***
Гарри понятия не имел, как Драко поведет себя после своеобразного признания у реки. Он мог смутиться из-за этого, или, может быть, наоборот, захотел бы еще поговорить о природе. Еще он, вполне вероятно, мог закрыться оттого, каким легкомысленным, по мнению Драко, он себя выставил. Он мог даже разозлиться. Однако в действительности все было совершенно по-другому. Драко больше не упоминал об этом. Казалось, что время, проведенное на реке, было отдельным временем и местом. На поведение Драко это будто не оказало никакого эффекта. Почти. Драко вел себя так же, как раньше. Он все еще перебрасывался случайными оскорблениями с Гарри в их разговорах. Продолжал болтать о давних рассказах, делился случайными магическими фактами. Он был очень рад, когда Гарри споткнулся о ветку и чуть не приземлился лицом в грязь, и добродушно хмыкнул, залечивая его ушибы. Гарри вернул себе необходимый мрачный вид. Тем не менее, что-то изменилось. Они словно стали ближе. И пусть это не обсуждалось, факт был очевиден, и Гарри чувствовал в этом странное успокоение. Ему казалось, что Драко ощущает подобное. Во многих смыслах они все ещё были одни, далеко от остального мира. Несколько раз Гарри осознавал, что смотрел на Драко с неким увлечением. Раньше он никогда не вглядывался в него, и даже после их побега от Волдеморта мысленный образ высокомерного блондина с острым лицом не до конца исчез. Теперь Гарри начал замечать, что когда Драко расслаблялся, на его губах цвела очень приятная улыбка. Поттер иногда задумывался, не было ли уродство лишь побочным эффектом кислого нрава. Драко поймал его взгляд однажды, когда они остановились перекусить, безмолвно подняв бровь в вопросе. Гарри только пожал плечами, откусил последний кусок яблока и кинул оставшуюся сердцевину в сторону Драко. После приятного легкого путешествия по горам, Гарри проснулся следующим утром и тут же застонал от просочившегося в палатку дождя, чем разбудил и Драко. — Я, кажется, погорячился, — проворчал Драко, высунув одну руку из палатки, чтобы почувствовать, насколько сильным был дождь. — «Прекрасная» здесь лишь моя задница. Гарри хмыкнул, и Драко в ответ стряхнул на него горсть дождевой воды. Даже ужасная погода не могла ослабить беззаботное настроение беглецов. Гарри зачаровал их одежду на непромокаемость, а Драко превратил пару листьев в отвратительные шляпы. Гарри расхохотался, когда Драко стал настаивать, что его шляпы считаются вершиной моды где-то в мире. — Может быть… в учреждении для слепых, или, скорее всего, простых безумцев. — Отлично. Пусть тогда твоя голова будет вся сырая, — Драко нахмурился. — Я не сказал, что она мне не нравится, — Гарри улыбнулся, забрал шляпу и приспособил ее на голову. — Тогда выходит, что у тебя ужасный вкус. — Подожди, но ты только что сказал… — Сказал что? — Драко невинно улыбнулся. — И, кстати, твоя шляпа не подходит к свитеру. — Шляпа не подходит… что…? Это потому, что она зеленая, — Гарри покачал головой, пытаясь мысленно догнать болтовню Драко. — Ну, а какой еще она должна быть? — спросил Драко, начиная ловить рыбу на завтрак. Гарри постучал по шляпе своей палочкой: — Красный, — шляпа резко изменила цвет. Драко нахмурился, бросил поиски завтрака и нацелил палочку на шляпу Гарри. — Зеленый. — Красный! — Зеленый! Драко широко распахнул глаза и сразу же содрогнулся в смехе. У Гарри возникло странное чувство — что-то вроде полуиспуга — и он снял шляпу с головы. — Клетчатая, — сказал он мрачно. Драко выпрямился и отдышавшись выпалил: — Ну, теперь она явно тебе к лицу! — Нет, — категорически сказал Гарри. — Определенно, — Драко посмотрел на шляпу, оценивающе взглянул на Гарри, затем снова на шляпу. — Дай я просто исправлю это, — Гарри застонав, снова направил палочку на оскорбительную шляпу. — Зеленый, — Драко положил руку на Гарри и твердо заявил. — Серьезно, красный на тебе ужасно смотрится. Ты можешь быть гриффиндорцем, но… — он замолчал и неодобрительно покачал головой, цокая языком. — Что? Я не думал, что это имеет значение. — Ну, немного все же имеет, — с ухмылкой Драко быстро взмахнул палочкой в направлении Гарри. — Серьезно, с такими глазами, как у тебя, почти стыдно, что ты не позволил Распределяющей шляпе отправить тебя в Слизерин. Теперь он смотрел прямо в глаза Гарри, и тот почувствовал, как к щекам прилила кровь. — И почему же это? — он прошептал. — Потому что тогда, по крайней мере, у тебя всё будет сочетаться. Гарри отодвинулся назад и закатил глаза. — Когда ты успел стать знатоком моды? — А я и не знаток, — легко сказал Драко, — просто мне всегда говорили, что у меня хороший вкус. Это было слишком непривычное поведение для Драко, подумал Гарри. — А твои вкусы…? Драко продолжал смотреть на него некоторое время, затем вспыхнул полуулыбкой и вытащил фрукт из пакета. — Банан, — сказал он самодовольно. Гарри покачал головой и, наконец, посмотрел на шляпу в своих руках. Она была зеленой, как и свитер.***
Пока они путешествовали, в тепле и сухости под этими причудливыми шляпами, Гарри решил, что он не особо против зеленого джемпера и даже не будет превращать его обратно в красный, чему Драко был несказанно рад, даже несмотря на непогоду. Пока не будет, конечно. Мрачная погода снова заставляла вспоминать о Хогвартсе. — Раньше я обожал занятия по квиддичу в такую погоду, как сегодня, — задумчиво сказал Гарри. — Поттер, я тебе вроде недавно говорил, что ты какой-то неразумный? — Нет, ни разу. — Тогда, Поттер, ты неразумный. — Это было профессиональное мнение или простое дружеское наблюдение? — смеясь уточнил Гарри и тут же задел пышную ветку над головой. Буквально через мгновение на них обрушился целый шквал дождевых капель, забрызгав лица обоих путников, невзирая на шляпы. — Всего лишь правда, ничего другого, — Драко похлопал Гарри по плечу. — И почему тебе нравится играть под дождем? — О, не только мне, вся команда Гриффиндора это любит! Потому что как только игра заканчивается, общая комната будто бы преображается: такая красивая, теплая и с пылающим огнем в камине. Мы все вместе собирались у камина и даже не думали про домашнюю работу. А еще Фред с Джорджем иногда утаскивали из кухни целую гору пирожных, если место останется, то еще и горячий шоколад могли захватить, а свободное место у них всегда оставалось… — Как они пробирались на кухню? Вопрос был таким неожиданным, что Гарри уже почти ответил на него, но остановился. Он ухмыльнулся и покачал головой: — Я торжественно поклялся, что никогда не раскрою секрет. — Врёшь. — Ну, поверишь, если я скажу, что это связано с щекотанием рисунка фрукта? — Гарри рассмеялся над смущенным выражением лица Драко. — Может быть, я покажу, когда доберемся. Мы будем просто обязаны как следует отпраздновать наше невероятное возвращение. Кроме того, держу пари, что Бидди будет там и она будет очень рада тебя видеть. — Да, и тогда она никогда от меня не отвяжется, — проворчал Малфой, без толики злобы в голосе. — Ты уже увидел, что случится, если быть милым с домовым! Они никогда не оставят тебя в покое! — Ага, она сейчас пойдет за тобой хоть на край света. Абсолютная любовь и преданность. Но ведь всегда приятно, когда тебя ждут дома. Драко неожиданно замолк на несколько секунд. Гарри оглянулся взглянуть на него, он уже знал причину внезапной тишины. Слизеринец смотрел прямо в землю и выглядел слишком удрученным. Не впервые Драко показывал, что заранее огорчен реакцией своих приятелей с факультета. Гарри был не в силах помочь Малфою, они даже не разговаривали на эту тему. — Прости, Драко, — Гарри корил себя за то, что вдруг зачем-то начал этот разговор. — За что? — резко сказал Драко. — Ты тут ни при чем. — Ну, ты же сказал, что это все моя вина, если помнишь, — ответил ему Гарри, надеясь облегчить моральную ношу Драко. — Я уверен, что кто-то в Слизерине не будет знать или, может, не будет беспокоиться на этот счёт. Я имею в виду, они ведь все были твоими друзьями на протяжении стольких лет, да? — Драко бросил на него острый взгляд, но Гарри не собирался отпускать его так легко. — Гарри, — сказал Драко голосом, который не позволял спорить. — Ты правда не понимаешь? Гарри начал чувствовать себя немного неловко. Он не хотел развивать из этой темы полноценный разговор, особенно когда он точно знал, куда это зайдёт и как повлияет на Драко. — Я… я не уверен, что понимаю, о чем ты говоришь. — О, конечно понимаешь, даже если ты не хочешь признаться в этом самому себе. Мы уже несколько дней ходим вокруг да около. Мне нужно объяснить тебе одну вещь, — проворчал Драко. Он остановился, прислонился спиной к дубу и жестом предложил Гарри располагаться. — Быть в Гриффиндоре — это все равно, что быть в вип-клубе, верно? Ты либо в Гриффиндоре, либо нет. — Ну, конечно. — А что произойдет, если, скажем, вы вдруг узнаете, что Невилл Лонгботтом был Пожирателем смерти? И не смотри ты на меня так. Даже слышать не хочу, что этого бы никогда не случилось — всего неделю назад никто даже не предполагал, что я предам Темного Лорда. Так что, Мерлина ради, просто представь это. Невилл Лонгботтом — Пожиратель смерти. Что бы вы сделали? Гарри уже было открыл рот, но у него не было ответа. Ответа, за который ему не было бы стыдно. — Я… я полагаю, что мы, вероятно, загнали бы его в угол, прокляли и передали Дамблдору. — Да, потому, что вы посчитали бы его предателем и угрозой, — Драко понимающе кивнул. Гарри ничего не ответил. Слизеринец посмотрел на Поттера с неким сочувствующим выражением лица, которое казалось в этой ситуации практически неуместным. — Каждый человек на факультете в значительной степени окружен единомышленниками. Вот почему у нас и есть определенное разделение на группы… Такие, в которых мы сможем поладить друг с другом, в которых люди обычно соглашаются со своими товарищами в определенных важных вещах. Поэтому, если кто-то не согласен с существующим положением дел, а ставки слишком высоки, этот человек становится целью группы. Так? — Так, — нерешительно сказал Гарри. — Тогда ты должен прекрасно понимать, что почти все в Слизерине одного мнения в отношении магглов, магглорожденных и Темного лорда. Ну, конечно, есть разные степени энтузиазма. Некоторым людям все равно. А некоторые — настоящие фанатики. И ты и сам уже догадался, что те, кто принадлежит к числу самых преданных последователей Темного Лорда, обладают наибольшим влиянием. Они те, чью дорогу ты точно не захочешь пересекать, — он поморщился. — Одним из таких людей был я. — Дома меня никто не ждет, — покачав головой, Драко двинулся дальше. Гарри поторопился идти рядом с ним, отчаянно пытаясь придумать какой-нибудь ответ. «Кажется, он почти смирился с этой мыслью… Драко, пожалуйста, только не теряй надежду», — думал Поттер. — Я хотел бы что-то… Я… — Нет, ты не хочешь, — слова Драко были резкими и ровными и заставили Гарри съежиться. — Ты и так уже сделал достаточно. — Прости… ? — эти слова потрясли Гарри. — Не извиняйся, — Драко, наконец, бросил взгляд в сторону Гарри. Его лицо было строгим, но глаза все еще светились теплотой. — А? — теперь Гарри и вовсе растерялся. Драко чуть-чуть расслабился. — То, что ты сделал «достаточно», не означает, что ты сделал что-то неправильно. Это просто означает, что остальное зависит от меня. Подумай об этом, Гарри. Когда мы вернемся, что я буду делать? Перейду на Гриффиндор? Ха, вот уж точно нет. Да и я не могу припомнить, что кто-нибудь когда-либо менял факультеты. И даже если бы я… после того, что я сделал с тобой, разве гриффиндорцы смогут меня простить? — он покачал головой. — Мне просто нужно придумать, как заново поладить со своими соседями по факультету самостоятельно. — Ты справишься с этим? Драко издал бескомпромиссный шум и пожал плечами. — Думаешь, они захотят напасть на тебя? — Думаю, да. Гарри не понравилось, как легко Драко согласился с ним. — Но что они будут с тобой делать? Я имею в виду, как они могут навредить тебе в Хогвартсе? Ведь профессора… — Гарри, — тихо прервал Драко. — Ты помнишь, что я смог сделать с тобой в Хогвартсе всего две недели назад? Холодное, до ужаса тошнотворное чувство охватило желудок Гарри. Должно быть, его лицо соответствовало всем ощущениям, потому что Драко кивнул в знак одобрения: — Профессора не имеют даже половины желаемого контроля. Вспомни, что произошло в прошлом году. — С тобой все будет в порядке? — Гарри сглотнул, холод свернулся в узел беспокойства где-то внутри. — Посмотрим, — Малфой наклонил голову. — Что если они попытаются убить тебя? — вопрос вылетел изо рта Гарри, прежде чем он смог остановиться. Его глаза расширились от ужаса того, что он только что сказал, даже Драко выглядел почти удивленным. — Только не говори, что ты беспокоишься обо мне, — спросил он с обманчиво легким любопытством. Когда Гарри не ответил сразу, он нахмурился. — Ты серьезно? — Я беспокоюсь обо всех моих друзьях. — И каким чудесным образом я был признан достойным звания «Друг Гарри Поттера»? Какому счастливому случаю я обязан этой чести? — в уголке рта Драко появилась улыбка. — Такая себе честь в наши дни. На самом деле, это, скорее, быстрый путь к насильственной смерти, — Гарри закатил глаза. Драко, казалось, задумался над этим. — Думаю, стоит рискнуть. Кроме того, я хочу, чтобы в Хогвартсе кто-то кроме домового не хотел моей смерти. — Ну, — задумчиво начал Гарри. — Пуффендуйцы не похожи