Ох, нет, Гугл

Единственное, что Гэвин понимал о своей нынешней жизни — ему очень крупно повезло. Он не совсем понимал, каким образом так случилось, откуда произошло и как дотянулось до нынешнего состояния дел, но настолько нереально везучим он не чувствовал себя в принципе никогда. Начать с того, что у него была жена — невероятная женщина, яркая и талантливая безотносительно изобретения андроидов. Продолжить тем, что его родным отцом признал несгибаемый и неминуемо вырастающий РК900 с именем древнеегипетского бога. Закончить тем, что Гэвин вообще был жив на данный момент! Да, он испытывал массу невероятных впечатлений, в основном болевых, по факту потери руки с последующим протезированием, но осознание собственной везучести всякий раз перебивало любые пораженческие мысли. Когда Эльза возвращалась домой, чтобы вместе поужинать, а потом обнимать его всю ночь в постели, Гэвин удивлялся и радовался каждый раз как в первый раз. Когда Амон что-то тихо пел, хозяйничая по дому, Гэвин не мог не прислушиваться и не гордиться стремительно взрослеющим… РК900? Амоном? Точнее всего — сыном. Когда Гэвин ловил себя на том, что может воспринимать ту реальность, где есть Амон и Эльза, киберпротезирование и безжалостные ощущения, он чувствовал себя особо везучим человеком. В конце концов, если без прикрас оценивать шансы, на его долю мог прийтись и один лишь комплекс безжалостных ощущений — без Амона, Эльзы или панды, например. Восстановление руки как рабочей конечности шло, конечно, на редкость медленно, но тесты подключения обнадёживали, да и Эльза явно поделилась самой современной разработкой, и в перспективе протез обещал не отличаться от родной руки Гэвина, по крайней мере, особенно уверенно он это обещал по срокам. Месяц прошёл, на него наползал второй, время казалось зациклившимся и застывшим, но иногда, конечно, происходили встряски. Как первую и самую приятную из встрясок Гэвин запомнил как раз момент обмена кольцами — когда Эльза преподнесла ответный подарок. Вообще, само мероприятие «Эльза плюс подарок» уже обещало быть страшно интересным, а когда эмоциональная вовлечённость становилась максимальной, Гэвину думалось, что он может архивировать событие подобно андроиду, до того подробности врезались в память. Вот и сейчас он мог бы с лёгкостью вспомнить, что на дворе был четверг, который, как известно, маленькая пятница, а потому даже на больничном воспринимался довольно лёгким днём. Гэвин тогда был едва-едва выпущен после первого этапа всех мероприятий и установок крепления, шатало его, кажется, ветром, и если бы не Амон, до такси его бы катили на инвалидном кресле или прямо на носилках несли. Амон героически подставлял плечо и делал вид, что не принимает большую часть веса на себя. Получалось у сынишки весьма естественно, поэтому Гэвин чувствовал себя не только физически, но и морально поддержанным. Дома ситуация повторилась, и хотя Гэвин был страшно рад выбраться из больницы, когда он упал на диван, ему хотелось только лечь, возможно, заплакать от усталости, но как минимум — проспать трое суток. И вот тогда явилась Эльза. Не то чтобы момент можно было пропустить, но Гэвин всё равно впечатлился, потому что Эльза явилась явно с работы, где, вероятно, увольняла сотрудников пачками — настолько демонический у неё был вид в чёрном платье с угрожающе острыми плечами, высоко забранными, гладко зачёсанными волосами и на бесконечных каблуках ещё. Мисс Камски, которая миссис Рид, смотрелась как один большой спецэффект, рассчитанный на одного маленького Гэвина Рида. Эльза бросила туфли в прихожей, одним жестом распустила волосы, решительно поздоровалась с Амоном, выглянувшим с кухни, не менее решительно потеснила на диване панду и села рядом. Гэвин сразу понял, что разговор какой-то необычный, но в голове вертелось только то, что уволить она его не может, хотя вид самый подходящий… Сомнения и неясности Эльза тоже пресекла на корню: — Гэвин, я хочу, чтобы ты был моим мужем! — Что?.. Эльза посмотрела огненно недовольно, нахмурилась, сощурилась и пробормотала: — Не такой реакции я ожидала, хм! Гэвин, я делаю тебе предложение! — голос стал просто зловещим. — Эльза, Эльза, Эльза, — Гэвин вдохнул, выдохнул, попытался собрать мозги в кучку. — Погоди, погоди, дай соображу, — взял её изящную кисть в руку. Эльза, кстати, поразительная женщина — сразу успокоилась, затихла, продолжая сидеть рядом и смотреть на Гэвина в упор. — Мы, вроде бы, уже женаты? — озвучил то, что сбило его с толку первоначально. — По бумагам, — приподняла одну бровь Эльза. — И кольцо есть только у меня. Это несправедливо, особенно ко мне, потому что на тебя, как никому официально не принадлежащему в отношениях могут засматриваться эти вездесущие медсёстры. Или доктора. Или… — Эльза, — Гэвин поспешил перебить, пока гениальная мисс Камски и неуверенная миссис Рид не напридумывала себе совершенных ужасов. — Эльза, спокойно, я не похож на Аполлона. — Конечно, не похож, — решительно нахмурилась. — Скорее на Ареса или Гермеса, о чём ты думаешь вообще? Где-то в груди Гэвина защекотало смехом, но расхохотаться Эльзе в лицо? В такой момент? Было бы со всех сторон ужасно. Он позволил себе разулыбаться невероятной женщине, которая настолько хотела быть с ним, что помех для неё, кажется, вовсе не существовало. — Я думаю о тебе, — и ни словом не соврал, думать об Эльзе было так же естественно, как думать о себе или об Амоне. Официальная жена густо покраснела, ткнула Гэвина острым кулачком в плечо. — Ты нарочно меня смущаешь! Но у тебя ничего не выйдет, говори, давай, ты согласен быть моим мужем? Гэвин сначала полюбовался Эльзой в упор, потом поцеловал в зарозовевшую щёчку, потом пожал руку, которую продолжал удерживать, и уже после этого просто сказал: — Да, конечно. При любых условиях согласен. — Тогда часть про смерть и болезни можно опустить, — рационально рассудила Эльза. — Я тоже хочу быть твоей женой, поэтому давай палец. Пришлось выпускать её руку и предъявлять собственные пальцы врастопырку. Как и кольцо, подаренное Гэвином, это было штучной работы, зная Эльзу, ещё и под заказ сделано — на пальце у Гэвина оказался серебристый василиск, дань уважения Гарри Поттеру, вдобавок, завитый лежащей восьмёркой, иначе говоря, Эльза без слов рассчитывала на долгие отношения. — Вот, теперь меня всё устраивает, — Эльза придирчиво оглядела руку, на пробу переплела пальцы, удовлетворённо хмыкнула, выпустила. — И никаких шансов окружающим! Ты мой муж! — Изначально не было у них шансов, — поделился Гэвин. — С тобой очень трудно даже сравниться, не то что соперничать. Эльза широко заулыбалась, шикарная в своём деловом костюме, непривычная с распущенными волосами, родная настолько, что Гэвин не смог бы описать словами, а потому не стал пытаться. — Я тебя сейчас поцелую, — поставила перед фактом Эльза. — Отлично, в таком случае, я тебе отвечу поцелуем на поцелуй, — Гэвин почти забыл о боли в руке, об усталости и обыденных проблемах. Он просто хотел поцеловать Эльзу, и она была согласна, а это делало жизнь прекрасной по факту, независимо от того, что происходило вокруг. Второй встряской, сразу после первой — стал поцелуй, потому что тут Эльза не ограничилась скромным касанием к щеке, нет, Эльза совершенно серьёзно поцеловала