Хранитель смерти

— Может все же представишься, герой?       Если не считать хруст сминаемого снега под подошвой, вопрос волшебницы прервал тишину между тремя магами. — Я думал, что у вежливых людей принято представляться самим перед тем, как спрашивать чужое имя.       Улькиорре не было никакого интереса до имени волшебницы, но была банальная необходимость как-то обращаться к девушке. Что-то подсказывало, что прошлое его обращение к любому людскому представителю, – точно ей не понравится. Это всякий сброд – разбойники, маньяки, люди, чью смерть у него заказали, – еще можно звать мусором, но не собеседников, которых ты сам же и спас. — Ур Милкович, а эти два оболтуса, — огрела она по очереди детишек по голове, — Леон и Грей. — Ай! За что, женщина? — воскликнул один из мальчиков, который был с тёмными волосами. — За что?! Да я из-за твоих сумасбродных поступков рано поседею! — воскликнула Милкович в праведном гневе. — Так не надо было лезть в мой бой, — насупился мальчик, — я сам должен отомстить за родителей! — Болван! Я, как твой учитель, отвечаю за тебя, — вновь приложила кулак к темечку мальчика девушка.       Улькиорра не вмешивался в перепалку людей, ощущая странную атмосферу всеобщего облегчения. Возможно, они сейчас спускали пар, накопившийся в последнем бою, но Пустой не видел в этих спорах и капли негатива – они были рады.       Причин для радости он не улавливал, ведь никто из них не смог противопоставить демону что-то серьезное, поэтому он не понимал, что девушка почему-то не печалится.       В свой первый и последний проигрыш в битве с человеком или же пустым? Не важно, в свой единственный проигрыш арранкар был невероятно собой разочарован. Настолько, что выбрал смерть дальнейшей жизни. Так почему же никто из них не печалится? Люди странны и зачастую нелогичны.       Да и сейчас, если вспомнить Курасаки, он тоже часто проигрывал, но в отличии от самого Пустого, всегда вставал и атаковал вновь. Даже тогда, когда он самолично убил рыжего, пробив ему грудную клетку, тот и из мертвых встал, чтобы вновь защитить друзей. Смотря на магичку, Пустой отчетливо понял, что даже если бы она умерла в той битве, то демона все равно забрала с собой на тот свет. Даже из мира мертвых схватилась бы за Делиору руками и ногами, чтобы защитить учеников.       Это и есть душа? Поступать столь безрассудно только для того, чтобы защитить близких. Пустой видел, что если бы не дети, то девушка смогла бы убежать от демона, но не сделала этого. Да и то, что она принимала удары на ледяные щиты, тратя драгоценные силы, а не укланялась от них, тоже показатель. За её спиной стояли ученики, и слабость станет их смертью. — У вас ученики раздеваются, — отстраненно заметил Пустой, впервые сталкиваясь с такой ситуацией у людских детей. — Что? А ну быстро оделись! Леон! Грей! — вновь вернула внимание на детей Ур. — Черт, опять. Это из-за тебя у меня выработалась привычка раздеваться! — укорил девушку Грей, натягивая сброшенные ранее штаны. — Не говори таких двусмысленностей, идиот, — вновь включилась в перепалку с ним Милкович.       Как заметил Пустой, этот мальчик всегда препирается и спорит со своим учителем, напоминая ему Джагерджака, а вот тот, что с серебристыми волосами, Леон, кажется, наоборот спокоен и во всем слушает Милкович, прямо как он сам, недавно служащий в рядах Эспады Айзена.       Хотя, стоит упомянуть и то, что брюнет пребывал сейчас не близко к самому спору. Грей витал в своих мыслях с момента уничтожения демона, да и пару раз кидал странные взгляды на самого Пустого. Ему казалось, что кроме неверия там замешана и какая-то обида, и облегчение, и много чего еще, странные люди. «От лица Грея».       Все затея привела к совсем уж плачевному результату: он чуть не умер, утянув с собой Леона и Ур.       Мальчик верил, что со своими возросшими силами сможет противостоять демону, уничтожившему его семью, друзей, родину. Он считал, что если выступит против него в одиночку, то сможет побороть свой страх перед Делиорой. Но все с самого начала пошло не так, и по его вине учитель Ур потеряла ногу.       Грей уже готовился к смертельной попытке использовать ледяной гроб, а подступающий страх перед монстром заглушал все другие эмоции, когда появилось новое действующее лицо. Парень, на вид не сильно старше их учителя, брюнет, имеющий зеленые глаза. Не обычные, а источающие одиночество. Грей это понял потому, что совсем недавно сам имел такой же взгляд. До того, как встретил учителя Ур и Леона. И в дальнейшем произошло невероятное. Этот парень смог сделать то, на что не хватило сил их учителю. Да и все выглядело так, будто он и не особо устал после той атаки, оставившей на месте Делиоры кратер. Только сейчас Грей понял значение слов Ур о том, что монстры бывают и в человеческом обличии.       