В темном-темном лесу

Васька сидел у окна с книгой. Читал, хмуря брови и беззвучно шевеля губами. Картина была умилительная. Когда Ясь начал учить Ваську читать, никто не верил в успех. Ясь от порога полюбовался этим зрелищем, потом спросил: — Что читаешь-то? Васька молча показал обложку. «Сказка про Ивана-царевича и Серого волка». — Опять эту? — удивился Ясь. — Хорошая, — коротко пояснил тот. Ясь мысленно поставил галочку — надо бы Ваське еще книжек купить. Хорошую книгу можно и перечитать, но не по десять раз же! На столе стоял горшок. С кашей, разумеется — картошку чистить Васька не любил. Собственно, Ясь тоже не любил, но Ваське было все равно, чем ужинать, а Ясю нет. Так приходилось регулярно самому готовить. С другой стороны, оно и правильно, а то стыдно, нашел на кого спихнуть домашние хлопоты! За ужином Ясь раздумывал, брать Ваську завтра с собой или оставить на хозяйстве. Потом решил у него самого спросить: — Вась, поедем завтра в город? Васька чуть подумал, посмотрел в окно. Весь день было пасмурно, накрапывал дождь, и до завтра погода, похоже, меняться не собиралась. — В ботинках? — Обязательно! Летом Ясь иной раз допускал, чтобы Васька ходил босиком при посторонних, но не в конце октября же! Васька еще поколебался. — Мороженое купишь? — Три штуки, — щедро пообещал Ясь. А почему бы и нет? Все равно кормить его надо. — Поедем! На стареньком мотоцикле они доехали до станции. Можно было бы и прямо до города, но в электричке тепло и сухо, к тому же Ясь не выспался и боялся заснуть за рулем. В вагоне они сели рядом, Ясь сразу задремал, свесив голову на грудь, а Васька припал к окну, разглядывая пейзажи за окном. Первое мороженое Ясь купил ему сразу же на вокзале. В городе Васька был не первый раз, умел вести себя правильно. Молча шел рядом, лизал мороженое, и даже почти не пялился по сторонам. В родной конторе его появление вызвало легкий ажиотаж. — Ну ты с ума сошел, такое в город притащить! — возмущался Серый. — Это же животное! Рыжая белка на его плече громко цокала, присоединяясь к негодованию. — Можно подумать, что у тебя не животное, — резонно возражал Ясь. — Белка еще никого насмерть не загрызла! — Ну так и Васька еще никого не загрыз… — Ага, ключевое слово «еще»! Конец дискуссии положило появление шефа. Тот с ходу оценил обстановку, скомандовал: — Так, лишних — за дверь! Пусть в холле подождут, раз такие умные! За дверь вышли и белка, и Васька, и еще собака, лиса, огромный черный кот и коза со шкодливыми зелеными глазами. Шеф продолжал: — Кого в город таскать — каждый решает сам. Только ты, Ярослав, на самом деле поосторожничал бы. Я же своего Черныша сюда не таскаю! — Потому что вашего Черныша первый же постовой со страху пристрелил бы на месте, — хмуро ответил Ясь. — Я Черныша не таскаю, — настойчиво повторил шеф. — И Тимур без джекалопа приехал. А Патрикеевна, как видишь, в наморднике. А в общем, смотри сам. Если что — тебе отвечать. Все-таки непредсказуемая тварь… Ясь подумал, что появление в городе джекалопа привлекло бы слишком много внимания, тем более что глаза отводить Тимур умеет плохо. А намордник на Патрикеевне был скорее данью приличиям, она сама с легкостью снимала его. Но спорить не стал. Зачем? На каждый роток не накинешь платок. Собрание началось с выступления шефа, подействовавшего на Яся как хорошее снотворное. С другой стороны, что он там нового мог услышать? Подготовка к зиме… сложный и ответственный период… запасти подкормку для кабанов, оленей, единорогов… провести снегозадержание в лесопосадках… обеспечить условия для спячки… не допускать скопления шишиг… На последних словах Ясь аж проснулся. Ничего не скажешь, своевременное указание! — Ты чем ночью занимался? — шепотом спросил Серый. — Шишиг гонял, — так же ответил Ясь. — Уже полезли? — удивился Серый. Одна-две шишиги на участке — это нормально. Ну, заблудится кто-нибудь из грибников или ногу подвернет, дело житейское. Но на зиму эти вредные твари норовят сбиться в стаю — и тогда впору до весны вообще закрывать лес от людей, да и самому туда не соваться. Потом