Ходячее бедствие

После того, как отец вышел из комнаты Сала, тот вытер опухшие от слез щеки и подошел к окну, забыв про протез. Ему было абсолютно плевать на то, каким его могут увидеть прохожие. Хотя вряд-ли кто-то рассматривает очертания лица Фишера и его ужасный вид. На улице темнело, недавние лучи уходящего за горизонт солнца медленно пропадали. На их место начинали загораться фонари, один из которых раздражающе мигал вдалеке, возле парка. Семье Фишера повезло с месторасположением их дома. Они жили недалеко от торгового центра, буквально через две остановки. Также рядом с домом был небольшой парк. В нем имелся пруд, детская площадка и аллея со скамейками. Сал любил вечерами ходить и качаться на качелях на детской площадке. Сразу после ужина он одевался и уходил к заветным железкам, втыкая наушники в уши и слушая тяжелый металл. Почему-то его это успокаивало. Включая уже знакомые до мозолей песни, он начинает чувствовать, что его пульс учащается, а в горле появляется ком, который не позволяет Салу дышать. -Не, сегодня нет настроения для таких прогулок,- сказал Сал, отворачиваясь от окна. Он подошел к своему шкафу. Дверки старого дерева заскрипели так же, как и вся мебель в этом доме. Сал опустился на корточки и начал рыться в какой-то коробке, на которой черным маркером было написано слово «Гизмо», -Гизмо, иди ко мне, тебе пора причесаться. После этих слов из лежанки послышалось довольное мурчанье. Сал повернул голову в сторону кота. Он все еще лежал, издавая приятный звук. Его рыжее тельце освещалось фонарным светом. -Гизмо, я за тобой идти не собираюсь. Давай-ка сам поднимай свою обленившуюся тушку и топай ко мне,- парень хлопнул дверью шкафа и сел на кровать, закидывая на нее ноги и облокачиваясь о стену. Кот поднял голову, прищуриваясь и продолжая ласкать слух Протезника, -Ах, ты так, срань Господня. Ну, ты сам напросился, -Сал подскочил с кровати и налетел на лежанку, в которой кота уже и след простыл. Вместо того, чтобы поймать рыжего, он ударился лбом о стену. Боль была сильная, ведь протеза на лице парня все еще не присутствовало, -Бля,- все, что смог выговорить голубоглазый. В это время кот уже выбежал из комнаты через маленькую дверцу для животного, сделанную там Фишером- старшим. Сал повернулся лицом к двери, потирая новый синяк на лбу. Хотя нет, не синяк, а шишку. В тот момент Салли был рад, что носит протез, ведь через него изуродованного лица парня не было видно. Он сел на полу рядом с лежанкой предателя, но все еще верного друга. Нет, это был не единственный его приятель. У Сала были друзья, но не так много, как у остальных детей. Этими друзьями являлись мисс Грейвс и Филипп. С медсестрой он знаком давно, еще с середины восьмого класса. Именно тогда он переехал с отцом в этот город. Именно тогда он пришел в новый класс. И именно тогда его начали презирать. Интересно же, почему его презирают? Дело в том, что в школах не положено красить волосы в вызывающие оттенки и носить вещи, которые не предназначены для школы. Но Фишеру никто ничего не сказал. Он спокойно ходил по школе в протезе и с настоящим цветом волос, который даже не собирался перекрашивать. Недолго длилось это спокойствие в школьной жизни Фишера, из-за «несправедливости» к нему начали приставать, стараясь употреблять в разговоре больше оскорблений, стараясь задеть голубоглазого на тему протеза или низкого роста. Сал старался не обращать на это внимания, но это лишь усугубило ситуацию. Задиры начали думать, что он высокомерен и решили, что нужно его «перевоспитать». Воспитание весьма странное, но противоречить им не следует. Салли терпел на протяжении восьмого класса, а затем половину девятого. -Интересно, Фелпсу не надоело меня избивать, тратить на меня время?- Сал размышлял вслух, не боясь того, что его могут услышать, -Да ладно, похуй как-то, надо идти есть,- Сал потянулся к коробке с новым протезом, поднимаясь с пола, после чего направился в сторону столика с зеркалом, -Стоп, а смысл? Все равно его снимать сейчас. Салли положил протез на столик, сдвинув тяжелым предметом вещи, которые занимали слишком много места на столе. У Фишера опять всплыло в голове: «Ну ты и баба, Фишер. Что у тебя так много женской хуйни? Ах, да, мама». Сал посмотрел на себя в зеркало. Обычный парень со светло-берюзовыми распущенными волосами в немного растрепанном виде, глубокие и широкие глаза цвета уходящего от берегов океана, под которыми имеются небольшие мешки, бледный цвет кожи, маленький носик, от которого не осталось и следа, пухлые пересохшие губы, имеющие небольшие порезы и незаметная сутулость. Полный облик депрессивного подростка, не так ли? Сал вглядывается в отражение, а то начинает меняться. Он видит не подростка, а ребенка, которому около одиннадцати лет. Цвет волос точно такой же, глаза тоже, бледность кожи никуда не делась, губы ничем не отличаются от предыдущих. Но что-то не то. Нет, дело не в возрасте и не в отсутствие шрамов, дело в выражении лица. Мальчик поднимает уголки губ и тянет их к ушках. Он щурит глаза и показывает белоснежные зубки. Он улыбается. Кажется, он счастлив. Взгляд счастливчика переходит в угол комнаты, там стоит женский силуэт. «Мама»,- думает старший Сал. Действительно, к малышу подходит блондинка, чьи волосы волной спадали на худощавые плечи. Она приобняла сына, кладя свои руки ему на плечи и нежно улыбаясь. В ее серых глазах, как в зеркале, отражалась забота и тепло. Худая и бледная рука с тонкими пальчиками потянулась к расческе. Аккуратными и плавными движениями она приступила к делу, стараясь прочесать каждую растрепанную прядь волос. Маленькая копия Сала пристально наблюдала за каждым действием матери. Каждое ее движение сопровождалось его взглядом, который был полон любопытства и заинтересованности. Женщина собрала бирюзовые волосы в два низких хвостика, хоть и длина волос была чуть ниже подбородка. Вдруг раздается противный скрип двери, силуэт матери быстро растворяется в воздухе, на замену которого приходит силуэт отца. Парень повернул голову в его сторону. -Сал, все в порядке? Ты плачешь,- сказал отец, начиная волноваться. -А...Что…- голубоглазый притронулся рукой к щеке, на которой уже было мокрое место, -Да, действительно, а я и не заметил. -Что-то случилось?- отец подошел к парню, осматривая его, -Ты где-то ударился? -А, ну да, не волнуйся, обычная шишка,- сказал Протезник, аккуратно улыбаясь. -Ну как скажешь. Ты есть будешь? Я рыбы пожарил, как ты любишь,- отец посмотрел на него с некой заботой и волнением. -Да, не отказался бы,- отрезал парень, направляясь к двери. Комната опустела, а кухня наоборот наполнилась громким смехом и приятными для души разговорами.