в губы, прильнула и обняла ещё. Гэвин обхватил супругу, насколько хватило одной руки, Эльза простонала, Гэвина слегка подбросило от нахлынувших чувств, с кухни высунулся Амон. РК900 повёл головой так, что стало понятно — просканировал, кивнул чему-то, засунулся обратно, не выказывая больше никакого беспокойства. Эльза в затянувшихся объятиях так и просидела до самого ужина, ничего не говоря. Гэвин по этому поводу не переживал, слишком хорошо её понимал и слишком был доволен тем, что её обнимает. И тоже молчал вообще-то! Слова к этому моменту совсем не клеились. Другой момент, третья встряска, которую Гэвин запомнил детально, относилась как раз ко второму этапу установки протеза — его снова уложили в больницу, на сей раз с Амоном, и сынишку заставили носить форму медбрата, раз он сопровождал Гэвина повсюду по больнице. Со стороны, если не знать точно, Амона можно было спутать с весьма мрачным молодым человеком, потом, конечно, в глаза бросались диод и нарукавник, но окружающие часто реагировали на лицо и характер РК900. Амон рос довольно…харизматичным? обаятельным? притягивающим внимание? Точно Гэвин бы не ответил, да и не требовалось. Амон совершенно точно рос их с Эльзой сыном, все прочие характеристики можно было считать избыточными. Тогда-то и нагрянули наёмники, слишком похожие на замаскированную охрану одной небезызвестной корпорации. Гэвина в той ситуации насторожило всё: вдруг раздосадованный Амон, как будто бы они не дочитали главу, вынужденные прерваться; странные предлоги, чтобы выйти; прогретый для боевого взаимодействия корпус — однако по итогу Гэвин оказался не готов к последовавшим событиям. Амон вышел, мягко прикрыв дверь до усыпляюще тихого щелчка, Гэвин в сумерках проморгал медленно, отложил планшет, потом услышал выстрелы и резво перестал быть сонным! С кровати он соскользнул, напрочь позабыв, что правой руки больше нет, поэтому слегка опешил, уже перевернув кровать и обнаружив, что вживленный имплант слегка видоизменился, а табельное на поясе почему-то отсутствует. Звуки за дверью прекратились, правду сказать, быстро, но сама дверь приоткрылась… Гэвин выглянул осторожно, успел увидеть показавшуюся голову ползущего и поврежденного андроида, который совершенно точно не был Амоном. От сердца слегка отлегло, а потом в поле зрения показалась подозрительно знакомая нога в больничном тапочке — сын аккуратно подпинывал поверженного противника обратно. Гэвин поднял глаза, оценил выражение совершенного спокойствия на лице Амона, немного расслабился. — Пап? Тебе потеплее или попрохладнее воды принести? — Амон осторожно сунулся в дверь головой и только одной рукой. Приподнял брови, намекая, что ждёт ответа, Гэвин выглянул из-за кровати посильнее, так что увидел второе запинывание поврежденного и поверженного противника подальше. Из коридора донеслись приглушённые ругательства, явно выговариваемые сквозь зубы. Амон немного перевстал, явно делая что-то в невидимом для Гэвина пространстве — шипение стихло. Всё вместе плохо укладывалось в голове, Гэвин попытался сформулировать иначе, но вылетело только неприличное, впрочем, удачно заглушённое знакомыми сиренами полиции. Неясно было, слышал ли сын фразу целиком, но заулыбался с такой готовностью и таким счастьем, что Гэвин понял — неважно. Амон просто рад, что Гэвин в порядке, а он сам — что Амон не пострадал. На подмогу неожиданно, кроме наряда полиции, явился их почётный переговорщик и герой освободительного движения андроидов — Коннор собственной персоной. Пока наряд проводил захват оставшихся в сознании и дееспособности нападавших, Коннор как раз подгрёб к ним обоим поговорить. Амон перевернул к тому времени койку обратно, помог вернуть на неё сброшенные вещи, усадил Гэвина и они вдвоём старались уговорить полурабочий разъём протеза, что раз рука не присоединена, стоит скрутиться обратно до состояния покоя. — Добрый вечер, детектив Рид! — объявился рядом сияющий прототип, герой, красавец, образец и пример всем существующим андроидам. Амон помрачнел и сощурился, Гэвин ухватил боковым зрением, отчего, признаться, вздохнул с облегчением: если бы Амон записал себе Коннора как тот самый образец и пример, это бы Гэвина расстроило. К счастью, сын уже явно вошел в подростковый возраст по уровню своего индивидуального личностного роста, а потому легко мог нивелировать любые авторитеты в своём восприятии. Для этого ему, как любому подростку, было достаточно собственной антипатии к означенному авторитету. — Ну, если такой вечер, по-твоему, добрый, — Гэвин нервозно хмыкнул, — тогда, добрый! Амон сложил руки на груди, но в беседу не вмешивался, продолжая буравить Коннора пристальным взглядом. На месте Коннора Гэвин бы уже задумывался о прощании. — Простите, неточно выразился, — повинился прототип, игнорирующий любые взгляды с лёгкостью профессионального актёра. — Я рад вас видеть, пусть обстоятельства встречи к проявлению положительных эмоций не очень располагают. Гэвин хмыкнул уже скептически, приподнял бровь, на что Коннор вежливо подался вперёд, готовый ответить на любой вопрос. — Да ладно тебе, Коннор, брось, скажи честно, чего тебе от меня надо? — Гэвин действительно не понимал, откуда бы взялось это внезапное дружелюбие. Коннор отчего-то стрельнул глазами в Амона, а потом стал выглядеть расстроенным. Гэвин тоже покосился на сына, потом на прототипа обратно. — Я чего-то не знаю? Оба андроида не ответили и не среагировали вообще никак, только подкрепляя подозрения, что антипатия Амона даже более обусловлена, чем представляется на первый взгляд. — Ладно, парни, допустим, я не знаю, вы говорить не хотите, но, Коннор, ты же зачем-то подошёл? — Гэвин попытался вернуть разговор в какое-то понятное русло. — Да, — Коннор встрепенулся. — Поговорить, — и снова поник. Амон Очень Скептически выгнул брови. Гэвин окончательно уверился, что и кроме общей характеристики поведения Коннора по отношению к Амону, тот где-то отдельно перед РК900 проштрафился. — Поговорить это хорошо, а о чём? Коннор не нравился Гэвину по разным причинам, антипатия Амона всего лишь удлиняла список, но детектив Рид пытался вести себя по-взрослому. Конструктивно. — Допустим, о деле, у вас есть мысли, кто в компании «Киберлайф» желал бы вам смерти? Или, по крайней мере, крайне долгого и мучительного выздоровления? — судя по выбору темы, Коннор был совершенно растерян и выбит из колеи, а судя по выбору слов, расстроен, иначе бы так откровенно не лажал. — Есть пара мыслей, действительно, — Гэвин сделал вид, что не услышал и не расстроился насчет «мучительного выздоровления», сосредоточился на обрисовывании ситуации прототипу. Рассказ занял некоторое время, подытожил Гэвин тем, что доказательств у них нет, только подозрения, но подозрения к делу не пришьёшь. — Это как раз наша забота, мистер Рид, — сбился прототип второй раз. — Детектив Рид, — как очевидный знак прокола вклинился Амон. — Детектив Рид, — без возражений поправился Коннор. Гэвину безотчетно захотелось их помирить, но желание быстро прошло: у Амона были все основания не дружить с Коннором, который совершенно игнорировал беззащитную и наивную андроидскую единицу в самый тяжелый период, а потом вдруг, когда Амон мог стать ему полезен, возжелал с ним общаться. Нафиг таких