Кофе с взбитыми сливками

В магазине была очередь. Не особо длинная, но достаточная, чтобы в один миг испортить настроение. А он ещё и выбежал в одной толстовке, а на дворе как бы не лето уже давно. Этот маленький магазинчик с минимальным количеством продуктов находился неподалеку от его дома. Здесь он иногда мог закупиться нужной едой на пару дней, сигаретами и выпивкой, если были особо тяжёлые дни. Плюс ещё был в том, что лавочка работала круглосуточно, и даже в четыре часа ночи он мог прийти сюда и купить у старой ворчливой дамы пачку Мальборо. Когда подошла его очередь, выяснилось, что его любимая марка закончилась. А курить Чуе хотелось невыносимо, и плевать что, поэтому пришлось покупать дрянной Кэмел, который он терпеть не мог, но иногда брал, как личную пытку. В квартире было темно и холодно. Накахара специально открыл окно настежь, чтобы квартира проветрилась. Он обожал холод. Мог даже в минус двадцать сидеть в одной майке с открытым окном и кайфовать с сигаретой в зубах, но делать он так мог только в своей квартире…. Они с Осаму уже как полгода считались «парочкой» или, как величала их Гин - «влюблёнными идиотами», но…на самом деле ничего не изменилось. Он все также чужой для Дазая и «в свой мир» омега его пускать, похоже, и не собирается. Чуя прекрасно понимал, в каком мире жил и живёт омега данной страны, каково отношение к слабому полу и почему ЕГО омега не может ему довериться, но…весь этот каламбур уже начинал его откровенно злить. Сколько бы Чуя не доказывал, сколько бы не пытался вдолбить омеге в голову мысль о том, что Накахара всё понимает, принимает и готов быть для Осаму именно опорой и поддержкой, а не тем, за кого его считает Дазай. Сначала Накахара думал, что это просто очередные омежьи игры, которых у него в жизни были дохрена, но потом, после разговора с Акутагавой, понял, что всё это не шутки. Чуя до сих пор помнил их первый раз. Такого кайфа он не ощущал ни с кем из предыдущих партнеров, а уж какой оргазм он получил. Да и омега не от боли под ним стонал. А ведь это ещё и не в разгар течки было… Чуя продолжал работать курьером на побегушках в главном офисе, совмещая это со своей основной работой, которую он нашёл недавно, точнее, на которую вернулся. Дазай сначала пытался выпытать у альфы все подробности про его «тайную» работу, но Накахара был непреклонен и не собирался открывать омеге свой секрет. На этой почве у них возникла очередная дикая ссора, которая закончилась не менее диким трахом, но на утро все редкие вещи Чуи, которые тот успел перевести к Осаму, были выкинуты в окно, а сам альфа выставлен чуть ли не в трусах из квартиры. Очередная ссора, новые крики и аналогичное примирение в гостиной на диване. В какой-то момент Чуе даже стало жалко бедную Шиншиллку, но эта хитрая морда лишь стибрила со стола их завтрак и, после сильного такого «перекуса», сидела у себя на подоконнике и облизывалась. Схавать в одну морду завтрак на двоих мужчин это вам не хухры-мухры. Альфа ещё удивлялся, как этот пушистый шар не лопнул до сих пор, с таким-то аппетитом. А ведь Чуя не мог рассказать СВОЕМУ омеге то, что скрывал. И не сможет, скорее всего. Потому что, держать всё в тайне — было единственным способом уберечь Дазая. Ацуши был невыносимо зол. Над ним прямо таким висела чёрная аура, а глаза горели дьявольским огнём. Он сидел в столовой и прямо таким прорубал взглядом стол, не обращал внимания ни на кого вокруг. Друзья делали ставки, пытаясь вычислить причину такого состояния парня. Кто-то поставил на заваленную контрольную, кто-то отрицал это и перекидывал всё на злого и противного препода, а Ки просто списывала всё на обычное плохое настроение, которое, ох, как неожиданно, свойственно каждому человеку. Но все их теории пролетали мимо, потому что единственным человеком, который сейчас мог расстроить Накаджиму — был Акутагава. После того разговора с Гин прошло более двух месяцев. Ацуши работал над собой, над Рюноскэ, заставлял того работать, не только над собой и своей агрессией, но ещё и над настоящей и реальной работой. Как только родители Рюноскэ и Гин узнали, что младшенький нашёл себе омегу, то тут же потребовали приехать к ним в гости, хотя бы на каникулах, чтобы учебу не пропускать. Ацуши был в каком-то смысле даже рад встретиться с родственниками своего альфы, потому что всякие тайны, интриги и расследования, а особенно с любовными интрижками — не