Сама их учительница было магом льда S класса, и Грей считал, что сильнее ее нет магов. И тем больнее было видеть, что в этом мире даже такой сильной волшебнице, как его учитель, могут противопоставить большую силу. Он считал, что легко сможет обучиться магии льда и превзойти её для того, чтобы отомстить демону, а сейчас пропала цель всей его жизни.       Мало того, что он ничего не смог сделать демону, так и уничтожил его посторонний. Совсем недавно Грей был благодарен парню за спасение, но теперь, когда ему больше нечего желать, становилось по-настоящему тоскливо. Теперь есть ли смысл продолжать обучение и оставаться у Ур после этого в учениках? Да что там, сможет ли она сама простить его за тот риск, которому он подверг ее с Леоном? Какая теперь разница, он и сам себя за это простить не может. — О чем задумался? — вырвал его из размышлений совершенно незнакомый голос.       Подняв глаза, Грей заметил подошедшего слишком незаметно зеленоглазого парня. А потому выпалил то, что и крутилось в голове, особо не следя за языком. — Почему? Где ты был, когда Делиора уничтожил мой город? — по Пустому ударили эмоции парня, в которых преобладала обида на невероятную легкость, с которой он расправился над демоном. — Не знаю, — пожал плечами Улькиорра, — но если бы и оказался тогда рядом, уверен ли ты, что я бы вмешался в уничтожение города? Я и сам часто не уверен в своих решениях. Многие из них приводят к смерти кого-либо. Последний и важнейший мой выбор чуть не убил меня самого. — Но ты же такой сильный! Как такое возможно, что какие-то твои решения могут убить тебя? — не унимался мальчик. — Да, сильный, — склонил голову Пустой, соглашаясь и вспоминая то, как добивался этой силы и через какие муки проходил ради нее. — Но ведь такие испытания и делают нас еще сильнее. Раз демон уничтожил твой дом, то ты стал искать силу ради мести? И многого ты достиг, горд ли собой? Помогла тебе твоя сила не совершить ошибку? Мне вот, нет. — Но я все равно не понимаю, что могло угрожать твоей жизни. Ты сделал то, на что не хватило сил учителя. Насколько же сильнее был твой противник? — А я и не говорил, что он был сильнее меня, — невозмутимо поправил ребенка Улькиорра. — Что? Но тогда как он смог тебя победить!? — вскрикнул мальчик. — У меня была сила, но не было цели. Зачем нужна эта сила, если тебе некуда будет ее применять? Обретешь ты силу, которой будет достаточно для того, чтобы побеждать врагов с одной атаки, но что потом? Скажи мне, для чего ты решил обучаться у этой женщины? — Чтобы больше никто никогда не смог навредить близким мне людям, — сжал кулаки Грей. — Тогда сделай это. Стремись найти силу для того, чтобы защитить своих близких, — поднял взгляд к небу арранкар. — Знал я одного человека... Он ради защиты своих друзей отринул человечность, и тогда им понадобилась защита уже от его внутреннего демона. Тот парень сделал то, что до этого не удавалось ни одному человеку – победил не только демона внутри себя, но и саму смерть. На это даже у меня не хватило сил. — Тогда я могу сказать лишь одно: когда-нибудь я стану настолько сильным, что сражусь с тобой. Договорились? — ухмыльнулся Грей. — Не знаю, время покажет. Может, к этому времени я и сам умру, — никак не отреагировал на желание мальчишки Пустой, — но у меня есть… была ученица. Ее зовут Эльза, она вступила в Хвост Фей. Можешь сначала сразиться с ней. — Ладно, — серьезно кивнул маг льда. «От лица автора».       После этого разговора Пустой покинул Север. Стоило ли вообще тратить время не только на выполнение задания, но и на этих людей? С точки зрения рационализации, которая была привычна Пустому, нет, не стоило. Но с недавних пор появились новые ощущения, и после того разговора арранкар почувствовал, что ему самому стало легче. В чем здесь причина – не так уж и важно, главное, что Улькиорра ощутил, что это еще один шаг на пути его понимания души человека. Значит ли это, что теперь стоит по каждому безумному и неуловимому порыву сворачивать с привычных планов? Тоже нет, тогда Пустой может потерять себя, всю жизнь метаясь туда-сюда. Хватит и того, чтобы просто выполнять эти порывы лишь при уверенности, что они не идут вразрез с уже намеченным задачам и не будут мешать им.

