Альфа и две омеги

       — Вчера ходили в клуб, — повторяет, как дурачок, Тэхён, а сам смотрит на альфу. На его лице испуг, руки обнимают хрупкое и тёплое из-за нескольких слоев одеяла тело омеги.       Тот дрожит. В его голове полнейшая каша. Он не понимает ничего, и дата, сказанная альфой по его просьбе, ничего не даёт. Совершенно. Омега как ошпаренный летит в коридор, не обращая толком внимания на родителей, которые проходили мимо. Его волнует брат. Сейчас брат его волнует больше, чем боль, которая давит на виски, и тяжесть в ногах. Тэхён подходит к двери Бэка, подносит руку к ней, хочет тянуть на себя, но та открывается сама, то есть не сама, но короче ее открывают с той стороны, чуть не сшибая омегу с ног.        — Ох, хён, — испуганно произнес молодой альфа, — я не знал, что ты здесь стоишь. Не ушибся? — говорит тихо, видимо, чтобы не разбудить старшего. Его рука тянется к омежьему лбу, ибо он уже наслышан о ночных похождениях младшего омеги к белому другу. Но Тэхён не даёт до себя дотронуться. Отшатывается назад, щурит глаза, косясь на чужую ладонь, будто она чем-то испачкана, а Чон хочет к нему(!) прикоснуться. Но Чонгук не отступает. Он закрывает дверь в спальню, подходит ближе к омеге, хватает одной рукой поперек поясницы и притягивает к себе. Настойчиво и бесповоротно. Впечатывает бедрами в свои и все же меряет температуру. Но уже губами. Нежно прикасается своими губами к коже на лбу: тот немного влажный (Тэхён всю ночь пролежал под двумя одеялами, понятно ему будет жарко и он вспотеет) и ужасно тёплый. Температура точно есть.        — Эй! Отпусти меня! — канючит Тэ, бьёт в плечо, совсем не заботясь о том, что его удар может принести альфе физическую боль. И топает ногой, когда его не слушают, — пусти же меня, кому говорю! Мне нужно к брату!        — Чего ты к нему рвешься? Он сейчас спит. Все с ним хорошо.        — Ты что, врач?! Откуда тебе знать?! — шипит Тэ. Он не знает, за кого Чонгук волнуется больше: за него или за брата. Но что-то в груди колит при предположении, что Чонгук заботится о Тэхёне, но оно настолько мало, что для Кима это словно укус комара. Не заметишь, но потом будешь чувствовать зуд, и вообще будет больно.        — Нет, не врач, но он просыпался недавно, и я у него спросил, как он себя чувствовал...        — И что?! — сразу встрял Тэ, не дожидаясь либо пояснений, либо какого-то вопроса.        — Сказал, что нормально себя чувствует, и спросил о тебе. Ты тогда ещё спал, — Чонгук так и продолжает сжимать талию омежки, на что тот опять меняется в лице, — иди отдохни, хён. Ты выглядишь неважно. Бэк спит.       «О! А раньше ты называл моего брата "Бэк-ки"» — съязвил у себя в голове Ким, но не успел он опомниться, как из его комнаты выходит Юнги. Он медленно шагает к ним и говорит:        — Эй, голубки, сейчас Бэк проснется, увидит вас и надает лещей, — насмешливо.        — Хён, нет! Он просто мерил мне температуру, — говорит так, словно оправдывается. А и правда! Чего это он будет оправдываться?! Он ничего не сделал! Это этот! Красивый и молодой альфа лезет к нему, пальцы ещё сжимает на талии! Вообще кошмар, — отпусти меня!       И отпускает. Делает шаг назад, убирает руку с талии, проведя ею по руке Тэхёна, задерживаясь на пальцах. Ох, Тэхён бы их сейчас сжал! Взял бы эту большую ладонь в свою, переплел бы пальцы, сжал бы крепко, прильнул к широкой груди, уткнулся бы своим горячим носом в район шеи, вздохнул бы так глубоко, заполняя лёгкие ароматом, исходящим от альфы, и просто стоял. Потому что ему страшно. Он напуган. Ему нужна поддержка. Сейчас. В данный момент.       Но делает шаг к Юнги. С ним можно. Он и обнимет и, если надо, пальцы разрешит переплести, но… Это же Юнги! Мин Юнги, парень, с которым у Тэхёна исключительно дружеские отношения. А Чонгук… Черт, одно слово «Чонгук» заставляет Тэхёна почувствовать и боль и наслаждение одновременно. Как такое может быть?        — Хэй, ребята, как ваше самочувствие? — голос папы отрезвляет всех: Тэхёна, уставившегося на молодого альфу, Чонгука, смотрящего на Тэхёна и Юнги, который загораживает спиной Тэхёна, тоже смотря на молодого альфу. Все, как по щелчку пальцев переводят взгляд на старшего.        — Все хорошо, пап. Только… вероятно, у меня температура, — совсем тихо говорит светлый омега, чтобы не разбудить брата за стенкой, ведь он знает, что у него достаточно чуткий сон.        — Ох, Тэхён-а, — грустно вздыхает Минхо и делает шаг к сыну. Он кладет одну руку на чужой затылок, а сам прикасается губами к участку на лбу, — да, температура. Иди пока в кровать. Я чай принесу, — говорит спокойно старший омега, гладя сына по плечу, — слышишь?       Омега опять отводит взгляд от альфы и коротко кивает папе. Он бубнит: «да, слышу», ступает к своей комнате, потянув с собой Мина. Тот без всяких раздумий пошел за омегой.       Светлый улёгся опять на кровать, укрылся одеялами и сделал так, чтобы холодный воздух не заходил под тёплое покрывало. Юнги садится возле омеги, смотрит из-под пушистых ресниц и отросшей чёлки на Тэ. Он поджимает губы, щурит глаза смотря в одну точку впереди.        — Тебе снилось что-то плохое? — шепотом начинает альфа, — ты так подорвался с кровати. Я аж испугался.        — Хён, этот сон был самым ужасным за всю мою жизнь, — говорит правду младший.        — Не расскажешь мне?        — Ммм… нет.       Тэхён поджимает губы, зажимает нижнюю между зубов и пытается содрать сухую кожицу на них. Он делает так довольно часто, а потом ходит и возмущается, потому что его губы неестественно красные и в кровавых полосах.       Он не может поверить, что это все был сон… то есть Бэкхён не беременный, Чонгук не признался в любви Тэ и самое главное, что с братом все хорошо. А что, если бы это был не сон? Что бы делал омега, если бы этот «мини-фильм», выдуманный его подсознанием, стал правдой? Такой, как Тэхён думал в течении всего сна. Ким бы себе не простил.       Однозначно не простил бы. И перестал бы общаться Чоном. Вообще уехал в другой город и никогда не пересекался бы.       Потому что больно…        — А твои чувства к Чонгуку… — начал Юнги, опираясь рукой о матрац кровати. Его лицо не выражает никаких эмоций, он говорит это налегке, будто рассказывает, что будет делать сегодня вечером, но… Для Тэхёна такого рода разговор не может проходить «налегке». Он запутался. Запутался в лабиринте чувств, по прохождению которого ты попадаешь в объятия к молодому альфе, но Тэхён, к сожалению, зашёл в очередной тупик. Он помнит(смутно), как Чонгук вчера защитил его от назойливого альфы у бара, помнит, как тот обнимал его за талию, когда они вместе искали Бэка по клубу. Помнит. И это самое страшное. Что если этот ужасный сон превратится в реальность? В долбанную реальность, где Бэк будет ходить пузатый от Чонгука, а Тэхён будет бороться со своими чувствами вновь.       Тэхён так не хочет.       Он хочет, чтобы все было легко: чтобы его истинный, наконец, показался, ибо запах апельсина он чувствует, но хён сказал, что это не запах Чонгука; чтобы Тэхёну понравился этот самый «апельсиновый альфа», чтобы они влюбились, признались в любви, завели детей и жили мирно.       Но нет. Видимо, не здесь, не сейчас, не в этой жизни.        — Что ты хочешь от меня услышать?        — То, что ты к нему чувствуешь, — спокойно говорит старший, слыша шум за дверью.        — Хах, — его улыбка грустная, — я не знаю, то есть… я знаю, что я чувствую, но… это неправильно. Я не должен это чувствовать.        — Неправильно? Неправильно, что омеге нравится альфа? — вот сейчас Тэхён вообще ничего не понимает. Для кого эта игра Юнги?        — Да, потому что у альфы есть свой омега, — шипит Тэ.        — Свой омега. Да. Они же истинные, — вздыхает Мин, облизывает губы и встаёт с места. Он хочет Тэхёну только счастья, поэтому попытается хоть чуть-чуть разобраться в этом дерьме, который накрутил «хороший Чонгук-и».