любил. Оба родителя оказались замечательными людьми, серьёзными в делах, ответственными в жизни и добрыми, но справедливыми с детьми. Ацуши почувствовал себя рядом с Акутагавой старшим настолько тепло и хорошо, как даже рядом с родным (почти родным) отцом себя не чувствовал. Тот отвечал ему такой же доброй и тёплой улыбкой. После этого Накаджима взял быка за рога и этими самыми рогами начал тыкать Рюноскэ в работу. Он не хотел, чтобы родные родители разочаровались в своем сыне, когда придёт его время становиться приемником. Акутагаве младшему предстояло в будущем стать главой компании вместо отца, но тот словно и слушать об этом не желал. Он выполнял все поручения Ацуши, пил таблетки, исправно ходил на учёбу, пытался контролировать все свои эмоциональные порывы, но вот с работой…с работой у него не клеилось от слова совсем. Рюноскэ прямо - таки намеренно избегал даже разговор о будущем, о бизнесе, о родителях и обо всем другом, что хотя бы косвенно этого касалось. Тогда Ацуши впервые за два месяца позвонил Гин. Но в ответ так и не получил никакой информации, потому что девушка сама не понимала своего брата в этом смысле и посоветовала узнать подробности у родителей. Там тоже было тихо. Ни альфа и омега не знали, в чём тут дело. А у Рюноскэ не просто «нежелание» было перенимать бизнес, а настоящее расстройство, которое могло дойти до панической атаки или нервного срыва, когда речь заходила о бизнесе. Накаджима не мог оставить это просто так и вот уже месяц тщательного выискивал причину такого поведения альфы, более серьёзно наблюдая за ним и помечая все возможные детали, которые хоть на капельку казались странными. — Ацуши, от тебя скоро котлета сбежит, если ты будешь так на неё смотреть, — отвлек омегу от дум Джон. Тот словно очнулся и рассеянным взглядом глянул на парня. — Что с тобой сегодня? — Да так, — расплывчато ответил Ацуши, отодвигая от себя котлету, которую даже не собирался есть. — Может из-за погоды. Стейнбек глянул на улицу. Снег, солнышко и веселые перваки бесятся во дворе университета. — Мооооооожет, — медленно протянул он, а Ацуши понял — ему не поверили ни на грамм. Ки уже давно ушла готовиться к следующей паре, а Накаджима даже не собирался на неё идти. Ему сейчас вообще не до учебы, тем более, Рюноске он не видел уже пару дней — тот даже к нему на работу в кафе не заходил, а на работе Гин его не видела и того дольше. Альфа просто испарился. — Аааааацууууушииии, — ещё более медленно протянул блондин, глядя на парня из-под своей любимой коричневой кепки, которую он носил не снимая. Девчонки даже предполагали, что он в ней спит и моется. — Что? — лениво спросил омега. Он терпеть не мог, когда Джон так делал. Такая манера говорить бесила его ещё с детства. Дазай частенько так над ним прикалывался, специально как можно сильнее растягивая гласные, иногда переходя на три тона или на парочку тонов выше. Осаму был тем ещё виртуозом, за что частенько получал. — А не хочешь на выходных сходить куда-нибудь? — внезапно спросил альфа, неожиданно пристально взглянув на омегу. Ацуши аж соком подавился. Слишком уж сильным был этот взгляд, даже пугающим. — Эм, в смысле, «куда-нибудь»? — решил переспросить омега, желая, чтобы ему всё это послышалось, а ещё лучше не быть сейчас здесь в этот момент. Лучше бы он пошёл вместе с Ки готовится к паре. А ещё лучше бы с Ликой свалил с них совсем. — Ну, в кино там, не знаю, в парке погулять. Можно в караоке поорать. Что тебе вообще больше нравится? Ацуши сглотнул. Все это явно попахивало керосином. — А с чего вдруг ты заинтересовался? — спросил Накаджима, не сводя глаз с парня. — Да так, — отстранённо ответил Джон, отвернувшись. Но омега успел заметить на его щеках румянец. Нет, однополые браки, и вообще отношения в целом, не были запрещены в их стране, да и во всём мире не было каких-либо законов, запрещающих такие связи. Но, всё же, было другое — личное отношение. Не все люди положительно относились к такому роду отношений, не всегда признавая даже сам факт существования любви в такой паре. Были, конечно, ярые гомофобы, которые могли и митинги устроить и на улице напрямую обосрать какую-нибудь слишком открытую парочку, но были и нормальные. «Я вас не трогаю — вы не трогаете меня». Ацуши как раз был из тех людей, кто просто пройдёт мимо, даже если ему это не нравится. — Ладно, — закончил разговор Накаджима, вставая из-за стола. — Давай