***
Да уж, скажи мне кто-нибудь, что после Оксфорда я буду учить в школе, да ещё и пойду туда ради симпатичного парниши, который наливал мне пинт, то я бы лишь посмеялся. Перед входом в здание школы меня встретил Евстигнеев. — Привет, Мирон Янович, — протянул мне руку. — Здравствуй, Иван Евстигнеев — ответил я ему на рукопожатие. Мы знакомы не так давно, чтобы я к нему на ты обращался, тем более, мы в школе. Здесь, вроде как, не положено. — Ты выспался? — поинтересовался он и будто начал изучать меня. — Почти, — замялся я, на что он предложил мне выпить кофе, а я не мог не согласиться. Кофе сейчас бы мне не помешал. Мы пошли в учительскую, которая была обставлена весьма уютно: зеленый диван, несколько кресел напротив и по бокам, по середине стоял черный стеклянный, кофейный столик; полки были забиты литературой, рядом тумбочка, на которой стояла большая кофемашина. Ваня взял какой-то кофейный наполнитель, засунул туда и залил кипятком. — Нам осталось только подождать, — он сел в кресло. — Не опоздаем? — немного забеспокоился я и тоже присел рядом. — Нет, конечно, — он махнул рукой и сделал максимально спокойное выражение лица. Мы с Ваней поговорили некоторое время и выпили по чашке кофе. Он что-то рассказывал, а я задумался: я же не единственный, кто влюблялся в своего ученика. Может, у него такая же история была. Может, спросить у него? А что, если он подумает, что я какой-то извращенец? — Мир, ты чего? — я дернулся от его голоса. — Да я спросить хотел, — Евстигнеев посмотрел на меня вопросительным взглядом, а к моему горлу начал подступать ком, руки немного вспотели, а глаза я опустил на кружку. — Ты когда-нибудь влюблялся? — резко выдал я. — Ну, все мы влюблялись, — Ваня спокойно пил свой кофе. — Я имел ввиду в учеников, — Ваня замер и взглянул на меня, а потом улыбнулся. — Да, было дело, — он уже не смотрел на меня и едва улыбнулся, отводя взгляд в сторону. Я попросил его рассказать. — Давай только после уроков? — меня этот ответ не очень-то устроил, но всё же я решил не возражать. Прозвенел звонок, и мы разошлись по кабинетам. Меня разрывало любопытство. Может, это вообще грустная история и он не хочет о ней рассказывать? Ладно. Позже разберемся, а сейчас нужно зайти в мой класс.***
Поприветствовав ребят, я сел за стол, начал проверять журнал и остановился на фамилии Дениса, пытаясь найти его взглядом. Не нашел. — Василенко отсутствует? — спросил я и сразу глянул на его друга: Артём заволновался и выровнял спину. — Он на студии, — тихо ответил тот. — Джони у нас рэпер, — выкрикнула девочка из-за задней парты. — Точнее он так думает, — продолжил кто-то ещё. Джони? Походу, ребята ему уже кличку придумали. Это оскорбление, что-ли? Подростки начали что-то выкрикивать: и о Василенко, и о рэпе, и даже об Артёме. Мне с трудом удалось их утихомирить. — Ладно, начнём урок. Может, и Василенко соизволит прийти, — Артём после моей фразы потускнел, и я ещё раз окинул его задумчивым взглядом. Интересно. Прошло примерно минут десять. Мы разбирали новеллу, по которой ребятам придётся писать сочинение. Вдруг двери распахнулись и в кабинет влетел запыхавшийся Василенко. — Здравствуйте, извините за опоздание, — сказал он еле дыша и посмотрел на меня. В голове проскочили картинки вчерашних событий. Сердце заколотилось, а мысли наполнились вопросами. — А чего опаздываем? — спросил я аккуратно и окинул его взглядом: черный рюкзак висел на плече, серая толстовка приятно гармонировала с потрёпанными светлыми джинсами (любители винтажа бы оценили), а волосы были растрёпанны от бега. Даже в такой простой одежде он выглядел невероятно эстетично. Вау. — Я на студии был. Трек на баттл записывал, — он выглядел взволнованным, будто ждал, что на него накричат. — Короче, херней страдал! — сказал кто-то из класса. — Заткнись! — резко встал со своей парты Артём и направился к тому пареньку. Да что он такой агрессивный? Или. это из-за Дениса? — Ану-ка прекратили и сели за свои парты! Мне тут ещё драки не хватало, — я неожиданно для себя повысил голос, и парни успокоились, а Денис зыркнул на меня удивлёнными глазами. Я кивнул ему, и он направился за парту к Артёму. Урок продолжился. Я время от времени поглядывал на парту Дениса с Артёмом, последний что-то тихо рассказывал, а Василенко улыбался. Мне показалось, что я внезапно начал ревновать мальчишку к его другу. Как же глупо, Боже.***
Когда закончились уроки, я пошёл в учительскую, где меня ждал Ваня. Мне не давал покоя один вопрос: кем являются друг-другу Денис и Артём? Может, они пара? Да нет. Если бы они были парой, то Денис бы не поцеловал меня. Ведь так? — Ну давай, рассказывай, — сказал я и налил Ване свежего кофе. Он улыбнулся и начал рассказ.***