друзей! Далее разговор завис, андроидам явно было, что сказать друг другу поверх, но каждый в силу собственных причин сдерживался, поэтому Гэвин вежливо попрощался с Коннором, дождался окончания необъявленного мероприятия по собственному спасению и уточнил уже когда они снова остались с Амоном вдвоём: — Что между вами произошло? Отнекиваться или прятать причины сын не стал, поскрёб задумчиво пятно из медленно испаряющегося тириума на рукаве, собрался с мыслями и ответил. — Мы общались не по работе. Я уточнил, насколько ты мне важный и насколько мне неважный сам Коннор. Коннору это не очень-то понравилось, но мы разошлись нейтрально. — А теперь выяснилось, что его нейтралитет не устроил, так? И он явно хочет быть поближе к тебе? — Он предлагал помощь, я воспользовался, — Амон и себя оценивал объективно. — За это я ему благодарен. Правда, не ожидал, что он снова попытается предложить дружбу, уже через твою предполагаемую симпатию. — Которая осталась исключительно предполагаемой, — хмыкнул Гэвин. — Ну, что тут можно сказать… Ты чем-то страшно Коннору в душу запал, чтобы он так настойчиво требовал внимания к себе. Амон помолчал, потом сел расслабленнее, перестал хмуриться. — Это странно, — и посмотрел, будто бы ждал объяснения. — В жизни много странного, — Гэвин похлопал его по плечу. — И это ещё не самое странное, Амон, поверь мне. Амон кивнул, и Гэвин не сомневался — поверил. Четвёртым моментом, который впечатался в память чуть более, чем полностью (Гэвину казалось, при должном усилии он сможет даже вспомнить запах, освещение, точное время), стало последующее возвращение Гэвина из больницы. В преддверии третьего и последнего этапа установки протеза ему давалась небольшая передышка, чтобы организм успел сродниться с приживлённой на сей момент частью. Конечно, рука побаливала, но не так буйно, как в первую половину терапии, поэтому Гэвин решился разобрать некоторые углы, которые не трогал довольно давно. Во многих из них затаились ненужные подарки с работы, которые пользы не приносили, но не выбрасывались из странных сентиментальных соображений, частично доказывая, что если не любовью, то заслуженным уважением Гэвин всё равно в коллективе пользовался. Эльза в этот вечер вернулась с работы раньше, и как было понятно по её обычному виду — работала именно в лабораториях, а не с персоналом: очки привычно сидели на носу, пучок привычно замер, пришпиленный ручкой и двумя карандашами, привычные толстовка, джинсы, кеды. Эльза была сиятельно прекрасна. Гэвин постановил про себя, откликнулся на приветствие, махнул и высунувшемуся из кухни Амону, что обед у них теперь на две персоны, Амон кивнул и снова исчез, не ребёнок, а полтергейст. Гэвин продумал эту мысль до источника ассоциаций, почему на Амона такое сравнение вообще сработало: вот он здесь, а вот его уже нет — и продолжил заниматься пересмотром безделок, которые выкинуть внезапно очень захотелось. Рядом раздались знакомые шаги, и совсем близко на ковёр сложилась Эльза. Она, как и все люди очень высокого роста, имела невероятные какие-то отношения с низко расположенными поверхностями, и даже сгибание коленей выглядело, как складывание портняцкого метра. — Как ты тут? Чем занят? — Эльза бескомпромиссно заглянула через плечо, не опираясь, однако, помня, что Гэвину пока с плечами не слишком просто. По сердцу разлилась нежность, уже совсем привычно — от очередного осознания, что он, Гэвин, вот настолько владеет вниманием Эльзы и вот настолько ей важен. — Решил прибраться, ерунды всякой полно, лежит, тухнет, пыль собирает, — Гэвин подвинул пару странных икебан, набор декоративных свечей, морально устаревшее ещё в момент покупки полотенце, какую-то рождественскую игрушку с осыпающимися блёстками, статуэтку в форме сжатой кулаком руки с оттопыренным средним пальцем. — Зачем ты это вообще хранишь? — Эльза вытрясла свечки из упаковки, сложила на их место игрушку и начала аккуратно собирать туда же рассыпавшиеся колкие блёстки. — Раньше мне казалось, что они занимают меньше места, — Гэвин не очень хотел акцентировать на других моментах. — А тут огляделся, решил, что хлама и без того достаточно, чтобы хранить совершенно очевидную ерунду. Эльза хмыкнула, проследила, как он сунулся в тумбочку по локоть, просто выгребая очередные странные типовые подарки. Между пальцев проскользнула даже старая-старая выцветшая валентинка, на что Эльза хмыкнула как-то острее. — Утешительный приз, да-да, — Гэвин покрутил кусочек пластика между пальцев, подписи, естественно, не было. — Одно время я подозревал Хэнка, он меня тогда, по первости, любил подразнить или повыставлять идиотом, потом Тина призналась, что утешительные валентинки самым одиноким подбрасывала. Теперь Эльза нахмурилась. — Почему я этого не помню? — поправила очки, потемнела глазами почти до синевы. — Я работала в департаменте гораздо дольше, чем ты. — И как часто обращала внимание на окружение, не попадавшее тебе на монитор? — Гэвин специально смягчил голос, чтобы не могло даже показаться, будто бы он подкалывает или издевается. — Это нормально, когда ты аналитик из айтишников, думаю, в абсолютной степени. Покосилась мисс Камски странно, но ничего не сказала, вместо этого отложив коробку с собранными блестками и обратив пристальное внимание на статуэтку руки. — А это что за приз? — прочитала гравировку на основании. — «Самому образцовому мудаку отдела»? Гэвин? Это точно тебе? — Да точно, точно, — Гэвин хохотнул, припоминая. — Я тогда очень здорово пообщался с пришлым мудаком, и хотя моя репутация была сравнима с его репутацией, народ был благодарен, что я его выставил. Прониклись вот! Если палец скрутить, там ещё бутылку найти можно. Не дожидаясь ответа или закономерного продолжения исследования, Гэвин занырнул в тумбочку почти с головой, чтобы точно никаких случайно завалявшихся штук не осталось — одной рукой выгребать вовсе не так удобно, как двумя. Потом чуть не стукнулся затылком о стенку, когда Эльза в спину сказала: — Гэвин, я редко понимаю людей, но тут совсем не понимаю, ты настолько же мудак, насколько я — андроид. Наверное, он замер или покраснел, а может, всё вместе, потому что Эльза что-то заметила, прикоснулась к плечу, потянула к себе, вынуждая покинуть прикрытие тумбочки и повернуться прямо к ней. — Гэвин? — сидела рядом, смотрела строго, но без угрозы, кажется, просто беспокоилась, как он себя чувствует. — Гэвин, ты со мной так молчаливо не согласен или что-то другое? — Эльза, — вздохнул, избегая смотреть на супругу, понимая, что залился краской, что вряд ли сможет объяснить, почему это признание коллективом было ему в некоторой степени важно. — Ты очень меня сейчас поддержала, настолько сильно, что я растерялся. — Это ненормально, — супруга нахмурилась, потянула к себе ещё ближе, Гэвин пересел поудобнее, чтобы не заваливаться на неё. — Гэвин, тебя что, всерьёз считали мудаком? — Ты так говоришь, как будто сначала меня мудаком не посчитала, — вздохнул, морально готовясь услышать «конечно, но…» или «да, но это другое…» — Вообще-то, нет, — Эльза поправила очки на носу, посмотрела строго и удивлённо. — Я сочла тебя профессионалом работы в полиции и совершенно при этом не программистом. — Ха, отличная характеристика, — Гэвин покраснел ещё, теперь от