***
«Кёко! Кёко! Ты меня слышишь? Очнись, пожалуйста! — Кёко лежала с закрытыми глазами, в голове всё время звучал знакомый голос и одни и те же слова. Тело помнило ощущения крепких объятий и прикосновений на своём лице. — Где я?», — актриса посмотрела на светлый потолок. Голос в голове стих. В комнату зашла женщина в белом халате. — Вы пришли в себя. Это хорошо, — улыбаясь, произнесла она. — К счастью, вы не сильно пострадали. Ожогов на теле нет, тяжёлых травм тоже. Но из-за отравления дымом, вам придётся полежать в больнице, — врач достала медицинский фонарик. — Следите глазами, — сказала она и стала двигать его вверх-вниз, вправо-влево. — Голова не болит, не кружится? Актриса слегка помотала головой. Говорить ей мешала кислородная маска. Кёко приложила ладонь с торчащими из неё трубками к шее. — Какое-то время горло будет болеть. Потом всё пройдет. А теперь отдыхайте. Я зайду позже.***
«Что это было? — подумал Рен, увидев, как промелькнула рыжая макушка в токсично-розовом комбинезоне, и скрылась где-то за углом. — У меня галлюцинации?» Рен подошёл к комнате отдыха отдела с розовой униформой и постучал. Из-за двери донёсся приятный знакомый девичий голос. — Да. Входите. Рен открыл комнату. — Тсуруга-сан? — Здравствуйте, Могами-сан. Кёко несколько секунд смотрела на Рена, а потом почтительно склонилась. — Спасибо вам, Тсуруга-сан, — сказала Кёко, находясь в том же положении. Актриса выпрямилась и продолжила. — Спасибо, что спасли меня и Яширо-сана, спасибо, что оплатили моё лечение, — на глазах актрисы навернулись слёзы. — Спасибо вам за всё. — Кёко, что ты, — встревожился Рен, увидев как заблестели глаза любимой. Он закрыл дверь и подошел к кохай. — Кёко, не плачь, — он хотел погладить девушку по голове, но она схватила его ладонь. — Нет. Я правда, очень благодарна вам, — держа обеими ладошками, мужскую руку, не умолкала актриса. — Ты же мне уже написала — я ответил. Незачем так расстраиваться, — брюнет провёл тыльной стороной ладони по щеке Кёко, убирая солёные капли. Нежные прикосновения любимого мужчины вызвали сильное сердцебиение, оно отдалось эхом в голове, и она загудела. — Я не расстроена, просто эмоции… — Кёко отпустила руку Рена и вытерла слёзы. — Я ждала, чтобы лично вам это сказать. Смс недостаточно. — Хорошо. Только больше не плачь. Я всё понял, — сладко и нежно зазвучал его голос и на лице появилась мягкая улыбка. — А почему моя кохай на работе, а не отдыхает дома? — Я же не больная, — приободрилась Кёко. — Со мной уже всё хорошо. С чего мне отдыхать? — рыжеволосая изо всех сил старалась не поддаться этому соблазнительно-мягкому тону, которым говорил с ней Рен. «Это запрещённый приём. Нельзя так, нельзя. Надеюсь, я не красная», — думала Кёко. Рен искренне улыбнулся и присел на край стола. — Рад это слышать. — Тсуруга-сан, скажите, чем я могу вас отблагодарить? — Отблагодарить? Да чем ты можешь меня отблагодарить? Мне ничего не надо. — Я сделаю для вас всё. Только скажите. — Не стоит говорить мужчине таких слов. Кёко всё ещё захваченная чувствами и стремлением выразить признательность, не обращала внимания на двусмысленность слов. — Я хочу отблагодарить. Поэтому не стесняйтесь, говорите. Чего вы хотите? Я всё для вас сделаю! — Кёко ударила себя в грудь. — Всё говоришь? Не надо говорить того, о чём можешь пожалеть или не сможешь выполнить. — Если я сказала, я сделаю. — Поцелуй меня, — неожиданно для Кёко, попросил Рен. «Поцеловать? — Кёко застыла и покраснела. — Мне и в голову не могло прийти, что он может о таком попросить, — актриса стояла в замешательстве и размышляла, как ей реагировать. — Нет. Это слишком для меня. Я не могу, — кареглазая не решалась на такой шаг. — Но то что он для меня сделал… И за язык меня никто не тянул», — нервничая, Кёко подошла к Рену. Он удивился, но застыл в ожидании. «Она правда это сделает? Может стоит её остановить? Нехорошо с моей стороны было говорить это». Кёко замерла на несколько секунд, сделала глубокий вдох и, потянувшись к семпаю, чмокнула его в щёку. Прикрыв на мгновенье глаза, Рен горько улыбнулся. «Она такая чистая, невинная. Не стоило даже ожидать от Кёко чего-то другого. Кёко-Кёко». Он смотрел на актрису с полной грусти улыбкой. — Я говорил о другом поцелуе. «В смысле, о другом? О каком? В губы? Ээээ», — поняла актриса и отступила назад. В воздухе зависла недолгая пауза. Кёко, широко раскрыв глаза, смотрела на Рена. Рен вздохнул, слегка приподняв уголки губ вверх. Он провел рукой по волосам Кёко и встал. — Не смотри так меня. Не нужно мне этого. Я просто пошутил. Я хочу, чтобы однажды ты поцеловала, того, кого сама будешь желать поцеловать. В твоей жизни обязательно появиться такой человек. Поцелуй однажды того, кого действительно захочешь. Он прикоснулся губами к волосам девушки, в районе макушки. — Ты мне ничего не должна. Рен открыл дверь и вышел. Кёко проводила взглядом уходящего семпая. «Я наверное бы разозлился, если бы Кёко в качестве благодарности сделала это. Хорошо, что всё обошлось. Как я мог такое ляпнуть. Но она так самоуверенно себя вела, что я не удержался. Я рад или разочарован? Вот же кретин».***