на кровавых убийц. Ты можешь быть в безопасности с ними. — Поттер, у меня только что было самое ужасное видение, — Драко остановился, широко раскрыв глаза. — Какое? — На меня бежит разъярённая орда, одетая в желтое и черное, кричащая и размахивающая исключительно острыми ложками. Гарри скептически оглядел Драко, затем взглянул на небо, с которого все еще неустанно капала вода: — Кажется, твой мозг затопило. — Я думаю, что у одного из них были ржавые ножницы. — И правда, Драко, — Гарри похлопал его по плечу. — Давай двигаться дальше. *** С наступлением полудня дождь начал постепенно стихать, а облака отступили от вершин окружающих гор. Пейзаж вокруг беглецов медленно менялся. Густой лес уступал место открытому полю, в котором высокие травы согнулись почти вдвое под весом дождя. Вереницы тумана тянулись из леса и по полям, разнося мягкий запах дождя и земли, сырой, но совершенно не тяжелый. Ветер дул нежными порывами более сухого воздуха, предвещая конец непогоды. Гарри снял свою шляпу, вопреки всем протестам Драко, и при первом же луче солнечного света между густыми облаками они остановились на поздний обед. — Что у нас сегодня на ланч, Гарри? — спросил Драко, тяжело плюхнувшись на небольшое возвышение. — Ассорти из прекрасных сыров? Жареная баранина с перцем? Или пирог с индейкой? — Очень смешно, — сказал Гарри, выхватывая бутерброд из протянутой руки Драко. Он быстро сел на большой камень в нескольких футах, удивляясь, почему Драко не занял лучшего места. — Полагаю, что сейчас примерно два часа дня. Из-за дождя сегодня нам не стоит останавливаться на ночлег у подножья этой долины. Вода стекает прямо туда, так что будет слишком сыро. — Как скажете, господин экскурсовод. Гарри, прости за вопрос, но где ты узнал про всю эту чепуху? — Драко поднял брови. — Там же, где я услышал про рыбалку, — сказал Гарри, прежде чем откусить большой кусок бутерброда с ветчиной. — Маггловское телевидение. — И мы оба знаем, насколько эффективной была твоя техника ловли рыбы. — Природный канал рассказывал о наводнениях и поймах, — Гарри проигнорировал комментарий. — Ах. Как жаль, что твоя бесконечная маггловская мудрость оставила случайные пробелы в здравом смысле. — Кажется, со здравым смыслом у меня все… В этот момент порыв ветра сотряс ветку дерева над головой Гарри, пропитывая того тяжелыми сырыми каплями. Раздосадованный, он замер, смотря поверх забрызганных очков, и резко закончил: — Отлично. — Вот почему я там и не сел, гений, — Драко хмыкнул, откусил бутерброд, пережевал и быстро сглотнул. Гарри не был уверен, что раздражало его больше: вода, стекающая по голове, или мысль о том, что стоило признать предусмотрительность Драко, садясь рядом с ним. Поттер не собирался двигаться в любом случае. Это означало бы признание своего поражения перед слизеринцем. Что-то ворча себе под нос, он откусил еще раз свой бутерброд, и тогда жирная капля воды приземлилась прямо на его затылок, и скатилась по еще теплой спине. Он вздрогнул и раздраженно глянул на дерево. Растение в ответ разразилось еще одной каплей, попавшей ему прямо в глаз. Похоже, дерево было даже более злопамятно, чем Малфой. Гарри подвинулся. — Сдался? — Никогда, — спокойно сказал Гарри, садясь по другую сторону Драко. — Предпочитаю думать об этом как о стратегическом отступлении. — Конечно, — сказал Драко рассеянно. — Стратегия, как раз в гриффиндорском стиле. Очень мудро. Он больше не обращал внимания на Гарри. Его интерес, казалось, был поделён между его обедом и небольшим кустарником, растущим позади него. — Эй, дитя природы, Стебль рассказывала на Травологии про кусты и деревья? — Про некоторые. А что? — с некоторым усилием Гарри подавил мурашки, расползавшиеся по всему телу. — Это боярышник или терновник? — Драко провел пальцем по одной из веток куста. — Что? Откуда я должен знать это? — Гарри нахмурился. — Я не говорю, что ты должен. Просто надеялся, что ты сможешь определить. Вот, посмотри, — Драко бросил взгляд назад. — Ладно, — стряхнув воду с волос, Поттер обошел Драко, чтобы лучше рассмотреть. Он осторожно провел пальцами по нескольким листьям. — Это терновник. — О, — Драко звучал разочарованно. — И как ты это понял? — Листья овальные с маленькими зубцами. Листья боярышника же имеют дольки*, — внезапно он шокировано одернул руку от ветви. — О нет! Я превращаюсь в какого-то ботаника. Мерлин, помоги мне. — Не ты ли приставал ко мне несколько дней назад с тем, что я ничего не помню из Травологии? В голове у Гарри вспыхнуло сразу несколько ответов: от «Мне нужно поддерживать репутацию ленивого, играющего в квиддич и борющегося со злом гриффиндорца», до «Не ожидал, что стану твоим личным экспертом в растениях, Драко!» Вместо этого он сердито сказал: — Заткнись, Малфой. — Ну уж нет, это было бы ужасно скучно, — Драко задумчиво остановился. — И кроме того, что бы ты делал без моей очаровательной смышлености и этих чудесных бесед? — Ты невозможен, знаешь? — Гарри только покачал головой. — И ты просто тащишься от этого, — Драко кивнул сам себе и взял еще один кусок своего сэндвича и заговорил. — Ешь. Нам еще нужно сегодня много пройти.***
В начале вечера Драко позволил усталости в ногах одолеть его. Он остановился на краю большого поля, чтобы отдохнуть. Теплый ветер сдул с неба последние следы облаков. Травы высыхали, медленно выпрямляясь, и вечер обещал быть приятным. Драко шлепнулся на влажную землю и закрыл глаза, благодарный, что его одежда все ещё была под чарами непромокаемости. Глухой звук поблизости намекал Малфою, что Гарри более чем охотно присоединился к его передышке. — Что ж, раз ты не встречался с Панси Паркинсон, а Милисента Булстроуд не интересуется парнями, то с кем ты тогда встречался? Драко раздраженно открыл один глаз. — Ты не собираешься отставать от меня, не так ли? — Я уже рассказал тебе все, что только можно было узнать о моей личной жизни, — Гарри покачал головой, улыбаясь. — Ну да, тут даже волноваться не о чем, ведь у тебя не было ни одной девушки, — Драко снова прикрыл глаза, и через мгновение был вознагражден целым снопом мокрой травы в лицо. — Пфффбт! И за что это, черт возьми? — он поднялся, стряхивая грязные растения с лица и рубашки. — За то, что ты такой болван, — Гарри пожал плечами. — А, ну и потому что я мог. Драко нахмурился и бросил остатки травы в сторону Гарри. Но ветер подхватил ее, опустив лишь рядом с Поттером. От этого слизеринец еще больше насупился. — Крайне зрелый поступок. В любом случае, это объясняет полное отсутствие каких-либо отношений. — Эй! И что это значит? — голос Гарри сочился негодованием, и Драко широко осклабился. — Гарри, Гарри, Гарри. — Ты говоришь как Локонс! Малфою едва удалось подавить волну тошноты. — Хорошо, я понял, — его передернуло от отвращения. — Но давай просто примем как должное, что поведение, необходимое, чтобы произвести впечатление на дам, требует немного большего приличия, чем бросание мокрой травы в людей. — Это ты говоришь мне, что я должен вырасти? Драко вздохнул с улыбкой. — В некоторых вещах ты вырос даже намного больше, чем большинство взрослых. В других… ну… ты уже рассказывал, что случилось с Чанг. Гарри мрачно уставился на него, что только рассмешило Драко. — Серьезно, Гарри, все в Хогвартсе удивлялись тебе. Должна же быть причина, почему ты не встречался ни с кем. Даже на Святочном балу ты в последний момент позвал одну из сестер Патил, но все равно с каким-то упорством игнорировал ее. Добрая половина девчонок в школе с ног падают, когда видят своего любимого героя — и некоторые парни тоже, если не ошибаюсь. Поттер, ты сох по какой-то девушке, которую едва знал, и которая, по твоим словам, не очень-то тобой интересовалась. А потом у тебя даже не было совершенно никаких идей, как бороться со своими чувствами. — И что я должен был делать с Чжоу? — Гарри угрюмо откинулся на руки. — Все, что она делала — плакала о Седрике. А потом… — он издал странный рычащий звук. — Ничего из того, что я ожидал, даже не случилось. Ничего из того, чего бы именно я хотел. Я думал, что между нами должно быть что-то. Особенно после того, что я так долго хотел встречаться с ней. Драко подался вперед и положил подбородок на сложенные руки. Это было очень… интересно. — Гарри, ты когда-нибудь думал, что, на самом деле, хотел встречаться не с ней? Даже отвернувшись от Поттера, Малфой чувствовал, что щиты Гарри вмиг поднимаются. — Это глупо. Конечно, я хотел встречаться с ней. — Подумай, Гарри. За все время, проведенное в Хогвартсе, у тебя появляется интерес только к одной девушке. Только к ней, — Драко усмехнулся. — Судя по твоему описанию, это больше зацикливание, нежели настоящее влечение. Ты едва знал ее. Она была почти недосягаема. Ты не контактировал с ней ни физически, ни, практически, словесно. Тебя почти не волновало, когда так называемые отношения рухнули — и даже не смотри на меня так. Я видел, как и девушки, и парни хандрят целыми днями… или неделями… когда расходятся с любимыми. А ты был лишь немного раздражен. — И что? — Да то, что ты… она тебя совершенно не интересовала, — Драко выдал свою самую загадочную улыбку. — Как и любая другая девушка в любовном плане. Чанг была просто пристрастием, и это дало тебе идеальное оправдание, чтобы даже не пытаться встречаться с кем-то еще. — Я был занят попытками не умереть, — категорически отрезал Гарри. — А у тебя какое оправдание? Драко покачал головой, хихикая над чем-то своим. — Просто не был в этом заинтересован, — он замер, чтобы разъяснить Поттеру глубину своего ответа. — Я имею в виду, ты только посмотри на девушек в Слизерине. Они могут быть чистокровными, но Мерлин! Они безобразны! Гарри обдумал это, один раз кивнул, затем покачал головой. — На других факультетах учится много девушек, и я уверен, что некоторые из них очень даже милые. Драко счел это утверждение еще более интересным, чем остальные. — Правда, Гарри? Кто, например? — Я… я не знаю. Я не особо присматривался, — Гарри начинал выглядеть взволнованным. — Кого это заботит вообще? — Явно не тебя. — Что? — Гарри… — Драко начал тихо посмеиваться про себя. — Тебе шестнадцать лет. В этом возрасте у тебя гормонов в крови должно быть больше, чем бобов у Берти Боттс. И ты говоришь, что даже не смотрел? — Я уже сказал, у меня есть другие поводы для беспокойства! — Какого цвета глаза у Чанг? — улыбка Драко превратилась в ухмылку. — Что? — Ты так много говоришь, и все не по делу. Я спросил: «Какого цвета глаза Чанг?» — Они… я думаю… хмм… — на мгновение Гарри выглядел смущенным. — Гарри, у каждого человека с восточной внешностью карие глаза, — Драко выглядел очень удивленным. — Это должно было быть слишком легко. А что насчет Лаванды Браун? Какого цвета ее глаза? — Карие? Драко покачал головой, но не из-за неправильного ответа, а потому что было очевидно, что Гарри понятия не имел. — Близнецы Патил? Полоумная Лавгуд? А у подружки Уизли? Гарри, это те девушки, которых ты знаешь. Это должно быть легко, — ухмылка Малфоя стала хитрой. — Хорошо, давай попробуем по-другому. Какого цвета глаза Финнигана? — Светло-карие, — ответил Гарри автоматически. Попался! — Финч-Флетчли? — Карие. Улыбка Драко стала более сдержанной, но не менее хитрой. — Захария Смит? — Серо-голубые, я думаю. — А мои? — Драко закрыл глаза. — Серые, — тон голоса Гарри изменился только тогда. Хоть ответ был уверенным, тон будто бы содержал вопрос. — Драко… к чему, черт возьми, ты ведешь? — Если ты не можешь понять это, Гарри, — Драко сел и смерил гриффиндорца взглядом, — Тогда я вряд ли смогу объяснить тебе. — А? — Может быть, когда ты станешь постарше, — Драко ухмыльнулся. — Что? — Снова это слово, Гарри, — Драко поднялся, и похлопал Гарри по плечу. — Посмотрим, сможешь ли ты самостоятельно найти ответ, — он полез в пакет с едой и вытащил банан. — Пища должна помочь мыслительному процессу. Тут много калия. Драко бросил банан на колени Гарри, восхитившись отсутствующим выражением на его лице. Оставив Поттера сидеть, Драко начал изучать листву по краю поля. Он все еще искал ингредиенты для зелья и думал, что видел полынь немного дальше в лесу. — Эй, Драко? — голос Гарри следовал за ним. — Да? — Ты что-нибудь слышал? — Что-то, вроде…? — Драко оглянулся через плечо. — Не бери в голову. Видимо, мое воображение. «Просто скрипучий звук ржавых гормональных клапанов в крови». Драко только закатил глаза, улыбнулся и кивнул, прежде чем вернуться к поискам. Деревья не успели высохнуть от утреннего дождя, а опавшие листья, сохранившиеся с предыдущих сезонов, смягчали шаги. Драко прочесал низкие кусты, рассеянно думая про себя. Конечно, у него не было доказательств любовных предпочтений Гарри, но сам факт подозрений… это было определенно неожиданно и крайне увлекательно. Золотой Мальчик мог быть… это было слишком странно, чтобы даже рассматривать такую возможность. Но самое смешное было то, что, если Гарри был геем, очевидно, он даже понятия не имел об этом. Драко, с другой стороны, лично лелеял эту мысль один или два раза. По крайней мере, как слабую возможность. Может быть. Глаза Драко были устремлены в землю при ходьбе, просматривая множество знакомых растений, в то время как он продолжал прокручивать в голове новую информацию о Гарри. Он все еще был в раздумьях, когда серебристые листья небольшого растения привлекли его внимание: «Полынь! Я знал, что