удовольствия. — И что, даже про выскочку не подумала? Или про коротышку? — Гэвин, опомнись, в тебе шесть футов роста, какой из тебя коротышка? — жена продолжала неподдельно удивляться. — Я имел в виду по сравнению с тобой, бесконечно прекрасная женщина, — краска наконец отхлынула от лица, смотреть на Эльзу стало не настолько смутительно. — По сравнению со мной люди вообще средне высокие, но это основано на исключительно шатких параметрах, а потому не может считаться объективным основанием для сравнения, — Эльза отставила вызывающую статуэтку в сторону к ёлочной игрушке и уродливым декоративным свечкам. — Я уже говорил, что ты, кроме очевидной бесконечной прекрасности, потрясающая и идеальная? — уточнил чисто умозрительно. — Не говорил, — подтвердила логичная Эльза и немного зарумянилась, совершенно очаровательно. — Дай я тебе это нормально скажу, — Гэвин притянул её слегка за талию, прошептал на ушко, разбавляя новыми словами, такими же искренними и максимально отражающими его чувства. Эльза прикрыла щёки руками, но не отстранилась, а потом, когда он доформулировал мысль, поцеловала его в ответ. В итоге, сувениры они выбросили все, какие нашли, потом Амон вызвался разнять мусор на составляющие и развлекался этим целый вечер, активно получая удовольствие от процесса. Пятый момент, похоже, настал сейчас — Гэвину наконец прикрутили руку, и первые ощущения были, мягко сказать, неприятными. Кто-то помог сесть, кто-то приставал с вопросами, за болью не было слышно ничего, но застонать Гэвин себе не позволял, впрочем, и зубы расцепить не получалось. — Ему очень больно, — раздался рядом прохладный голос Амона, — эти настройки неприемлемы. Голоса засуетились, потом стало терпимо, а потом совсем легко. Гэвин выдохнул и уткнулся в плечо сына чисто передохнуть. — Простите, настройки были неоткалиброваны, — рядом возник техник-медбрат, собственно, и прикрутивший руку. — Теперь всё должно быть нормально! Возьмите эту трубку, — протянул какую-то пластиковую и мягкую даже на вид. Гэвин хотел было развернуться своей живой рукой к предмету, когда вспомнил, что надо, наверное, воспользоваться новой. Осторожно поднял её, и несмотря на непривычность, рука послушалась, видимо, предварительные мучения с этапами установки креплений, сращения их с нервами — дали свои плоды. Медленно и неловко Гэвин взял трубку с третьего раза, но сжал приемлемо сильно, ничего не сломалось и не лопнуло. Техник-медбрат записал данные в свой планшет, осчастливил перспективой реабилитации с последующим восстановлением работы конечности, нажал что-то на руке, и она быстро залилась скином, Гэвин даже вздрогнул — настолько детальное воспроизведение обычной человеческой кожи слегка пугало. — Хорошо, я буду приходить, — Гэвин ответил, что от него требовали, Амон вздохнул надрывно. — В смысле, мы будем, я понял, Амон понял, вы поняли, всё хорошо. Специалист проследил, чтобы Гэвин поднялся, чтобы его голова не кружилась, в сон не тянуло, заставил походить по медицинскому центру, удостоверяясь, что пациент дееспособен, и только потом отпустил. — Пап, ты как? — Амон поинтересовался почти сразу, как они сели в такси. — Жить буду, — отозвался Гэвин, прикрывая глаза. — Не волнуйся, поправлюсь, вот, на реабилитацию их походим, потренируемся, снова буду бегать, стрелять и попадать во всё, во что надо. Под сомнения его слова сын не поставил, притих, только придвинулся ближе, без дополнительных просьб предоставляя своё широкое плечо в качестве опоры. Гэвин привалился и подумал, что теперь ему будто бы что-то мешается… Оказалось, новая рука. Похоже, он уже отвык от своего обычного состояния именно настолько, чтобы теперь снова начинать привыкать. Если бы Гэвин был в такси один, он бы не удержался и обречённо застонал, но он был в такси не один, поэтому вздохнул, похлопал Амона по руке и сосредоточился на том, чтобы просто отдохнуть во время поездки. Дома из-за смены количества конечностей и, вдобавок, обратного перекоса центра тяжести, всё стало непривычно и неловко, Гэвину приходилось задумываться и принимать во внимание, что отреагировать ему стоит обеими руками, левой и правой. На уговоры головы тело отзывалось неохотно, и в какой-то момент Гэвин нашёл себя совершенно вымотанным усилиями, сидящим на диване и отдавшим руку Амону на разминку — сынишка уселся напротив, сосредоточенно разглядывал конечность, перебирал пальцы, ощупывал, посылая импульсы осязательных сигналов вверх по руке. — Амон? — решился спросить Гэвин. — Пап? — отозвался загадочный ребёнок, не поднимая головы. — Что ты делаешь? — Я пытаюсь сделать калибровку, — Амон ещё повертел руку, — но ты сложный. Кажется, сложнее меня? — Вот уж вряд ли, — Гэвин насупился, но руку отнимать не стал. — Ты, кстати, откуда эту калибровку взял? Сам ведь не умел? Эльза научила? — Нет, — Амон покачал головой, погладил пальцы круговыми движениями, и Гэвин вспомнил на секунду раньше, чем сын отозвался. — Это ты научил. — Точно, точно, было дело, — хмыкнул, поражённый, как здорово, оказывается, могут стереться из памяти ранее весьма важные и особенные моменты. — И как ощущения? — Это я тебя должен спросить, — Амон ответил слегка занудно, как будто бы мысленно больше пребывал в какой-то аналитике, а не в разговоре. — Так что… как ощущения, пап? Загадочная сыновняя единица наконец подняла свои красивые глаза, и Гэвин дополнительно расчувствовался: ребёнок беспокоился, переживал, да кабы ещё не страдал, приняв всё слишком близко к… чему там? Впрочем, в случае с Амоном точно можно было сказать — к сердцу. — Более-менее, — изобразил лёгкую волну своей окольцованной левой рукой, — потом наладится, пока рано. — Хорошо, — покладисто качнул головой сынишка и продолжил своё благородное дело. — Я имею в виду, Амон, на сегодня можешь меня выпускать, — Гэвин на всякий случай обозначил словами. — Хорошо, — не менее покладисто отозвался Амон. — Но выпускать не хочешь? — уточнил Гэвин. — Пока нет, — согласился Амон. — Пока что в доме есть еда, со вчера осталась, готовить свежее не обязательно, а ты тут сидишь, не испытываешь боли, дискомфорта, никуда не торопишься… — Ты пользуешься моим состоянием? — спросил недоверчиво, скорее из желания прощупать все варианты, чем уложить в голове такое про Амона. — Я пользуюсь моментом, — ответ получил не тот, который ожидал. — Тогда, конечно, пользуйся, — Гэвин слегка растёкся по дивану спиной, оставляя захваченную правую руку на моторную проработку любимому сыну. — Я немного передохну, ты не против? — Совершенно не против, — зыркнул ребёнок пристально, поднялся, ушёл, вернулся с пандой. — Теперь отдых будет качественнее! Сказал и подбил пушистый чёрно-белый бок Гэвину под щёку. Ощущалось на редкость хорошо, от панды пахло, вдобавок, чем-то чистым и одновременно вкусным, так иногда пахли кондиционеры для детской стирки. Возможно, Гэвину просто повезло столкнуться с постиранной пандой, но это только ускорило процесс: он скатился в дрёму, наслаждаясь приятным ароматом, ощущением поглаженной (и присутствующей!) правой руки, совместным досугом с сынишкой. Стоило бы, конечно, что-то более убедительное для общего досуга придумать, но Гэвин оставил это дело будущему — пока он был способен лишь качественно поспать. Разбудило его, что характерно, явление