***
С последнего письма прошло уже три дня и их больше не поступало. На четвертое утро Чимин уже серьезно задумался, вспоминая слова менеджера. Чонгук действительно просто прекратил? Оставил все попытки и забил? Наверное, так даже лучше, но почему же в сердце словно повтыкали миллионы маленьких иголок, заставляющих его кровоточить. Почему внутри все сжалось болезненным узлом, принося довольно-таки ощутимую боль? В душе будто пошел дождь, хотя нет, град, проделывая во всех органах громадные дырки, пока густые темные тучи закрыли собой все хорошее и светлое. И почему именно сейчас Чим стал скучать по прошлому, по… Чонгуку? Перед ним так и маячит фантомный образ искренне улыбающегося брюнета, пихающего свои до смешного несмешные шутки куда попало, рассказывающего разную чепуху, заставляющую смеяться и искриться счастьем. Счастье… Можно ли сказать, что он был счастлив с ним? Является ли спокойствие, постоянная радость, улыбка, ощущение поддержки и уют — счастьем? И стоит ли оно того, чтобы лишиться всего? — Менеджер! Вам…вам письма не приходили? — В попыхах догнав мужчину, Пак хватает того за локоть, привлекая к себе внимание. — Просто уже почти пять дней прошло, а вы мне так ничего и не дали. — Пожав плечами, Чим взволнованно закусил нижнюю губу, стараясь отогнать от себя, так и лезущие в голову, темные мысли. Он молился всем богам, чтобы наставления и поучения Джехвана не сбылись. Они слишком печальны, чтобы стать реальностью. — Нет, Чимин. Теперь можешь жить спокойно, потому что он, видимо, сдался. — Грустно улыбнувшись, весь его взгляд так и говорил «слушай меня хоть иногда», а правая рука потянулась к мягким высветленным волосам, приводя их в еще больший беспорядок. — Я отправил тексты твоих песен на рассмотрение, продюсеры скоро пришлют измененную версию и новый минус к ним. Твой текст и сама музыка были слишком мрачные, поэтому они решили немного переделать. В общем, сам потом..... — Чимин его не слушал. Не вникал в смысл его фраз и предложений, даже не стал дожидаться конца речи для приличия, просто разворачиваясь и уходя в другую сторону. Быстрым шагом уходя по направлению к студии, он никак не мог поверить в то, что в его последующей судьбе больше нет Чонгука. Нет его хена, дающего полезные советы, вытаскивающего на прогулки в дни ненастья, да и вообще…он собственноручно избавился от по-настоящему прекрасного человека. Страх перед будущим и боязнь ненависти со стороны окружающих людей сыграли с ним злую шутку, помогая лишиться самого нужного человека. Впервые Чимин пожалел, что ослушался сердца и послушал разум, который сам то заблудился в дебрях неправильных навождений, следуя за предрассудками. Оказавшись в своей рабочей комнате наедине со стенами, фарфоровыми статуэтками и музыкальным оборудованием, Пак выудил из заднего кармана джинс телефон, дрожащими пальцами нажимая на иконку какао-толк’а. Открыв черный список, в котором покоился один Чон Чонгук, он быстро удалил его оттуда, переходя в их общий чат. Пальцы не желали слушаться, делая в каждом слове по несколько опечаток, которые впоследствии упорно пытались исправить. Пыхтя над небольшим текстом чуть ли не двадцать минут, Чим долго не решался его отправить. Может, уже поздно? Задержав пальчик над кнопкой, он пялился на нее, обдумывая все за и против. Можно ли сказать, что он сдается? Сдается своим чувствам? Внезапно, дверь резко открывают, заставляя крупно вздрогнуть от неожиданности и…сообщение доставлено.