***

Удаляясь из Ишгара, Улькиорра все же рассудил так, что его выбор в этой миссии помог не только Милкович с ее учениками, но и ему. Теперь, смотря назад, Пустой для себя сделал точный вывод о том, что все непобедимые люди, о которых он слышал и видел, сражались не за себя или приказы верхушки, как он, а ради близких.       Похоже, что ему надо найти то, что он готов защищать ценой своей жизни. Из-за этой цели Улькиорра чувствовал – будут затруднения, потому что защита Пустого (тем более Лорда Пустых) может быть и совсем не тем, что необходимо.       Улькиорра не имел ни одного защитного навыка: скорость, разрушительность, бешеная регенерация – все, что он оттачивал, могло помочь лишь при нападении. Но защита? Вся его сила пустого запечатана в Мурсьелаго в части его души, и, если он высвободит ее одним духовным давлением, то может ненароком убить защищаемого. Если тот, кого он будет защищать, слаб, конечно же. Ну, а если он силен, тогда защита и вовсе не нужна. Может не стоит торопиться и посмотреть на эту проблему только тогда, когда она нагрянет? Сейчас же необходимо отчитаться о выполнении задания и получить вознаграждение.       В листке миссии была приписка, о которой Улькиорра узнал только сейчас, так как в тот момент из-за раздражения на клерка, он проигнорировал примечания задания, читая только цель, краткую информации и цену с рангом.       И сейчас, узнав, что отчитываться о выполнении задания для получения вознаграждения придется именно в Эре, Пустой в раздражении смял лист. «Чертова бюрократия, почему нельзя вернуться в город, где он брал задание, и закрыть этот вопрос, как было в Клевере?». Город Эра. Пустой шёл в сторону здания Совета. Путь и вправду вышел не близкий, и потому наружу вырывалось частичное раздражение. На лице ничего не отражалось, но это не мешало окружающему воздуху иногда подрагивать в такт его размышлениям. Люди, как-то чувствуя его настроение, старались разойтись с его дороги, что не могло не радовать Улькиорру. Вот еще одна гадость, появившаяся так же недавно. Раздражение. Вместе с положительными эмоциями вкрались: раздражение, одиночество, опустошённость и другие, еще не классифицированные. Это и есть плата за хорошие чувства? И это ощущают все люди?       Улькиорра еще не определился со всеми чувствами, но точно знал, что все это намного лучше, чем его прошлая безэмоциональность, если ее вообще можно так называть. Только сейчас он понимал, что это скорее всего было даже не отсутствие эмоций, а привычное ощущение одиночества. За века скитания по великой пустыне он забыл все эти чувства, оставив лишь одну маску, что навечно приклеилась к его лицу. Нет, даже не приклеилась, а со временем вросла в кожу и стала его лицом.       Входя в здание, Пустой столкнулся с охраной. Двое людей в одеяниях, отдалено напоминающих кирасу со смесью балахона священников, от последних оставался крест изображенный во всю грудь. В руках у них имелись посохи, и как чувствовал Пустой, оба были магами, хоть и относительно слабыми. — Цель посещения здания Совета Магов Фиора? — преградили дальнейший путь стражи. — Отчет о выполнении миссии, – невозмутимо ответил Пустой. — Имя, ранг и, если вы состоите в гильдии, её название, — на этот раз голос подал находившийся рядом человек, что сидел за столом, заполненным аккуратными папками с листками. — Улькиорра Шиффер, ранг С, в гильдии не состою, — ответил Пустой.       Все тот же человек быстро принялся что-то писать на бумажке и, закончив, приложил к ней печать, после чего протянул ее Пустому. — Это одноразовый пропуск. Не теряйте. Без него могут задержать для выяснения личности и цели прихода. Подождите пока к вас не примут.       Пустой взял протянутый лист и отправился к ближайшей скамье для посетителей. Долго ждать не пришлось, спустя десять минут за ним пришла прямоходящая жаба, со странной цилиндрической шляпой, и в таких же необычных одеяниях, больше по ходящую по виду на юбку до ног, но определять пол этого существа арранкар просто не брался. — Я посланец Совета. Маг, Улькиорра Шиффер, вы задерживаетесь Советом, для выяснения обстоятельств по делу Делиоры, — сделала паузу жаба и посмотрела Улькиорре прямо в глаза. — На данный момент вас обвиняют в нарушениях магического устава и разрушении города Браго.