, если для тебя это будет трудно. Ты сохранишь песни в телефоне и будешь слушать раз неделю.
Честно, я была настроена очень скептически. И мне казалось, уж эту преграду я с легкостью пройду. Но оказалось это довольно трудно. а поскольку, я уже хорошо умела отличать живые выступления артистов от фанерных, я, тогда еще даже не зная, что когда-то мы встретимся в одном проекте, зауважала его.
- Так значит, он в шоу, похожем на то, что погубило Дейва участвует. Тогда понятно, почему он так страдает. Но ему однозначно повезло, у него есть ты. И нам по-любому пора вернуться в номер. Я там на видно месте оставила свой докторский чемоданчик.
Мы вернулись в номер. Ни организатора, ни ведущего я поблизости не увидела. И порадовалась этому факту.
А Егор действительно спал. На диване, укрывшись пледом. Но спал очень тревожно. Метался, едва не падая с дивана, бормотал что-то неразборчивое. Лицо его покрыла испарина. И выглядел он каким-то бледным.
-Вот упрямый осел, - выругалась Марго по испанский и кинулась к Егору, -вот скажи, как мне было понять, что он русский. Когда он опять бредит по-английски. Словно текст какой-то песни.
Я подошла ближе. Егор был так беззащитен сейчас. Но в такой беззащитности обладать им хотели бы все девчонки, что остались на вилле. И эта грымза Дарья особенно. Но тут же, я подумала и об Артемке. А что, если я буду рядом, ему будет также плохо, а я ничем помочь не смогу, поскольку мало что в этом понимаю. Буду стоять и хлопать глазами.
-Это не песня, это Шекспир..."To be are not to be" - сказала я удивленно.
-А в прошлый раз был "IF". И я это только сейчас поняла. И знаешь, что это значит? Я поняла. Он боится, что его сокровенные мысли будут кому-то известны. Поэтому, ему так плохо. Но хорошо, что он уснул. Это кризис. Ты мне должна помочь. Когда он проснется ему будет лучше. Давай сначала его перенесём на кровать.Это легко, я тебе раскрою один секрет. А во-вторых он легкий, как скелет. Хотя, что я такое говорю..
Я четко следовала инструкциям Марго. И понимала, что застань меня за этим занятием кто-то из девчонок, я бы тоже попала в ряды тех, кого ненавидят. Ведь Марго приказала мне Егора раздевать. Я по-глупому спросила: "Что совсем?" и она мне ответила : "Если включишь фантазию, ругаться не буду. Только мужу моему не говори, что я тоже немного фантазировала".
А вот, правда, если бы Артемка заболел, он хотел бы меня видеть? А я сама смогла бы стать хорошей "сиделкой"?
-Это лед, держи его на голове и следи за рукой, чтобы она не дергалась, капельница должна капать. Он не должен шевелиться. Твоя задача добиться, чтобы он бредил по русски. Держи его за руку.
"Нет, я не хочу, нет, нет, не надо. Остановите. Мне плевать", - Егор практически кричал.
-Вот молодец, держи его, пусть еще бредит, - приказывала Марго.
"Мама, нет...я не могу... я нищий ушлепок...я не стою ничего...нет..почему я"
-Еще чуть-чуть, - говорила Марго, - похоже для тебя это тоже испытание. Вместо того, чтобы радоваться факту, что он перед тобой такой...ты думаешь о другом...
-Это правда...И я с этим ничего сделать не могу.
-Ну вот, мы справились, - давай-ка помоги мне застелить новое постельное белье, и вот плед. Его надо укутать. Вот еще один укол. И капельница. Я пойду договорюсь про еду, а ты следи за ним, пока он спит. Он будет рад тебя видеть, как проснется. И намного больше, чем меня.
Смотреть на спящего Егора та еще пытка, даже для меня. Теперь он даже улыбался. Дыхание его было ровным и спокойным. На лице появился румянец. Возможно, температурный, но всё же.
Егор открыл глаза неожиданно.
-Вика? Что случилось? - Егор смотрел по сторонам и никак не могу понять, как он оказался в кровати.
-Мы с Марго отсутствовали всего час, пришли, а ты без сознания.
-Я ничего не знаю. Ты вышла. Я просто уснул и всё. Мне снились разные сны. Но, я похоже выспался. Я что? Совсем раздеть?
-Нет, мы тебя укутали пледом. И у тебя еще капельница капает. Чуть-чуть осталось, потерпи. Но я реально перепугалась. И, если бы не Марго, устроила бы такое...
-Вот видишь, а ты говоришь. Чем можешь помочь? Я никак не мог понять, что сеньора Грандос от меня хочет.
-Она считала,что ты тупой америкос. Но теперь она знает правду.
-Кто я?