видел ее!» Он перешагнул через небольшую ветку и обошел вокруг куста, и вот она. Полынь. Или, коли на то пошло, сразу несколько небольших кустиков полыни, росших вместе на краю какого-то сырого клочка земли. Голос Гарри донесся до него с нескольких метров. — Драко, ты что-то сказал? — Нет, Гарри, — Слизеринец не стал оглядываться назад, отвечая. — Снова голоса в твоей голове, — он потянулся вниз, чтобы сорвать самый большой росток полыни у основания стебля. — Голоса… ДРАКО! СТОЙ! Драко не услышал резкого шипения из-за криков Гарри, но увидел внезапное движение и определенно почувствовал острый укол в правое предплечье, когда змея настигла его. — АААГХ! — дёрнув к себе повреждённую конечность и хлопнув левой рукой по укусу, он сделал два спотыкающихся шага назад в удивлении. Гарри бежал к нему, издавая шипящие звуки, которые могли быть только на парселтанге. Добравшись до Драко, он схватил Малфоя за руку и переключился на английский. — Дай мне посмотреть. — Все не так уж и плохо, — прорычал Драко, вырывая руку, уже чувствуя жжение. — ДАЙ МНЕ ПОСМОТРЕТЬ! Голос Гарри не оставлял времени для споров, и Драко подвернул рукав, вытянув предплечье. Гарри схватил его за запястье и наклонился вперед, чтобы рассмотреть два отчетливых и уже покрасневших прокола. Он поднял взгляд на Драко, широко раскрыв глаза от беспокойства. Не опуская запястья слизеринца, Поттер посмотрел куда-то себе под ноги и снова зашипел. Гадюка немалого размера медленно выскользнула из укрытия в густых растениях и прошипела ответ. По выражению лица Гарри он понял каждое — слово? Шипение? Да какая разница. Должно быть, Гарри прошипел в ответ что-то едкое, потому что змея, если это было бы возможно на самом деле, выглядела пристыженной. Она свернулась в клубок и застыла на месте. — Мы напугали ее, — Гарри повернулся к Драко и сказал так, будто это все объясняло. — Точнее, ты ее напугал. Она говорит, что сожалеет… но… но она гадюка, и… — Гарри, я знаю… гадюки ядовиты, — в подтверждение своих слов, Драко почувствовал, что начинает дрожать, и жжение в его руке усилилось. Он снова прижал левую руку к укусу, частично из-за боли и частично из-за того, что вид двух колотых ран, медленно сочившихся кровью, вызывал у него тошноту. Одна связная мысль протолкнулась сквозь нарастающую панику. — Мы должны сделать противоядие. — Как? — голос Гарри слегка дрожал. — Мы не сможем сделать его быстро! У нас нет ни оборудования, ни хотя бы каких-нибудь ингредиентов! — Укусы гадюки обычно не смертельны, Поттер, — несмотря на боль и тошноту, Драко ухмыльнулся. — И даже если бы они были, это занимает некоторое время. У нас оно есть. А что касается создания противоядия… Я просто рад, что хотя бы один из нас уделял внимание Зельеварению на четвертом курсе. Рот Гарри был слегка приоткрыт. Моргнув дважды, гриффиндорец спросил: — Но… оборудование? Ингредиенты? — Сможешь трансфигурировать простой оловянный котел? — Да… Драко сжал горящую рану на руке, но это только ухудшило его самочувствие. — И надеюсь, мы сможем найти змеиный корень… — он поморщился. — Подорожник, каламинту, ясень и… дикий базилик? — Это все растет здесь? — Гарри снова моргнул. Драко кивнул. — Да, должно. Знаешь, как они выглядят? Гарри задумался на мгновение, затем тоже кивнул. — Отлично. Основа для зелья — дождевая вода. Много не нужно, поэтому я уверен, что мы сможем собрать достаточно с листьев. Еще тебе нужно убедить свою подругу дать образец ее яда, — он взглядом указал на змею, которая все еще лежала, свернувшись калачиком. — Сможешь? — Я уверен, что она поделится, — Гарри посмотрел вниз на змею и опять на Драко. — Ей действительно очень жаль… зачем тебе яд? Драко закатил глаза. — Одна из самых стандартных формул противоядия заключается в том, чтобы принять снова этот же яд, используя другие ингредиенты и магию, чтобы обратить действие вспять. Неужели ты совершенно не слушал Снейпа? …Ох! — волна головокружения нахлынула на него, и Драко сжал живот. — Думаю, нам стоит спешить. Гарри кивнул и повернулся к змее. Когда Поттер начал шипеть, слизеринец лишь покачал головой. В парселтанге все еще было что-то невероятное. Но не успел он додумать эту мысль, как другая волна головокружения чуть не сбила Драко с ног, на этот раз оставляя после себя тошноту. Глубоко вздохнув, он начал прочесывать ближайшую область в поисках растений. Однажды Драко слышал, как какой-то древний старик рассказывал, что против любой опасности или болезни, которая только может встретиться в природе, всегда можно найти точное лекарство прямо под рукой. Обычно так оно и было. Дикий базилик рос возле ядовитого плюща. Черная ива в болотах, где люди часто болели лихорадкой и мучились от головных болей. Норичник, исцеляющий укусы и ожоги, можно было найти возле пещер драконов. А там, где жили змеи… — Я нашел змеиный корень, Гарри. — Уже? — Гарри оторвался от разговора с рептилией. — Ну, было довольно ожидаемо, что все ингредиенты окажутся поблизости, — Малфой закрыл глаза от очередного приступа головокружения. — Особенно корень, он, как правило, растет именно рядом с местом обитания змей. Гарри неопределенно кивнул. Он выглядел довольно растерянным, и Драко заметил, что, похоже, Поттер воспринимает ситуацию даже хуже, чем сам Малфой. Судя по скорости, с которой яд воздействовал на организм, Драко был почти уверен, что именно гриффиндорцу придётся закончить приготовление противоядия. В любом случае, это случится, только если они найдут три оставшихся ингредиента. Если они не найдут… Это совершенно точно не будет приятным приключением. Он покачал головой, но быстро остановился из-за очередного приступа тошноты. Драко упал на одно колено и начал агрессивно копать у основания маленького растения. Мгновение спустя, с крепко зажатым в руке корнем, Малфой вернулся к Гарри. К раздражению первого, споткнувшись у самых ног Поттера, он позволил себе плюхнуться в неприличную кучу. — Ты в порядке? — Гарри широко раскрыл глаза. — О, да, все клубнично, Поттер. Лучший день в моей жизни, — съязвил Драко. Увидев ошеломленное лицо Гарри, он с усилием немного смягчил тон. — Прости… Просто пытаюсь помочь. Держи, — он сунул змеиный корень в руку Гарри. — Один ингредиент есть, осталось ещё три. Гарри посмотрел на искривленный грязный корень, который лежал на его ладони. Поттер замер, словно его заморозили. — Ты сможешь приготовить это сам, Драко? Потому что, сам знаешь, я не лучший зельевар. Я не совсем ужасен, но… — Гарри, твоя маленькая подружка меня сильно задела. При такой скорости распространения яда от меня не будет особого толка уже через пятнадцать минут, — Драко сглотнул на фоне растущей боли в горле. Сначала он подумал, что становится неуместно эмоциональным и отчаянным, но почувствовав, что медленно задыхается, он осознал серьезность своего положения. Еще один эффект яда. Малфой заметил, что его бросило в холодный пот. Он заставил себя дышать ровно, насколько это было вообще возможно, и наклонился к Гарри: — Итак, я собираюсь точно сказать, что тебе нужно сделать. — Но что, если я… — Ты попал в класс Снейпа по подготовке к ЖАБА… все будет хорошо, — через легкую молочную пелену перед глазами Драко сфокусировал зрение и сделал все возможное, чтобы сосредоточиться на физиономии Поттера. — Ты достал яд, верно? Гарри поднял маленький закупоренный флакон, который, должно быть, трансфигурировал; вязкое, желтое вещество прилипло к внутренней части стекла. — Прекрасно, — Драко кивнул в знак одобрения. — Я бы поблагодарил твою шипящую приятельницу, но тогда для начала ее нужно было бы благодарить за то, что она втянула меня в это. Так что… подожди, куда она ползёт? — Она… э-э… хотела помочь, поэтому я сказал ей, что нам нужно, — глаза Гарри светились надеждой. — Она сказала, что точно знает, где найти подорожник, поэтому вернется очень быстро. — Ну, тогда, — Драко поднял бровь. — Я думаю, я… Боль в его руке внезапно обострилась, и на этот раз жжение, казалось, подчинило себе все его тело, оставляя неприятное покалывание в конечностях. Малфой закрыл глаза, головокружение полностью охватило его. Он упал на спину, подавляя стон. — Драко! — Гарри тут же оказался рядом с ним. — Я не должен был позволять тебе двигаться… это быстрее распространяет яд. Черт, нет! Не садись. Просто лежи спокойно. Все, что тебе нужно сказать мне, ты можешь сказать лёжа. Гриффиндорец прошептал заклятье, и Драко почувствовал, как что-то прохладное и влажное прижалось к его лбу. Он открыл глаза и обнаружил, что смотрит на слегка размытое лицо Гарри. — Мне нужно сесть, — пробормотал Драко, чувствуя себя очень неловко от внимания и легкой клаустрофобии, когда Гарри склонился над ним. — Позволь мне сесть. Он предпринял более уверенные действия, но рука Гарри надавила на его грудь, и Малфой не смог пошевелиться. — Драко, скажи мне, что делать. Ну же. Тона голоса Гарри в сочетании с новой волной боли было достаточно, чтобы убедить Драко, что сейчас не время для игр. Он попытался сделать глубокий вдох, но потерпел неудачу. Вздрогнув, он начал: — Сначала положи три ясеневые ветви на дно котла и залей полстакана дождевой воды. Разожги слабый огонь… Где-то в середине указаний для Гарри Драко больше не был уверен, имеет ли это все смысл. Его мозг, казалось, был завернут в грубый хлопок. Он ощущал лишь лихорадку и хотел просто потерять сознание, если бы только это остановило боль.***
Дожидаясь возвращения гадюки, Поттер подбирал веточки ясеня с соседних тонких деревьев, снимал кожу с корня и нарезал его на кусочки размером примерно с большой палец. Трансфигурировав глубокую чашу из желудевой шапки, Гарри собрал почти достаточно дождевой воды. Он отчаянно пытался игнорировать слабые стоны, исходящие от Драко. Если бы они были в Хогвартсе, мадам Помфри приготовила бы противоядие. Если бы они были в Хогвартсе, у Снейпа совершенно точно был бы дикий базилик, который явно отсутствовал в этой местности. «Если бы мы были в Хогвартсе, этого бы никогда не случилось.» Гарри сделал еще одну длинную череду медленных глубоких вздохов, пытаясь не поддаваться панике, потому что так он совершенно точно ничем не сможет помочь Драко. Услышав слабое шипение гадюки, Поттер даже расслабился, позволил себе отвлечься. — Массстер, я вернулась с рассстением, которое вы искали, — Змея извивалась у его ног с несколькими знакомыми яйцевидными листьями, разложенными перед ней. — Достаточно ли вам этого? — О, спасибо, Мерлин! — Гарри наклонился и поднял листья. — Да, этого вполне достаточно. Змея покачала головой и посмотрела в сторону Драко. — Он не очень хорошо выглядит. Я очень извиняюсссь, я думала, что он собирается напасссть на меня. — Драко будет в порядке… если я найду дикий базилик, — сказал Гарри, продолжая собирать дождевую воду. — Ты знаешь, где его найти? — Проссстите, я не представляю, как он выглядит. Желудок Гарри сделал кульбит где-то глубоко внутри, да так, что он почти разлил дождевую воду. Поттер рассчитывал, что сможет попросить змею о помощи. Драко сказал, что растения, необходимые для лечения, почти всегда можно найти везде, где была обнаружена опасность. Поттер был так уверен, что базилик просто обязан быть здесь. — Ты уверена? — Я совершенно уверена, массстер. Гарри резко вдохнул. Он должен был найти его. Другого выбора не было. Но это не помешало мысли всплыть у него в голове: мы действительно облажались. — В любом случае, спасибо. Я уверен, что найду этот чертов базилик. Змея, казалось, внимательно на него смотрела. — Я буду рядом, если снова понадоблюсь. Пожалуйста, скажите вашему другу, что я действительно сссожалею. Гарри слегка кивнул, когда змея ускользнула, исчезнув под одним из многочисленных кустов, оставив его наедине со своим спутником. Драко сжимал живот и слабо мотал головой влево-вправо каждые несколько секунд. На полпути объяснения метода приготовления зелья он забредил, но это было нормально. Гарри узнал способ, и полубессмысленная болтовня Малфоя даже помогла ему вспомнить недостающие детали. Это было не слишком сложное зелье. С чашкой, полной дождевой воды, Гарри вернулся в свою импровизированную лабораторию. Он превратил большой камень в добротный котел, который поставил над небольшим волшебным огнем. Он нашел два довольно плоских камня, чтобы размять на них листья подорожника в пасту. Яд Гарри положил рядом с ветками ясеня и змеиными кореньями. Всё было готово, за исключением отсутствующего растения. Прекрасно зная, что без всех ингредиентов даже пытаться бессмысленно, гриффиндорец сложил веточки на дно котла и добавил воды. В любом случае, те должны были кипеть в течение получаса, прежде чем он мог добавить подорожник. Он может пока снова отправиться искать базилик. Гарри растирал листья подорожника, когда услышал голос. — Молодой массстер. Гарри успокоился, когда понял, что это просто говорит змея. — Да? — Я чувствую запах добычи в воздухе. Я не ела несссколько дней. Мне нужно охотиться. — Конечно. Иди. У меня все равно есть еще работа, — рассеянно ответил Гарри. Какое ему было дело, если гадюка отправится на охоту? Она больше не могла ему помочь, и ему нужно было сосредоточиться. Как только листья подорожника будут измельчены, он сможет начать поиск базилика. Через несколько минут листья подорожника были готовы, и у него оставалось около двадцати минут на поиски, прежде чем он