***
FlashbackХен, привет. Прости, что так поздно, но я уже не знаю, как быть. Чимин до сих пор не ответил ни на одно письмо, и я думаю…может уже стоит прекратить эти пустые попытки? 1:10
Чонгук лежал на кровати и никак не мог уснуть, перебирая в голове печальные исходы их с Паком общения. Неужели все действительно закончится так и не начавшись? Не в силах справиться одному с угнетающими мыслями, брюнет решил написать единственному человеку, кто в курсе всей сложившейся ситуации. Пусть рэпер довольно-таки груб, но он реально помогает и, самое главное — не осуждает. Мин Юнги. Тебе блять повезло, что я не сплю, а то убил бы. Окей, давай так: прекрати ему писать. Отправь последнее письмо и попроси Джехвана тонко намекнуть на то, что ничего не вечно и ты за ним вечно бегать не будет. Пусть задумается. А дальше, я уверен, Чим уже сам все сделает.1:11
Эм…думаешь? Мне кажется, единственное, что он сделает — вздохнет с облегчением. 1:11
Мин Юнги. Да ты заебал нюни разводить. Я тебе тут гениальный план расписал, а он сомневается. Я как бы выходки и заморочки Чимина, как свои пять пальцев знаю, так что я не думаю, я, блять, знаю.1:12
Мин Юнги. А вообще делай что хочешь, мне как-то похуй. Я спать, ариведерчи👋1:12
Спокойной ночи, хен~ Я сделаю все так, как ты сказал! Спасибо!!!!! 😚1:13
Бросив телефон в сторону, на мягкие фиолетовые простыни, Чонгук прикрыл глаза, рассуждая о ближайшем будущем. Страшно конечно, что Юнги-хен мог ошибиться и Чим на самом деле ничего не сделает, окончательно похоронив их передружбу. Но так не может больше продолжаться. Чон устал постоянно строчить длинные тексты, ожидая на них хоть какого-то ответа или хотя бы выхода из чиминового черного списка. Он устал тешить себя надеждами и надеяться на что-либо. Как бы Пак ему не нравился, парень не намерен бегать за ним всю жизнь. Иногда, лучше остановиться, прекратить бежать по замкнутому кругу и сделать уже последний шаг. Отпустить. Если этот человек дорожит тобой и ты важен ему, то он сам проделает к тебе оставшийся путь. А вечные догонялки — бессмысленны. Пусть Чонгук и виноват в резком прекращении общения, он уверен, дело не только в поцелуе. Вероятнее всего младший просто страшится внезапно открытых в себе чувств. И брюнет в каждом письме пытался донести до него, что в однополых отношениях нет ничего ужасного, что на дворе 21 век и все входит в норму. Писал, что главное следовать за сердцем, прислушиваться к его учащенному биению и отбросить, наконец, все свои переживания. Нужно просто смириться и создавать свое счастье. Пусть и не такое, каким его привыкли видеть. Flashback end. Гук окончательно стал терять надежду, смирившись и приняв все так, как есть, когда ни на следующей день, ни через день и даже ни через три, Чимин так ничего и не сделал. Не написал, не удалил из чс. Видимо, он просто вычеркнул его из своей жизни, забывая про какого-то то там Чонгука. Наверное, он оставил его в прошлом или стер все воспоминания о нем. А что, если он даже не читал письма? Ну вот, опять…вновь злобный голос внутри него шепчет разного рода доводы, стараясь испоганить и так херовое настроение. Он даже пошел на работу, дабы проверить стафф, убедиться в порядке всех дел, заодно и отвлечься от назойливого голоса в разболевшейся голове. — Соен, почему ты до сих пор не нашла новых официантов? И, как я вижу, человека на ресепшн ты тоже не нашла. — Тяжело вздохнув, Чон устало потер виски, стараясь не взорваться. В конце концов он сам виноват в нехватки персонала и медленном обслуживании, на которое в последнее время жалуются посетители. Мда, дела хоть и не свалились в бездонную пропасть, в гору они тоже не поднялись. Все просто остановилось, что не делает ситуацию лучше. — Директор, извините, я пыталась их найти, но времени не было проводить с ними собеседования. Так как я лично стою за стойкой и не могу куда-нибудь отлучиться дольше, чем на пять минут. Извините. — Потупив взгляд в пол, администратор виновато склонила голову перед руководителем, боясь даже