Эльзы, слишком ослепительной да вдобавок взбудораженной наконец установленным протезом. — Ну как?.. — раздался над ухом взволнованный шёпот, отчего Гэвин предметно понял, что прекрасно лежит головой на панде вообще-то. — Устал и спит, — тоже шёпотом ответствовал Амон. — Подождём будить? — Конечно, подождём, — шёпот Эльзы приблизился, что-то шёлковое проехалось по уху, отчего Гэвин проснулся вернее: распознавать эльзины распущенные волосы на ощупь он уже научился. — А если я сам проснусь? — проворчал со сна хрипло, эльзины волосы очень быстро проехались по лицу и исчезли, зато перед глазами появилась сама Эльза. — А если ты проснёшься, то мы пойдём ужинать! Гэвин оценил прекрасный вид, ароматы, долетавшие из кухни, возможность немного похвастаться перед супругою двуруким собой, и решительно принялся подниматься. — Тогда я накрываю на стол, — верно всё понял Амон и испарился. — Хм, — высказалась Эльза, отняла плед, из-под которого Гэвин выпутывался очень медленно, отошла на шаг, оценила что-то на вид, подсела резко обратно, подпёрла костистым плечом. — Выглядишь отлично, если не считать кругов под глазами. — Это уже стиль, — фыркнул Гэвин в ответ. — От них мы тоже со временем избавимся, но тут без протезирования, полегче, — Эльза фыркнула тоже. — Ты намекаешь, что мне стоит изменить своему стилю? — Разве что стилю отдыха, — восхитительная женщина приобняла Гэвина за руку, и он это почувствовал. — У тебя есть какой-то тайный неоспоримый аргумент, — Гэвин повернулся к невероятной своей супруге, поцеловал в щёчку. — Не могу с тобой спорить. — О, это только пока, — Эльза самодовольно хмыкнула и манерно поправила очки. — Со временем любые рептилоидские манипулятивные приёмы теряют силу… — Какое счастье, что ты их на мне ещё не тренировала, — не удержался и поцеловал самодовольно сияющую Эльзу во вторую щёчку. — Кажется, это ты меня только что разоружил полностью, — румянец выразительно подчёркивал её лицо, а сама Эльза выглядела ярче и намного счастливее. Гэвин остался чертовски доволен результатом, короче. Лёгкостью движений он похвастаться пока не мог, а Эльза не рвалась помогать, вновь оценивая его на вид вместе с протезом, за что Гэвин был ей благодарен — инвалидом он себя не чувствовал, только медленно выздоравливающим, но поправляющимся больным. — Отлично! — Эльза дождалась, пока он поднимется, ощупала свободно висящий протез… правую руку, закопалась в телефон, Гэвина слегка щёлкнуло статикой. — Скин без проблем, подогнан отлично, калибруется динамически! Болевого синдрома не вижу, избыточных мощностей не фиксирую! — Действительно неплохо, а? — Гэвин картинно упёр руки в бока. — Отлично, отлично, — довольная Эльза снова забормотала прямо в телефон, потом вдруг отвлеклась от экранчика, сунула его в карман, тоже поднялась возле Гэвина, вся такая рептилоидная, высоченная и прекрасная до перехвата дыхания. — Ужин на столе, — выглянул из кухни Амон. — Но вы можете ещё пару минут потратить на комплименты, кажется, я его перегрел, — исчез обратно. — У нас абсолютно восхитительный сын, — с готовностью воспользовался заминкой Гэвин. — Неоспоримо, — поправила очки Эльза. — Ещё у нас абсолютно восхитительные мы? — Совершенно верно, — Гэвин официально согласился, но не выдержал серьёзный тон и рассмеялся. — Особенно одна совершенно прекрасная Эльза! — С тобой в это легко поверить, — сказала очень тихо и поцеловала в щеку очень нежно. — Я счастлив, — Гэвин вернул поцелуй уже в эльзино ушко. — И поэтому тоже, в смысле, счастлив! — Хотя голоден? — Эльза хмыкнула, стараясь не краснеть, Гэвин уже понимал такие её настроения, но всё равно покраснела. — Не хлебом единым, — приобнял супругу живой своей рукой, в которой был уверен без калибровок и диагностик. — Правда, предлагаю на кухню всё же двинуться, а то нас съест Амон за нарушение режима питания! — Или мистер панда — за невспоможение Амону в благородном деле заботы о двух взрослых людях, — Эльза подалась под руку и развернулась в сторону кухни. — Или миссис панда — за то, что кое-кто слишком много работал и не ел! — Или просто панда, потому что негоже опаздывать на ужин, когда уже позвали. — Или вас никто ругать и есть не будет, — вступил в беседу Амон, церемонно сидящий возле панды. — Потому что вы очень хорошие и молодцы, что вовремя пришли! На сей раз не выдержала и рассмеялась Эльза, как понял Гэвин, просто от настроения, настолько лёгкого сейчас дома, что смеяться правда хотелось. За ужином прозвучали некоторые новые сведения: против эльзиного дядюшки Альфреда готовился судебный процесс, скорее всего, закрытый, по крайней мере, Эльза настаивала, однако ни его ход, ни реакцию общественности предсказать было нельзя. — Это одна из причин, почему я вам предлагаю, — Эльза стрельнула глазами в Амона, потом очень медленно вернулась взглядом к Гэвину, — на некоторое время покинуть город. Другая причина — рекомендации к реабилитации с протезом… — Погоди-погоди, Эльза, — на сытый желудок сосредотачиваться было непросто. — Какие рекомендации? Нам с Амоном специалист пожелал регулярно в центре наблюдаться, тренироваться владеть протезом, не забывать жаловаться, если болит? Никаких загородных поездок! — Специалист, наверняка, по-своему прав, — Эльза поправила очки. — Но это решаемо, потому что вторая половина проблемы — ну, откровенно говоря, не особо решаемая, Гэвин… За столом повисла неприятная тишина. — Это дядя Альфред виноват? — ненавязчиво поинтересовался Амон, задумчиво мнущий пандову лапку, словно держал её за руку. — Да, он, — Эльза вздохнула. — И Винни советует не играть с огнём. — Винни? — Гэвин раньше точно не слышал этого имени. — Винни? — тоже заинтересовался Амон. — Винни? — Эльза будто бы сама себя переспросила, видимо, день на работе был совсем непростым. — Да, Винни. Я вас ещё не познакомила? Это мой друг детства, бывшая программа шахматного симулятора… Гэвин, вероятно, не уследил за лицом, потому что Эльза словно бы очнулась от взгляда на него, залилась краской стыда, неловко кашлянула в кулак. — Да, кхм, вот, Винни, он, — плавно пошевелила пальцами, — советник и менеджер, на него можно положиться. Я почему-то думала, что вы уже знакомы, — ещё и неловко потёрла шею в комплект абсолютного смущения. — Если ты нас познакомишь, — Гэвин переглянулся с Амоном, — будем. — Я тогда познакомлю, завтра, кхм, — Эльза запунцовела ещё сильнее. — Винни обычно любит дома сидеть, редко в корпус какой-нибудь забирается, электронудист… — Эльза? — Гэвину показалось, будто бы он ослышался. — Винни, потому что Винни Пух, — Эльза пожала плечами, стремительно набирая письмо или СМС на телефоне, вероятно, именно для Винни. — Он предпочитает дома сидеть свободным интеллектом, вроде как ограничения корпуса так думать не мешают, поэтому, собственно, я и не приглашала вас, тебя, в общем, никого домой. Гэвин хмыкнул, ошарашенный, Амон покачал головой, но спросил про другое: — Винни охраняет тебя? Когда нас нет рядом? — Меня охраняет любой андроид, выпущенный «Киберлайф», — отмахнулась Эльза. — Винни и это может, но в корпус редко залезает, в основном он про тактики, стратегии, логистику, «Эльза-помой-голову» — вот про это вот всё. — Тогда мы тем более будем рады познакомиться с Винни, — подытожил всё ещё ошарашенный