должен был вернуться и выполнить следующий шаг. За это время он наверняка сможет покрыть достаточно большую территорию, чтобы что-то найти. Базилик должен был быть где-то здесь. Он подошел к Драко и опустился рядом с ним. Вид Драко был отнюдь не утешительным. Его глаза были закрыты, а челюсти крепко сжаты. Там, где его кожа не покраснела от злых красных пятен, она приняла ужасный оттенок серого. Он потел, но дрожал так, словно ему холодно. Гарри быстро полез в сумку за мантией. Увеличив ее, обернул вокруг дрожащего тела Малфоя, затем, после минутного размышления, он сунул руку под ткань и сжал руку Драко. — Драко? — Он слегка потряс его. — Эй, Драко, ты меня слышишь? — Да, я чертовски хорошо тебя слышу, Поттер, — сказал Драко, отбивая дробь зубами. Саркастический тон на самом деле заставил Гарри чувствовать себя лучше. — Драко, я пойду искать дикий базилик. Я не собираюсь уходить слишком далеко, но на случай, если я тебе понадоблюсь, не хочу, чтобы ты запаниковал. Мне нужно уйти максимум на двадцать минут… — Гарри, — прохрипел Драко, перебивая его. — Ты… кое-что забыл. — Что? — Нас двое… а мислокатор один. Ты не можешь уйти слишком далеко, — он тихо застонал и натянул мантию аж до подбородка, но Гарри, казалось, этого даже не заметил. Поттер был слишком занят, пытаясь проглотить комок, который каким-то образом застрял в его горле. Он не подумал об этом. Поттер не мог двигать Драко, не сделав хуже, но, если растения не было в пределах указанного радиуса, то перемещение было бы наименьшей из проблем слизеринца. Гарри рассеянно и сильнее прежнего сжал руку Драко, а затем подоткнул ему мантию. Решив не сдаваться так легко, Поттер начал отдаляться в поисках от Драко по спирали. Одна мысль заставляла гриффиндорца действовать из последних сил: он был Гарри Поттером. Какими бы плохими ни казались положения дел, он всегда находил выход. За этой мыслью Гарри намеренно игнорировал гневные воспоминания о безжизненном теле Седрика Диггори. Двадцать минут спустя он прочесал каждый дюйм, который только осмелился обыскать, но никаких следов этого несчастного растения не было. С тяжелым вздохом он вернулся к котлу, который уже весело бурлил, и добавил подорожник. Мгновенно вода превратилась из прозрачного с оттенком коричневого в непрозрачный и с зеленовато-желтым отливом. Простые ингредиенты, но при правильных условиях эфемерные магические свойства были словно осязаемы. Если бы ситуация была немного менее ужасной, Гарри, возможно, предался бы размышлениями о такой простой, но элегантной магии, однако в данный момент он был слишком подавлен, чтобы допускать такие непринужденные мысли. Используя клинок Драко, Гарри размешивал зелье против часовой стрелки ровно сорок раз, внимательно считая каждое движение рукой. Затем он отложил кинжал в сторону и взял нарезанный корень. Он добавил его, кусочек за кусочком, пока внезапно небольшой клубок красного дыма не возвестил об изменении. Гарри заглянул в котел и увидел, что смесь действительно приобрела насыщенный кроваво-красный оттенок и кивнул сам себе в молчаливом одобрении. Теперь стоило дать зелью покипеть еще пятнадцать минут, и затем добавить базилик и яд одновременно. До тех пор он мог только обыскать область еще раз. Его глаза бродили по влажной земле и множеству интересных растений, но не было ничего, что хотя бы отдаленно напоминало дикий базилик. Заскучав, разум Гарри начал воспроизводить события, которые привели к укусу змеи. Драко ушел сам, выискивая какое-то неприметное растение. «Почему я позволил ему рыться в кустах, зная, что это может быть опасно?» Гарри ругал себя. «Это все моя вина. Он не был бы сейчас в опасности, если бы я был внимательнее.» Острая царапина на руке гриффиндорца отвлекла его на мгновение. Он удивлённо посмотрел вниз. «Так, здесь боярышник Драко. Кажется.» Он покачал головой и посмотрел на землю, ему нужно было маленькое растение, а не дерево. Гарри обошел то злополучное место, где был укушен Малфой, и увидел, что там растет полынь, к которой, должно быть, и стремился Драко. Гриффиндорец моментально вспыхнул. «Но полынь так распространена! Зачем ему понадобилась именно эта? У Снейпа должно быть дюжина банок сухих листьев.» «Впрочем, это уже не имеет значения. Я должен был предупредить Драко, прежде чем он сунул туда руку. Как я мог так сглупить, что не смог распознать парселтанг! О чем, черт возьми, я вообще думал? После всего, что он сделал для меня, почему сейчас? Драко не умрет… такие укусы редко бывают смертельными… но, Мерлин, как же плохо он выглядит. Ненавижу это. Ну уж нет, я не собираюсь его терять.» Гарри безучастно смотрел на лесной подлесок впереди. Он не собирался продолжать поиски дикого базилика. Его просто не было в этой местности, но как он мог просто сдаться? У него не было выбора; у него не было выхода. В то же время, когда эта мысль оседала, словно камень в кишке, какое-то воспоминание затягивало его мысли. Кое-что о разнице между маггловскими и магическими классификациями семейств растений. Он помнил, что был крайне удивлен, что растения, которые совершенно не связаны в биологическом смысле, могут быть сгруппированы волшебным образом. Неуверенная улыбка потянулась к уголку его рта. Это было безумие, но могло бы сработать.***
Боль от Круциатуса была сильнее, думал Драко сквозь туман в своей голове, но, по крайней мере, у неё был конец. Эта боль болезненно прилипала к каждой косточке его тела, каждой мышце и вене. Его живот сжался, легкие словно свинцом налились, и все ощущения только ухудшались. Где-то под пеленой боли он знал, что Гарри пытается приготовить противоядие, но шансы, что он нашел все ингредиенты, были невелики. Драко не желал признавать вслух и не хотел, чтобы Гарри узнал, насколько редким был дикий базилик — надежда была мощным мотиватором. Однако сейчас Драко просто надеялся, что скоро потеряет сознание. Он краем глаза заметил движение за головой, но у него не было никакого желания реагировать на это. Драко застали врасплох, когда пара рук схватила его за плечи и попыталась поднять. Он закричал, когда боль усилилась в три раза. — Полегче, Драко. Это я. — Гарри… ох, это больно, так больно. — Я уверен, что так и есть. У меня есть кое-что для тебя… так что давай просто надеяться, что мои навыки зельеварения не так плохи, как говорит Снейп. — Ты нашел… Он почти отключился, когда чаша была поднесена ко рту. В более связных обстоятельствах Драко мог поставить под сомнение употребление зелья, приготовленного кем-либо, кроме профессионала или его самого, но он был совершенно не в том состоянии, чтобы спорить. Это и тот факт, что он готов попробовать почти все, если только боль прекратится. Драко проглотил зелье. Жидкость имела кислый, острый и слегка пряный вкус; не особенно приятный, но лучше, чем некоторые зелья, с которыми он сталкивался. Он быстро допил небольшое количество жидкости из чашки. Сначала он не был уверен, что это сработало. Затем, сквозь боль, он начал чувствовать жар в животе. У него перехватило дыхание, когда все мышцы его тела резко сократились. Драко стиснул зубы, задёргавшись, лишь отдаленно осознавая, что Гарри обнимает его, а голос и дыхание Поттера около самого уха придают спокойствия. К тому времени, когда его мускулы расслабились, боль исчезла и пришло спасительное умиротворение. Драко чувствовал себя настолько измученным, что все, что он мог сделать — это упасть спиной на гриффиндорца, жадно глотая воздух. — Ты сделал это. Гарри крепче обнял его. — Пока не благодари. Ты можешь сесть? Драко кивнул, и Поттер усадил того в вертикальное положение. Гриффиндорец опустился на колени перед ним, бесцеремонно схватил за руку и откинул рукав. Вспухшие багряные вены, что исходили от болезненных проколов, возвращались в нормальное состояние. Поврежденный участок все еще пульсировал от боли и до сих пор был немного припухшим, но было видно, что яд был нейтрализован. Драко снова засмеялся, и на этот раз ему это удалось легче. — Зелье заняло у тебя много времени, — протянул он, пытаясь сдержать слезы, угрожающие предательски выкатиться из глаз. Гарри наконец тоже рассмеялся. — Да, ты снова стал собой. Ну, может быть, даже чуть хуже, — он покачал головой с подавленным вздохом. — Иди сюда. — А? Гарри протянул руку и прижал ладонь к щеке Драко, а затем к его лбу. Прежде чем Драко смог усомниться в чем бы то ни было, Гарри схватил его за запястье и проверил его пульс. — Поттер, что, черт возьми, ты делаешь? — Проверяю, чтобы убедиться, что нет побочных эффектов. Не тошнит? Можешь сделать глубокий вдох? Драко полагал, что ему следует просто ответить на вопросы Гарри, но неожиданное заискивание его слишком раздражало, чтобы с этим смириться. Он одернул запястье от гриффиндорских пальцев. — Поттер, если ты следовал рецепту, который я тебе дал, то я более чем уверен, что все будет хорошо. — На самом деле, — Гарри скривился. — Если бы я следовал формуле, которую ты мне дал, то взорвал бы нас обоих или отравил бы тебя. — Чего? Поттер рассмеялся, однако прозвучало слишком уж наигранно. — Ты где-то в середине объяснений начал говорить о драконьей чешуе, желчи саламандры, жабе и ананасах, это было немного… эээ… бессвязно… Драко почувствовал, как у него пересохло во рту. — Тогда… тогда как… как ты… — Да не волнуйся ты так. К тому времени, как ты закончил описывать первые два шага зелья, я уже и сам вспомнил его. Хотя сначала так нервничал, что даже не осознал, что помню противоядие, но как только ты, Драко, подсказал мне правильное направление, меня озарило. После случая с Василиском, зная, что Волдеморт питает любовь к змеям, я подумал, что средства от укуса всяких гадюк могут пригодиться. Поэтому я действительно слушал Снейпа на том уроке, — Гарри улыбнулся. — Полезное занятие было все-таки. Хех. Ананас. Драко не мог точно сказать, был ли он потрясен, испытал облегчение или просто был очень благодарен, что Гарри в тот раз был внимателен на Зельеварении. Слизеринец решил, что слишком устал, чтобы думать об этом. — Тогда зачем беспокоиться о побочных эффектах, если ты знал, как варить его? В этом зелье нет ничего сложного, если ты, конечно, не варил его неправильно… а ты ведь знал, как его варить… так что ты все сделал правильно. Да? Я имею в виду, ты же не мог ошибиться, не так ли? — Ну, вообще-то… — Гарри? — Драко почувствовал вспышку паники. — И, кстати, где ты нашел дикий базилик? — Я не… — нервно сказал Гарри, выглядел он так, будто хотел сжаться под пронзительным взглядом Малфоя. — Я не нашел его. — Что? Ты…что… тогда как ты…? — Заменил, — просто ответил Гарри. — Можжевельник. По идее, он должен был сработать так же, как и базилик, просто не так сильно. — Гарри, — Драко словно не услышал объяснений. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не стал экспериментировать. — Я должен был, Драко! Мне больше ничего не оставалось! Драко прижал руку к груди. — Что, если бы ты допустил ошибку? — Э-э… поэтому я сначала попробовал его на себе, — Гарри, казалось, отодвигался назад, стремительно краснея и выглядя очень смущенным. Драко уставился на него и покачал головой, пытаясь осознать глубину поступка Поттера. — Гарри, ты не можешь просто так принять противоядие, если ты здоров и не отравлен. — Я знаю, — поведение гриффиндорца сделалось еще более дёрганным. Осознание окатило Драко с ног до головы, вызывая толпы мурашек по всему телу. Он схватил Гарри за руку и вздернул рукав, молясь Мерлину, чтобы его подозрения не подтвердились. На него накатил приступ тошноты, при виде двух красноречивых колотых отверстий на нижней стороне предплечья Гарри. Малфоя захватили с головой эмоции, стоило тому лишь поднять взгляд на лицо Гарри. — ТЫ С УМА СОШЕЛ? Дал проклятой змее укусить тебя? Нарочно? А потом до кучи пробовал антидот с замененным ингредиентом? Ну какой еще глупый, самоотверженный ГРИФФИНДОРСКИЙ золотой мальчик пошел бы и охотно позволил бы ядовитой рептилии вонзить свои поганые клыки в его руку? — Драко схватил Гарри за плечи, и тряс его на каждых чересчур громких моментах своей речи. — А что, если бы ты ОШИБСЯ? Что, если бы противоядие просто-напросто не сработало? Что если бы ты дважды отравился? Что, если бы ты… ты… Драко прервался, глядя прямо Гарри в глаза. Поттер же в свою очередь выглядел… ну… огорченным. — А что, если бы я этого не сделал? Ты бы не бросил меня, — тихо пробормотал Гарри. — А я не собирался бросать тебя. Малфой разрешил себе задуматься и позволить этой мысли проникнуть прямо в мозг, который, к сожалению, все еще оставался недостаточно ясным. Он не был уверен, имел ли Гарри в виду, что не собирается позволять Драко умирать, или что он не позволит ему страдать, пока яд не выйдет из его организма естественным путем. Или, может быть, Гарри имел в виду, что сам не погибнет от яда, тем самым оставив Драко одного. Или… Может быть, все это вместе. Малфой уставился на Гарри, не зная, как на это отвечать. Он отпустил Поттера и осел с неловким глухим стуком. В голове будто застучали молоточки, и Драко не был уверен, имеет ли это какое-либо отношение к змеиному укусу. Прижавшись лбом к сгибу локтя, он покачал головой, бормоча: — Ты глупый, бестолковый, совсем сбрендивший, самоотверженный, идиотский гриффиндорец. — Э-э… пожалуйста? Драко бросил взгляд на Гарри: — Больше никогда не делай ничего настолько чертовски