пересечься с его не очень то дружелюбными глазами. Нет, Чонгук, безусловно, хороший человек и все такое, его редко можно застать раздраженным или злым, просто вспомнив его взор, когда он яростно лишал работы всех, кто под его руку попадался, становится страшно. — А Хеншик? Где он? — Перебирая бумажки, скопившиеся за последние две недели, он крайне недоволен всеми докладами. Персонала действительно критически мало. И что на него нашло в тот день? Ах, да, Чимин. — Он отдыхает с семьей. — Какого хера? Кто давал ему отгул??? — Ну вот, опять. Парень не кричит, но его интонация заставляет сжаться в размерах, а зрачки бегать из стороны в сторону, находя оправдания, которые будто бы на стенках написаны. — Он… Чонгук-щи, у него дочка родилась. — Выдержав паузу и немного замявшись, Соен перешла чуть ли не на шепот. — И я разрешила ему провести время с женой и малышкой. — Сколько он уже отдыхает? — Третья неделя пошла… Глубоко вздохнув, а после и выдохнув, брюнет из последних сил держал себя в руках. Главное не кричать, не ругаться и не плеваться огнем. Прояви понимание, у парня как бы первенец на свет появился. — Завтра жду его здесь. И чтобы завтра тут появилось хотя бы два новых лица. Я все сказал. — Аккурано сложив всю бумагу в портфель, он развернулся, шагая в сторону выхода. Посмотрев на свое эмоциональное состояние, он принял вполне правильное решение отправиться домой и пересмотреть документы в тишине и спокойствии. Только вот телефон, издавший характерный звук пришедшего сообщения, видимо, был против такой перспективы. Достав его из сумки, Чон удивленно распахнул глаза, не веря в то, что маячит на экране блокировки. Нервно разблокировав устройство, он дрожащими пальцами зашел в чат, что так давно был заброшен. Не по его воли, конечно. Чиминни~ Кхм, привет? Я читал все твои письма. И…мне они больше не приходили, поэтому…с тобой все в порядке? Ничего же не случилось?14:27
Неверяще протерев выпученные орбиты и заметив все тот же текст, он быстро, пока тонсен еще не успел снова его заблокировать, набрал его номер, вслушиваясь в гудки. Ахренеть можно, Чим сам, САМ ему написал. Он, кажется, даже стал волноваться за него. Ну что за милота! Трубку сняли, но слышится лишь молчание и частое дыхание. Младший взволнован? — Чимин? — Мм? — От одного звука, услышанного с того конца, по телу моментом разбежались мурашки, а волосы встали дыбом. Он ведь уже и не мечтал… –Ты как? Где ты? Давай встретимся, Минни? — Начиная выпаливать один вопрос за другим, Чонгук нехило так боялся, что вызов просто сбросят. Но…последовал тихий смешок. — Я хорошо, сейчас в студии и…давай. — О б, а л д е т ь. Вот теперь мурашки резко увеличились в размерах, покалывая все тело, сердце вот-вот готово было выпрыгнуть из грудной клетки, а улыбка на лице появилась сама собой. И все из-за согласия и такого сладенького, словно услада для ушей, голосочка. Честно, он не думал, что когда-нибудь снова услышит его. — Я еду. — Не дождавшись ответа, Гук сбросил, оставляя Чимина вслушиваться в короткие пип-пип-пип, говорящие о конце разговора. Внеапно дождь внутри прекратился, а на органах расцвели всевозможные цветочки, приятно щекочущие внутренности. Вполне возможно, что там даже бабочки завелись. Неужели, чтобы распрощаться с грустью, стоило для начала побороть страх и повиноваться упрямо колотящемуся сердечку? Невероятно. Брюнет на всех парах запрыгнул в машину, улыбаясь во все 32 зуба. Он поверить не мог, что Чиминка сам проявил инициативу, написав ему. Все это казалось таким нереальным, но таким желанным. Вот теперь он наконец почувствовал, что наступило лето, что противная и грязная погода осталась позади, уступая место солнцу, жаре, слабому ветерку и изредка капающему охлаждающему дождю. Кажется, будто и в душе царит именно такая погода. Будто солнце внутри него стало светить ярче, ведь он прямо-таки весь сияет даже снаружи. За считанные минуты он оказался у офиса, вылетая из автомобиля и, сверкая пятками, понесся внутрь. Охранник на протяжении двух недель