— Серьёзно?! Почему всегда он, а?! Я ведь тоже тихо умею! © Белый и пушистый… МЕДВЕДЬ.
— Ой! — кажется, до Пчелы только сейчас дошло, кого именно она обездвижила, но она тут же взяла себя в руки, то есть, вернулась к привычному скандальному формату. — Да при чём тут какие-то стороны?! Какого чёрта он тоже в зелёном, а?! — она возмущённо ткнула пальчиком в сторону застывшего Карапаса. — И почему вы голый? Габриель только-только хотел изумиться, что функции цензуры в этом мире достались именно Буржуа, но тут девушка поспешила развить свою мысль: — Ну, в смысле, уже не в зелёном?! Я же точно в трансляции видела, что злодей в зелёном был! Я что, ещё и в лицо всех вас помнить должна?! Наверное, блондинка могла бы и дальше изливать душу перед случайным слушателем, но в этот самый момент ярко полыхнуло откуда-то с набережной Сены. — Это в вашем коллеже? — прикинув примерное направление и уже чувствуя неладное, спросил Габриель. — М? — чисто из вежливости обернулась в сторону взрыва героиня в жёлтом. — Кажется, да, — небрежно отмахнулась она. — Наверняка опять Роуз нахимичила что-нибудь в классе Мадам Менделеевой… Ну, или курьер этот ещё кому-нибудь, менее талантливому, чем я, талисман вру… — Курьер?! — в ужасе выдохнул Габриель, уже догадываясь, кто бы это мог быть. — Такой низенький, старенький, с усами и бородкой, китайской наружности? — Так он ещё и китаец?! — возмутилась девушка. — Меня вааабще прям не ценят, как героиню! Не могли хотя бы кого из коренных французов найти, а не гастарбайтерам всё дове… — Так-так-так-так, Хлоя, сконцентрируйся! — взмолился мужчина, понимая, что счёт пошёл уже буквально на секунды. — Китаец или нет? «Разбегутся сейчас там все герои — потом ищи-свищи их! С одной стороны, конечно, поделом миру и младшему, заварившему всю эту кашу, но если мы назад вернёмся, то мне ж Ванька весь мозг по-братски вытрясет за то, что мы «сериал запороли».» Но вот если они в этом мире останутся… К огромному счастью, в этот самый момент вернулись Надья Шамак с оператором. — О! — обрадовалась журналистка. — Наконец-то, какое-никакое оживление! Итак, дорогие зрители, — привычно развернулась она на камеру, — за время рекламной паузы связанный акуманизированный Габриель Агрест каким-то образом смог вырубить четверых супергероев Парижа, но на наше счастье к ним на выручку как раз подоспела… — Э-гхэм, ребят, у меня небольшое объявление! — вклинился в кадр сам Габриель, едва ли не в молитвенном жесте складывая руки (ну, насколько позволяла всё ещё болтавшаяся на нём леска йо-йо). — Мастер Фу! Хранитель! Родненький! Если ты меня слышишь! — и тут же рявкнул во всю мощь лёгких. — А ну, тащи сюда свою задницу, брат, понимаешь, младший! — Эй! — возмутилась Надья. — Программа «Ищу тебя» идёт по воскресеньям, а записываться на съёмки надо в… — Мастер Фу — ваш брат?! — послышался вздох ужаса от только-только пришедшей в себя ЛедиБаг. — Младший?! — сипло добавили со стороны Нуара. — Так ему же под две сотни лет! Бух, бух, бух, бух, шмяк-хрусть — пятикратно громыхнуло, по разу за ЛедиБаг, Кота и Пчелу, и ещё парочку — за Надью и её оператора с камерой. (молодец, профи, постарался сберечь оборудование и принять основной удар на себя!) — За-ши-бись! — в сердцах ругнулся Габриель. — Прям стою и вижу заголовки завтрашних газет: «Известный модельер оказался трёхсотлетним вампиром, что ещё скрывает мир моды?» Тьфу! Он сплюнул, всё ещё не в силах избавиться от пут ЛедиБаг. — Э-эх! Мне бы суперсилу какую! Ух, я б тогда крылья-то распра… Хабысь-шь! — по всему телу прокатилась волна фиолетового цвета, и через секунду на мостовой, облачённый в пафосный фрак, стоял сам Бражник с тростью наперевес. — А что, так можно было?! — спросил возмущённый мужчина у окружающей действительности, но действительность сегодня почему-то ему не ответила. Зато расцвела тысячами и тысячами различных по цвету и яркости сполохов, обозначавших чужие… — Эмоции, — почти