глупое, — сказал он слабо. Лицо Поттера было нечитаемым, и Драко не мог определить, защищался ли он или просто знал, что это был способ справиться с характером Драко. — Не то чтобы у меня было много вариантов. — Да, — хмурый взгляд слизеринца немного смягчился. — Полагаю, правда не было. — И я сказал змее, чтобы она не кусала сильно. Количество яда, которое я получил, вероятно, оставило бы меня лишь немного вялым, так что это стоило того. А еще все сработало четко по плану, поэтому это точно стоило того, — Гарри звучал так, будто пытался оправдаться, и его глаза, казалось, искали одобрения. — Я просто боялся, что противоядие не будет достаточно сильным, чтобы полностью нейтрализовать яд. В смысле… если бы он был правильно приготовлен, ты бы чувствовал себя совершенно нормально. Как ты себя чувствуешь? Драко склонил голову, прислушиваясь к ощущениям. Отступление боли было таким огромным облегчением, что он не удосужился заметить что-то еще. Теперь, когда он обратил внимание на своё тело, слизеринец заметил, что все еще чувствует себя немного нездорово. А еще было довольно прохладно. Он обхватил руками живот, надеясь, что движение выглядело достаточно непринужденно, чтобы привлечь внимание. — Я в порядке, честно, — когда стало очевидно, что Гарри не верит ни единому слову, Драко вздохнул. — Ладно, живот немного крутит. — Ты дрожишь, — Гарри нахмурился. Прежде чем Драко успел возразить, Гарри поднял плащ, сползший в сторону, и натянул его на плечи Драко. Небольшого ветра, вызванного тканью, было достаточно, чтобы заставить Малфоя сильно вздрогнуть, кажется, он все-таки сильно замерз. «Будь ты проклят, Гарри Поттер, ты же заботишься обо мне! Ох, черт возьми, как же холодно.» Драко инстинктивно завернулся в плащ прямо до подбородка. — Может, тебе стоит полежать, — предложил Гарри. — Поттер, твое зелье практически сработало, и у меня все хорошо, и нам все равно нужно уже поскорее вернуться, и… — Драко, солнце уже село, — сказал Гарри, чуть забавляясь. — На случай, если ты не заметил. Драко выпрямился, внезапно обратив внимание, что мир вокруг него повяз в теплом и рассеянном свете заката. — Ой, — он действительно не заметил. Рот Гарри изогнулся в попытке улыбки. — И даже если бы оно ещё не село, мы все равно никуда бы не пошли, пока ты не отдохнешь. Остатки яда должны выйти из организма. Посиди здесь, согрейся, пока я поставлю палатку, — Поттер взмахнул палочкой над клочком земли, разжигая небольшой фиолетовый огонь. — Прости, нужно сделать это сейчас. Земля, к сожалению, не такая сухая, как я надеялся, но можно будет подсушить несколькими чарами, да и небо практически чистое. Останемся здесь на ночь. С языка Малфоя почти слетело привычное «Да, сэр», но, слишком разомлев от невыносимой боли, а затем исцеления, слизеринец устал так, что не хотелось ничего говорить. Вместо этого он просто кивнул и уставился в огонь. Немного поодаль Гарри начал расставлять палатку на самом краю поля, где ее немного могли скрыть редкие деревья. Драко еще с детства привык к тому, что слуги и домашние эльфы делают все за него, однако последние несколько дней буквально чудом изменили его: уже стало традицией разбивать лагерь вместе с Поттером каждый вечер. Было странно не помогать, но в то же время Драко знал, что Гарри по-настоящему радеет о нем. Предполагалось, что Малфой должен быть благодарен, но каким-то образом вместо благодарности он чувствовал вину. — Гарри? — получилось намного более напряженным, чем он хотел. — Да? — гриффиндорец остановился и поднял взгляд. — Я… Спасибо. Гарри, казалось, никак не отреагировал, но через мгновение мягкая улыбка расползлась по его лицу. На этот раз — настоящая улыбка, какой бы скромной она ни была. — Я понимаю, — невысказанное «пожалуйста» тепло повисло в воздухе между ними, намного яснее, чем если бы он сказал это вслух. Гарри вернулся к разбиванию лагеря, и Драко натянул плащ вокруг себя. Так много для того, чтобы избежать дикой природы, угрюмо подумал он. Предыдущие два дня были настолько идиллическими, что он почти позволил себе забыть, что они были в бегах, в опасности, в глуши, без защиты, не считая своих палочек и, конечно же, друг друга. Это было словно другое время и место, место вдали от остального мира, где правила были совершенно другими. Место, где уже утраченные привычки больше никогда не смогут быть применимы. В этот момент у Драко внезапно появилось ненормальное благоговение к тем, пусть и заплесневелым, но правилам. Правила означают структуру. Структура — это безопасность. А сейчас он мог лишь импульсивно сжимать поврежденное предплечье под плащом ненормального размера. Здесь единственными правилами были те, которые он и Гарри создали для себя… а еще было напряжение. Напряжение, вызванное растущей луной, которая теперь, словно в издевку, парила прямо над деревьями с другой стороны поля. Драко оставалось лишь сглотнуть и отвернуться. — Драко, палатка установлена. Драко взглянул на Гарри, который подворачивал одну из шторок палатки, приглашая того войти. Он глубоко вздохнул. Независимо от того, думал ли Гарри, чего ему стоило дважды отравить себя, его действия говорили Драко нечто более ясное, чем слова. Гарри был готов рискнуть своей жизнью ради Драко. Может Поттер и обладал эмоциональным интеллектом Флоббер-червя, — рассеянного гриффиндорца — но его верность была сильной и честной. И безрассудной. Не стоит забывать, что он вообще весь, целиком и полностью, безрассудный. Драко глубоко вздохнул, слегка пошатываясь на ногах. Он одарил Гарри тем, что, как он надеялся, было ободряющим кивком, когда нырнул в палатку, не настроенный разговаривать. Голову Малфоя все еще жутко ломило, но он не мог отделаться от мыслей о том, что Гарри сделал для него. Поттер придвинулся ближе к нему под плащом, лёжа на животе и глядя на простирающееся поле через откинутую шторку палатки. Видимо, он еще не был настроен спать, но, похоже, тоже не очень хотел говорить, или, по крайней мере, не собирался начинать разговор сам. Драко был благодарен за это. Ему тоже не хотелось говорить. Он был измотан и все еще чувствовал острую боль в животе. Малфой быстро задремал, даже когда Гарри прижался к нему спиной. День сменился ночью, прежде чем его беспокойная дремота превратилась в глубокий и исцеляющий душу и тело сон.***
— Драко? Тихий голос прошелестел около уха Драко, и тот рефлекторно приоткрыл глаза. Снаружи была все еще глубокая ночь, створки палатки, кажется, так и не были закрыты, поэтому легкий ветерок трепал волосы. Малфой был блаженно свободен от снов этой ночью, особенно под безумно теплым плащом, поэтому он совершенно не собирался полностью пробуждаться. Молясь Мерлину, что Гарри не видел, как он открыл глаза, Драко поглубже зарылся в плащ и снова погрузился в истому сна. Рука крепко сжала его плечо и потрясла. — Драко! Просыпайся! Голос Гарри все еще был тих, однако на этот раз он был значительно настойчивее, а Драко был теперь гораздо более решительным не быть разбуженным. Он устал, и его голова все еще болела. С хрипом он схватил край плаща, подтянул его к подбородку и повернул плечо в противоположную сторону от своего мучителя. Через долю секунды плащ был сорван с его тела. — Какого черта ты делаешь, Поттер? — огрызнулся тот и резко сел. — Как ты прекрасно знаешь, у меня был очень травмирующий день! Мне было тепло и комфортно, я спал, а ты… Он резко замолчал, ощутив руку Гарри, закрывшую ему рот. Лицо гриффиндорца было в нескольких дюймах от его собственного, а глаза были широко открыты. — Шшш! Тише, иначе ты их спугнешь! — восторженно прошептал он. Драко дернул головой, освобождаясь от рук Гарри, и потер пульсирующие виски, но понизил голос: — О чем, черт возьми, ты говоришь? Спугну — кого? Гарри лишь широко улыбнулся в ответ, склонив голову к полю. Он был явно взволнован чем-то. Закатив глаза, Драко подумал, что было бы проще просто подколоть Поттера за его странное поведение, но лишь с драматичным вздохом развернулся к открытому полю… …и у него перехватило дыхание. По всему полю метались из стороны в сторону крошечные огоньки, размером не больше, чем его рука. Они плавали прямо над верхушками трав. Двигаясь вразброс, хаотично, но в то же время словно танцуя в такт какой-то небывалой мелодии. Само поле, казалось, пылало магией; их окружали жемчужно-синие переливы, в сравнении с которыми луна и звезды малодушно блекли. Драко так и сидел, застыв и едва замечая, что даже без мешающей руки Поттера не в силах произнести хоть слово. Если бы не остатки головной боли, он был бы необратимо убежден, что до сих пор спит. Это было прекрасно. Это было чем-то неземным. Это было… — Это то, о чем тебе рассказывала твоя нянечка? — тихо спросил Гарри рядом с ним. — Феи. Кольца фей. Они существуют. Драко взглянул на Гарри и не пожалел ни секунды. Лицо Поттера было мягко очерчено в бледно-голубом мерцании. Тот все еще с благоговением смотрел на поле, приоткрыв рот, широко распахнув глаза, будто отчаянно пытался увидеть больше. Драко подозревал, что его собственное выражение лица было близко к такому же восторженному изумлению. Он отвернулся от Поттера и прошептал: — Да, — это все, что он мог сказать. Перед ним феи продолжили свой неземной танец. Было чувство, словно остального мира не существует. Словно нет и не было никаких опасностей. Никаких рек, змей, ям, Пожирателей смерти и Волдеморта. Даже тот факт, что его грубо выдернули из блаженного сна, был напрочь забыт. Была лишь трава, легкий ветер, земля, звезды и луна вокруг него, и все они служили подпорками для странного, но одновременно с этим прекрасного представления, которое существовало только для его глаз. Его… и Поттера. Свет мягко вибрировал на лице Гарри, и внимание Драко переключалось с одного потрясающего зрелища на другое. Он несколько раз ловил Гарри, задумчиво смотрящего на него за последние пару дней, и теперь он неосознанно делал это сам. — Это прекрасно, — тихо выдохнул Гарри. — Да, — снова сказал Драко. — Так… — Гарри посмотрел в сторону Драко с озорной улыбкой на лице. — Ты простишь меня за то, что я тебя разбудил? Из-за странного блеска в глазах Гарри ответ так и не смог сорваться с губ, и вместо этого Малфой кивнул. Гарри в знак признательности склонил голову и оглянулся на поле, и Драко, наконец, снова смог полноценно вдохнуть. То, что он чувствовал, было просто ненормальным. Он не мог с уверенностью сказать, было ли это больно или приятно, но странное тепло поселилось в его груди, сбивая дыхание и заставляя сердце биться слишком быстро. Драко снова посмотрел на фей. «Это просто феи. Матильда всегда говорила, что их магия оставляет людей очарованными. Ничего необычного.» Драко только начал убеждать себя в этом, когда Гарри не вовремя рассмеялся. — Что тут смешного? — Ты слышишь это? — Гарри снова засмеялся. — Слышу что? — Драко склонил голову. Но Гарри не ответил. Прежде чем Драко успел среагировать, гриффиндорец бросился вперёд, прямо в туман, дико мчась по полю. — Гарри! — Драко некоторое время сидел в шоке, прежде чем понял, что следует догнать беглеца. Если Гарри окажется слишком далеко, Мислокатор будет бесполезен. Он вскочил на ноги и побежал, игнорируя последние следы слабости, оставленные змеиным ядом. — Что ты творишь! — он крикнул, отчаянно пытаясь догнать. — Ты с ума сошел? Впереди Гарри странными зигзагами бегал по траве, кричал и смеялся, разведя руки, как крылья. На долю секунды Драко подумал, что тот действительно полетит. Светящиеся создания, казалось, чувствовали движения Гарри, вместо того, чтобы пугаться, и постепенно, одна за другой, присоединялись к его безумию, порхая вокруг и неусыпно следуя за ним. Драко остановился посреди поля, тяжело дыша, с недоверием наблюдая за кружащимся Гарри. Тот широко размахивал руками, вырисовывая спирали в воздухе, а следом за ним плыл целый водоворот волшебных огней. Создавалось ощущение, будто Гарри был одним из них, словно в нем была частица фей. Он был истинным творением чистой магии. Поттер прыгал в немыслимых ужимках, бежал, точно это была его последняя ночь, и взмахивал руками вновь и вновь. Казалось, он парил где-то высоко. Через минуту Драко понял, что Гарри действительно летал, по крайней мере, в своей голове. Его движения были отточены и почти что светились маневренностью истинного Ловца. Даже на земле Поттер выглядел изящно, уже совсем не похожий на того изможденного беженца, которым был несколько дней назад. Внезапно Гарри побежал прямо на Драко. Прежде чем тот успел среагировать, гриффиндорец схватил его за руки, они закружились вместе, вращаясь вокруг общего центра тяжести. Темный мир позади Гарри расплылся, превращая фей в размытые полосы синего света. Поттер смеялся громко и легко, откидывая голову назад и позволяя скорости захватить его. В какой-то момент Драко признал, что тоже смеялся. Он крепко держал руки Гарри и чувствовал, как тот напрягается, крепче сжимая в ответ, удерживая в этом вихре света и тени. Все проблемы и заботы исчезли. Не было ничего, кроме света, земли под ногами, звездного неба над головой и Гарри. Это было самое прекрасное, что Драко когда-либо чувствовал. Наконец, словно вечность спустя и одновременно слишком скоро, останавливая эту карусель света, Гарри замедлил их обоих, и они мягко упали на траву. Драко все еще лежал на спине, пытаясь отдышаться, пока