докладывали по участкам, все по очереди. Тут уж Ясь слушал внимательно. У кого сколько кормов заготовлено — это дело личное, а вот узнать, не появились ли в этом году мигрирующие нацыги, не отделилась ли часть молодых волков от волчьей стаи на севере области, не расплодились ли сверх меры келпи — это всегда полезно. Собственно говоря, на участок Яся келпи еще ни разу не заходили, река протекала западнее, но если расплодятся, то ведь могут и мелкие притоки занять… И зачем только их решили районировать! Все равно толку — как от козла молока. Хотя, конечно, красиво, зрелищно… Особенно когда табунок играет под водопадом, Ясь один раз видел. Ради красоты и завезли. Сам Ясь еще раз, на этот раз для всех, доложил про шишиг, а потом, насупившись, сказал: — Мне бы в двадцать пятом квартале санитарную рубку надо… — Зимой? — переспросил шеф. — Ну да, усачи развелись… Ясь понимал, что от такого никто не застрахован, да и невелика беда — санитарная рубка в пределах квартала, и усач — не типограф… Но все равно чувствовал себя виноватым. — Надо — значит, сделаем. До морозов определись поточнее, чтобы я мог с транспортом планировать. Кого другого, Тимура, например, шеф расспросил бы подробнее. А то и сам поехал бы, на месте посмотреть. А Ясю он доверял. После докладов шеф раздавал указания. Ясь в очередной раз удивился, как много шеф знает про дела на местах — намного больше, чем можно узнать из коротких, на пару минут, докладов. Потом горячо и бурно, до хрипоты, спорили, за счет каких участков в этом году выполнять производственный план по древесине. Все понимали, что отдавать зрелый древостой под топор все равно придется, но каждый надеялся, что в этот раз обойдется без него. Потому что — во-первых, жалко, во-вторых, хлопотно. Проверить участок на предмет редких растений, обеспечить своевременное переселение фауны, позаботиться о безопасности людей… Ну и потом, по весне, возиться с новыми посадками. Ясь в споре не участвовал, у него вырубка была только два года назад, теперь лет пять можно жить спокойно. Оставалось только добиться у шефа накладной на десяток свежих пугалок, и можно было возвращаться домой. То есть хотелось, конечно, два десятка, но шеф возмутился: — Имей совесть, Ярослав! Тебе что, одному нужно? Я в курсе, что у тебя снежные волки на участке, и что? А у Трофима келпи, это, знаешь ли, поопаснее будет! Пришлось согласиться на половину. В холле все было мирно. Дереза общалась с Семарглом о чем-то своем, сельскохозяйственном. Ясь мимоходом в очередной раз удивился, зачем они вообще связались с ними, а не с агрономами. Хотя, впрочем, там, где лес вплотную примыкает к пахотным землям, такое сотрудничество действительно может быть взаимно полезным. Баюн дремал на подоконнике, чуть подергивая роскошным хвостом. Васька сидел на полу, невероятным образом скрестив ноги, и что-то рассказывал Патрикеевне и Рататоску. Белка сидела у него на плече, лиса стояла на задних лапах. Намордник, разумеется, валялся рядом. Увидев Яся, Васька солидно, не спеша, встал. Рататоск прямо с его плеча через весь холл перепрыгнула к Серому. Патрикеевна недовольно ворчала, подбирая намордник. — О чем разговаривали? — поинтересовался Ясь. — Книжку рассказывал, — пояснил Васька. Умением читать он очень гордился. Ясь спохватился, что чуть не забыл зайти в книжный магазин. Но сначала пришлось купить еще одно мороженое, причем Васька чуть ли не полчаса простоял перед киоском в муках выбора. К прилавку с книгами Ясь Ваську не пустил, велел постоять в сторонке. Высокий лохматый подросток с диковатым взглядом, восторженно разглядывающий картинки в книжках для дошколят, обычно привлекает слишком много внимания. — Что ты купил? — нетерпеливо спросил Васька, когда они вышли. — В электричке покажу. — Ну покажи сейчас, мне же интересно, — заныл Васька. И ныл до тех пор, пока Ясь не всучил ему третье мороженое. В электричке Васька наконец раскрыл книжку и полностью выпал из реальности. «Маугли», хорошее издание, бумага плотная и картинки красивые. Ясь понял, что ближайшую неделю ему придется