видел его вместе с Джехваном, отчего проблем со входом не возникло. Чон лишь спросил где сидит Чимин-щи и, следуя указанному маршруту, вновь перешел на бег. Подбежав к стеклянной двери, над которой висела серебряно-черная табличка с красивой гравировкой «Park Jimin», брюнет, не раздумывая, отворил ее. — Чимин…– Ворвавшись в чужую студию, он тут же обнаружил русоволосого парня, склонившего голову над рабочим столом. — Чимин, как же долго я хотел тебя увидеть…– Чонгук словно застыл, медленными шагами приближаясь к младшему, словно боясь спугнуть. А Пак, не отводя черных глаз от хена, наконец осознал: он тоже скучал. Очень сильно. До ломки. Решив для себя «Сейчас или никогда», он резким движением спрыгнул со стула, подбегая к слишком медлительному Гуку. Остановившись за несколько секунд до столкновения телами, он поднял свои крошечные галактики на красивое лицо, понимая, насколько же он влип. Влип еще тогда, когда впервые увидел. — Хен…– Поджав пухлые губы, превращая их в тонкую полоску, Чимина как будто парализовало. Он только и мог, что смотреть в самую глубь темных глаз, видя в них свое отражение. И, смотря на себя, он понял еще одну истину: он любит. Вдруг, в одну миллисекунду, его резко прижали к себе, обнимая чересчур крепко, боясь отпустить, потерять и лишиться навсегда. Сильные руки обвивали чуть ниже лопаток, ощущая под собой долгожданное тепло, в то время как нос зарылся в мягкие пряди светлых волос, мечтая поскорее вдохнуть до боли приятный запах. — Прости меня…– Чонгук шептал куда-то в макушку, отчего его слова доходили до Пака приглушенно, но это не мешало ему их расслышать. Отстранившись, Чим несмело схватил его за ткань рубашки на груди, переводя взгляд с глаз на губы. И почему они стали так манить? С каких пор маленькая родинка под нижней губой стала такой привлекательной? А Чону больше намеков и не нужно. Он прочитал все по его эмоциям, закусанной в нерешительности пухлой половинке и, главное, по таким родным орбитам. Спустив руки на идеально тонкую талию, брюнет слегка склонил голову, с невероятной осторожностью прикасаясь к желанным губам. Он целовал нежно, спрашивая разрешения. Когда Чимин стал отвечать, приоткрывая ротик, Гук отпустил себя. Теперь он позволил себе ласкать более чувственно, проникать внутрь шаловливым язычком, чтобы трепетно пройтись по ровному ряду зубов, сойтись в едином танце с чиминовым. Они наслаждались, а старший и подавно, потому что ему ответили. Парень, по которому он с ума сходил такое долго время наконец-то сдался своим чувствам, сдался Чонгуку. И причем добровольно. Когда дыхание так не кстати закончилось, хен тягуче засосал нижнюю губу, прикусывая ее напоследок. — Ты же знаешь, что я люблю тебя? — Заправляя русую прядку за ушко, Чон мягко улыбался, не в силах унять бешеное сердцебиение и легкое покалывание на кончиках пальцев. — Знаю. — Уверенный кивок и взгляд, направленный в пол. И Гук ничего больше не ожидал услышать, как вдруг…– Кажется, я тебя тоже. — земля ушла из-под ног.*****
Ребята встречаются уже почти год. Поначалу Чимину сложно было смириться с тем, что у него появился парень, но потихоньку этот факт перестал особо волновать. Правда Чону пришлось долго бороться с его заморочками, выбивая их из любимой головушки всеми силами с помощью частых душевных разговоров, нежных поцелуев и теплых объятий. Об их отношениях до сих пор никто не прознал, кроме, конечно же, Юнги, который как раз таки и поспособствовал образованию новой парочки. Он сначала чуточку ревновал своего тонсена к этому неизвестному чуваку, но потом, увидев в его глазах море любви и обожания, просто доверил в его руки свое чудо. Ну и стоит отдать должное Чимину, который даже имея при себе парня, не стал бросать Мина в гордом одиночестве, также написывая ему каждый божий день, прогуливаясь где-то в парке и наведываясь к нему с Гуком в гости, чтобы поиграть в приставку. Вроде бы у них все хорошо и вообще прекрасно, но иногда их скрытность жутко бесит. Особенно когда Чонгук собственными