-Ты просто совершил традиционную ошибку русских туристов за границей. Многие боятся, что их примут за русских, поэтому говорят по-английски. Вот ты и поплатился. А Марго, между прочим, когда-то была нашей соотечественницей. Вот. И отлично может с тобой говорить по-русски. Она просила, чтобы я у тебя спросила, не будешь ли ты против. Только с Ведущим и Организаторами она не хочет говорить по-русски.
-Вика, я же могут тебя попросить....Я знаю, что иногда болтаю во сне. Поэтому стараюсь не засыпать рядом с девушкой. Вот, я же, возможно, бредил. Когда у меня температура выше чем 39, я всегда брежу. Я это знаю. Поэтому, боюсь заболеть, находясь в отношениях. Боюсь, что у легкой интриги потом будет увесистый компромат против меня.
-По-моему ты сейчас бредишь....А вообще, ты даже в страшном бреду пытался все держать под контролем. Например, с выражением, ну насколько это было возможным, рассказал монолог Гамлета.
-Чего? Быть или не быть? Да я его так со школьных времен и не выучил.Что правда рассказал?
- А еще чуть раньше "Если". Что привело к тому, что Марго стала считать тебя американцем за то, что то "рычишь".
-С возвращением, красавчик, - Марго вплыла в комнату.
-Сеньора Грандос?
- Виктория провела с вами несколько тревожных часов. Надо убедиться, что всё хорошо. Если вы еще с Викторией не наговорились, потом, после осмотра и ужина сможете продолжить.
-А можно Вика останется в номере. Всё равно, она уже знает все мои тайны?
-Да не бойтесь. Я хоть и знаю теперь, что вы кумир российских девчонок и что моя дочь бы сходила по вам с ума, но я замужем. И вы для меня просто пациент. А номер у вас такой большой, что даже выйдя за дверь, Вика всё равно останется в номере.
-Нет, я хочу, чтобы она осталась здесь.
-Если она сама этого хочет, я возражать не буду.
Когда мне было пятнадцать, одной моей яркой фантазией, была фантазия о том, что я встречаюсь с известным певцом, властителем девичьих грез. И однажды, он заболел, вернувшись с гастролей. И я вызываю врача, а потом сижу рядом и наблюдаю за осмотром. Такая яркая фантазия.
"А вот интересно, а если Артем заболеет, я вызову врача, он мне позволит остаться?"
-Ну вот, оказывается достаточно просто было поспать, кризис преодолен. Не пытайтесь играть неизлечимого больного. Поверьте, чем быстрее пройдете неприятные съемки, которые тормозите, тем легче будет жить. А сейчас вам надо поесть. А пошла. И приду завтра в полдень.
Когда Марго ушла, а Егор в пижаме отеля сидел на диване и ел виноград, я всё же решила спросить.
-Слушай, если верить сплетням СМИ, ты достаточно много крутил романов с теми, кто тебя намного старше. Это было для пиара или ты к ним реально что-то чувствовал?
-Самое интересное в этом, что они чувствовали ко мне.
-Никто не верил в твою любовь? Или ты не верил?
- Вот ты в меня не влюблена. И даже меня не хочешь, но вопрос ведь тоже задаешь не из праздного любопытства.
-Ладно, забей. Это я расслабилась, лишнего наговорила. И вообще, мне пора.
-Так, стоять...Я не думал,что ты тоже чего-то боишься. И куда-то бежишь. Может расскажешь, будет легче.
- Говорю же, получился бы шикарный переговорщик. Давай так, ты мне ответишь на мой вопрос, а я расскажу, почему спросила. И обо дружно пообещаем друг другу, что эта информация останется нашей самой страшной тайной.
-Я умею хранить секреты, - сказал Егор и улыбнулся.
Примечания:
To be, or not to be, that is the question:
Whether ’tis nobler in the mind to suffer
The slings and arrows of outrageous fortune,
Or to take arms against a sea of troubles
And by opposing end them. To die—to sleep,
No more; and by a sleep to say we end
The heart-ache and the thousand natural shocks
That flesh is heir to: ’tis a consummation
Devoutly to be wish’d. To die, to sleep;
To sleep, perchance to dream—ay, there’s the rub:
For in that sleep of death what dreams may come,
When we have shuffled off this mortal coil,
Must give us pause—there’s the respect
That makes calamity of so long life.
For who would bear the whips and scorns of time,
Th’oppressor’s wrong, the proud man’s contumely,
The pangs of dispriz’d love, the law’s delay,
The insolence of office, and the spurns
That patient merit of th’unworthy takes,
When he himself might his quietus make
With a bare bodkin? Who would fardels bear,
To grunt and sweat under a weary life,
But that the dread of something after death,
The undiscovere’d country, from whose bourn
No traveller returns, puzzles the will,
And makes us rather bear those ills we have
Than fly to others that we know not of?
Thus conscience does make cowards of us all,
And thus the native hue of resolution
Is sicklied o’er with the pale cast of thought,
And enterprises of great pitch and moment
With this regard their currents turn awry
And lose the name of action.-Soft you now!