мир продолжал вращаться вокруг него. Щеки слизеринца пылали, а чувства били через край, было так замечательно, так живо. Феи продолжали танцевать над их поляной, как будто ничего не произошло. Танцевали так, будто не было ни Гарри, ни Драко в самом сердце их огромного переливающегося кокона из невообразимой музыки и сорванного дыхания. Драко почувствовал, как теплая рука Гарри едва касается его, и услышал быстрые попытки гриффиндорца восстановить дыхание. — Это было… — Гарри начал. — Это было… это было так… — Абсолютно невероятно, — закончил Драко за него. — Да, — настала очередь Гарри отвечать расплывчато. Рядом с Драко зашелестела трава, и возле его лица оказалась протянутая ладонь. Он схватил Гарри за руку и позволил поднять себя в сидячее положение. Драко огляделся, его мысли все еще не оправились от того, что только что произошло. Трава полностью высохла от проливного дождя и стояла прямо, чуть выше его головы и головы Гарри, оставляя их в уединенном гнезде из травы и света. Обратив внимание на последнего, сердце Драко пропустило удар. Даже в голубом свете лицо Гарри явно покраснело. Его волосы были слишком растрепаны, принимая невероятные завихрения. Самым поразительным зрелищем, тем более в волшебном свете, были его глаза, которые почти пылали искрящимся блеском. Он широко улыбался Драко с открытым ртом, чтобы уловить как можно больше воздуха. — Я не могу поверить… это так… — Гарри, тш-ш-ш, — перебил его Драко. — На этот раз ничего не говори. Ты уже поделился впечатлениями. Наслаждайся. Гарри кивнул и отвел взгляд, пристально всматриваясь в огни над ними. Уловив момент, Драко свободно разглядывал лицо Поттера. Казалось невозможным, что это было то же лицо, которое вызывающе смотрело на Волдеморта. Где-то под этим лицом был человек, который все еще пугал Малфоя до дрожи в коленях. Могущественный Гарри Поттер, который делал вещи, которые слизеринцу и не снились, которому Драко завидовал и которым не мог не восхищаться. Но Гарри Поттера нигде не было видно. Теперь это был просто Гарри. Гарри, который спас жизнь Драко. Гарри, который застенчиво стоял в реке, пока Драко спокойно вылавливал рыбу на ужин. Гарри, который почти отравился ради Драко. Гарри, чье лицо, казалось, сияло собственной магией, что заставила Драко забыть о феях. Они были так близко. Лица чуть дальше, чем в футе друг от друга. Жались друг к другу ногами. Так близко… и от этого было так спокойно. Скорее всего, причиной безмятежности стало то, что они сблизились. Существуют такие вещи, которые невозможно пережить с человеком, не создав тесную связь, и одной из таких вещей была близость к смерти. Несколько таких инцидентов, и… Драко вдруг понял, что его дружба с Гарри совершенно не похожа ни на одну другую, какую он когда-либо мог бы иметь. Здесь, вдали от всего знакомого и вдали от цивилизации, Драко чувствовал себя менее одиноким, чем когда-либо в своей жизни. Сидя рядом с Гарри Поттером в кольце фей. И Драко знал, что не хотел бы быть здесь с кем-то другим. Медленно, не зная точно, зачем он это делает, Малфой протянул руку и осторожно положил ее на ногу Гарри. Гарри взглянул на неё, затем на Драко, широко раскрыв глаза, но на этот раз с удивлением. Внезапно смутившись, Драко одернул руку, но Гарри поймал ее уже в воздухе, сцепив ее со своей в замок. — Все в порядке, — сказал Гарри с расслабленным, но нечитаемым выражением на лице. — Я понимаю. «Нет, не понимаешь, потому что даже я сам этого не понимаю.» Внешне же он просто кивнул. Гарри улыбнулся и выпустил руку. Драко на мгновение поднял её в воздух, а затем опустил ее на свои колени. Внезапно беззаботная радость, которую он чувствовал несколько минут назад, захлестнула его мыслями. Зачем он только что это сделал? Для чего это было? Как же нелепо. — Прости, — сказал Драко, вжимая руку в колени. Гарри не отвечал минуту, и Драко был уверен, что Поттер, должно быть, прокручивает в голове все событие. Он был, вероятно, смущен. Может быть, раздражен или даже рассержен. Скорее всего, он был… Он снова взял руку Драко, крепко сжав ее правой рукой и накрыв левой. — Я сказал, что все в порядке, Драко. Здесь немного необычно, вот и все. Но это удивительно. В этом месте что-то есть… Я уверен, что ты можешь это почувствовать. Ты знаешь, что я имею в виду. И думаю… что тоже не хотел бы быть здесь с кем-либо еще. Не опуская руки Драко, Гарри отклонил голову в сторону, и на его лице снова расплылась огромная улыбка. — Послушай! Ты слышишь это? Ты должен слышать это отсюда! — Слышать что? — спросил Драко, совершенно озадаченный тем же вопросом, который задал Гарри перед тем, как броситься с головой в Кольцо. — Просто слушай. — Но… — Просто слушай. Драко слушал. Время растянулось, его рука все еще была крепко сжата в руке Гарри. Он слушал ветер, гуляющий по траве, шелест листьев. Был взмах крыльев какой-то ночной птицы, слабый стрекот незнакомых насекомых. Драко ерзал, напрягаясь, чтобы слушать, но все было как обычно. — Гарри, ничего нет. Это… — Ты слишком стараешься. Просто расслабься. Оно здесь. Вокруг. — Гарри… — Просто расслабься, — Поттер снова сжал его руку. Стараясь не думать о том, как глупо он себя чувствует, Драко глубоко вдохнул и закрыл глаза. С минуту ничего не менялось. Затем, все больше и больше расслабляясь, он что-то поймал. Поначалу слабый, но затем, по прошествии долгих секунд, громче и яснее. Это был легкий и мелодичный звон. Звук, казалось, прошел сквозь Драко, заставив того задохнуться от изумления. Он распахнул глаза, но мелодия не прекратилась. Теперь феи действительно двигались в ритме настоящей музыки. Музыка звучала у него в голове, и Драко чувствовал, что он тоже должен двигаться; ему нужно было танцевать, парить. Теперь он точно знал, почему Гарри убежал. Драко оглянулся на лицо Гарри. Поттер смотрел на фей с сияющими глазами, стараясь запомнить каждую деталь. Пока Драко глядел, сияние в глазах Гарри постепенно скапливалось в углах и медленно со слезами текло по щекам. Улыбка с открытым от трепета ртом не исчезала с его лица. Несмотря на все муки и разочарования, которые пришлось пройти Гарри за всю свою жизнь, под крепким панцирем он сохранил некоторую невинность. Такая детская чистота, которая застала Драко врасплох, делала Гарри намного удивительней. И красивей. Драко хотел защитить его. Это лишь напомнило ему о своей беспомощности. Драко отвёл взгляд от лица Гарри и поднял глаза к небу. Там, много выше, за танцующими феями, звезды слабо мерцали, а луна… Луна, заметно больше полумесяца, внезапно показалась зловещей. Посреди поля, где Драко чувствовал себя так безопасно несколько мгновений назад, он ощутил себя обнаженным. Он вытащил ладонь из захвата Гарри, обхватил себя руками и вздрогнул. — Эй… ты в порядке? — Гарри уставился на него с внезапным беспокойством. — Это из-за яда? — Конечно. Абсолютно в порядке, — легко вылетело из Драко. — Просто немного замёрз. Вот и все. — Может вернемся в палатку? — сжав губы в тонкую полоску, спросил Гарри. Драко думал об этом, это было так заманчиво. В то же время Малфой чувствовал себя ужасно, не в силах выразить свой иррациональный страх Гарри. — Нет, просто… это неважно. Гарри оценил Драко пронзительным взглядом. Он задумчиво склонил голову в сторону и вытащил палочку. — Акцио мантия и сумка! Мгновение спустя их импровизированный лагерь был вновь собран посреди поля. Палатка из мантии-невидимки была разобрана, а сама ткань использовалась только как маскировка поверх более тёплого пледа. Этой ночью больше не будет дождя. Драко натянул на себя половину своего временного одеяла и разложил вторую половину для Гарри. — Спасибо, — тихо сказал Драко, поправляя свою половину плаща. — Нет проблем. Нам все равно нужно немного поспать, так же хорошо, как и раньше, — Гарри вздохнул. — Ты уверен, что ты в порядке? — Ну сколько можно повторять. Сказал же, что у меня все хорошо. Гарри грустно улыбнулся, и Драко почувствовал резкий приступ вины. В своем кармане он провел рукой по выемкам на счетной палочке. Десять. И он забыл порезать одну, прежде чем они заснули прошлой ночью. Даже под блаженным влиянием фей, омывающих его разум как бальзам, суровая реальность прорывалась. У них не хватало времени, и он не мог предположить, сколько еще им нужно пройти. Драко не должен веселиться в такое время. Есть более важные занятия. Нужно было хорошо выспаться, чтобы уже на рассвете можно было отправиться дальше. Время утекало сквозь пальцы. Он снова глянул на луну, которая все еще угрожающе смотрела на него сверху вниз. Драко не смог удержать снова пронзившую его дрожь, что только усилилась, когда Гарри скользнул рядом с ним. — Драко, ложись и отдохни. Я не должен был тебя так будить. После укуса змеи и всего остального тебе нужно было поспать. — Гарри, это не из-за укуса змеи, — Драко тихо фыркнул. — Твое противоядие сработало очень хорошо, лучше, чем я мог бы подумать, особенно с заменённым ингредиентом. И я рад, что ты меня разбудил… Я бы не хотел пропустить это ни за что. Я просто думал о других вещах. О Слизерине, ну, ты знаешь. — Все хорошо, я понимаю, — Гарри сочувственно улыбнулся. — Мы выжили, а еще мы точно приближаемся к Хогвартсу. Мы доберемся туда, когда доберемся, и у тебя будет хорошая теплая кровать, и все будет хорошо. Да, это то, чем я продолжаю тешить себя. Драко кивнул, не доверяя своему голосу. С надрывным вздохом он натянул плащ до подбородка и лег спиной к Гарри. Позади него Поттер сместился, но не лег. Рука невесомо опустилась на плечо Драко. — Знаешь, если тебе что-нибудь понадобится… вообще что угодно… просто дай мне знать. Я выслушаю. Драко мог только кивнуть. Гарри глубоко вздохнул, и через мгновение Драко почувствовал, как теплая спина Поттера прижалась к его собственной. Это ободряло, но он все еще чувствовал себя слишком далеко отсюда. Драко попытался закрыть глаза и поспать, но феи мельтешили перед его глазами. Он прислушался к звону, надеясь, что успокаивающие мелодии помогут, но не было ничего, кроме ужасного, давящего молчания. Он почти хотел плакать. Постепенно Гарри замедлил дыхание и через несколько минут уже крепко спал, не догадываясь об опасности и настоящей причине беспокойства Драко. Это было нечестно! Несправедливо, что Драко чувствовал, будто его внутренности были связаны узлами, пока Гарри блаженно спал. Несправедливо, что Гарри подсознательно слушал сладкую музыку волшебного Кольца, в то время как внутренняя суматоха Драко заставила песню замолчать для его ушей. Несправедливо, что Драко лежал спина к спине с человеком, которому он мог честно сказать, что он ему ближе всех во всем мире, но почему-то чувствовал себя таким отчаянно одиноким. Драко под плащом развернулся лицом к Гарри и протянул руку, чтобы похлопать его по плечу. Пальцы парили прямо над шеей Гарри, когда слизеринец замер в сомнении. Малфой резко одернул руку, крепко обнял себя и прикусил язык от внезапного, необъяснимого чувства стыда. Он не мог разбудить Гарри. Что бы он сказал? Что он мог бы сказать? И почему он вообще собирался его разбудить? Драко не хотел портить момент. Сколько людей провело ночь в настоящем Кольце фей? Это было слишком невероятно, и Драко не чувствовал, что сможет простить себя, если разбудит Гарри для того, что можно будет обсудить позже. Или, в случае личных убеждений Драко, совсем не обсудить. Теперь, когда его собственный морок от невообразимых песен спал, Драко с внезапным чувством смущения понял, насколько нелепо он себя вел все это время. Держать Гарри за руку? Касаться его ноги? Он не хотел этого делать? Драко закрыл глаза и глубоко вздохнул. Он не был уверен в своих желаниях, но, тем не менее, ему никогда-никогда не следовало этого делать. Однако было много вещей, которые он тоже никогда не должен был делать. Наконец, Драко погрузился в беспокойный сон лицом к спине Гарри с болезненным ощущением сожаления, цепляющегося где-то внутри за его ребра.***