Гэвин. — Раз он тоже любит тебя и заботится о тебе. На этом моменте Эльза покраснела вообще как свёкла, резко подняла воротник толстовки и скрылась за ним. Гэвин полюбовался лучшей женщиной столетия в необычном ракурсе и непредсказуемом проявлении чувств, подсел ближе, приобнял. Эльза вздрогнула, но потом прижалась, утыкаясь лицом в плечо, и всё одно Гэвин готов был поклясться, что чует жар румянца сквозь одежду. — А какое у Винни полное имя? Наверное, будет невежливо, если мы сразу так запанибрата к нему подойдём… — Винсент! — голос Эльзы был нетипично высоким, а уши продолжали рдеть. — Значит, Винсент, — Гэвин погладил худую эльзину спину, нарочно медленно задышал, и супруга неосознанно подхватила темп за ним, успокаиваясь. — Вдобавок, ничего ужасного не произошло, подумаешь, ну, Винсент и Винсент, хоть познакомимся. — То есть ты не сердишься, что я его, получается, будто бы нарочно скрывала? — пробубнила Эльза, не поднимая головы. — То есть не сержусь, — Гэвин пригладил пару коротких прядок, выбившихся из пучка. — Я рад, что о тебе было кому позаботиться, пока мы не встретились. Эльза ответила выразительным хмыком, больше смущённая, чем что-либо ещё, а потому прочие разговоры и построения планов отложили до завтрака: всем следовало успокоиться, сродниться с новой информацией, выдохнуть. Вечером они посмотрели фильм и чинно отошли ко сну, впервые за долгое время без панды — Амон остался в гостиной, бережно сжимая чёрно-белые бока. Насколько Гэвин сына понимал, виноват был внезапно упомянутый Винсент. Если Гэвин действительно был за Эльзу рад, то Амон находился в том периоде взросления, когда самой зрелой реакцией на ситуацию является ревность. Гэвин немного притормозил, прежде чем уходить в спальню, потолковал с сыном, обозначая дополнительно, что Амон такой у них с Эльзой один, незаменимый, неповторимый, независимо от ситуации и новых обстоятельств. Сынишка чуть расслабился, пригладил растревоженный мех на боках панды, потупился, никак не комментируя свою душевную жизнь, из чего Гэвин сделал вывод, слегка пугающий: Амон очень быстро растёт. Устраиваться спать с полным комплектом рук тоже стало небольшим испытанием, Гэвин не к месту вспомнил анекдот про бороду — стоит начать задумываться, под одеялом она или над одеялом, сразу становится некомфортно в любом положении. Вот и сам он устроился в пижаме на свой край кровати, забрался под одеяло, насилу вспомнив, что теперь можно использовать обе руки, а если правую не использовать, то она станет мешать и болтаться. Возблагодарил Эльзу, что свет она уже верхний погасила, прикроватный тоже, а рассеянно шебуршаться в неярких отсветах её телефона было нормальным. — Тебе удобно? — как выяснилось, основное внимание Эльзы было сосредоточено не на телефоне. — Почти совсем, — ещё поворочался рядом, стараясь абстрагироваться от навязчивого дискомфорта: положить правую руку на себя было странно и дико, ощущение давления другое, вес, пусть форма и текстура в целом совпадали. — Дай руку, — Эльза, впрочем, опередила действие и сама поймала протез, потянула к себе, погладила по пальцам. — Чувствуешь? — Определённо, да, — когда протез не касался его самого, смириться с происходящим было легче. — Большое спасибо, твоя разработка невероятная. — Я не к тому, — хотя её телефон уже погас, Гэвин был уверен, что Эльза поморщилась. — Хорошо, что соединение работает, но сейчас, скорее всего, работает до отвращения подробно. Тебе нужно скипнуть часть функций. — Скипнуть? — Отвлечься! Можешь представить, что ты расслабился для сна? — Попробую и проверю, — Гэвин в ответ заворчал: если бы это было так просто, помощь ему бы не понадобилась. — Вот, попробуй, сейчас, — Эльза неуверенно пошевелилась рядом, придвинулась и попросила: — пожалуйста? Раздражение схлынуло, как и прихлынуло, Гэвин понял, что просто окончательно устал, следовало отдыхать, но чтобы начать отдыхать, нужно было расслабиться. С некоторым усилием Гэвин взял под контроль дыхание, сосредоточился на ощущении от кровати с ортопедическим матрасом, от присутствия Эльзы поблизости, от полной темноты вокруг них — недовольство стало отступать, напряжение уходило. Место соединения руки с телом издало какой-то жужжащий звук, как будто телефон в режиме вибрации, отчего Гэвин мгновенно мобилизовался обратно, плечо снова взжужжало, Эльза протяжно вздохнула. — Примерно так, только без повторного запуска через полсекунды, Гэвин, — погладила пальцы, не удовлетворилась этим, протянула одну руку, уложила Гэвину на щёку. — Запуска? — активное и разумное участие Эльзы очень поддерживало. — Протез у тебя чересчур умный, я потом поняла, что переборщила, но он распознаёт состояние активности и отдыха, — тонкие пальчики Эльзы порхающими касаниями огладили щёку, задели ухо, зарылись в волосы. — Поэтому чтобы он перешёл в состояние покоя, тебе тоже надо перейти в состояние покоя. — Э? Что это изменит? — Гэвин не понимал, зачем протезу вообще эти состояния. — Количество сигналов, которые он посылает тебе в мозг и их подробность, — Эльза опять вздохнула, похоже, покаянно. — Всё-таки разработка экспериментальная, продумано многое, но не всё… — Отличная разработка, просто отличная, — Гэвин поспешил отвлечь Эльзу от явно избыточного повода расстраиваться. — А ты настоящий гений! Эльза хмыкнула довольно, приблизилась и легко поцеловала Гэвина в нос, потом в щёку и челюсть. Протез настойчиво зажужжал, но испугать уже не смог, Гэвин только хохотнул: — Ты поразительно на меня действуешь, ты поразительная, Эльза. Комплимент супруга приняла с нововыработанным спокойствием, хмыкнула легко и радостно, подкатилась совсем близко, да так и осталась. Гэвин очень аккуратно приобнял её живой рукой, устроил поудобнее неживую, прислушался к дыханию Эльзы и сам не заметил, как уснул. На другой день мир стал как-то проще и яснее, хотя новая рука всё ещё вызывала дискомфорт и неудобство. Вместо визитов в медицинский центр Эльза выдала Гэвину и Амону по копии инструкции, потом предупредила: — До обеда мне нужно место, где вы согласитесь побыть около месяца, пока тут всё не образуется, — протяжно вздохнула. — Знакомые из ФБР говорят, примерно столько времени нам понадобится. — А ты где будешь? — сразу почуял подвох Гэвин. Амон только крепче прижал панду к груди. — А я буду в эпицентре конфликта, скандала или весьма яркого ничего, если совсем повезёт, — Эльза вздохнула протяжнее. — Может, буду выбираться к вам на выходные… — Эльза, — Гэвин пристально посмотрел на супругу. — Ты нам нужна. — Точно буду выбираться к вам на выходные? — приподняла изящные брови над своими инопланетно огромными глазами. — Мам, — Амон смотрел задумчиво. — Ты нам нужна целая и невредимая. — Это понятно, — Эльза поправила очки на носу, очевидно не понимая. — Амон имеет в виду, мы сделаем всё, что ты от нас попросишь, и рисковать, прибывая к нам на каждые выходные, не обязательно, — Гэвин доформулировал. — Но, конечно, будем тебе искренне рады в любой момент. — О, — Эльза умудрялась до сих пор иногда смущаться. — Теперь ясно. И мне нужно место, где вы будете проходить курс реабилитации! Гэвин пообещал, что место будет, Амон с пандой подтвердили, Эльза стремительно исчезла в каком-то из своих рабочих направлений, Гэвин подозревал, что