Шаг Первый: Новый мир

      Утро второго учебного дня выветрило из моей головы предательские мысли о «Невероятном Приключении» — думается мне, что оно само нас найдёт, нужно лишь немного подождать. А пока — стандартный график личных тренировок и школьных занятий.       На завтраке в Большом Зале случился небольшой инцидент. Корреспонденция приходит зачастую именно в это время, и вот, когда около десяти разных сов влетели в зал, направляясь к адресатам, я заметил Пирата, летевшего порожняком. Одна из сов пролетала довольно высоко и сбросила письмо, обещавшее, судя по траектории, упасть точнехонько в мою тарелку с овсянкой. Однако Пират выдал головокружительный маневр, перехватил письмо и приземлился на стол напротив меня.       — О-хо-хо! — самодовольно ухнул он в своём стиле и выпучил один глаз, глядя на меня. При этом перья на его голове топорщились в ещё большем беспорядке, чем обычно.       Пират вытянул вперёд лапку, в которой держал письмо, подержал мгновение в воздухе, и разжал когти, продолжая держать лапку над столом и глядя мне в глаза. Письмо, словно в мультике, плавно покачиваясь опустилось на стол и только после этого Пират встал на обе лапки.       — Ты чего удумал? — обратился я к птице, попутно проведя над письмом рукой. — Перехватил почту, типа, ты его принёс?       — О-хо-хо!       Ребята вокруг тихо засмеялись.       — И что же ты хочешь?       Пират начал бочком двигаться по столу к большой тарелке с рубленными колбасками. Вот всё-таки я никогда не перестану удивляться всеядности волшебных сов.       — Ясно всё с тобой, жулик кучерявый, — улыбнувшись, я достал одну колбаску и вручил Пирату. Тот схватил её, ухнул и полетел прочь. Открыв конверт, я достал небольшое письмо, в котором убористым красивым почерком леди Гринграсс назначила первый урок на выходные дни этой недели и просила взять с собой Гермиону. Стоило только глянуть на сидящую рядом девушку, что с энтузиазмом, быстро, но аккуратно ела всё, до чего могла дотянуться, как она тут же заметила мой взгляд и вопросительно выгнула бровь.       — На выходных урок с наставником. Ты в деле?       Девушка лишь кивнула — слишком уж была занята едой. Мне тут вспомнились сцены из фильмов по сказке о Поттере, где та, совсем теперь уже не похожая, Гермиона попрекала Уизли в том, что он всё время ест. А здесь она сама ест чуть ли не за троих, ведь каждый день выкладывается на полную и даже больше.       — Когда именно? — уточнила Гермиона, расправившись с едой.       — В субботу с одиннадцати утра, и в воскресенье так же.       — Уже знаешь, как будем выбираться из замка?       — А чего там знать, — пожал я плечами. — Берёшь и идёшь. У нас сейчас что будет?       Гермиона ловко достала из лежащей рядом с ней сумки расписание и пробежав по строкам взглядом, посмотрела на меня.       — Сдвоенные Чары, потом сдвоенная Трансфигурация, а после — Нумерология. Оказалось, что с завтраком покончили не только мы, и вот уже в общем потоке учеников разных возрастов и факультетов, мы покинули Большой Зал и отправились в башню Рэйвенкло.       На уроках по Чарам в этот день, профессор Флитвик, всё так же стоя перед классом на своей импровизированной подставке из книг Локхарта, не меньше пятнадцати минут рассказывал нам о важности суровой и беспощадной подготовки к предстоящим СОВ, ведь от результатов экзаменов будет зависеть наше будущее на многие годы вперёд. Ну, я согласен с профессором, ведь он вещает для большинства. Некоторые индивидуумы могут вообще не беспокоиться о результатах и продолжать жить на заработанные предками деньги, пить дорогие вина, вкусно есть в элитных ресторанах, да и в целом прожигать свою жизнь. Ещё есть такие как я, кто решил учиться дальше. Правда, не все, я полагаю, уже нашли себе мастеров или магистров, чтобы пойти к ним в обучение и важность экзаменов для них остаётся актуальной.       В итоге, после своей речи, профессор Флитвик выдал нам задание — практиковаться в манящих чарах, А́кцио, без которых невозможно представить сдачу практической части СОВ по Чарам и Заклинаниям.       После урока мы с Гермионой подошли к профессору дабы обговорить дальнейший план наших исследований, но к нашему великому сожалению, профессор приостановил этот проект.       — Поймите правильно, — замялся маленький профессор и спрыгнул со своего импровизированного помоста. — Исследовательская и проектная деятельность в стенах Хогвартса никак не показана. Профессора могут заниматься своими личными задумками, но привлекать учеников как равноправных коллег или даже в качестве ассистентов — ни-ни.       — Получается, — немного нахмурилась Гермиона. — Присутствие Амбридж…       — Да-да, — закивал профессор. — Я не имею морального права так компрометировать столь талантливых и перспективных учеников, как вы, мисс Грейнджер и вы, мистер Найт. Однако…       Профессор заглянул за наши спины и никого не обнаружив, вновь обратил свой взор на нас.       — Обмениваться результатами своих умственных трудов мы можем более чем. А я, как профессор, вполне могу рекомендовать вам различную литературу. Единственное, что является для нашей работы недопустимым — практика.       — Ничего страшного, профессор, — я слабо улыбнулся. — Это более чем допустимое развитие событий.       — Вот и чудесно! — Флитвик обрадовался и убежал в свой кабинет, а стоило нам только подойти к только-только закрывшейся за ним двери, как она тут же вновь открылась, а на пороге стоял Флитвик, протягивая нам явно рукотворные подшивки из кучи одинаковых на вид пергаментов. Возможно, это скопированные магией документы.       — Вот. За лето я немного поработал над теорией. Возможно вы, со свежим взглядом, сможете отделить зёрна истины от плевел идей.       — Приложим все усилия, — улыбнулась Гермиона, и мы взяли по экземпляру, тут же пряча в сумках.       — В таком случае, через неделю, так же после занятий, прошу подготовить свои записи по этим материалам. И вопросы. И предложения. Если будут. Будем работать вот в таком вот, не особо богатом практикой, режиме.       Профессор поспешил начать подготовку к следующим занятиям, а мы отправились в другую башню и на другой этаж, где нас уже наверняка ждёт декан, готовясь преподавать свой предмет.       На Трансфигурации уже профессор МакГонагалл чуть ли не дословно повторила слова Флитвика, разве что интонации были намного более строгие, а взгляд — суровый. На этих занятиях мы разбирали довольно сложное заклинание Исчезновения, Эване́ско. Говорят, что оно довольно сложное и вообще, является одним из сложнейших на СОВ по всем направлениям. Что я могу сказать? Я его уже давно знаю и подчищаю иногда всякое непотребство, хотя именно для различной чистки и уборки подходят Терге́о и более сильное Экску́ро.       В качестве объекта для тренировок нам выдали улиток. Не будь у меня хорошая чувствительность к магии, я бы даже подумал, что они настоящие. Нет, они безусловно настоящие и материальные, но они — продукт трансфигурации.       