Не было никакой ошибки, где он находился, хотя в течение нескольких долгих мгновений в темноте Драко отчаянно надеялся, что он не пойман в ловушку в знакомом кошмаре, лично разработанном для него Волдемортом. — Все в порядке. Все в полном порядке. Ничего не происходит. Я лежу прямо под плащом, рядом с Гарри. Я в безопасности. Я в безопасности… Знакомый смех грохотал вокруг него сквозь пустоту, но, если это было вообще возможно, тон был еще более жестоким, чем раньше. Ненависть и ярость катились по нему волнами. — В безопасности? Ты пытаешься обмануть себя иллюзией, что ты в безопасности, Малфой? — Я в безопасности, — прошептал Драко про себя. — Ты не можешь дотронуться до меня. Я в безопасности. Гарри здесь. Он не позволит тебе забрать меня. И я не отдам тебе его. — Не ошибайся, Малфой. У меня уже есть ты. Ты мой, в пределах моей досягаемости. Ты меня не видишь, но я здесь. Вокруг. Повсюду. Ты уже знаешь конец. Тебе нужно лишь немного подождать, и вы оба будете моими. Несмотря на его едва сдерживаемую панику, что-то в этой фразе вызвало смущенную улыбку на лице Драко. — Ты находишь в смерти поводы для смеха, мелкий мальчишка? — О да, еще как, — ответил Малфой, а про себя подумал, — «Что мне терять? Я все равно умру, верно?» — Дохлый маленький мальчик осмелел, как я погляжу. Шипящий голос пронзил его, и этот звук вернул память о его последней встрече с рептилией. Даже без осязаемого тела в этом месте он вообразил, что может чувствовать призрачные клыки змеи в своей руке. Эта маленькая змея была ничем по сравнению с той, что шипит на него сейчас. — Итак, глупый недоросток, просвети меня. Что же тут забавного? Драко боялся, но что-то перекрывало его страх. Он чувствовал себя безрассудно, но это лишь подливало масла в огонь. Возможно, Гарри заразил его своей гриффиндорской глупостью, но Драко было все равно. Это не имело ни малейшего значения. — Самое смешное здесь — это ты! Ты! Невозможный тупица! Волдеморт молчал, повисла щемящая тишина, Драко подавился смехом в темноте. — Ты не можешь дотронуться до меня! Ты не можешь найти нас! Ты мог убить Гарри раньше, но ты не сделал этого, а значит ты потерял его! И больше не вернешь! И меня ты тоже не достанешь! Драко был уверен, что если бы у него было тело в этом месте, то его кровь хлынула бы прямо из ушей, его дыхание было бы поверхностным, и он почувствовал бы такой головокружительный восторг, сродни тому, что испытывает самоубийца, шагая за парапет. Смольная чернота внезапно приобрела оттенок бордо, будто цвет старой высохшей крови. Драко подумал, что увидел вдалеке два расплывчатых прокуса более яркого красного цвета, но он не был уверен. Голос вокруг него гремел, как гром. — ТЫ МОЙ, МАЛФОЙ! — Нет, — ответил Драко задумчиво. — Думаю, я всего лишь был у тебя в своебразной аренде, но сейчас все твои сроки вышли. Голос Волдеморта пронзил его, как клыки, и начинал выжигать изнутри. — Ты глуп, раз не можешь признать ваше бедственное положение, но твоя жизнь уже потеряна для меня, несмотря ни на что. Но даже не сомневайся, я буду наблюдать, как кровь Малфоев проливается в мою славную ночь, когда луна будет сиять кроваво-красным. Драко почувствовал, как сквозь его горячую от головокружения голову пронзила струя холодной реальности. — О, ты все-таки решил оставить мою маму для своего грандиозного шоу? Еще не удосужился ее убить? — спросил он, в попытке показаться, что ему было все равно. В любом случае, он ничего не мог сделать. Картинка промелькнула у Драко в голове: его мать висела на цепях на стене подземелья. Кровь пронизывала ее еще недавно прекрасные тонкие шелковые одежды, и ее конечности неестественно скручивались в удерживающих устройствах. Глаза были закрыты, а грудь не двигалась. Изображение исчезло так же быстро, как и появилось, но впервые с тех пор, как этот сон начался, Драко почувствовал, как эмоции вырывались наружу. — Но тогда… ты… что… — Твой отец предал себя мне так же, как и ты. За исключением того, что он не трусливый идиот, чем является его ничтожное порождение. Стыдно, что его родословная навсегда испорчена. Он умрет, мелкий мальчишка, умрет за твои ошибки. Нет… — О, глупец скучает по своему папочке? Слишком поздно для этого, мальчик. Ты хотел заставить его гордиться тобой, а в итоге лишь опозорил его. О нет… — О, да, этого ты хотел больше всего, не так ли? Чтобы отец тобой гордился? Быть тем сыном, которого он желал? Ты всего лишь гнусный неудачник, мальчик. Ты потерял своего отца, точно так же, как ты потеряешь Поттера, а после потеряешь себя, когда придёт время. Это было тяжелее удара молота. Его треснувшие и сломанные стены полностью развалились, оставив его ядро открытым для всеобъемлющей пустоты. — НЕТ! Нет, не делай этого! Не мой отец! Он был верен только тебе! НЕТ! Мерлин, пожалуйста, НЕТ! Я никогда не хотел… предавать моего отца… нет… просто хотел, чтобы он гордился мной… Отец… Драко рухнул всхлипывающей кучей, все эмоции, которые он прятал под маской безрассудного неповиновения, переполнили его. Гарри, пожалуйста, вытащи меня отсюда! Я не могу больше это терпеть… пожалуйста, помоги мне… — Ты приведешь ко мне Поттера, чтобы я мог наблюдать, как его тело безжизненно падает у моих ног, или твой отец займет его место! — Нет, — слабо протестовал Драко между рыданиями. — Ты не получишь Гарри. Я не позволю тебе… Гарри, пожалуйста… Он выдавал желаемое за действительное, но на мгновение Драко почти почувствовал себя так, словно Гарри уже был здесь. Не удерживал физическое тело Драко, как раньше, в бодрствующем мире, а словно присутствовал в пустоте, стоял рядом с ним. Это было ничтожно, и это было, вероятно, не более, чем галлюцинация, но Драко цеплялся за иллюзию, как за спасательный круг. Он не мог собраться полностью, однако судорожные рыдания успокоились, что было вполне достаточно. Как только рыдания прекратили мучительно вырываться из груди, он почувствовал неимоверное давление разума Волдеморта, пытавшегося вывернуть мысли Драко изнутри его головы, пронзая его сознание. Это было унылое мучительное давление, которое казалось таким тяжелым, и Драко попытался вытолкнуть его, но лишь способствовал проникновению все глубже в его мысли. Драко чувствовал себя более ослабленным, чем от укуса гадюки. Гарри, помоги… Ощущение присутствия Гарри усилилось, и Драко почувствовал крошечную искру уверенности, словно первые лучи рассвета показывались на горизонте. Он попытался схватить его через пустоту, и с этим крошечным приливом силы Драко снова попробовал вытолкнуть острое давление. На этот раз что-то изменилось. Спешный ответ Волдеморта на отталкивание был яростью. — Ты МОЙ, мальчик! Ты будешь делать, как я говорю, или будешь страдать ради моего удовольствия! Красное сияние усилилось в темноте, и Драко услышал шипение боли. Он не был уверен, было ли это от него самого или откуда-то еще, но ему было все равно. Он не собирался быть слабым и не собирался играться с ним. — Я НИКОГДА НЕ БЫЛ ТВОИМ! И НИКОГДА ТВОИМ НЕ БУДУ! — ТЫ МОЙ! КРУЦИО! Казалось, время замедлилось, когда во тьме вспыхнула яркая вспышка проклятия. Он не может этого делать. Если бы он мог, он бы раньше уже делал это. Он просто пытается меня запугать. Это не может навредить. ЭТО НЕ БОЛЬНО! Если он не понял, как… или приберегал это на такой случай… или… У Драко не осталось времени думать, когда проклятие пронзило его. У него не было тела, но у него была боль. Он был болью. Уничтожающее жжение изнутри, нанесение удара снаружи. Везде. Боль въедалась в него, пожирала самого Драко, убивала его. Он умрет в покрасневшей темноте один. Гарри не мог спасти его, он не мог спасти даже самого себя. Драко был Его целиком. Волдеморт владел им. Его последние клочки сознательной мысли собирались утонуть в боли, когда он почувствовал, как что-то обволакивает его. Мгновенно боль притупилась. И исчезла. Голос кричал ему в ухо. — Выбирайся оттуда, Драко! ДАВАЙ ЖЕ! Слова растворились в беспомощном крике. Драко попытался схватиться за Гарри, но не смог. Он был здесь, но без тела. Пустота начала исчезать в рассеянном сером свете, и Драко чувствовал, что его тянет назад. Крики отозвались эхом, словно на расстоянии. Драко пришел в себя со звуком крика в ухе, тусклый утренний свет, слишком яркий, бил по глазам. Он все еще был в поле, но фей больше не было, наступал день. Он попытался сесть прямо, но обнаружил, что его удерживают руки Гарри. А сам Гарри бился в конвульсиях. Он потрясенно увидел, как гриффиндорец цепляется за него, все его тело дрожит от последствий проклятия Круцио. У Драко не было доказательств, но он был уверен, что Гарри каким-то образом попал в видение, которое он только что покинул. Глаза Поттера были закрыты, но казалось, что он изо всех сил пытался открыть их, поскольку он попеременно кричал от боли и закрывал рот. Он уже прикусил губу, и по подбородку потекла кровь. Его палочка лежала в стороне. — ГАРРИ! — Драко вырвался, тут же схватив Поттера за плечи. — Выходи оттуда, Гарри! Проснись, черт тебя побери! Сражайся! Он просто в твоих мыслях! Это не настоящее проклятие… он просто заставляет тебя поверить в это! Ты можешь победить это! Гарри! Гарри продолжал дрожать и биться в объятиях Драко, и тот почувствовал ледяное ощущение беспомощности. Не было никаких признаков того, что он выходил из видения, и хотя Драко был уверен, что иллюзия боли не уменьшилась, борьба Гарри начинала ослабевать, когда истощение подкрадывалось ближе. Драко прикусил собственную губу, пытаясь ясно мыслить. Гарри однажды вытащил его из одного видения… это было возможно. Как он это сделал? В порыве импульсивности Малфой резко поднял Гарри и обнял дрожащее тело. Он крепко прижал Гарри к груди, борясь с бессознательным подергиванием и извиванием, не заботясь о том, что тот может оставить несколько неприятных синяков на его торсе. —Ты со мной, Гарри. Ты со мной. Это не реально, у него есть только твой разум. Ты здесь, со мной. Ты меня слышишь? Давай, Гарри! Ты сильнее его! Ты со мной. Ты со мной… Поттер внезапно резко дернулся и громко закричал, и Драко понял, что он прорвался. В следующее мгновение Гарри рухнул на слизеринца. Его пальцы болезненно впились в предплечья Малфоя, а грудь вздымалась, он почти задыхался и одновременно всхлипывал. — О, Мерлин… — выдавил он. — Не говори, Гарри. Просто дыши. Дыши. — Я в порядке, — Гарри потерся головой о шею Драко. — В порядке… Пару раз он кашлянул, прежде чем смог вдохнуть. Казалось, этого было достаточно, чтобы убедить слизеринца, что он пережил шок от того, что только что произошло. Гарри, все еще дрожа, отодвинулся, чтобы посмотреть на Драко. — Мерлин, Драко, с тобой все хорошо? — Ты только что прошел через такое, — Драко недоверчиво посмотрел на него. — И еще спрашиваешь, все ли у меня в порядке? Он проклял меня только на пару секунд, потом ты… — Он сделал паузу и бросил на Гарри острый взгляд. — Сумасшедший, безумный Герой. Ты в порядке? — Я сказал тебе, — Гарри сглотнул. Он все еще тяжело дышал. — Я в порядке. Что ты… — И как, Мерлина ради, ты попал туда? В видение? — Легилименция, — просто ответил Гарри. Не то чтобы Драко ожидал какого-то конкретного ответа, но даже если бы ожидал, то точно не такого. — Но… Откуда ты знаешь о ней? — Снейп учил меня окклюменции в прошлом году, это было не слишком продуктивно. Если бы она пошла лучше… ну… неважно. Мне действительно нужно было ее изучать, а я не очень горел желанием. Так что в этом году, начиная с лета — не то чтобы Снейп был в восторге от необходимости снова работать со мной — он начал с теории окклюменции и легилименции, прежде чем приступить к практическим занятиям. Он вообще-то не учил меня заклинанию легилиментов, но он использовал это достаточно много раз, чтобы я с таким же успехом выучил это… Драко, что Волдеморт сказал тебе? Гарри задал вопрос так небрежно, что Драко открыл рот, чтобы ответить, прежде чем он даже осознал, что это был за вопрос. Однако, как только он это сделал, он закрыл рот. Он не мог повторить то, что сказал Волдеморт. Это было бы слишком. Это сделало бы угрозы реальными. Это был последний демарш. Последняя карта, которую Волдеморт мог сыграть против него, и это была козырная карта. Отец… — Драко? — Гарри смотрел на него с тем сочувствующим взглядом, который мог быть либо утешительным, либо ужасно раздражающим. На этот раз было что-то между тем и другим. — Что случилось? Драко почувствовал, как его пальцы начинают дрожать. Затем его руки. И его плечи. Последствия видения проявились только тогда, когда он осознал его. Не хотелось думать. Отец… Гарри… потеряю их обоих. Гарри умрет. Я не могу спасти его. Черт, я собирал ингредиенты, но не имею ни малейшего понятия, что с ними делать! И отец! Он не может! Он не будет… Отец всегда был верен ему! С какой стати он убивает тех, кто ему верен? Он просто пытается напугать меня… это нереально… Мать не умерла, отец не умрет… Но что, если это реально? Это было реально. Он убьет моего отца! Он безумец! Отец! Гарри… Мысли Драко вертелись в его голове, пока у него не закружилась голова, и ему потребовалось мгновение, чтобы заметить, что Гарри схватил его за плечи и слегка тряс. — Драко, посмотри на меня! — Что…? — Что ты видел? Что Волдеморт сказал тебе? — Я… — Драко покачал головой неловкими, отрывочными движениями. — Я не могу… не сейчас. Губы Гарри задумчиво скривились, и он, казалось, спорил сам с собой, что было важнее: комфорт Драко или его собственная потребность знать. Потребность, должно быть, выиграла. — Драко, что он…? — Я СКАЗАЛ НЕ СЕЙЧАС! — Слова прозвучали прежде, чем Драко смог их остановить, хотя он, кажется, не очень и пытался. Он был расстроен, сбит с толку, и прямо сейчас не хотел иметь дело с этим. — Не сейчас… не сейчас… нам нужно двигаться. Гарри не реагировал с минуту, выглядя слегка ошеломленным. — Может быть, нам стоит позавтракать, прежде чем мы… — Не хочу, — выдохнул Драко. — Идем. Прямо сейчас лучшим местом для них был Хогвартс. Драко понятия не имел, сколько ещё им нужно пройти, но было совершенно ясно, что нет никакого смысла сидеть без дела и ждать. Время истекало. Было удивительно, как быстро могли пролететь две недели. Еще четыре дня. Драко вспомнил, что прошлой ночью он не оставил ни одной метки на своей счетной палочке, что только усилило его гнев. Три дня. Он быстро встал, проклиная затёкшую ногу, и начал неуверенно шагать. Позади него Гарри издавал много шума, складывая плащи в сумку. Под ногами Поттера зашуршала трава, когда он бросился догонять. Драко напрягся, ожидая, что Гарри начнет тираду, требуя знать, что случилось, но он этого не сделал. Поттер нагнал Драко и не проронил ни слова. Он произнес мягкое «Укажи!» чтобы проверить их направление, и, махнув рукой, подтвердил, что они шли в правильном направлении. Когда Гарри вложил в руку Малфоя яблоко, тот кивнул, но ничего не сказал.***
