Синий волк

Вечернее обсуждение сложившейся ситуации оказалось не таким страшным, как думал Мартин. Хотя, по ощущениям от первых двадцати минут разговора, нагнетали все. Постепенно расслабившись и переведя всё в доверительное русло — как и планировалось изначально, — команде удалось прийти к компромиссному варианту, при котором — в теории — остались бы довольны все. Как бы то ни было, после коллективного обсуждения проблем напряжение в воздухе постепенно снизилось до минимума, словно из огромного воздушного шара, готового вот-вот взорваться, медленно спустили воздух. Авива и Мартин перестали сверлить друг друга глазами и уже к середине разговора обменялись извинениями, сопровождаемыми объятиями. Коки, Джимми (который упорно не хотел выходить из своей комнаты после утренней ссоры) и Крис выдохнули с облегчением. Уже к ночи, когда все разошлись по своим комнатам, в главном зале осталась лишь Авива, настраивающая автопилот. Она планировала остановить Тартугу недалеко от Нью-Йорка, у относительно невысоких зданий, крыши которых ещё можно было увидеть с земли. Дальше оставалось помочь Мартину устроиться в самом городе, на что, по подсчётам девушки, у команды уйдёт несколько дней, и попрощаться с ним на пару месяцев. Джимми перед сном решил закончить прохождение очередного подземелья в, казалось, бесконечной игре со множеством ярких эффектов. Коки успела принять душ и приводила себя в порядок, чтобы утром не столкнуться с трудностями спутанных, словно залежавшиеся в кармане наушники, волос. В своей комнате братья сидели на втором ярусе кровати в обнимку, тихо обсуждая возможное будущее. — Даже если я скоро уеду, мы с тобой непременно встретимся, — Мартин растрепал волосы Криса и поцеловал его в щёку; тот крепче обнял брата и положил голову ему на плечо. — Это Нью-Йорк, а мы там всю жизнь провели. Интересно, как изменился этот город за два года?.. — Не знаю, — тихо ответил Крис и потёрся кончиком носа об шею Мартина. — Я только помню, что он ещё при нас разрастался до невероятных размеров. Самое главное — скачай приложение с движением поездов, а то заблудишься и застрянешь в метро навечно. — А вы точно скоро приедете? — обеспокоенно спросил Мартин и, отстранившись, посмотрел на брата. — Тебе вовсе не обязательно оставаться тут! — Приедем, конечно! — Крис широчайше улыбнулся, скрывая удивление от такого вопроса. — Ты же часть нашей команды. Как только мы разберёмся с подачей кучи заявлений и сбором доказательств против злодеев, то сразу же двинемся к тебе и будем вместе покорять Нью-Йорк! Ты забыл, как Джимми хвастался, что уничтожит любого на киберспортивной сцене? — То есть я вселяю уверенность в вас? — с подозрением в голосе уточнил парень, потирая затылок. — Естественно, — ответил Крис с такой же широкой улыбкой, как и раньше. — Мы ведь не пропадём, если раз и навсегда разберёмся со злодеями, а затем вернёмся в Нью-Йорк всей компашкой. — Не уверен, что получится «раз и навсегда»... — вздохнул Мартин, прислоняясь спиной к холодной белой стене. — Вам придётся очень долго с этим разбираться, и, если получится, приезжай пораньше! Я ведь буду ужасно скучать. — Я тоже, мой хороший, — утешительно произнёс Крис и потянулся к Мартину за лёгким поцелуем. — Мы с тобой будем переписываться каждый день, да и видеозвонки никто не отменял. Хотелось верить, что расстояние не уничтожит их связь. Думая об этом сейчас, рядом с Крисом, Мартин понимал безосновательность подобных страхов. Они с детства были вместе, оберегали друг друга и переживали вдвоём все проблемы, падающие на их плечи. И неужели из-за краткосрочной разлуки их взаимодействие рухнет? В конце концов, технологии позволяли поддерживать постоянный контакт вне зависимости от расстояния. Сейчас, когда двухъярусная кровать в одно мгновение превратилась в обычную двуспальную, думать об этом как-то не хотелось. Достаточно было крепко обнимать Криса, нежно целовать его перед сном, а затем медленно засыпать под его тихое дыхание. *** Утро оказалось на редкость туманным. Хотя это было нормальным явлением в окраинах Нью-Йорка под конец лета, и пригород становился похожим на тихий английский посёлок. По крайней мере, поначалу: стоило лишь присмотреться к еле видным сквозь полупрозрачную белую дымку домам, вспоминались их истинные размеры. Да, это не пятидесятиэтажные небоскрёбы, коими был усеян почти весь Нью-Йорк, кроме окраин и центра — там стояли здания повыше. Но урбанизация чувствовалась здесь тоже, и даже самые высокие деревья рядом с домами в шестнадцать этажей пока ещё казались уместными и нужными. Хотя, как помнил Мартин, в самом Нью-Йорке на каждом шагу можно было наткнуться на парк или хотя бы сквер. Возможно, это лишь необходимость, чтобы город совсем не затерялся в производственных отходах, но даже так он выглядел неживым, серо-коричневым, широченной горой обелисков с суетящимися между ними миллионами людей. С