глазами видит, как к его Чимину подкатывают какие-то шлюхи или педики, а он ничего не может сделать. Вот, например, сегодня брюнет сидит в их с Паком квартире, созерцая прямой эфир с очередной премии. Спору нет, стилисты постарались на славу, ведь младший выглядит просто великолепно, да так, что взгляда не отвести. Он весь такой грациозный, изящный, милый и сексуальный одновременно. К тому же, он еще и большой молодец, потому как забрал все награды, где был номинирован. Да и выступление с его песней «Lie» тронуло всех до глубины души, поражаясь грустной, но энергичной музыкой, сопровождающейся ахренительным танцем. Все таки — Чимин талант. И все бы было окей, если бы не камера, так не вовремя заснявшая его. Все дело в том, что тот сидел и мило разговаривал с Каем из EXO, который, между прочим, являлся открытым геем. И последний точно-стопудово-явно флиртовал. Он рассказывал что-то, вызывая лучистую улыбку соло-певца, а потом в кадр попало, как он заправил выбившуюся прядку волос за крошечное ушко, после ложа свои бесячие лапы на бедро Пака, который даже и бровью не повел. А Чонгук приказывал себе дышать спокойно, хоть и кулаки злостно сжались до побеления грубой кожи на ладони, зубы стали скрипеть от ярости, а мышцы лица жгло от напряжения. И так всегда. На каждом мероприятии кто-то к нему липнет, но до такого еще не доходило. Еще никто не прикасался к его малышу. Стоило только Гуку хоть немного успокоится, как всех артистов позвали на сцену, что оповещало о конце премии. Вот тогда Чонгук и понял, что готов убивать. Чимин стоял во втором ряду, но это не делало его незаметным. Но, видимо, гребаный Кай думал иначе, потому что как еще можно объяснить то, как он пристроился сзади, хватая своими грязными руками Пака чуть выше локтей. Бесит неимоверно. Младший то еще стоит, улыбается, изредка поворачивая голову к мемберу группы и одаривая его парочкой слов, не слышных публике. После нескольких таких шептаний, парень весело потрепал его во волосам, наконец отстраняясь. Только вот не долго длилось счастье Чонгука, ибо через несколько секунд ведущая позвала его к себе. — Чимин-щи, вы сегодня очень красивы. И я бы не простила себе, если бы не позвала вас сюда и не сделала кое-что. — Кокетливо улыбнувшись, брюнетка подошла ближе к айдолу, неосознанно поправляя сверкающие локоны. — Ох, спасибо. — Чимин был смущен и в то же время он не знал, чего ожидать. Ведущие на таких премиях имели право делать все, лишь бы развлечь аудиторию или создать повод для хайповых новостей, привлекая этим самым немалое внимание к своей персоне. Ли Мисо был как раз из таких девиц, которой была важна такая популярность, когда только и говорят о ней неумолкая. — Вы тоже просто сногсшибательны. — Услужливо слелав комплимент с очаровательной улыбкой, парень продолжал стойко стоять на месте, внутренне волнуясь за следующие действия подходящей Мисо. — Тогда, раз мы оба такие красивые, могу ли я вас поцеловать? — ЧТО?! Гук со всей дури долбанул по столу, начиная чуть было не дышать огнем, пока Чим на какую-то долю секунды выпучил глаза от столь наглой просьбы, но продолжал держаться, не показывая свое смятение вперемешку с раздражением. — Только если в щечку, Мисо-щи. — Смеясь, дабы скрыть всю нервозность и отвращение, Чимин пару раз тыкнул указательным пальчиком в щеку, показывая, куда именно можно. И вот тут Чон окончательно выпал. Просто какого хуя? — Ну ничего, мы с тобой еще дома поговорим. — Злостно прошипев себе под нос, брюнет вырубил телевизор, откидывая пульт куда подальше и сдерживая бушующую ярость, что разожгла внутри него самый настоящий пожар. Через час, когда время близилось к трем, старший услышал, как в дверь вставляют ключи, прокручивают несколько раз и, наконец, открывают. Гнев до сих пор никуда не ушел, желая сохраниться до прибытия домой виновника его появления. — Чонгукки, ты спишь? — В гостиной горел свет, поэтому Чим не побоялся достаточно громко крикнуть, пытаясь отыскать своего парня. Который, к слову, тут же оказался в коридоре, неожиданно грозно облокачиваясь на стену. — Что-то случилось? Почему мой Гуки такой серьезный? — Попрощавшись с обувью, световолосый изогнул губы в улыбке, не торопясь подходя к старшему. — Ну хеееен, чего ты молчишь? Видел мое выступление сегодня? Тебе понравилось? — Чимин все никак не мог понять поведение любимого, отчего просто пытался его растормошить, задавая вопросы и игриво закусывая нижнюю губу. Только вот Чон продолжал стоять, как каменная стена, не показывая ни единоц эмоции. — Ну и ладно. Не хочешь разговаривать, тогда я спать пошел.