чуть позже поговорим. Рюноскэ ему так и не написал. Ни сегодня, ни на следующий день. Гин сидела за столом и с тоской вспоминала свой шикарный выходной, которой она провела почти в полном спокойствии и уединении с собой. Тот торт она так и не доела до конца, смакуя каждую крошку и в итоге наевшись меньше, чем одним куском тирамису. Теперь у неё в холодильнике стоял этот король сладкого и каждое утро радовал новым кусочком, который девушка доедала только вечером. Работы больше не стало, после решения тех огромных проблем, навалившихся на компанию, но и меньше тоже. Все те же договоры, та же кипа бумаг и те же ненавистные ящики с папками и файлами. Единственным желанием Акутагавы было взять автомат, спустить все патроны в эту макулатуру, а потом сжечь на погребальном костре оставшиеся обрывки. Осаму был с ней полностью солидарен, даже погуглил, где продаётся самый лучший бензин. Но потом пришла злая и раздражённая Ичиё и обоим надавала по ушам. Последнее время Хигучи часто приезжала в офис и чуть ли не по полдня сидела в кабинете Дазая и о чём-то с ним разговаривала. Гин была бы уверена, что это все по работе, если бы не вылетавшие иногда из кабинках фразы вроде «Да ну нахер!» или «Иди в жопу!». Блондинка не стыдилась использовать весь свой богатый словарный запас и могла таких люлей показать, что мало не покажется. Акутагава просто удивлялась выдержке Элис. Но, зная Элис, скорее стоит посочувствовать Ичиё, тем более, маленькое блондинистое создание сейчас ходила с увеличивающимся каждый месяц животом и могла такие фокусы показывать, что хоть за голову хватайся. Иногда Гин донимала звонками Ацуши, но последнее время она стала к нему относиться более благосклонно, потому что была ему благодарна хотя бы за то, что такая ноша, как её непутевый брат теперь не её проблема. Не надо сразу спускать на девушку всех собак. Зная её жизнь, вы даже порадуетесь, что теперь ей не надо бегать за младшим чуть ли не по всему городу и вытаскивать из передряг. А «младшему», на минуточку, не пять лет, скоро уже двадцать шестой годик будет. Большой уже мальчик. Сам должен свою задницу вытаскивать. — Ты можешь хотя бы парочку вытянуть из этой десятки, чтобы я уже смогла выбрать одну из этой двойки? Или ты так и будешь меня игнорить, а, босс? Осаму поднял голову. Над ним огромной злой скалой возвышалась Гин. Ещё немного и скала станет извергающимся вулканом. — А это обязательно делать сегодня и сейчас? — просипел омега, не желая даже разговаривать. Он устал настолько, что готов был уснуть прямо на полу, на котором он на данный момент и валялся. От посторонних зрителей его закрывал стол, создавая также удобную и уютную тень, наподобие домика и защитной крыши. — Я тебе уже сократила список до десяти. А их всего, на секундочку, было сто!!! — Везувий, успокойся. Омега кинула в мужчину папкой и вышла из кабинета. Дазай тяжело вздохнул и заставил себя всё-таки подняться с пола и выполнить просьбу Акутагавы. В этом месяце они набирали актёрский состав для новых съёмок фильма, которые были запланированы на будущую весну и лето. Было много претендентов на роли, и приходилось тщательно отбирать и выбирать среди всех желающих. Гин занималась этим делом уже второй день подряд, не прерываясь даже на обед. Осаму иногда присоединялся к ней, но, в основном, он заканчивал старые дела, начинал какие-то новые, а выбор актёров утверждал уже по факту, ставя свою подпись в соответствующей графе. И, видимо, такие дела сильно не нравились Акутагаве, поэтому она решила всё-таки подключить Дазая к этой суете, вручив ему коробку с анкетами, портфолио и разной другой будущей ненужной макулатурой. Хигучи приходила часто, даже очень часто. Вроде бы и решала рабочие вопросы, а вроде бы и жаловалась на Элис, которая не давала ей ни минутки покоя. Сейчас они обустраивали новый филиал, но уже не в Японии, а в Париже. Там решили вести чисто модельную линию бизнеса и как руководителя отправили туда Кенджи вместе с Катаем. Оба альфы прекрасно знали своё дело и могли решить любые проблемы. Миядзава был прекрасным переговорщиком и полиглотом, заключал сделки на раз два и мог договориться абсолютно с любым человеком в этом мире. Исключений не существовало. Таяма же был членом юридического агентства Фукудзавы и слыл одним из лучших специалистов в своём деле. Не было ни одного суда, ни одного случая и ни одного рабочего дела, которое