«Кого захочу? Знал бы он, кого я хочу поцеловать. Но чем это обернётся, если я действительно это сделаю?», — Кёко лежала на футоне и мучительно вспоминала его слова. «Кого захочу, кого захочу… — вертелось в голове актрисы несколько дней подряд, не давая покоя по ночам. — Как можно вот так запросто кидаться такими откровенными словами. Надо поговорить с ним и сказать ему об этом».***
— Тсуруга-сан, — Кёко подошла к семпаю. — У вас перерыв? Можно с вами поговорить? Это очень важно. «Её голос дрожит?», — заметил Рен. — Да. Только перерыв короткий. — Это не займёт много времени. — Хорошо. Пойдём тогда в мою гримёрку. Они зашли, и Рен плавно закрыл за ними дверь. — Тсуруга-сан, сядьте, — Кёко указала на спинку кресла, положив туда руку. Рен, удивлённо нахмурив брови, посмотрел на кохай, но подчинился. Кёко закусила губу и взглянула на Рена. «Внутри всё так сжимается… Мне кажется, что даже температура подскочила. Или тут и правда так жарко?». Кёко приложила к груди кулак и закрыла глаза на несколько секунд. Рена насторожило такое поведение. «Да, что произошло то? — в душе промелькнула паника. — Неужели что-то серьёзное?». — Пожалуйста, закройте глаза, — попросила актриса дрожащим голосом. — Кёко, что у тебя случилось?! Кёко с надеждой, умоляюще, смотрела на Рена. — Я не смогу сказать, если вы не закроете глаза. Рену уже было всё равно. Лишь бы это мучительное ожидание прекратилось, поэтому, он выполнил просьбу девушки. Кёко стояла, собираясь с мыслями, — колени тряслись. Она подошла к семпаю, потянулась и прикоснулась к губам мужчины, приоткрыв ротик. Рен открыл глаза и ошарашено уставился на Кёко, но всё же подметил для себя, что это уже больше похоже на поцелуй, чем тот чмок, что был на Гуаме. Кёко отстранилась и закрыла лицо ладонями. — Кёко. Зачем? Тебе не нужно было этого делать. Я же сказал. Ты мне ничего не должна. Это был мой выбор спасти тебя и оплатить лечение. Поэтому не надо было меня благодарить, даже если хотела. Тем более так. Это неправильно. Кёко, не опуская рук, помотала головой. — Я же не требовал от тебя ничего. Теперь я чувствую себя негодяем. Кёко открыла лицо, убрав ладони, но продолжала глазеть в пол. — Простите. Я не хотела вызвать у вас такие неприятные чувства по отношению к себе. Просто… Вы же сами сказали. Поцелуй однажды того, кого захочешь. Простите меня за это. Я ужасна, — Кёко вот-вот готова была зарыдать, что выдала свои чувства, осмелилась сказать о них и заставила семпая думать о себе плохо. — Я не должна была, — Кёко развернулась. Рен понял, что девушка решила сбежать. — Кёко! Подожди! Посмотри на меня, — актриса стояла, сжав кулачки. — Пожалуйста, повернись ко мне лицом. Разговаривать с твоей спиной не очень удобно, — Кёко медленно развернулась, продолжая смотреть себе под ноги. Даже кончики ушей, сейчас были цвета спелого томата. — Значит ты, поцеловала не из благодарности? — Рен протянул ей руку ладонью вверх, Кёко недоверчиво положила свою ладонь сверху, и мужчина слегка сжал её в кулаке. — Да, я это сделала не из благодарности, — всё так же рассматривая узоры на полу, говорила бордовая от стыда девушка. Рен притянул Кёко к себе и обнял её за талию, поставив девушку между своих ног. Кёко ахнула от неожиданности. «Что он делает?», — сердце девушки застучало так громко, что она с трудом услышала просьбу семпая. — Ещё раз поцелуешь? — лукаво улыбнулся брюнет. «У меня сердце даже в горле стучит. Как он может, такое говорить. Он сейчас испытывает меня? Шутит? Издевается? Злится? Я не понимаю. Почему мои детекторы не работают? Такая каша в голове. Не надо мне было такое вытворять». Рен, не дождавшись ответа, прильнул к губам любимой, положил свою большую ладонь на затылок Кёко, чтобы не дать ей отстраниться. Тёплые губы, нежный и одновременно полный желания поцелуй, отдавался разрядами молний по телу обоих людей. Мужчина прервал ласку и провёл ладонью по щеке девушки. — Кёко, я люблю тебя. — Правда? — она изумленно взглянула на семпая. — Думаешь, я бы стал врать о таких вещах, такой девушке? Тем более целовать тебя? — Я не знаю. Вы это вы. Я… Мне… Мне не стоило этого делать. С вами. — С таким бабником, как я? Это ты имеешь ввиду? Я не бабник. Ты первая девушка, которую я полюбил. И использовать сладкие речи, чтобы соблазнять тебя не вижу смысла. Я не из таких. Кеко с сомнением покосилась на Рена. — Хочешь, чтобы поклялся? Кёко смотрела на Рена, не зная что сказать. Актёр протянул девушке мизинец. Подумав несколько секунд, кареглазая сцепила свой пальчик с мизинцем Рена. — Ты… Моя! Я люблю тебя. Это правда. — Я тоже, — осторожно прошептала девушка и, сгорая от стыда, спряталась в тёплых мужских объятиях.