***
Азирафэль рыдал, он рыдал неистово и надрывно. Он уже давно потерял голос. И только по губам можно было прочитать: - не надо… прошу… остановите это… нет… я молю…. Спасите его… отдайте мне его муки… спасите… молю… не надо… умоляю…прошу…. Нет… ему же больно... Если адская пыточная была наполнена криками и кровью, то райский угол наказаний был чист просторен, абсолютно пуст и являл собою комнату состоящую из одних только экранов. Потолок, стены, пол- никуда не скрыться от того, что тебе хотят показать. Азирафэлю в наказание было «даровано» лицезреть своего любимого 24 часа в сутки. А именно беспрестанная онлайн трансляция мук Кроули. И почему все считают, что Небеса добрее Ада? Разумеется, ему давали поспать в те немногие часы, когда спал Кроули. Но легко ли спать когда твой единственный любимый человек всю ночь стонет, а после просыпается с твоим именем на губах… За отказ смотреть трансляцию, за закрывание ушей или глаз, Азирафэля награждали ударами топором по его нежным чувствительным крыльям, а так же увеличение муки Кроули на дополнительный час в день «непослушания» Ангела. И он рыдал. Рыдал все время, рыдал неистово. Рыдал надрывно. Он стонал. Его не прекращающийся шёпот, а точнее сказать хрип мог бы свести с ума, если бы его кто то слышал. Он бился головой об стену, разбивал руки в кровь, но крики Кроули прожигали его естество до основания. И боль телесная никак не заглушала эту боль. Он видел все. Все, что делали с Кроули за их любовь, за их счастье, за их мир. И он жалел. Жалел, что поддался на дерзкие, но любящие глаза Кроули, на его обворожительную заботу, на его упрямство и стойкость духа, на его пленяющие горячие маленькие губы, которые Азирафэль первым так неуверенно поцеловал. Ох, как же он жалел… каждый крик, каждый стон Кроули заставляли его сходить с ума, рыдать так отчаянно, так неистово, так надрывно. Как же ему хотелось, что б этой любви не существовало. Лучше прожить всю жизнь одиноким, ничтожным и подавленным, и никогда не встречать этого добрейшего и любимейшего демона на планете, чем слышать, как он страдает. Слышать и видеть. Он правда пытался выколоть себе глаза, разбить вдребезги уши, но его быстро исцеляли, а вот Кроули от этого становилось больнее в много раз. И он рыдал. Хрипел, стонал… -отпустите… ради Бога, ради его милости, отпустите Кроули, он не заслуживает этих мук… дайте! Дайте их все мне… я возьму на себя все их, все до последней пытки…. Отпустите его... Прошу… не надо этих кар… отпустите… нет… не надо… Со временем это был просто хрип, никто не был в состоянии даже понять, что шепчет Ангел. Но всем было и наплевать. Ибо милосердное наказание Небес ДОЛЖНО было быть исполнено. А на полу посреди пустой комнаты рыдал неистово Ангел… *************Отрывок первый
18 июня 2019 г. в 15:53
«За запретные и не позволительные связи с ангелом Азирафэлем демон Кроули приговаривается к 50 годам мучений его человеческой оболочки.»
«За запретные и не позволительные связи с демоном Кроули ангел Азирафэль приговаривается к 50 годам душевных мук.»
Приговоры и суды были произведены тихо и без особого шума, так как ни одна сторона не хотела грязных скандальчиков и подмоченной репутации. Приговоры считались средней тяжести (не смертная же казнь и всего то 50 лет) и многие поговаривали, что слишком слабы наказания для «такого вида преступления».
****
Крик раздавался по всему огромному и мрачному помещению пыточной. Более 100 комнат, совсем заброшенных, воняющих и обросших паутиной, впитывали этот ужасающий звук и от того, казалось, становились все мрачнее.
А крик не умолкал. Он раздавался с ужасающей периодичностью и если бы его слышал обычный земной человек, он бы поседел и больше никогда не смог бы заснуть. Настоящий Крик Боли. Ад был в этом хорош и профессионален. Более
шесть тысяч лет практики, как никак. Когда то все эти комнаты были забиты грешниками которые испытали на себе все богатство воображения демонов и их любовь к извращённым и жестоким пыткам. Но через пару веков, этих помещений стало мало, и потому Ад выделил новые огромнейшие апартаменты для пыток, а эти остались как памятник тем великим первым векам. Стены хранили в себе крики… Но этот крик был свеж, его издавала живая душа, а не те славные отголоски прошлого.
Кроули кричал. Он не видел смысла молча терпеть ту неистовую боль, которой его одаряли его сородичи. Он вставал и с каждым ударом батога он снова падал и снова кричал. Кровь текла по всему телу, он засыпал в ней, просыпался в ней, и был в ней. Он уже смутно помнил какого цвета было изначально его земное физическое тело, но ох как же он понимал, почему демонов так часто рисуют красными…
Каждую ночь, когда пытки прекращались и его кидали в холодную сырую вонючую камеру, ему давали один стакан воды, и это была вода «исцеляющая», которая всю долгую ночь заживляла тело Кроули с неистовой болью. Аду не хотелось менять тела для провинившегося демона, и потому этот способ экономии тел им казался особенно занимательным. А воду он пил. Пил потому, что если он ее не выпивал, его заставляли видеть сны, в которых на его месте был Азирафэль, и все эти пытки терпел он, а не Кроули, а это ранило намного больше, что простое заживление ран. И он пил. Пил и лежал до утра. Не в силах заснуть, он закрывал глаза и вспоминал то, что давало ему сил жить, бороться. То, что помогало ему помнить, что все это не зря.
«Париж. Азирафэль ест блины. Он улыбается своей милой, кроткой и любящей улыбкой. Ох этот невинный и добрый ангел, который мог радоваться такому пустяку как блины… Мой милый ангел… какие же теплые у него глаза. Я хочу тонуть в них, я хочу что б эти глаза всегда смотрели только на меня… а они ведь смотрели… и эти губы, как же нежно они целовали, так мягко и не уверено, так тепло и аккуратно… его губы…»
-Губы… - он снова вышел из дремы весь в слезах. Его снова неистово трясло, но эти губы и этот всепринимающий и безгранично любящий взгляд любимых глаз давал ему силу начать новый день. Он знал за что страдает. И он ни за что не отказался б от этих мук, потому что эти муки были плодом его любви, а за любовь, за те счастливые минуты, он готов был отдать любую цену.