– Закатив глаза, он развернулся, собираясь потопать в их общую комнату. А тот пусть дальше непонятно из-за чего дуется. — Стоять. — Больно схватив Пака за предплечье, он одним рывком вернул его на место, разворачивая к себе. — Вау, у тебя язык появился? А я то думал он у тебя отсох. — Сдерзив, светловолосый дернул рукой, дабы вырваться из стальной хватки продолжить свой путь к мягкой постельке. Но не тут то было. — Ротик то свой закрой, солнце. — Чонгук отстранился от стены, крепче сжимая нежную кожу и таща парня за собой, моментом усаживая на диван. Чимин ненавидел, когда брюнет смотрел на него сверху вниз, да еще и с таким убийственным выражением лица и недовольно скрещенными на груди руками. — Да что блять случилось?! — Не выдержав, младший раздраженно подпрыгнул с места, но был грубо усажен обратно. Как же бесит, когда ни с того, ни с сего Гук начинает закатывать немые истерики. Хотя, он уверен, молчание скоро прекратиться. И черт, как же он был прав. — Ты не в том положении, чтобы кричать. И следи сука за речью. — Пусть он и не кричал, но интонация его была слишком пугающей. Он сверлил тонсена глазами, проделывая в нем дыру огромных размеров, не жалея ни себя, ни его. — Лучше объясни мне, какого хуя ты разрешаешь всем себя лапать? — Что? — Ступор. — Не прикидывайся тупым, тебе не идет. — Рыкнув, Чон резко наклонился, припечатывая Пака к спинке дивана, располагая руки по обе стороны от его лица. — Если ты о Кае, то…я тебе не говорил, но мы с ним давно дружим, так что…в общем, что бы ты там не видел, это все по-дружески. — Чим уперся двумя лапками о накаченную грудь, немного боясь такого старшего. Мало ли что тому в голову взбредет. — Заебись. Может он и трахал тебя так, по-дружески? — Чонгук был зол. Слишком, чтобы фильтровать свою речь или хотя бы сделать язык и мозг коллегами. — Ты нормальный или нет? — Нахмурившись, он тоже начинал злиться. Как он смеет так говорить? — Отвали от меня, я устал. — Нет, милый, я не закончил. С лапать мы типа поняли и мы вернемся к этой теме, но нахуй ты позволяешь себя целовать? Блять, как же сука бесишь! — Ударив ни в чем неповинную обивку недалеко он ахеревшей мордочки Чимина, брюнет явно не мог справиться со своей ревностью. Она всегда брала над ним верх. — А что я должен был сказать?! Нет, Мисо, извини, у меня блять парень на голову тронутый, убьет меня за такое! Так что ли?! Ты вообще соображаешь, что было бы подозрительно, откажи я ей?! — Со всей силы пихнув Гука в грудь, младший уже сам был на взводе, желая побыстрее запереться в комнате, дабы абстрагироваться от этих претензий и криков. — Да отпусти ты меня, псих! Или ты хочешь, чтобы я опять от тебя ушел?! Ты этого добиваешься?! –Он уже давно перешел на громкий тон, не переставая бить кулачками чужое тело, но, к сожалению, все его попытки выбраться были бесполезны. — Заткнись. — Вновь прорычав, Чонгук примкнул к пухлым губам, затыкая бесконечный поток чиминовых фраз. В конце концов, через поцелуй можно выплеснуть все ненужные эмоции и хотя бы немного успокоится. К тому же, это приятно. — Айщ, не кусайся. — он продолжал брать в плен собственного рта обожаемые губы, постепенно прощаясь со злостью. К чему все это, если Пак и вправду любит его? Если даже в мыслях не станет изменять? Добившись ответных действий от младшего, Чон отстранился, обхватывая теплыми ладонями мягкие щечки, одаривая того своей фирменной улыбкой. — Никуда ты от меня не уйдешь, понял? — Понял. — Кивнув, Чимин