Только слепой бы не заметил, как МакГонагалл поглядывает украдкой в нашу с Гермионой сторону, явно ожидая мгновенных и феноменальных успехов, ведь на поприще трансфигурации мы многого достигли — одна трансгрессия чего стоит! В общем, переглянувшись с девушкой, мы решили не разочаровывать профессора и с первой попытки заставили трансфигурированную улитку исчезнуть, тут же заработав по десять баллов факультету.       На Нумерологии нам рассказали о том, что в этом году мы будем уделять много внимания вполне обычным математическим операциям, неравенствам, различным квадратным уравнениям, множествам и системам. Естественно, как сами эти комбинации знаков и чисел, так и результаты вычислений мы будем учиться интерпретировать с точки зрения магии, при этом будем изучать реальные области применения в теории создания новых, или обоснования старых заклинаний.       На ужине в Большом Зале я, с большим для себя удивлением, узнал о том, что Поттер умудрился-таки столкнуться на большой перемене с Амбридж при свидетелях, знатно с ней поспорить, вывести ту из себя и получить неделю наказаний. Я решительно не понимаю, как это у него работает… Ну ходил весь вчерашний вечер и сегодняшний день, ныл, мол: «Мало практики по ЗоТИ, мы ничему не научимся, глупая теория, ужасный жабий препод». Не удивлюсь, если он нарвался на Амбридж именно в тот момент, когда жаловался Рону на жизнь, а там уже дело техники.       На самом деле та манера, с которой Амбридж общается, совершенно не подходит для детей, а в особенности — для не особо умных детей. Безусловно, если бы у Поттера было более интеллектуально развитое окружение, он бы был умнее, умел бы держать себя в руках и не поддавался на дешёвые провокации, но чего нет, того нет.       Вечером, в гостиной факультета, сидя вместе с Гермионой на нашем диванчике и в компании Дина, Симуса, Лаванды и Парвати, я имел возможность наблюдать прелюбопытнейшую сценку — один известный Герой Всея Англии вещал перед толпой собравшихся, аки Ленин с броневика. «Не допустить! Не позволить! Не посрамить!». Не то чтобы он специально начал речь толкать — просто так вышло. Один спросил его «как дела?», другой — «А что ты думаешь?». Рядом проходили ещё ученики, услышали обсуждение животрепещущей темы, и этот снежный ком начал разрастаться, а вокруг дискутирующих Гарри, Рона и близнецов уже и толпа зевак собралась. В общем, толпа решила, что не может дальше так продолжаться, хотя «это» только началось. Поттер, кстати, периодически потирал правую руку, а значит методы наказания у Амбридж остались прежними.       — Думаешь, это к добру? — спросила Гермиона, когда я по традиции пристроил свою голову у неё на ногах.       — Что именно?       — Остальные явно собираются сделать какую-то глупость.       — Понятия не имею, — я прикрыл глаза. — Стоит вспомнить, кем является Долорес Амбридж. Она — помощник министра магии. Некоторые называют её «Цепным Псом Министерства». Жесткая карьеристка, но при этом не имеет какой-либо политической точки зрения. Хм… Нет, не так. Амбридж имеет вполне чёткую позицию по многим вопросам, но она из той породы людей, что своё держит при себе. Она безоговорочно верна министру магии, и если он скажет: «На костёр чистокровных!» — она первая пойдёт их жечь. Если он скажет: «На костёр магглорождённых!» — Амбридж вновь будет в первых рядах. К делу подходит со всей ответственностью и энтузиазмом, на которые способна. Её слово — слово министра.       — Макс, — прервала меня Парвати, сидевшая за столиком рядом. Я открыл глаза и с удивлением обнаружил, что теперь и вокруг нас начинают собираться ученики самых разных возрастов.       — Да?       — Ты всё время говоришь «Министр», но не сказал: «Фадж».       — Молодец, что заметила, Парвати. Суть проста, — я устроил голову поудобнее, а Гермиона запустила руку в мою шевелюру. — Амбридж верна должности, а не человеку. Станет министром Дамблдор — она будет действовать в его интересах и говорить то, что говорит Дамблдор. Станет им Сами-Знаете-Кто — история будет в точности такая же. Кто бы ни стал министром магии, Амбридж всегда будет истово следовать его политике и целям, будь то Мерлин, Моргана, Мордред, Гриндевальд или Локхарт.       — Локхарт-то да… — потянул кто-то, пока остальные посмеивались. — Он-то прям министр министров, без памяти-то…       — И что это нам даёт-то? — буркнул Рон, что вместе с Поттером присели на пол рядом с другим диваном у камина.       — О, всё очень просто, мой рыжий друг, — я занял вертикальное положение на диване, а Гермиона прижалась к моему плечу, вынудив меня приобнять её. — Скажи мне, какую позицию занимает Фадж по отношению к нам, Хогвартсу и Дамблдору на данный момент.       — Откуда мне знать-то, что там у этого Фаджа в голове?       — Из «Пророка», конечно же! «Пророк», да будет вам известно, абсолютно проминистерская газета. Если читать между строк, то можно узнать много нового.       — И чего же? — спросил один из близнецов.       — К примеру, когда был совершён побег из Азкабана, через две недели написали: «Обнаружены явные следы наитемнейшей магии, а Министр Фадж взял дело под личный контроль». Какие выводы мы можем сделать?       — Так написано же всё! Чего тут думать? — взмахнул руками Рон, немного толкнув рукой Гарри. — Извини, дружище.       — Да ничего, — Поттер потёр кисть правой руки и сел так, чтобы спрятать её ото всех.       — Неправильно. Мы можем сказать, что ни ДМП, ни Аврорат не знают, как именно сбежали преступники — это о «наитемнейшей магии». В трактовке министерства всё, что они не могут понять, является «наитемнейшим». «Личный контроль» — никто не может ни взять след беглецов, ни найти их, и вообще — министерство бессильно, но вы не беспокойтесь! Сам Министр Магии занимается этим вопросом.       — М-да… Как-то странно.       — А теперь подумайте, — я обвёл взглядом всех собравшихся, коих уже было немало. — Что писалось в «Пророке» о директоре, Поттере и Хогвартсе? Я напомню: старый маразматик брешет как дышит и доводит прекрасную школу до краха, его протеже, Гарри Поттер, является свихнувшимся психом, в школе рассадник беззакония и преступности, а преподаватели — мусор с улицы. Директор и Поттер нагло врут о Тёмном Лорде, подрывая авторитет Министерства, а старый маразматик метит в кресло министра.       Ученики зароптали и с десяток секунд со всех сторон только и слышались недоумённые и гневные высказывания, адресатами которых были все подряд. Когда ученики немного успокоились, а Гермиона поудобнее устроила свою голову на моём плече, я посмотрел на Гарри, ожидая его реакции.       Поттер посмотрел на меня серьёзным взглядом.       — Я не вру. Он правда вернулся.       Я в ответ лишь кивнул, и заговорил о другой теме:       — После Турнира, когда Дамблдор сказал Фаджу о возрождении Сами-Знаете-Кого, министр сказал, мол: «Это разрушит всё, чего мы достигли за эти годы». Не заблуждайтесь. Фадж верит в его возрождение, но ни за что не подтвердит эту информацию. Он будет её всячески опровергать и дискредитировать тех, кто говорит обратное. В данный момент Фадж наметил себе цель — дискредитировать Хогвартс, директора и Поттера. Заметьте, после лета вы верите тому, что написано в «Пророке», но не верите Гарри. Сколько раз вы обжигались на том, что не верили ему, а потом оказывалось, что зря?       Народ пошептался немного, покивал, или же наоборот, ещё больше надулся от того, что лжеца оправдывают.       — Так, а с Амбридж-то что? — Симус отложил в сторону свои любимые карты.       — А что с ней? Как я и говорил, позиция Амбридж — это позиция министра. Она здесь, чтобы встряхнуть нас как следует и выдавить наружу все заговоры, планы, непослушание и прочее, и не важно, есть оно на самом деле, или нет. Даже эта министерская программа. С одной стороны она эффективна, но с другой — эффект от такого изучения будет недолговечным, а сама программа совершенно нам непривычна. Всё непривычное выбивает людей из колеи, раздражает. Она будет давить, расшатывать нас, заставит сорваться и наделать глупостей, а уже эти глупости развяжут ей руки. В этом вопросе она жутко правильная и ей нужен факт свершения какого-то нарушения, после чего она исполнит наказание. Вот, к примеру, Гарри.       — А что сразу Гарри? — возмутился Рон.       — Что ты сказал ей, что заработал наказания на неделю?       — Кстати! — громко чуть ли не вскрикнула Анджелина, ставшая капитаном нашей сборной по квиддичу. — Как ты мог, Гарри! В пятницу отбор на вратаря, и я же говорила тебе, что нужна явка в полном составе…       — Потом, Анджелина, — я спокойно прервал девушку, уплотнив и увеличив объём магии вокруг себя. Ко всеобщему удивлению, Анджелина замолчала, гневно попыхтела пару секунд и согласно кивнула. — Гарри?       — Ну… — Поттер поглядел на всех. — Я сказал, что нам нужна практика, ведь… Мы же должны научиться защищаться? Верно? Сказал, что так как Волдеморт возродился, мы все в опасности. Она давай отрицать и называть меня лжецом.       Поттер сжал кулаки.       — Ну я и говорю, что не лгу, а она всё за своё. Так и получилось.       — Теперь, — я оглядел собравшихся. — Объясню суть. Ты, Гарри, пошёл против мнения и политики министра. Это для Амбридж недопустимо с одной стороны, а с другой — именно этого она и ждёт. Любое наше телодвижение, идущее поперёк позиции министерства, будет воспринято, как бунт и измена. Наша задача — взять себя в руки и не давать повода.       — А если вдруг, — заговорил серьёзным тоном Дин, сидевший напротив Симуса за столом. — В качестве теории предположим, что сказанное в «Пророке» — правда?       Судя по тут же поднявшемуся тихому обсуждению, мнения учеников разделились.       — Эй, я не вру! — Поттер попытался вскочить, но близнецы вернули его обратно, где сидел, положив руки на плечи.       Быстро наступила тишина вокруг, а ученики, сидевшие и стоявшие где придётся, вновь были готовы внимать.       — Спешу всех расстроить. Возрождение Тёмного Лорда — правда. Я имел сомнительное удовольствие общаться с радикалами чистоты крови, Пожирателями и прочими примкнувшими к Тёмному Лорду или только собирающимися сделать это. Одному даже навалял в дуэли, правда, он изначально меня недооценил и хотел лишь повалять по полу, покруциатить да место показать.       Пока все с недоумением переглядывались, я посмотрел на Поттера.       — Видел я там и одного известного нам с тобой человека. Хм, даже двух. Тёмный Лорд набирает сторонников. Сбежавшие из Азкабана усиленно восстанавливаются и уже сейчас не выглядят как те, кто сидел в этом ужасном месте долгие годы.       Ребята притихли, а многие бледнели. Стоявший чуть поодаль Невилл выглядел вообще ужасно — краше в гроб кладут.       — Но тогда нам тем более нужно практиковаться!!! — с жаром высказался вскочивший Поттер. — Мы должны уметь защитить себя.       — Пф-ф-ф… — фыркнула Гермиона и рукой попыталась прикрыть улыбку.       — Что я смешного сказал?       Девушка немного заворочалась, устраиваясь удобнее и не поднимая головы с моего плеча, с совершенно безумной улыбкой, присущей своей «боевой маске», заговорила:       — Хочешь потягаться со взрослым опытным волшебником?       — А у нас есть выбор? — Гарри осмотрел всех вокруг. — Мне понятно, что Министерство не собирается признавать возвращение Волдеморта. Мы все в опасности и нам неоткуда ждать помощи. Я не говорю, что мы должны сражаться. Я говорю, что мы должны уметь защитить себя.       Удивительно порой бывает, как в Поттере прорезается искра интеллекта.       — Допустим, — кивнул я. — И что ты планируешь делать? Собрать группу единомышленников? А кто будет учителем? А где будете заниматься? Могу поспорить, что когда… Заметь, не «если», а «когда»… Когда Амбридж узнает, что у неё под носом большая группа учеников очевиднейшим образом нарушает её правила и практикуется в защитной магии… У-у-у, что будет!       Все понуро молчали.       — Давайте так, — хлопнул я свободной рукой о коленку. — Собирайте единомышленников хоть со всех факультетов. Думайте над тем, как сделать так, чтобы никто не проболтался. Ищите себе того, кто будет вас учить. С меня — помещение. Оно довольно секретное, о нём знают единицы и попасть в него — задача нетривиальная.       — А какая твоя выгода? — один из близнецов задал вполне резонный вопрос.       — Хочу посмотреть, что у вас из этого получится.       После этих слов, наше импровизированное собрание факультета начало рассасываться, разбиваясь на компании по интересам, а Гарри с Роном явно загорелись идеей собрать группу учеников, чтобы вместе учить различные заклинания.       — Зачем тебе это? — спросила Гермиона, не убирая голову с моего плеча.       — Хочу посмотреть, на что они будут способны и чем владеют на данный момент.       — Ты же не думаешь их учить? Мы убьём на это кучу времени, а толку будет чуть больше, чем ноль.       — Нет, что ты. Думаю, присутствовать на их занятиях тогда, когда нужно будет учить теорию или проводить другие умственные изыскания.       — Тогда это вполне подходит.              ***       Всю первую неделю я посвятил тому, чтобы прочитать и запомнить всю доступную мне информацию по строению и функционированию тела человека, и на тренировки с трансфигурацией и некоторыми старыми боевыми заклинаниями. Но их я только доводил до создания магического контура, но не активировал — не хочется портить Зал, да и не факт, что активация таких довольно мощных и ориентированных на разрушение заклинаний пройдёт незамеченной.       Ровена придумала, как можно дополнительно загрузить мне мозги. Она попросту в форме Зодчего начинает перемещаться по теням и всё время что-то трансфигурирует — от самых маленьких и незначительных операций, до манипуляций с большим объёмом пространства. Казалось бы, ну играется и ладно, но нет — она принудительно распределяет нагрузку между сознаниями, давая мне и прочувствовать, и поучаствовать во всех этих магических манипуляциях. Это знатно нагружает мозги, но при этом получается намного глубже понять суть подобной смеси трансфигурации материи и пространства.       Уроки проходили вполне себе нормально, в обычном и привычном русле. На занятиях по ЗоТИ гриффиндорцы поумерили пыл. Хоть и без энтузиазма, но занимались теорией, хотя даётся она тяжеловато. Возможной причиной, как мне кажется, является сухость текста в учебнике — он прекрасно передаёт теорию, но подача слишком… Слишком для взрослых, для тех, кто способен продираться через снотворные тексты и формулировки. Это всё неудивительно, как неудивительно и отсутствие действительно хороших преподавателей. В магической Англии вообще отсутствует институт преподавания, как и во многих других магических государствах и причина может крыться как в менталитете, так и просто в малой численности волшебников на единицу площади. Для той же самой Англии хватает Хогвартса, а в единичных случаях — личные наставники, которые, кстати, тоже не являются преподавателями, а просто квалифицированными волшебниками.       