как раз в ФБР куда-нибудь. Выглядела она не так демонически, как отбывая в «Киберлайф», но и не совсем обыкновенно, как если бы собиралась в лабораторию или сборочные цеха: Эльза приоделась в брючный костюм, кеды на высокой белой подошве и внезапную блузку, о существовании которой Гэвин не подозревал до сего дня. Одним словом, не провожать её восхищённые взглядом никак не получалось. Судя по очаровательному румянцу, Эльза этот взгляд заметить успела и осталась довольна. — Ну как, Амон? — Гэвин кое-как перестал и сам улыбаться по-идиотски счастливо, хотя, кажется, совсем от улыбки не избавился. — Есть у тебя мысли про место? — Не-а, — сын покачал головой, бездумно тиская панду за лапки. — Нужно больше данных или параметров поиска, а так слишком много вариантов. — Тогда у меня есть предложение, — Гэвин подошёл со спины к сидящему на диване Амону, положил левую руку ему на плечо, потом вспомнил о протезе, устроил правую на второе. — Как ты относишься к отдыху на природе? — Я пока не знаю, — отозвался Амон задумчиво, задрал голову, чтобы посмотреть в лицо. — Но если это как в парке, то мне очень интересно! — Это даже лучше, чем в парке, — Гэвин обошёл диван, сел рядом, — это у моего кузена Генри, на ранчо, к северо-западу от Детройта, далековато, конечно, но зато место хорошее. — А кузен не будет против? — Амон посмотрел исподлобья. — Месяц это долго… — А чего бы он был против, — отмахнулся Гэвин, прекрасно представляя, как обрадуется друг детства и товарищ юности. — Надо только его предупредить, и, пожалуй, предупредить тебя насчёт лошадей… — Предупредить? — Амон наоборот изобразил совершенно по-детски озадаченное выражение лица. — Лошади опасны? — Да нет, нет, ребёнок, не опасны, но кузен разводит их для всяких хозяйств и соревнований, в общем, они породистые сволочи, характер у большинства гадкий. Амон заинтересовался, Гэвин порассказал ему пару историй из юности как раз, когда они с Генри попали под раздачу и почти под копыта, но в силу юношеского буйства и баснословного везения отделались лёгким испугом и воспоминанием для пересказа грядущим детям и внукам. Сынишка впечатлился, а потом впечатлился ещё больше, когда Гэвин сказал, что надо будет собраться на месяц прямо сразу с вещами. — Чего ты волнуешься? — накидавший вещей в свою сумку Гэвин отвлёкся, уловив, что Амон совершенно не шуршит ничем, выглянув из спальни и убедившись, что на виске у ребёнка алый диод. — Там есть еда? А инструменты? А интернет? Что надо взять? Что можно оставить? Есть лимит багажа? Мы ведь не оставим панду? — Боже мой, Амон, конечно, панду надо взять, — Гэвин легонько погладил сына по плечу. — Еда точно там есть, Генри нас без обеда не оставит… — А без ужина? А без завтрака?! — обеспокоенный Амон вскинулся весь, сам схватил Гэвина за плечи, очень осторожно, похоже, ни на секунду не забывая о текущем периоде реабилитации. — Пап?! — Ох, Амон, это выражение такое, образное. Конечно, и без ужина, и без завтрака тоже не останемся, — Гэвин не выворачивался из рук, чтобы не нервировать сына окончательно. — Тогда еду не надо, — Амон покосился на спортивную сумку, которую Гэвин ему выделил. — А что, кроме портативного зарядного устройства? Гэвин похлопал его по запястью, снова привлекая внимание к себе: — Давай, знаешь, как? Сначала мою сумку соберём, ты мне поможешь, а то рука не на всё откликается, потом твою, тоже вместе? Амон согласился, как-то сразу бросив нервничать, кивнул, отпустил, действительно сосредоточился на помощи. Теперь Гэвин не просто собирался, а комментировал, что именно и зачем именно берёт с собой. Амон, как порядочный загадочный ребёнок, мотал на ус, и к сборам его собственного багажа подошёл уже совершенно успокоенным, сам проговаривая варианты вещей, которые хотел бы взять и с какой целью. Если бы Гэвин способен был испугаться этого, он бы пришёл в ужас от скорости обучения их с Эльзой сына, но бояться не получалось, Амон оставался Амоном, что составляло основное его достоинство, мгновенно нивелируя все возможные недостатки. К обеду они оба были собраны, умыты, одеты, сыты и готовы к любым переменам места. Эльза явилась, как стометровая волна цунами — принося с собой масштабные изменения и много хаотичного движения: — Вам надо собраться! — заглянула в гостиную, где Амон с Гэвином рубились в морской бой. — А мне поесть! И вам надо сказать, где вы будете! Гэвин только отвлёкся от игрового поля, как Эльза опять исчезла в проёме. С кухни прошуршало, что-то упало, Эльза ругнулась, Гэвин переглянулся с сыном: партия ненадолго откладывалась. — Мы уже готовы к передислокации, если что, — Гэвин нашёл Эльзу на кухне, поднимающей пару упавших из холодильника контейнеров. — Да и место есть, давай я тебе координаты скину, там с адресами туговато? Возле Роскоммона и озёр, там кузен мой живёт. — Конечно, скидывай, — Эльза отставила контейнеры и стремительно закопалась в телефон, делая поиск по координатам, а потом куда-то их пересылая. — Я с вами полечу, провожу до места. — Это будет безопасно для тебя? — обеспокоился Гэвин, ещё не представляя подробностей дела, но заранее испытывая волнение за самую катастрофическую и любимую женщину его жизни. — Да, Винни обещал позаботиться, — Эльза отмахнулась. — Кстати об этом, — Гэвин слегка понизил голос. — Амон беспокоится, ты не могла бы отдельно подчеркнуть, что его любишь по-прежнему? — Амон! — в ту же секунду рявкнула Эльза на половину дома точно, отчего Гэвин слегка вздрогнул. — Мам? — высунулся тот. — Я тебя люблю! — не менее бодро продолжила Эльза. — Хорошо, — кивнул деловой ребёнок и втянулся опять куда-то в недра квартиры. — Что-то ещё? — Эльза продолжала агрессивно тыкать в телефон, явно загруженная и почти перегруженная. — Нет, — Гэвин оценил положение пучка на её голове, сидящего прочно, как гвоздями прибитого. — Только… Эльза оторвалась от телефона и посмотрела на Гэвина в упор, явно намекая, что жаждет слышать продолжение. — Ты ведь так и не поела, — постарался сдержать тяжкий вздох, но не совсем преуспел. — Сделай одолжение, сядь? Поешь? — Точно, — Эльза не глядя отодвинула стул, присела. Гэвин посмотрел на супругу ещё пару секунд, убедился, что это максимум предпринятых действий, сам залез в холодильник, разогрел еды и поставил перед ней на стол. Впрочем, даже на аппетитный аромат Эльза не очень-то отвлеклась: повела носиком над тарелкой, и только! Гэвин недовольно скрестил руки на груди, а в следующий момент еле расцепил, уже стараясь не привлечь по-рептилоидски острого взгляда супруги. Эльза не отвлеклась, еда начинала остывать, тогда Гэвин предпринял не совсем честный манёвр — поцеловал эту невозможную женщину в волосы. — Хм? О? Гэвин? — реакция воспоследовала незамедлительно, Эльза вскинулась, обернулась, нахмурилась и тут же расслабилась. — Ты хотел что-то? — Чтобы ты вилку до рта донесла, — поцеловал уже в высокий лоб. — Сделай одолжение, поешь? Эльза зарумянилась, отложила телефон, хотя и не заблокировала экран, опасаясь что-то пропустить, но прилежно взяла вилку, потыкала ею в еду, промычала что-то одобрительное кулинарным талантам Амона. — Вот я тоже так думаю, — безусловно согласился Гэвин. — Мы к кузену поедем, а ты попроси Винни, чтобы он за твоим рационом тоже последил, хорошо? Мне, признаться, за