POV Ваня Я закончил педагогический институт в Ленинграде и в девяностых эмигрировал в Англию. Поскольку образование в то время очень ценилось, меня без лишних вопросов взяли учителем математики в первую же школу, куда я подал своё резюме. То бишь в эту. Поначалу на меня все смотрели, как на инопланетянина, но я быстро влился в коллектив. Это был мой первый урок. Спустя где-то пять минут с начала урока, опоздав, в класс зашла девочка. Она была чертовски милая, но улыбалась с трудом. — Здравствуйте, почему опаздываете? — спросил я и окинул её взглядом: у неё были растрепанные волосы, в руках она держала учебник по алгебре, а на спине красовался разноцветный рюкзак. Несмотря на то, что она выглядела довольно ярко, она обладала необычайной скромностью. — Извините, пожалуйста, я в столовой задержалась. Я лишь мягко улыбнулся и кивнул, провожая её взглядом к парте. Так всё и началось. Мне было всё труднее и труднее проводить уроки и не обращать на неё внимание. Девочка сводила меня с ума. В её присутствии хотелось только молчать, не издавать ни звука, а только смотреть на неё и смотреть. Мне едва удавалось прятать улыбку, а по моим глазам всё итак было видно — мой взгляд всегда был прикован к ней и ни к кому другому. Думаю, многие знали о моих чувствах к ней. Я даже начал рассуждать, как романтик. Раньше это было мне не присуще, но её появление в моей жизни многое изменило. Разве это плохо? Мне часто приходилось оставлять её после уроков, потому что она явно не дружила с математикой. Но я этому был даже рад, если честно, ведь это был единственный способ побыть с ней наедине и просто поговорить без лишних ушей. Она была красива, скромна и, чёрт возьми, очень умна. Я поначалу удивлялся её проблемам с математикой, но потом всё выяснилось. — Ты большая молодец, — она посмотрела на меня и улыбнулась. — Спасибо, — сказала она нежно. — Я вот только не пойму, — девушка насторожилась. — Почему у тебя домашняя работа сделана обычно на два, а классная на четыре или пять? Совсем домашку делать не любишь? — она мне ничего не ответила, а только кивнула и устремила свой взгляд в тетрадку. Сегодня она пришла с очень ярким макияжем. Девушка сдала свою домашнюю работу, и во время контрольной я ринулся её проверять. Она как всегда была недоделанная, но было то, что заставило меня запаниковать: на некоторых страницах я увидел засохшие капли крови. Я устроил ей дополнительное занятие. Я хотел все выяснить и надеялся, что я ошибаюсь. — Смой макияж, — я дал ей салфетки. Она очень долго отказывалась, но всё же я её уговорил. Когда она вернулась, мои ноги подкосило: на её скуле красовался синяк и небольшая царапина. — Кто это сделал? — спросил я один раз. — Пожалуйста, я не могу сказать, — девушка закрыла лицо руками и начала плакать. — Кто это сделал? — спросил я строго. Девушка помолчала некоторое время, и за весь этот промежуток я слышал её всхлипы и краем глаза видел, как она вытирала слёзы. — Отчим, — сказала она, не прекращая плакать. Мне было очень больно смотреть на неё. Я не хотел, чтобы она плакала. Я хотел, чтобы она улыбалась... Со мной. — Мне позвонить в полицию? — после моих слов я увидел в её глазах испуг. — Пожалуйста, не надо, — заплакала она и закрыла лицо руками. — Почему? — сказал я сначала спокойно, а она молчала и всхипывала. Я не знаю, что на меня нашло, но в ответ я повысил голос: — Почему я не должен звонить в полицию, когда тебя бьёт какой-то мудак? — я размахивал руками, потому что меня переполнял гнев. — Да потому что мне не поверят! — девушка плакала. Её лицо обрело красный оттенок, а цвета от синяков стали только ярче. Я снова задал вопрос "Почему?" Мне нужно было добраться до сути. Я хотел защитить её. — Я ходила в разные места, писала заявления, но стоило ему только заявиться в участок и изобразить послушного гражданина, то все мои жалобы и слёзы превратились просто в пустое место не имеющее никакого значения. Мне страшно, очень страшно, — она подошла ко мне и обняла. Я почувствовал влагу на своей рубашке и обнял её в ответ. — Я тебя защищу, — сказал я тихо-тихо, но, судя по её реакции, она меня услышала. Pov Мирон. — А теперь расскажи, что произошло в классе? — я так был увлечен его историей, что не расслышал вопроса, но потом до меня дошло. — Иван, на самом интересном месте закончил, лучше бы до рассказал, — попытался отмахнуться я. — Мирон, ты наорал на них? — я не решался ответить, но в ответ лишь кивнул. — Молодец! Считай растёшь. С ними так и надо. Помнишь, что я говорил про этот класс? — Да, помню: то, что они ужасны и абсолютно непослушны. — Вот именно. Их нужно держать за шкирку, а то ты даже представить себе не можешь, что они могут вытворить, — сказал Иван решительно и резко поставил свою кружку с кофе на стол. Я вздрогнул. — За что ты на них наорал? — Они подрались, — сказал я и выпил ещё кофе. — Один из них назвал Дениса геем, и Артём начал драку. Вот я их и разнял. — Молодец, с ними так и надо. — Давай рассказывай, что дальше было? — спросил я любопытством. — А, ну она уехала, — сказал он очень спокойно и отпил немного кофе. — И всё? — удивился я. Ваня в ответ лишь кивнул. — Ладно, Мирон, уже вечер. Пора по домам. — Согласен.