Утро прошло в неловкой тишине. Они пробирались через скалистые поля, тонкие лесные островки и огибали небольшие ручьи, всегда выбирая маршрут с максимально высокой травой, насколько это было вообще возможно. Драко не нужно было объяснять тот факт, что он волновался, и если он мог просто позволить Гарри поверить, что он просто боится, что Волдеморт собирается ускорить поиск, тогда это сработает. Это не позволит Гарри задать вопрос. Прямо сейчас Драко не мог отвечать на вопросы. Он не мог справиться с мыслями, что рикошетировали внутри его головы, сопровождаемые холодным, липким призраком разума Волдеморта в его собственном. «Темному Лорду каждый раз приходилось пробираться все глубже и глубже в голову, — подумал он. — Иначе он бы просто-напросто не смог применить Круциатус.» Проклятие воздействовало прямо на мозг, сжигая все болевые рецепторы в теле изнутри. На самом деле это было одно из менее извращенных заклинаний Тьмы, просто жестокое. Так что не было ничего удивительного в том, что заклятие наложили из самого разума. Волдеморт заранее проложил мост в своем уме, создавая ужасающие виды и звуки. По правде говоря, Круциатус был легким выходом оттуда. Драко мимолетно подумал, как Волдеморт так легко наложил проклятие на Гарри, прежде чем вспомнил, что Гарри был связан с Волдемортом еще теснее. Слишком тесно. Драко оторвался от своих невеселых мыслей и заметил, что рассеянно перебирает ингредиенты в своем кармане. Он вздохнул. Одна проблема хлеще другой. Он защипнул одно из семян айвы между двумя пальцами, пока оно не повредило кожу рук, глубоко вдавившись в них, и подумал, что, черт возьми, он собирается с ними делать. Ничего. Абсолютно ничего. Он собирал ингредиенты, чтобы отвлечься, почувствовать, что делает что-то продуктивное и проявляет инициативу. Но теперь все, что он мог слышать — это Волдеморт, смеющийся в его голове, называющий его глупым мальчишкой. И, возможно, он был прав. Драко ничего не мог сделать, чтобы спасти Гарри, себя или своего отца. Это было так безнадежно. Так глупо. Его мысли продолжали перемещаться от Гарри к его отцу. Что, черт возьми, он собирался делать? Отдать себя и Гарри, чтобы спасти отца? Люциуса Малфоя, человека, который пришел охотиться на него с маггловскими собаками всего неделю назад? Который без колебаний убьет его за Волдеморта? Чья верность его собственной крови простиралась только до того момента, пока Драко был полезен семье? «Но он мой отец!» А еще был Гарри… который был… кем-то. Кем-то вроде друга, но не точно. Кем-то совсем другим, тем, кем Драко ни за что не пожертвовал бы. И вот Драко снова там, откуда начал: он расстроен, растерян и не знает, как поступить. Он постарался очистить разум, в надежде, что ответ, возможно в форме Божественного Вдохновения, вырвет его из ниоткуда, но ничего не пришло. С тихим вздохом он посмотрел в сторону на своего компаньона. Гарри, в свою очередь, смотрел во все стороны, но никак не на Драко. Он рассматривал пейзаж, холмы, камни, деревья и небольшой ручей, который бурлил вдоль дальнего края поля. На мгновение Драко почувствовал вспышку раздражения, что Гарри вскользь осматривает достопримечательности, в то время как Драко вовлечен во внутреннее безысходное сражение, но затем он заметил, что Гарри совсем не казался поверхностным или расслабленным вообще. Фактически, он, казалось, просматривал область на предмет возможной опасности. Его поза была напряженной и жесткой, глаза — широкими и настороженными, и Драко увидел, что он крепко держал палочку в руке. Драко почувствовал себя до ужаса глупо, что Гарри что-то делал, по крайней мере, собирался делать с возможной опасностью, в то время как он просто неуклюже шел, почти не обращая внимания на свое окружение. «Так чертовски хорошо, что он сейчас с тобой» — сказал где-то в затылке тихий голос, звучащий немного насмешливо. Молчи. — Ты что-то сказал? — голос Гарри пронзил его мысли. — А? — Ты пробормотал что-то. — О, — сказал Драко, отводя взгляд. — Просто думал про себя. — Думал о чем? «Черт, Поттер, не начинай это снова.» — Думал, что будет хорошо поесть что-нибудь другое, когда мы вернемся. Мой нежный желудок никогда не чувствовал себя таким оскорбленным и совершенно скучающим. Драко скорее почувствовал, чем увидел, как Гарри покачал головой. — Ты знаешь, что я не поведусь на это. — Гарри, не сейчас. — Ты говорил это три часа назад. — И я готов сказать это еще раз. — Драко… На этот раз рука Гарри мягко опустилась на его плечо. Драко скинул её. — Слушай, Поттер, я не могу справиться с этим пока что. Слизеринец мгновенно почувствовал, что атмосфера изменилась. Рука Гарри сомкнулась на плече намного сильнее, и Драко остановился, повернувшись лицом к Поттеру. — Что? — без радости Драко зарычал на Гарри. — Драко, очевидно, что-то действительно идет не так, и ты знаешь, что именно! Если мы оба в какой-то опасности, я думаю, ты должен сказать мне. — Я не могу! — Драко отбросил руку Гарри. — Тут нечего говорить! Это ничего не изменит! Коренным образом ничего не изменит! — О чем ты говоришь? Драко, скажи мне! Гарри потянулся, чтобы снова схватить Драко за руку, но тот увернулся, внезапно взбесившись. Все утро он чувствовал себя закоченевшим, пытаясь избежать эмоционального взрыва, но онемение исчезало. Он не хотел, чтобы его трогали, но ему нужен был контакт. Его нужно было держать и прятать, ему нужно что-то ударить и оттолкнуть мир. Он не мог говорить, но ему нужно было кричать, вопить и плакать. Это приводило в бешенство, и все выходило из-под контроля. Он понятия не имел, какие эмоции проявлялись на его лице, но что бы это ни было, оно, должно быть, ошеломило Гарри, который смотрел на него с выражением беспомощности. Он не мог справиться с этим. Единственное, о чем он мог подумать, это убежать, что он и сделал. — Драко! Он едва слышал крики Гарри, доносящиеся до ушей сквозь обдирающий ветер и стремительную кровь в висках в его быстром движении по полю. Он смутно осознавал, что Гарри следует за ним, но он лишь бежал быстрее. Это было то, что он сделал всю свою жизнь: убегал. Всегда. Когда Гарри отверг дружбу, когда он пугался или был ошеломлен, он убегал. Он бежал и сейчас. Драко оступился о маленькую ямку и споткнулся, острая боль пронзила его правую ногу, но он едва заметил. В одно мгновение он встал на ноги и снова побежал. Он оказался около небольшого ручья, прямо за которым был лес. Он мог спрятаться в лесу. Он хотел спрятаться. Воздух горел в легких, но он почти скрылся. А потом что-то врезалось в него сзади, и его мучительно повалили на землю. Он изо всех сил пытался перевернуться и обнаружил, что Гарри сидит на нем верхом. — Отпусти меня! Чертов Поттер, отпусти меня! — Драко дернулся, но Гарри схватил его за руки и прижал их. — И отпустить куда? О чем ты вообще думаешь? И ЧТО ПРОИСХОДИТ? Драко с трудом оттолкнул Гарри от себя и вскочил на ноги, но на этот раз он не думал бежать. — Зачем, черт возьми, тебе это знать? — Потому что мы здесь вместе! — Ты не можешь понять, что я сейчас переживаю! — кипящая кровь Драко в его жилах стала ещё горячее. — Ну, тогда почему бы тебе не сказать мне! — ДА ПОТОМУ ЧТО ТЕБЕ НЕ НУЖНО ЭТО ЗНАТЬ! — Попробуй, — Гарри немного помедлил и шагнул ближе, почти нарушая личное пространство Драко. Такой чертовски спокойный… он понятия не имеет… он не может знать… почему он так на меня смотрит? Как будто ему есть дело? Мне не нужна его забота! Малфой тяжело дышал, находясь едва в футе от лица Гарри, и на мгновение все, что он мог видеть, это Гарри Поттер, Мальчик, который выжил… Мальчик, который все испортил. — Драко…? И Драко ударил. Это был неуклюжий, медленный толчок, и Гарри заблокировал его своим предплечьем до того, как он достиг головы. Но прежде чем Гарри смог прийти в себя, Драко сделал выпад. Он врезался в грудь Гарри, отбрасывая его назад. Они оба сильно шмякнулись о землю, сцепившись вслепую, и Драко почувствовал, как его нос что-то сильно ударило. Острая боль сопровождалась металлическим запахом крови и теплой струйкой из носа. Гарри внезапно отодвинулся и, когда Драко поднялся на ноги, встал перед ним, вздымая грудь, прижимая к себе руку, выглядя очень растерянным. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Драко не хотел ничего слышать. Не сейчас. Слушание означало бы, что он должен был думать, а он не мог позволить себе думать. Драко снова бросился, на этот раз оттолкнув Гарри на несколько шагов, пока они не попали в мелкий ручей на краю поля. Он ударил кулаком по Гарри, даже не зная, почему он хотел ударить его: просто так слепо разозлился, что уже не мог остановиться. — Драко! УУУФ! Что я сделал? Прекрати! — Я НЕ ХОЧУ, ЧТОБЫ ТЫ ЗНАЛ! НЕ ХОЧУ ПРИЧИНЯТЬ БОЛЬ ТЕБЕ! — он все еще размахивал кулаками, и вдруг осознал иронию сказанного. Гневные слезы начали заливать глаза, но он продолжал дико молотить Поттера. Он не хотел причинять боль Гарри, но уже зашел слишком далеко, чтобы останавливаться сейчас. — АЙ! Что ты не хочешь, чтобы я знал? Драко? — НЕТ! — Драко, пожалуйста! — Это все твоя ошибка! — последний слой сопротивления рухнул, и весь мир вокруг Малфоя размылся. — Волдеморт собирается убить моего отца, и во всем этом виноват только ты! — Какого черта ты несешь! Смутно он знал, что ни один из его ударов не был действительно болезненным — Гарри блокировал их — но ему было все равно. Он начинал уставать, но продолжал неуклюже набрасываться и кричать. — НЕТ! Это не твоя вина! Как я мог это сказать? Это МОЯ ОШИБКА! Я подвел его! Я подвел всех! Моя мать МЕРТВА, мой отец умрет, И ТОГДА ОН ДОБЕРЕТСЯ ДО МЕНЯ! — Драко, обещаю, я не позволю ему заполучить тебя! Пожалуйста, прекрати! Послушай меня! — НЕТ! ОН ТЕБЯ УЖЕ ЗАПОЛУЧИЛ! И я ничего не могу поделать! У него есть твоя КРОВЬ, ТЫ, ГЛУПЫЙ! Ты, видимо, обо всем забыл! ТЫ УМРЕШЬ ЧЕРЕЗ ТРИ ДНЯ И ЭТО НЕ ТО, ЧТО ТЫ ИЛИ Я СМОЖЕМ ИСПРАВИТЬ! Драко нанес еще один неуравновешенный удар, но вместо того, чтобы блокировать его, Гарри поймал его запястье. — Что? — он прошептал. — ОТПУСТИ МЕНЯ! — Драко попытался ударить другой рукой, но Гарри поймал и ее, и внезапно Малфой стал безумно бороться с тисками Гарри, даже несмотря на то, что усталость тяжело давила на него. — Отпусти! Я ничего не могу сделать! Ты ничего не можешь сделать! Я хотел спасти тебя, но я не могу! Я не могу… Я не могу даже спасти себя! Руки Гарри ощущались стальными зажимами на его запястьях, но его лицо полностью расслабилось. Драко пытался бороться сильнее, но у него перехватило дыхание, и его мышцы протестовали. Он почувствовал головокружение и вспомнил, что у него кровоточит нос. Он еще раз потянул руку к Гарри, но что-то в нем сдулось. — Отпусти меня… — Нет… Драко, о чем ты говоришь? — Гарри смотрел через плечо вдаль, с ошеломленным и одновременно потерянным выражением лица. От его щек отлили все краски, так что те стали почти желтоватыми, очки были испачканы и съехали на нос. Хотя он все еще держал Драко в тисках, он выглядел маленьким и беспомощным, как испуганный ребёнок. Драко достиг своего предела. Истощение и эмоции, наконец, охватили его, и он упал на грудь Гарри, дрожа. — Он угрожал мне, чтобы я вернул тебя. И когда он использовал Круциатус через видение… Я не думал, что он действительно может добраться до нас здесь… но он может. Он может. — слова выходили изо рта Драко, но он не чувствовал, что это говорил именно он, Драко Малфой. Он был как-то далек от этого, как будто кто-то другой контролировал его рот. Он слушал, что говорит, даже когда его тело вышло из-под контроля. — Сначала он сказал, что убьет мою мать, и он сделал это, а теперь он сказал, что убьет моего отца… потому что хочет посмотреть на твою смерть, и он хочет, чтобы я вернул тебя… но это не имеет значения, потому что ты все равно умрешь! Драко задохнулся от своих собственных слов, и ему пришлось дважды сглотнуть, прежде чем он смог снова заговорить, или, по крайней мере, прохрипеть: — У него есть твоя кровь, Гарри. Он даже не нуждается в тебе там больше. Через три дня произойдет затмение, и, если мы не сделаем что-то, чтобы противостоять ему, он примет это зелье, и ты умрешь. — Я… я умру? — голос Гарри был мягким и неуверенным рядом с ухом Драко, откинувшись назад он мог смотреть Гарри в лицо. Бледная кожа, маленькие зрачки, окруженные напряженными зелеными радужками, и дрожащая нижняя губа. Он хотел сказать нет. Нет, Гарри, ты не умрешь. Нет, я не позволю Волдеморту забрать тебя. Я найду контрзаклятье, и с тобой все будет хорошо, и мы скоро вернемся в Хогвартс, и сезон квиддича начнется, и будут выходные в Хогсмиде, и я помогу тебе пройти зелья на ЖАБА, и все будет хорошо, и, нет, ты не умрешь. Вопрос Гарри повторялся снова и снова в его голове. «Я умру?» Он не стал бы лгать Гарри, но и не мог сказать правду в лицо. Его тело дрожало, и все было размыто. Мир разваливался вокруг него. Наконец голова Драко тяжело наклонилась вперед, и он, поверженный, положил лоб на плечо Гарри, смутно осознавая, что кровь из его носа стекает на рубашку Поттера, и дал единственный ответ, который мог: — Я не знаю, Гарри. Я не знаю. *** Confusion that never stops, The closing walls and the ticking clocks. Gonna come back and take you home, I could not stop, that you now know. (Coldplay)