другой стороны, Мартин помнил Нью-Йорк как город огромных возможностей, где каждый мог стать тем, кем хотел. А если возникали затруднения с тем, куда отправиться после школы, то развитая программа профориентации могла помочь с выбором. Да и в университете было неплохо: биологию преподавали на высоком уровне, однокурсники казались дружелюбными, даже студенческие общежития, широкие и почти такие же высокие, как другие здания ближе к центру города, обросли внутренним уютом, противопоставленным внешней урбанизированной серости. Хотя Нью-Йорк нельзя было назвать однозначно некрасивым: повсюду стояли постройки причудливых форм и — иногда — цветов, а скучные дома старались всячески украшать; да и стрит-арт разной степени качества был не редкостью, хотя самое странное или просто неуместное замазывали. Дороги проложили хорошие, без трещин, а вдоль улиц стояли ровные ряды аккуратно постриженных деревьев, собирающих зимой на голых ветках пушистый снег, а летом украшающих город так не хватающей ему зеленью. И это не говоря о множестве разных достопримечательностей, в особенности Статуи Свободы, величественно освещающей путь к справедливому обществу. В общем, ожидания у Мартина сложились скорее положительные, хотя он отметил для себя, что время от времени не помешает выбираться на природу и даже отправляться в полноценные путешествия по миру, в которых парень провёл два года. В самом Нью-Йорке возможности к познанию окружающего мира были ужасно ограниченными: белки в парках, домашние животные разных форм и размеров, а также, возможно, еноты да лисы, шастающие по мусорным бакам. Тартуга всё ещё стояла в тумане. Мартин размышлял уже около получаса, стоя недалеко от робочерепахи. Ему вдруг захотелось побыть одному хотя бы несколько дней, и радовало то, что такая возможность скоро представится. Это странно, думал парень, ведь раньше такое желание его почти не посещало. Были моменты, когда даже Криса рядом видеть не хотелось, но он настолько привык к устоявшейся вокруг себя компании, что мысли об одиночестве затерялись где-то в закоулках сознания, а сейчас, при готовящейся смене обстановки, напомнили о себе вновь. Что ж, оставалось всматриваться в очертания домов сквозь медленно рассеивающийся туман, а затем готовиться к новому этапу в своей жизни. Лишь бы не потерять никого по пути. *** — Джимми, ты остаёшься присматривать за Тартугой, — скомандовала Авива, держа в правой руке маленький пульт управления дронами, несущими чемоданы. — Мы вернёмся через несколько дней, все указания на моём рабочем столе. — Вас понял, — флегматично отозвался парень и, помахав на прощание, закрыл дверь Тартуги. От окраин до самого Нью-Йорка идти было слишком долго, поэтому оставалось найти ближайшую станцию метро. Насколько знала Авива, его провели даже досюда; навигатор указал путь с десятью минутами ходьбы. Даже ранним утром субботы люди суетились и спешили куда-то. Многие выглядели несколько уставшими — то ли из-за недавнего пробуждения, то ли от образа жизни в целом. Авива слегка дрожала, пытаясь спрятать руки в рукава ветровки. Заметив это, Крис приобнял подругу. Шли они молча: каждый думал о своём, в то же время все хотели что-то сказать. Вход в станцию метро выглядел довольно примечательным: помимо стандартной буквы «М», которую можно было заметить, казалось, из Африки, здание кубической формы было полностью сделано из стекла, снизу обрамлённого металлом, похожим на бронзу. Двери, разумеется, автоматически открылись перед лицами подошедших вплотную ребят. Кроме них, ко входу в метро со всех сторон медленно стекались всё те же уставшие люди, некоторые из которых слегка удивлённо смотрели на причудливые жилеты братьев. Хотя, конечно, в самом Нью-Йорке и не такое встретишь. В общем, сравнивая такой огромный город с его крайними частями, можно было прочувствовать сильную разницу, контраст, который смягчался тем сильнее, чем глубже по многочисленным тоннелям метро продвигалась команда. В вагоны иногда заходили люди, внешним видом напоминающие гротескные образы, хотя большинство носили вполне обычные рубашки, свитера и джинсы. Авива спала, положив голову на плечо Мартина — ехать было ещё около получаса, — в то время как Крис и Коки что-то громко обсуждали, перекрикивая свойственный для любого метро грохот. Мартин тяжело вздохнул, мысленно отдаляясь от непривычного городского шума, который, как ему казалось, в отличие от природного, вовсе не был хоть сколько-нибудь гармоничным и нужным. В лесу абсолютно любой звук добавлял ему очарование, за каждым шорохом скрывался смысл. Где-то почти бесшумно пробежала рысь, где-то слышно уханье совы, где-то ветер колышет листья, унося в своём потоке несколько из них... В любом случае, думал Мартин, Нью-Йорк позволит ему развиваться дальше бесконечных путешествий и постоянных опасностей, к которым все вокруг почему-то относились со смехом. Хватит с него.