бы он не выиграл. Это была убийственная двойка, способная взять вверх над любым препятствием. Поэтому Ичиё и отправила их во Францию, ничуть не сомневаясь в правильности своего выбора. На Осаму же легла работа с документацией, которую он жуть как не любил. Иногда в темной головушке возникали такие мысли как, «Нахера я учился в универе, если, по сути, моя работа — перебирать бумажки», но потом эти мысли сметались другими вроде «хочу кушать» или «дайте мне поспать». Иногда Дазаю казалось, что их с Гин мысли в принципе схожи, только она ещё и четвертует его по несколько раз на дню, сделав это уже своим ежедневным ритуалом. Также Акутагава не брезговала чуть ли не каждый день подкалывать омегу насчёт его отношений. И Осаму бы понимал и принимал её языкастость, но иногда слова просто переходили пример и тогда Дазай уже не сдерживался в выражениях. А ведь было над чем поиздеваться. И Чуя и Дазай вели себя как маленькие дети, если верить словам Хигучи и Гин, которые чуть ли не с попкорном сидели и наблюдали за развитием событий в реальной драме. Осаму катил бочку на Накахару, тот отвечал ему двойной атакой и так они жили, иногда трахаясь, иногда ходя на свидания и делая вид, что, мол, они счастливы, они истинные, они нашли друг друга. На самом же деле всё было не так. Дазаю дико не нравилось, что альфа многое скрывал от него, иногда пытался задавить своей аурой и в целом, мог вести себя как обычный тупой альфа-самец, что, по сути, было несвойственным для Накахары. Даже в течку он не ставил себя во главе их пары, а скорее был подчинен Дазаю во всех смыслах этого слова, но вот… Осаму все равно казалось, что сделай он шаг в сторону, то ему тут же поставят шлагбаум. Он не мог просто так взять и довериться альфе, хотя они в отношениях уже достаточно долго. Не неделя и не месяц. Омега спрашивал совета даже у матери, где-то там в душе надеясь, что она даст ему совет, ведь сама была не из робкого десятка и могла даже отца на лопатки уложить, стоит только захотеть. Даже к Ацуши с повинной пошёл, чуть не прервав потоковую лекцию своим криком на весь университет. Тогда получил люлей не только от брата, но и от Гин, но та больше злилась на то, что Дазай просто взял и свалил с работы, оставив на девушку все основные дела. А Чуя…он был рядом, как раньше, так и сейчас. И ни разу не сделал ни одной попытки подчинить, задвинуть в угол, использовать свою силу и власть альфы. И в какой-то момент Дазай и правду стал ему доверять, даже позволил переехать к себе на квартиру, потому что им обоим было так ближе к работе, да и сама квартира Накахары была оооооочень не в таких условиях, в которых вообще живут нормальные люди. А потом эти тайны…их Осаму не любил больше всего. Они вместе, они пара, они истинные, не чужие люди на стоянке у дороги, а альфа продолжает молчать и на все уговоры омеги лишь отнекивается и утверждает, что Дазаю будет даже лучше, если он не будет знать, чем занимается Накахара. И Осаму это бесило. — Дазаааай — сан, — крикнула Гин из соседнего кабинета, не имея никакого желания поднимать свою пятую точку с насиженного места. — Чегоооооо? — в тон ей ответил Дазай, также не пытаясь даже шевельнуться. — Там Хигучи рвёт и мечет, — снова крик из соседней комнаты. Осаму чертыхнулся. Видимо, всё-таки придётся поднять голову. — Что опять не так? Омега встал из-за стола, глотнул уже остывшего чая из давно забытой кружки на столе, и вышел к Акутагаве. Та полулежала на стуле и хлебала из термоса точно не чай. Осаму бы не удивился, если бы обнаружил у неё там чистый спирт. Как там говорят, «на войне, все средства хороши»? И так же омега прекрасно знал, что будь там алкоголь, её бы тут же уволили, поэтому из всех возможных вариантов он выбрал глинтвейн безалкогольный (новый год, как бы, прошёл, но и ушёл недалеко, а пить хочется), кофе с пятью ложками сахара и медом в придачу, чай, так, чтоб пипец крепкий, или молоко, которое девушка последнее время пила не останавливаясь. — Ну, что случилось? — повторно спросил Дазай, подходя к столу Акутагавы ближе. Он уже успел накрутить в голове причины очередной истерики своей начальницы. — Да там просто Элис рожает, — как ни в чем не бывало ответила Гин, отставляя в сторону термос. — А, понятно, — пробурчал Дазай, разворачиваясь, чтобы вернуться в свой кабинет, но потом резко повернулся обратно, подскочил к девушке и громко воскликнул: — ЧТО ТЫ СКАЗАЛА?!!!