*

       — Хён, занят сейчас? — слышится тихое, но Тэхён улавливает. Он останавливается и поворачивается лицом к тому, кто это сказал.        — Да нет. Ты что-то хотел? Бэкхён должен скоро, по идеи, спуститься.       Тэхён оглядывает альфу с ног до головы и убеждается ещё раз, что всякий шмот на нем выглядит шикарно. Он не знает, зачем сказал насчёт брата, хотя… Чонгук сейчас находится на кухне, сидит на стуле и, наверное, ждёт Бэка, который убежал наверх. Ну да. А что ему ещё говорить?        — Я… хочу сходить погулять на выходных. Ну там… кафе, кино, в парк можем сходить, — он трет свои пальцы то ли из-за волнения, то ли из-за холода, но в доме достаточно тепло, поэтому…        — Ох, ну… — «а как же Бэк? Ты же не только меня зовешь гулять?» — а… брат? Ты ему уже говорил?        — Хён, я хотел бы…        — О чем шепчемся? — в комнату заходит старший омега и садится на стул возле Гука, кладя телефон на стол. Тэхён застыл с упаковкой печенья в руках, смотря на брата, а Чонгук не сводил с него взгляда. На младшем омеге сейчас черные, узкие шорты до колена и серая футболка. На его ногах смешные носки с персонажами мультфильма.        — Да вот… Чонгук предлагает погулять на выходных, — все же решается Тэ. Он оглядывает брата, а тот как зажигалочка: на его лице сразу появляется улыбка, глаза-щелочки, а щеки становятся округлее.        — Ох, правда? Думаю, это хорошая идея, — улыбается Бэк и поднимает глаза на альфу.       «Он не говорил» — проносится у Тэхёна в голове, а чувство внутри, напоминающее стыд, потихоньку съедает его.        — Да, то есть… нет. Я вспомнил, что у меня дела в субботу... Вот, — быстро говорит Чон, трет шею сзади и улыбается так, словно извиняется за казус.        — В субботу? Давай тогда в воскресенье погуляем, — Бэку неймётся. Он такой человек, которому всегда мало. Омеге никогда не будет достаточно последствий разных гулянок, которые достаточно плачевны. Кажется, что он ходит домой только для переночевать, а остальное время проводит либо в универе(в хорошем случае), либо в каких-то клубах.        — Мне нужно посмотреть своё расписание… — говорит неуверенно Чон. Он прячет взгляд от двоих омег, прокусывая губу до крови.       Он хотел прогуляться с Тэхёном. Поговорить, наконец, и может быть что-то решить. Потому что Тэхён нравится Чонгуку. Но сам альфа поставил себе ультиматум: либо он забывает о Тэхёне и продолжает отношения с Бэком, либо он говорит с Тэхёном по душам, а там видно будет. Но пока что все сложно.       Расписание… Этот год в школе альфы выпускной и занятий ставят больше, если учесть, что скоро уже конец семестра. Чонгук готовится. Правда готовится, но в последнее время сердце и чувства стоят выше разума и каких-то там экзаменов с тестами. Но он готовится. Уже выбрал институт, тот, в котором учатся омеги, да и пробиться ему будет легче, потому что Намджун там работает. В общем прорвется как-нибудь, но вот чувства…

*

       — Хэй, ты что здесь делаешь? — вполне логичный вопрос.       Тэхён вышел прогуляться вечером в выходной один, пока Бэкхён ушел на вечеринку, прихватив, как он сказал, Чонгука, да и подумать ему нужно. Обо всем.       На нем черная дутая курточка, а на ногах — черные джинсы. Воротник поднят так, чтобы холодный воздух не заходил внутрь, а руки омега держит в карманах. Его щеки и нос уже знатно покраснели, хоть на улице он и не провел больше получаса, уши, кажется, окрасились в кроваво-красный. Омега как всегда прогуливался своим любимым парком, а уличные фонари, освещающие округу, позволили увидеть альфу рядом.       Он одет как и омега: темная куртка, джинсы, но, в отличии от Кима, на его голове надета серая шапка. Альфа закинул ногу на ногу, дергая верхней, и что-то бормотал себе под нос: он задумался.       Но стоило Тэхёну сказать пару слов, как Чонгук поднял голову, убрал ногу и вытянул руки с карманов.        — Хён?        — Чего здесь сидишь? — омега дёргает бровями и садится на лавочку с левой стороны от альфы после его короткого кивка в свою сторону.        — Я? Да… Решил прогуляться. Немного.        — Разве Бэкхён не собирался с тобой пойти куда-то?.. — нет, Тэхён его не отчитывает, не подозревает в чем-то, просто… брат ему наврал?        — Я решил не идти. Сказал, что буду готовиться к тестам, — пожимает плечами Гук, а сам смотрит на Тэхёна. На его профиль.        — Но ты не готовишься к тестам.        — Нет… Да. То есть… — он закусил нижнюю губу, чтобы подобрать подходящие слова. На самом деле Чонгук выбрал второй вариант среди своих предложений. Поговорить с Тэхёном, а там будет видно. Бэкхён предлагал ему затусить в том клубе, куда они уже ходили и «нам так понравилось в прошлый раз», а… а Чонгук вообще не любит клубы. Он лучше посидит дома, посмотрит фильмы или вот - сходит погулять в парк. Но прогулка в парке, на самом деле, лишь вторая в жизни молодого альфы, но сегодня Чонгук решил прогуляться здесь, потому что именно с этим местом у него ассоциируется Тэхён. Этот светлый, радостный, но в то же время с внутренним стержнем омега. До чёртиков милый, — мне просто нужно проветриться и... подумать.        — Ммм, не поверишь, но мне тоже… — тяжело выдыхает Тэхён и сжимает кулаки в карманах куртки. Он облизывает сухие и холодные губы, хотя этого делать категорически нельзя, ибо будет ещё хуже, — о чем думаешь?       Тэхён поворачивает голову к альфе. Его глаза блестят, реснички покрылись белым инеем, брови поднялись вверх, а губы сложились в недоулыбку. Он правда рад, что сейчас встретил альфу, потому что обычно Тэхён смотрит на проходящих мимо него людей, поднимая себе этим настроение, но сегодня людей практически нет, поэтому… Чонгук хорошо так скрасил его вечер. Правда, это только начало.        — Да так… Обо всем, если можно так сказать, — усмехается грустно альфа и смотрит на омегу. Светлый выглядит… холодно. Слишком холодно, поэтому Чонгук без раздумий снимает со своей головы шапку и натягивает ее на омегу. Тэхён, не ожидая подобного жеста, ничего не может сделать, да и вообще пошевелиться, когда тёплые пальцы Чона касаются его лба, заправляя светлые пряди под головной убор. Стало тепло. Очень тепло, потому что во-первых, Чонгук снял ее с себя, а это плюс, а во-вторых, ну черт, это же шапка! В ней всегда будет теплее, чем без нее. Почему Тэхён ее не надел вообще?       А ещё она пахнет вкусно. Шампунем с цитрусовыми фруктами и зелёным чаем, ёпрст зелёным чаем! Это тот запах, который Тэхён не может переносить, но запах чего-то кислого перебивает нотки чая. Ему нравится. Он бы оставил ее себе, но… это неправильно. Так бы сделал Бэкхён, да. Это куда бы ещё ни шло. Но не Тэхён. По сути Чонгук и Тэхён друг другу никт… Друзья, наверное?        — Нет, забери ее, пожалуйста, — шепчет Тэхён, принимая серьезную физиономию, вытягивает одну руку из кармана и тянется ей к шапке.        — Нет! Тебе же холодно, даже если скажешь, что нет, я не поверю. У тебя скоро нос и уши отвалятся, а так хотя бы уши спасёшь, — усмехается альфа, получая в ответ улыбку хёна.        — Это хорошо, но правда не надо. Бэкхён будет в ярости, если услышит твой запах на мне, ты же знаешь, как он относится к эт…        — И что? — поднял брови младший, — да, конечно, лучше замёрзнуть тут, — Чонгук хватает руку Тэхёна, полностью окольцовывает чужие пальцы и тянет руку на себя, чтобы тому не удалось стянуть тёплую вещь, — я сказал, нет. Не снимай ее, — получилось немного строже, чем Чонгук представлял это у себя в голове.        — Спасибо, — еле слышно говорит Ким, прячет нос в вороте куртки и тянет руку, которая находилась в замке с чонгуковой, на себя, чтобы отправить ее обратно в карман. Но у альфы на нее другие планы. Он подносит руку ко рту и начинает медленно выдыхать тёплый воздух, не сильно растирая красную кожу на кисти.        — Н-не нужно, — «господи, ну зачем ты это делаешь?». Омега теряется, дёргает рукой, но слышит на это лишь сдавленное «вторую давай». И он не может не подчиниться. Вытягивает вторую руку из кармана и даёт ее альфе. Тот так и продолжает греть руки омежки, изредка поглядывая в его глаза.        — Теплее? — спустя несколько минут молчания говорит Чонгук. Его руки тоже нагрелись вместе с омежьими, да он в принципе и знает, что тому стало тоже теплее, но… он хочет это услышать.        — Да, намного. Спасибо тебе, — с улыбкой.       Омега ерзает на месте, закусывает нижнюю губу и перекидывает ногу на ногу. Становится теплее, правда теплее, не только в руках, но и… в сердце.        — Так! — Чонгук подскочил с места, недоумевая глядя на старшего, — вставай, холодно же сидеть на скамье. Родители не учили?        — Родители не учили?..— передразнивает омега, поднимая глаза на школьника, — Тебя послушать, так я вообще глупый и нигде не учился.        — Не правда. Просто сейчас себе там все отморозишь, — строго, с толикой заботой в голосе говорит Чон, — ну же, вставай! А то заставлю сидеть на моих коленях.       Тэхён подрывается с места. Хотя сам был бы не прочь посидеть на бедрах младшего, но ему тоже будет холодно, если будет сидеть на скамье, поэтому он спасает обоих. Так думает Тэхён, по крайней мере. Чонгук прячет руки в карманы куртки, наблюдая, за бегающими глазами омеги. Ким сейчас похож на маленького ребенка. Его глаза немного расширены, он дышит часто, выдыхает теплый воздух клубами и переступает с ноги на ногу, боясь сказать что-то. Сложно, вам скажет Тэхён, проводить время с альфой, который нравится, но которому не нравишься ты. Очень сложно. Но по-другому нельзя, да и Ким не может.        — Давай я тебя провожу домой?.. — тихо начинает альфа, прекрасно зная, что если даже омега и откажется, то Чон все равно его проводет.        — А как же тесты? — звучит явно со смешком, — у тебя выпускной класс, как мне помнится. Тебе стоит больше времени проводить за подготовкой.        — Ох, хён. Ну нужно же когда-то отвлекаться, м? Я настаиваю.        — Да пойдем уже. Пойдем, — улыбается Тэхён альфе так, словно хвалит ребенка за работу.       Они идут в тишине. Лишь редкое трение курток об плечи обоих парней создает некий шум, да и глубокие то вздохи, то выдохи, будто им тяжело дышится, или они думают о сверх серьёзных вещах. Правда думают.       Тэхён думает о Бэке сначала. Почему брат наврал? Ну, вариант того, что брат уже собрался, а Чон уже потом сказал, что не пойдет, неправдоподобный, тогда, получается, что Бэк зная, что пойдет сам, все равно отправился в клуб.       Глупо, по мнению Тэхёна. Лучше бы уже дома сидел.       Потом думал о Чонгуке. Об этом альфе, который идет рядом, часто поглядывая на него, трется плечом о его и от присутствия которого на душе омеги становится спокойнее. Будто внутри все успокаивается, становится на место и... покой.       Они идут в тишине ещё минут десять, и, когда уже вдали виднеется дом старшего, Чонгук вдыхает побольше воздуха в легкие, мешая его с природным запахом омеги, и говорит:        — Как ты себя чувствуешь?       Омега настораживается. Он уже привык, что Чон задаёт такого рода вопросы, но именно сейчас это немного странно слышать. Как он себя чувствует? Именно сейчас — нормально. Его ничего не беспокоит, сердце бьётся так, как оно и всегда билось, когда рядом находится альфа, ему тепло, температуры нет.        — Все хорошо.       Альфа чему-то улыбается. Он вспомнил, как Тэхён, придя на лавочку уже весь красный и холодный, сел рядом с ним; вспомнил то, как он грел его руки, то, как тот улыбнулся, как только Чонгук сказал оставить шапку на нем — Чону нравится заботиться об омеге. Даже несмотря на то, что парень старше школьника на три года, Чонгук все равно чувствует себя старше. Он — альфа. И это все объясняет. Чонгуку нравится нежная улыбка омеги: то, как он поднимает уголки губ, глаза сразу становятся у́же, а голова опускается, будто Ким хочет скрыть свою улыбку, но Чон все видит.       Запах. Неужели братья пахнут одинаково? И в присутствии Бэка и Тэхёна Чонгук чувствует отчётливый запах сирени. Тех цветов, какие он любит с детства. Будучи ещё маленьким мальчишкой альфа собирал каждый год букетик цветов из веточек сирени и дарил его папе на день рождения. Уже потом, как парень стал постарше, он понял, что одной сиренью он не обойдется. Но ещё тогда, в детстве, Сокджин сказал, что его истинный будет пахнуть этими цветами…       А теперь задание со звёздочкой для Чона: кто его истинный? Бэкхён? Омега, который всегда придет на помощь, подскажет с выходом из любой ситуации, заботливый и нежный? Либо Тэхён? Милый, ребенок в душе, тот, кто идёт сейчас плечом к плечу, уже с тёплыми руками, которые Чон сам и погрел, добрый омега?        — Так ты значит будешь поступать в наш университет… — да, конечно, Тэхён. Больше вообще не о чем поговорить…        — Да, хён. Тем более мне поможет это сделать Намджун, — пожимает плечами альфа.        — Намджун? — омега выгибает бровь. Как он знает, то Намджун — отец Чона, но… почему он называет его по имени?        — Да, Намджун.        — А… почему ты наз… — его перебивают.        — Почему называю его по имени? — хмыкает младший и поворачивает голову к омеге. Тот кивает, закусывая губу, — ну… Намджун мой отчим, если можно так сказать… Мой отец умер, когда мне было двенадцать.        — Прости, я не знал, — с сожалением в голосе произносит омега. Теперь понятно, почему у альфы фамилия Чон.        — Ничего. Я... уже пережил то время, когда при одном упоминании про родных пускаются в рев. Я как никак альфа! — улыбается в конце, заставляя Тэхёна тоже поднять уголки губ и как всегда опустить голову, — зато у меня папа огонь!        — Хах, папа очень близок с тобой, наверное, — предполагает омега, делая совсем-совсем маленькие шаги. Не хочется идти домой.       На улице уже довольно темно, фонари через два освещают практически безлюдные дороги, а тротуары пустуют. Лишь кое-где виднеются очертания людей вдалеке.       Альфа поглядывает на Тэ. Омега идёт, кусая нижнюю губу до крови, его белые зубы хорошо виднеются в темноте улиц, брови сведены к переносице, будто он о чем-то думает, глаза смотрят себе под ноги, иногда бросая короткий взгляд на ботинки Чона; его плечи опущены, руки прячутся в карманах, а походка довольно медленная. И это Чонгук замечает, когда без стыда смотрит, в открытую пялится на омегу. И пропускает из виду тот момент, когда рядом слышится какой-то громкий крик, потом чей-то бег, а потом и то, как рука Тэхёна выныривает из куртки, мечется, не знает, за что взять альфу, но все же решает (была ни была) берет того за талию. Проталкивает руку между поясницей и локтем альфы, потому что тот тоже держал руки в карманах, и тянет на себя, позволяя неугомонным незнакомым людям пробежать мимо них. Уже потом, проводя взглядом каких-то сумасшедших, которым приспичило побегать по улице поздним вечером друг за другом, Тэхён понимает, что притянул Чона близко. Очень… близко.       Тэхён как только перевел взгляд с двух, как метеор, проносящихся людей рядом, которые занимали бо́льшую часть тротуара, то его глаза встретились с двумя черными напротив, пристально смотрящих на него же. Это было… неожиданно.       Омега равно выдыхает, стараясь не сделать это в губы (вообще почти в подбородок, потому что альфа немного выше) напротив, и держит себя изо всех сил, чтобы не обнять этого парня. Чонгук сейчас красивый, особенно вблизи. Его глаза с двойными веками моргают сейчас очень редко, его нос с такого расстояния стал ещё больше, но он совсем не портит красоту школьника, его пухлые и красные губы выглядят очень маняще. Так и хочется их поцел…       Тэхён приходит в себя. Он медленно вытягивает руку, которая так и покоилась на талии младшего, и, как только он хотел сделать шаг назад и идти дальше, альфа несильно дёрнул его за ладонь, которая некоторое время назад покоилась на его талию и было это так… правильно что-ли, а свободную положил на щеку омеги. Казалось бы, обычный жест, но… каждый из пары понимает его по-разному.        — Нужно быстрее добираться домой. Твои щеки холодные, хён, — тихо говорит альфа, все же отпуская руку омежки и делая шаг назад.       Омега (не)спокойно выдыхает: «ну можно ещё так постоять? Можно, чтобы ты, как обычно это делаешь, померил мне температуру, опять прижал к себе?.. боже, как же все сложно?»        — Д-да, нужно, наверное.       Тэхён приходит домой в десять вечера с улыбкой на лице.       Шапку он бережно кладет в свой шкаф.