с благоговением выдохнул мужчина, закрывая глаза, но тем самым лишь делая всю эту сюрреалистичную картину ещё ярче и чётче. — Хм… Ла-адно, давайте-ка попробуем без конкретного адресата… Он щёлкнул по набалдашнику трости, и оттуда вылетел привычный белый мотылёк. — Понятия не имею, как именно тебя заряжать, — он на секунду накрыл насекомое второй ладонью сверху, и между пальцами заклубилась тьма. — Но надеюсь, что вышло. Мотылёк послушно поднялся в воздух и затрепетал на уровне глаз хозяина, всем своим видом показывая: «куда лететь-то?» — Хм… — задумался мужчина. Первым желанием было найти кого-нибудь быстрого, чтобы каким-то неведомым образом обежать и созвать в одно место всех одноклассников Маринетт. (Судя по «расползающимся» в разные стороны отзвукам взрывов, «примерка» талисманов прошла весьма успешно, и теперь новоиспечённые герои во всю пробовали свои силы.) Но, учитывая его постоянное «везение» в новом мире, в лучшем случае у жертвы быстрыми окажутся только руки, а из суперспособностей будет разве что умение мгновенно сворачивать страницы браузера с «клубничкой». (Хотя, наверное, у него и так оно есть.) И тут, в кои-то веки окружающая реальность сжалилась над ним. — Именем зак-хо-кхо-кхона! — прокашлял в матюгальник офицер Ренкомпри. — Вы арес-кха-тованы! Похоже, купание в Сене не прошло для полицейского даром. — Ба-а-атюшки! — расплылся в улыбке Бражник. — Кого я вижу! Почуяв неладное, Роджер дрогнул, но даже не подумал отступать. — Нем-кхе-дленно сд-кха-вайтесь! Добровольное сотр-кху-дничество со следствием способствует со-кхра-щению срока заключения! «Вот это отвага! Вот это уверенность! Вот это вера в силу закона!» — чуть не зааплодировал злодей, но вовремя вспомнил, что у него трость, заряженная акума, и вообще, Париж под ударом из-за самоуверенности одного попаданца в Мастера Фу. — Что ж, кто нам мешает — тот нам поможет! — усмехнулся Бражник, направляя набалдашник в сторону Ренкомпри. — Лети, мой маленький акума и подчини его мне! — Напоминаю, что о-кха-зание сопротивления при задержании… — завёл привычную шарманку полицейский, и Габриэль решил, что это всё же не отвага и не уверенность, а уже почти клиническая тупизна и вырванный с корнем стоп-кран в голове. Ну, а в следующую секунду до мужчины долетел чёрный мотылёк. — И снова здравствуй, Роджер-Коп! В прошлый раз ты показал себя достойным служителем закона и блюстителем правопорядка! Поэтому именно ты мне и поможешь вновь восстановить порядок на улицах этого города!***
Это можно было бы принять за самую масштабную серию терактов. Или за начало третьей мировой. Или за ещё какой-нибудь не менее глобальный армагеддец, если бы… Если бы пронзительный вой сирен и оглушительный грохот разносился не с каждого встречного поперечного «общественного» экрана — огромных плазменных (или каких уж там) щитов, с которых обычно вещала экстренные новости Надья Шамак. — Внимание! — голосом с жестяными нотками сообщил Роджер-Коп, глядевший прямо в камеру. — Приказываю всем прослушать экстренное сообщение от моего непосредственного начальника, месье Бражника! «Ан нет! Похоже, армагеддец всё же наступил!» — пронеслась одинаковая мысль в десятках и сотнях тысяч голов, когда на экранах возникла знакомая физиономия с характерной «плавательной шапочкой-переростком». — Приветствую вас, парижане! — галантно склонил голову злодей. — Да-да, вас всех, особенно новоиспечённых героев, или просто получивших какую-то прикольную безделушку, от которой у вас начались вспышки света и визуально-акустические галлюцинации, именующие себя «квами». Короче. У меня для вас потрясающее предложение и незабываемое шоу! — по его жесту камера сменила ракурс, кратко мазнув по золотому куполу Дома Инвалидов и предъявляя миру «главное блюдо» грядущего пиршества. И тысячи тысяч сердец замерли, когда на экранах возникли так любимые всеми герои, Защитники Парижа, ЛедиБаг и Кот Нуар. Связанные ЛедиБаг и Кот Нуар.