тебя неспокойно. — Ладно, — Эльза кивнула, взгляд её метнулся от тарелки к телефону, а потом внезапно поднялся на Гэвина. — Я буду в порядке, не волнуйся! — Я постараюсь, но совсем не волноваться не могу, уж прости, — Гэвин отвёл руку в сторону, вспомнил, что у него их теперь комплект, отвёл вторую тоже. — Это ненадолго, — Эльза вздохнула, потёрла глаза, отодвинула опустевшую тарелку, зевнула, и даже это умудрилась сделать энергично. — Я буду очень на это надеяться, — Гэвин не сдержал улыбку, хоть и попытался прикрыть ладонью. — Ты смеёшься? — конечно же заметила Эльза. — Это хорошо, это отлично, так, собирайте вещи, машина внизу, поедем на аэродром! — Прямо на аэродром? Не в аэропорт? — Гэвин загрузил тарелки в посудомойку, запустил цикл. — Прямо на аэродром, Гэвин, ты говоришь с держателем контрольного пакета акций компании «Киберлайф», какой аэропорт? — Эльза гордо повела плечами. — Зал бизнес-класса? Вип-очередь? — не удержался и досказал. Эльза закатила глаза, но фыркнула в голос: — Да зачем нам? Если что, у меня и самолёт есть свой, и вертолёт, и сегодня нас как раз ждёт вертолёт! Амон! Пошли, сумки бери и марш на выход! — Так точно, мам, — в проём снова заглянул сын, теперь с обеими сумками в руках. — Пойдём? — Пошли-пошли, — Эльза махнула на выход, все заторопились. Внизу их поджидала машина с водителем-андроидом, который выглядел как многие из андроидов-секретарей, златовласый и круглолицый, с мягкими чертами. Он козырнул всей их компании, расплылся в улыбке с рекламных брошюр и поправил форменную водительскую фуражку. Вопросов не задавал и вообще не разговаривал, кажется, заранее восприняв приказ о доставке до места. Амон покосился на него подозрительно, но быстро расслабился, видимо, действительно ничего необычного в андроиде не нашлось. Дорога до аэродрома ничем не запомнилась, кроме пары особенно длинных светофоров: пробок по середине дня не было, но постоять кое-где пришлось. Эльза на протяжении поездки сидела совсем рядом с Гэвином, но не выпадала из телефона, где активно щёлкала по клавиатуре, и странички в браузере последовательно мелькали то шрифтом сообщений, то формой отправки писем, то белыми буквами кода на чёрном экране. Гэвин не лез, только приобнял супругу за плечи, а она с неожиданной готовностью привалилась к его боку. — Мы на месте, мисс Камски, — мелодичный голос водителя вырвал их из задумчивости где-то минут через тридцать. — Требуется помощь с багажом? — Нет-нет, спасибо, — Эльза походя похлопала андроида по плечу, но от телефона так и не оторвалась. — Да, спасибо, нет, не требуется, — тут же уточнил сын. — В общем, всё хорошо, — подытожил Гэвин, встретился глазами с андроидом и не понял отчего, но слегка насторожился, задержался. — Вам что-то нужно, сэр? — окончательно расплылся в улыбке водитель. — Как тебя зовут? — Гэвину очень захотелось это знать. — Кому как заблагорассудится, сэр, а в целом специфицируют меня чаще всего по модели — РТ600, — и снова взял под козырёк. — Хорошо, РТ600, рад познакомиться, — Гэвин попрощался с этим андроидом, только чтобы понять, что у трапа их поджидает другой. — Привет, а ты кто? — Я ваш пилот, сэр, — молд этого андроида отличался совершенно, а вот манера речи нисколько, может, потому, что оба они были обслуживающим персоналом. — Прошу в салон, через пару часов будем на месте, устраивайтесь поудобнее! Один высокий загорелый брюнет помигал на них диодом, второй отошёл от борта вертолёта, очевидно, завершив техобслуживание, этот был невысокий и рыжий, но улыбался таким же типовым образом, как два предыдущих. — Сэр, — приложил руку к козырьку форменной кепки. — Удачного перелёта. Мисс Камски, машина навстречу уже выехала, будет завтра к утру. — Да-да, спасибо, — Эльза махнула, не отвлекаясь от работы. — К утру? — Гэвин уселся возле неё, надел и подключил наушники, проследил, чтобы процедуру повторил Амон, на Эльзе застегнул всё со вздохом сам. — Я там с вами переночую, — супруга слегка отклонилась, чтобы удобнее было на ней всё застёгивать, переложила телефон из руки в руку, когда продевала в ремни. — Это же не проблема? — и посмотрела прямо в глаза. — Не проблема, Эльза, не проблема, даже с твоим божественным ростом, — чмокнул её в щёчку, пока она на него смотрела. — И матрацы у Генри в доме тоже ортопедические! — Удачно, удачно, — поулыбалась, покивала и опять канула в работу. О полёте Гэвин в итоге мог сказать только, что он был — пластины лопастей шумели над головой так, как будто бы из этой самой головы и росли, Эльза сидела рядом и совершенно не отвлекалась от телефона, Амон прилип к окошку и ловил виды с новой высоты. Гэвин оказался предоставлен самому себе и странному свербящему сомнению в душе: ну вот не было у него спокойствия от тех андроидов, что сопровождали их сегодня, пусть Эльза и не волновалась, явно зная, кому доверяет их безопасность. Поэтому взгляд Гэвина то и дело возвращался к затылку их пилота, скользил по обстановке, нет-нет да и цеплялся за показания на приборной доске. Приборная доска ничего неприличного не показывала, всё, что они должны были наблюдать: высота, направление, давление, координаты, маршрутная плоскость… — Вы тоже пилот? — раздалось в выделенном канале наушников, судя по тому, что ни Эльза, ни Амон не заинтересовались. — Я просто детектив, — открестился Гэвин, и хотя общий шумовой фон не давал особого разбега, расслышал ответный хмык. — Совершенно обычный! — Спасибо за бдительность, детектив, — отозвался пилот и затих. В остальном ничего не происходило, на месте они были действительно через пару часов, выгрузились поблизости от дома Генри, и хозяин уже спешил навстречу, сориентировавшись явно по звуку. — Гэвин! — Генри замахал рукой уже издалека, явно радуясь прибытию. Гэвин махнул в ответ и отвернулся помочь Эльзе выйти, однако там уже подсуетился пилот. — Я буду к утру, примерно часам к десяти, хорошо? — пилот попутно задавал странные вопросы. — Конечно, запомнила, — Эльза очень спокойно покивала, никак не реагируя на то, что андроид ею практически командует. Гэвина осенило: — Эльза, а как зовут нашего пилота? Уловивший подозрение в голосе Амон застыл рядом, тоже приглядевшись к другому андроиду. — Ох, Эльза, он обо всём догадался или вот-вот догадается… — пилот весьма живо вздохнул, а Гэвину внезапно стало очень неспокойно. — Хм? Что? Винни, о чём ты? — Эльза оторвалась от телефона, осмотрела с некоторым удивлением окружающих. — Кто догадается? Винни? Ты что, не представился сразу?! Я ведь тебя просила! Гэвин умеренно удивился, Амон рядом осторожно поставил сумки на землю, изготавливаясь к возможным боевым действиям. — Извините, детектив, я не представился, Винсент, — и протянул руку. — Един во многих лицах. — Так ты — сразу несколько андроидов? — связал свою подозрительность с фактом Гэвин. — Примерно так, да, сэр. Я задействую одновременно столько юнитов, сколько мне удобно или нужно. Могу вас уверить, на аэродроме и на протяжении всей дороги Эльзы ни одного лишнего андроида не было, это всё я. Гэвин осторожно пожал протянутую руку, Эльза выдохнула с облегчением, а вот Амон только насупился подозрительнее. — Всем привет! — подошёл Генри, поправляя очки, слегка не ожидавший напряжённой атмосферы. — Надеюсь, вам тут понравится!