Гарри и Рон заручились поддержкой близнецов, которые даже немного отодвинули в сторону свои эксперименты с Забастовочными Завтраками, упорно, и что удивительно, довольно тихо распространяли слухи о сборе группы для занятий по ЗоТИ. Не забывал Гарри и о своих наказаниях — каждый день, в пять вечера, он исправно отправлялся к Амбридж в кабинет, а возвращался с воспалённой тыльной стороной ладони правой руки. Ну, не живётся человеку спокойно — флаг ему в руки, как говорится.       Почему я вообще подал эту идею с организацией группы? Тут всё просто. В сказке о Поттере эта идея была реализована только зимой, если мне не изменяет память прошлой жизни. При этом, далеко не сам Поттер это придумал. Теперь же, когда в его команде нет «лучшей ведьмы этого поколения», он может и не додуматься. Не соберётся группа единомышленников и если Тёмный Лорд решит похожим методом выманивать Поттера в Министерство, то там, скорее всего, Поттер и закончится, а если и нет, то Волдеморт получит пророчество, а Поттера и тех, кто пойдёт с ним, прилично покалечит или даже убьёт. В общем, расклад в пользу Тёмного Лорда, вот только он мне не нравится и всё, что хорошо для него — плохо для меня. И вот теперь, когда я подал идею, группа может собраться значительно раньше, научиться они могут большему, или по крайней мере будут пользоваться заклинаниями более уверенно. Правда, есть и теоретический минус. Как мне кажется, в сказке о Поттере, в битве в Отделе Тайн, Пожиратели Смерти лишь игрались с детишками и неизвестно, как всё сложится, будь эти детишки более квалифицированы.       В общем, я вновь с упоением погрузился в тренировки безо всякой пощады к самому себе и к Гермионе. Девушка, окончательно осознавшая факт возрождения Тёмного Лорда, начитавшаяся и наслушавшаяся рассказов о прошлых злодеяниях его и Пожирателей, варила восстанавливающие комплексы зелий и тренировалась до тех пор, пока не упадёт без сил, а когда упадёт — хлебнёт зелий и вновь движется вперёд к свершениям. На ингредиенты мы скинулись финансами, так что это не было проблемой, а близнецы, за скромное вознаграждение, умудрялись доставать то, что нельзя заказать в открытую. Единственный минус подобной тренировки под допингом — нужно давать отдых организму и выводить токсичные элементы от зелий. Два месяца тренировок с зельями, и месяц без них — реабилитация. Но эффект обещает быть великолепным, ведь пусть и память у нас идеальная, но рефлексы нарабатываются не намного быстрее — тут-то зелья и приходят на помощь.       Когда в пятницу первой недели, в нашей палатке посреди Тайной Комнаты, я решил помочь девушке с зельями, меня в очень строгой манере отогнали от них.       — Нет-нет-нет, — замотала головой девушка, отойдя от двух больших котлов, в которых она варила три разных состава. Выглядела она довольно агрессивно — чуть растрёпанные волосы, закатанные рукава, суровый взгляд.       — А что? Я же хорошо зелья варю.       — Для себя делаем, — Гермиона поправила небольшую зачарованную заколку в причёске, что не позволяла волосам выпасть и попасть в зелье, а парам зелья оседать на волосах. — Тут нужно «Идеально», а не «Пить, если терять уже нечего».       — Невысокого ты мнения о моих зельях.       — Просто я могу сделать их идеально, так зачем тратить время попусту? Да и после прочтения такого объёма разных книг и справочников… Я уже не та первокурсница, что будет слепо следовать рецепту и, там, не знаю… Резать орехи, а не давить. Да и понимание появилось в последнее время. Вот ты, Макс, умудряешься вообще абсурдные комбинации рун в арифмантике заставлять работать, словно так и надо.       — Там же просто, — пожал я плечами.       — Вот и мне в зельях «просто». Так что давай тратить время рационально.       Собственно, после этого я к процессу приготовления зелий не лез, занимаясь тем, что хорошо получается у меня. Хорошо хоть для занятий у Снейпа моих навыков хватает с запасом, а то он бы мне плешь проел.       Утром в субботу, после традиционной пробежки и прочих физических упражнений, мы привели себя в порядок и в школьной форме и мантиях отправились на вылазку в Хогсмид, где и должна была ждать нас леди Гринграсс.       Выбраться из замка, как и всегда, было довольно просто. Комплексные чары сокрытия и маскировки, и вот мы уже благополучно пересекаем ворота замка и за несколько минут неспешным шагом добираемся до самой деревеньки. Погода была, как и все последние дни, довольно пасмурной и мрачной, но мне она нравится именно такой, а вид на Запретный Лес и окрестные горы, окрашенные растительностью в довольно тёмные оттенки зелёного, вызывают ощущение мистики.       Местные жители в это время занимаются своими делами и в большинстве случаев, как я понял, дела эти в министерстве. На самом деле немногие в Хогсмиде держат магазины, ведь от них толк лишь в дни разрешённых походов для учеников. Однако это не значит, что в другое время не находятся те ученики, что способны выбраться из замка. Да и стоит отметить, что Хогвартс-Экспресс во внеучебное время курсирует по всей Англии, перевозя товары и грузы, которые проще и выгоднее доставить именно так — некоторое нельзя уменьшать, другое — класть в области Незримого Расширения, а третье — слишком большое. Бывает и всё вместе. В общем, довольно часто можно встретить заезжих волшебников, но те в основном довольствуются кафешкой на перроне.       Наш путь пролегал в «Три метлы», чему я был рад, ведь ради конспирации Дельфина могла выбрать и самое дальнее заведение, что стояло на отшибе. «Кабанья Голова», руководил которой никто иной, как Аберфорт Дамблдор. Правда, об этом мало где говорится, вот и я буду делать вид, что ничего не знаю. Но, отставим пока в сторону мысли об этом большом и странном каменном здании на отшибе.       Зайдя в «Три Метлы», приятный светлый паб, что мог похвастать простой, но качественной и ухоженной отделкой деревом светлых тонов, мы двинулись в сторону дальнего столика, занятого одним из немногих посетителей. Леди Гринграсс была одета в синее строгое платье и тёмно-синюю мантию с капюшоном, который сейчас был снят, демонстрируя толстую косу почти белых волос, перекинутую через плечо.       — Доброго утра, — с улыбкой поздоровался я, как только мы подошли ближе. Чувство магии говорило, что это именно Дельфина, хотя что-то неуловимо в ней изменилось.       — Здравствуйте, — Гермиона выдала уважительный, но не глубокий поклон. Похоже, ей Дельфина понравилась.       — И вам доброго утра, — улыбнулась леди Гринграсс и указала рукой на свободные стулья за столом. — Присаживайтесь.       Как только мы сели, Дельфина сразу заговорила по делу.       — Итак. Касательно занятий. Так как практиковаться в выполнении заданий по трансфигурации вы можете самостоятельно, я подготовила список литературы, которая может пригодиться и которая имеется в библиотеке школы. Если будут какие-то вопросы, то мы обсудим их на занятиях раз в неделю. На самих занятиях мы перейдём к теоретическому изучении колдомедицины.       Гермиона подобралась, внимательно слушая.       — Ты подобрал литературу по темам, которые я просила?       — Да, — кивнул я. — И выучил.       — Прекрасно. Тебе не составит труда сделать копии и отправить мне? Хочется знать, появилось ли что-то новое в этой области у обычных людей. Не хочется ради этого обращаться в гильдию — там тоже люди и они не прочь подзаработать на затворниках.       — Хорошо.       — И Гермионе копии выдай, — Дельфина перевела взгляд на девушку. — Ты же не прочь поучаствовать и в следующих этапах обучения?       — Конечно же нет. Я даже «за».       — Вот и чудно, — улыбнулась Дельфина.       — Только я не совсем понимаю, — Гермиона немного замялась. — Зачем вам возиться ещё и со мной при том, что я не являюсь вашей ученицей.       — О, тут всё просто. Достигнешь определённого уровня знаний и силы, а Макс, после получения статуса мастера, возьмёт тебя в ученики и уже через месяц-другой уже ты защитишь это звание.       — А вы? — резонный вопрос сам сорвался с уст девушки.       — А мне ещё один ученик будет ни к чему. Тем более, ты не отягощаешь меня, а даже помогаешь в обучении вот этого молодого человека.       Гермиона кивнула, поняв смысл и суть идеи Дельфины.       — Теперь же, насчёт самих занятий. Не могу сказать точно, как долго мы будем изучать сугубо теорию, всё-таки вы очень способные в этом плане. Но, раз пойдёт только теория, то мы вполне можем находиться прямо здесь и никуда не спешить. Слуховая память у вас насколько хороша?       — У меня как и с книгами, — пожал я плечами.       — Аналогично, — Гермиона посмотрела на меня и на леди Гринграсс. — Но только если немного сконцентрироваться.       — Отлично. Но для некоторых вещей всё-таки придётся делать записи. Итак, начнём прямо сейчас.       Мы достали тетради и перьевые ручки, а Дельфина — палочку, проведя которой вокруг столика, поставила заглушающие чары.       — Чтобы ни мы, ни нас никто не отвлекал. Итак. Колдомедицина — далеко не та дисциплина, которую можно выучить только по книгам. Можно выучить кучу заклинаний, зелий и ритуалов, но весь костяк колдомедицины держится вовсе не на них. Суть её — в глубоком понимании магического, именно магического функционирования тела человека или другого пациента. В наше время идёт адаптация маггловских знаний в этой области и многие устоявшиеся догмы приходится либо дополнять, либо радикально пересматривать. Но сегодня и завтра мы затронем лишь общие нюансы, а на следующей неделе я ожидаю от вас наличия в ваших светлых умах всего того вороха знаний, что Макс, как всегда, носит в своей заплечной сумке.       Мы с Гермионой переглянулись, и вновь обратили внимание на леди Гринграсс.       — Стоит сказать, что должен знать и уметь колдомедик. Многие считают, что, выучив несметное множество заклинаний и контрпроклятий, он уже становится квалифицированным целителем, но это не так. Нужно знать, как функционирует тело, каждая его система в общем, органы и ткани в частности. Нужно знать, какие процессы проходят в организме в норме и в патологии. В современном мире нужно знать, как устроены клетки тканей и по каким принципам они функционируют. Нужно знать, какую роль во всём этом играет магия. Но и это не всё. Действительно хороший целитель, а не просто медсестра, должен уметь не только пользоваться диагностическими заклинаниями и ритуалами, но и уметь интерпретировать данные, полученные от них, ведь сами они не скажут, где, что и по какой причине болит у пациента. Нужно уметь прогнозировать влияние тех или иных магических воздействий на тело, системы, органы и магию пациента, уметь выстраивать индивидуальную картину взаимосвязи всех этих систем между собой, чтобы определять источник болезни или проклятия, и просчитывать необходимое лечение и его последствия. И самое важное…       Дельфина выдержала драматическую паузу, а Гермиона вновь подобралась, готовясь услышать что-то очень важное.       — Высокоранговый колдомедик обязан знать магию крови, малефицистику и тёмную магию на уровне как минимум подмастерья, и что более важно — уметь её применять.       — Оу… — Гермиона была несколько удивлена.       — А что вы хотели? — Дельфина с усмешкой посмотрела на нас. — Нельзя вылечить от того, не знаю от чего. Можно снять симптомы, купировать болезнь или проклятье, но не вылечить. Безусловно, самые великие и талантливые колдомедики обходятся и без этих знаний, пользуясь лишь глубочайшим пониманием принципов работы тела и умением приводить его в порядок наплевав на все причинно-следственные связи. Но таких единицы, и не в Англии, а в мире, а к этому уровню они шли долгие десятилетия и даже больше. Не стоит надеяться на свою великую уникальность, а нужно учиться всему, чему нужно. Эти знания, наряду с умением их применять, кстати, являются одной из причин, по которым официальных колдомедиков стараются не трогать.       — А можно вопрос? — Гермиона даже попыталась поднять руку, но остановила себя, вызвав лёгкую усмешку и кивок Дельфины. — А вы официально состоите в гильдии?       — Если я правильно поняла смысл твоего посыла, то и да, и нет. У меня действительное членство международной гильдии, но при этом я освобождена от клятв, как не практикующий колдомедик.       — Клятвы? Эм… Непричинение вреда, кроме случаев самообороны?       — Именно.       — А насколько глубоки ваши знания в сопутствующих колдомедицине дисциплинах?       — Достаточные, для мастера колдомедика, но не больше. Такие знания тяжело достать, а наработка практики по ним претит мне как боевику и колдомедику. Если уж пришла необходимость нанести несовместимые с жизнью травмы, то достигни этих целей одним мощным и точным ударом, а не пытайся мозг через одно место достать, попутно выворачивая врага наизнанку. И раз уж мы затронули эту тему, то тебе, Макс, будет полезно знать и понимать, что отсюда вытекает одна из важных проблем боевиков — нам трудно с полумерами. Некоторые даже разделяют боевиков на три типа… Не хотите угадать, какие?       Гермиона задумалась, а я воспользовался очевидной классификацией из компьютерных игр, которых тут, к большому моему сожалению, пока не очень много в хорошем их исполнении. Ну, по крайней мере для меня.       — Думается мне, — я посмотрел по очереди на обеих дам. — Что-то оборонительного типа, наступательного и что-то типа убийц.       — Хм, — Дельфина смотрела на меня задумчиво, и даже склонила голову на бок. — Ты прав. Названия различаются от страны к стране, но суть именно в этом. Из-за дисциплин, по которым я стала мастером, я прохожу по этой классификации как боевой маг, специализирующийся на обороне. Но это всё, на самом деле, просто бюрократические заморочки гильдий, чтобы при каких-то сборах или совместных операциях было проще распределять задачи. Это не значит, что боевик-защитник не может атаковать, а штурмовик — защищаться.       — Ясно, что много наносного, — кивнула Гермиона.       — А как иначе? Это в школе все «ученики» и номинально «все равны». А за пределами Хогвартса, всё обстоит куда сложнее. Пусть мир волшебников несравнимо меньше, чем у обычных людей, но он ничуть не менее разнообразен, а в некоторых регионах до сих пор работ по исследованиям этого самого мира и магического наследия древности неисчислимое множество. В общем, мы немного отвлеклись от темы. Начнём, пожалуй, рассматривать всё более детально…              ***       Два выходных дня первой недели обучения в Хогвартсе прошли совсем не в «выходном» режиме. С утра и до вечера мы проводили в «Трёх Мётлах», слушая обобщённую информацию по колдомедицине и обязательных направлениях магии крови, тёмной магии и малефицистики. Некоторое мы уже почерпнули в Запретной Секции, но там зачастую были методы сугубо практического использования, а вот базис этих наук, по словам Дельфины, следует искать в библиотеках других семей, однако проблема вся в том, что знаниями не делятся. Для большинства старых семей эти знания — их хлеб, специализация. Само собой, никто не будет добровольно плодить конкуренцию. Так же эти знания можно получать в соответствующих гильдиях, но там и клятвы, ограничения, договора, пожертвования, да и сами гильдии, как организации зачастую международные, в целях преследования своих интересов вполне могут командировать тебя в жопу мира. Не за «спасибо», конечно, но далеко не всем такое нравится. Вот и получается, что быть самоучкой и не самоубиться в процессе изобретения велосипеда крайне сложно.       На второй неделе обучения Гермиона взялась за ворох книг по анатомии, физиологии и других дисциплин, проглатывая информацию как какой-то супер-сканер, но это всё опыт работы в Запретной Секции, где некоторые книги хотелось как можно скорее запомнить и убрать в сторону, а только потом уже заняться осмыслением.       Гарри с Роном и близнецами активно искали сторонников для набора группы. Как я понял по всей этой суете, к ним уже присоединились некоторые гриффиндорцы с четвертого, пятого, шестого и даже седьмого курса. Уже через них и их знакомства, распространяли информацию на других факультетах.       Мы с Гермионой были в учёбе и практике по самую макушку, возвращаясь в гостиную зачастую после отбоя и уже не сидели на диване, а полуживые шли умываться и спать.       Так прошла вторая неделя, третья, наступил октябрь, а на улице стало ощутимо холодать. Уже не так высоко в небе плыло редкое дневное солнце, уже не так грели его лучи, а природа вокруг постепенно приобретала более мрачные и тёмные оттенки. Только в самой середине октября безымянное пока-что общество тайного изучения магии решило-таки собраться и порешать организационные вопросы. Многие, как я понял, ещё даже не знали, как много их соберётся со всех факультетов, кроме Слизерина. Встречу назначили, вот же удивительно, в «Кабанье Голове». Конспираторы, блин. Самое очевидное место, чтобы собраться группой и нарушить правила по предварительному сговору. Даже меня с Гермионой пригласили, и мы даже согласились. А всё из-за каким-то неведомым образом влившихся в нашу компанию Лаванды, Парвати, Симуса и Дина. Не то чтобы мы много общаемся, но как-то так само получалось, мы, такие разные, на занятиях сидим рядом, в Большом Зале — рядом. В гостиной — рядом. Вот и получилось, что когда приглашали всех причастных на это собрание, ребята переглянулись, и говорят нам, мол: «А пошли, посмотрим, послушаем. Если что — уйдём».       Напрягал меня во всей ситуации в Хогвартсе один момент. С середины сентября перестал появляться на приёмах пищи Дамблдор, изредка мелькая то тут, то там в другое время. При этом всём он выглядел крайне обеспокоенным. Я довольно долго ломал себе голову над этим вопросом, пока в один прекрасный вечер, за день до назначенного собрания безымянного ордена, сразу после ужина, на выходе меня перехватил профессор Снейп.       — Мистер Найт, мисс Грейнджер, — кивнул он, ведь сегодня его предмета не было, и мы ещё не здоровались. Как только мы кивнули в ответ, профессор продолжил: — Директор хотел бы видеть вас, мистер Найт, в своём кабинете. Сейчас. Следуйте за мной.       Снейп в своей манере резко развернулся, взметнув полами чёрной мантии, и мы пошли следом — Гермионе по пути, хоть и не долго.       — Как думаешь, что-то случилось? — с хорошо скрытым беспокойством спросила она.       — Переживаешь за директора?       — Переживаю за нас. Он редко выглядит обеспокоенным. Действительно обеспокоенным. Может быть что-то случилось с ним, или надавило Министерство? Это может отразиться на нас всех.       Мы дошли до лестничного пролёта, где Гермионе в одну сторону, в гостиную, а нам с профессором в другую.       — Буду ждать в гостиной.       Я кивнул в ответ и направился вслед за Снейпом. Недолго мы шли по тускло освещённым факелами каменным коридорам. Дойдя до ниши с горгульей, оную не обнаружили, сразу ступив на винтовую лестницу, поднимаясь.       Кабинет директора освещался лишь светом звёзд, да блеском извлечённых мыслей в омуте памяти, многократно отражённом от зеркальных стен шкафа, в который был встроен. Этого света было достаточно, чтобы различать не только контуры, но и всё остальное. В своём кресле сидел директор, а внезапно и так вовремя вышедшая из-за облаков луна окрасила кабинет в сине-чёрные цвета. На этом фоне отлично была видна почерневшая правая рука директора.       — А, Северус, Макс, проходите… — непривычно было слышать в речи Дамблдора отсутствие «мистер». Но голос его был по-прежнему твёрд и силён, хоть и не без ноток усталости. — Проходите.       Дамблдор развернулся на кресле так, чтобы мы могли подойти к нему справа, как раз к его руке.       — Макс… Мистер Найт, — поправился директор, и глянул поверх своих очков половинок мне в глаза. — Я хотел бы попросить вас осмотреть мою руку.       Профессор Снейп что-то тихо пробурчал за моей спиной, при этом явно не одобрительное.       — Северус уже дал своё заключение, но я хотел бы услышать и ваше мнение.       Директор вытянул руку, положив её на стол и теперь я смог разглядеть её. Чёрная, словно обуглившаяся. От неё фонило странной и неприятной магией, тонкий фон которой распространился по всему телу старика. Вынув палочку, я начал водить ею над рукой директора, выпуская неструктурированную магию и прислушиваясь к реакции. Собственно, никакой реакции не последовало. Тогда я запустил простенькое диагностическое заклинание, потом более сложное, и ещё сложнее.       Удивительно, как Волдеморт смог накрутить такое невероятное проклятье! Я узнал около трети, так сказать, элементов в нём, схожих с описанием в довольно древних свитках как из Запретной Секции, так и из библиотеки на Гриммо, где было что-то подобное. Но остальное…       — Невероятный дикий самопал, — тихо сказал я, продолжая усложнять диагностические чары. — Я не эксперт, но проклятье довольно скверное и сложное. Проникло мгновенно и сразу по всей триаде. Похоже, немного задело даже душу, но вы, судя по всему, сами купировали этот процесс в самом начале.       — Вы правы, — кивнул Директор. — Это единственное, что я смог сделать. Профессор Снейп сварил зелье, чтобы приостановить процесс.       — Это не панацея, — раздался тихий голос Снейпа, но совсем тонкие нюансы голоса говорили о скрытом раздражении и даже гневе. — Вы поступили максимально опрометчиво…       — Потом, Северус, — Дамблдор перевёл уставший взгляд на зельевара, и тот замолчал.       — Очень мощное, комплексное проклятье, — продолжил я говорить. — Судя по всему, оно очень органично слилось с вами, запустив процессы изменений в теле на всех уровнях. Расходится циклично, этап за этапом, начиная от места… Соприкосновения с чем-то.       Убрав палочку обратно в кобуру на предплечье, я внимательно посмотрел на директора.       — Вы обращались к другим специалистам?       — Само собой, мистер Найт. К очень высококлассным. Хотя… Моя слава Великого Светлого Волшебника имеет и обратную сторону медали.       — Не всякий малефик согласится на встречу с вами.       — Да. Колдомедики с рангом малефиков высказали своё мнение. Как и Северус. Что скажете вы?       — При текущей прогрессии развития и распространения проклятья… Не дольше года.       Дамблдор согласно кивнул.       — А я вам говорил, — вновь сказал профессор Снейп.       — Не сейчас, Северус. Позволь мне переговорить с мистером Найтом наедине.       Снейп постоял пару секунд, сверля взглядом нас обоих.       — Я буду у себя, — резко выдал он, и развернувшись, покинул кабинет.       Директор расслабленно откинулся на спинку кресла и с десяток секунд помолчал.       — Вам наверняка интересно, как я умудрился оказаться в столь неприглядной ситуации?       — Совру, если скажу, что «нет».       Дамблдор одним взглядом указал мне на кресло напротив его стола, в которое я сразу сел.       — Помните, в прошлом году, ваша наставница поведала о сути одного предмета?       — Крестраж, — кивнул я.       — Именно. Крестраж Волдеморта. Тома Реддла. Только тогда я понял, в чём именно причина его бессмертия. Я и подумать не мог… Думаю, никто не мог. Но возник вопрос — как же кусочек души Волдеморта попал в Гарри? Долгие поиски информации привели меня к неутешительным выводам. Такое могло произойти с волшебником от попадания Авады лишь в том случае, если его душа была многократно расколота. Но сколько? Этот вопрос пока остаётся открытым.       Директор повернул голову к окну, глядя на луну.       — Долгие поиски, воспоминания, анализ… Они привели меня к одному из крестражей, но защита оказалась слишком хитра и сильна, а вкупе с предметом… — директор посмотрел на меня. — Вы верите в сказки, мистер Найт?       — Я верю в то, директор, что не бывает дыма без огня.       Дамблдор улыбнулся в бороду, открыл шкафчик и достал оттуда кольцо с чёрным камнем.       — Родовой перстень Гонтов. Именно к этому роду принадлежит Том Реддл. После создания из него крестража, оно перестало иметь ценность как родовое, но камень… Вы читали сказки Барда Бидля?       — Воскрешающий Камень?       — Да. Это именно он. У каждого человека, мистер Найт, с возрастом накапливается груз ошибок и сожалений. Некоторые незначительны, а другие же терзают его до самой смерти. Магия крестража, знание сути камня… Они оказались сильнее. Именно на кольце было это проклятье.       Дамблдор подобрался на кресле, занимая более серьёзную позу.       — На данный момент, крестраж в этом кольце уничтожен.       — Это хорошо, наверное. Но скажите, директор, зачем вы говорите это мне?       — Причина проста, мистер Найт. Гарри Поттер. У мистера Поттера крайне непростая судьба, отчасти по моей вине. Но куда хуже то, что ему предстоит. Есть причины, необоримые причины, по которым именно он должен сразиться с Тёмным Лордом и одержать верх. Либо не одержать.       — Необоримые причины?       — Да. Это невозможно изменить…       — Пророчество? Истинное пророчество, я прав?       — Я не хотел это вам говорить.       — Если бы не хотели, не сказали бы «необоримые». Только услышанное кем-то истинное пророчество способно сделать любые причины «необоримыми».       — Да, вы правы, мистер Найт. Летом я смог выйти на Ложу Некромантов и обсудить проблему мистера Поттера. Извлечение крестража из живого человека после стольких лет является абсолютно невозможным. Шанс выжить у мистера Поттера есть только в случае его добровольной смерти от Ава́ды Тома. Но в дальнейшем… Именно Гарри должен будет победить Тома, если выживет. А если нет… Тома будет некому победить. Он приведёт Англию к катастрофе, но никто из сильных мира сего не вмешается, пока не будет слишком поздно. Я уверен, что Том, придя к власти, рано или поздно поставит мир на грань новой войны, но уже не такой, что были в прошлом. Войны магов и обычных людей.       Директор немного помолчал, глядя на меня.       — Я знаю, что вы, мистер Найт, не будете без особой нужды вмешиваться в подобные вещи, но также я знаю и то, что вы желаете постигать магию в самых её предельных ипостасях. Я хотел бы попросить вас оказать помощь мистеру Поттеру, когда дело дойдёт до… До дела, как бы это ни звучало. Помимо того, что это выгодно вам, так и я окажу вам услугу, которую, поверьте, сложно переоценить.       — Какую же, позвольте спросить?       — Я познакомлю вас с волшебником, на которого вы вряд ли когда-нибудь сможете выйти. Если вы сможете уговорить его учить вас, то поверьте, он обучит тому, что никто не знает.       — Вы меня заинтриговали, директор.       — У меня нет другого выбора. Совершенно никто из сильных мира сего, да и не очень сильных, не хочет и не будет помогать Англии и нам в решении назревающего конфликта. Волшебники давно живут анклавами и бурлящий котёл в соседнем анклаве их не интересует ровно до тех пор, пока не обещает капитально их забрызгать.       — Я должен подумать, директор. Не поймите неправильно, но я не считаю себя неспособным постигать знания самостоятельно, бегая за чужими, древними или не очень.       — Понимаю, — улыбнулся Дамблдор. — Я и сам такой. Но, как сказал однажды мне мой друг: «Запас карман не тянет».       — Вот только какой ценой обретается этот запас? Каковы риски?       — Вся наша жизнь — риск. Вопрос лишь в том, ради каких целей мы рискуем? Мы не в силах изменить мир по щелчку пальцев, но в наших силах не дать ему стать хуже. Подумайте, мистер Найт, но знайте, я ни в коем случае не упрекну вас, если вы откажетесь.       Мы кивнули друг другу, и я отправился в гостиную факультета. Может и в самом деле есть о чём подумать? Предложение интересное, да и Волдеморт мне не нравится. С ним и его Пожирателями всё равно нужно что-то делать.              ***       Утром следующего дня после беседы с директором, мы с Гермионой отправились в «Кабанью Голову». День был субботний, а леди Гринграсс я заранее попросил перенести занятия на пару часиков.       Заведение как снаружи, так и внутри, не вызывало доверия. Мрачное и запущенное. Снаружи над дверью висела без пяти минут развалившаяся вывеска с изображением оторванной кабаньей головы, с которой стекали капли крови. Внутри же стоял не едкий, но ощутимый животный запах, а столики, как и стены, были старые и почерневшие от времени.       Оказалось, что мы пришли несколько раньше остальных, а потому заняли дальний столик, а я спрятал нас магией от взора других людей. Бородатый здоровяк за барной стойкой лишь недовольно хмыкнул, но слова против не сказал.       