управляться самому. Мотоцикл ждал их у самой платформы. А куда он денется, если к рулю привязан обрывок заговоренной стропы? Не всякий человек и увидит. А кто увидит — тот поймет, что не надо связываться. Старенький, обшарпанный мотоцикл того не стоит. Пока добрались до дома, совсем стемнело. Ясь даже не стал генератор запускать, и ужин готовить не стал, пожевал черствых пряников с холодным чаем и спать лег — легко сказать, после бессонной ночи в город мотаться! Первое, что он увидел, проснувшись — Васька, сидящий у окна с новой книжкой. Ясь встал, затопил печь, сварил завтрак. Васька даже на запах какао не среагировал, пока Ясь его не окликнул. Торопливо умял миску овсянки, запил какао из поллитровой кружки и вернулся к чтению. Ну, точно пропал для общества. На неделю, если не больше. Хорошо еще, что дела уже вроде в основном все переделаны. Три дня Ясь потратил на злополучный двадцать пятый квартал, пометил деревья, подлежащие вырубке. Метки-засечки делал с наговором, сразу и для людей, чтобы зимой не путались, и для всякого зверья, чтобы никто не вздумал на обреченном дереве устраиваться зимовать. На всякий случай в очередной раз осмотрел соседние кварталы, убедился, что там все благополучно. Между делом Ясь углядел на деревьях царапины-пометки, явно оставленные единорогом. Это радовало. Раньше на его участке единороги не встречались, но этим летом он заметил парочку и теперь очень надеялся, что они останутся тут зимовать. А значит, весной и детеныш родится. Хотя, конечно, паре перезимовать трудно, обычно единороги на зиму сбиваются в небольшие табунки… Ясь в очередной раз удивился тому, как отличается образ жизни единорогов и диких лошадей, при таком явном внешнем сходстве. Хотя по большому счету отличие у них одно — лошади степные животные, а единороги лесные. Все остальное вытекает из этого. Вообще странно, если подумать — из всего семейства лошадиных единороги — единственные лесные животные, все остальные степные. А вот олени, наоборот — все лесные, кроме северных. А, казалось бы, велика ли разница, кроме строения копыта? Еще через два дня Ясь на обходе, к своему изумлению, обнаружил участок скошенной травы. Нет, сам по себе незаконный покос — дело житейское, и вред от него невелик… Но в конце октября? На склоне оврага, где и летом-то доброй травы не растет? Есть же идиоты на свете! Вечером Ясь, в полном соответствии с инструкцией, связался с городом, с милицией. — Дежурная часть? Примите телефонограмму. Дежурный оказался знакомый. — Ярослав, ты, что ли? Ну давай диктуй, что у тебя стряслось. — В шестнадцатом квартале при поквартальном обходе были выявлены следы несанкционированного покоса в месте возможного произрастания разрыв-травы, — сообщил Ясь скучным казенным голосом. Дежурный сначала добросовестно записывал, потом вдруг перебил его: — Ты прикалываешься, что ли? Какая разрыв-трава? Скоро морозы ударят! — Я точно не прикалываюсь, — возразил Ясь. — А те, кто траву косил… ну, может, они в такую даль с косой на плече перлись именно для смеха, не знаю… Ситуация действительно была нелепая. Всякая трава достигает наибольшей силы либо весной, когда все рвется в рост, либо в разгар цветения. Бывает, конечно, что приходится рвать траву не в лучшее время… Но не поздней осенью, когда растение давно отдало все силы корням или семенам! — Ты пиши, пиши, — напомнил Ясь. — Пусть утренняя смена тоже повеселится. — Траву-то они добыли? — А я почем знаю? Обломков косы вроде не валяется. Может, с собой забрали. — Знаешь, мне даже хочется, чтобы они ее добыли, — сообщил дежурный с легким злорадством в голосе. — Представляю их лица, когда они пойдут на дело! Ясь тоже представил и ухмыльнулся. Силы в разрыв-траве сейчас разве что на ту самую косу хватит, и ни на что больше. — А ведь смех смехом, но кто-то, значит, место знает, — посерьезнел дежурный. — Ты уж весной повнимательнее посматривай… Ясь и сам понимал, что незадачливые браконьеры могут весной снова заявиться. Но до весны еще далеко, а у осени свои заботы… А на следующий день выпал первый снег.