воспользовался ситуацией, делая вид, что хочет поцеловать, но сам, стоило только старшему закрыть глаза, срывается на бег, закрываясь в ванной комнате. — Ах ты мелкий. — Рассмеявшись с выходки парня, брюнет тоже несется к коричневой двери туалета, начиная безжалостно ее колотить. — Открывай, иначе я ее выбью. — Нет! Ты меня обидел! — На самом деле Чим простил его еще на диване, увидев его любящий взгляд после поцелуя. Просто сейчас захотелось поиграться, ну или отомстить хену за его неконтролируемую ревность. — Малыш, открой. — А в ответ тишина. — Если я ее выломаю, то выебу тебя прямо в ванной. — Подождав немного хоть какой-то реакции, которой так и не последовало, Чонгук решил показать всю правдивость своих слов. Отойдя на шаг назад от препятствия, он повернулся боком, а после пяткой правой ноги ударил область чуть ниже ручки. Заметив легкую вмятину, он повторил действия еще пару раз, пока не добился ее поломки. Открывая дверь, брюнет хищно ухмыляется, смотря на загнанного в угол Чимина, в глазах которого страх не читается от слова совсем. Вот засранец, нарочно нарывается. — Ты что, меня накажешь? — Только Чим может говорит о таком и при этом состроить максимально невинную моську, так еще и голосочек под детский подстроить. — Надо же, как ты догадался? — Сделав два крупных шага, Гук оказался впритык к парню, обвивая его талию и притягивая как можно ближе к себе. — Ты очень плохо себя вел. — Усмехнувшись, он спустился к ягодицам, бесщадно сжимая их. На лице у него уже не было той ярости, да и в глазах огонь с чертями исчезли. Зато сейчас он возбужден и единственное, что он хочет — проучить своего наглеца. — Да что ты говоришь. — Шлепок по попе. — Сколько раз я тебе говорил, мм? Не дерзи мне. — Секунда. И на Чимине не оказалось белья, его, как и штаны, спустил «недовольный» Чонгук. На самом деле, такой младший возбуждал еще сильнее, хотелось полностью овладеть им, укротить такой непослушный характер. — Извини, п-а-п-о-ч-к-а. — Игриво промурчав, но не до конца избавившись от задиристых ноток, Пак обвил ручками шею, с блаженством наблюдая, как пульсирует каждая жилка на ней. И почему-то он точно уверен, что это не от злости. — Ты доигрался, малыш. — Впиваясь страстным поцелуем в таким родные губы, утопая в их мягкости, брюнет время зря не терял. Он проделывал потрясающие манипуляции языком, успевая еще и стягивать с ним двоих такую ненужную сейчас одежду. Покончив это дело, Чонгук подхватил светловолосого под бедра, прижимая к холодному кафелю. Чимин вздрогнул, ощущая легкий морозец на спине, но от любимых губ не оторвался, желая полностью насытиться ими. Старший, почувствовав как его возбужденный член прошелся между сочных половинок, уже не мог терпеть, поэтому начал быстро шаркать рукой по висящей рядом полке, пытаясь найти что-то наподобие смазки. Так как Пак обвил ногами его талию, он мог сильнее прижать его к стене и оторваться от мощных бедер, дабы вылить вязкую консистенцию какого-то кремя себе на ладонь, которая после окажется там, где нужно. — Прости, но завтра ты не сможешь ходить. — Это была последняя фраза перед слиянием двух тел. Стоны наслаждения и редкой, но такой приятной боли, заполнили всю квартиру, не оставляя ни единое пространство в тишине. Пусть весь мир слышит, как им хорошо вместе, как они упиваются этой близостью. Как они любят друг друга. Да, поначалу было сложно, но Чимин не жалеет, что последовал за гулко бьющимся сердцем, наплевав на все возможное осуждение при их раскрытии, на всю их неправильность отношений. Они оба парни, и что? В наши дни на это постепенно закрывают глаза, ведь не нам решать кого любить, с кем чувствовать нашествие бабочек в животе и мелкую дрожь по всему телу. К тому же, Пак уверен, что если что-нибудь и случится, он останется с Чонгуком, крепко держа его за руку и стойко отражая все нападки со стороны общественности. Потому что с Чонгуком ему не страшно. С ним и море по колено.Главное — они счастливы, а что будет потом не так уж и важно.