Через пару минут начали приходить другие ученики, и вскоре тут уже было человек двадцать, не меньше. Явились и сами виновники торжества в лице Гарри и Рона. Именно им дали слово и поначалу они колебались, но уже через пару минут смело вещали о необходимости заниматься и прочее. Когда вопрос зашёл о том, кто будет их учить, кто-то выдвинул кандидатуру Гарри, мол: «Он уже сражался с Тёмным Лордом».       Согласовав этот вопрос, ребята перешли к решению организационных моментов. Удержать сборище в тайне было решено посредством контракта и предложила этот вариант Сьюзен Боунс с Хаффлпаффа. Неудивительно, ведь её тётя начальник ДМП и такие нюансы ей известны. Связь решили поддерживать при помощи Протеевых Чар, а идею подала Чжоу Чанг — на этих чарах работают два блокнотика, посредством которых она переписывается с Седриком. Вот и получается, что средства выбраны были всё те же.       Ребята начали с энтузиазмом составлять контракт и ставить на нём подписи. Назвали свою группу, вот же идиоты, «Армия Дамблдора». Несколько человек с Хаффлпаффа засомневались в том, нужно ли им это вообще, но под давлением общественных масс всё-таки подписали.       Когда с подписями было покончено, все собрались вокруг Поттера и прозвучал очевидный вопрос: «А где заниматься-то?».       — Макс обещал подогнать помещение, — Рон отмахнулся с довольным лицом.       — Макс? — спросил кто-то из воронов. — А где он, кстати?       — Да! — хором выдали близнецы.       Мы с Гермионой синхронно встали из-за стола, а с нас слетели маскирующие чары. Правда, разглядеть нас всё равно было трудно — оба в чёрном, мантии чёрные, перчатки чёрные. Похоже, Гермиона начинает влюбляться в практичность этого цвета.       — Забавные вы ребята, — улыбнулся я толпе, вздрогнувшей и резко обернувшей при нашем появлении. — Нахрена «Армией Дамблдора» назвались? А если вас раскроют, что подумает министерство? Ладно, кто-то двое-трое с нами, покажу помещение. Нечего всей толпой по замку курсировать.       — Эй, я не понял?! — возмутился Эрни МакМиллан. — А эти почему не расписались?       Судя по возмущённому роптанию, с ним были согласны.       — Не хочу, — пожал я плечами и посмотрел на Гермиону. — А ты?       — Что я, дура что ли, во всяких непонятных контрактах подписи ставить?       Толпа вновь загудела, а кто-то даже выскочил из этой толпы. А, Энтони Гольдштейн.       — Но мы все расписались! Вдруг вы пойдёте и сдадите нас Амбридж?!       — А в чём смысл? — улыбнулся я.       — Да чего спорить-то? — кто-то из ребят постарше встал с насиженных мест. — Нас больше. Раз-два, и подписи у нас.       — А ты попробуй.       Только несколько парней решили вынуть палочки, как раздался резкий громкий стук — Аберфорт, рослый мощный бородатый старик у барной стойки, грохнул кулаком об оную.       — Никаких разборок у меня в пабе! Ясно?! — громким зычным басом рявкнул он, и все сразу успокоились.       Поглядев на ребят, я заговорил:       — Чанг, Боунс, Поттер — за мной. Потом покажете и расскажете на своих факультетах кому нужно.       Мы с Гермионой вышли из «Кабаньей Головы», а обозначенные ребята догнали нас только через десяток метров. Мы шли быстрым шагом и у ребят быстро сбилось дыхание, что я посчитал лишь плюсом — они молчат.       В замок мы вернулись одним из тайных ходов, и скорым шагом двинулись на восьмой этаж. Дойдя до нужного места, я указал на картину с троллями в балетных пачках.       — Напротив этой картины нужно пройти три раза, держа в голове мысли о нужном помещении, искренне, истово желая появления этого места. В нашем случае формулировка: «Мне очень нужно просторное место для тренировок и занятий магией». Кто попробует?       Поттер тут же вышел вперёд, постоял, подумал, и начал ходить туда-сюда. На третий раз в стене напротив картины начали появляться большие двустворчатые деревянные двери с чёрными железными вензелями.       — Открывай, — кивнул я парню и тот смело потянул дверь за кольцо.       Зайдя в открывшийся вариант Выручай комнаты мы сразу начали осматривать этот действительно просторный и светлый зал с зеркалами в стенах, шкафами с книгами, диванами, креслами, подушками. Были тут и пара столиков, и лавочки. В дальнем углу стояли неказистые манекены на колёсиках, смутно напоминающие людей.       — Просто… Великолепно! — обрадованно и восхищённо воскликнула Сьюзен Боунс. Хм, а ведь ничего такая девушка растёт, пусть и рыжая. А ведь ещё года полтора назад была такая, как они любят говорить, с широкой костью.       — Что это за место? — спросил Поттер, куда более спокойно осматривая помещение. Гермиона же в это время уже стояла возле шкафов с книгами, бегло смотря на корочки.       — Выручай-Комната, комната Так-и -Сяк. У неё много названий. Появляется, как я и сказал, при определённых условиях.       — Хм… нужно истово думать о чём-то? — задумался Поттер. — А если, к примеру, хочешь в туалет? Появится комната, полная ночных горшков?       — Ха, Гарри! — улыбнулся я. — Вот как сказанное на уроках запомнить — это ты не можешь, а как порцию бреда, услышанную левым ухом на балу — так это пожалуйста. Как так?       Поттер пожал плечами и улыбнулся своим мыслям, а я подошёл к Гермионе.       — Нашла что-то интересное?       — Ни-че-го… — по слогам ответила она, не скрывая разочарования. — Всё это есть в обычной библиотеке. Даже не Запретная Секция.       Девушка оторвалась от прочтения корешков книг и посмотрела на меня с вопросом.       — А почему мы тут не занимались? Хотя нет, постой… Много людей знают об этой комнате?       — Мыслишь в абсолютно верном направлении. Понятия не имею. Рискованно. А вот о нашем месте знают единицы, а попасть может только один.       Я обернулся к остальным ребятам:       — Итак, господа. Мы пошли, нам есть чем заняться. А вы можете тут устраиваться, обдумывать, заниматься, рассказывать другим. Иногда мы с Гермионой будем приходить и что-нибудь читать, хотя, всё это есть в обычной библиотеке, но…       Я вновь оглядел книги.       — Тут наиболее упорядоченные, полезные и информативные книги. В общем, как-то так.       — Спасибо, Макс, — Гарри подошёл и протянул руку. — Ты очень сильно нас выручил.       — Да не вопрос, — я пожал руку в ответ. — Всё равно не пользуемся. А делом вы полезным решили заняться. Вы только, очень прошу, не бесите Амбридж. Она реально из нас всех через жопу душу вынет.       Поттер улыбнулся, но ненароком покосился на свою руку.       — И вот ещё, — продолжил я. — Кровавое Перо классифицируется как тёмный артефакт и его использование строго регламентировано законодательством. Только и только в целях подписания документов, контрактов и договоров. Всё остальное, особенно принуждение им пользоваться — Азкабан. Думай, как это использовать. Но лучше — попридержи до конца. На должности профессора ЗОТИ нынче не задерживаются.       Поттер поначалу не понял, но дошло до него быстро, и он вновь кивнул. Вроде бы даже с благодарностью.       Мы с Гермионой покинули комнату — пора бы и на занятия к Дельфине. Когда мы уже перейдём к магии крови? Интересно же, что выдумали волшебники и можно ли использовать мою гемомантию в этом направлении?